Фактически именно такую роль предстоит взять на себя Павлу. Его вхождение в раннехристианскую Церковь будет нелегким и общение с иерусалимской группой последователей Иисуса – непростым. Но именно он в конечном итоге станет главным катализатором того процесса, который выведет Церковь за пределы Иерусалима, откроет в нее дверь язычникам, превратит ее из маленькой группы соплеменников-единомышленников во всемирное братство людей, объединенных верой во Христа вне зависимости от их этнического происхождения и места проживания.
Павел и иерусалимская община
Итак, в Иерусалиме Павлу предстояло соприкоснуться с общиной, для которой он был во всех смыслах чужеродным элементом. Во-первых, он был известен всем как лютый гонитель Церкви и христиане должны были опасаться, как бы он не вкрался в общину с целью уничтожить ее. Во-вторых, он пытался войти в раннехристианскую общину не как новообращенный, не как ученик, а сразу же как человек, претендующий на руководящую роль: не будучи апостолом Христа при Его жизни, он настаивал на своем апостольстве, уверяя, что Сам Христос поставил его на это служение. В-третьих, он был, как уже говорилось, по-видимому, моложе других апостолов. В-четвертых, он резко отличался от них по своему культурному уровню и воспитанию: они были в большинстве своем простыми галилейскими рыбаками, тогда как он происходил из диаспоры, обладал «большой ученостью» (Деян. 26:24), свободно владел греческим языком, был профессиональным толкователем Торы.
Ап. Варнава. Роспись ц. Пресв. Богородицы в Курдали, Кипр. 1-я пол. XVI в.
Первые попытки Павла примкнуть к иерусалимской общине были безуспешными, и автор Деяний не скрывает этого: «Савл прибыл в Иерусалим и старался пристать к ученикам; но все боялись его, не веря, что он ученик» (Деян. 9:26). Недоверие к Павлу как новоявленному апостолу было вполне объяснимо: именно в Иерусалиме он более всего прославился в качестве гонителя Церкви. Христианам, принимавшим многочисленные меры предосторожности, чтобы спасти себя и свои семьи от гнева иудеев, было трудно представить, как мог этот недавний гонитель искренне уверовать в Иисуса – Бога и Спасителя.
Роль поручителя взял на себя Варнава[98] – киприот, продавший свою землю и положивший вырученные деньги к ногам апостолов (Деян. 4:36–37). Впоследствии он станет спутником Павла в его первом миссионерском путешествии. Варнава взял на себя смелость представить Павла общине: вместе с Павлом он «пришел сказал им, как на пути он видел Господа, и что говорил ему Господь, и как он в Дамаске смело проповедовал во имя Иисуса». По ходатайству Варнавы Павел был принят апостолами, и «пребывал он с ними, входя и исходя, в Иерусалиме, и смело проповедовал во имя Господа Иисуса» (Деян. 9:27–28).
Апостолы Петр и Павел. Икона. Кон. VIII в.
(Музеи Ватикана, Рим)
На основании этих слов может сложиться впечатление, что Павел провел в Иерусалиме довольно долго. Между тем сам Павел говорит лишь о пятнадцати днях пребывания там:
Потом, спустя три года, ходил я в Иерусалим видеться с Петром и пробыл у него дней пятнадцать. Другого же из Апостолов я не видел никого, кроме Иакова, брата Господня… Церквам Христовым в Иудее лично я не был известен, а только слышали они, что гнавший их некогда ныне благовествует веру, которую прежде истреблял, – и прославляли за меня Бога (Гал. 1:18–24).
Пятнадцать дней, проведенные вместе с Петром, должны были предоставить Павлу новую возможность подробно услышать о жизни и деяниях Иисуса от того, кто был Его ближайшим учеником (считается, что именно свидетельство Петра легло в основу синоптических Евангелий, по крайней мере двух из них – от Марка и от Луки). О ком еще могли говорить Павел и Петр в течение этих пятнадцати дней, если не об Иисусе? Но если для Петра рассказы из жизни Иисуса были воспоминаниями о личных встречах, то для Павла они представляли собой прежде всего материал, который предстояло богословски осмыслить.
Ап. Иаков. Роспись придела Пресв. Богородицы кафоликона монастыря ап. Иоанна Богослова на Патмосе. Кон. XII в.
Кто Он, этот Иисус, явившийся ему на пути? Он Бог или человек? Каким образом Его пришествие в мир и Его претензии на равенство с Богом (Ин. 5:18) соотносятся с тысячелетней традицией иудейского монотеизма? В чем радикальная новизна Его учения? Почему иудеи Его не приняли? Почему фарисеи, в их числе сам Павел, не распознали в Нем того Мессию, о Котором предсказывали пророки? На все эти вопросы Павлу предстояло ответить в своих посланиях. Но пока он должен был впитывать информацию об Иисусе из первых уст – от тех, кто лично знал Его, кто находился рядом с Ним во время Его жизни, страданий и смерти, кто затем увидел Его воскресшим.
Другим таким свидетелем был Иаков, брат Господень. Будучи родственником Иисуса по плоти[99], он фактически возглавлял иерусалимскую общину Его учеников; в церковное Предание он вошел как первый епископ Иерусалимский[100]. Роль Иакова как второго после Петра лидера общины явствует из описания Апостольского Собора, где он выступает с речью сразу же после Петра (Деян. 15:7-21). С ним Павел тоже общается, а встреч с другими апостолами избегает.
Кажется невероятным, что человек, который не видел Христа при жизни и которому суждено было стать создателем христианского богословия, уделил столь мало времени общению с теми, кто были «с самого начала очевидцами и служителями Слова» (Лк. 1:2). Мы не знаем, сколько лет провел он у ног Гамалиила, но, вероятно, речь должна идти о многих годах ученичества и внимательного вслушивания в слова учителя. Здесь же мы имеем дело с совсем иной ситуацией: Павел не припадает к ногам апостолов, не ищет общения с как можно большим числом свидетелей. Он общается только с двумя главными действующими лицами в иерусалимской общине, причем общается на равных – не как ученик с учителями и не как младший со старшими. И общение это оказывается совсем недолгим.
Более того, в своих посланиях он будет неустанно подчеркивать, что его проповедь и свидетельство независимы от свидетельства прочих апостолов: он проповедует не то, что услышал от них, а то, что узнал сам – напрямую от Господа. Павел не только не цитирует Евангелия как письменные источники: он не ссылается даже на устные рассказы о жизни Иисуса, не пересказывает Его притчи, не повествует о Его чудесах. В тех редких случаях, когда он упоминает о конкретном событии из жизни Христа, о котором, казалось бы, он мог узнать только от очевидцев, он ссылается не на них, а на Господа.
Так, например, рассказывая о Тайной Вечере, он пишет: «Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание» (1 Кор. 11:23–25). Весь этот материал почти дословно совпадает с тем, что мы читаем о Тайной Вечере в трех синоптических Евангелиях. Но Павел объявляет своими источниками не их и не устные предания, которые он мог услышать, а Самого Господа.
Основной пафос проповеди апостолов о Христе заключался в том, что они были свидетелями Его жизни и смерти. Иоанн начинает свое послание словами: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни» (1 Ин. 1:1). Павел не видел Христа своими очами, не рассматривал и не осязал, – и в этом было его главное отличие от прочих апостолов. И тем не менее его свидетельство не вторично. Главным источником этого свидетельства являются, по его словам, те откровения, которые он получал непосредственно от Бога.
Можно предположить, что таких откровений было немало в его жизни. Явление ему воскресшего Христа на пути в Дамаск было лишь первым в цепи многих откровений, которыми сопровождалось его служение. Одно из них относится ко времени его краткого пребывания в Иерусалиме:
Когда же я возвратился в Иерусалим и молился в храме, пришел я в исступление, и увидел Его, и Он сказал мне: поспеши и выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне. Я сказал: Господи! им известно, что я верующих в Тебя заключал в темницы и бил в синагогах, и когда проливалась кровь Стефана, свидетеля Твоего, я там стоял, одобрял убиение его и стерег одежды побивавших его. И Он сказал мне: иди; Я пошлю тебя далеко к язычникам (Деян. 22:17–21).
Что стоит за этими словами? Из них мы узнаем, во-первых, что Павел, сделавшись христианином, не перестал быть иудеем: как и прочие апостолы, продолжавшие посещать Иерусалимский храм (Деян. 2:46; 3:1; 5:20), он приходил в него и молился. Во-вторых, мы находим объяснение той поспешности, с которой Павел, пробыв пятнадцать дней у Петра, оставляет Иерусалим: ему нечего там делать, потому что его свидетельство здесь не примут. В-третьих, Господь подтверждает Свое повеление Павлу идти на проповедь к язычникам, причем теперь становится понятно, что именно это должно стать главным делом Павла.
В Иерусалиме Павел, по свидетельству Деяний, «говорил также и состязался с Еллинистами; а они покушались убить его» (Деян. 9:29). Под «эллинистами», как уже было сказано, следует понимать эллинизированных иудеев диаспоры. Их ментальность была хорошо знакома Павлу, который сам происходил из иудеев диаспоры, хотя не относился к их числу. Проповедь эллинистам требовала особых навыков, которыми, вероятно, не владели другие апостолы. За свое недолгое пребывание в Иерусалиме Павел успел продемонстрировать способности, которые отличали его от них, включая умение свободно говорить по-гречески. Правда, как мы видим, его проповедь среди эллинистов успеха не имела.
Павел в Тарсе
Ввиду опасности, возникшей для жизни Павла, апостолы принимают решение отправить его в Кесарию и препроводить в Тарс (Деян. 9:30). Была ли угроза его жизни единственной причиной этого решения, мы не знаем. Однако очевидно, что Павел после пятнадцати дней общения с Петром и Иаковом оставался для общины инородным телом, и надо было найти ему какое-то место под солнцем. В конце концов его отправили обратно на родину. При этом автор книги Деяний умалчивает о каком-либо данном Павлу поручении – например, о том, чтобы ему было поручено проповедовать живущим в Тарсе иудеям или язычникам. По всей видимости, он и не искал никаких полномочий от общины, твердо веря в то, что получил прямой мандат на апостольство от Самого Господа. Период пребывания Павла в Тарсе называют «годами молчания»[101].
Античные руины Тарса Киликийского
Никаких сведений о его деятельности в эти годы не сохранилось. Предполагают, что он проповедовал иудеям в синагогах, а язычникам на рынках[102]. При этом считается весьма маловероятным, «чтобы самый пламенный из людей, который пошел не только в Тарс, но и в страны Сирии и Киликии, не был вовлечен в самую активную миссионерскую деятельность»[103]. Указание на то, что Павел ходил «в страны Сирии и Киликии», содержится в Послании к Галатам (Гал. 1:21), однако сам Павел не говорит о том, чем он там занимался; автор Деяний тоже хранит об этом молчание. Лишь общий контекст книги Деяний и Послания к Галатам позволяет утверждать, что в Тарсе, Сирии и Киликии Павел не бездействовал, а проповедовал.
Рассказав об обращении Павла и его первых шагах, автор Деяний возвращается к повествованию о Петре, чтобы сообщить читателям об обращении жившего в Кесарии римского сотника Корнилия, которому явился ангел и повелел призвать Петра, чтобы послушать его наставлений. На другой день после этого явления, когда посланники Корнилия приближались к Иоппии, где находился Петр, около шестого часа Петр взошел на верх дома помолиться. Он был голоден. Придя в «исступление» (греч. εκστασις можно перевести как «экстаз», «вдохновение»), он увидел ковер, а на нем – множество живности и услышал голос: «Встань, Петр, заколи и ешь». Петр ответил, что «никогда не ел ничего скверного или нечистого». Но голос ответил: «Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым». Это повторилось три раза, после чего ковер поднялся на небо. Когда Петр размышлял о том, что значит это видение, пришли посланники Корнилия, и Дух Святой подсказал ему, что он должен идти за ними. На следующий день Петр пришел в Кесарию, встретился с Корнилием и крестил его (Деян. 10:1-48).
Евангелист Лука не случайно включает это повествование в книгу Деяний сразу же после рассказа об обращении Савла. Оно имеет прямое отношение к последующим событиям и к главному делу, ради которого Савл был призван Богом: к делу обращения язычников. Иудеи не только должны были в соответствии с предписаниями закона Моисеева воздерживаться от различных видов пищи, считавшейся нечистой. Для иудеев все необрезанные были ритуально нечистыми: иудей не должен был входить в дом необрезанных, есть с ними приготовленную ими пищу, прикасаться к предметам, к которым они прикасались. Чтобы начать полноценную проповедь среди язычников, христиане должны были отказаться от иудейских представлений о нечистоте, существенно пересмотреть свои правила поведения, выработать новые миссионерские подходы.
Споры о чистоте и нечистоте были одним из аспектов жесткого противостояния между Иисусом и фарисеями. Последние считали, что осквернение происходит от соприкосновения с чем-либо нечистым: из боязни оскверниться они не только тщательно мыли руки перед едой, но и постоянно омывали все тело, а также предметы, к которым прикасались: чаши, кружки, котлы и скамьи (Мк. 7:3–4). Иисус же учил: «Ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека» (Мк. 7:15).
Петр был среди тех, кто слышал поучения Иисуса. Однако и после Его смерти и воскресения он продолжал придерживаться правил закона Моисеева относительно нечистой пищи, нечистых предметов и нечистых людей. Павел не слышал этих поучений, но мог узнать о них от свидетелей, а мог сам, параллельно с Петром и независимо от него и других апостолов, прийти к пониманию того, что «нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто» (Рим. 14:14). В религиозной традиции, созданной Иисусом на фундаменте ветхозаветной религии, утверждает Павел, «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Кол. 3:11).
Рассказ о крещении Корнилия Петром имеет продолжение: когда Петр вернулся в Иерусалим, «обрезанные упрекали его, говоря: ты ходил к людям необрезанным и ел с ними». В ответ Петр пересказал всю историю, только что изложенную автором Деяний, заключив свою речь словами: «Итак, если Бог дал им такой же дар, как и нам, уверовавшим в Господа Иисуса Христа, то кто же я, чтобы мог воспрепятствовать Богу?» На этом слушатели Петра «успокоились и прославили Бога, говоря: видно, и язычникам дал Бог покаяние в жизнь» (Деян. 11:1-18).
В книге Деяний этот рассказ выполняет функцию прелюдии к тому повествованию о миссии Церкви среди язычников, в котором центральную роль будет играть Павел. Петр и Павел еще не раз встретятся, в том числе на Апостольском Соборе в Иерусалиме. Центральной темой Собора станет вопрос об обрезании: необходимо ли оно для того, чтобы стать христианином? И тот и другой ответят на этот вопрос отрицательно, и апостольская община примет решение отказаться от обрезания, чтобы «не затруднять обращающихся к Богу из язычников» (Деян. 15:19).
Период пребывания Павла в Тарсе иногда описывают как время ожидания и разочарования:
…Павел, без сомнения, с волнением ожидал новостей от руководителей из Иерусалима о том, какое место он должен занять в их евангелизационном плане. Но от них ничего не было слышно, и месяцы превратились в годы. Несложно представить смущение Павла: он был изолирован своими еврейскими собратьями в Иудее, которые еще не понимали, что пришло время активно благовествовать язычникам и что они должны быть приняты без обращения в иудаизм как предварительного условия (Деян. 15:1). Павел знал, что ему вверено распространение Евангелия язычникам… Однако проходили годы, а главные иерусалимские руководители хранили молчание. Где были Петр, Иаков и Иоанн? Почему они не связывались с ним? Когда служению язычникам будет оказано должное внимание? Почему повелению Иисуса научить все народы (Мф. 28:18–20) не отдавали предпочтение и почему Павла не искали, чтобы он мог присоединиться к главному труду?[104]
Предполагают, что ко времени пребывания в Тарсе могут относиться события, описанные Павлом во Втором послании к Коринфянам, в частности его бичевание иудеями (2 Кор. 11:24), а также то экстатическое видение, которое Павел описывает в третьем лице, когда он «был восхищен в рай» (2 Кор. 12:1–4)[105]. Другие ученые, однако, считают, что это видение относится к антиохийскому периоду жизни Павла[106]. Поскольку видение произошло за 14 лет до написания послания, его датировка напрямую зависит от того, каким годом ученые датируют это послание.
Павел «восхищен до третьего неба»
Об этом видении следует сказать отдельно. Мы уже имели возможность убедиться в том, что видения играли важную роль в миссионерской деятельности Павла, начиная с того момента, когда на пути в Дамаск ему явился Христос. Однако видение, описанное во Втором послании к Коринфянам, имело для Павла особое значение: не случайно он выбрал форму третьего лица, чтобы поведать о нем. Его описание следует сразу же за рассказом о том, как в Дамаске Павел был спущен по стене в корзине:
Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним. Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими… И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова (2 Кор. 12:1–5, 7–9).
Предположение, что Павел говорит здесь о ком-то другом, следует сразу же отмести. Весь контекст послания и то место, которое данный отрывок в нем занимает, однозначно свидетельствуют, что Павел говорит о самом себе. Он четко отделяет себя как человека с присущими ему немощами от себя как избранника Божия, которому дано особое откровение. В течение четырнадцати лет он удерживал его при себе, но теперь посчитал нужным сообщить о нем коринфским христианам – в том числе для того, чтобы в очередной раз напомнить им о своем апостольском достоинстве. Очевидно, это достоинство все еще оспаривалось, и Павел с горечью восклицает: «Я дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили. Вам бы надлежало хвалить меня, ибо у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов, хотя я и ничто. Признаки Апостола оказались перед вами всяким терпением, знамениями, чудесами и силами» (2 Кор. 12:11–12).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Ludemann G. Paul: the Founder of Christianity. P. 11. Ср.: Вреде В. Павел. С. 90 («второй основатель христианства»).
2
Baur F. C. Paul: The Apostle of Jesus Christ. Vol. 1. P 3.
3
Деко А. Апостол Павел. С. 13.
4
Иоанн Златоуст. Беседы на Послание к Римлянам 32, 3 (PG. 60. Col. 679). Рус. пер.: Т 9. Кн. 2. С. 857.
5
Этого мнения о времени написания книги придерживались представители так называемой тюбингенской школы в XIX веке. В ХХ веке отмечаются лишь единичные случаи этой датировки, в частности см.: Burkitt F. C. The Gospel History and Its Transmission. P. 105–110; O’Neill J. C. The Theology of Acts in Its Historical Setting. P. 21, 26.
6
См., например: Fitzmyer J. A. The Acts of the Apostles. P 54–55; Bornkamm G. Paul. P XX; Левинская И. Деяния апостолов. Гл. I–VIII. C. 32.
7
См.: Keener C. S. Acts. Vol. 1. P 383–400 (обзор мнений), 400–401 (собственная позиция автора в поддержку мнения о том, что Деяния были написаны после 70 года). Дискуссия о датировке книги Деяний кратко описана в: Ткаченко А. А. Деяния святых апостолов. С. 495–496.
8
Holladay C. R. Acts. P 5–7.
9
См., например: Kistemaker S. J. Acts. P 22–24; Kostenberger A., Scott Kellum L., Quarles Ch. L. The Cradle, the Cross, and the Crown. P 331, 333–334; Williams D.J. Acts. P. 13; SchnabelE.J. Acts. P. 27–28.
10
См. об этом: Иларион (Алфеев), митрополит. Иисус Христос: Жизнь и учение. Книга I: Начало Евангелия. С. 95–102.
11
Иосиф Флавий. Иудейские древности 20, 9, 1. С. 852–853.
12
См.: Ткаченко А. А. Деяния святых апостолов. С. 495–496.
13
О Луке и связанных с ним исторических преданиях см. в: Виноградов А. Ю., Калинин М. Г. Лука. С. 552–554, 555–557.
14
Мы не включаем в список короткие реплики, такие как Деян. 18:6 или 21:13.
15
Smith T. C. Studies in Acts. P. 9, 40.
16
Обзор мнений см. в кн.: Keener C. S. Acts. Vol. 1. P 308–310.
17
См., например, списки параллелей между речью Павла в Деян. 20:18–35 и посланиями Павла в кн.: Walton S. Leadership and Lifestyle. P 140–185; Kistemaker S. J. Acts. P 11–12; Porter S. E. The Paul of Acts. P 117–118.
18
Witherington B. The Acts of the Apostles. P. 86–87. См. также: Riesner B. Paul’s Early Period. P 30. Аргументированную критику такого подхода к автобиографическим пассажам в посланиях Павла см. в кн.: Lyons G. Pauline Autobiography. P 123–176 (на примере Гал.), 177–221 (на примере 1 Фес.), 223–227 (общие выводы).
19
См., например: Lentz J. C. Luke’s Portrait of Paul. P 171.
20
Barrett C. K. Paul: An Introduction to His Thought. P 161.
21
См., например: Witherington B. The Paul Quest. P. 327–331 (список включает 33 параллельных места). См. также: Fitzmyer J. A. According to Paul. P 38–40. На эту же тему см.: Левинская И. Деяния апостолов. Главы 8-28. С. 52–57.
22
Ramsay Щ M. Pauline and Other Studies in Early Church History. P 363.
23
Ср.: Keener C. S. Acts. Vol. 2. P 1449 (автор, однако, отмечает, что эта датировка – не более чем догадка).
24
Не называя конкретные имена.
25
Benedictus PP. XVI. Specialis Annus Sacer ad recolendum bis millesimum annum a natali die Sancti Pauli Apostoli. P 670.
26
Датой рождения Иисуса Христа принято считать 5–6 годы до Р Х. О том, каким образом Иисус мог родиться за несколько лет до «Рождества Христова», см. в: Иларион (Алфеев), митрополит. Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга I: Начало Евангелия. С. 257–262. О возрасте апостолов см.: Там же. С. 537.
27
См., в частности: Hengel M. Zur urchristlichen Geschichtsschreibung. S. 72 (32–34 TT.);Jewett R. A Chronology of Paul’s Life. P. 30; Hubaut M. A. Paul de Tarse. P 29–57; Baslez M. F. Saint Paul. P 401–405.