Город встретил трущобами. Воняющий тухлятиной ветер подгонял в спину. Низкие плоскокрышные хибарки. Шалаши из железных листовин. Кирпичные двухэтажки, щербатые стены, рисунки углём и мелом, пропитанные сексуальной неудовлетворённостью. Провалы разбитых окон со стеклянными зубами. Почерневшее тряпьё, клочья целлофановых пакетов, бумажные обрывки. Просевший асфальт, покрытый трещинами, как шрамами. Луна, ночное солнце дурной желтизны, будто открыли жестянку с некачественным воском, освещало бедные улицы бледным светом.
И никого.
– Где теперь эту пивнуху искать? – посетовал Воста, осматриваясь на третьем перекрёстке. – Где теперь ржать с конём?
– Те двое не знают?
Метрах в десяти перед ними из подъезда вышла парочка волосатых коричневокожих типов в потрёпанной одежонке и преградила путь. Ещё двое появились слева. И двое вышли из кустов справа, чуть позади. Выглядели типы зловеще. Зловещности придавали доски, утыканные гвоздями, и цепи, намотанные на булыганы. Кто-то, пользуясь лунным озарением, похоронно поблёскивал лезвием ножа.
Воста выхватил токобой.
Удар кастетом в затылок свалил Авьеру. Воста рефлекторно отпрыгнул и выстрелил в подкравшегося с тыла бандита. Жёлтый сгусток, вырвавшийся из тонкого ствола токобоя, попал в грудь. Головореза скрутило, как от резкой и невыносимой боли. Он упал и затих. Воста огляделся на предмет дополнительных сюрпризов. Окружившая их шестёрка типов никак не отреагировала, будто чего-то ждала. Это особенно нервировало.
– Ты как? – спросил Воста, не сводя глаз с вооружённых бандитов.
Авьера сморщилась от боли, поглаживая затылок.
– Готовить смогу, – пробормотала она.
В воздухе коротко свистнуло, и в плечо Авьеры впилась стрела. Она, едва успевшая встать на колено, охнула и села.
– Пиздец, – прошипела Авьера от жгучей боли.
– А теперь? – с издевкой крикнул голос.
Бледно-синяя двухэтажка.
– Детки, не вздумайте стрелять в меня. Ведь не попадёте, а я, делать нечего, всажу в милую головку твоей подружки стальную стрелу. Мозги набекрень. Я целился ей в башку, но промахнулся. Однако теперь учту поправку на ветер. Хорош гадать, из какого окна я держу на мушке ваши беззащитные тела. Бросайте пистолетики!.. Ну! Считаю до двух. Один…
Воста сдвинул регулятор на минималку и швырнул токобой на землю. Авьера бросать оружие не торопилась. В этом ей помог проворный дрищ с рыжими патлами. Он врезал Авьере ногой по почкам, обхватил её за шею и повалил навзничь, заодно вывернув руку с пистолетом. Второй бандит омотал Восте ноги цепью и дёрнул на себя. Уборщик потерял равновесие. Его принялись охаживать ногами.
– Хватит, хватит, довольно! – сказал насмешливый голос. – Всё же он пристрелил моего должника. Парень нехило задолжал бабла. И я ему говорю, вот видишь этих двоих? Подкрадись и попробуй вырубить обоих, и я прощу долг. А он возьми и поведись. И ведь, сука, подкрался. Мораль: не ебите мне мозги.
Из тени густокронного дерева перед бледно-синей двухэтажкой вышел высокий здоровяк в кожанке, лысый и улыбчивый. Его шею утеплял шарф. В руке он держал арбалет.
– Я соврал! – воскликнул здоровяк. – Я прятался не в окне, а за деревом. Га-га!
Он остановился в нескольких шагах от уборщиков.
– Ценностей у нас нет, – сказал избитый Воста, сидя в пыли и вытирая кровь с губы.
– Встали бы, – снисходительно разрешил лысый, махнув арбалетом, – а то неудобно как-то.
Воста поднялся, заняв более выигрышную позицию. Но Авьера вставать не спешила. Улыбка исчезла с лица лысого арбалетчика, словно ветер сорвал. Его взгляд околючился. Здоровяк покачал головой. Он чем-то напоминал варана. Чем-то неуловимым.
– Поднимайся, красотка, а то важное застудишь, – грубо повторил лысый.
Авьера не шелохнулась.
– Не вынуждай на крайние меры. О твоём же здоровье пекусь, дурочка.
Тогда Авьера поднялась. Она сомкнула пальцы на древке стрелы, торчащей из плеча. И, дёрнув щекой от боли, вырвала и отбросила стрелу, как гадливую пакость.
– Спасибо за такую опеку, – процедила она.
Здоровяк секунду пялился на неё, а потом разгоготался.
– Га-га-га! А твоя подружка-то крутая, ваще крутая! А вот ты, чувак, что-то подкис. Ну ничего, сейчас взбодришься. Кандибобер!
Кандибобером оказался рыжий дрищ, забравший токобои. Загребущей оплеухой он свалил Авьеру. От удара у неё зазвенело в ушах, а мир расплылся на пятна. Если бы не спарринги с Востой, было бы гораздо хуже.
– Да не её, тупица! – рассердился предводитель и нетерпеливо махнул арбалетом. – А его! Мы же отрабатывали этот сценарий!
Бандюга пожал плечами и двинул Восте в челюсть. Воста слегка отвёл голову и смазал удар. Для вида схватился за челюсть и пошатнулся. Авьера, скривившись, прижимала ладонь к глазу.
– Ты как? – спросил Воста, «придя в себя» от удара.
Авьера отняла руку. Скула нарядилась тёмно-фиолетовым синяком. Подбитый глаз прищурился, хитро и задорно.
– Твою жену проткнули стрелой, – прошипела она, – дали ей ногой в спину, подбили глаз, а ты спрашиваешь: как ты? Да лучше всех, блядь!
– Ого, да вы голубки! – воскликнул арбалетчик. – Два любящих пурпурных сердца! Зачем ссориться, друзья, любовь и ненависть держат путь рука об руку! И простите за доставленные неудобства. Я просто не люблю, когда меня не понимают. Это коробит. И я теряю терпение. Ах да, забыл представиться. Меня зовут Помойный Красавчик, а вас, голубки?
– Я слуга номер один, – сказал Воста, – она слуга номер два.
– Дайте-ка подумать, – Помойный Красавчик потёр подбородок. – Откуда вы, слуги, и чьи вы слуги?
– С неба свалились.
– Остряк, остряк. – Красавчик поджал нижнюю губу и критически осмотрел пришельцев.
– Где ваша тачка, слуги? До ближайшего городка шуровать и шуровать. Да и вы слишком легко одеты. Я, знаете, люблю тачки. Я просто обожаю тачки! Особенно если в них спрятано что-то ценное. Но у меня нет ни одной тачки. А мне позарез нужна тачка, чтобы добраться наконец до вашего задрипанного городишки и показать местным, кто тут главный, сечёшь, чувак? Говори, где тачка с товаром? Моё терпение на исходе.
– Какая тачка? – непонимающе поморгал Воста. – Строительная?
– Смотрю, ты под стать своей подружке… Уважуха, ребятки, вам. Но какими бы вы крутыми не были, я, блядь, выбью из вас всё дерьмо, если вы не скажете, где эта ебучая тачка с товаром. Чтобы сподвигнуть вас на понимание происходящего, сообщу важную новость. Один из ваших засранцев слил вас по всем статьям. Сейчас он попивает пивко под бдительным присмотром моего кореша. Я-то был уверен, он мозги запудрить хочет, ан нет, не хотел. Наша встреча состоялась.
– Вы нас с кем-то перепутали, – сказал Воста. – У нас нет тачки и товара.
– Как хочешь, упёртый мудак, – с досадой сказал Красавчик. – Кандибобер!
Подошёл рыжий и зарядил пощёчину Авьере. На этот раз она, хоть и с трудом, но устояла.
– Да не её, тупица! – взмахнул арбалетом Помойный. – Вернёмся на базу, я заставлю тебя вызубрить все чёртовы сценарии! Отработаешь на дочках.
– По мне и одного сценария достаточно, – проворчал бандит. Видать, задела дочерняя тема. – Поймали, ограбили, избили, убили, на съедение псам бродячим бросили. Как обычно. Чего выкобениваться и башку какими-то сценариями забивать? А что касательно моих дочурок, то кого я тогда буду избивать, насиловать? Кто будет платья на продажу шить?
Увлёкшись брюзжанием, головорез неосмотрительно встал между Востой и наведённым на него арбалетом. Уборщик присел и плечом врезался в грудь Кандибобера, толкнув его на Красавчика. Кандибобер исказился в лице и выгнулся дугой. Это Красавчик в суматохе нажал спусковой крючок и выпустил стрелу в любящего папашу. Воста, помня, что арбалет многозарядный, обогнул заваливающегося на Красавчика рыжего дрища и ухватил стрелковое оружие как раз тогда, когда лысый здоровяк высвободил его из-под обмякшего Кандибобера. Ещё Красавчик опробовал хук в исполнении Восты.
