Путь домой идёт через болото. Часть 2

Многому меня научил дед Мирон. Я любил просто поговорить с ним, так как человек он был незаурядный и, как я только сейчас уже понимаю, неплохо образованный. Хотя дед Мирон и не имел родственников в деревне, но когда он умер, на похороны сошелся народ со всех окрестных сел и слезы на глазах у людей блестели вполне искренние. Помню, что тогда я подумал: вот так надо прожить свою жизнь – оставив после себя не деньги, не груды барахла, а добрую память. Такую память, чтоб когда наступит пора, люди пришли проводить тебя не по принуждению или обязанности, а потому лишь, что у каждого из них сегодня случилось горе – ушла частичка их души.

Чтобы натаскать корзиной необходимое для кладки, вернее битья, печи количество глины, пришлось совершить больше десятка ходок, на что ушло два дня. Затем я вырыл рядом с домом затворную яму диаметром около полутора метров и глубиной более полуметра. Обмазав толстым слоем глины стенки и дно ямы и обложив их циновками, я вывалил туда всю принесенную глину и залил водой таким образом, что бы она полностью погрузилась в жидкость. Время от времени перемешиваю содержимое, подливая свежей водички. Глина должна вылежаться несколько дней, хорошо размокнуть и стать пластичной, словно пластилин.

За эти дни натаскал к яме основательную кучу песка. Затем принялся за изготовление фундамента под печь. Как я уже говорил, комната в моей избушке имела ширину в два с половиной метра, один из которых уже занимала сооруженная вдоль левой стены лавка. Таким образом оставалось пространство шириною до полутора метров. Учитывая, что от стенки печи до стены дома следует оставить не меньше сорока сантиметров, а до лавки сантиметров тридцать, рассчитал, что ширину печи можно принять в восемьдесят сантиметров.

Разметив контуры будущей печи на полу, отступив от дальней стены так же сантиметров сорок, прорезал слой затвердевшего уже песка по этому контуру и стал аккуратно выбирать грунт на глубину около полуметра, пока не извлек весь слой чернозема и не достиг суглинка. Затем плотно забил эту яму почти доверху в несколько слоев принесенным с берега песком, хорошо утрамбовывая и промачивая каждый слой.

Окончательно заложил фундаментную яму одинаковыми по размеру плоскими камнями, плотно подгоняя их друг к другу. Замазал все щели довольно жидкой, чтоб только не растекалась, глиной.

В этих хлопотах прошла неделя, в течении которой по нескольку раз за день вымешивал голыми ступнями мокнущую глину, подливая по необходимости воды, которая частью уходила из импровизированного чана в землю, частью впитывалась набухающим тестом. Наконец, когда глина показалась достаточно размоченной, а работы по сооружению фундамента полностью завершились, приступил к сооружению печи. Первым делом я отложил пару ведер размоченной глины в большой берестяной короб, наполовину врытый для крепости в землю. Затем всыпал туда столько же ведер (условных, конечно) песку и стал перемешивать, поначалу руками, а затем и ногами. Временами, что бы добиться необходимой консистенции, то подкидывал пару горстей песочка, то подливал по необходимости самый чуток водицы. На эту работу ушло больше часа, но в конце концов я добился той самой консистенции, что добивался дед Мирон, т. е. консистенции очень крутого теста, не липнущего к рукам, очень плотного, но еще достаточно пластичного, позволяющего с ним работать, с самым минимальным содержанием воды и густо равномерно пронизанного песчинками. Взяв кусочек готовой глинопесчаной смеси, скатал из неё шар величиной с кулак и с высоты в метр бросил на твердую землю – шар упал, практически не потеряв при этом своей формы и не растрескавшись.

Перетаскав получившееся тесто в дом и выложив на фундамент, я стал заготовленной загодя деревянной колотушкой разбивать массу ровным слоем по поверхности камней, не давая при этом вылезать по сторонам за границы фундамента. В нескольких местах в недра глиняной массы вбил сухие веточки в палец толщиной, которые должны послужить арматурой, не дающей на первом этапе, пока глина окончательно не затвердеет, потерять основанию печи форму. В конце концов у меня получилась толстая, сантиметров в десять, ровная лепешка с гладкой верхняя стороной. Все боковые грани этой лепешки я аккуратно обровнял ножом и уплотнил колотушкой. Работу завершил тем, что застлал будущий «под» слегка смоченной циновкой. Площадка, как я уже отмечал, имела ширину порядка восьмидесяти сантиметров и длину более полутора метров. Тыльная ее сторона, как и боковые – ровная, а передняя имеет полукруглую форму, в соответствии с задуманным мною устройством печи.