Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право

Во-первых, если представитель власти является должностным лицом, то к чему «разрывать» дефиниции и помещать их в разные главы закона? Во-вторых, в преступлениях против порядка управления, помещенных в главу 32 УК, представитель власти выступает в качестве потерпевшего, а не субъекта преступления. Почему в законе на этот момент не обращено внимания? В-третьих, в примечании к ст. 285 УК употребляется выражение «функции представителя власти», а в примечании к ст. 318 УК речь идет о «распорядительных полномочиях».

При формулировании примечания к ст. 318 УК законодатель, к сожалению, допускает логическую ошибку в определении понятия представителя власти по отношению к законодательной дефиниции должностного лица, состоящую в том, что определение подменяется изменением словесной формы определяемого понятия. Иначе говоря, допускается повторение того же самого другими словами: представителем власти является должностное лицо, а должностное лицо – это лицо, осуществляющее функции представителя власти. В связи с этим значимым явилось разъяснение понятия представителя власти Верховным Судом РФ в п. 2 постановления № 6 от 10 февраля 2000 г. (в редакции от 6 февраля 2007 г.) «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», согласно которому «к представителям власти следует относить лиц, осуществляющих законодательную, исполнительную или судебную власть, а также работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности»[111].

Представляется, что данная категория должностных лиц осуществляет полномочия, которые носят не ведомственный, а общий, публичный характер и реализуются они не в замкнутых рамках какой-либо организации, а в государственно-административно-территориальных границах. Разъясняя понятие этой категории должностного лица, следует выделять три особенности, характеризующие представителя власти, состоящие в наделении лица властными функциями (полномочиями), правом совершать действия, порождающие правовые последствия для всех или неопределенно широкого числа юридических или физических лиц, а также в несвязанности служебной деятельности ведомственными рамками.

К представителям власти, в частности, относятся депутаты Государственной Думы Федерального Собрания РФ, законодательных органов субъектов РФ, а также представители исполнительной власти (в системе МВД РФ, ФСБ, таможни, налоговой полиции и т. п.), судебной власти и прокуратуры.

В законе, по-видимому, нецелесообразно выделять какие-либо определяющие представителя власти признаки в дефиниции должностного лица. Именно так поступили авторы одного из проектов УК России, прямо указав на представителей власти как на одну из категорий должностных лиц[112]. Такое указание могло бы восполнить пробел в законодательстве и послужить единообразному пониманию субъекта должностных преступлений. Кроме того, оно менее сложно для понимания.

Резюмируя изложенное, можно сделать предварительный вывод, что серьезной проблемой совершенствования российского законодательства является несогласованность законодательных дефиниций представителя власти и должностного лица, отсутствие логической связи между ними.

Наиболее распространенную категорию должностных лиц составляют лица, наделенные организационно-распорядительными или административно-хозяйственными функциями.

По поводу основного содержания указанных функций должностного лица в уголовно-правовой литературе высказаны мало различающиеся между собой точки зрения.

Большинство авторов полагает, что под организационно-распорядительными функциями должностного лица следует понимать полномочия, связанные с непосредственным управлением людьми, участком работы, производственным процессом (через других лиц). Это включает в себя, например, руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание дисциплины, применение мер поощрения или наложение дисциплинарных взысканий. К данной категории должностных лиц относятся: хозяйственные руководители предприятий и учреждений и их заместители, начальники отделов, секторов, участков и т. п. В отличие от тех, кто осуществляет властные функции, деятельность названных лиц ограничена рамками организаций и ведомств или их структурных подразделений, в которых они занимают соответствующие должности.

Административно-хозяйственные функции связаны с непосредственным распоряжением и управлением государственным имуществом, организацией получения либо отпуска материальных ценностей и контролем над этими операциями и др. К данной категории должностных лиц относятся, например, начальники планово-хозяйственных, снабженческих, финансовых отделов и служб и их заместители, заведующие складами, государственными магазинами и т. п.

Для исключения достаточно распространенных случаев необоснованного осуждения различных категорий работников за должностные преступления Пленум Верховного Суда РФ в упомянутом постановлении от 10 февраля 2000 г. сделал попытку раскрыть содержание рассматриваемых функций. «К административно-хозяйственным функциям, – говорится в нем, – могут быть, в частности, отнесены полномочия по управлению или распоряжению имуществом и денежными средствами… а также совершение иных действий: принятие решений о начислении заработной платы, премий, осуществление контроля за движением материальных ценностей, определение порядка их хранения и т. п.»

Следует отметить, что высший судебный орган страны не отошел от традиционного истолкования административно-хозяйственных функций. Вместо того чтобы разработать общие, относящиеся ко всем должностным лицам данной категории функции, в постановлении, так же как и в специальной литературе, перечисляются лишь отдельные разновидности полномочий.

Административно-хозяйственная деятельность близка к организационно-распорядительной. Для признания лица субъектом должностных преступлений по различным статьям УК РФ не имеет значения, занимает ли оно должность, связанную с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций. Однако высший судебный орган настоятельно рекомендует, чтобы при привлечении виновного лица к уголовной ответственности правоприменительные органы указывали на то, какие конкретно организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции (обязанности) в данном случае им осуществлялись[113]. Этому способствует, как нам представляется, чрезмерная детализация термина «управленческие функции», который, по существу, заключает в себе выполнение и организационно-распорядительных, и административно-хозяйственных функций (обязанностей). Думается, термин «управленческие функции» указывает на главные, типичные, свойственные всем относящимся к данной категории лиц функции, осуществляемые субъектами должностных преступлений.

Таким образом, представляется целесообразным употребление в законе термина «управленческие функции» при формулировании дефиниции должностного лица в смысле примечания 1 к ст. 285 УК. Этот термин обобщил бы весь разнообразный комплекс функций, осуществляемых должностными лицами. Конкретное должностное лицо может осуществлять любую из указанных функций.

Исследуя функции должностного лица, нельзя не отметить, что в ряду управленческих функций, на которые «расчленяется» управленческая деятельность при ее практической реализации, важное место занимает контроль.

Контрольно-надзорная деятельность не может быть отнесена ни к властной, ни к управленческой деятельности. Несмотря на то, что она вбирает в себя некоторые признаки и того и другого, контрольно-надзорная деятельность обладает достаточным своеобразием и носит достаточно самостоятельный характер. Это требует уточнения в законе.

С учетом изложенного в качестве возможного варианта законодательной дефиниции можно было бы использовать следующее определение: «Представитель власти – это лицо, на законном основании выполняющее властные функции в органах публичной власти и в контрольно-надзорных органах, наделенное в пределах своей компетенции правом предъявлять требования, обязательные для исполнения неопределенно широким кругом лиц, а при необходимости осуществлять меры государственного принуждения от имени уполномочившего его органа».

Должностные лица, признаваемые субъектами преступлений, составы которых сосредоточены в главе 30 УК, занимают должности, связанные с выполнением функций представителя власти, организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций, по назначению или по выборам, и могут выполнять указанные функции за вознаграждение или бесплатно, постоянно или временно.

Должностными лицами признаются также субъекты, которые выполняют указанные функции по специальному полномочию. Эта категория должностных лиц в законе не выделена в качестве самостоятельной, как это было в УК РСФСР. Однако в связи с тем, что данная разновидность субъектов имеет определенные особенности, есть достаточные основания для такого выделения. Особенность упомянутой категории должностных лиц состоит в том, что, во-первых, для выполнения функций представителя власти, организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций не требуется замещения должности. Во-вторых, эти лица наделены специальными полномочиями на основании имеющего юридическую силу акта (закона, приказа, положения, доверенности), регламентирующего круг специальных полномочий. И, в-третьих, специальные полномочия, как правило, носят разовый или краткосрочный характер, связаны с выполнением отдельного поручения должностного характера (например, поручение принять участие в проверке, работе той или иной комиссии и т. п.), в процессе и в связи с выполнением которых они рассматриваются как должностные лица, способные нести ответственность за различные преступления анализируемой группы.

В числе лиц, временно или по специальному полномочию осуществляющих функции представителя власти, следует, например, назвать присяжных заседателей, различных представителей общественности, в соответствии с законодательством официально привлекаемых к осуществлению властных полномочий по борьбе с преступностью или при выполнении различных надзорных и контрольных функций, например общественные инспектора органов рыбоохраны, ГИБДД и др.

Необходимо помнить, что лицо, временно исполняющее обязанности по определенной должности или осуществляющее специальные полномочия, может быть признано должностным лицом лишь при условии, если указанные обязанности или полномочия были возложены на него в установленном законом порядке.

Судебно-следственная практика неоднозначно подходит к вопросу о признании должностными лицами рядовых работников (особенно в сфере торговли), которые в связи с выполнением служебных обязанностей наделяются материальной ответственностью. Например, Г., продавец государственного предприятия торговли, необоснованно была признана должностным лицом и привлечена к уголовной ответственности по ст. 292 и 293 УК за халатное отношение к своим служебным обязанностям, в результате чего была допущена недостача на сумму 71 515 рублей, а также за внесение заведомо ложных сведений в отчеты о движении и остатках товарно-материальных ценностей с целью сокрытия недостачи по своему подотчету[114].

Разделяем позицию тех авторов, которые считают, что признание работников, наделенных функцией материальной ответственности, должностными лицами только по этому критерию является необоснованным и произвольно расширяет данное понятие. Как справедливо указывает М. А. Семко, «указанные лица выполняют в этом случае профессиональные обязанности и никаких должностных полномочий организационно-распорядительного или административно-хозяйственного характера не имеют. Профессиональные обязанности заключаются в выполнении технических функций по хранению, приемке, выдаче, продаже товарно-материальных ценностей. Возложение на таких работников материальной ответственности… обусловлено особенностями выполняемой ими работы и является основанием для ответственности лица в случае выявления у него недостачи товарно-материальных ценностей»[115]. Представляется, что по мере завершения процессов разгосударствления и приватизации предприятий торговли и общественного питания, которые активно осуществляются в последнее десятилетие, этот вопрос сам собой снимется с повестки дня.

В юридической литературе отмечается, что определенную сложность на практике представляют случаи квалификации деяний, формально подпадающих под признаки должностного злоупотребления, совершенных лицами, которые по характеру своей деятельности могут выполнять и должностные, и производственно-профессиональные функции. В теории их условно называют функциональными работниками.

Следует согласиться с мнением тех криминалистов, которые полагают, что только при выполнении функций организационно-распорядительного или административно-хозяйственного порядка они могут быть признаны субъектами должностных преступлений[116].

В современной судебной практике некоторые категории функциональных работников признаются должностными лицами. К их числу относятся работники, которые при осуществлении профессиональных обязанностей совершают юридически значимые действия (например, врач выписывает листок нетрудоспособности).

Должностными лицами могут выступать представители медицинского персонала. Так, например, О., врач городской многопрофильной больницы г. Арсеньева, правильно была признана должностным лицом и привлечена к ответственности за служебный подлог. Исполняя обязанности заведующего отделения больницы, О. за вознаграждение незаконно выписала заведомо ложную справку о смерти гражданина К.[117] Вместе с тем Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в своем определении по делу Н. прямо указала: «Врач, не обладающий ни организационно-распорядительными, ни административно-хозяйственными функциями, не является должностным лицом и не может рассматриваться как субъект преступлений, предусмотренных ст. 290 и 292 УК РФ»[118].

Проведенное в рамках настоящего исследования изучение современной судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных главой 30 УК, показывает, что такие функциональные работники, как профессорско-преподавательский состав учебных заведений, нередко признаются должностными лицами.

Так, Судебная коллегия Верховного Суда РФ оставила без изменения приговор по делу М., признанного должностным лицом, виновным в получении взяток. М., работая доцентом кафедры государственного университета, как преподаватель был наделен правом принятия экзаменов у студентов. Не сдача студентом экзамена, т. е. получение неудовлетворительной оценки, влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал официального вызова на сессию, следовательно, не имел права на получение оплачиваемого отпуска и, кроме того, мог быть отчислен из вуза. Экзаменационные ведомости, листы, зачетные книжки студентов являются официальными документами, на основании которых принимаются решения о переводе студентов на следующий курс, а в итоге – о допуске к дипломной работе. Поскольку М. выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделенным организационно-распорядительными функциями, а значит, и тем субъектом должностных преступлений, которые указаны в перечне, содержащемся в п. 1 примечания к ст. 285 УК[119].

Таким образом, при решении вопроса о признании функционального работника должностным лицом за основу необходимо брать характер выполняемых им функций в момент совершения преступления, четко различая при этом должностные и профессиональные обязанности.

На практике возникает немало сложностей при разграничении субъектов «должностных преступлений» и преступлений против интересов службы в коммерческих или иных организациях. Между тем проблему можно было бы решить путем унификации определения должностного лица в уголовном законе, вне зависимости от того, является оно государственным или негосударственным. Представляется, что в перспективе целесообразно включить в УК России унифицированное определение понятия «должностное лицо», разновидностями которого станут «публичное должностное лицо» и «частное должностное лицо» (в качестве возможного варианта – «партикулярное должностное лицо»)[120].

При определении видов преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления следует отметить, что отдельные составы должностных преступлений с разной степенью обобщения и различной полнотой предусматривают признаки одного и того же преступления. В зависимости от степени совпадения по объему и содержанию должностные преступления в системе Особенной части УК можно классифицировать на:

1) общие должностные преступления (в уголовно-правовой науке принято считать, что они предусмотрены главой 30 УК);

2) специальные должностные преступления (преступления, совершаемые должностными лицами, но предусмотрены эти преступления иными главами УК. К примеру, преступления, совершаемые должностными лицами органов правосудия, – ст. 302 УК);

3) альтернативно-должностные преступления (преступления, которые могут быть совершены как должностными, так и иными лицами с использованием своего служебного положения. Эти преступления предусмотрены иными главами УК. К примеру, п. «в» ч. 2 ст. 160 УК)

Представляется, что критерий степени совпадения составов по объему и содержанию позволяет разграничивать преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления на два вида составов:

а) общие должностные преступления (ст. 285, 286, 293 УК);

б) специальные должностные преступления (ст. 2851, 2852, 287, 289, 290, 292 УК).

Однако следует иметь в виду, что данная классификация проведена в рамках главы 30 УК. Поэтому те составы, которые являются специальными в пределах рассматриваемой главы, могут превращаться в общие составы должностных преступлений, если они сопоставляются с иными специальными составами, не входящими в главу 30 УК.

К примеру, ст. 285 УК, являясь общей нормой, предусматривает все разнообразные злоупотребления должностными полномочиями, в то время как ст. 292 УК, будучи специальной нормой, предусматривает один вид должностного злоупотребления – подлог официальных документов. Однако ст. 292 УК, будучи специальной нормой по отношению к ст. 285 УК, в то же время является общей нормой по отношению к другой специальной норме – ст. 142 УК, предусматривающей ответственность за фальсификацию избирательных документов, документов референдума или неправильный подсчет голосов.

Классификация должностных преступлений на общие и специальные как в рамках главы 30 УК, так и за ее пределами имеет большое значение, ибо позволяет разрешить вопрос об их соотношении по правилам о конкуренции уголовно-правовых норм. В теории уголовного права выработано общее правило квалификации преступлений в случае конкуренции общей и специальной норм. Суть его заключается в том, что при конкуренции общей и специальной норм должна применяться специальная норма[121].

Далее можно напомнить, что преступления, предусмотренные главой 30 УК, являются посягательствами особого рода с точки зрения объекта и субъекта преступления. Объект преступления, как известно, положен в основу построения Особенной части УК РФ. Несмотря на то, что непосредственные объекты конкретных должностных преступлений имеют отдельные отличительные особенности, вряд ли целесообразно избирать этот признак критерием для классификации преступлений внутри главы 30 УК.

Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления в рамках главы Особенной части уголовного закона классифицировать позволяет второй из названных выше особых признаков – субъект преступления.

В теории уголовного права выделяются два вида субъекта преступлений – общий и специальный. Поэтому преступления, предусмотренные главой 30 УК, можно разбить на следующие две группы.

I. Преступления, совершаемые специальным субъектом. К ним относятся: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК); нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851 УК); нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов (ст. 2852 УК); превышение должностных полномочий (ст. 286 УК); отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию Российской Федерации или Счетной палате Российской Федерации (ст. 287 УК); присвоение полномочий должностного лица (ст. 288 УК); незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК); получение взятки (ст. 290 УК); служебный подлог (ст. 292 УК); халатность (ст. 293 УК).

II. Преступления, совершаемые общим субъектом. В эту группу включается дача взятки (ст. 291 УК).

В зависимости от вида специального субъекта первую из названных групп преступлений, в свою очередь, можно подразделить на следующие подгруппы:

1. Преступления, совершаемые только должностными лицами (ст. 285, 2851, 2852, 286, 287, 289, 290, 293 УК).

2. Преступления, совершаемые как должностными лицами, так и государственными служащими и служащими органов местного самоуправления, не относящимися к числу должностных (ст. 292 УК).

3. Преступления, совершаемые только государственными служащими и служащими органов местного самоуправления, не относящимися к числу должностных (ст. 288 УК).

Завершая рассмотрение вопроса, отметим, что далее юридический анализ конкретных преступлений, предусмотренных главой 30 УК, будет проведен в соответствии с их классификацией по признаку субъекта. В настоящем курсе такое изложение представляется предпочтительным, так как в основном соответствует последовательности регламентации этих преступлений самим законодателем. Однако состав «дача взятки» (ст. 291 УК), относящийся к группе преступлений, совершаемых общим субъектом, целесообразнее будет рассмотреть после состава «получение взятки» (ст. 290 УК), поскольку эти деяния неразрывно связаны между собой и охватываются общим понятием «взяточничество».

Сноски