Дом моего солнца

Глава 8

Блаженны терпящие преследование из-за того, что служат высшей жизни;

Царство Небесное пребывает в них.

Среди ранних христиан во II–III веках н. э., еще до того, как христианство стало в IV в. официальной религией Римской Империи, получила распространение «явка с повинной» в полицейские участки. Христиане были преследуемы. Христианином было быть запрещено. Если кого-либо изобличали, его ждала мученическая казнь. Большинство христиан вынуждены были вести подпольный образ жизни. Но кому-то пришла в голову такая трактовка одного из блаженств, что, собственно, мы – христиане, мы и являемся носителями высшей жизни. И если нас за это будут еще и преследовать, то счастье нам, ибо, как сказано же, «Царство Небесное в нас». И поэтому толпы христиан, позабыв об опасности, стали являться к римлянам, заявляя о том, что они христиане, и ожидая мученической смерти, чтобы «пострадать за веру».

Мотив этот потом Фёдор Михайлович Достоевский раскрывает в романе «Преступление и наказание», когда следователь, общаясь с убийцей и имея на руках признательные показания одного фанатичного персонажа, говорит ему, что, по совести, этот самоназванный убийца не спасает ни себя, ни его, настоящего убийцу, беря на себя чужую вину. Он просто фанатичный глупец, стремящийся к неизведанному и неосуществимому. Следователь же искал лучшей участи для самого убийцы и призывал его поступить по совести: чистосердечное признание и раскаяние.

Мотив этого страдания здесь и сейчас, мало имеющий отношения к действительно христианской жизни, потому что настоящие христиане, озабоченные развитием культа, молитвой, построением общин, любовью, наконец, смотрели бы с недоумением на это. Мотив этого страдания ради посмертного счастья сам по себе крайне болезнен.

Сегодня мы имеем исламских радикалистов, совершающих террористические акты, ради той же самой цели. Ни те, ни другие не имеются ввиду в восьмом стихе о блаженстве. В еврейском переводе Нового завета в Нагорной проповеди везде вместо малопонятного слова «блаженны» стоит простое и понятное «счастливы». По сути дела, фанатик отрицает счастье. Он хочет быть таким, но, будучи несчастным и чувствуя его отдалённость, предвидя трудности на пути к счастью, ищет короткий и легкий путь. Также, как и атеист, религиозный фанатик, по сути, отказывается от Бога. Личное счастье – это свет по дороге к Богу.

Как один из вариантов прочтения этого стиха можно предложить: «Если вас из-за того, что вы счастливы, кто-то будет стремиться опустить на землю, помните, что то счастье, что внутри, у вас не отнять».

Еврейский Царь Давид, автор «Звезды Давида», сказал: «Я даю вам замок, который, если разомкнут, то никто в мире не сможет запереть, кроме самого человека. А если он закрыт, то никто в мире не сможет его разомкнуть, кроме самого человека». Звезда Давида символизирует связь высшего и низшего Я человека. Счастлив тот, кто держит этот замок запертым, у кого есть связь его высшего предназначения с тем Я, которое ведёт его каждодневные дела. В первую очередь, это священники и те, кто благодаря им приходил в соприкосновение с собственным высшим Я, постигая смысл собственной жизни.

Что по этому поводу говорит Христос в притче?

«Жил однажды богатый человек, одевался в пурпур и дорогие ткани. Ежедневно устраивал он блистательные праздники с друзьями. А нищий, по имени Лазарь, лежал, покрытый язвами, у его порога и выпрашивал отбросы со стола богача, чтобы напитаться ими. И собаки, приходя, лизали его язвы. Потом нищий умер и был Ангелами принесен в лоно Авраама. Умер также и богатый и был погребен. А в царстве теней, где ему пришлось терпеть большие муки, поднял он глаза и увидел вдали Авраама и Лазаря в его лоне. И возопил он: Авраам, отче, сжалься надо мною и пошли Лазаря, чтоб омочил он хоть кончик пальца в воде и охладил мой язык, ибо в этом пламени я страдаю от мук. Но Авраам сказал: сын мой, вспомни, что свое добро ты уже получил в земной жизни; на долю же Лазаря (там) выпало только зло. Теперь здесь его душе дано утешение, а тебе надлежит страдать. А кроме того, нас с тобой разделяет непреодолимая пропасть, и никто, пожелав перейти отсюда к вам, не смог бы этого сделать, а также и оттуда никто не может перейти сюда. Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в мой родной дом, ибо у меня осталось пять братьев. Пусть он засвидетельствует им, какова истина, чтоб и они не попали в это место страданий. Но Авраам сказал: у них есть Моисей и пророки; пусть слушаются их. Он сказал в ответ: нет, отче Авраам, если кто из мертвых воскреснет и придет к ним, то их восприятие и постижение мира изменятся. Авраам же сказал: если они не слушаются Моисея и пророков, то если бы кто и из мертвых воскрес, не послушаются и его.

Ученикам же Своим Иисус сказал: невозможно, чтобы были устранены все помехи для внутреннего становления. Но горе тому, через кого они приходят. Для такого было бы лучше, если бы ему на шею повесили мельничный жернов и бросили его в море, нежели чтобы через него возникло препятствие для внутреннего становления хотя бы одного-единственного нежно распускающегося «я».

Следите за собой. Если твой брат поступил с тобой несправедливо, то обрати на это его внимание. И если он тебя поймет и чувства его переменятся, то прости его. И пусть хоть семь раз в день он поступит с тобой несправедливо и семь раз обратится к тебе и скажет: я понимаю, что был неправ, то прощай его».

Формула: «Радуйтесь, если из-за того, что вы обретаете свою самость, кто-либо этим озабочен» подкрепляется формулой: «Горе тому, через кого приходят помехи для внутреннего становления». Христос, совершив воскресение из рабства Князя Тьмы, открыл дорогу воскресения человеческим душам. У него были последователи, как у Моисея, выведшего свой народ из Египетского рабства. Можно также переформулировать: сопереживает ли он своим последователям, идущим путём воскресения?

Также, как и Английский пациент сопереживает своему другу, лишенному настоящей земной любви.

Когда Царь Давид изрёк свою знаменитую формулу счастья, не было еще никаких блаженств, не было ни индивидуального, ни социального пути развития, ни тем более этой «высшей математики» кармических взаимосвязей. Достичь этой формулы можно было только через иудаизм – единственную на тот момент монотеистическую религию, через священнодействие, ведущее к этой связи, и доступно это было только избранным. Законы индивидуальной судьбы еще не действуют. Они вступают в силу только после вознесения Христа. Сейчас мы можем с определенностью сказать: если вы не переживаете, что за вами следуют, пусть даже из недобрых побуждений (преследуют), то это первый симптом, что вы не следуете путём внутреннего становления. Можно сказать, что в этом заключается современная парадигма лидерства. Вы можете видеть и чувствовать по своим фанатам и поклонникам, делаете ли вы шаги в собственном развитии. Нравится ли вам, как ваше творчество (лидерство, личность) влияет на них? Сопереживаете ли вы им, или они вам безразличны? Чувствуете вы с ними единение или противостояние?

Закон индивидуальных судеб прост: у всех человеческих судеб одна общая цель – образ человека будущего. Все судьбы людей на земле подчинены выравниванию справедливостью, нет таких судеб, которые служат какой-то специфической цели, и нет таких ударов судьбы или подарков судьбы, которые служат достижению этих специфических целей.

Христос говорит с одной стороны, что есть такой симптом, по которому можно догадаться, «пребывает ли в вас Царствие Небесное», а пребывать оно может только посредством высшего Я и прочной связи низшего и высшего Я. Но это не так важно. Его заботят те, кто мешает другим в их становлении и развитии. Люди не могут быть настолько зрелыми, чтобы исключительно следовать за лидером из добрых побуждений.

Оппоненты тоже полезны. И поэтому он даёт ряд практичных советов, как можно через быструю обратную связь устранить препятствия, которые возникают случайно, не со зла.

Следующие две части написаны мной несколько лет назад. Однако, я считаю уместным привести их в контексте данной работы, после чего мы вернёмся к дальнейшему изложению.

Глава 9

Почему человек счастлив? Почему случается счастье? Я пишу об этом не потому, что хочу поделиться чем-то. Для меня это было бы, может быть, приятно, но не более, а потому, что для моих друзей и просто знакомых это вопрос катастрофической важности. В тех обстоятельствах, в которых мы живем, в это время и в этом месте, в мире, который нас окружает, мы можем бесконечно долго говорить о том, как мы несчастны, почему мы несчастны, но о счастье мы знаем гораздо меньше, едва ли можем связать несколько слов. А если разобраться в сути, то о счастье мы знаем бесконечно мало. Сегодня мы окружены огромным количеством действительно несчастных людей. Мы знаем о них много и узнаем все больше каждый день.

Человек не может ощущать себя в полной мере, если он несчастлив. Тогда он переживает свою ущербность. Счастье представляет собой такую общечеловеческую ценность, что каждый человек стремится быть счастливым. Мы привыкли спрашивать о том, «что такое счастье», и говорить, что счастье – это «когда»…Так мы говорим об обстоятельствах, что если я счастлив, то тогда… Поскольку переживание счастья является особо ценным опытом каждого человека, то все люди изучают, в каких обстоятельствах они становятся счастливыми. «Я рад видеть тебя»; «Я счастлив, вернувшись домой». Потом человек стремится воссоздать эти обстоятельства, чтобы вновь пережить минуты счастья. Но в таком контексте от нас ускользает главный момент: а как случается счастье? Да, мы знаем, что до и что после, но о том, как оно происходит, знаем очень мало. Почему человек счастлив?

Как много людей в Фейсбуке хотят казаться счастливыми! Важно показать, что они счастливы. Один человек, которого спросили, счастлив ли он, сказал, что он вообще счастливый человек. И он говорил это абсолютно искренне. Он говорил правду. Он находился в обстоятельствах, которые многие сочли бы жизненной неудачей, но по нему чувствовалось, что он перерос эти обстоятельства. Подобное описание есть в романе Достоевского «Униженные и оскорбленные». Вопреки названию и явным намекам в контексте обстоятельств, в романе сознательно нет униженных и оскорбленных. Там нет людей, которые ощущают себя таковыми, но есть один умышленный персонаж, который думает, что он унижает и оскорбляет, и получает от этого удовлетворение. Собственно, роман о том, что такое счастье с позиций своего времени.

Жизнь учит, что человек может быть счастлив абсолютно в любых жизненных обстоятельствах. Переживая счастье, он ощущает себя полноценным человеком. Необязательно слушать и говорить с человеком, чтобы это понять, необязательно знать человека, достаточно лишь понаблюдать за тем, как он незаметно светится, как преображается атмосфера вокруг него и как меняется восприятие его другими людьми, если он испытывает счастье. Узнать это может каждый.

То что, сделало нас счастливыми однажды, доставляет со временем все меньше счастья. А поскольку современные люди мало понимают природу самого счастья, то глобальная тенденция состоит в том, что люди теряют это ощущение и теряют переживание, становятся все более несчастными.

Счастье у каждого человека очень многообразно. У каждого есть множество поводов, проявлений и оттенков переживаний. Сегодня счастье очень индивидуально, но все еще есть общее в том, как мы переживаем счастье. Мы никогда не поймем друг друга и не найдем общих слов, если у каждого за этим стоит что-то совершенно особенное. Но мы не можем быть одинаково счастливы, как все, можем только обманывать себя по этому поводу, потому что если человек в депрессии, то и миллиард счастливых китайцев не будут для него убедительным доказательством счастья и, самое главное, не сделают его счастливее.

Лично я счастлив, потому что существует евхаристия. Это малопонятное большинству слово традиционно обозначает преобразование хлеба и вина в тело Христа – Преосуществление происходит в ходе христианской службы. В английском для этого используют термин transsubstantion, буквально переводимый как преобразование материи. В ходе преосуществления не происходит изменения вкуса хлеба или вина, не происходит видимых натуральных изменений. В целом не происходит ничего такого не происходит, что можно было бы описать как явление. Из чего многие правомерно сочтут, что ничего в принципе не происходит, а раз так, то и никакого преосуществления нет.

Проиллюстрирую это на примере. У человека есть близкий друг, которого он хорошо и долго знает. Он встречает этого друга и чувствует, что с ним что-то не так. Он какой-то вялый на вид, говорит неохотно, слегка рассеянный. Спрашиваешь его, как дела, говорит, что все хорошо.

Становится понятно, что с другом что-то произошло, потому что он ведет себя необычно. Человек прикладывает усилия, чтобы вывести друга на разговор, и тут он сообщает ему, что он влюбился.

– Хорошо, а что собственно произошло, из-за чего все случилось? – пытается выяснить человек у друга. – У вас был секс?

– Нет.

– Вы обручились или расписались?

– Нет.

– Вы ездили куда-то вместе?

– Нет.

– Вы вообще что-то делали вместе?

– Нет.

– Так ведь нет никаких отношений! Ничего же не произошло! По какому поводу можно тут переживать?

Что происходит с другом? Еще некоторое время назад он был нормальный человек, но произошло какое-то событие, которое полностью перевернуло всю его жизнь. Ему не важно, какие обстоятельства жизни у него были до этого момента, не важно, было у них вдвоем что-то или нет и совершенно не важно, что думает по этому поводу его собеседник. Это событие настолько яркое, что ему теперь все прочие вещи кажутся второстепенными, Важно только то, что он переживает сейчас. Но при этом, тот, кто будет утверждать, что ничего не произошло, тоже будет прав.

Евхаристия с хлебом и вином – это событие такого же рода. Что-то происходит, меняет качество отношений между субстанцией и тем, как ее воспринимают люди. После евхаристии в ходе службы следует причастие. Люди сопричастны преосуществлению с самого начала процесса евхаристии, благодаря их участию это вообще происходит. И от того, как они соучаствуют, зависит результат.

Процесс преобразования, который происходит в ходе службы, – это один из трех процессов евхаристии, в которые вовлечен человек. В этом процессе человек выступает потребителем. Процесс совершается для людей, во имя и во благо всех людей. Второй процесс евхаристии совершается внутри человека. Если хлеб и вино могут совершать преобразование, которое качественно их меняет, то разве не может сам человек выступать этой субстанцией? Да, может. Третий процесс евхаристии человек совершает сам в том, как он организует жизнь вокруг себя. Наиболее отчетливо это проявляется в архитектуре, но похожее происходит и в отношении любых других обстоятельств жизни. Это евхаристия в делах, она делает счастливой жизнь других людей.

В этих трех процессах люди проявляют себя по-разному. Существует определенная логика: сначала первая евхаристия, затем вторая, потом третья, а не наоборот. Процесс, который происходит в стенах церкви, – основной процесс. В современной культуре огромное количество людей действительно нуждаются в том, чтобы процесс евхаристии совершался в отношении них внешне, и они являются чистыми потребителями. Они действительно не в состоянии совершать его самостоятельно, и тем более проецировать во внешний мир, то есть делиться счастьем и делать счастливыми других. Такая категория людей, активные прихожане, не является в полной мере самостоятельными людьми, это люди, как правило, сильнейшим образом зависящие от обстоятельств. Их счастье не в их руках. Чтобы поддержать свою самостоятельность, чтобы сделать устойчивым протекание собственной жизни, им, как воздух, как хлеб насущный, необходимо личное соучастие в традиционном процессе преосуществления.

Второй тип людей уже как-то прошел это наполнение извне и теперь главным образом совершает процесс внутри себя. Скорее всего, они принимали участие в раннехристианских литургиях или в молодости. Они самостоятельны. Это те самые счастливые люди, которые не зависят от обстоятельств. Из шести миллиардов ныне живущих на земле таких, может быть, наберется сто миллионов. Но они по своей природе довольно неохотно вступают в контакты с другими людьми. Они в хорошем смысле слова эгоисты. Преодолеть эгоизм могут люди третьей категории, и их очень мало. Может быть, это и есть те сто сорок четыре тысячи, о которых сказано в Апокалипсисе Иоанна.

Приведенный пример с другом не дает ответа, что же собственно происходит при евхаристии. Но этот ответ есть в публичном доступе. Речь идет о двух эпизодах чудесного насыщения пяти и четырех тысяч человек из Евангелия. Как ни странно, но в данном случае мы имеем дело с эпизодами, которые не имеют никакой исторической основы. То есть их буквально и фактически не было. Нет горы, на которой они происходили, нет времени, когда это происходило, нет селфи участников и художественных изображений этих событий, нет списка участников и протокола мероприятий. Это может показаться удивительным, поскольку, наверняка существуют разные вымыслы художников по этому поводу. Тем не менее, эпизод с чудесным насыщением пяти тысяч стоит во всех четырех Евангелиях, и, если отрицать это событие, как факт, на этом можно закрыть Евангелие и отложить прочь как недостоверный источник информации. Признать, что все четверо свидетелей описывали несуществующий факт – значит признать их всех по меньшей мере фантазерами. Однако признать эти эпизоды как свершившийся факт также невозможно, так как это противоречит самой сути Евангелия. Одно из искушений дьявола состояло в том, что тот призвал Христа превратить камни в хлеб, дабы явить чудо. И признать, что Христос, отвергнув это искушение, затем совершил нечто подобное, означает, что Христос поддался на искушение.

Если бы некий следователь принялся искать какие-то следы чудесного насыщения, то он бы их не нашел, поскольку никакого чудесного насыщения фактически не было. На это самым прямым образом указано в самом тексте Евангелия – место, где происходило насыщение, описывается сперва как пустынное, но потом указывается, что там было много травы, то есть нонсенс в обычном смысле. Тем не менее, у этого события есть свидетели.

Понять, как можно достоверно свидетельствовать о событии, которого не было, можно только принимая во внимания то, что для людей, переживших это событие, и для тех, кто свидетельствовал о нем, не было никакой разницы между тем, что происходило фактически, и тем, что было в их сознании внутренне. Они не могли, не умели отличить одно от другого, иначе бы на это было указано. Эту способность, четко отличать одно от другого, люди приобрели позднее. Однако сам факт того, что это свидетельство может быть изложено с такой достоверностью и что само это событие является публичным, весьма поучительно. Каждый эпизод чудесного насыщения имеет реальный этап подготовки и реальные последствия. А сама евхаристия случается между реальными событиями. Имело ли чудесное насыщение действительно связь с какой-то конкретной горой или с каким-то временем, на самом деле абсолютно неважно, также, как неважно, был ли упомянутый друг на той или иной станции метро или на улице в тот момент, когда он почувствовали, что полюбил кого-то.

Эта особенность древних людей, жить одновременно в реальном мире и внутри своего сознания, проявлялась также и в том, что евхаристию не нужно было объяснять, как мы вынуждены делать это сейчас. Когда совершались первые христианские службы, то люди с «нормальным» состоянием сознания были обычными свидетелями этого события, как если современный человек идет по улице и слышит музыку. До таких пор это было событием публичным и одновременно необычным и ярким, что приковывало внимание всех вокруг.

Теперь вопрос, зачем это нужно, и почему современному человеку важно освоить этот процесс самостоятельно. В русском переводе Евангелия в Нагорной проповеди используется термин блажен. Блаженство в современном понимании – это высшее счастье, или неземное счастье, или полнота счастья. В английском переводе здесь используется термин beatitude, которой переводится как благославен. Ни тот, ни другой перевод, однако, не являются правильным переводом стоящего там в оригинале греческого термина makarious, который означает равный богу. Но именно благодаря казусу или гению русского перевода мы можем догадаться, что речь здесь идет именно о счастье. Весь остальной мир, который читает Евангелие на английском, немецком и других языках латинской группы, не имеет такой возможности, их значение перевода не содержит однозначной связи со счастьем. Но специально для русскоязычных читателей (а также на иврите!) в Нагорной проповеди содержится инструкция, как стать счастливым.