Арабская вязь (сборник)
Некоторое время катер шел в перекрестии двух прожекторов.
Наконец полумертвый от страха толстяк вырвался из оцепенения и сделал, как ему было велено, приветственный жест рукой. Один мощный луч, почти сразу же отцепившись от рубки и палубы, прочертил на воде световую дорожку в направлении берега, а второй отошел за корму белоснежного катера, методично выискивая на волнах остальные суда пиратской флотилии.
А через считанные секунды расцвела гирляндами электрических лампочек и сама база, отбросившая маскировку. Света было не так уж много, но, в общем, достаточно, чтобы разглядеть неподвижные силуэты строений и пальм, деревянный причал и большую толпу азиатов, собравшуюся у места швартовки.
Два десятка мужчин, полуодетых, но вооруженных, какие-то женщины, очень похожие на подростков, и дети… много детей.
Катер сбавил ход, и, когда до береговой черты оставалось чуть больше ста метров, на палубу вышел Салман, переодетый в пиратскую униформу. Он деловито шагнул к пулемету, подправил его, развернул поудобнее – и нажал на гашетку.
Первая же очередь словно перерубила толпу пополам.
Скошенные крупнокалиберными пулями почти в упор, люди валились на землю, даже не успев испугаться и сообразить, что же с ними произошло.
– Пошли, ребята! Гоу, гоу! Вперед!
Пулеметчик молча и сосредоточенно продолжал поливать встречающих смертоносным свинцом, пока катер не ткнулся в деревянные бревна причальной стенки. И только после того, как на берег, один за другим, начали спрыгивать парни Чифа, он переключился на другие мишени. Спокойно, будто на учебных стрельбах, Салман приподнял горячий ствол пулемета и парой коротких очередей заставил погаснуть оба прожектора на вышках.
Впрочем, теперь и без них уже света хватало. С точки зрения Алексея, его было даже слишком много – вспышки взрывов и выстрелов огненным фейерверком разрывали повсюду темноту тропической ночи.
Сам Алексей, как и все остальные, открыл огонь еще с борта катера – даже не целясь, почти наугад. Спрыгнув на землю вслед за Тайсоном, он сразу же споткнулся о чье-то лежащее под ногами тело. С трудом удержал равновесие, выругался, быстро перебежал вперед – и выпустил еще несколько очередей вслед мелькающим среди зданий фигуркам.
Конечно же он старался не убивать детей и женщин. Однако разобрать в этой сутолоке теней, кто именно оказался у тебя на прицеле, было практически невозможно. Тут лишь бы кого-нибудь из своих ненароком не зацепить…
Люди Чифа работали профессионально и слаженно, без суеты и ненужного героизма, будто уже отвоевали все вместе, единым отрядом, не один месяц. Основная группа десантников, несколько человек под командой Бритого, выдвигалась прямо, вперед – туда, где, по сведениям толстяка, находился пиратский штаб.
Две другие группы охватывали территорию базы с флангов, уничтожая на своем пути все живое.
– Справа, за бочками…
Тайсон выстрелил из подствольного гранатомета – и, как обычно, попал:
– Давай туда теперь, вдоль стеночки!
До высокого металлического резервуара Тайсон и Алексей добрались, почти не встретив сопротивления. На начальном этапе боя, когда действовал фактор внезапности, была выполнена большая часть задач. Однако, по мере того как хозяева базы оправлялись от первого шока, сопротивление возросло, и в конце концов начало сказываться их многократное численное превосходство.
Беспорядочная пальба из автоматического оружия становилась менее истеричной, а откуда-то с края леса даже затарахтела по наступающим спаренная зенитная установка.
– Вперед!
За спиною, со стороны океана, вдруг яростно полыхнуло, и в уши Алексею ударил грохот. Обернувшись, он увидел на месте красавца-катера яркий огненный сноп:
– Тайсон!
– Спокойно. Работаем.
Установив на хранилище топлива две большие магнитные мины, Алексей опять посмотрел назад. Рядом с катером, у причала, уже догорала рыбацкая шхуна, по каким-то причинам не вышедшая в поход вместе с пиратской флотилией.
– Не повезло толстяку, – наверное, Тайсон увидел даже больше, чем Алексей.
– А мы теперь как? Выбираться отсюда…
– Разберемся. – Вокруг плотным облаком засвистели пули – судя по всему, пираты предприняли первую серьезную попытку контратаковать.
Рядом рухнул на землю верзила-десантник с простреленной головой. Убедившись, что парень уже не живой, Тайсон распорядился:
– Забери его. Отходим, быстро!
Алексей подхватил убитого и волоком потащил его по земле. Перебравшись за угол какого-то здания, он убедился, что все остальные находятся на безопасном расстоянии от хранилища, и нажал кнопку.
Обе мины сработали одновременно, а затем мощный взрыв за мгновение превратил топливный резервуар в огнедышащий кратер вулкана.
– Отлично… – оказавшийся рядом Тайсон по-собачьи тряхнул головой и пару раз выстрелил в сторону леса. – Пошли назад.
Теперь повсюду вокруг бушевало неукротимое, жаркое пламя. Стараниями людей Чифа, добрая половина базы уже перестала существовать. А то, что никак нельзя было уничтожить стрелковым оружием и ручными гранатами, доделывали взрывчатка и огнеметы. Причальные сооружения, склады, жилые дома… В довершение всего с громким треском и воем начали рваться боеприпасы – видимо, штурмовому отряду Бритого все-таки удалось доползти до пиратского арсенала.
Алексей и Тайсон по очереди прикрывали отход своей группы. В какой-то момент они оказались лежащими рядом, бок о бок, на склоне вонючей канавы:
– Живой, земляк?
– Конечно, – ответил Алексей, перезаряжая «стерлинг». – Патроны только…
– Я предупреждал… Держи!
– Спасибо. – Алексей с трудом разбирал, скорее угадывал слова Тайсона: – Слушай, а много их тут оказалось…
– Ага, – кивнул Тайсон. Он тоже успел подумать о том, что, судя по всему, самая лучшая, боеспособная часть пиратов была уничтожена в океане. Однако даже оставшийся на базе гарнизон представлял собой очень серьезную силу. Во всем чувствовались нажитые годами навыки партизанской войны и профессиональная подготовка, которую можно получить только у самых лучших наемных инструкторов. И немудрено, что местные правительственные войска предпочитают сюда не соваться.
Жар вокруг стал совершенно невыносимым.
– Передали по рации… Все собираемся на берегу.
– Слава тебе, Господи! А то я тут плавиться начинаю.
Путь назад, к развороченному причалу, оказался не дальним, но долгим. Наконец, потеряв еще одного человека, группа Тайсона вышла на место сбора. Кроме них тут уже обосновались сам Чиф и еще один парень, с ног до головы перемотанный окровавленными бинтами. Остальных видно не было, но, судя по звукам перестрелки, все они находились на огневых позициях по периметру прибрежной площади.
– Привет, ребята! – В одной руке Чиф держал американскую автоматическую винтовку, в другой – радиостанцию, умудряясь одновременно стрелять в темноту и вести переговоры с невидимым собеседником. Алексей обратил внимание, что перед тем, как поприветствовать вновь прибывших, он покосился на часы:
– Всех убитых забрали?
– Так точно, сэр. Обоих.
– Положите вместе, вон там… где другие.
Только сейчас Алексей заметил четыре безжизненных тела – чуть в стороне, возле стеночки. Крайним слева лежал мертвый Салман – отчаянный пулеметчик, знаток языков и южно-азиатской кухни. Рядом вытянулся во весь рост парень-циник, с которым на катере Алексей обсуждал смерть пирата-самоубийцы, а еще двое были обезображены так, что узнать их не представлялось возможным.
– Раненые есть? – уточнил по-английски Чиф и опять посмотрел на циферблат.
Вместо Тайсона, не расслышавшего или не понявшего вопроса, ответил Алексей:
– Есть. Один легко раненный. Ничего серьезного.
– О’кей, парни… Идите назад, на позицию. – Чиф махнул винтовкой и вернулся к прерванным переговорам по рации.
– Есть, сэр!
Однако выполнять приказание Тайсону не пришлось. В следующую секунду над лесом возник нарастающий с бешеной скоростью звук, сразу же поглотивший и треск автоматов, и грохот разрывов. Небо стало тяжелым и плотным, надвинулось и в конце концов лопнуло, вывалив откуда-то из-под облаков металлическое брюхо и длинные поплавки самолета.
– Наконец-то…
Летающая лодка армейского образца прошла прямо над базой, почти задевая бушующее внизу пламя:
– Внимание всем! Общий сбор… Повторяю: общий сбор!
Тем временем гидросамолет развернулся над океаном и лег на обратный курс. Постепенно снижаясь, он в конце концов сел на воду и двинулся по волнам в направлении берега, рассекая барашки прибоя.
С некоторым опозданием Алексей сообразил, что стоит в полный рост, спиной к базе, и отчаянно машет руками. Впрочем, он, оказывается, был не одинок. Люди Чифа, да и сам командир, напоминали сейчас потерпевших крушение моряков на резиновом плотике, мимо которого проплывает спасательный теплоход. Даже вечно спокойный и невозмутимый, как памятник, Тайсон не смог удержаться:
– Давай сюда, мать твою… Давай сюда, быстро! – орал он по-русски, как будто пилот мог услышать его и понять.
К тому моменту, когда поплавок самолета уткнулся в причальные бревна, на берегу уже были все участники операции – и живые, и мертвые. Последним откуда-то из-под горящих обломков выскочил Бритый с ранцевым огнеметом.
– Грузимся, парни!
Надо отдать должное – экипаж гидросамолета действовал быстро и слаженно. Чья-то рука отодвинула крышку бортового люка, а из пластиковой полусферы над фюзеляжем громко затарахтел крупнокалиберный пулемет. Он стрелял по периметру отвоеванной территории злыми, длинными очередями, и это оказалось как нельзя кстати: между охваченными пожаром домами уже замелькали первые силуэты вооруженных людей.
Из кабины высунулась чисто выбритая физиономия пилота.
– Сколько вас?
Ни заданный по-английски вопрос, ни ответ Чифа не требовали перевода:
– Шесть человек.
– Многовато… Полезайте, быстро!
– Сначала тяжело раненных, – распорядился Чиф, но пилот покачал головой:
– Никого не возьму. Ни убитых, ни… этих.
Летчик так посмотрел на лежащие у причала тела, на замотанного бинтами парня, на специалиста-компьютерщика с развороченным животом, что всем стало понятно: для него это сейчас не погибшие боевые товарищи и не раненые друзья, а всего-навсего несколько центнеров бесполезного груза. Лишний вес, сокращающий и без того невеликие шансы дотянуть до аэродрома.
Да, конечно, понятно: потерянные километры, предельная дальность полета…
– Чего уставились, мать вашу? – наверное, человек, которого все называли Чиф, с самого начала ожидал чего-то в этом роде. Во всяком случае, он не стал размахивать перед носом пилота оружием или биться в истерике, как отцы-командиры бесчисленных кинофильмов:
– Вперед, по одному!
Повторять не пришлось. Сначала Тайсон, за ним Алексей и еще двое парней по очереди перескочили на мокрый и скользкий металл поплавка, а оттуда – в глубокую, темную щель приоткрытого люка.
– Вот, черти…
Одинокого пулемета летающей лодки было уже явно недостаточно, чтобы держать противника на почтительном расстоянии. Ответный огонь со стороны базы становился прицельнее и плотнее, и в конце концов тоненькую обшивку пробила первая очередь:
– Ложись!
Где-то рядом отчетливо громыхнула еще пара выстрелов.
Находящиеся в самолете не видели, как снаружи, на берегу, Чиф прикончил в упор из винтовки обоих тяжело раненных. Потом по его молчаливому распоряжению Бритый поднял трубу огнемета и направил ее на лежащие в ряд тела… Пламя с шелестом вырвалось из баллона и залило трупы. А еще через несколько долгих секунд окончательно выяснилось, что можно не беспокоиться: теперь уже никто и никогда не опознает обуглившиеся останки.
Только после этого Чиф и его помощник перебрались на самолет. В тот же миг крылатая машина оторвалась от причала, сделала разворот и пошла по воде, набирая необходимую скорость для взлета. А пилот уже кричал что-то из кабины, перекрывая рев двигателей и свист воздуха, рассекаемого пропеллерами.
– Все тяжелое за борт! – перевел Алексей.
Спорить было бы глупо. Через открытый люк в набегающие океанские волны полетели два «стерлинга», автоматическая винтовка, обоймы и несколько неиспользованных гранат.
Судя по тому, как лопнуло и осыпалось стекло правого иллюминатора, вдогонку самолету еще постреливали. Господи, подумал Алексей, сделай так, чтобы у них не осталось тяжелого вооружения! Ни зениток, ни «стингеров», ни пулеметов…
В конце концов летающая лодка все-таки оторвалась от воды и, набирая высоту, пошла с разворотом, вдоль берега. Стало видно горящую базу, седые полоски прибоя, причал… Там же, внизу, в темноте, оставались теперь заболоченная дельта реки, тропические леса, влажные и вечнозеленые, пальмы, папоротники…
Самолет качнул крыльями и выровнялся.
– В чем дело?
Бритый упал лицом вниз, прямо под ноги сидящим – да так, что сразу же стало видно большое липкое пятно, расползающееся по его спине.
– Живой? – спросил Тайсон.
– Нет, готов, – ответил Алексей. – Наповал.
Прямо за местом Бритого, на уровне пояса, бортовая обшивка гидросамолета была продырявлена пулей.
Из кабины высунулась голова пилота. Оценив ситуацию, он кивком показал Чифу на полуоткрытый люк: мол, чего ждешь? выгружай все лишнее!
И предусмотрительно скрылся.
– Вот, сука… Долетим – пристрелю паразита, – пообещал Алексей.
– Долети сначала. – Тайсон достал сигарету и принялся хлопать себя по карманам в поисках зажигалки.
Часть вторая. Остров Свободы
Никель – серебристо-белый твердый металл, используется для получения жаропрочных, коррозионно-стойких, магнитных сплавов, для покрытия других металлов, для изготовления хим. аппаратуры и как катализатор химических процессов.
Никель – мелкая монета или тюремный приговор в пять лет (амер. жарг.).
Глава первая
Алексей подумал, что со стороны парижский аэропорт Шарль де Голль напоминает огромную механическую лягушку, распластанную по асфальту.
Изнутри же он похож на космическую орбитальную станцию из далекого будущего и одновременно на преуспевающий международный торговый центр.
С одной стороны – это переплетение эскалаторов, бесконечные коридоры с казенными светлыми стенами, пешеходные трубы из пластика и металла, а также различная информация в цифрах и символах, тысячи раз повторенная на телевизионных экранах. С другой стороны – это кафе, ресторанчики и пивные на любой вкус, сверкающие витрины шикарных «бутиков» и по-настоящему интернациональных, беспошлинных супермаркетов. Это реклама, привычная каждому европейцу как собственное дыхание и бронированные, наглухо запертые двери таинственных помещений, куда постороннему вход запрещен.
Здесь установился даже свой искусственный климат, почти не зависящий от наружных погодных условий: постоянная приятная прохлада, без сырости и сквозняков, и воздух, наполненный едва уловимым запахом ароматизаторов. Запах был сладковатым, немного приторным, но приятным и, безусловно, гигиеничным… как, впрочем, во всех крупных аэропортах планеты.
– Эй, читатель… Чего нашел? – Тайсон в последний раз глубоко затянулся и выбросил окурок в урну, стоящую рядом с креслами.
– Ерунда, – Алексей отложил газету. – Гороскоп на неделю.
– Переведи-ка про меня, – скорее со скуки, чем из интереса, попросил Тайсон. – Я этот, как его… Скорпион.
– Точно?
Тайсон наморщил лоб, припоминая все свои выдуманные и невыдуманные биографии:
– Ну, да. Кажется. Я вообще в ноябре родился.
– Допустим, – Алексей нашел нужное место. – Так. Скорпион… Значит, касатик, ждут тебя успехи в бизнесе. Поздравляю!
– Мерси. А в каком?
– Тут не сказано… Слушай: вам следует сосредоточиться на установлении… как это?.. ага, вот – полного взаимопонимания с коллегами по работе и руководством.
– Хорошо, – с серьезным видом кивнул Тайсон. – Постараюсь.
– Но для любовных приключений и отдыха время не самое лучшее. Так что – извини!
– Ладно, переживем как-нибудь. До следующей недели.
– Дальше у тебя… Ого! Ни в коем случае не рекомендуются дальние поездки во вторник и в четверг. Представляешь?
– А сегодня что?
– Вроде как раз четверг и есть…
Тайсон лениво почесал обрубок уха:
– И чего мне теперь делать?
– Забудь, – посоветовал Алексей. – Газета нерусская. Гороскоп тоже… Значит, нам с тобой не подходит.
– Логично.
Механический голос опять что-то вкрадчиво сообщил по трансляции аэропорта.
– Скорее бы уже…
Мужчины сидели в зале для транзитных пассажиров, спиной к высокому стеклянному барьеру – так, чтобы не привлекать ненужного внимания и в то же время держать ситуацию под контролем. Наверное, здесь повсюду были установлены контрольные видеокамеры, так что вести себя следовало соответственно выбранной роли…
Сзади, за стеклом, собственно, и начиналась Франция. Там были полицейские патрули, вооруженные очень маленькими автоматами и большими пистолетами, бдительная таможня, пограничный контроль и детективы в штатском. Иностранцу, желающему попасть в страну, пришлось бы миновать их всех – и только после этого катиться из аэропорта куда угодно, ощущая себя свободным человеком в свободной Европе…
Впрочем, ни у Тайсона, ни у Алексея не было ни малейшего желания лишний раз испытывать судьбу и соваться на территорию государства, вооруженные силы которого они так поспешно и грубо покинули в недалеком прошлом. На данный момент беглых легионеров вполне устраивало огороженное пространство между летным полем и зоной досмотра, выделенное для таких, как они, транзитных пассажиров.
– Эх, если бы не эта чертова машина…
– Опять? – поморщился Тайсон. – Надоело.
Но собеседника уже было не остановить:
– Служили бы мы с тобой дальше, медаль получили…
В этот момент внимание Алексея привлекла высокая блондинка в мини-шортах, расположившаяся неподалеку от стойки регистрации. Девица курила и так соблазнительно перелистывала журнальчик, раскрытый на загорелых, красивых ногах, что мысли Алексея сразу же перетекли в другое русло:
– Слушай, Тайсон, а правда, что сержанту в легионе уже можно жениться?
– Правда.
– Вот ведь невезуха!
– Тише ты… Разболтался, как баба.
– Извини, старик. Это нервное.
До вылета оставалось еще почти сорок минут, но потенциальные спутники уже заполняли соседние кресла. В основном это были новые люди – знакомых транзитных пассажиров, таких же, как Тайсон и Алексей, добиравшихся из Сингапура в Гавану, было всего двое или трое. По залу привычно для слуха шелестела испанская, французская и английская речь, но довольно много народу переговаривалось и по-русски.
Вроде бы ничего подозрительного… Прямо напротив – семейная пара с детьми-непоседами, которых зовут, если верить мамашиным окрикам, Леонид и Екатерина. Несколько моложавых мужчин, судя по всему, основательно употребивших по офицерской традиции «на дорожку», довольно громко и с матерком обсуждают между собой какого-то подполковника Иванова, отозванного в Москву то ли за разгильдяйство, то ли за лишнюю инициативу. Строгий дядя, похожий на дипломата или шпиона, держится особняком, но по каким-то едва уловимым признакам Алексей безошибочно опознал и в нем бывшего соотечественника.
– Ну, где же этого Чифа черти носят? – прошептал Тайсон и поправил косынку-«бандану», надежно скрывавшую характерный дефект его внешности. – Вот смотри, приведет он сейчас ментов… или просто подставит.
– Зачем? – так же тихо, одними губами ответил Алексей.
– Не знаю.
Сдав полиции своих соучастников по недавнему нападению на пиратскую базу, Чиф действительно ничего бы не выиграл – денег, выплаченных беглым легионерам еще в Сингапуре, ему все равно не вернут, а ненужных свидетелей всегда проще отправить на тот свет без лишнего шума. Скорее, наоборот, выбирая маршрут именно через Францию, Чиф имел основания предполагать, что таким образом он обезопасит себя от ненужных эксцессов и глупостей со стороны бывших легионеров: уж где-где, а в стране, которая считает Тайсона и Алексея особо опасными преступниками и дезертирами, они вряд ли сделают попытку сойти с самолета.
– Как он тогда сказал? Дескать, прямо под свечой всегда темнее?
– Примерно в этом роде…
– Ну, конечно! В Интерполе тоже не дураки сидят.
Если верить Чифу, документы им сделали – не подкопаешься. Граждане солнечной Греции – господа Папалакис и Макропулос. Или Макрополакис… Алексей все никак не мог толком выучить, что записано у него в новом паспорте: буквы вроде похожи на русские, но далеко не все и не везде.
Макропуколакис… Тьфу, язык сломаешь!
Впрочем, пока легенда работала. Теперь остается дождаться вылета.
– Тайсон, а ты раньше на Кубе бывал?
– Нет.
– Я тоже, – вздохнул Алексей. – Только слышал. Говорят, там здорово…
Давно, в прошлой жизни, у него было несколько приятелей-моряков, постоянно ходивших в загранку. Так вот, обычно при упоминании Острова свободы мужчины постанывали и понимающе закатывали глаза, а женщины хмыкали, с осуждением покачивая головами.
– Поживем – увидим. Если поживем, – отделался любимой присказкой Тайсон.
– Наконец-то. А где этот… клоун, мать его!
Слава богу, Алексея никто не услышал – на электронном табло высветили номер нужного рейса, и народ потихоньку засобирался к стойке регистрации.
– Вон, идет… Значит, и нам пора.
Действительно, откуда-то со стороны туалетов, нетрезво улыбаясь, приближался человек, которого приятели между собой называли Чифом. С початой бутылкой виски в одной руке и пластиковыми стаканчиками в другой, он сейчас идеально соответствовал образу эдакого трусоватого шведского бизнесмена, решившего основательно нагрузиться перед трансатлантическим перелетом.
– Двинулись. Пронеси, Господи!
Обошлось почти без формальностей – маленькая, очень хорошенькая и улыбчивая мулатка в синей униформе даже не взглянула на паспорта пассажиров.
Самолет принадлежал «Кубинским авиалиниям» – старенький работяга ИЛ-86. Конечно, после огромного «боинга», на котором они с Тайсоном добирались в Париж из далекого Сингапура, этот ветеран советского авиастроения выглядел слишком уж скромно и непритязательно. Однако и у второй стюардессы, встречавшей пассажиров в салоне, оказалась такая улыбка, что у Алексея опять очень сладко заныло внизу живота.
– Сеньор?
– Пардон… пардон, мадам!
– Молчи, дурак, – прошипел в ухо Тайсон.
– Извините, господин Папалакис. А как это будет по-гречески?
Едва расселись, на посадку организованной группой прошла женская сборная Кубы по баскетболу, и самолет сразу стал напоминать коробку гаванских сигар: все девицы без исключения были худые и стройные, почти двухметрового роста и одинакового шоколадного цвета…
– Слушай, мне уже тут начинает нравиться, – наклонился к соседу Алексей.
– Брому выпей… Очень помогает, – фыркнул Тайсон.
* * *В гаванском аэропорту они приземлились под вечер.
Измотанные многочасовым перелетом авиапассажиры дисциплинированно прошли пограничный контроль, получили по крохотному зеленоватому штампику в паспорте – и выстроились у транспортера в ожидании багажа.
– Ну, теперь это надолго… – послышалось за спиной Алексея.
– Да уж, здесь никто не торопится.
– Климат.
Разговаривали по-русски.
Выдержав необходимую паузу, Алексей обернулся и сделал вид, что изучает какое-то объявление на противоположной стене. Так и есть – вот они, соотечественники. Помятые, но уже почти трезвые, как и подобает возвращающимся на боевое дежурство офицерам: двое постарше и один еще совсем молодой, всего-то, наверное, несколько месяцев из училища.
– Ничего ему не обломится.
– Ясное дело…
Судя по всему, речь пошла об их приятеле и сослуживце, намертво прилепившемся к той самой длинноногой девушке, на которую Алексей обратил внимание еще перед вылетом из Парижа. Объяснялись они на плохом английском. Блондинка вежливо кивала в такт чужим словам, хотя с первого взгляда было заметно, как надоел ей за долгое время в пути этот полупьяный навязчивый собеседник.
– Дурак. Уж чего-чего, а этого добра здесь навалом. Только свистни!
– Дорого? – уточнил молодой офицер.
– Копейки. Только надо осторожнее, – посоветовал старший товарищ.
– Что, СПИД не спит?
– Да не в этом дело… Простучат моментально.
– Свои закладывают?
– А как же, за милую душу! Вон, в прошлом году Петрович – ну, ты помнишь его, подполковник такой из Москвы – потащился вечером на Малекон…
Однако Алексею так и не довелось услышать, чем именно провинился перед любимой женой и особым отделом отозванный на далекую родину офицер. Вопреки пессимистическим прогнозам, с тихим скрежетом и урчанием заработал ленточный транспортер. Откуда-то из темноты начали выползать чемоданы, и народ потянулся за багажом.