История как волна

Глава 4. Культура и цивилизация

Противопоставляя культуру и цивилизацию, Бердяев в своей работе «Воля к жизни и воля к культуре» делает важное наблюдение: «После эллинской культуры, после римской мировой цивилизации началась эпоха варварского раннего средневековья. Это было варварство, связанное с природными стихиями…» Этот процесс вполне согласуется со взлётом волны, которая достигла дна в 395-м году до н. э. и своего пассионарного толчка в 1-м веке нашей эры. События культур запада и востока идут обособлено друг от друга. Более подробно волну Западной культуры описал Освальд Шпенглер в своей знаменитой книге, но об этом позже.

По Бердяеву на пике волны размещается цивилизация, как отрицание культуры, пришедшее с варварством. Тогда «Дно» волны соответствуют именно самой культуре – той чистой культуре народа, что он представляет из себя.

Таким образом, волна предстаёт перед нами колебанием постоянных отрицаний. Накапливающиеся противоречия культуры приводит к варварству по отношению к ней – отрицанием её, и созданием на её основе Цивилизации. В Цивилизации главенствует человек, и его новые боги. Затем наступает и декаданс, отрицание и этого периода. Человек становится слабым перед созданной им самим системой, и ищет её разрешение (приглашение Рюрика). Внешние силы привносят «новую кровь», создавая новую культуру. Культура, культ – неразрывно связаны с культом женских божеств смерти и рождения. А вот «Цивилизация родилась из воли человека к реальной жизни» – писал Бердяев. Но не это главное. Главное то, что в природе это имеет циклически повторяющийся характер. Смена культур и цивилизаций происходит постоянно как взлёты и падения (условные), как смена времён одних богов и наступлением времён других. Но вот – парадокс! На смену старым богам всё равно приходят новые! «Боги наших отцов – наши дьяволы» – гласит азиатская поговорка. Ахеменидский царь Ксеркс оставил такую наскальную надпись, свидетельствующую об официальном противодействии почитанию дэвов: «И среди этих стран, была (такая), где прежде дэвы почитались. Потом, по воле Ахура Мазды, я разрушил этот храм дэвов и провозгласил: «Дэвов не почитай!». Где прежде почитали дэвам, там я совершил поклонение Ахура Мазде вместе с Артой по праведному обряду» Именно в падение волны зародился Зороастризм, отрицавший «старых» арийских богов. По некоторым данным Заратуштра жил в пределах 1000 – 754 г. г. до н. э. Но совершенно противоположен ему Заратустра Ницше, который проповедует о Сверхчеловеке, а фактически излагает мысли самого Ницше, который как философ был генератором идей, находясь на взлёте волны (1844 – 1900 года жизни). На рисунке – взлёт «техногенное варварство». Ницше высказал характер будущих поисков человеком самого себя в среде созданного им же техногенного царства. Искания эти будут без сомнения связаны с техногенезом и Искусственным Интеллектом. «Это будет варварство от самой цивилизации, варварство с запахом машин, а не лесов, варварство, заложенное в самой технике цивилизации. Такова диалектика самой цивилизации. В цивилизации иссякает духовная энергия, угашается дух – источник культуры. Тогда начинается господство над человеческими душами не природных сил, сил варварских в благородном смысле этого слова, а магического царства машинности и механичности, подменяющей подлинное бытие. Цивилизация родилась из воли человека к реальной “жизни”, к реальному могуществу, к реальному счастью в противоположность символическому и созерцательному характеру культуры. Таков один из путей, ведущих от культуры к “жизни”, к преображению жизни, путь технического преображения жизни. Человек должен был пойти этим путем и раскрыть до конца все технические силы. Но на пути этом не достигнется подлинное бытие, на пути этом погибает образ человека» – пишет Бердяев.

Что же это за механизм, заставляющий волну отклоняться постоянно, и в то же время возвращать её в свои противоположные точки наподобие часового маятника? Немецкий философ О. Шпенглер в своей книге «Закат Европы» обозначил черты этой волны: «всего существеннее, однако, было нахождение той противоположности, на основании которой только и можно понять сущность истории: Противоположности истории и природы. Я повторяю: человек как элемент и носитель мира есть не только член природы, но и член истории, этого второго космоса, иначе устроенного и имеющего иное содержание» (О. Шпенглер «Закат Европы» стр. 91)

Человечество и есть тот маятник, «подвешенный» за нить собственной природы. Достигая своей крайности, волна человечества натягивает нить, и начинает противоречить природе, и отталкивает человечество ради его спасения в обратную сторону. Этим «осциллографом» и пишется волна истории. Таким образом, амплитуда колебания этого маятника зависит от массы народов, втянутых в это движение, и жёсткости самой нити (природы).

Это кажется невероятным, но в какой-то момент истории всё сегодняшнее человечество было заключено в одном единственном беззащитном младенце. В нём одном, и ещё одной девочке находилось всё потенциальное будущее человечество. Случись чего-нибудь с ним, и вся история выглядела бы иначе. Сегодня его называют Y-хромосомный Адам —это понятие из археогенетики, обозначающее наиболее близкого общего предка всех ныне живущих людей по мужской линии, и не имеет отношения к библейским персонажам. И жил он примерно 156—120 тысяч лет назад с максимальной вероятностью 138 тысяч лет назад. Нет, конечно, младенцев в то время было много, и много было их потомства, но в то нелёгкое время хитросплетения судеб пресекли в разное время их линии, оставив только одну ветвь человечества. Его женой была одна из правнучек митохондриальной Евы, которая жила в Африке около 200 000 лет назад, и от которой современное человечество унаследовало митохондриальную ДНК (передаётся от матери к дочери). Так, по крайней мере, утверждают палеогенетики.

Кто скажет, что было бы, если бы в культурах и цивилизациях не происходило упадка? Такое невозможно. Люди – не роботы с программой постоянной поддержки одного существующего порядка. И культуры, и цивилизации – живые организмы, они рождаются, расцветают, и умирают, но лишь для того, чтобы остался жив сам человек. Это диалектика природы. Не было и не может быть живого организма с навсегда заданной формой бессмертия. Любая система в процессе жизнедеятельности накапливает противоречия, и отмирает сама собой, изображая, порой, вспышку Сверхновой звезды. В трудах Шпенглера, Бердяева, Данилевского, Леонтьева прослеживаются наблюдения постоянной цикличности истории, но ограниченность исторического материала их времени не позволили сделать им исторически длинные выводы. Но сегодня историческая наука почерпнула многое из смежных дисциплин: палеогенетика, археология, лингвистика, палеоантропология, геногеография, ономастика, этнография. Доступность достижений этих наук с помощью интернета увеличили в разы познавательные способности человека. Мы шагаем в техногенную цивилизацию. Во многом мы становимся более механистичны.

История имеет искусственное происхождение. И творцом её является человек зажатый в рамки природы. Человек- есть Демиург истории. Каждый раз отталкиваясь от природы, возвышаясь над ней, он вынужденно, под тяжестью непреодолимых противоречий (как сейчас, когда развитие техники идёт с опережением этики) возвращается в её лоно. Так филогенез повторяет онтогенез и наоборот. То есть, историческое, родовое развитие повторяет индивидуальное, человеческое, а оно в свою очередь повторяет первое. Так, эволюция человека есть результат эволюции его мозга, а эволюция человечества – результат эволюции коллективного разума. Результатом техногенной эволюции человека станет Искусственный Интеллект, этика применения которого станет залогом либо процветания, либо ещё больших порабощений на вершине волны.

За свою жизнь человек переживает рождение, буйство юности, поисков себя, места под Солнцем, максимализм, драки со сверстниками. Затем идёт период поиска упорядоченности, домостроя, заведения семьи, ограждения, создания прочного фундамента. Буйство сменяет уравновешенность и надёжность. Зрелость сменяет старость. Её эпитеты – мудрость, тишина, спокойствие. Почитание старости – этика техногенной эпохи. Взращивание новых всходов, которые станут обязательно отрицанием прежнего, отжившего.

В этом и сеть истинный ключ к пониманию истории о поисках которого сокрушался Шпенглер, и в то же время – волновое понимание истории находит золотую середину между марксовым «не личности творят историю» и шпенглеровским «проблема судьбы, проявляемая как подлинная проблема истории (времени)»

Таким образом, творящий человек как индикатор собственного времени. Если он творит сообразно направлению волны (Ленин), то это имеет положительные прогрессивные последствия. Если творит категориями отжившего Рейха (Гитлер), то и последствия этого печальны. Так, раз за разом западная цивилизация вызывала на ристалище истории своих демонов: Барбароссу, Македонского, Наполеона, Фридриха, Карла 12, Гитлера. Кто следующий?

Итак, если мы представим себе историю как волну, то нам легче будет разглядеть её эволюционную непрерывность, преемственность динамических процессов. Нам легче будет понять почему в разных фазах происходят свойственные им процессы, и благодаря этому предполагать своё будущее.

Кто-то скажет, что заключение истории человечества в Волну есть фатальность, судьба от которой не отклониться. Отвечу: как раз наоборот! Волна представляет собой множество инвариаций. И, наоборот, множество теорий, которые вы знаете заключают в себе фатальность: христианство ограничивает историю вторым пришествием и концом света, марксизм-ленинизм – неизбежной сменой формации капитализма коммунизмом. И от этой неизбежности у людей опускаются руки – мол, всё равно всё предрешено. Да нет же! Берите мотыги, молотки – и работайте, трудитесь, только так обретается свобода выбора и рушится отжившее. Фатальность в волне заключена для тех, кто не понимает сути её свободы. Это как гребень волны для сёрфера – умеешь лавировать – и ты на волне, не умеешь, идёшь против природы – и ты погиб, выброшен из этой истории.

Момент пассионарного толчка – акт смерти предыдущего этноса, распада предыдущего состояния, когда накопленная масса уже неспособна удерживаться общим центром. Так, примерно в 1750-м году до н. э. произошёл распад арийского этноса на русов и ведийских ариев, толчок 1-го века привёл к распаду этноса русов-расенна на славян. Толчок 1917-го года привёл к распаду этноса великороссов на русских, украинцев и белорусов, а Югославы окончательно распались на сербов, хорватов, боснийцев, черногорцев, словенцев и македонцев. Пассионарный толчок – это взрыв этноса, опасное состояние, когда братья способны на гражданскую войну и изгнание друг друга.

В истории меня интересует не сама история, а то, как с нашим отношением к ней меняется наше будущее. История никогда не станет точной наукой. Любая часть её может быть подвергнута интерпретации. Но всё же в своей преемственности, в этом постоянном детерменизме ступенек прошлое-будущее и прослеживается её истинная поступь. Только так может быть достигнута её правдивость. И там, где белые пятна всё равно остаются важна наша прагматическая договорённость: мы признаём, что было так, только лишь потому, что мы потомки этих людей, и имеем на это право, потому, что от этого зависит наше будущее.

Глава 5. Тема фатальности и свободы в истории

«Zig et zig et zig» и «Zig et zig et zag»

Камиль Сен-Санса «Пляски смерти»

Предвижу ехидство критиков по поводу того, что заключение истории человечества в волну есть некая фатальность, судьба от которой не отклониться. Идеи абсолютной человеческой свободы сегодня популярны. Но не более того. Экзистенциализм утверждает: раз человек делает сам себя, в результате своей эволюции, то и история – тоже продукт его деятельности. А никто с этим и не спорит. Художник берёт холст и краски, и начинает писать портрет. Он свободен намалевать что угодно, но несвободен в холсте и красках, несвободен в том – будет ли кому это интересно? Композитор сочиняет музыку, и она становится прекрасной симфонией, но в ней всё равно семь нот, или двенадцать полутонов. Следует всегда разделять свободу и необходимость через осознанность. Вот философская триада, которая является мерой человеческих возможностей в истории.

Возможно, в каких-то идеальных мирах человек и нафантазирует себе абсолютную свободу собственного творчества, но мир естественный наполнен множеством непреодолимых условностей, от которых человек не освободится никогда. Да ему это и не нужно. Пребывая в симбиозе с природой, как отдельная мыслящая субстанция, человек разумный приобщился к разумному сосуществованию с ней. И пока это у него получается, как это получилось у загадочной бактерии-митохондрии. Тенденция освобождения человека от природы весьма заметна в техногенном обществе. Не спорю, может быть такая фантастика станет когда-нибудь реальностью. Тогда и взаимодействие природы и человека приобретёт иные формы.

Волна истории была не всегда. Поскольку – это естественный продукт взаимодействия природы и человеческого общества. Как природе свойственны перерастания количества в качество, отрицание отрицания, так и человеческой истории, как поступательному развитию общества. И происходят эти процессы только так, а не иначе. В данном случае размер волны настолько велик, что не ощущается отдельной свободной личностью. Единственное в чём она (личность) несвободна – она не может идти против природы, не может понять внутреннее. Я, не может осознать – почему его время именно такое.

Креационисты хотя и критикуют астрологов за привязку судьбы к звёздам, сами её привязывают к магическому, божественному провидению. Но по их взглядам невозможно было бы найти в истории ни смысла событий, ни человеческой свободы делать именно так как надо, и не иначе. Спор с креационистами может быть на двух основаниях: признавать или не признавать бытие Бога, а, следовательно, и его всемогущество.

Не буду касаться темы его существования. Поскольку это выходит за грани этой работы. Но скажу неожиданную вещь: «Чудеса творения прославляют Бога». Что как не осознание естественных «чудес», данных природой человеку, заключение человека в их «чудесное» колебание – не есть истинная божественная красота! Как удивителен мир, имеющий колебательную основу! Как всё-таки он тяготеет к порядку и упорядоченности, а упорядоченность к саморазрушению! Именно в порядке, упорядоченности и саморазрушении только и можно разглядеть истинную свободу человека как творца! Недаром в ведическом Тримутри: Брахма –Индра – Варуна угадывается это вечное движение бытия. Этот принцип аватарности, когда множество заключено в едином, и одновременно единое во множественном, как принцип делегирования полномочий от высшей иерархии низшим – есть ключ к ведическому пониманию историзма.

Креационисты ссылаются на Иоанна Дамаскина. Что же говорит тот? «В самом деле, мы, созданные Творцом свободными, являемся господами наших дел. А если мы все делаем в силу течения звезд, то то, что мы делаем, мы делаем по необходимости. То же, что происходит по необходимости, не есть ни добродетель, ни порок. А если мы не имеем ни добродетели, ни порока, то мы недостойны ни наград, ни наказаний…». Завершает мысль Иоанн и вообще крайностью: «…Сверх того, и разум будет нам не нужен, ибо, раз мы не властны ни в одном действии, то нам нет нужды что-либо обдумывать». И далее – что разумное существо- есть свободное существо.

Естественно, Иоанн не утруждается назвать границы свободы человека, данные ему Богом. И они ничем не отличались бы от неких астрологических. А между тем границы есть. Можно отметить, как философия религии заигрывает с давней мечтой человечества об абсолютной свободе. Но веришь звёздам – значит зависишь от них. Те, кто знаком с историей, понимают, что астрология – такая же религия, как христианство или зороастризм. Звёздное небо для древних людей было местом обитания их предков-дзядов или стариков-star-ов. Их влияние на тогдашнюю жизнь покажется нам родом магии. Но разве пришедший им на смену Бог – не ступень магической эволюции?

Но религия пошла дальше. В своих концепциях управления людьми она изобрела Эсхатологию – систему взглядов, рассматривающих конечную цель бытия – конечную цель человека, мироздания. Апокалипсис, Второе пришествие, воскрешение мертвецов, страшный суд и вечный рай для праведников. Страшный конец, апокалипсис – это изобретение семитских авраамических религий. Тогда как наши арийские предки в своём большинстве были убеждены в цикличности исторического развития. Отсюда и когнитивное неприятие «приближающегося конца». В психологии существует понятие «Иллюзия конца истории». Оно относится к когнитивным искажениям. Заключается оно в возникновении иллюзии у человека того, что, претерпев ранее личностное развитие, он достиг своего предела, и катится к закату. Эсхатологическая религия перенесла эти иллюзии на всю человеческую историю.

Если мы посмотрим в отдалении на каждый народ, то не увидим – ни добродетельных, ни порочных. Ибо порочные должны были бы уничтожить сами себя, а добродетельные расцвести как сады. Но мы увидим постоянный бурлящий океан судеб. Взглянем на историю войн и покорений. Грекам Александр Македонский покажется Великим, а персам – всего лишь кровожадным монстром. В истории столкновений каждый окажется прав. Покоряя других, он продвигает свою правду, расширяет своё место под Солнцем. Где тут порок, что князь, расширяя владения, хотел блага своему народу? И вот тут оказывается, что и порок, и добродетель – относительны. Но чем ближе мы подходим к человеку, к его повседневности, тем более значительными становятся эти категории. Ещё глубже – и мы окажемся в дебрях индивидуальной человеческой психики, у которой тоже есть свои законы и искажения. Поэтому, следовало бы различать идеальный подход к свободе и реальный. Для клириков – это «Веруй в Бога, и поступай как он хочет». Для остальных же, чтобы быть свободными нужно планировать каждый последующий шаг! Каждый последующий шаг свободного человека сообразуется с необходимостью его сделать. Ничего другого свободному человеку и не надо.