Экономические и социальные проблемы России № 2 / 2011

Не менее важен и временной горизонт решений, принимаемых в процессе демократического волеизъявления. Демократия в лучшем случае может быть лишь властью ныне живущих людей. Но политическое измерение имеют и интересы будущих поколений – обеспечение бессрочного выживания человечества. Эти интересы отличны от интересов отдельных групп. В условиях современной демократии даже экологически образованные и наиболее активные граждане едва ли будут действовать в интересах еще не появившихся на свет людей, особенно если эти интересы противоречат их собственным. Однако именно это от них и требуется, когда речь идет о представительстве интересов еще не родившихся потомков в демократическом процессе принятия политических решений. Современные концепции демократии далеки от защиты прав тех, кто в принципе не способен осознать свои права (еще не рожденные дети, животные). Нельзя доказать права грядущих поколений на чистую среду и исходя из естественного права. Но вытекает ли из этого необходимость ограничения демократии, в том числе с использованием силового сценария? Для проникновения экопроблематики в политическую повестку дня потребовалось гражданское участие, в том числе, и за рамками формальных институтов. В условиях современной представительной демократии экологическая политика осуществляется не одними элитами, но и другими участниками политического процесса. Зеленые оправдывают само свое пребывание на политической арене борьбой за экологические реформы в политике и экономике, а вовлеченность экоНПО в политический процесс является необходимой предпосылкой эффективности экологической политики. «Демократия участия» здесь выступает рычагом перехода экологического управления под гражданский контроль. В этом контексте следует рассматривать и теорию делиберативной демократии. На смену традиционному либеральному видению общества как совокупности индивидуальных потребителей приходит осознание коллективной ответственности за состояние среды обитания. В рамках делиберативной модели политический процесс означает достижение консенсуса на основе диалога политических акторов. В случае экологической политики, ориентированной на учет плюрализма мнений и интересов, речь фактически идет о диалоге поллютанта и жертвы загрязнения, в котором также участвуют эксперты, активисты экологических движений и т.д. Именно такое взаимодействие обеспечивает максимальный результат и в плане эффективности реализации соответствующих решений, и в плане их легитимации. Сейчас на Западе доминирует такое восприятие проблемы эффективности, в соответствии с которым в полной мере эффективным является решение, не только соответствующее неким формальным техническим показателям, но прежде всего базирующееся на согласии заинтересованных сторон. При этом участие в процессе принятия решения неспециалистов, представляющих гражданское общество, должно предотвращать опасность захвата рычагов власти и управления представителями экспертной и политической элит, препятствовать усилению авторитарных, олигархических тедненций. Но здесь слишком многое зависит от экоактивиста. Побудить гражданина подчинить свои интересы, в том числе краткосрочные, задаче принятия экологически взвешенных решений может только гражданское общество в целом и его передовой отряд, экоНПО. Но субъектом осуществления экологической политики и реформ, ориентированных на достижение целей устойчивого развития, является вся совокупность граждан, ныне живущих в данной стране, гражданское общество в единстве его организованных и неорганизованных сегментов