Болотов и Богородицк. Гимн во славу Родины

2

Посудите сами, читатель, почувствуйте и по достоинству оцените святое горение, бодрость, упорство и работоспособность, природную волю и труд, глубинную веру и оптимизм, и дар без-ценный, великий этого удивительного человека, родившегося 7(18) октября 1738 года в небогатой дворянской провинциальной семье в селе Дворяниново (в то время Московская губерния, ныне Тульская область) и рано оставшегося без родителей (в 12 лет – без отца, а в 14 лет – ещё и без матери), ставшего сиротой, по сути. Казалось бы, всё – конец: на жизни собственной и карьере ему, без-призорному малолетке, провинциалу без связей, чумазому деревенщине надо было бы ставить после этого крест. Ведь участь сирот во все времена печальна, жалостна и без-просветна – это общеизвестно. Лишившись живительной семейной поддержки и опеки, как молодые побеги корней, они в основном очень быстро чахнут и опускаются на социальное дно, спиваются там и гибнут, не оставив ни памяти по себе, ни семьи, ни, тем более, дел добрых, богоугодных, с которыми и жить не совестно, и умирать не страшно.

С Болотовым же ничего подобного не произошло – даже и близко. Вот что удивительно-то и что более всего в его биографии поражает. Наоборот – раннее сиротство будто недюжинной силой его наградило взамен, что перешла к нему от рано усопших родителей и сделала Андрея Тимофеевича БОГАТЫРЁМ – духа и веры в первую очередь, потенциала творческого, неиссякаемого и доселе редко у кого виданного. А ещё, сделала ЧЕЛОВЕКОМ:

– внёсшим колоссальный и по достоинству не оценённый и доселе вклад в развитие и процветание отечественного естествознания, литературы, истории и культуры;

– ставшим основоположником всей современной русской сельскохозяйственной науки по сути, которая АГРОНОМИЕЙ зовётся и от состояния которой теперь напрямую зависит благополучие и сытость нашей многострадальной страны, физическое здоровье Державо-образующей РУССКОЙ НАЦИИ. Как и всех остальных национальностей и народностей государства…

Это – главное, что его всегда отличало, и что про него всенепременно надо помнить и знать молодым россиянам: про его ДУХ могучий и несгибаемый, а также бурлившие и перетекавшие через край неиссякаемое новаторство и подвижничество, помноженные на патриотизм, на безграничную любовь к Родине.

Ни одного дня с тех пор, как остался один, он не просидел просто так – без чтения и науки, без напряжённой интеллектуальной работы, которой он посвятил в итоге всю свою долгую 95-летнюю жизнь, которая и его самого и Россию на века прославила. Книги он читал страстно, запоем с раннего возраста, скупал их в огромных количествах повсюду, не расставался с книгами никогда, до последних дней своих, собрал огромную личную библиотеку в несколько тысяч томов по разным направлениям и тематикам. Они были для него всегда источником мудрости, знания и вдохновения, и помогли ему стать в итоге одним из образованнейших людей своего времени, подлинным энциклопедистом по сути, французским и немецким не чета. Это ему-то – фактическому самоучке. К концу жизни Андрей Тимофеевич сумел накопить такие богатейшие и ценнейшие сведения во всех областях науки, которые разве что М.В.Ломоносову были известны и доступны, первому русскому академику, с которым его теперь всё чаще и по праву сравнивают.

Диапазон болотовских научных и творческих интересов был необычайно широк – от агрономии, биологии, инженерии и медицины, сугубо естественных дисциплин, до философии и истории, литературы и искусства – дисциплин сугубо гуманитарных. Он был не только замечательным исследователем в различных областях естествознания, техники и сельского хозяйства, практической жизни вообще, но и выдающимся литератором, критиком, переводчиком и журналистом; как и талантливым художником, архитектором и топографом; как первым русским физиотерапевтом и гомеопатом, наконец. А историкам – настоящим, глубоким, историкам-патриотам в первую очередь, а не тупым либералам и пустозвонам-космополитам – он известен и интересен также как автор удивительных по колоритности и образности языка, остроте духовного зрения, философской мудрости и богатой насыщенности фактическим материалом АВТОБИОГРАФИЧЕСКИХ ЗАПИСОК.

А ещё Андрей Тимофеевич сумел создать своё собственное видение и понимание дольнего мiра через призму добра и любви, свою жизненную философию, так сказать, или личный морально-нравственный кодекс незыблемых норм и правил поведения в быту и человеческом общежитии. Или ЖИВУЮ ЭТИКУ – можно и так определить, – основанную на всепрощении, незлобивости и терпимости к людям, это во-первых. А во-вторых, на принципе согласия с самим собой и окружающей действительностью.

И вся его долгая и счастливая, чрезвычайно богатая и насыщенная в творческом плане жизнь явилась прямым и точным олицетворением-следствием этого наиважнейшего и наипервейшего для любого разумного человека принципа, олицетворением-следствием того, что ДЕЛА и ПОСТУПКИ Болотова никогда не расходились с ВЕРОЙ его, с его СЛОВАМИ и МЫСЛЯМИ…

3

Ну а теперь, если непосредственно к содеянному им перейти, – то прямо-таки дух захватывает, когда пытаешься даже бегло, не вдаваясь в подробности и детали, объять и объяснить всё то, что было создано, досконально разработано и написано Болотовым, оставлено нам в наследство; и за что каждый совестливый и добропорядочный русский человек, элементарного научно-образовательного чутья не утративший, духовного зрения и нравственного здоровья, теперь должен быть обязан и благодарен Андрею Тимофеевичу до скончания дней своих, по гроб жизни что называется. Химия и физика, биология и медицина, агрономия и агротехника России обильно пополнились и попользовались за его счёт, продвинулись и ушли далеко вперёд многочисленными трудами его, многолетними мучительными раздумьями и наблюдениями.

Живя после отставки в деревне почти безвыездно: сначала в родовом Дворяниново (1762-1774), потом в Богородице (1776-1796), потом опять в Дворяниново (1796-1833), – будучи сельским жителем по натуре и великим учёным-естествоиспытателем по духу, он ежедневно до глубокой старости ставил опыты:

– по изучению улучшенных приёмов обработки почвы;

– уходу за сельскохозяйственными культурами;

– применению удобрений, внедрению новых культур и разведению плодовых деревьев;

– активно разрабатывал приёмы мелиорации и агротехники в зависимости от зональных почвенно-климатических условий,

– о чём сразу же и сообщал в “Трудах Вольного Экономического общества”: чтобы находки его агрономические делались достоянием всех, а не лежали под спудом.

Своей кристаллизацией и систематизацией АГРОНОМИЯ РУССКАЯ дореволюционного романовского периода обязана именно ему; именно он впервые тщательно изучил и разработал проблему замены зернового трёхполья выгодной системой земледелия с введением травосеяния. А его капитальный труд “О разделении полей” (1771) стал первым в России руководством по введению севооборотов и организации сельскохозяйственных территорий.

При описании приёмов ухода за лугами и способов их коренного улучшения Андрей Тимофеевич первым указал на взаимодействие почв и растительности, обусловливающее изменение травостоя лугов и их хозяйственной ценности, первым обратил внимание россиян на абсурдность распространённого в народе мнения, что на наших густых чернозёмах применение удобрений является делом излишним… Как агроном и ботаник, Андрей Тимофеевич дал первую классификацию сорных растений по биологическим признакам и разработал эффективные методы борьбы с овсюгом и другими сорными травами.

Теперь трудно найти раздел сельскохозяйственной науки, который не основывался бы на исследованиях и наработках Болотова, если вообще возможно. Что убедительно доказывают современные его биографы и почитатели. Так, его перу принадлежит первое на русском языке печатное руководство по МОРФОЛОГИИ и ЛИННЕЕВСКОЙ СИСТЕМАТИКЕ растений (напомним, что до этого все немногочисленные научные труды этого направления были, в основном, на латыни; то есть были практически не доступны широкому кругу читателей). Он же впервые в мiре исследовал, обосновал и оформил основные принципы научной ГОМОЛОГИИ.

Одним из первых, опять-таки, Андрей Тимофеевич выступил с критикой “водной теории питания растений”: был абсолютно уверен замечательный наш агроном, сообразуясь с народным житейским опытом и здравым смыслом, что растения одной солёной водой не накормишь, что для полноценного и качественного их развития необходимо требуются различные минеральные добавки и навоз, как те же витамины для человека… И не удивительно, исходя из этого, и даже закономерно, что разработке научных приёмов удобрения полей для Центрально-Нечернозёмной зоны России, основанных на минеральной подкормке, он придавал исключительное значение. А это, в свою очередь, значит, что первая научная идея преображения почв Нечерноземья принадлежит ему.

-–

(*) Историческая справка. В первой половине 17-го века голландский исследователь Ян Баптиста ван Гельмонт проводил опыты с растениями с целью установить источники их питания и роста. После многолетних исследований он пришёл к заключению, что всё дело, дескать, – в воде, а почва служит лишь субстратом для прикрепления растений к земле, не участвуя непосредственно в их питании… Эти выводы ван Гельмонта и стали основой т.н. водной теории питания растений. Причем, и другие исследователи Европы (английский физик Бойль, например) опытным путём подтвердили “водную теорию” ван Гельмонта…

––

Слова “впервые” и “первый” без конца пестрят в его жизнеописаниях, буквально не сходят с их страниц, превращаются порой, как и травы, в сорные. Как садовод, он первым среди русских и мiровых учёных разработал основные принципы НАУЧНОЙ ПОМОЛОГИИ и описал множество (более шестисот) сортов яблонь и груш. Он также активно проводил работы по различным видам плодоводства: технике прививок, размножению яблонь отрезками корней, выведению новых сортов и размножению их, рациональному размещению плодовых деревьев, уходу за ними и садом в целом.

В работах Болотова можно также с интересом и пользой прочесть:

– о возделывании и переработке картофеля – второго русского хлеба, существовавшего в его времена в основном на барских клумбах, с которых он успешно переселился и на крестьянские поля стараниями Андрея Тимофеевича;

– о введении культуры трав, корнеплодов, овощных растений, осеверении южных плодовых деревьев и многое-многое другое, о чём теперь даже и не догадываются современные специалисты-аграрии.

А ещё он колдовал вокруг злаков, первый внедрил в Центральной части России южные диковинные помидоры, повсеместно распространял полезнейшую для простого народа северную богато-витаминную смородину. Всё современное практическое садоводство и огородничество базируется, по сути, на открытых Андреем Тимофеевичем биологических закономерностях роста и развития плодовых и ягодных растений. А в лесоводстве широко используются до сих пор разработанные им методики лесоразведения и лесопользования.

Как учёному-ботанику, повторим, Андрею Тимофеевичу принадлежат ценнейшие описания сорных, лекарственных и культурных растений. Он изучил и описал различные формы цветков, приспособления растений к опылению, роль насекомых в опылении, факторы, благоприятствующие или мешающие опылению; описал многие плоды, семена, приспособления семян к распространению. В статье “О семенах” он высказал правильные мысли о значении количества пыльцы для оплодотворения и о причинах стерильности растений…

Был Андрей Тимофеевич, помимо прочего, и великим селекционером-новатором, на сто лет фактически опередившим И.В.Мичурина. В работе “Опыт над яблочными семенами” он уверенно говорил о распространённости естественной гибридизации и рекомендовал использовать формы, возникающие путём свободных межсортовых пере-опылений, как исходный материал для создания отбором и воспитанием новых сортов плодовых. А это значит, ни много, ни мало, что этот удивительный и разносторонне-одарённый исследователь впервые в мiровом научном сообществе в общей форме высказал идею гибридизационно-селекционного метода, научно глубоко разработанного и обоснованного впоследствии мичуринской школой биологов. Здесь же стоит отметить ещё, что Андрей Тимофеевич и сам создал целый ряд новых сортов овощных и плодовых культур, которые подробно описал и зарисовал в собственных сельскохозяйственных журналах и книгах.

Как учёный-селекционер и великий биолог одновременно, Андрей Тимофеевич обнаружил у яблони явление ДИХОГАМИИ – разновременного созревания тычинок и пестиков обоеполых цветков – и первым в научном мiре (задолго до Шпренгеля) правильно оценил это явление как важнейшую предпосылку для перекрёстного опыления. Он первым заметил также преимущества перекрёстного опыления, предвосхитив по сути то важнейшее обобщение в биологии, что позже получило название “закона Найта-Дарвина”…

Вёл Андрей Тимофеевич и постоянные метеорологические наблюдения – вот уж воистину всеохватным и вездесущим был этот сверх-любознательный и талантливый человек. Так, его «Книжка метеорологических замечаний» содержит ежедневные наблюдения за погодой на протяжении 52-х лет! Представляете, каково было его терпение и каковы сроки! Сын Болотова Павел передал их впоследствии в Академию наук, где они и были напечатаны как ценнейший источник знаний, и где хранятся теперь в Библиотеке АН в Петербурге. Подобных наблюдений и за столь продолжительный период времени в России до него не делал никто: Гидрометцентр с огромным штатом сотрудников мог бы ему позавидовать…

Много занимался Болотов и вопросами техники, был талантливым инженером-механиком и инженером-гидравликом, предложив народу русскому в качестве полезного подражательного примера различные конструкции новаторских сельскохозяйственных орудий, гидротехнических устройств, установку для выработки крахмала.

Его вполне можно назвать и первым русским врачом-физиотерапевтом, потому что именно он начал первым лечить при помощи электричества некоторые заболевания человека, для чего собственноручно сконструировал и построил специальную электрическую машину…

4

В особом ряду деяний Болотова стоит его научно-просветительская деятельность. В течение долгой, предельно-насыщенной, яркой и прекрасной в творческом плане жизни, непрерывно занимаясь самообразованием в вопросах философии, истории, российского и мiрового естествознания, Андрей Тимофеевич изо всех сил пытался образовать при этом и свою страну; причём – самые широкие слои её населения, в том числе – и крестьянские. На протяжении десяти лет (1778-1789 гг.) после-петровская крепостная Россия получала в готовом виде начатки знаний и элементарные понятия о достижениях русской и мiровой науки из многочисленных печатных статей журналиста и редактора Болотова, из его увлекательных публицистических рассказов и бесед, живым и доходчивым языком написанных. Всё, что он узнавал и вычитывал из российской и зарубежной периодики и книг, что показывалось ему особенно интересным и познавательным, он сразу же, без устали и задержек, выплёскивал на страницы популярных журналов «Сельский житель» и «Экономический магазин», единственным автором и анонимным составителем которых фактически был он сам… Туда же он помещал частенько (помимо «Трудов Вольного Экономического общества» – издания элитарного и малодоступного) и собственные естественнонаучные и инженерные открытия, великодушно желая сделать их достоянием всей страны, всего русского, обученного грамоте люда.

И если журнал «Сельский житель», выходивший еженедельно, просуществовал всего год (1778-79 гг.) и потом был закрыт по решению издателя, которого интересовала исключительно прибыль, а не само благородное и нужное дело популяризации Знания, – то в 1779 году, познакомившись и подружившись с Николаем Ивановичем Новиковым, ведущим книгоиздателем того времени, Болотов, при его поддержке, начинает публиковать свой новый журнал – «Экономический магазин» (1780-1789 гг.), с которым ему повезло больше. В виде приложения к «Московским новостям» он выходил вплоть до ареста Новикова и позволил Андрею Тимофеевичу уже по-настоящему раскрыться как незаурядному писателю, публицисту и журналисту. За это время им было подготовлено и издано 40 полноценных томов этого журнала (а вместе с «Сельским жителем» 42 тома), и каждый новый том содержал богатейший материал по научно-практическим основам качественного ведения сельского хозяйства на просторах страны. Даже и современных учёных-практиков поражает порой – тех, главным образом, кто не закостенел в рутине и способен чему-то ещё удивляться и поражаться, кроме собственных “без-смертных творений”! – поражает необычайная глубина и правильность позиций, которые занимал тогда Болотов по многим вопросам. Что уж говорить про его современников, для которых его злободневная журнальная публицистика была воистину без-ценной…

Современники, надо сказать, неблагодарными свиньями не были и по достоинству оценили Болотова-учёного. Так, уже с 1766 года он – член Вольного Экономического Общества, которое напечатало в итоге 18 первоклассных болотовских статей в своём журнале и наградило его поочерёдно золотой и серебряной медалями; с 1793 года он – член королевского саксонского Лейпцигского экономического общества; а с 1821 года – ещё и почётный член Московского сельскохозяйственного общества. Его высоко ценил президент Российской Академии наук того времени Андрей Андреевич Нартов, сразу же отметивший научно-исследовательский талант Болотова и завязавший с ним дружескую переписку, побуждая его писать и присылать в Петербург статьи, образцы пород и “всякие редкости”. К Болотову был неравнодушен и замечательный наш издатель, критик и писатель Н.И.Новиков. А это всё были люди передовые, грамотные во многих вопросах, которых, как стреляных воробьёв, на мякине было не провести и не купить на подделку дешёвую, второсортную…

И ещё обязательно надо упомянуть в связи с этим, коль уж была затронута эта тема, что журналы, выпускаемые Болотовым, содержали большое количество рисунков и акварелей, единственным автором которых, опять-таки, был он сам… Вообще же, рисование занимало огромное место в его жизни: он был добротным художником помимо всего прочего, таланту и мастерству которого позавидовали бы многие сегодняшние раскрученные кумиры – бездари и холстомараки.

Так, регулярно отправляя в «Труды Вольного Экономического общества» свои статьи, Андрей Тимофеевич неизменно сопровождал их собственными иллюстрациями – для лучшего понимания и усвоения темы. Когда же после смерти Екатерины Второй он вернулся на постоянное жительство в родное Дворяниново, оставив службу и должность управляющего Богородицким уездом, то там, на родине, он наконец закончил работу над капитальным трудом – «Яблочных книгах», – состоявшим из 7-ми увесистых томов. И к этим рукописным томам прилагались ещё и – внимание! – 3 тома акварельных рисунков.

Всё это о том говорит, что работу достаточно уже престарелый учёный проделал тогда титаническую, описав и зарисовав в итоге 661 сорт яблок и груш. И ещё прибавьте сюда, что созданию книги предшествовало огромное количество опытов…

Завершить же данную главку очерка всенепременно хочется вот какой мыслью, крайне важной, на скромный авторский взгляд, для лучшего понимания личности нашего героя. Первая официальная работа Болотова по садоводству появилась в 1778 году, когда её автору было 40 лет от роду. В 1830 году он завершил свою последнюю работу, когда ему было 92 года уже, и посвящена она была всё тем же фруктовым садам России.

Так вот, семь томов его последнего прижизненного труда с полным названием «Изображение разных пород яблок и груш, родившихся в дворяниновских, а отчасти и в других садах» были безвозмездно и без-корыстно переданы Российскому обществу любителей садоводства – будущим российским учёным-ботаникам и селекционерам в дар и посильную помощь. Берите, мол, люди добрые, святорусские, пользуйтесь на здоровье, растите сады прекрасные и плодоносные! Украшайте и укрепляйте ими матушку-Россию, делайте её недоступной для недругов-супостатов!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.