Сибантийский транзит

Анджей упал неудачно: со всего маху проехался локтями по гравию, левой щеке тоже досталось. В ушах ещё звенело, когда сверху навалилась тяжесть, правую руку завернули за спину. И тут, очень некстати, запел пристегнутый к вороту куртки телефон.

– Я занят, папа! –  прохрипел Анджей в микрофон, но соединение уже включилось.

– Когда у тебя рейс? –  каркнул в ухо голос отца.

Левую руку тоже заломили, и Анджей не сдержал стона.

– Чем ты там занимаешься? –  спросил отец. –  К девкам пошёл?

Губы едва не касались гравия, но Анджей выдавил из себя:

– Точно, как ты догадался? Денег-то мне на билет дашь?

– На первый класс не рассчитывай! Полетишь на «Калипсо»! Что ты там бормочешь?

Анджей выплюнул камушек, который всё-таки попал в рот, и ответил:

– Как скажете, мистер Долански!

Телефон отключился. Анджея еще раз ткнули носом в гравий, и только потом позволили подняться.

– Ты стал слабаком! – жёлтое лицо Юнь Ло передернулось гримасой отвращения.

– Я просто мало тренировался. – У Анджея болели колени, локти, а по щеке стекала кровь.

– Похоже, ты не тренировался вообще! Чем вы там занимались в своём университете?

– Вообще-то, я учился на инженера!

– Инженер должен быть слабаком?!

 Юнь Ло сошел с дорожки и присел на скамью. Анджей не рискнул садиться рядом: когда учитель в гневе, можно и оплеуху заработать. Оглянувшись по сторонам, увидел ползущего через сад робота-чистильщика, догнал, отключил, принес и сел на еще теплый серый корпус, как на табуретку, в полуметре от скамьи учителя. Юнь Ло сощурился и чуть дернул щекой:

– Это все, на что ты способен? Роботов ломать?

Анджей встал, отбросил ногой чистильщика, повернулся и зашагал домой. Похоже, здесь ему никто не рад! Пора сматываться с этой планетки!

Ровно через шесть часов Анджей Долански погрузил самого себя и скромный багаж в брюхо рейсового звездолета «Калипсо» и подумал, что теперь-то ему никто не помешает насладиться свободным временем. Напрасно подумал, потому что звездолет еще не покинул орбиту, как в каюте включилось переговорное устройство, и на экране возникла Джулия Долански. Джулия одной рукой удерживала кофейного цвета кота, второй пыталась поправить прическу:

– Джей, ты почему меня не дождался?!

– Я тоже рад тебя видеть, мама! – Анджей убрал от экрана переговорника так и не открытую банку пива. – Папа хотел, чтоб я как можно быстрее прибыл на свою первую работу! Он меня продал «Виклону» почти на три года!

– У тебя будет отпуск! Папа мечтает, чтобы ты поскорее набрался опыта и занялся настоящим делом!

– Это я понял! Ты мне желаешь что-то сказать?!

Джулия прижала кота к груди, широко открыла глаза и подняла брови.

– Сыночек!..

И тут связь оборвалась. «Калипсо» перешел на сверхсветовую скорость.

– Я тоже тебя люблю, мама! – сказал Анджей в погасший экран и посмотрел на пивную банку. Банка медленно ползла к краю стола. На «Калипсо» плохо гасили вибрацию от работающих двигателей.

Двое корабельных суток Анджей валялся в каюте, сочинял послания однокурсницам, до одури играл сам с собой в «капканы» и даже пытался петь. На третий день решил-таки выбраться «на люди» и пойти в игровой зал.

Но там народу было негусто: почти у входа два подростка восторженно палили в виртуальных персонажей друг друга, да  кто-то сидел у самой стены, утыканной зарослями хлорофитума в блестящих (под керамику) горшочках.

Анджей тоскливо обвел глазами ряды пустых сидений, и тут заметил, что перед дальним игроком в воздухе парит трансформер с красными огоньками – результатами побед. Похоже, там играли в «раскопки» и четыре из шести подземелий яруса уже были вскрыты.

Анджей подошел поближе и взглянул на табло. До конца первого эпизода оставалось еще сорок минут.

– Сыграешь со мной на звезду подземелий? – спросил на всякий случай, уже садясь в кресло напротив.

Игрок усмехнулся, вздернув ниточку тонких усов.

– У меня приличная фора! –  ответил он.

– Я вижу, –  Анджей запустил свою зону и сразу же пошел напролом. Когда-то он был чемпионом курса по «раскопкам», и хотя уже полгода не садился за сенсоры, но навыков еще не растерял.

Первые двадцать минут они играли молча. Когда Анджей не только вскрыл два своих подземелья, но и увел у соседа один из его кладов, конкурент протянул через виртуалку руку.

– Рудольфо Кювайт!

Фамилия случайного знакомца отчего-то показалась Анджею смешной, но он подавил улыбку, назвал себя и крепко пожал протянутую руку.

Во втором эпизоде счет сравнялся. Когда два бурильщика сошлись носом к носу на берегу подземной реки, Рудольфо предложил прерваться и пропустить по банке пива. Анджей не возражал. Какое-то время они тянули пиво, поглядывая друг на друга через экран виртуалки.

 Подростки со стрельбой уже угомонились, зато теперь появилась девочка лет восьми, которая принялась собирать огромную мозаику в виде лилового зайца. Мозаику отчего-то   и дело перекашивало, заяц дергался, и омерзительно верещал.

– Чтоб им было перегородки поставить! – сказал Анджей, имея в виду транспортную компанию, которой принадлежал «Калипсо». – Почему мы должны это слушать?

– Жмоты скорее удавятся! – ответил Рудольфо. – Я не первый раз лечу, они самые старые корабли на этом рейсе держат. Считают его неприбыльным. Кстати, насчет прибыли, не хочешь сыграть на универсальную монету?

– А ставка?

– Для начала – по троечке.

– По троечке, так по троечке.

Надо сказать, что Рудольфо был вовсе не слаб. Он так красиво уделал чужих копателей, что к концу второго эпизода у Анджея появился долг.

– Будешь что-нибудь покрепче? – поинтересовался очень довольный собой Рудольфо. – Я закажу!

Он попросил бренди, но стюард сказал, что на борту «Калипсо» крепкие напитки запрещены. На стоянках – пожалуйста, а в полете крепче пива ничего не подают.

– Ничего, скоро мы сядем на Сибанте, и я тебя угощу! Ты, кстати, куда летишь?

Анджей назвал планету Юнона. Отец выхлопотал ему приличное местечко в тамошней компании «Виклон», производящей реактивный транспорт. Старший Долански считал, что начинать карьеру надо с самых низов, но не ниже, чем третье лицо после шефа.

– Так ты технарь? Там сейчас одни технари кучкуются!

– Что-то в этом роде, –  Анджей не любил говорить о своей профессии, потому что выбрал ее под нажимом отца. До университета он всерьез увлекался археологией, но папаша сумел объяснить сыну, что в земле роются одни неудачники, а приличные люди делают карьеру в сфере новых технологий. – Играешь?

 Они продолжили, и к концу четвертого часа Анджей Долански являлся счастливым обладателем двух миллионов игровых монет и полутора тысяч реальных. Играли бы дальше, но Рудольфо надо было выходить на Сибанте.

– Ну что, прошвырнешься на планету? – спросил он, прихлопывая свою зону «раскопок» и вставая из-за блекнущей виртуалки. – Я тебе покажу интересное местечко! А заодно слегка промочишь горло!

Анджей задумался ровно на секунду:

– Да запросто! Сейчас только захвачу сумку из каюты!

Именно так Анджей Долански оказался среди пассажиров, готовящихся к высадке на планету системы двойной звезды.

Громадный «Калипсо» остался ожидать на орбите, а его челнок пронесся сквозь атмосферу Сибанта, чтобы приземлиться на ночном космодроме Форталеса – столице государства Алвэра.

После салона челнока на воздухе показалось прохладно. Анджей слегка поежился и пожалел, что не захватил куртку, но тут к трапу подъехал турбоход, и немногочисленная группа пассажиров забралась в салон. Водитель закрыл двери, в последний раз мелькнули бортовые огни челнока, и машина через летное поле, объезжая зачехленные скутеры, поползла к зданию вокзала. Освещена почему-то   была только левая сторона космодрома, и турбоход периодически нырял в тень, каким-то   образом отыскивая дорогу в темноте.

– А почему так темно? – спросил Анджей у Рудольфо, но его оживленный на «Калипсо» спутник почему-то   вдруг поскучнел и ничего не ответил.

Вокзал полыхнул освещенными окнами уже совсем близко. Не такой, как столичный, вообще непохожий на вокзалы, к которым привык Анджей: гигантские грибы с выгнутыми шляпками сбились в кучку вокруг приземистой башни – вот то, что мог рассмотреть потрясенный турист в свете прожекторов ближайшей мачты.

– Это у вас солнечные батареи на крышах? – только и смог выдавить Анджей, рассматривая вычурные изгибы местной архитектуры.

– А что? Очень удобно! Я себе тоже такие поставлю! – пообещал Рудольфо. – У нас же два солнца, а топливо дорогое! А бывают сезоны, когда ночи нет вообще. Один день Гиант на небе, другой – Шанни. Подзарядил аккумуляторы и делай, что хошь! Пошли!

 Анджей Долански никогда не мечтал поставить на крышу солнечные батареи. В доме его отца отсутствовали проблемы с электричеством, как, впрочем, и с топливом тоже. У старшего Долански, кажется, совсем не было проблем! Похоже, единственной головной болью Леонарда Долански оставался его непутевый сын. Всегда слишком занятый Леонард не следил за успехами Анджея, во всем полагаясь на жену. А потом, когда он захотел проверить качество университетского образования сына, на которое, между прочим, отстегнул кругленькую сумму, выяснилась весьма неприглядная истина. Анджей – оболтус! Он предпочитал гонять по улицам с группой таких же богатеньких сынков, как сам, и заниматься всякими сомнительными видами спорта.

Что за радость взбираться на вертикальные стены  и перепрыгивать заборы? Нормальные люди ходят в тренажерный зал и занимаются под руководством тренера. И, между прочим, участвуют в престижных соревнованиях! Только оборванцы да оболтусы рискуют своими жизнями, путешествуя по крышам и угоняя ветролеты!

Само собой, Леонард эти забавы пресек. А еще пообещал лишить университет поддержки, если они станут потакать прихотям его сына. В результате Анджей нормально окончил университет, и получил вполне уважаемую в стране профессию специалиста по реактивной тяге. Конечно, он мог спокойно начать протирать штаны в фирме своего отца, чтобы в будущем освоить управление и занять место в совете директоров.

Но Леонард отчего-то решил, что потенциальному владельцу семейного бизнеса будет полезно приобрести жизненный опыт на чужой планете. Именно по этой причине Анджей Долански вместе со своим новым приятелем Рудольфо переступил через порог подземного бара в космопорту Сибанта.

В десять часов утра, когда два сибантийских солнца уже вознеслись над линией горизонта, и последние остатки росы высохли, экипаж челнока начал готовиться к отлету. Пассажиры еще не поднимались на борт, хотя уже прошли все положенные перед посадкой процедуры. Четырнадцать человек с Сибанта готовились покинуть планету, и еще двое транзитных пассажиров должны были занять свои места на «Калипсо», а пока коротали время в зале ожидания космопорта.

А между тем небритый космодромный техник в затертом комбинезоне в последний раз обходил челнок с «Калипсо». Его интересовала сохранность обшивки малого корабля и качество шва, который сам же накануне заваривал. Подняв голову кверху и водя под днищем челнока прибором контроля, техник едва не споткнулся о растянувшегося рядом с опорой дремлющего аборигена. Абориген приоткрыл глаз, оскалил клыки и объяснил технику, что обычно делают почтенные таншайвы с тупой космодромной обслугой. Но техник в ответ вынул шокер, и серый таншайв немедленно стал вежливым. Переместившись метра на три в сторону от капсулы, он опять плюхнулся в траву и сладко зевнул.

Я тогда только что присел на солнышке. Большой Ги понимающе смотрел на меня с небес голубым глазом, а его красноватая подружка Шанни, как обычно, скрылась за облачком. Вот не в первый раз замечаю: как только соберусь погреть косточки, так эта бесстыжая солнцеликая бабенка норовит спрятаться! Чем уж я ей так сильно не угодил, не знаю! Хорошо еще, что у нас два солнца, и большой Ги чаще всего висит на месте. А то, как бы бедному таншайву можно было бока погреть?!

Так я и говорю, что сел отдохнуть неподалеку от челнока «Калипсо». Если кто не в курсе, я там частенько бываю. Челнок, правда, прилетает к нам нечасто, а я вот околачиваюсь там регулярно. Люблю я это место! Трава там всегда наисвежайшая, потому что космодромная обслуга ее систематически выжигает, а она после этого вырастает особенно шелковистой. И еще смикрики в траве толстые и почти непуганые. Пару– тройку таких колючек поймать на завтрак – так это же одно удовольствие!

Ну, я и употребил! И на солнышке разнежился, как я уже говорил. Вот тут-то   все и началось!

Их было человек пять вместе с Рудольфо Кювайтом. Рудольфо – это тот еще уродец! А кто считает, что людей нельзя называть «уродцами», абсолютно неправ. Кювайт выгрузился с «Калипсо» накануне вечером, а его банда ожидала здесь, чтоб не соврать, двое суток. Это мне сказал местный бармен, у которого они выжрали изрядный запас спиртного.

И вся эта кагала волокла с собой какого-то   хорошо подгулявшего транзитного пассажира. У транзитных всегда на руке корабельные браслеты-опознаватели имеются, без которых их с корабля на планету не пускают, чтобы космодромная обслуга всех к отлету подобрала и на борт челнока аккуратненько доставила. Так и у этого на запястье браслет пищал, аж заходился, потому что времени до отбытия челнока оставалось совсем немного.

Вначале я подумал, что беднягу просто решили ограбить, надавать тумаков, да и бросить где-нибудь под ангаром. Пить надо меньше со случайными попутчиками!

Но, когда они остановились и содрали с пассажира браслет, мне стало интересно. Вообще-то, у нас не любят шалостей с транзитными пассажирами, потому что это может испортить Сибанту репутацию. А от хорошей репутации зависит, будет ли «Калипсо» по-прежнему заворачивать к нам или вздумает заправляться на другой орбите. И тогда местные солидные люди потеряют еще одну ниточку, связывающую Сибант с внешним миром. И опять придется кому-то   платить, чтобы наладить транспортные артерии. А у нас такого очень не любят! И кто, как не Кювайт, лучше всех об этом знает?!

И тем не менее они сорвали с парня браслет, зашвырнули в траву, и потащили жертву к мобилю Рудольфо. Тогда я решил подремать позднее и быстро пополз по траве в сторону назревающих событий.

Не люблю ползать. Вообще-то, это недостойное таншайвов занятие! Для того чтобы хорошо упитанный таншайв мог ползти быстро, желательно снять одежду. Тогда шерсть скользит, живот мягко распластывается и не цепляется за кочки. Но я же был в штанах! Я никак не могу работать у Идальго и ходить без штанов! Что подумает обо мне прекрасная Шаннуир?! Сочтет невоспитанной скотиной?! Нет, конечно же, я носил великолепные штаны с отличным поясом, пряжка от которого, зараза, сейчас царапала мой живот!

Неужели этот чужак стоит таких жертв? И все-таки я прибавил скорость и успел ровно к тому моменту, когда они начали загружаться в мобиль.

В последнее время Кювайт ездит на «чомпе», потому что считает, что эта машина именно для таких крутых, как сам Рудольфо. У нее неплохая скорость, высокие колеса и ослепительно красный цвет. На этом достоинства заканчиваются. Топлива она жрет немерено, верх у нее откидной, причем с отвратной пневматикой. Еще «чомп» рассчитан на четверых, а людей было шестеро. Ладно, сам Рудольфо – чахлик, похищенный пассажир – средней упитанности, но прочие же – типичные мордовороты! Они вообще думали о чем-нибудь, когда выбирали именно эту машину для поездки на космодром?!

Конечно, Рудольфо за руль не сел. Хоть и не в стельку, но он тоже был достаточно пьян. Он сел рядом с водителем, а управлять взялся – Винсенто (Та скотина, из-за которой я чуть недавно не повредил хвост. Не рассчитал силы удара, а рядом оказалась стена). И вот прикиньте: сзади должны сесть три дуболома да еще куда-то   посадить жертву. Конечно, они просто вперли его в багажник!

А багажник на «чомпе» в аккурат под откидным верхом, и когда машина отъехала, я тоже был под откидным верхом, но на бампере. Хотя, надо сказать, там очень неудобно! Хвост положить некуда. Не хотелось его пачкать, но проще было позволить кончику волочиться по пыли, чем пытаться разложить его на бампере. Я же открывал багажник! А вы когда-нибудь делали это одной рукой да еще во время движения? Наверняка нет!

И не начинайте! Потому что только таншайвы способны на истинные подвиги. Мало просто открыть, надо было еще каким-то   образом извлечь оттуда пьяное тело гостя Сибанта и не разбить о дорогу. Потому что скорость у «чомпа» все-таки неплохая!

Да, я это сделал! Героически принял удар на себя, амортизировав падающего чужака. Но, светлое солнце, до чего же он оказался тяжелым! Какой же гад так накормил его, чтобы хрупкий таншайв должен был почти погибнуть под этой инопланетной тушей?!

Я не дышал целых пять минут, ощупывал свои кости, хвост, а заодно заметил, что моя прекрасная новая пряжка на поясе штанов поцарапана! Кто мне компенсирует ущерб?! Шкуры своей не жалеешь, бьешься изо всех сил, а зарплата, между прочим, маленькая!

Я вообще рисковал жизнью, потому что, если бы Рудольфо не спал на ходу, а приказал затормозить… Мои будущие дети остались бы сиротами! В смысле, могли бы не родиться. Или не зачаться. Ладно, не будем о женщинах!

Итак, красный мобиль радостно понесся дальше, а мы с чужаком остались посреди дороги. Причем валялся без сознания только один из нас, а второй должен был решать задачи.

Челнок с «Калипсо» стартовал как раз в тот момент, когда я свешивал на дорогу хвост. Если допустить гипотетическую мысль, что я вдруг получу передатчик, подниму крик, челнок возвратится, старт «Калипсо» будет отложен, и чужака вернут на борт. Кто оплатит расходы? Я?! Возражаю. Идальго? Да он скорее велит повесить меня на собственном хвосте! Сам чужак? А у него, к слову, деньги есть? Нормальные богатые люди обычно не шляются с подонками по кабакам! Тогда кто, транспортная компания? Ой, что-то сомнительно!

И зачем я только впутался в это дело? Дремал бы себе на солнышке, и горя не знал. А впрочем, если продать этого типа в рудокопы, возможно, я смогу окупить новую пряжку? Надо подумать.

В любом случае лучше бы выяснить, откуда здесь восходит солнце. Возможно, у чужака есть богатые родственники?! Или он хорошо умеет подстригать газоны?!

Короче, там разберемся! Но не тащить же его на себе? Вредно для позвоночника!

В этом месте я очень хорошо подумал, а еще лучше побегал. Потому что неподалеку пасся тремпаро. Только круглый идиот выпускает тремпаро пастись возле дороги без присмотра! Тут же полно всяких проходимцев! Любой может поймать бедное животное!

На самом деле, эта скотина очень недоверчива! Я издали показал прекрасный пучок травы и поцокал языком типа «подойди поближе». Он посмотрел на меня одним глазом, надул хобот и фыркнул. Я откусил травинку и начал жевать, всячески причмокивая, подкатывая глаза и поглаживая себя по животу. Тремпаро опустил голову, захватил губами большой пучок растущей травы и тоже стал пережевывать, поглядывая на меня поочередно, то одним, то вторым глазом. Так мы жевали минут пять не меньше, наконец, он не выдержал. У другого еда всегда кажется вкуснее. Не переставая двигать челюстями, тремпаро, начал переступать ногами в мою сторону. Шел боком, отворачивался, чуть шею не сворачивал, чтобы сделать вид, вроде ему вовсе не интересно узнать, что я там жую. Я тоже решил отвернуться, даже спиной стал, а сам тем временем быстренько сдернул пояс и сделал петлю.

Наконец-то он подошел вплотную и опустил морду мне через плечо, чтобы заглянуть в руки. Тут-то   я петлю и набросил!

Большой Ги! Как он рванул бежать! Да как я за ним поволочился на своем-то   поясе! Ужас! Штаны в двух местах порвал, чуть не схлопотал копытом по морде. Хорошо вовремя догадался из кармана смикрика достать. Для себя же берег! Упитанный такой смикрик с космодрома, нежно-сиреневый, еще не заматерел. Вкуснятина!

Останавливается эта скотина мгновенно, вытягивает ко мне шею, цап моего смикрика и без всякого стеснения начинает им хрупать. Самим-то   им смикрика редко удается поймать, потому что те довольно резво прыгают. А чужого, чего бы не хапнуть!

В общем, пока он лопал мои запасы, я таки залез к нему на спину, и дело пошло веселее. Если я верхом, вроде бы как уже и хозяин. Подъехали к чужаку, щелкнул я между ушами, чтобы тремпаро на колени опустился, а там засунул свою бесчувственную добычу между вторым и третьим горбами, и мы поехали.

У Анджея отчего-то дико болела голова, и в горле наступила великая сушь. И на бока кто-то давил, и все тело затекло, и кровать почему-то   качалась. Он открыл глаза, но это мало что изменило, ведь перед носом торчал и вонял меховой матрас. С жесткой бурой шерстью. Вонял омерзительно, Анджея чуть не вывернуло наизнанку, он только и успел слегка приподнять голову, и тут же услышал гневный стрекот.

Что-то пронзительно стрекотало над самым ухом, разрывая звуками и без того несчастную голову. Анджей кое-как изогнул в повороте шею, чтобы определить источник звука, и увидел над собой склоненную морду какого-то   зверя.

– Бе-елочка! – с трудом выдавил из пересохших губ и тут же получил чувствительный шлепок по щеке.

«Белочка» неслабо дралась. Анджей попытался вскинуться, чтобы избежать следующей пощечины, но невольно вскрикнул от боли в стиснутых ребрах. Что-то  упруго держало грудную клетку с двух сторон, и руки почти не чувствовались.

Наверное, «Калипсо» захватили чужаки! А пассажиров повязали и сейчас вышвырнут за борт! Это конец!

– Ты мне ответишь за тремпаро! – внезапно проорала «белочка» на чистейшей космолингве. – Его бок дочиста оттирать будешь! Пьяндюк инопланетный!

Анджей несколько раз открыл и закрыл глаза, и понял, что кричит все-таки не белочка. Белок таких размеров еще не вывели. Это что-то другое. Может, он заснул за игрой?

Матрас перестал раскачиваться. Анджей услышал, как что-то   мягко стукнуло, а потом его начали откуда-то   выдергивать, отчего сдавленные ребра заболели еще сильнее, и, наконец, он сам грохнулся об землю и увидел над собой ясное голубое небо. И два солнца почти в зените. Одно огромное – с голубоватой короной, а второе поменьше – с красной.

Но через секунду двойная звезда исчезла из виду, потому что небо заслонила черная морда с хищным оскалом белоснежных зубов.

– Вставай, пьяндюк, и чисти животное! Мало того что я жизнью ради тебя рисковал, так ты еще и мое имущество пачкаешь!

Анджей с большим трудом сел и обхватил руками голову:

– Где я? – спросил со слабой надеждой услышать историю об игровом зале «Калипсо».

– На планете Сибант, бесхвостый! В столице славного государства Алвэра – Форталесе!

Степь до самого горизонта никак не напоминала о мегаполисах. И шестигорбый верблюд с хоботом определенно не заменял собой общественный транспорт. И пузатый лемур в штанах не мог сойти за регулировщика движения. Анджей подавил в себе желание истерически расхохотаться.

– Пить дай! – попросил он свою пышнохвостую галлюцинацию.

– А ты заслужил?! Вставай и чисти животное! Дурно, видите ли? Не надо лакать всякую дрянь с подонками! Еще наверняка в стакан что-то   всыпали. Уже мог на небесах Драконов кормить, если бы не я!

– А ты кто? – Анджей старался, чтобы распухший язык шевелился правильно, поэтому говорил очень медленно.

– Я твой спаситель! Я один дрался с пятерыми, чтобы спасти твою трижды бесхвостую шкуру!

– Спасибо! – Анджей не помнил подробностей ночи, но на всякий случай решил не противоречить новому знакомому. – А где космодром?

– Почисти тремпаро! – гнул свое лемур-переросток. – А потом я введу тебя в курс дела.

Пришлось Анджею Долански встать, шатаясь, нарвать травы и начать чистить животное, память о горбах которого все еще хранили его ребра. Тремпаро счастливо пофыркивал, переступал с ноги на ногу, жмурился, и норовил запустить короткий хобот в карман Анджея.

Оба солнца припекали уже заметно, лемур повел озабоченным взглядом, потом внезапно сорвал почти из-под ног верблюда какой-то   широкий лист и водрузил на голову человека. Анджея передернуло, потому что лист чувствительно вцепился колючками в волосы.

– Не снимай! А то тепловой удар получишь, возись потом!