Россия и мусульманский мир № 5 / 2012

В отечественной научной литературе обоснованно указывалось на бесперспективность перекройки политической карты России по этнонациональному принципу и попыток создания чисто этнических государственных образований на основе политизированного этнизма или этнонационализма. И действительно, «возникает вопрос о том, какое именно независимое и суверенное национальное государство возникнет в Дагестане – лезгинское, аварское, кумыкское, даргинское и т.д.? В Кабардино-Балкарии – кабардинское, балкарское, русскоязычное? В Карачаево-Черкесии – карачаевское, черкесское, русскоязычное или какое-либо иное? И так далее в том же духе. Очевидно, что каждый из этих национализмов неизбежно будет стимулировать национализм у других народов и так до бесконечности».

Здесь нельзя упускать из виду и следующий очень важный момент, который, к сожалению, не всегда в полной мере учитывается. Дело в том, что «при формировании государственно-административной структуры СССР государственные границы проводились буквально по живому телу этносов. Достаточно оторваться от абстрактных схем и взглянуть на проблему трезвыми глазами на местах, чтобы убедиться в том, что любая попытка установить государственные границы по сугубо национальному принципу обернется непредсказуемыми кровавыми последствиями, поскольку в создавшихся ныне условиях их пришлось бы провести не только по живым телам, но и душам и сердцам многих и многих народов».

В данной связи не представляется возможным позитивно оценить факт сохранения национальных автономных образований в пределах Ставропольского и Краснодарского краев – Карачаево-Черкесии и Адыгеи, – которые стали дополнительными проблемными районами Северного Кавказа. Этот акт, конечно, выполнил текущую задачу инициаторов республиканского референдума 1992 г. в Карачаево-Черкесии, а именно: сохранение ее единства ради удержания у власти старых кланов административной элиты. Не удивительно, что появились многочисленные проекты, предлагающие реформировать тем или иным образом федеративное устройство республик Северного Кавказа. Более того, подобные идеи в последнее время становятся частью политического контекста Юга России.

В связи с этим нельзя не отметить доходящие до абсурда проекты воссоединения родственных народов, проживающих в разных национальных республиках, путем их переобъединения в составе новых моноэтнических республик. Так, например, Х.И. Тугуз предлагает объединить искусственно разъединенные, по его мнению, в прошлом народы и территории «для их этнического возрождения и более успешного развития российского федерализма». Для этого, как он считает, необходимо образовать:

– во-первых, Адыгскую Республику в составе автономных округов: Кабардинский (центр г. Нальчик), Адыгейский (центр г. Майкоп), Черкесский (центр г. Черкесск);

– во-вторых, Карачаево-Балкарскую Республику в составе автономных округов: Карачаевский (в границах 1920 г. с центром в г. Карачаевск), Балкарский (в границах 1921 г.).

В перспективе, как считает Тугуз, возможно создание и других национально-государственных образований как этническое воссоединение вайнахов (чеченцев и ингушей), осетин, лезгин, ногайцев и др.

Однако такого рода проекты не имеют каких-либо объективных оснований, поскольку между предлагаемыми к объединению образованиями нет серьезных территориальных, экономических и иных связей. К тому же реализация подобных проектов приведет к дальнейшему проявлению недостатков национально-государствен-ного строительства советского периода. Нельзя не согласиться с В.А. Тишковым, по мнению которого «попытки восстановить историческую справедливость приводят к новым несправедливостям уже в отношении современного населения. В рамках единого государства эти проблемы должны решаться на путях взаимного сотрудничества, свободы передвижения и проживания, развития экономических и гуманитарных связей, уважения индивидуальных и коллективных прав граждан».

Зачастую для целого ряда малых народов, к примеру для таких, как цахуры, агулы, андийцы и другие, более насущным является не столько вопрос об обеспечении их представительства в региональных и федеральных органах государственной власти, сколько решение совместно с соседями конкретных вопросов обеспечения материального благосостояния.

Нельзя не признать того, что выделение национальных автономий в самостоятельные единицы государственно-территориаль-ного устройства СССР действительно сыграло определенную положительную роль в плане их экономического, социального и культурного развития. Однако уже к концу советского периода стал очевиден факт отставания административно-территориального деления страны и отдельных регионов от основных направлений и тенденций социально-экономического и политического развития страны и остального мира. В современных условиях принцип административно-территориального деления, заложенный много десятилетий назад, изжил себя и действует только в силу исторической традиции, вернее сказать, инерции. Более того, он стал одним из факторов, препятствующих окончательному преодолению конфликтогенности региона, обеспечению единства, устойчивости и безопасности государства. Поэтому необходимы поиски новых форм и путей перехода от национально-территориальной к территориально-административной федерации.

Как показывает мировой опыт, полиэтничность не всегда и не обязательно предполагает национально-территориальный принцип государственного устройства. Наглядное представление об этом можно получить на примере США и ряда других стран, которые построены либо исключительно, либо преимущественно на административно-территориальном принципе. Помимо всего прочего, как показал опыт СССР, национально-территориальная федерация сопряжена с появлением феномена титульного этноса или титульного народа, что, например, на Северном Кавказе, где, по сути дела, имеет место прямо-таки вавилонское смешение народов, является просто нонсенсом. Именно этот феномен во многом благоприятствует фактической легитимации региональных политических элит на этнической основе. А это, в свою очередь, ведет, если не публично, то фактически в негласной форме к иерархизации народов региона, их разделению на равных и более равных.