Изнанка прошлого

Ложь открывает тому, кто умеет слушать,

не меньше, чем правда. А иногда даже больше!

Агата Кристи

1

Италия – СССР – Франция. 1967-1968 год.

Италия, вилла на побережье Тирренского моря, регион Лацио.

Солнце ещё не взошло, лишь его первые лучи выглянули из-за горизонта, мягко подсветив морскую гладь. Солёные волны лениво перекатывали маленькие, гладкие камешки и разноцветные ракушки. Лёгкий влажный ветер с моря принёс в открытое окно виллы на итальянском побережье восхитительную свежесть и шум прибоя. Сотрудник Интерпола Анатолий Лазарев легко поднялся с постели, подошёл к окну и пару минут наблюдал, как меняется цвет неба на горизонте от жемчужно-серого до розоватых оттенков золотистого. Начинали щебетать птицы, приближался рассвет.

Анатолий прошёл в ванную комнату, включил свет, открыл воду. В большом зеркале над умывальником отразился симпатичный высокий мужчина. Он провёл ладонью по коротко стриженным волосам и улыбнулся. В синих глазах с золотыми искорками в глубине затаилась лёгкая грусть и смешинка. Предстоял очередной рабочий день.

Быстро собравшись, Анатолий уселся в любимый Ferrari Silver Legend и уверенно вывел его на гладкое шоссе до Рима. Ровный, неспешный бег породистого автомобиля доставлял удовольствие. Анатолий, наслаждаясь покоем и чудесным пейзажем, в очередной раз улыбнулся пассажам судьбы, приведшим его из холодной угрюмой России в тёплую и приветливую Италию. Он невольно поёжился, вспомнив, как ему зимой чуть ли не каждый день приходилось разгребать из-под снега свою служебную машину в промёрзшей Москве. В те времена он работал на КГБ, питался макаронами с тушёнкой, а в качестве развлечения проводил тренировки с молодыми бойцами в ведомственном спортивном зале. А в Италии, хоть на дворе и декабрь, ни снег не нужно расчищать, ни двигатель прогревать, сел и поехал. Правда такие метаморфозы произошли лишь два года назад, благодаря неожиданно объявившемуся огромному наследству от княгини Марии Лазаревой. А до этого, с самого детства Анатолий жил с пустотой в душе. Каково это – не знать своих родителей? И к тому же, он никогда и ни с кем не мог об этом поговорить, а вернее старался об этом не думать. В России таких, кто не знает ничего о своих родителях, много, очень много…

Поменяв службу в КГБ на подобную в итальянском Интерполе, Анатолий не испытал каких-либо неудобств. Итальянский язык он прекрасно знал, потому что первые пять лет жизни провёл в Италии. А после того, как его похитили сотрудники КГБ и перевезли в Москву, то няне-итальянке разрешили при нём остаться.

Разрабатывать секретные операции, анализировать полученную информацию, выявлять преступников не только было ему по силам, но и вполне подходило по складу ума и характера. А то, что он не стремился сделать карьеру любой ценой, дало возможность поддерживать дружеские и ровные отношения с сослуживцами.

В какой-то момент Анатолий решил, что тоже заслуживает немного счастья, а поэтому у него появилась подружка Паола Конте – длинноногая итальянская красотка с бархатными глазами и шелковистыми волосами. А к её яркой красоте прилагался сильный, независимый характер, неординарный ум и схожие интересы. Теперь Анатолий жил на собственной вилле на берегу Тирренского моря, где существуют сотни километров пляжей, причудливо перемежающих золотистый песок и острые скалы. Эти места считаются самыми красивыми, а море особенно прозрачным. В новой реальности Анатолий вечерами часто ужинал в маленьком уютном ресторанчике. Иногда, облачившись в поношенные рубашку и шорты, ходил под парусом на яхте, плавал в море или гулял по старинным улицам Рима. А самое главное, теперь он имел возможность ни перед кем не отчитываться в том, как и с кем проводит время.

Из приёмника зазвучала популярная песенка Blue canary. Анатолий прибавил звук и начал подпевать. Глаза привычно фиксировали окружающую обстановку. Темно-синий Fiat, выруливший вслед за ним буквально у самой виллы, так и висел на хвосте, держась на два-три корпуса позади, но не обгонял. По номерам машина явно прокатная. В ней едет коротко стриженный, молодой мужчина в больших тёмных очках. Следом за ним пристроился мощный мотоцикл Harley-Davidson, который регулярно мелькает в зеркале заднего вида. Он тоже, видимо, никуда не торопится. Хотя несколько раз машины, спешащие в Рим, плавно обгоняли неспешно едущий Ferrari, Fiat и мотоцикл так и плелись следом уже минут десять.

Начался абсолютно прямой участок дороги. Наконец Fiat медленно пошёл на обгон. Вот он уже поравнялся с машиной Лазарева. Анатолий обернулся на залипший рядом автомобиль, и в вот же миг пуля со свистом прошла у самого лица. Положившись на инстинкт, он резко нажал на тормоз и броском улёгся на соседнее сиденье. Визг тормозов дополнили звон разбитого стекла, сухой лай выстрела и скрежет покорёженного металла. В следующий момент всё перекрыл рёв мощного мотора удаляющегося мотоцикла.

Анатолий, стряхивая осколки стекла, осторожно выглянул, успел увидеть, как байк, ловко лавируя между машинами, скрылся за горизонтом. В нескольких метрах впереди в кювете лежал на боку раскуроченный Fiat. Из салона вытекало кровавое месиво, а из-под капота уже вырывались языки пламени. Чёрные клубы дыма потянулись в утреннее небо, распространяя тошнотворный запах горящего бензина, автомобильной краски и синтетической обивки. Несколько машин остановились, из них выскакивали люди. Они испуганно кричали и суетились на дороге.

– Назад! Не подходите туда! Бензобак может взорваться в любой момент, – Анатолий, выбираясь из автомобиля, отдал команды и осмотрелся.

Люди подошли, начали спрашивать не пострадал ли он, и что же здесь произошло? Лазарев на ходу односложно отвечая на вопросы, осмотрел свой Ferrari. Как ни странно, лишившись боковых стёкол, автомобиль в целом не пострадал. Анатолий прыгнул за руль и, ускоряясь, двинулся в сторону Рима.

2

Италия, Рим.

Анатолий Лазарев, здороваясь на ходу с сослуживцами, стремительно прошёл по коридору мимо двери своего кабинета и тихо постучал в соседний, а, услышав ответ, немедленно вошёл. Статный мужчина лет сорока пяти в светло-серой рубашке и очень аккуратно завязанном модном галстуке сидел за письменным столом, изучая разложенные веером документы.

– Лазарев, доброе утро. Проходи, что у тебя? – синьор Луиджи Моретти поднял голову. – Ты когда сдашь последние отчёты?

– Доброе утро, шеф. Кое-что произошло сегодня на дороге в Рим, – Анатолий постарался говорить как можно спокойнее, но предательские тревожные нотки всё равно просочились и достигли ушей синьора Моретти.

Карие глаза, казалось, просканировали фигуру Лазарева.

– На тебе крупинки стекла, на лице ссадина… Ты попал в аварию?

– Можно и так сказать. На дороге в Рим человек в машине Fiat стрелял в меня. Пусть эксперты осмотрят мой автомобиль. И ещё хорошо бы, как можно быстрее, заполучить копии протокола полиции, выехавшей на место аварии.

– Хм, сколько всего их было? – шеф отложил авторучку и чуть склонил голову.

– Один в машине Fiat, ещё там был мотоцикл Harley-Davidson. Связаны они как-то между собой или нет, сказать не могу. Человека, стрелявшего в меня, успел рассмотреть, а вот водителя мотоцикла не увидел.

– Так что произошло? – взгляд Луиджи Моретти стал жёстким как рентгеновское излучение.

– От самой виллы за мной ехал Fiat, но держался на два-три корпуса позади меня, позднее заметил ещё и мотоцикл. Я ехал не быстро, поэтому практически все обгоняли меня, но не эти двое. На прямом участке дороги Fiat поравнялся со мной, водитель выстрелил. Он хотел скинуть меня с дороги. Я успел нажать на тормоз и упасть на соседнее сиденье. В тот же момент услышал ещё выстрел и рёв двигателя мотоцикла, успел увидеть, как он быстро скрылся на дороге в сторону Рима. Потом я отправился сюда. Мой Ferrari стоит на служебной парковке.

– То есть напавшего ты не знаешь и никогда раньше не видел? – медленно произнёс синьор Моретти.

– Нет.

– И что сам думаешь? Это хвост прошлых дел или что-то новое, связанное с твоей теперешней работой?

– Не знаю. Могу только сказать, что человек из Fiat на итальянца не очень похож. Сказал бы, он скорее немец или швейцарец, – Анатолий постарался поточнее идентифицировать напавшего.

Синьор Моретти пару минут задумчиво перекладывал бумаги на столе. В дверь тихонько постучали.

– Я занят, зайдите позже, – тут же откликнулся он.

Удаляющиеся шаги за дверью стихли.

– Лазарев, ну почему вокруг тебя постоянно что-то происходит? Я ещё в себя не пришёл от последствий вашего с Паолой отпуска в Японии, а ты опять в историю попал, – синьор Луиджи Моретти встал и удручённо покачал головой.

– Можно подумать, я сам себе приключения придумываю, – Анатолий театрально вскинул руки.

– Я что теперь и поворчать не могу, – смягчив тон, шеф позволил себе чуть улыбнуться. – Главное, что ты сам не пострадал. Сейчас попрошу экспертов осмотреть Ferrari. Думаю, стоит отправить криминалистов и к тебе на виллу. Пусть и там поработают, мало ли что найдётся.

– Спасибо. Прошу не сообщать ничего Паоле. Пусть она спокойно проходит стажировку в Нью-Йорке, – добавил Лазарев

– Как скажешь. Тоже думаю, что не стоит волновать её без надобности, – легко согласился шеф.

– У меня ещё один вопрос, – Анатолий слегка поморщился. – Луиджи, ты получил досье Паолы?

– Думаешь она как-то замешана?

– Не знаю, но хочу заполнить пробелы в её биографии прежде, чем женюсь на ней. После возвращения из Японии что-то изменилось. Она практически избегает меня, – тихим голосом добавил Анатолий и тяжело вздохнул.

– Хм, что ж твоё право. Её полное досье ещё не пришло. Оно оказалось частично засекреченным. До нас она работала в Отделе внешней разведки. Мне пришлось обратиться на самый верх за разрешением, – Луиджи демонстративно ткнул пальцем вверх.

– Интересно. А какое у неё было направление во внешней разведке? – Анатолий Лазарев внимательно глянул на собеседника.

– Даже этого не могу тебе сказать, – Луиджи Моретти развёл руками.

– То есть, когда она поступила на работу в ваше ведомство, ты не смог увидеть её данные полностью?

– Лазарев, я ведь не отдел кадров. Очень влиятельный человек настоятельно порекомендовал принять её к нам. Я просмотрел лишь характеристики, выбора у меня все равно не было, – Луиджи покачал головой.

– И пришла она к вам прямо перед тем, как я приехал в Италию? – Анатолий всмотрелся в карие глаза шефа.

– Да, это так. И она сама вызвалась вступить с тобой в контакт, – синьор Моретти слегка кивнул.

– То есть пригласить меня на работу в вашу службу была её идея?

– Ну уж совсем то не выкручивай ту историю. Сведения о тебе у нас уже были. Не могу сказать кому первому пришла идея пригласить тебя к нам на работу, но это было до того, как появилась Паола, – уверенно ответил Луиджи Моретти.

– Хм, теперь ещё больше хочу порыться в её досье, – Анатолий упрямо качнул головой.

– Пороешься, потерпи ещё пару дней, – кивнул шеф.

3

СССР, Иваново.

В центральном районе России наступил снежный коллапс. С ночи завалило город Иваново, и все близлежащие города тоже завалило. Снег белый, пушистый. Красиво, но на улицу без нужды народ не выходит. Дворники не успевают расчищать тротуары и дорожки, вся спецтехника брошена на очистку заваленных дорог, а снег всё сыплет, сыплет и сыплет. Провода электропередачи провисли, деревья прогнулись, а что потоньше – склонились до самой земли под тяжестью пушистых шапок. Утром жители с большим трудом смогли выбраться из заблокированных подъездов, чтобы добраться до работы. А уж, чтобы отправиться по огромным сугробам в магазин за продуктами никто и не помышлял.

Четырёхлетняя Леночка стояла на стуле, приложив ладошки к оконному стеклу, и любовалась большими снежинками, бесконечно спускающимися с белого неба. Синие глаза с восторгом наблюдали за представлением по ту сторону прозрачной преграды. Дома тихо, тепло, а снежинки большие и маленькие всё кружатся и кружатся, укрывают белой периной землю, дома, деревья.

– Анна, смотри – небо белое, снежинки белые и земля вся белая! Красиво! – девочка обратилась к пожилой женщине в застиранном халате, орудующей на маленькой кухне.

– Лена, ну сколько раз тебе говорить, зови меня бабушка или баба Аня. Поняла?

– Поняла, но ведь ты не моя бабушка, – ответила девочка и покосилась на Анну.

– Ой, иди поиграй не мешай мне обед готовить, – женщина махнула рукой и продолжила резать овощи для супа.

Леночка вернулась в комнату, но наблюдать за снежинками ей уже наскучило. В детский сад её сегодня не повели из-за снежных заносов. Она задумалась на минуту, чем бы таким интересным заняться, подошла к входной двери, открыла и тихонько вышла на лестничную площадку.

– Таня, ты здесь? – Лена постучала к соседке.

Дверь открылась. На пороге появилась голубоглазая девочка такого же возраста, как и сама Леночка.

– Таня, привет! Давай с тобой поиграем. Пойдём ко мне.

Таня поправила толстую косу светло-золотистых волос, заправила прядку за ухо и грустно покачала головой:

– Мне нельзя никуда уходить из квартиры и ко мне пускать никого нельзя. Мама не велела.

– Тогда давай прямо здесь на лестнице поиграем, – Лена указала на ступени.

– Ой, ты же помнишь, что случилось в прошлый раз. Я вышла, дверь сквозняком захлопнулась, – Таня ещё раз грустно покачала головой.

– Ну и что. Я же смогла открыть тебе замок даже без ключа! – прошептала Леночка.

– Вот-вот. А ты помнишь, что было дальше? Мои родители были в ужасе, что маленькая девочка смогла вскрыть замок на их двери, и срочно его поменяли. А дядька, у которого ты живёшь, тебя сильно наказал. Я через дверь слышала, как он орал, а ты плакала.

– Он орал, потому что взяла его маленькие щипчики и тонкую отвёртку. Ну и ещё он допытывался, как я смогла открыть замок без ключа, – Леночка вздохнула.

– А давай покажу тебе новый журнал «Мурзилка». Я читать ещё не умею, но там много картинок, – неожиданно предложила Таня.

– Давай! У меня нет никаких журналов. А картинки я сама рисую, – улыбнулась в ответ Леночка.

Таня ушла в квартиру и тут же вернулась с журналом. Девочки взяли коврик от входной двери, положили на ступеньку и уселись рядышком.

– Это же история про собаку Пиф! – синие глаза Леночки восторженно сияли.

– Да, а мне больше нравятся истории Самоделкина, – Таня перевернула страницу.

– Да, мне они тоже нравятся.

– Лена! Вот ты где, – в проёме двери появилась Анна.

Тут же подул сильный сквозняк и дверь соседней квартиры захлопнулась.

– Ах, – Таня прижала ладошку к лицу.

– Ну ладно, сиди здесь, если вы ничего плохого не творите, – Анна вошла в квартиру и закрыла дверь.

– Лена! Дверь снова захлопнулась! А замок стоит новый и дорогой. Мама сказала, что такой замок никто не сможет открыть без ключа, – голубые глаза Тани наполнились слезами.

– Подожди ты плакать. Сейчас посмотрю, что можно сделать, – Леночка подошла к двери и внимательно осмотрела замок.

– Ну как ты так можешь? Ты что, умеешь открывать любые замки? Тебя этому научили? – Таня встала рядом.

– Никто меня не учил. Иногда смотрю на вещь и просто знаю как она устроена, не могу тебе это объяснить, это само приходит. Сиди здесь, сейчас принесу инструменты.

Леночка отсутствовала пару минут, а когда вернулась, карман её фланелевого платьица оттопыривался. Она ещё раз внимательно осмотрела замок, потом выполнила некоторые манипуляции, но замок не открылся.

– В этом замке пружина сильнее, но дверь сейчас открою. Таня, пообещай, что никогда и никому не скажешь про меня, – взгляд стал не по-детски серьёзным.

– Никому не скажу. А то, если злой дядька узнает, что ты мне снова помогла замок открыть и домой попасть, то накажет тебя ещё сильнее, – Таня невольно поёжилась.

– Да, а ещё я обещала Анне, что не стану открывать чужие замки. Мне нужно что-нибудь тонкое с острым кончиком. Сейчас вернусь.

Буквально через минуту Леночка вернулась с маникюрными ножницами и снова взялась за работу.

– Ну вот и всё. Можешь пойти домой, – девочка с довольным видом открыла подруге дверь.

– Ну ты и мастерица! Честное слово, никогда и никому не скажу, что ты два раза открывала мне замок! – Таня с восторгом глянула на подругу и вошла в квартиру.

4

Италия, Рим.

Анатолий Лазарев сидел у себя в кабинете и дописывал очередной отчёт. Но сосредоточиться удавалось с трудом. Мысли постоянно возвращались к стрельбе на дороге в Рим. Вот уже двое суток Лазарев, по настоянию шефа, ночует в отеле. На его вилле криминалисты обнаружили «жучки», которые трогать не стали. Поставлены они были недавно, сделано всё очень аккуратно и профессионально. Сейчас оперативники пытались выяснить кто и когда их мог там разместить.

«Опять проделки КГБ или всё-таки европейская мафия решила со мной поквитаться?» – Анатолий постарался отогнать навязчивые мысли, но они роились в голове, как назойливые мухи.

Анатолий Лазарев прекрасно понимал, что если мафия и не маячит у него пред глазами, то это вовсе не значит, что её нет. Да, за последние два года работы в итальянском отделении Интерпола он внёс существенный вклад в уничтожение воинствующих кланов не только в Италии, но и во Франции. Мог ли кто-то из остатков мафиози попытаться отомстить? Вряд ли… Тогда кто? Русские? Конечно, после 1964 года внешнеполитический курс, проводимый Советским Союзом, стал более консервативным и стабильным, но отношения с западными странами балансировали на гране разрыва. К тому же продолжал обостряться начавшийся после XX съезда партии кризис мирового коммунистического движения, а также существенно замедлились темпы развития экономики страны и стагнации в социально-политической и духовной сферах. И несмотря ни на что положение СССР на международной арене определялось существованием двух социально-политических блоков. Центром одного из них стал СССР, а второй – США. Постоянное соперничество, вылившееся в гонку вооружений, настоятельно требовало от руководства СССР находить пути компромисса с лидерами западных государств. И хорошо, что руководству держав хватило смелости и опыта выйти на новый уровень взаимоотношений между Западом и странами восточного блока. А что касается лично Анатолия Лазарева, то КГБ обращалось к нему за помощью и шло на сотрудничество при расследовании преступлений, совершенных выходцами из стран славянской группы.

Анатолий поймал себя на том, что выводит замысловатые загогулины на полях рабочего блокнота. В дверь тихонько постучали.

– Лазарев, зайди ко мне, есть новости, – синьор Луиджи Моретти заглянул, продемонстрировал жёлтую папку и тут же скрылся.

Мужчины вошли в кабинет, уселись у большого письменного стола. Синьор Моретти некоторое время молчал, потом взглянул в глаза сидящему напротив него Лазареву.

– Напавшего на тебя на дороге в Рим опознать не смогли, но кое-что есть. Ты оказался прав, это не итальянец. Ехал он на арендованной машине, документов при нём не оказалось. В гараже, где взял на прокат машину, зарегистрировано имя Густав Шульц. У нас в базе данных такой не значится. Лицо сильно пострадало при аварии. Сняли его биометрические данные и направили коллегам из Швейцарии, Германии и Франции. Получили довольно интересную информацию. Его данные схожи с очень дорогим наёмником, специалистом по «случайной смерти» известным под именем «Ахилл». За последние два десятилетия ему приписывают ряд нераскрытых преступлений: кражи драгоценностей, подозрительные несчастные случаи со смертельным исходом или странные самоубийства по всей Европе.

– А в нашем случае как его опознали? – Анатолий слегка нахмурился.

– Это лишь предположение, потому что ранее не обнаружили ни одного отпечатка пальцев, его оружие нигде не значится, а вот описание внешних данных совпало. Ему приписывают несколько убийств, но он по-прежнему на свободе. Его слоган «несчастный случай может случиться с каждым». Однажды французы даже арестовали одного человека по подозрению, но дорогие бойкие адвокаты, вытащили Ахилла из лап правосудия, если, конечно, это был именно он, – синьор Луиджи Моретти выразительно поднял брови.

– Наверняка, каждый раз был ещё и заказчик. И что, так ни разу никого не удалось идентифицировать? – Анатолий внимательно глянул на собеседника.

– Что могу сказать. Ты же знаешь, заказные убийства труднее всего раскрыть из-за анонимного характера. Обычные правила, такие как мотив, связь с жертвой не применяются. В Италии Ахилл допустил ошибку при выполнении заказа. Как видишь, мишенью был ты, и на несчастный случай это никак не спишешь, – Луиджи Моретти развёл руками.

– Он в меня стрелял! Я что, якобы застрелился, ведя машину на скорости семьдесят километров? – Анатолий Лазарев театрально закатил глаза.

– Да, это не вполне понятно. А ты уверен, что он стрелял именно в тебя? Эксперты нашли у него walther, а на месте происшествия две гильзы, соответствующие ему.

– Хм… я увидел, как мужчина из Fiat целится в меня, ещё заметил, что буквально впритык идёт и мотоцикл. Хотя человека на нём не мог рассмотреть. Его скрывала машина, – Анатолий постарался воскресить в памяти картинку происшествия.

– Возможно, тебя и не собирались застрелить, а лишь заставить выполнить на дороге резкие маневры, что могло привести к аварии, – предположил синьор Моретти.

– Может быть… Я ещё подумал, как стрелок мог промахнуться с такого расстояния? Ведь моя голова была отличной мишенью, к тому же практически неподвижной для него, – ответ Анатолия прозвучал как-то слишком отстранённо.

– Вот именно, а его самого тут же застрелили! Он убит точным одиночным выстрелом в голову, а, вернее, в левое ухо. Шансов у него не было, – карие глаза Луиджи пристально смотрели на Лазарева.

– Получается, что стрелял всё-таки водитель мотоцикла, – Анатолий вздохнул и покачал головой. – Ничего не понимаю.

– Да, и полицейские пришли к такому выводу. Вот только ни мотоцикл, ни стрелка, ни пистолет опознать и найти пока не удалось, – синьор Моретти ещё пристальнее всмотрелся в собеседника.

– Значит этот человек спас меня?

– Получается. Ты точно ничего особенного не заметил? Ты ведь единственный свидетель происшествия. Никто из опрошенных на месте аварии, не смог ничего сказать про тот мотоцикл.

– К сожалению нет, – Анатолий на секунду замолк задумавшись. – Видел его лишь несколько раз мельком, его постоянно скрывал от меня Fiat и другие машины.

– Ну и ладно. Пришло досье Паолы. Я его уже посмотрел, – резко сменил тему Луиджи Моретти.

– И что? – Анатолий слегка помрачнел.

– И ничего. Его как будто специально составляли для показа.

– Всё идеально чисто и написано аккуратным почерком? – в голосе Анатолия появился сарказм.

– В общем да. Из него ничего интересного не вытянешь. Вот оно, хочешь сам посмотри. Только обещал шефу, что досье не покинет мой кабинет. Так что располагайся поудобнее, – Луиджи Моретти подвинул Лазареву увесистую папку.

Час спустя синьор Моретти вернулся в свой кабинет. Анатолий аккуратно собрал и сложил все документы.

– Кое-что нашёл. Есть небольшая нестыковка, хочу её проверить. Отпустишь на пару дней? – Лазарев пристально всмотрелся в глаза шефа.

– Что за нестыковка?

– Здесь указано место рождения, имена родителей, школа, где училась Паола. Но однажды она мне сказала, что с детства любит плавать в море. А в том месте, где, согласно досье, прошло её детство, моря нет. Возможно, она ездила к кому-то на каникулы. Вот это и хочу проверить, – пояснил Лазарев.

– Что ж, если тебе так будет спокойнее, то проверь. Есть ещё мысли?

– У меня не очень сходится тот факт, что до поступления на работу в Интерпол, она работала на внешнюю разведку. Направление – США. А теперь довольно часто продолжает посещать эту страну. Вот и сейчас она в Нью-Йорке на стажировке, – Анатолий говорил медленно, внимательно следя за реакцией Луиджи Моретти.

– И что тебя смущает?

– Думаю, работа в Интерполе лишь прикрытие для неё, – Анатолий продемонстрировал «умную» физиономию.

– Хм… но с нашей работой она вполне справляется, придраться не к чему, – синьор Моретти пожал плечами.

– Сам знаю. Для начала попробую проверить правда ли она жила там, где указано в досье, – Лазарев аккуратно закрыл папку и вернул её синьору Моретти.

5

СССР, Иваново.

Темнота, из незанавешенного окна, непроглядной тяжестью навалилась на стекло. Казалось, что ещё чуть-чуть и оно не выдержит, треснет под напором, и тогда чернильная темень заполнит убогую маленькую кухню и двух людей, сидящих за облезлым, видавшим виды столом. Свет тусклой лампочки без абажура бросал на их лица причудливые тени. Аромат водки, разлитой в засаленные рюмки, дополнялся запахами кое-как нарезанного хлеба и рыбных консервов "кильки в томатном соусе". Две пары глаз взирали друг на друга заговорщицки.