Дагестанские притчи и тосты
Фазу Алиева
Дагестанские притчи и тосты
От автора
Дорогие читатели!
Может быть, многие из вас сами бывали на горских свадьбах, сами танцевали лезгинку, сами пробовали вкусные горские блюда, сами слышали, как состязаются за столом в остроумии и мудрости, и сами пили вино из огромных остроконечных бычьих рогов.
Горская свадьба – это не только место, где собираются, чтобы поздравить молодоженов и повеселиться. Это одновременно собрание, где люди, провозглашая тосты, стараются блеснуть красноречием и мудростью. Тосты бывают разные, сила их в краткости и ясности, поэтому сразу же, поднимая первый бокал и открывая свадебный пир, тамада почти всегда дает понять, что говорить надо коротко и умно. Но самому нельзя слишком укорачивать свою речь. Тамада – самое ответственное лицо свадьбы. Он должен видеть все и слышать все и при этом не забывать произносить заздравные тосты. Тамада следит, как бы не появилась «трещина», не вспыхнула бы ссора. Осторожно направляет он речку многословия в берега. В сердце загрустившего вливает веселье.
Пока сам тамада не поднимет первого тоста, никто не имеет права пробовать вино. Все ждут знака тамады. В руках у тамады бычий рог. Но тамада обычно не спешит; он начинает издалека:
«Вот, друзья, у меня в руках бычий рог. Раньше говорили, что земля стоит, опершись на него. Если хорошенько подумать, это правда: разве не трудом быка наши предки вспахивали землю, а земля отдавала нам силу жизни – хлеб. А мир держится на хлебе.
Бык, наверное, не раз давал этим рогом отпор врагу, не раз, радуясь своему труду, копался этим рогом в несенной свежей земле. Теперь я держу его в своих руках, он наполнен красным вином, в нем сок земли и жар солнца. Я хочу, чтоб каждый из вас, держа рог в руках, чувствовал себя так, будто земля опирается на него и будто от любой оплошности каждого из нас земля потеряет равновесие. Итак, друзья, мы в ответе не только за свадебный стол, но и за весь мир».
Первые тосты почти всегда бывают наиболее короткими, но целеустремленными, как стрела, выпущенная после долгого и меткого прицела. А по мере того как опустошаются бокалы, появляется охота к многословию. Одни умудряются разнообразить тосты, обычно рассказав какую-нибудь притчу перед тостом, другие, выслушав столько мудростей из уст других, чувствуют себя бессильными и произносят самый короткий тост: «За сказанное!»
Застолье в горах бывает не только по случаю свадьбы сына, но и в день его рождения, и в день, когда он без сопровождения старших самостоятельно отправляется в путь, и в день, когда он впервые уходит на работу.
А день рождения дочери считался несчастливым. Поэтому не было и тостов по случаю рождения дочери. Но когда дочь уходила в чужой дом, собирались старейшие женщины и родственницы и за блюдом халвы желали ей благополучия. Раньше чужой дом для невесты считался «раскаленной жаровней». По дочке, какая она терпеливая, трудолюбивая, покорная, преданная, давали оценку ее родителям, более того, если она покажет себя с плохой стороны, то это бросало тень и на ее незамужних сестер, и они долго оставались в девушках. Если старшая сестра сразу же умела показать себя трудолюбивой и терпеливой, то и судьбы младших сестер устраивались лучше.
Провожая дочку в чужой дом, мать ей говорила:
«Если тебе в доме мужа придется проглотить ветвистое дерево, проглоти его так, чтобы даже свекруха не увидела слез в твоих глазах. Если тебе придется выпить реку одним глотком, выпей так, чтобы муж даже не слышал стона твоего». Нынешнему читателю могут показаться слишком навязчивыми мотивы безропотного послушания, унизительной покорности, даже, раболепия перед мужем, которые звучат в напутствиях дочерям-невестам. Но что поделать? Так было – ведь я беру эти тосты из прежних времен.
Нынче, конечно же, судьба женщин, девушек-дочерей у нас в Дагестане неузнаваемо изменилась. Женщины стали большой общественной силой в нашей республике. Молодые соединяют теперь свои жизни по взаимной любви, молодожены чувствуют себя равными в браке, все чаще звучат в Дагестане, в его аулах комсомольские свадьбы.
Я очень люблю горские свадьбы не только потому, что я люблю танцевать, а потому, что здесь бывает мобилизована вся мудрость людей. Люблю эти красивые и мудрые обряды. Когда невеста входит в дом жениха, ее встречает мать его и еще на пороге кладет ей в рот полную ложку пчелиного меда:
«Пусть тебе в нашем домеБудет всю жизнь так же сладко,как сладок этот мед.И желание трудитьсяБудет у тебя такое же, как летом у пчел».Подруги подводят невесту к жениху, одна держит в руках зеркало, другая – зажженный факел; отражаясь в зеркале, он светится, словно солнце. Третья несет в руках водою наполненный кувшин и приговаривает: «Примите в дом солнце, огонь и воду». Лицо невесты бывает покрыто белым шелковым платком – гурмендо (фатой).
На другой день после брачной ночи самый близкий друг жениха по обычаю открывает ее лицо, поднимая с лица гурмендо, и при этом дарит ей подарки и произносит тост.
На третий день опять собираются близкие и друзья. Невесте вручают «сердце дома» – ее подводят к очагу, она должна первый раз в доме мужа зажечь огонь в очаге, мать мужа дарит ей подарок: или бросает около очага к ее ногам ковер, или вручает ей новую медную большую кастрюлю. Блюдо, приготовленное невестой, пробуют все собравшиеся и произносят тосты, шутят, мол, такого блюда никогда не пробовали.
На пятый день мать мужа собирает всех подруг своей невестки. Они должны сопровождать ее в первый раз из дома мужа по воду. Все они бывают празднично одеты, и смотреть на них выходят все аульчане. Этому придается большое значение. Мать жениха готовит и раздает халву, в доме опять собираются мужчины, и кувшин, полный воды, который принесла невеста, передается из рук в руки и каждый пьет и говорит свое пожелание.
Я много ездила по горным аулам, годами собирала в свои сердечные хурджины услышанное. Конечно, тосты, собранные в этой книге, – старинные, они не отражают сегодняшнюю новь жизни народов Дагестана, но они несут в себе нравственную древнюю мудрость людей, передаются из уст в уста, от поколения к поколению.
В данное издание включено много и новых тостов, преимущественно о любви и о женщине, ведь не мало раз приходилось мне после выхода первого издания тостов бывать на свадьбах, где теперь и женщины сидят рядом с мужчинами за одним столом и не только слушают прекрасные речи, адресованные им, но и сами говорят такие мудрости, что бывалые ораторы слушают их с восхищением.
И еще я посчитала целесообразным включить в книгу две поэмы – «Восемнадцатая весна» и «Орлы слетают с гор», посвященные конкретным личностям, сыновьям гор, как бы олицетворявшим собою в жизни мужество и преданность Родине, к чему всегда звала их горская мудрость.
Тосты, притчи, напутственные восьмистишия переведены на русский язык рифмованным стихом. Мне представляется важным, что Владимир Туркин, переводя аварские тексты, сохранил в них, с одной стороны, высокий стиль торжественности, а с другой – свободные речевые, разговорные интонации, свойственные этим тостам и притчам, не «заакадемизировал» их, а придал им характер некоторой языковой обытовленности и простоты, поскольку они взяты из устного обихода.
* * *Вступая в должность тамадыЗа этим свадебным столом,Я пью за то, чтобы ваш домБыл славен миром и трудом, —За счастье и веселье в нем.Наполнен мой бокал вином,Оно – как сок Земли.Оно —Как Солнце.В нем раствореноЧудотворящее зерноПреображения.Старик,Испив его,Пусть в тот же мигПредстанет юным среди нас.А тот, кто молод в этот час,Пусть будет мудр, как аксакал.Для славных девушекБокалВот этой влаги золотойПусть обернется красотой.Мужчинам пусть добавит волиИ быть отважными велит.Пускай оно все ваши болиИ все недуги исцелит.А коль в душе у вас усталость,То хватит и глотка вина,Чтоб снять усталость.Чтоб ониВоспоминаньем лишь осталась.А коль у нас на сердце зло,Пусть вас глоток вина согреет,И станет на душе тепло,И сердце ваше подобреет.А если в вас любовь покаЛишь робкой искрой зажжена, —Глоток кипучего вина —И вспыхнет пламенем она.Но, кажется, пора и мнеЗнать честь:Разговорился очень.Веревку ценят – по длине,А речь тем лучше, чем короче.Пора и выпить.В добрый час!За всех друзей!За всех за вас!Сын
Притча первая
Друзья,Чем старше я, тем дольшеИ бережливее хранюВсе притчи деда.Вы позвольте —Я тост свой притчей заменю.Был у хунзахского ханаИзлюбленный метод казни:Он отправлял обвиненныхНа очень высокую горуИ там оставлял обнаженных.Ночью, зимой ли метельнойВыдержать пытки холоднойПолчаса даже не могТот, кто был жертвою хана.Он обречен был на гибель.И были два горца – два друга,Которые, словно две речки,Сливающиеся в одну,Верны были дружбе своей.Когда же один из друзейСтал жертвою хана —ДругомуНадежды совсем не осталось,Чтоб другу помочь.Но, однако,Была оговорка у хана,Что если на гору взошедшийПреступникК рассвету еще не замерзнет,Останется жив, —То простит он,Простит он несчастного горца…И вот, когда жертву разделиИ повели на вершину, —«Крепись! – ему друг его крикнул, —Крепись! На горе, что напротив,Костер разожгу я. Крепись же!»И оба на горы взошли.И голый, замерзший, несчастныйУвидел вдали – на вершине —Горящий костер,И надеждаТеплом его тело согрела.Гора ледяная была. И ветрамиОна обдувалась.Но помнил он друга,Который спасает его хоть надеждой.И вспомнил очаг того друга,Где он согревался не раз,Бокалы с вином, что он выпилС товарищем верным своим,И тепло становилось ему.Всю ночь он стоял на горе.И всю ночь – ни на час —Костер, что напротив, не гас.А утром простил свою жертвуСмирившийся хан.И горец вернулся домой,Только дружбой спасенный.Понравилась притча иль нет —Я не знаю.Но я предлагаю свой тостЗа дружбу!Пускай она будет меж нами,Как души связующий мост.1Счастливого пути, сынок мой!Не в покоеДают мужчинам цену,А в походе.Хочу, чтобы рука твоя держалаПо-горски твердо рукоять кинжала.Учись у предков, дорогой сынок,Лишь в час тревоги обнажать клинок.И знай – само оружие незряче:В твоих руках позор или удача.2Счастливого пути, сынок мой!Не в покоеДают мужчинам цену,А в походе.Пытаясь путь в грядущее наметить,Всю жизнь бери у прадедов урок.Они, прожив свои тысячелетья,Ни разу не избрали двух дорог.Они одну дорогу выбирали —Борьбу за счастье Родины – земли.Они не на подушках умирали.Они на поле боя полегли.Сумей и ты прожить непобедимым.Своим великим прадедам под стать —Сберечь свободу Родины любимойИ на колени никогда не встать.* * *Еще, сынок, хочу сказать тебе,Чтоб дорожил заслуженною славой,Она в труде дается и в борьбе,А потерять ее не трудно, право.Коль ты – река, то слава с пеной схожа,Недолговечной, хоть и молодой.Один набег волны неосторожной —И пены нет. Лишь брызги над водой.* * *Нет счастья большего заблудшему в пути,Чем огонек увидеть у дороги.Тогда с души слетают все тревогиИ вновь легко становится идти.Расти, мой сын, на огонек похожим,Пускай, в дороге заблудившись, тот,Отчаяньем измученный прохожий,Тебя заметив, веру обретет.* * *Пусть оба глаза сына вашегоГлядят вовсю на белый свет.И видит все. И не расспрашивают,Что нужно видеть, а что нет.Пусть оба уха сына вашегоОткрыто слушают весь свет.И слышат все. И не расспрашивают,Что нужно слышать, а что нет.И только губы скажут вслухНе все, что с языка сорвется,А то, что пользой обернетсяДля дела и людей вокруг.* * *Пусть будет быстрым он, как птица,Со взором горного орла,С усами – пышною пшеницей, —Чтоб в них однажды заблудитьсяКоза иль козочка смогла.Пусть по велению ОтчизныРванется в бой, как с гор поток,И держит сердце, как цветок,Распахнутый навстречу жизни.* * *Пускай он, как бы ни был сдержан,И как бы к жизни ни привык,Умеет плакать об умершихИ радоваться за живых.И, выверяя путь свой – так ли? —Пусть образ ваш в груди несет,И высоту отцовской саклиБерет в основу всех высот.Притча вторая
Счастливого пути, сынок!Не на порогеДают мужчинам ценуА в дороге.И я тебя в дорогу провожу,Но прежде… Прежде притчу расскажу.Жил, говорят, орел в горах высоких.Его ценили – он ведь был орел.Но вот ему однажды показалось,Что где-то там, в чужой стране,Где нет орлов, – его получшеОценят и больше славы воздадут.И улетел орел. И там попалОн в руки скряге одному,Который вмиг подумал: «О, какаяБольшая курица досталась мне!Она, наверно,Снесет яйцо большое для меня!»И привязал к курятнику орла,И горсть зерна швырнул ему.Но ведь орлу зерно-то ни к чему,Не ест орел. «Наверное, емуМешает клюв!» – подумал скрягаИ отпилил кривой орлиный клюв.Но все ж орел не ест.«Наверное, ему, – подумал скряга, —Мешают когти…»Когти отпилил.Орел рванулся, оборвал веревкуИ улетел к своим. Но не призналиВ родном краю орла.Какой же он орел —Без клюва и когтей?..К чему, сынок, я вспомнил притчу этуИ рассказал сейчас?А вот к чему:Не лезь туда, где ни своим советом,Ни делом – ты не нужен никому.Не будь пустым тщеславием ведомым,Дорогу с толком выбирай свою.Ведь лучше быть чарыками, но дома,Чем слыть папахой, но в чужом краю.* * *Пусть щедро жизнь его течет.Пускай он людям будет нужен.Пусть сто друзей ему не в счет,И пусть он жаждет новой дружбы.А враг… Когда один из тыщиЗавраждовал бы с ним к беде, —Пусть и тогда он способ ищет,Чтобы найти конец вражде.И этой страстью к дружелюбьюПусть в нем руководит не страх,А чистота, которой людиИ реки славятся в горах.* * *Пускай ваш сын не видом важнымПрославится среди людей,А тем, что всех скупых согражданЗатмит он добротой своей.Но главным жизненным условьемСчитает заповедь себе, —Что лучше захлебнуться кровью,Чем уступить врагу в борьбе.* * *Пусть он друзьям отдаст и разумИ вдохновение свое.Пусть дружбу бережет, как вазу,И пусть не разобьет ее.И если друг ошибся в чем-то —Пусть не осудит: не беда.Себе ж и малого просчетаПусть не прощает никогда* * *У нас в горах давно считают деды,Что слово – это лестница.По нейВосходят прямо к голове твоейТо радости,То горечи и беды.Теперь вот и подумай хорошенько,Пред тем, как вслух сказать и «а» и «б»,Что ты кладешь на каждую ступеньку,Или, точней: на голову себе.* * *С одним поленомВ очагеНе разведешь огонь.С одной рукоюНе ударитьЛадонью о ладонь.С одной ногойНе выйдешь в пляс,В игре не пошалишь.А хорошо ль, когда у насВсего один малыш?Новорожденному, друзья,Не скучно ль одному?!Свой тост провозглашаю яЗа братика – ему!Притча третья
Счастливого пути, сынок!Запомни, людиНичто не ценят так,Как трудолюбье.Вот слушай притчу:Жил-был сын лентяй —На шее своего отца сиделОн много лет. И вот отецСказал ему однажды: «Слушай, сын,Иди и заработай сам на хлеб!»Загоревал лентяй. Да мамаНад сыном сжалиласьИ денег дала ему. Под вечерСын деньги эти показал отцу:Мол, вот, смотри, я заработал сам!Отец – догадлив был – взял деньги,Швырнул в огонь. Они сгорели.А сын смолчал.И в следующий разМать снова сыну деньги отдала,И вновь отец их сжег,А сын смолчал.И так уже не первый раз случилось.Тут даже мать теперь засуетилась:Ведь деньги жалко – попусту горят.Пошел работать сын. А к ночиВернулся – деньги отдает отцу.Отец опять в огонь их бросить хочет, —Но сын как крикнет:«Погоди, отец! Ведь эти деньгиЯ честно заработал, вот смотри!»И протянул отцу свои ладони.На них мозоли были…Вот тогдаОтец сказал: «Теперь я верю,Ты честно заработал эти деньги,Как я их зарабатывал всегда».Вот притча и окончена.Наверно,Ты спросишь, мол, к чему я речь веду.Хочу, сынок мой, чтоб ты понял ценуИ трудовой копейке и труду.* * *Пусть он не знает лжи и лицемерья,Не пряча глаз, глядит в лицо врагу.Пусть благодарным словом и доверьемОтмечен будет в дружеском кругу.Пусть знает – чей очаг его согреет,За чьим столом поднять заздравный рог,С кем поделиться тайною своею,На чей ступить иль не ступить порог.* * *Пусть будет он в труде проворен,Но – и на свадьбу приглашен —В закусках, в винах, в разговореПусть будет тоже искушён.И в танце быть ему примерным…Но главное – иметь в виду,Чтоб успевал он там быть первым,Где человек попал в беду.Притча четвертая
Притча есть такая,Что однаждыПутник шел по горному ущельюИ увидел вдруг: в саду старикДерево сажает. Старику жеБольше, чем сто лет, наверно, было.Удивился путник и спросил:– Сколько ж лет скажи, отец, пройдет,Прежде чем та косточка, что в землюПосадил ты, – плод свой принесет?Отвечал старик: – Ты прав, конечно,Двадцать лет пройдет – никак не меньше,Прежде, чем появятся плоды.Я не доживу, пускай другиеИх съедят, как я питаюсь нынеТем, что еще предок посадил.Предлагаю тост за старика я,Чтоб его завет в веках не гас,Чтобы щедрость именно такаяОтличала каждого из нас.* * *Хотя не всяких слов звучаньеВсегда таит в себе добро, —Пусть сын ваш золоту молчаньяПредпочитает серебро, —Уменье править словом трудным:Охватывая даль времен,Молчать, коль выступает мудрый,И говорить, коль сам умен.Притча пятая
Есть притча горская о том,Что раз на свадьбуСобрался юноша. Отец сказал ему:«Смотри, сынок, не вздумай сесть за столПока тебя к столу не пригласили, —Знай свое место там, среди гостей.И на вопросы тех, кто за столом,Не отвечай бездумно. Будь разумен».Пришел на свадьбу сын. Забыл о том,Чему учил его отец. И селНа место для почтенных стариков.Вот гости, собираясь, входят в дом,Почетных приглашают в центр стола,А юношу все дальше оттесняют,И оттеснили – к самому углу,На край стола, почти что на порог.Вы думаете, юноша извлекИз этого какой-нибудь урок?Нет – ничего подобного. КогдаРасселись гости, вдруг услышал он,Как на другом конце стола одинСосед спросил другого: «Слушай,А нет ли у тебя ножа?» ТогдаПоднялся юноша и крикнул через стол:«Вот, у меня есть нож!» И протянулОн нож, который накануне подобралНа улице, не зная, что убийцеПринадлежал тот злополучный нож…О, сколько ж раз пришлось ему ходитьК судье, чтоб доказать своюК убийству непричастность… Так теперьЗа глупость головы платили ноги.Прошу – примите пожеланье-тост:Народным дорожите этикетомИ на не обращенный к вам вопросНе лезьте с необдуманным ответом.* * *Бывает, зло тебе бросает вызов.Бывает, торжествует мразь и грязь.Посмотришь – масло опустилось книзу,А сыворотка – кверху поднялась.Бывает так с хорошим человеком:Умен, и чист, и благороден он.А вот – живет, ни дружеским приветом,Ни славой, ни людьми не окружен.Бывает – заурядный человечек,Сам по себе не значит ничего,И выделить его из прочих нечем,А люди вьются около него.И все ж хочу, чтоб вера не погаслаВ победу правды.На своем векуУвидишь, сын мой,Как собьется масло,Со дна всплывет.И будет наверху.* * *Запомни, сын мой,Как бы ни был длиненТвой путь по жизни, —До последних днейЧерез года – во всей судьбе твоейОстанутся лишь две святых святыни.Их имя – Мать и Родина.Они —Начало всех начал твоих высоких,В час праздника иль в час беды жестокойТы перед ними голову склони.На Родине ты сам в себе уверен,Могуч и прочен, полон жажды жить,Все, что задумал и свершить намерен,Тебе поможет Родина свершить.Лишь в отчем доме, лишь в родном краю,Лишь в городе родном, в родном селеньиОстудят материнские колениТвою усталость и печаль твою.И начиная путь свой,И итожаУспехи и потери,Помни, сын,Что ничего на свете быть не можетСтрашней потериЭтихДвухСвятынь.* * *Запомни, сын мой,Что любовь – одна.Единственно – одна,Пока не ложна.Она лишь солнцу может быть равна.Двум солнцам жить на небе невозможно.Пускай она затмит все пустяки,Все мелкое вокруг себя заслонит,Как солнце, восходя из-за рекиСтирает свет звезды на небосклоне.Владей и управляй страстями сам.Коварные, как ветер в непогоду,Они то наполняют паруса.То рвут их, опрокидывая в воду.* * *Запомни, сын мой:В жизни много бед.Ее уроки и мудры и строги.И все ж, наверно, злей несчастья нет,Чем вдруг да оказаться без дороги.Дорога —Под камнями ль, под песком,Прямая иль кривая, —Все ж дорожеПокрытого печалью и тоской,Бесцельного,ПустогоБездорожья.* * *Как, сын мой, твое имя ни звучало б,К каким высотам ни поднялся б ты, —Запомни, что тропа берет началоС земли,С низины,А не с высоты.И, устремив свой взор к вершинам гор,Ты все же опускай его к дороге,А то, споткнувшись, поломаешь ногиО камень иль какой-нибудь бугор.Еще, мой сын, напутствие одно:Не ставь амбар, чтобы хранить зерноНа высшей точке гор.Ведь все равно,Как ты не береги его, —ОноМгновенно будет ветром сметено.1Запомни, сын:Когда еще мятежнаДуша твоя,Когда еще онаНе к будничной земле устремлена,А чаще – к небу, к синеве безбрежной,Когда еще в порыве ты,Когда,Презрен и осторожность, и сомненья,Ты весь летишь на крыльях вдохновенья,Бурля, как родниковая вода, —Ты, разум самомненьем ослепя,Вдруг станешь ждать торжественного мига,Чтобы весь мир равнялся на тебя…Нет, сам ты должен приобщиться к мируИ ладить с ним.Не тешь себя обманом.Ветрами от рождения землиПовелевать не могут корабли.Ветрами управляют океаны.2Запомни, сын:Большие кораблиНа берегу не гибнут, как скорлупки,А гибнут в море – от земли вдали,С взметенным флагом,с капитаном – в рубке.Так и мужчина, —Если над страноюЗажжется смертоносная гроза, —Не на перине,А на поле бояВ последний раз закроет он глаза.Названия погибших кораблейУйдут к другим, —Что заново построятА именем прославленных героевДочурок назовут и сыновей.И я от всей души хочу, мой сын,Чтоб ты делами долгими своими,Из жизни уходя,Не уносил,А обессмертилОбраз свойИ имя.* * *Ты знаешь, сын, есть золото молчанья.Но есть еще и слова серебро.Хочу, чтоб ты не спутал их случайно:Что зло из них, а что из них добро.Я думаю, что жизнь тебя научитНеписаному правилу сама:Сказать иль промолчать?Как будет лучше?И выбор твой – свидетельство ума.Здесь все должно быть честно, а не ложно,Душою покривишь, считай, сынок,Ты в поединке дал врагу возможностьИз ножен первым вытащить клинок.* * *Итак, мой сын, ты расстаешься с детством,Не забывай о важном и святом, —Не бойся рук своих запачкать честным,Любым,Полезным для людейТрудом.Лишь одного желаю в этот день я, —Чтоб в долгой жизни до последних днейПозорным и бессмысленным бездельемНе загрязнил ты совести своей.И не считай, что поздно или раноСпасительная вдруг придет вода.Да вылей на себя хоть океаны,А грязь с души не смоешь никогда.* * *Будь верным, сын мой, сказанному слову.Коль ты сказал: «Приобрету коня!»,А кто-то, твое слово отклони,Сулит тебе красивую подкову, —Не обольщайся.Не забудь о том,К чему стремился. Твердым будь, как камень.Ищи коня! Подкову ты потомИ собственными сделаешь руками.