Военная история Римской империи от Марка Аврелия до Марка Макрина 161–218 гг.

Чтобы потерпеть такие поражения, которые Рим понёс в 167–170 годах, численность Дунайской армии должна была сократиться, как минимум, вдвое. Вероятно, в Рейнских провинциях эпидемия лютовала так же страшно, иначе Марк Аврелий смог бы перебросить оттуда на Дунай необходимые подкрепления, чего мы, однако, не наблюдаем. То же самое, видимо, касается Британии и Испании, хотя Аммиан Марцеллин, например, не упоминает их при описании распространения эпидемии [Аммиан Марцеллин XXIII, 6, 24]. Быть может, эти провинции пострадали меньше.

Эпидемия в Италии началась весной 167 года, когда потеплело и вирус, дремавший в воинах, пришедших с Востока, начал активно действовать. Войска пришли в свои провинции уже имея много больных, поэтому на Дунае, в Галлии и на Рейне чума началась практически тогда же. К лету смертельная болезнь свирепствовала уже во всех названных областях. На надгробии преторианского гвардейца из Рима почти наверняка указана одна из жертв той чумы. Гай Манлий Кассиан умер 29 июля 167 года в возрасте 21 года после двух лет службы в центурии Плацида во II Преторианской когорте [NSA-1915-39 (= AE 1916, 00047 = AE 1916,+00103).]. В Риме в день умирало до 2000 человек, в других городах и центрах скопления людей, таких, как воинские лагеря, процент смертей был не ниже. При таких условиях, месяца за три римляне могли потерять от 20 % до 40 % своих воинов в провинциях, подвергшихся затем удару варваров. Американский историк Гиллиам подсчитал, что жертвами чумы могли стать до двух миллионов человек, но, возможно, он преуменьшает ущерб [Gilliam, J. F. (1961), ‘The plague under Marcus Aurelius’, American Journal of Philology 82, 225–51].

Префектом Рейнского Германского флота в этом или предыдущем году был назначен будущий император Публий Гельвий Пертинакс. Мы знаем, что к нему на Рейн приехала мать и там умерла, не исключено, что тоже от чумы. Может быть, женщина приехала в Германию чтобы спастись от эпидемии, но нашла там лишь свою смерть.

Сам Пертинакс, к счастью, избежал заражения и выжил, как и его будущий преемник на императорском престоле Марк Дидий Юлиан.

Дидий Юлиан происходил из зажиточного и известного медиоланского рода, родился в сенаторской семье и вырос в доме Домиции Луциллы – матери Марка Аврелия. Среди его предков были консулы и префекты Рима. Отцом его был Квинт Петроний Дидий Север из знатного инсубрского рода, а матерью Эмилия Клара, внучка знаменитого юриста и сенатора Сальвия Юлиана.

В 153 году Дидий начал свою карьеру децемвиром по юридическим вопросам. В 154–156 годах он служил военным трибуном в одном из легионов (название в надписи стёрто). Домиция Луцилла помогала Дидию Юлиану и дальше. Она использовала свое влияние, чтобы Юлиан получил квестуру раньше необходимого возраста (157 г.). Затем Марк Аврелий протащил его в курульные эдилы и преторы (162 г.). В 163–164 гг. Дидий Юлиан исполнял должность легата легиона III Augusta при проконсуле Африки, в 165–166 гг. он был легатом пропретором Ахайи и наконец, в 167 году стал легатом легиона XXII Primigenia p. f. в Могонциаке в Верхней Германии. Все эти посты можно считать элитными. Ахайя была тихой и самой культурной провинцией империи, а легионы, которыми Дидий Юлиан командовал, давно не находились на острие боевых действий, зато были военной школой знатной молодёжи с большими связями. Так что, карьера Дидия Юлиана развивалась очень неплохо. Однако, в дальнейшем он доказал на деле, что достоин своих высоких постов.

Конечно, до германцев, сарматов и славян дошли сведения о страшной эпидемии в Империи, о буквальном вымирании римской армии. Эти известия всё изменили. Задунайские племена неожиданно получили шанс победить доселе непобедимый Рим и, как минимум, отнять у него Балканы и Предальпийские области. Всю весну и лето за Дунаем кипела подготовка к вторжению. Пока эпидемия свирепствовала, племена не могли действовать, чтобы самим не стать её жертвой, но вот когда чума поутихла, варвары решились.

Видимо, ближе к осени или уже в сентябре 167 года союз 59 варварских племён прорвал римскую границу, как минимум, от Дакии до Реции и вторгся на территорию империи.

Аквилея. Вид с юга

Главный удар был нанесён маркоманнами, квадами, лангобардами, виктуалами, гариями и некоторыми другими племенами по Верхней Паннонии. Огромная масса варваров, в основном германского происхождения, вломилась на территорию империи. Лимес был прорван, варвары заполонили Паннонию, лагеря римских войск были окружены, блокированы и частично уничтожены. Римское население Верхней Паннонии было частично истреблено, частично захвачено и уведено в плен, причём речь идёт о сотнях тысяч человек. После этого, часть варваров с семьями остались осваивать захваченную провинцию, а часть решила пойти дальше и двинулась по Янтарной дороге к Италии. Они прошли Саварию, Петовион, Целейю, Эмону и вышли к Аквилее, которую немедленно осадили. В Аквилее стояли новые легионы II Pia и III Concors, которые в обычных условиях наверняка разбили бы варваров, но теперь легионы были обескровлены чумой до такой степени, что даже не помышляли об открытом сражении и ограничивались обороной города. Тем более, что германцы и славяне II века были вооружены, оснащены и организованы куда лучше, чем 100 лет назад. Даже римские авторы признают, что варвары в Маркоманнских войнах были вооружены и организованы очень хорошо.

Не сумев взять Аквилею и оставив часть сил для её осады, варвары ринулись по Венетской равнине, круша и разоряя всё вокруг, убивая или угоняя тысячи людей, уводя на север тысячи голов скота, расхищая имущество. Скоро они уже взяли и сожгли Опитеригий и двинулись к Вероне.

По-видимому, часть варваров напала и на Далмацию. Похоже, что под Нароной или в ней самой тогда погибла когорта I Belgarum equitata, которую через несколько лет пришлось восстанавливать (см. ниже). А ведь Нарона находилась в самой глубине Далмации, и чтобы добраться до неё, варварам надо было пройти всю провинцию.

Вторым направлением удара варваров была Дакия, куда в том же сентябре 167 года с запада по долине Марисуса вторглись языги князя Банадаспа. Языги шли в Дакию с семьями и скарбом, намереваясь поселиться за Тисой. Местное римско-дакийское население они забирали в рабство. Были взяты Миция, Тибискум, Сармизегетуза. Север Дакии атаковали буры, осы, котины, очевидно, раннеславянские племена. В районе золотых приисков тогда были спрятаны много кладов, часть которых так и не была откопана. Это говорит о потерях в населении. Из тогдашних защитников Дакии нам известны ветераны Парфянской войны: легат легиона XIII Gemina Авл Юлий Помпилий Пизон и префект алы I Hispanorum Campagonum c. R. из Ветеля Гай Юлий Коринфиан, награждённый в Каппадокии за личное мужество. За сражения этого года Коринфиан был вновь отмечен. Он получил командование знаменитой алой I Batavorum milliaria civium Romanorum Pia Fidelis. Она дислоцировалась в Разбоени в Верхней Дакии.

Третьим направлением был Норик, на который обрушились виктуалы и гарии, этническая принадлежность которых определяется плохо. Виктуалы считаются частью квадов, а гарии – частью лугиев. В таком случае – гарии – славянское племя из союза лужичан, возможно, сохранившее в названии древний термин «арии».

Начало Маркоманнской войны

Наконец, четвёртым направлением стала Реция. На её территорию вторглись, очевидно, наристы и гермундуры, только что считавшиеся дружественными Риму племенами. Наристы, скорее всего, являются никем иным, как «норцами», раннеславянским племенем, жившим к северу от римского Норика. Кем были гермундуры, мы не знаем, но название их явно кельтского происхождения, а не германского.

Удар пришёлся на центральную и восточную часть ретийского лимеса. По археологическим данным, около 170 года были сожжены и разрушены кастеллы Саблонетум, Бургзалах, Бёминг, Ветониана, Алкофен, Регина Кастра, Сорвиодурум. Сожжено было, также, поселение Лосодика.

Итак, осенью 167 года наристы и гермундуры, возможно, при поддержке других племён, на широком фронте атаковали ретийский лимес, прорвали его и хлынули вглубь провинции. Радикально ослабленные чумой римские войска ничего не смогли сделать и укрылись в своих кастеллах. Подробно это вторжение описано нами в книге о Германо-Ретийском лимесе, поэтому здесь мы не будем повторяться, скажем только, что восточным пределом вторжения 167 года стала кастелла Сорвиодурум и её окрестности. По крайней мере, на территориях восточнее Сорвиодурума пока не найдено следов разрушений этого периода. Также неизвестно, насколько далеко на юг зашли варвары, взяли ли Иовисуру, Братананиум, Турум, Августу Винделиков?

В центральной же Реции нет следов вторжения южнее Дуная и возможно, что на помощь ретийским войскам прокуратора Тита Дестиция Севера (165–168 гг.) подошли контингенты из Германских провинций, Британии и Испании.

В целом, ситуация складывалась для Рима катастрофически. Последний раз иностранные войска вторгались на территорию Италии аж в 101 г. до н. э. и это были кимвры. Почти 270 лет после этого Рим не допускал ничего подобного, полностью доминируя в Европе, и вот нашлась сила, сравнимая с силой кимвров. А ведь суть событий была одной и той же. Варварская Европа накопила сил достаточно, чтобы бросить вызов античной цивилизации. Образовались новые мощные союзы племён и даже целые языковые группы, вроде славян. Германские и славянские племенные союзы, а также степные сарматы и остатки старого населения римского приграничья, вроде фракийцев и кельтов, начали борьбу за передел земель и временно объединились против общего врага – Рима. Это объединение было непрочным и скоро распалось, но первые его удары по Римским землям оказались сокрушительными.

В Риме принимались все возможные экстренные меры для спасения ситуации. В декабре (17–23 числа) Марк Аврелий провёл древние религиозно-магические обряды очищения Рима от морового поветрия – лектистернии. Он созвал жрецов со всех сторон, чтобы совершить обряды очищения Рима при помощи богов разных народов Империи. Кроме римских богов, в преддверия храмов были вынесены статуи Изиды и Кибелы, возможно, и Митры. Статуи уложили на ложа и поставили перед ними богатое угощение, перед каждым из богов и богинь то, что они особенно любили, по мнению жрецов. Жрецы и зрители всю неделю стояли подле статуй с непокрытыми головами и просили богов о помощи.

Ещё император взял из храма Марса копье, погрузил его наконечник в кровь жертвенного животного и бросил в сторону неприятеля. В жертву приносилось такое количество животных, что какие-то жители столицы, и в столь грозный момент не утратившие чувства юмора, сочинили записку, якобы отправленную императору белыми быками. Быки просили не слишком усердствовать с жертвами ради победы, ибо, писали они, «если ты победишь, мы пропали». Однако, на самом деле, положение было столь серьезным, что ожидали даже возобновления человеческих жертвоприношений.

Для функционирования армии были нужны большие средства и, хотя деньги в казне были, Марк решил привлечь дополнительные средства лично от императорской семьи. На форуме Траяна была произведена распродажа дворцовых вещей типа картин, статуй, утвари, одежды, драгоценностей. Торги длились два месяца и дали средств достаточно для победы над варварами. Такое самопожертвование императора должно было привлечь симпатии общества и понудить римскую знать поступить подобным же образом. Впоследствии Марк выкупил большую часть распроданного, но и тех, кто отказался вернуть ценности, никак не наказал.