Бал дебютанток. Танец с врагом
Я перевела взгляд на дверь, за которой скрылся дракон, затем посмотрела на оставленный на столе мешочек.
– Ничего не понимаю… зачем ему это?
Протянув руку через стол, бабушка накрыла мою и бережно сжала.
– Ты забыла? Его нельзя подкупить, заставить и обмануть. Ты была не виновата, и дракон сделал все, чтобы не дать тебе ответить за проступок отца. Запомни: в нашем мире не всегда все так, как кажется.
Денег в мешочке оказалось много. Настолько, что я даже растерялась, когда раскрыла его. Там обнаружились не какие-то медяки и серебрушки, а самые настоящие золотые монеты. Целый мешочек!
– И что это значит? – спросила я, возвращая кошелек на место, и посмотрела на бабушку, которая молча наблюдала за моими манипуляциями. – Ты хоть что-нибудь понимаешь?
– Кажется, он предлагает нам помощь, – пожала она плечами.
Создавалось впечатление, будто столь крупная сумма ее ничуть не удивила.
– Спустя восемь нет? Ты не думаешь, что уже поздно?
– Помочь ближнему никогда не поздно.
«Удивительное спокойствие. И подозрительное».
– Ба, – скрестив руки на груди, протянула я, – ты не хочешь мне еще что-нибудь рассказать? Может, я еще чего-то не знаю?
– А что я могу тебе рассказать? Сама ничего не знаю, кроме того, что эшш Ашхар – человек… дракон чести. Всем это известно.
– Этот дракон чести казнил отца, – пробормотала я.
– Не он, – покачала бабушка головой. – Приговор подписывал не Змей, и ты это знаешь.
– Зато доказательства собирал он.
– Значит, твой отец действительно был виноват, Шерри. Если занимался запрещенной магией, какими бы благородными мотивами он ни руководствовался, все равно виновен.
– Хорошо. И что изменилось теперь? У него проснулась совесть? Спустя восемь лет? А я должна все простить и забыть? – хмыкнула, недоверчиво качая головой.
– Я ведь уже рассказала, что произошло на самом деле. Почему он так поступил с тобой, Шерри.
– Да, я поняла.
Перестав стоять столбом рядом с бабушкой, я подошла к тазу и погрузила руки в мыльную пену. Взяла одну из вещей, кажется, рубашку Грегори, и с силой начала тереть ей по рубелю – видавшей виды деревянной доске с вырубленными на ней поперечными желобками.
– Ба, я все равно не понимаю. Почему сейчас? – Немного покатав по рубелю рубашку, я выжала ее и бросила в таз для полоскания, затем принялась за другую. – За эти годы он миллион раз мог прийти и предложить помощь. Не доводить до подобного.
– Неужели ты забыла, что нам запрещено помогать. Мы должны выживать сами, собственными силами.
– Вот именно – выживать! – Еще одна вещь с громким шлепком упала в таз, а я выпрямилась и уставилась на бабушку. – И если запрещено, то… что изменилось сейчас?
– Не знаю, дорогая, но видимо, что-то действительно произошло. Может, спустя столько лет наше положение разрешили улучшить? Король надумал ослабить наказание, помиловать? Ведь бывает же такое. А от денег ты не отказывайся.
– И не собиралась. Гордость – это не то, что я ставлю на первое место. – Я снова принялась тщательно стирать белье, стараясь делать это немного быстрее, чтобы мыло не разъело кожу на ладонях. – Думаю, деньги надо отнести в банк. Айдж, конечно, дал команду нас не трогать, но его здесь нет и неизвестно, вернется ли он.
– Ты права.
– А часть потратим, – улыбнулась я, вытирая руки о фартук, и принялась делиться планами. – Надо обновить крышу, заказать новые кристаллы в хранительный шкаф. Почистить дымоход, он давно чадит. Купить побелку, приобрести новую посуду. Еще можно тюфяки поменять, ткань для одежды заказать или даже в магазин готовой зайти. Теплые вещи обновить.
От открывшихся возможностей у меня слегка закружилась голова. Я уже забыла, что это такое – иметь деньги и не думать о том, что важнее: теплая одежда для ребят или еда, которая не даст нам умереть с голоду; дрова для тепла или лекарства от простуды.
А еще такая жизнь научила меня экономить. Поэтому я рассудила сначала все пересчитать, а потом составить список и решить, что отнести в банк, что действительно нужно сделать, а что может подождать. Но самое главное сейчас было зайти к лекарю и заказать его визит к нам домой. Теперь мы могли себе это позволить. Как и самое лучшее и дорогое лекарство.
– И про себя не забудь, – мягко напомнила бабушка, вырывая меня из сладких фантазий.
– Что? – переспросила я, наклоняясь над тазом для полоскания.
– Когда ты в последний раз себя баловала, Шерри?
– У меня все есть.
– Что? Два страшных платья, шерстяные чулки и стоптанные ботинки?
– Мне больше ничего не надо. И тебе известно, почему я так одеваюсь. Мне нельзя привлекать к себе внимание, ба.
– Ты же девушка, Шерри. Красивая молодая девушка.
– Старая дева без перспектив, – со смехом возразила я. – Ба, ну зачем мне платья, туфли? Есть куда более полезные вещи. А о том, что я еще красивая и молодая, никому знать не стоит.
– Ох, милая, если бы все можно было вернуть назад, ты стала бы самой яркой и красивой дебютанткой сезона. Возможно, даже внимание принца бы привлекла.
– Нужно оно мне, его внимание, ба? – хмыкнула я, вспомнив вчерашние слова Грегори.
Он тоже на это напирал. И про бал упоминал. А ведь приглашение я так и не вернула. Совсем про него забыла. Пора было что-то решать: либо отдать, либо сжечь. Уж в кармане таскать точно не стоило.
– Ты сейчас была бы уже замужем, родила бы ребеночка или даже двух, – продолжала вздыхать бабушка. – Веселилась в столице, принимала гостей, ходила на балы. И была бы счастлива.
– Незачем переживать из-за того, что не случилось, – пожала я плечами.
Бабулины слова меня не тронули и ностальгических слез не вызвали. Эту жизнь для меня закрыли уже давно. И я смирилась. Сейчас даже не екнуло в груди. Меня больше волновали настоящие проблемы, а не разрушенные мечты.
Мы уже заканчивали завтрак, когда спустился Грегори, который сообщил, что собирается идти искать работу. Ему как раз недавно предлагали устроиться извозчиком.
– Хочу помочь, – признался брат, доедая последний пирожок.
Мы с ба переглянулись, не сговариваясь решив, что никому пока не стоит рассказывать о подарке инквизитора. Тем более, об этом пока не следовало знать Грегори. Мало ли, как отреагировал бы.
Я наконец приступила к сборам. Натянула привычное коричневое платье, скрутила волосы в узел и сотворила флер. Смаргивая слезы и корчась от жгучей боли, я осторожно накладывала мазь на распухшее запястье с покрасневшим клеймом и напоминала себе, что надо обязательно купить другую, более эффективную и дорогую.
Теперь самое главное было не столкнуться с драконом.
Глава 11
Местное отделение главного банка королевства находилось недалеко от центральной площади. Оно занимало относительно новое пятиэтажное здание с белыми стенами, небольшими окнами и темно-синей крышей, сильно отличавшееся от расположенных поблизости строений бело-коричневого цвета. Широкие ступеньки из белого мрамора вели к большой двустворчатой черной двери с настолько сильной магической защитой, что волоски на коже встали дыбом. По обе стороны от двери стояли огромные темно-синие статуи вставших на дыбы драконов.
Я невольно замерла, изучая оскалившиеся пасти с частыми зубами и острые когти. Когда-то драконов у нас проживало очень много, но сейчас почти все они вернулись на родину на дальние берега Запретного моря. Лишь единицы остались и среди них эшш Ашхар.
В банке заправляли гномы. Вообще Старая Песня считался очень консервативным районом. Здесь практически не встречались другие расы, да даже магов можно было пересчитать по пальцам. Тут жили в основном люди, и они гордились тем, что являются самыми обычными. Однако банковской деятельностью с давних времен занимались гномы, и с этим пришлось смириться.
Внутри здание оказалось большим и очень просторным. Стены, пол и потолок украшали вставки из светло-серого мрамора с черными и белыми прожилками. Из него были вырезаны и широкие колонны, поддерживающие потолок, с которого свисали хрустальные люстры в несколько ярусов.
Я была здесь впервые, и поэтому поначалу слегка растерялась от обилия свободного пространства, света и воздуха. Вокруг стоял неясный гул голосов, звон монет, шуршание бумаг и прочий шум, распознать который я не сумела.
Расправив плечи, я направилась к ближайшему столику, где сидел почтенный гном с шикарной рыжей бородой, в которой почти терялись около десятка крохотных косичек, украшенных мелкими драгоценными камнями. В каждом ухе красовалось по десятку круглых сережек, а пальцы унизывали массивные перстни. Рыжие кустистые брови нависали над крохотными карими глазами. Особенно выделялся огромный нос, в который тоже была вдета серьга. Гномы очень любили золото и старались максимально украсить себя им.
– Доброе утро, – храбро произнесла я, застыв рядом со столом.
Гном поднял на меня глаза и медленно осмотрел с головы до ног, но приветствовать не стал.
– Чего желает госпожа? – предельно вежливо поинтересовался он, сцепив руки на столе.
– Хочу открыть счет в вашем банке и положить на него деньги.
Снова меня одарили быстрым оценивающим взглядом, в котором мелькнула едва уловимая усмешка.
– Секундочку, госпожа, – доставая из ящика небольшой зеленый кристалл, деловито проговорил гном. – Присаживайтесь.
Я тут же подчинилась.
Поставив передо мной кристалл, он велел:
– Коснитесь камня и произнесите свое имя.
– Шеридан Роуз Маргерет дe Вальт.
Кристалл под моей рукой слегка нагрелся и из зеленого внезапно превратился в угрожающе красный. Я тут же отшатнулась и убрала руки.
– Госпожа дe Вальт, на ваше имя уже открыт счет, – забирая кристалл, сообщил гном.
– Что, простите?
– Счет уже открыт.
– Возможно, его когда-то и открывали, но… это было давно. Более восьми лет назад. Сейчас его точно не может быть.
После казни отца все наши счета арестовали, а потом и конфисковали. У нас не осталось ничего, кроме личных вещей и драгоценностей, которые мы продали в первые же годы изгнания.
Мужчина коснулся кристалла, который из красного опять стал зеленым.
– Счет был открыт шесть лет назад. На него каждый месяц поступала определенная сумма.
– К-какая сумма? – окончательно растерявшись, пробормотала я.
– Сотня золотых.
Я с силой вцепилась в край стола так, что пальцы побелели.
– Сотня золотых? Каждый месяц? Тогда в год… – у меня даже голова закружилась от этой суммы. – Я могу их забрать?
– А сколько вам лет? – деловито уточнил гном.
– Двадцать три. А какое это имеет значение?
– Вы сможете распоряжаться данным счетом лишь по достижении двадцатипятилетнего возраста или с разрешения инквизиции.
– Инквизиции?
– Да.
Двадцать пять лет. Это через два года. Через каких-то два года у меня появятся деньги, благодаря которым я смогу все изменить. Мы переедем в другой дом, даже в другой район, где никто не узнает о нашем происхождении. Больше никакого голода, холода и отчаяния.
Кстати, счет был открыт с разрешения инквизиции. Нет, теперь я совершенно точно запуталась.
– Хорошо. А как быть с теми деньгами, что я принесла сейчас? Я могу их положить на этот счет и потом забрать?
– Разумеется, госпожа, – кивнул он, поднимаясь. – Прошу за мной.
Все гномы были небольшого роста, не выше полутора метров, а еще плотные и крупные, напоминая бочонки. Шагая следом за клерком и глядя его на походку, я… немного веселилась.
Миновав несколько таких же небольших столиков, где сидели почтенные гномы и занимались с клиентами, дальше мы двинулись по прямой. Затем свернули направо. Еще раз направо, пока не оказались в длинном коридоре. Гном открыл первую же дверь и повернулся ко мне.
– Прошу, госпожа де Вальт.
Моему взору предстало небольшое помещение, полностью отделанное белым: стены, пол, низкий потолок. Впереди располагались стол и два стула, а напротив небольшой шкафчик.
– Присаживайтесь.
Я послушно села и принялась ждать, когда гном займет свое место. Прошла, наверное, минута, прежде чем он смог нормально устроиться и поправить бороду с множеством мелких косичек.
– Итак, госпожа де Вальт. Какую сумму вы хотите положить на счет?
Я молча достала мешочек из белой кожи и положила его на стол.
– Прошу.
Гном методично отсчитал каждую монетку.
– Сто золотых, – подытожил он спустя пару минут. И почему я не удивлена? – Вы желаете внести всю сумму?
– Да.
– Отлично.
Гном повернулся к шкафчику и, достав оттуда синий кристалл, положил на него руки.
– Я, Фраливнир Карбаргас, аргс третьего порядка, принимаю от госпожи Шеридан Роуз Маргерет де Вальт сто золотых.
Синий кристалл слегка засветился, а потом внезапно раздался легкий щелчок, и он раскрылся, прямо как цветок. Внутри лежал темно-синий ключик, который гном и протянул мне.
– Ваш ключ, госпожа де Вальт. Он действует во всех гномьих банках на всех материках и странах, – торжественно объявил он.
– Благодарю.
– Если у вас имеются какие-то вопросы…
– Нет, все понятно. Спасибо. – Поднявшись со стула, я поправила платье и сжала ключик в руке. – Всего доброго.
– До свидания, госпожа де Вальт. Спасибо за обращение в наш банк, – поднимаясь следом, раскланялся гном.
Выйдя на улицу, я некоторое время стояла на ступеньках и пыталась собраться с мыслями. А подумать мне было над чем. В моей жизни все так запуталось. Только вчера было не то, чтобы легко, но хотя бы привычно и понятно. А теперь…
И с чего началась череда странных событий? Ответ нашелся очень быстро. С приглашения! Того самого, которое потеряла Агнесс Уилоби, а нашел Грегори (я до сих пор надеялась, что нашел, а не украл).
А вдруг на него проклятье какое наложили? Тогда следовало как можно скорее вернуть его хозяйке. Что, если своим глупым поступком я лишь испортила себе жизнь? Вернуть однозначно!
Агнесс наверняка уже обнаружила пропажу. Интересно, как она поступит? Заявит законникам о пропаже? Те ее на смех поднимут. Искать такое точно никто не будет. Потребует новое? Ведь, бывало, что приглашения терялись, пропадали или портились. В таком случае их заменяли. Да, скорее всего, она придумает какую-нибудь слезливую историю и попросит новое. Тогда и возвращать ничего не требовалось. Уверившись, что за две предстоящие недели Агнесс решит этот вопрос, я избавилась от угрызений совести.
К тому же мне сегодня еще предстояло переделать кучу дел. Сначала зайти в аптеку, купить бабушке лекарство, вызвать лекаря на дом, чтобы осмотрел ее внимательно. И себе заживляющую мазь не забыть. Потом договориться с кровельщиком и трубочистом, забежать на рынок за продуктами. Давно я не занималась столь приятными хлопотами.
Глава 12
Следующие две недели пролетели как один миг. Благодаря деньгам, которые скопил Грегори и дал инквизитор, мы успели сделать многое. А мне предстояло все контролировать. Это занимало почти все мое время. Я забыла обо всех проблемах и вопросах. Об Айдже, о котором отсутствовала достоверная информация, лишь ходили слухи, будто он залег на дно и отсиживается где-то на побережье. О зеленоглазом инквизиторе, о котором говорили, что он улетел из столицы и вернется не скоро. О злосчастном приглашении, которое я так и не уничтожила. О самом бале… о нем-то я точно не мечтала, не вспоминала и даже думать не собиралась.
Вот только оказалось, что у моей семьи были совсем другие планы.
– Шерри! Шеридан! Иди сюда!
Обед уже закончился. Вернувшиеся домой мальчишки вызвались убрать и помыть за собой посуду. Я же устроилась на старом кресле-качалке и попыталась прийти в себя после сложного дня. Сегодня снова пришлось ругаться с кровельщиком, который привез не ту черепицу. Может, эта и выглядела красивее, но быстро билась и плохо защищала от снега и дождя. С чего-то старый господин Грайгер решил, что если я женского пола, то меня можно обманывать.
Услышав крик бабушки со второго этажа, я встрепенулась и тут же вскочила.
– Иду!
Бабушка, получив лечение от лекаря, стала чувствовать себя намного лучше, но до полного исцеления было еще далеко.
– Что случилось?
– Присядь, пожалуйста, – похлопав по кровати рядом с собой, попросила она.
Тут же подчинившись, я прижалась к ней плечом.
– Шерри, мне нужно с тобой поговорить.
Бабушка накрыла ладонью мою руку и слегка сжала.
– Что-то случилось?
– У нас для тебя подарок. Только пообещай не злиться и не кричать.
– Как таинственно, – улыбнулась я. – Хорошо, не буду злиться и кричать.
– Открой мой сундук.
Да, у нашей бабушки имелся сундук. Большой такой, из толстого дерева, с металлическим ободом и тяжелой крышкой. Именно с ним она приехала к нам, чтобы разделить изгнание. Я не знала, что именно там хранится и никогда не спрашивала. Бабушка лишь раз обмолвилась, что воспоминания. А теперь она предлагала мне туда заглянуть.
– Хорошо. Ты сама разрешила, – подмигнула я, подходя к сундуку. – Открываю.
– Открывай и доставай.
Я сначала не поняла, что это. Какая-то ткань. Нет, не просто ткань. Темно-золотистый бархат. Дорогой и качественный, до сих пор мягкий и богато переливающийся. А сверху молочного цвета кружево. Не пожелтевшее, а именно молочное. Тонкое, изящное, практически невесомое.
Бережно достав эту прелесть, я невольно приложила к себе и обернулась.
– Ба, это же…
– Платье. Мое свадебное платье, – сморгнув слезы, улыбнулась она. – В нем я выходила замуж за твоего деда. Самое волнительное и лучшее воспоминание в моей жизни. Рука не поднялась порвать его на тряпки или продать. И вот не зря, пригодилось.
– Но я не понимаю…
Бабушка слегка поменяла положение тела и достала из кармана знакомый конверт. Молочного цвета бумага с выбитым на ней затейливым узором в тон. В центре багряно-красный герб королевской семьи: олень с огромными ветвистыми рогами в окружении пяти звезд. По краю вязь из нарисованных цветов – нежных, едва распустившихся бутонов в окружении зеленых листочков. Сзади сургуч с печатью королевской почты.
– Грегори тебе рассказал, – хмыкнула я, продолжая держать платье в руках.
– А ты промолчала.
– Не смогла отдать Уилоби, – отведя взгляд, ответила я. – Собиралась, но не получилось. Она тогда меня разозлила, и сильно. Теперь это не имеет значения. Уверена, ей уже выслали новое. Так что это приглашение можно смело порвать и выбросить.
– Ты им воспользуешься.
– Ба, – покачала головой, – не говори глупостей.
– Бал дебютанток уже сегодня. И ты туда поедешь! – скомандовала она.
– Грегори на тебя плохо влияет. Ты ведь прекрасно понимаешь, что это невозможно, – отозвалась я, аккуратно складывая платье назад.
– Ты обещала, что не станешь злиться и кричать.
– А я не злюсь и уж точно не кричу. Просто это невозможно.
– Почему?
– Ну ба-а-а, – протянула я, застыв перед ней и уперев руки в бока.
– Ответь мне, Шерри, почему? У тебя нет наряда? Так вот тебе платье. Пусть старомодное, с корсетом, но будет ведь бал-маскарад. А платье за годы не потеряло своей красоты, в нем ты не будешь выглядеть оборванкой. И туфли есть. Когда-то у меня была изящная ножка как раз твоего размера. Перчатки тоже имеются. Ты наденешь их на руки, и никто не заметит клеймо и мозоли с ссадинами. Чулки, даже белье сохранилось. Я все берегла с того дня. Фигуры у нас с тобой достаточно похожие, так что все придется впору. Причесать тебя я и сама сумею. Шпильки есть, украсим волосы живыми цветами. Смотреться будет очень мило и красиво. А на лице маска. Мы тебе ее уже купили.
– А может, вы еще и придумали, как я туда попаду? – недоверчиво хмыкнула, отказываясь верить, что пока я занималась домом, они все это провернули у меня за спиной.
– Грегори отвезет. Не забывай, он теперь извозчик. Правда, тебе надо будет вернуться до двенадцати.
– Ба, это, конечно, прекрасно. Я очень вам благодарна, но… ты сама подумай, зачем мне это? Для чего ехать на бал?
– Потому что ты заслужила это.
– Это не та причина, ради которой я готова так рисковать.
– Никакого риска. Никто тебя не узнает. Есть приглашение, наряд, маска. И в тебе все еще течет кровь высшей аристократии.
Ее доводы, несомненно, были логически обоснованы, вот только…
– Я не хочу, ба. Спасибо, но я и в самом деле не хочу.
– Не надо меня обманывать, Шеридан де Вальт. Ты это кому угодно можешь рассказывать, но я-то знаю правду. Знаю, насколько тебе тяжело. Все эти годы ты была для нас опорой и защитой. Теперь пришла наша очередь отблагодарить тебя. Прошу, не отказывайся.
– Бабушка, ну подумай сама, зачем мне влезать во все это? Зачем вспоминать прошлое, к которому нет возврата?
Покачав головой, я отошла к крохотному окошку и выглянула во двор.
– Потому что прошлое никуда не делось. А ты, моя дорогая, именно ты достойна провести этот вечер как принцесса. Наслаждаясь танцами, музыкой, смехом и улыбками. Ты должна почувствовать себя дебютанткой. Я до сих пор помню, каково это, – голос бабушки задрожал от сдерживаемых эмоций, – входить в сверкающий зал, украшенный глициниями и другими цветами. Смотреть на мир сквозь прорези в маске. Затаив дыхание, ждать приглашения на танец и пытаться угадать, кто же твой таинственный кавалер. И ждать чуда. – Бабушка сморгнула слезы. – Именно на этом балу я познакомилась с твоим дедом. Так что сказки не врут. Мы как две половинки случайно столкнулись и уже не смогли расстаться.
– Надеюсь, ты не ждешь от меня такого же чуда, – нервно хмыкнула я, подходя ближе. – Никто не согласится связать свою жизнь с де Вальт.
– Нет, не жду. Я просто хочу, чтобы ты хотя бы на пару часов вновь стала дочерью герцога. Не отказывай старушке в ее прихоти. И не подводи меня перед братьями. Они очень надеются, что я смогу тебя уговорить.
– Ба… – беспомощно пробормотала я, предчувствуя, что еще немного, и сдамся.
– Позволь и мне увидеть тебя такой. Прошу, Шерри.
Я не смогла ей отказать. Да и, честно говоря, до конца не верила в то, что они серьезно. Думала, пошутили и хватит. Или что бросят эту затею на полпути, когда поймут, какую глупость придумали. Но я явно недооценила своих домашних.
Пока бабушка уговаривала меня, выдвигая все новые и новые доводы, мальчишки вытащили старую лохань, натаскали в нее горячей воды, добавили туда купленные масла и гели. По дому поплыл просто умопомрачительный аромат.
Конечно, в лавке госпожи Андури продавались жалкие копии тех вкусных и ароматных составов, которые покупала знать, но пахли они приятно и держались долго. А еще стоили очень дорого.
– Мы набрали пробников, – с гордостью сообщил Саймон, когда мы с бабушкой спустились вниз.
– Всю первую зарплату потратили, – закивал Бенедикт.
– На гели и шампунь? – не поверила я. – А как же сладости, конфеты? Новый ножик. Вы ведь так мечтали…
– Мы решили сделать тебе подарок. Ты столько для нас делала все эти годы, – смутился Саймон. – Хотим отблагодарить.
– Мальчики, – потрясенно прошептала я, ощущая, как на глаза начали наворачиваться слезы.
– Мы ничего не помним о другой жизни, в отличие от вас с Грегори, – добавил Бен. – Так что и тосковать нам не по чему. А ты достойна лучшего. И просто обязана побывать на балу.
– Видишь, какие они у нас большие уже и самостоятельные, – с гордостью произнесла ба. – А ты все их считаешь детьми. Не дети – мужчины. И как настоящие мужчины хотят тебя побаловать.
– Спасибо.
– А теперь, мальчики, на выход. Мы будем наводить красоту! – скомандовала она, подталкивая меня к чану с водой, над которой поднимался легкий парок и лопались мыльные пузырьки.
Бабушка занялась мной основательно.
– Все должно быть идеально! – заявила она, с силой водя жесткой щеткой по коже и оставляя на ней красные следы.
Я очень старалась не морщиться от боли и мужественно все терпеть, но это было выше моих сил. Особенно когда ба занялась моими волосами, которые дважды промыла специальным шампунем, а потом еще и смазала каким-то маслом с легким ненавязчивым ароматом, отчего они – волосы, – стали невероятно гладкими, блестящими и мягкими, но без жирности и маслянистости.
Изучив мои сморщенные от воды руки с короткими ногтями и незаживающими царапинами и ссадинами, она тяжело вздохнула.
– К счастью, на тебе будут перчатки. Твои руки не спасет никакая ванна, крема и процедуры.
– Это даже лучше, что на мне будут перчатки, – заметила я, продемонстрировав ей запястье. Там сквозь мыльную пену легко проглядывалось блокирующее клеймо, которое слегка покраснело от горячей воды и старые ожоги болезненно защипали кожу. – Этого я объяснить точно не смогу.
– Так, теперь выбирайся, – велела бабушка, когда с водными процедурами было покончено.
Она помогла мне замотаться в широкое полотенце, насухо вытерла кожу, а потом предложила подняться на второй этаж, где нас ждал мой сегодняшний наряд.