Софья, Вера, Надежда и, разумеется… Любовь!

Глава 6

Всё-таки я решила напроситься в гости к Эвелине. Каких-то три часа на рейсовом автобусе, и я уже в двух кварталах от её дома. Разумеется, никаких подарков Петюне приготовить не успела. Ну что же, выручит торговый центр возле автовокзала.

Встретили меня радостно, как всегда. Эля с Павлом немного задержались в пробке, но бабушка с внуком не дали заскучать гостье, наперебой расспрашивая и выкладывая собственные новости. После ужина уселись играть в лото – оказывается, это у них новое семейное увлечение. Всех быстренько обыграла тётя Адя, которой «так и пёрла цифра», по выражению зятя. Случайно засиделись за полночь, хотя завтра всем нужно было рано вставать. Очнувшаяся бабушка погнала насупившегося Петра в ванную, у меня ребята стали выпытывать планы на завтра. Почти на весь день мне нужно было себя чем-то занять, раньше трёх в аэропорт ехать смысла не было.

– О, у нас с тётей Адей на завтра планов громадьё! – засмеялась я. – Меня подрядили вместо вас помочь ей выбрать наконец новый плащ, вам же вечно некогда.

– Вот ябеда мамуля, – скривилась Элька.

– А потом будем пельмени лепить, тётя Адя говорит, у вас опять ларь пустой.

Знаменитый морозильный ларь к вечному неудовольствию Эльки занимал громадную часть лоджии, но был вещью совершенно незаменимой. Когда-то его приволок им в только что купленную в ипотеку квартиру дядюшка Павла, знатный охотник и рыболов, а также обладатель обширного хозяйства в пригороде. Они с женой обеспечивали рыбой, мясом и овощами всю родню и приятелей. А в ларе хранились продукты не только для Элькиной семьи, но и для свёкров. Про постоянный запас самолепных пельменей минимум в пять кило знал любой человек, знакомый с Аделаидой Карловной. Её пельмени – это даже не пельмени, это… это… амброзия, минимум!

Стрелки на огромных часах медленно подползают к четырём, и я жду жену Беркутова у зоны прилёта. Вот наконец среди выходящих пассажиров стройная высокая фигурка. Вера идёт красиво, гордо держа подбородок параллельно полу, и даже некоторая бледность и отсутствие косметики её ничуть не портят. Одета предельно просто: куртка, снуд на шее, джинсы, удобные полусапожки на сплошной подошве – никакого гламура. Да и какой гламур, когда едешь «в места не столь отдалённые»? Переложив элегантным жестом из руки в руку ручки стильного саквояжа всемирно известной марки, Беркутова оглядела небольшую кучку встречающих. Я помахала ей рукой.

– Здравствуйте! С удачной посадкой, Вера. Как долетели?

– Добрый день… Или здесь уже почти вечер? – Чувствовалось, что моя гостья сильно смущается и отчаянно пытается просчитать, какой тон в общении со мной ей правильнее взять. – Спасибо, всё нормально.

– Пойдёмте, нам туда. Автобус отходит через двадцать минут, я заранее купила нам билеты, чтобы наверняка.

– Вы не переживайте, Соня, я обязательно возмещу вам все расходы!

Обещание для живущего на пособие по безработице очень даже актуальное…

– Хорошо, мы с вами всё решим, когда доберёмся до места и отдохнём. Идёмте, выход там.

Беркутова смотрела на мелькающую за окном автобуса тайгу, а я втихаря разглядывала её. Красивая, хотя усталость и постоянный недосып успели оставить под глазами свои жестокие следы. Ухоженные руки, длинные пальцы, миндалевидной формы ногти покрыты нюдовым лаком. Из украшений – только обручальное кольцо.

– Вы сможете подсказать, в какой гостинице лучше поселиться?

От внезапного вопроса я едва не вздрогнула. Оказывается, Вера повернулась ко мне и смотрит прямо в лицо.

– А… я хотела пригласить вас ко мне. Но если это неудобно, то я покажу, где ближайшая гостиница. Хотя её и показывать нечего, она на привокзальной площади. Вот только хорошая ли она, я не знаю. Как-то никогда не было необходимости в своём городе по гостиницам ходить.

– Не обижайтесь, Сонечка, мне просто неудобно вас стеснять. У вас ведь наверняка нет для меня особого места, зачем вы будете ради меня жертвовать своим комфортом? Мы с Ваней люди совсем небедные, даже после всех расходов на адвоката, суд и прочее… – она тяжко вздохнула, – я… вполне спокойно могу позволить себе снять на пару дней номер и никого не беспокоить.

– Вы никого не побеспокоите, но решать вам. Вот только… что вы будете делать одна в гостиничном номере до завтрашнего утра?

Равнодушно пожав плечами, Вера опустила взгляд на свои руки.

– Нам ведь нужно ещё сегодня успеть купить всё необходимое для передачи.

– Но… именно сегодня? Я думала, мы всё завтра, не торопясь.

– Завтра утром мы поедем подавать заявления на свидание и на передачу. Сразу надо указывать содержимое и вес каждого продукта. Так что к утру всё уже должно быть готово.

– Господи, как это всё… – Вера схватилась за лоб, прикрыла глаза.

– Ничего, глаза боятся, а руки делают, – подбодрила я её. – Это в первый раз всё страшно, всё непонятно. А потом будете ко всему этому гораздо проще относиться, поверьте.

– У вас когда-нибудь… – По сильному смущению и закушенной губе я без труда поняла, о чём хотела спросить Беркутова. – Простите.

– Нет, бог миловал, по ту сторону решётки никого не было. Среди сотрудников есть знакомства. Городок у нас небольшой, а колоний целых три в округе. Надо же и там кому-то работать.

– Три? Ужас какой!

– А что сразу «ужас»? Есть правонарушения, есть за них наказания. Есть и места, где их отбывают. Естественный порядок вещей.

– Но три в одном месте!

– Есть в стране города, вокруг которых и побольше подобных учреждений. Кому как не повезло, – невесело ухмыляюсь я.

На некоторое время мы замолкаем. Однообразный танец проносящихся мимо деревьев по обочинам слегка усыпляет, но мне приходит в голову идея:

– Знаете, Вера, если вам не очень удобно ночевать в чужом доме, давайте оставим вашу сумку в гостинице, но ужинать поедем к нам. Заодно упакуем передачу по всем правилам. Да и просто посидим, поболтаем за вечерним чайком. А уедете от нас только спать. Идёт?

– Ну… я даже не знаю. Неудобно как-то вас отвлекать.

– О, об этом даже не беспокойтесь! Мы всегда рады гостям.

– Если это действительно удобно…

– Ещё как удобно! Соглашайтесь, Вера.

– Хорошо, – с улыбкой кивнула гостья, но тут же слегка заволновалась: – Всё равно неловко получается, с пустыми руками к ужину.

– Во-первых, не с пустыми. Мы притащим двадцать кило всякого скарба. А во-вторых, если хотите, можете купить чего-то к ужину на свой вкус вместе с продуктами на передачу. Но лучше бы вам этого не делать… – таинственно понизила я голос.

– Почему? – Длинные ресницы взлетели вверх, почти касаясь бровей, рот по-детски удивлённо приоткрылся.

– Чует моё сердце, маман к нашему приходу уставит стол так, что на нём больше ничего уже не поместится!

До закрытия магазинов с одеждой у нас остался всего час с небольшим. По ближайшему к автовокзалу торговому комплексу мы пронеслись, как два бешеных урагана, но успели купить всё!

– Ну что, теперь заглянем в гостиницу – и к нам? Неплохой сетевой продуктовый есть прямо рядом с нашим домом, и работает почти до полуночи, можно не спешить.

Слегка очумевшая от гонки по тесным павильонам Беркутова только молча кивнула.

В стремлении передать мужу как можно больше Вера попыталась сложить в тележку половину минимаркета.

– Успокойтесь, уймитесь, столько у нас всё равно не примут!

Она внезапно остановилась поперёк прохода между стеллажами, судорожно вздохнула, будто бы задыхаясь, закрыла руками лицо. Господи, как же было жаль эту растерянную, почти сломленную женщину, которая держалась только потому, что кроме неё было некому больше помочь попавшему в беду мужу.

– У нас ведь скоро пятнадцать лет, как познакомились. Поженились, конечно, позже, не сразу… Но хотели на день знакомства вечеринку с друзьями собрать. Подумывали, не замутить ли что-нибудь оригинальное, тематическое… – Женщина будто не замечала слёз, капающих со щёк на шуршащую ткань куртки.

– А вы просто по-другому посчитайте свой семейный стаж! Пока Иван тут – не считайте это время, да и всё. А как вернётся домой, так снова начнёте. Вот и будет вам и вечеринка к пятнадцатилетию, и праздник вместе с мужем.

– Соня, вы просто невероятная оптимистка! И… вы очень сильная. Я не такая.

У меня элементарно выбора не было, думаю я с грустью. Иначе после развода надо было просто спиваться… А так – хочешь жить, значит живи! И не думай, тяжело или нет. Просто живи и иди вперёд. Вот только понять бы, куда это – твоё «вперёд»…

Дома мамуля, разумеется, не дала нам заниматься передачей, пока не накормила почти до одышки. Попав в простую домашнюю атмосферу, видимо, не вязавшуюся в её представлении с местом на карте, где сидит в заключении любимый человек, Вера понемногу расслабилась. К тому же баба Тоня умудрилась уломать её на нашу «черёмуховую». После нескольких рюмочек-напёрстков мы перебрались в гостиную упаковывать магазинную добычу. Во время этого увлекательного процесса совершенно незаметно для себя перешли на «ты» и даже умудрились на пять минут поругаться.

Бабулечка с жгучим интересом наблюдала за нашей вознёй из любимого кресла со своими неподражаемыми комментариями. С высоты шкафа, презрительно помахивая пушистым хвостом, наблюдал за странной суетой ненормальных двуногих Хвостик. Сегодняшняя гостья нашему котейке явно не понравилась, ведь от неё для него несло собачьим духом. Фотографии с шоколадным ирландским сеттером Крисом, по паспорту Кристофером Веллингтоном Сейджером, семейным любимцем Беркутовых, нередко мелькали в глянцевых журналах.

Такси до гостиницы вызвали в час ночи, когда все дружно вдруг душераздирающе зевнули по цепной реакции, а потом дико расхохотались. Наша «аксакалиха» удостоилась даже прощального поцелуя в щёчку, в отношении остальных скромная гостья на подобное не отважилась.

Завтра в девять я должна заехать за Верой в гостиницу, и вперёд – квесту под названием «Первый контакт с системой УФСИН» будет дан официальный старт.

Глава 7

Нашего возвращения мои дамы ожидали с жгучим нетерпением. Подозреваю, что уж для бабули-то приезд жены актёра и предстоящие ей перипетии были более захватывающим зрелищем, чем многочисленные ток-шоу по телевизору. Позднее мне мама по секрету сказала, что всё время, что нас не было, баба Тоня ходила из комнаты в комнату, периодически поглядывая во двор.

– Ну, как всё прошло? – взволнованно спросила маман, едва мы успели переступить порог.

Вера посмотрела на меня, равнодушно пожавшую плечами, и так же неопределённо улыбнулась:

– Как-то… буднично, что ли. Я ожидала, если честно, чего-то невероятного, страшного даже. А мы просто вошли в какое-то небольшое здание, нашли нужную комнату, переждали трёх человек в очереди и отдали заявления. Правда, пришлось кое-что исправить. Точнее, дописать. И всё, нам сказали, что информация о времени свидания будет завтра в одиннадцать часов.

– И всё? – недоверчиво сощурилась баба Тоня, подтянувшаяся в прихожую вслед за мамулей.

– И всё, – подтвердила я.

На лице бабулечки можно было прочесть явное разочарование. А чего она ожидала? Красочных рассказов о погонях с перестрелками? Или о том, как нас конвой злобными овчарками травил?

– Самое весёлое будет завтра, баба Тоня, – успокаиваю я старушку. – Будут содержимое посылки со списком сверять, взвешивать, в каждую штанину и носок заглядывать, каждый флакон нюхать. Потом досмотр личный перед тем, как Веру в комнату свиданий пустят. В общем, всю жестокость системы исполнительно-уголовной мы сполна хлебнём завтра, да, Вера Сергеевна?

Беркутова ответила мне тяжким затяжным вздохом человека, который предстоящие муки принимает с философским смирением и морально к ним готов. Ну… почти. Если ко всему грозящему неизведанному вообще можно быть заранее готовым.

– Чай будете, мученицы? – подмигивает мамуля.

– Да, если честно, я бы с удовольствием выпила чего-нибудь горячего, – скромно улыбается Вера. – То ли моя куртка не рассчитана на вашу весну, то ли меня от пережитого волнения слегка потряхивает.

– Ой, касатка, от волнения мы тебе сейчас быстренько микстуру найдём! Идите руки мойте, девки, – кивает бабуля на ванную.

– Баба Тоня, не спаивай мне приличного человека! – с напускной суровостью грожу пальцем.

– Ой, было б чем спаивать! – отмахивается она. – Там градусов тридцать всего, а то и того нет. Двадцать пять, может.

Когда все устроились за столом в компании пузатого гжельского чайника и полбутылки домашней «черёмуховой», мамуля задала актуальный вопрос:

– Софья, чем гостью до завтра занимать будем?

Я призадумалась, хотя на всякий случай местную интернет-афишу на сегодня и завтра просмотрела ещё до приезда Веры.

– С развлечениями у нас тут, конечно, негусто, но кое-что имеем. Итак, предлагается дорогой столичной гостье на выбор: – на манер советского конферансье проговорила я высоким голосом, – прогулка на свежем воздухе по облагороженной недавней реконструкцией набережной местного водоёма с созерцанием памятников природы и архитектуры со скульптурой, контактный зверинец под говорящим названием «Четыре с хвостиком», экскурсия на самую высокую точку окрестностей с гордым именем Львиная горка и обзором на центральную часть города Куржак, вечернее посещение местного очага культуры под кодовым наименованием «Театр драмы и комедии» для просмотра спектакля «Слуга двух господ».

– Согласна на всё и сразу! – задрала узенькие ладошки Вера. – Дома всё равно не высижу, с ума сойду. А путешествовать и фотографировать мы с… – она едва заметно осеклась, но тут же упрямо вскинула подбородок, – с Ваней очень любим. Много фотографируем обычно. У вас очень красивые места, я даже пожалела, что не догадалась взять с собой фотоаппарат. Пару лет назад мне Ваня хорошую модель подарил, получаются просто отличные кадры.

– Фотоаппарат не поместился бы у тебя в ручную кладь, пришлось бы с багажом связываться. Очень качественный агрегат не обещаю, но кое-что сейчас нашаманить попробую.

Я подмигнула гостье и потянулась за телефоном.

– Машка, привет. Как ты там, не порвали тебя ещё на куски твои непоседы? … А я сегодня Мишку видела. Было одно дело в его режимной конторе. Но он пронёсся мимо, даже ухом на меня не повёл. Что? … Нет, не у меня. Но я не за тем звоню. Слушай, можешь мне одолжить свой фотик? … Нет, только на пару дней, послезавтра обратно привезу. С меня тортик, выбирай какой.

Болтовню одноклассницы пришлось слушать довольно долго, но что же поделаешь – когда выступаешь в роли просителя, в позу вставать глупо.

– Даже не переживай, в случае чего возмещу всё в двойном размере, годится? … Что? А ничего не треснет, в тройном-то? Куркулидзе!

Договорившись, что одноклассница моя, Машка Рудакова позвонит старшему сыну с наказом дать фотоаппарат «тёте Софье», с облегчённым вздохом отключилась.

– Фу-у-ух, ну и сорока! Машка с Мишкой мои одноклассники. Машка заведующая детским садом, а Мишка в колонии работает. Мимо меня сегодня прошёл, важный перец, даже головы не повернул. Ну всё, можно ехать за агрегатом и отправляться по достопримечательностям. Только флешку купить. Да, кстати! Местную сим-карту для Ивана надо оформить! Забыла совсем, голова дырявая. Им же звонки разрешены, надо «симку» в колонии оставить. Недолго, правда, всего по пятнадцать минут раз в два месяца. Оформишь на себя, и следи потом за балансом.

– Поняла, – послушно кивнула Вера. – Спасибо тебе, Сонечка. Я удивляюсь, как ты умудряешься всё помнить!

– Зато у тебя собственное авторское ателье. Ты ведь не забываешь, если тебе что-то нужно для него оформить или подписать?

– Ой, – махнула Беркутова рукой, – иногда что-нибудь новенькое придёт в голову, могу часами сидеть в мастерской, кроить, рисовать, шить. Иногда даже муж терял, – тихонько посмеялась она над собой. – А если бы не моя золотая бухгалтер, то и с бумагами у меня был бы полный хаос. Она у меня просто незаменимая, не только цифрами занимается, но и много ещё чем.

Мама незаметно подлила нам ещё наливочки.

– И правильно! Каждый должен заниматься своим делом. Талантливый портной шить платья красивые, хороший бухгалтер – держать бумаги в порядке. Давайте, девочки, за профессионалов!

От нашей помощи в уборке со стола мамуля с бабой Тоней отказались, потому мы не теряя времени отправились гулять по городу.

***

Я понимала, что везде и всюду нам везти не может. Но такой оборот событий мне и в голову бы не пришёл. В расписании свиданий на сегодня нашли «Беркутов И.Д. 1 отр. 11.00-15.00». А приём посылок сегодня или с 11 до 12, или с 16 до 17. И что мне делать с этим баулом, который мы вдвоём с Верой еле-еле втащили в такси? Караулить как Кощею своё злато больше пяти часов? Волочь обратно домой? Решила написать смс дяде Лёше. «Тащите в штаб, сейчас спущусь». Приключения двадцатикилограммового баула продолжались. Кое-как допёрли вдвоём сумку до штаба. Спустился дяди Лёшин зам.

– Привет, Сонька, – весело подмигнул мне Пал Сергеич. – Тащите сюда, – кивнул он к столу дежурного. – Макс, после пятнадцати ноль-ноль заберёт… – он выразительно глянул на меня, я ткнула пальцем в Веру, – вот эта гражданка.

С ехидной усмешкой проследив, как мы прём баул, ухватив каждая за одну ручку, выдохнул:

– Ты ждать подружку не будешь? Ладно, что с вами делать, дистрофики. Макс, мне позвони, спущусь.

– А что не так, Пал Сергеич? – насторожилась я.

– Донесу, вот чего! Она ж переломится это до приёмки волочь. Диеты, фитнесы… В деревню бы вас, и корову доить. Всё, до пятнадцати, гражданочка.

Кивнул Вере, снова подмигнул мне и исчез за рамкой пропускника.

Вера со всех ног кинулась к небольшому корпусу, где оформляли заявления, там же была и комната свиданий, а на часах без трёх одиннадцать. Мне ничего не оставалось, как отправиться домой.

Около семи вечера я уже не находила себе места. Вера всё ещё не вернулась, хотя приём передач закончился почти два часа назад, а от колонии до моего дома без пересадок не больше получаса. Ладно, если автобус не подойдёт сразу, то минут сорок. Но не два же часа! Её телефон был вне зоны действия сети. Да что же такого могло случиться? Я даже в гостиницу уже позвонила – «Гостья из двести семнадцатого ключ ещё не забирала». Господи, Беркутова, да твою ж кавалерию!

Что делать, где теперь искать эту потеряшку? Позвонила на ресепшен ещё раз – номер всё ещё пуст. Посоветовавшись с семейством и ободрённая согласным мявом Хвостика, решила ехать в гостиницу. В конце концов, наш «хилтон» на привокзальной площади имел незатейливое название «Куржак», окно номера Веры выходит прямо на здание вокзала – думаю, она бы сообразила спросить у любого встречного, как добраться хотя бы до своей гостиницы. Тем более что рядом с колонией ни один местный не отказал бы в ответе на вопрос «Как проехать к вокзалу?»

Уже в автобусе пискнуло смс: «Абонент Вера Беркутова снова в сети». Господи, наконец-то! Не успеваю нажать на кнопку исходящего вызова, как получаю звонок от неё самой.

– Ты где?! – ору я как шальная, хотя сама громкие разговоры в общественном транспорте терпеть не могу органически, аж до «шерсти дыбом». – Вера, что случилось?!

– Всё уже хорошо, не волнуйся, пожалуйста. Со мной всё хорошо. Извини, у меня просто телефон разрядился, пока я на свидании была. Ни такси вызвать, ни тебе позвонить. Возле колонии мне назвали номер автобуса до вокзала, но я села не в ту сторону. По собственной глупости не уточнила, в какую сторону автобус едет. Вот, проехала до конечной и обратно…

– Ты сейчас в гостинице?

– Да, сразу телефон подключила заряжать и позвонила тебе. Сейчас немного приду в себя, схожу в душ. Надо придумать что-нибудь насчёт ужина. Я ведь сегодня даже не обедала.

– Хорошо, приводи себя в порядок и спускайся вниз. Я уже еду. Заберу тебя к нам, мама опять наготовила всякой вкуснятины, будто на целую роту!

– Уже едешь? Куда? В гостиницу, да? – не сразу соображает Вера.

– Да, я в автобусе. На полпути к вокзалу, скоро буду. Но ты не торопись, я подожду.

– Я постараюсь не задерживаться. Попытаюсь уложиться в десять минут.

– Если уложишься в двадцать, мир не рухнет, честное слово! – ехидничаю я и отключаюсь.

Если бы Вера не сообразила оформить онлайн билет на самолёт сразу же, как только уселись в автобус до нашего дома, то она, наверное, не улетела бы завтра и ей пришлось остаться в Куржаке ещё на сутки. Попав в цепкие лапки моего любопытного семейства, гостья не имела больше ни минуты передышки. Её расспрашивали «в четыре руки», попутно подливая и подливая «черёмуховой».

– Баба Тоня, у тебя настойка когда-нибудь кончается? – уже слегка заплетающимся языком пытаюсь я хоть на пару минут отвлечь внимание моих дам от Веры.

– Неа! – гордо заявила бабуля. – У меня в Борькином гараже ещё пять бутыле́й стоит! Всё свежак, ентого году.

Сначала Вера неохотно отвечала на вопросы, было видно, что старается сказать пару фраз из чистой вежливости. Не посылать же, в самом деле, за махровое любопытство людей, которые старались из всех сил помочь чем только можно было в её ситуации.

Я пыталась перевести разговор на какие-нибудь другие темы, но баба Тоня всякий раз рубила мои старания на корню. Да и взгляд Веры, понимающий, добрый и немного виноватый как бы говорил: ничего, мне понятно их любопытство, я вижу их стремление получить подробную интересную информацию по такой животрепещущей для них теме. Но каких-то полчаса, вкусная еда, пара «напёрстков» настоечки – и вот уже Беркутова сама пустилась в рассказ о своей семейной жизни.

– Мы с Ваней познакомились, когда он ещё учился в театральном, но уже подрабатывал везде, где только мог. Как услышал, что я костюмером в театре работаю, сразу заявил, что придёт именно в наш театр. И ведь пришёл! И его взяли. Помню, стояла тогда в самой дальней кулисе, смотрела ему в спину и сжимала кулачки на удачу. Шептала тихонько – хоть бы взяли, хоть бы взяли. А ведь мы тогда ещё даже вместе не жили, так, встречались просто… А потом Ваню позвали сначала на одну большую роль в кино, потом на другую. И он мне сразу заявил – я заработал на свадьбу! Предложения не делал, сразу вроде как перед фактом поставил – можно идти подавать заявление. Вот, так и живём.

– А дитё чего ж не родили?

– Баба Тоня!

С грустинкой улыбнувшись мне, Беркутова выдохнула, будто сгусток боли выхаркнула: