– А вот это может быть! – поддержал идею подруги мальчик. – Подставлю корзины и попробую вскарабкаться!
Мехмед и Дина натаскали штук десять больших корзин, напылили, расчихались, чуть не опрокинули масляную лампу. А потом Мехмед с четвёртой попытки, при помощи пыхтящей Дины взобрался под потолок и попробовал ухватиться за вычисленный камень… Но тщетно! Его даже зацепить не удалось, тем более раскачать или сдвинуть с места! Утомлённый мальчик сел на шаткую стопку корзин, свесив ноги.
– Эх, не подобрать нам к этой дверце ключик… – обречённо протянул Мехмед и сам удивился внезапной и случайной догадке. – Ключик! Дина, кинь мне его и подай лампу!
Каменный блок не имел никаких видимых отверстий или замочных скважин, в которые можно было бы засунуть ключ… Но на потолке были явно видны следы копоти от светильника, а значит, кто-то здесь уже когда-то светил! И Мехмед решил тщательно, не спеша, осмотреть и ощупать блок.
И в скором времени, глянув на камень при боковой подсветке, юный искатель обнаружил небольшую впадину, которая оказалась плотно забита какой-то твёрдой смолой или мастикой. Это напоминало замочную скважину, но пропихнуть ключ сквозь смолу было нереально… Разве что разогреть ключ и расплавить эту дрянь!
Минут через десять, запоздало обмотав ключ клочком пергамента, Мехмед обожжёнными пальцами смог вставить его в открывшееся дымящееся гнездо, да так, что в камне что-то громко щёлкнуло, он до половины выпал из стены, а из открывшейся верхней выемки выскочил какой-то шарик!
Мехмед, не отдавая отчёт своим действиям, выпустил из рук лампу, прыгнул со стопки корзин и в воздухе поймал добычу! А потом жёстко ударился ногами о каменный пол, упал, приложившись ещё и копчиком, вскрикнул от боли и замер уже в темноте… Лампа, конечно же, потухла при падении, и ребятам пришлось искать её на ощупь в кромешной тьме, а потом неумело высекать огонь кресалом, смело и волнующе прижавшись друг к другу.
Шарик оказался каменным, размером не больше зелёного каштана, шершавым, двуцветным – ровно разделённым пополам на чёрную и светлую части. На границе цветов угадывалась тонкая, еле заметная линия щели, а значит, камень был составным!
Мехмед поднатужился, крутя шарик в руках, пытаясь пошевелить половинки, и тот поддался! Половинки со щелчком повернулись и немного разошлись. Светлая часть оказалась полой крышкой, а в массиве тёмной было вырезано углубление, в котором лежал удлинённый, прозрачный, как лёд, кристалл…
Дина внезапно и странно испугалась, взглянув на диковину, отбежала в сторону и прижалась спиной к стене, опустив глаза! А Мехмеду нестерпимо захотелось прикоснуться к манящему кристаллу, и он не смог устоять – прижал тускло сверкающую льдинку большим пальцем… После чего перестал быть восьмилетним Мехмедом, ощутив себя ханом и джинном одновременно! Мальчика наполнило колючее бурлящее счастье, он почувствовал могучую силу и преддверие огромного знания…
И тут, на свою беду, вернулись братья-разбойники Атай и Манай! Они где-то раздобыли ремни с драгоценными накладками, на головах у них были конические шлемы с наносниками, а в руках кривые изящные сабли и потухшие масляные лампы. Они тихо прокрались в темноте коридора и вдруг выскочили в круг света с ликующими криками, желая напугать потерявшуюся парочку исследователей подземелья!
Но должного эффекта произвести не получилось… Дина громко взвизгнула, присев у стены, а Мехмеда развернула неведомая пружина. Он выставил вперёд руку с кристаллом, обратив гнев правителя на этих недостойных нарушителей границ и покоя.
Парни замерли, не в силах шагнуть вперёд, выронили сабли… Манай упал навзничь, звонко ударившись шлемом о камни, а Атай свой шлем с головы сорвал и отбросил в сторону. Из его носа на подбородок и одежду потекла кровь, которую он стал удивлённо и ошарашенно размазывать руками по лицу…
– Брось это! Брось, говорю! – панически закричала срывающимся голосом Дина.
А Мехмед вздрогнул, не управляя своими действиями, повернулся к Дине, направив повелевающую силу на девочку. И она, как зачарованная, медленно пошла к нему, снимая с себя одежду и бросая её на пол…
Только тогда Мехмед смог совладать с собой! Он снял палец с кристалла, сразу ощутив себя глупо, обессиленно и опустошённо. Дина опять взвизгнула, подхватила свои одежонки в охапку и выскочила в тёмный коридор. Бледный и испуганный Атай с перепачканным кровью лицом присел на пол, а Манай шевельнулся и застонал.
– Шайтан! Шайтан! Маленький злой шайтан! – опять завопила вернувшаяся одетая Дина. – Уходим отсюда, уходим! – она потянула братьев за рукава, побуждая встать и двигаться за ней, плюнула в сторону Мехмеда и отвернулась…
Так Мехмед потерял первую любовь и лучших друзей, но обрёл тайную силу и власть, сокрытые в загадочном каменном шаре.
Мысли пряча в дым тумана,
Промочив одежды в осень,
У заветного зиндана
Мы разгадку тайны просим…
Мехмед пережил ещё много приключений и злоключений – скитался, несколько раз попадал во вражеский плен, боролся за власть… Как и мечтал – стал правителем Крымского ханства Мехмедом III Гиреем {47}. При этом он год за годом всё сильней ощущал, что найденный в детстве волшебный Кристалл Власти порабощает его, лишает сна и покоя, требует прикасаться к нему и вершить дела по воле неведомых сил!
Однажды он нашёл выход – шар нужно надёжно укрыть от посторонних и охранять это место особо! Так, по велению мудрого хана, были заложены укрепления Раба?т, в которых верные сахиры оборудовали хитрый тайник.
Освобождённый из плена шара Мехмед успел насладиться вольной жизнью, но в 1629 году был коварно убит запорожским казаком, ставшим отныне носителем страшной тайны. Многие с тех пор пытались завладеть Кристаллом Власти, но он каждый раз возвращался в тайник, либо даже не покидал его.
Фёдор Фёдорович Щербатов узнал о диковине 17 сентября 1770 года от пленённого турецкого офицера. Тот оказался потомком великого сахира Яма?на, самолично оборудовавшего ханский тайник в крепости Рабат. Этот колдун был весьма недоверчивым человеком, а потому подробно описал способ вскрытия тайника и точное место его расположения. Свои записи он ещё при жизни передал сыновьям, завещав им выкрасть ценность в случае, если сам Мехмед либо его потомки станут вредить их семье… Ради соблазнительного секрета генерал Щербатов совершил преступление – отпустил раненого турка. Отныне он посвятил свою жизнь обретению могущественной диковины. И года не прошло, как Фёдор Фёдорович преуспел в этом нелёгком деле! Но коварный кристалл сыграл с ним дурную шутку…
Опасный артефакт, укрытый в Арабатской крепости, долгие годы тихо лежал в стене каменного зиндана. А в двадцать первом веке его с большим трудом, собрав и проанализировав информацию из множества источников, отыскали служители Братства Смотрящих, изъяли и отправили для изучения и хранения на свою базу-полигон.
4.5 Как свет клином сходился
Сам с собою вдаль шагаешь,
Сквозь завьюженные тени,
Тяжкой поступью ломаешь
В небо дряхлые ступени…
Пятидесятилетний Влас До?ля никогда не принимает скоропалительных решений. Уж лучше не спеша обдумать дело, дотошно взвесить на весах благоприятности острые крупинки риска и гладкие зёрна расчёта. Потом вдумчиво, скупой мерой зачерпнуть удачу, добавить понюшку лихости, щедро всыпать в замес пригоршню опыта. Так его с малолетства учил почтенный и незабвенный Марша?н У?шмор! Так уже более пятнадцати лет поступает и сам Влас – нынешний глава мерянских картов.
Одна загвоздка… Колет иглой несоответствия и тревожит разум Власа уже принятое решение – отправить в дальнюю дорогу за «гостинцем» трёх самых опытных хранителей: Ко?кшу, Сарма?та и Жу?ма. Их, по-хорошему, вообще нельзя вместе на дело отпускать. Случись чего, так и лишишься трёх лучших картов разом! Но тут всё сошлось, как назло… Куда ни кинь, всюду клин! Которые помладше, так те в означенных всё местах, исполняют порученное, а с ним только трое старших остались. Ходили намедни вместе поляны новые смотреть, да и пустые схороны, что на отдыхе стоят, проверили…
А с другой стороны глянуть – кого, как не лучших посылать? Таков «гостинец», что впору самому в дорогу налаживаться. Эх-ма… Вот им и выпало… Ну, будь что будет! Старые кони борозды, поди, не испортят! Може и остерегутся лучше втроём-то, проскользнут тихо, обойдут стороной лихо…
Влас, конечно же, немного лукавил сам с собой, успокаивал тревогу, собирал дух в кулак. Нельзя показывать подчинённым слабину, сбивать с панталыку, сеять в душах малое сомнение, способное в трудной ситуации дать непредсказуемые всходы. И сколь ни опытны братишки-карты, а подобает с ними держать себя надлежащим образом!
Малой искрой – преображение
Рассекает от края до края
Дождевых облаков движение,
Свет даря и в огне сгорая!
В середине апреля 1726 года, как раз ко дню своего рождения, Леонард Э?йлер {48} получил обнадёживающую весть от друга Даниила Берну?лли {49}! В прошлом году Даниил и его брат Николай храбро отправились в Россию, как известно, предоставляющую лучшим иноземным учёным несравненно большую свободу для научного творчества, нежели все избалованные университеты и академии Европы.
В те времена Санкт-Петербург и впрямь позволял талантливой образованной молодёжи неплохо заработать своей головой и продвинуться по иерархической лестнице. А главное, в юном городе можно было посвятить себя любимому делу без помех, исходящих от завистников, без жестокой конкуренции, интриг и подковёрной возни, из-за которых самой наукой и заняться-то некогда.
Благая весть Даниила сулила Леонарду должность на кафедре, которую друг успел возглавить, ну и безграничные перспективы научного и служебного роста в стенах Петербургской академии наук… Нужно было лишь терпеливо дождаться именного приглашения, над которым ныне хлопочет умница Бернулли.
Даже обязанности Гроссмейстера Союза Закона «S.S.S.G.G.», которые Совет Братства возложил на молодого Мастера в прошлом месяце, не перевешивали по значимости возможность уехать в Россию. Эйлер почти физически ощущал правильность такого решения! Ну какой он Гроссмейстер, тем более тут, в Швейцарии? Есть Мастера старше и уж точно гораздо мудрее и достойнее, чем он!
Ведь если бы не существовал «Magisterium» и обоснованная надежда с его помощью создать Панацею для исцеления страждущих и спасения мира от жутких эпидемий, то разве Леонарду досталась бы эта высокая руководящая должность? Его проницательность, одарённость и образование, вера в то, что ему под силу расшифровать манускрипт, убедили Совет в таком шаге… Но Гроссмейстер – это не только хранитель и учёный!
Да и это не все аргументы. Два года работает Эйлер с тайным трактатом Иоганна Гла?убера, а пережил уже шесть покушений! Куда это годится? Везение, обострённая интуиция, бдительность и умение недурно фехтовать тростью спасли его жизнь четыре раза, а ещё два покушения предотвратили назначенные в охрану воины «Союза Закона»… Даже самый бестолковый враг вскоре начнёт действовать более хитро и изощрённо – огнём, ядом, пистолетом, несчастным случаем или неизлечимой заразой!
Можно, конечно, уехать из Швейцарии и надёжно укрыть рукопись в тайниках Обер-Ольмер-Вальда. Благо, это не так уж и далеко. Но потом так просто, по скорой надобности, её оттуда не извлечёшь, да и в подземелья к альвам не полезешь с намерением немного поработать над текстом…
А поездка в Россию – это выход! Всё на пользу и благо! Отдать пока «Magisterium» достойным и надёжным хранителям-картам. Обосноваться в Санкт-Петербурге, изучить баланс всех опасностей и возможностей и уж тогда забрать рукопись обратно, чтобы продолжить кропотливую работу над расшифровкой тайных изысканий премудрого Глаубера. Лучше и не придумать! Решено.
Длинные дороги
Мне твердят устало —
Потеряешь многое,
Но найдёшь немало!
Энн, которая для всех именовалась теперь Анной Григорьевной, устроилась просто великолепно. Спасибо настойчивым хлопотам Марии и благому расположению Кирилла Григорьевича Разумовского.
Граф подарил Энн флигель в глуховской слободе Веригино и назначил денежное содержание ну совершенно несоразмерное исполняемой службе. Энн специально всё разузнала – годовое жалование в две тысячи пятьсот рублей для гувернантки, обучающей несколько раз в неделю детей старших чинов английскому языку и манерам, было просто умопомрачительным, запредельным, сказочным и нереальным! Видимо, это и был тот очередной подарок, на который ещё в Петербурге намекала заботливая Мария…
Необременительная занятость и неожиданный достаток позволили Энн довольно много времени уделять важному расследованию, посвящённому обстоятельствам утраты и обнаружения тайного трактата Иоганна Глаубера, а также взять в обучение двух преданных, талантливых и очень старательных служителей – Полю Ка?сич и Диму Тро?щинского.
Молодой хранитель-сэрв Пётр Касич и его младшая сестра Аполлина?рия оказались просто подарком судьбы! По личной живости характера и специфике деятельности они приобрели сами и унаследовали от родни столько разнообразных и полезных связей, имели доступ к такому невообразимому количеству источников информации, что Энн диву давалась. Без этих ребят вести дела на новом месте было бы намного сложней…
