«Рече Господь…» Толкования на Евангельские притчи
Вышел сеятель сеять семя свое. Какое это семя – объяснил сам Он, предупреждая нас и сказавши, что это – слово Божие, и следовательно – Евангельская проповедь. Сеятель же сего доброго семени есть Сам, говорящий это, Иисус; Он есть сеятель всякого добра, и от него зависит всякое плодоношение духовное (ср.: Ин. 15, 4–5). А земля и земледелие Его суть души человеческие. Сказал, что вышел сеять семя свое, потому что не от кого другого заимствует слово свое Ипостасное Слово Божие. Но почему не предшествует сеянию обработка земли, поновление ея? – потому что занимающиеся земледелием сперва пашут землю и тогда уже бросают семена. Нужно знать, что и здесь пророки плугом закона вспахали души людей чрез заповеди и соделали их пригоднейшими к принятию евангельского семени: а Пришедший облагодетельствовал весь мир, солнечные лучи равно Дающий добрым и худым и Повелевающий облакам давать дожди праведным и неправедным (ср.: Мф. 5, 45), и слово учения распространил равно на всех, безразлично рассыпая семена, чтобы добро принадлежало не меньше тому, кто восхотел и избрал приносить плод, как и Подавшему семя.
И отказавшихся прийти на великую вечерю (см.: Лк. 14, 18) было три рода: один купил землю, другой купил пять пар волов, третий женился. И здесь представляются три рода неспособной земли, на которую семя упавши не оправдало надежд сеятеля: потому что иное упало при дороге, другое на каменной земле и сухой, и иное заглушено тернием. Чему научают нас сии приточные образы? Что есть три рода принявших было семя, и все-таки не принесших плода: это – которые следовали мудрости мира и нелепым выдумкам Еллинов, которые пребывали в законе теней (см.: Евр. 10, 1), и язычники, подавляемые удовольствиями, как тернием. Первые сами себе уготовали путь к погибели, не допуская закону вспахать ниву души; они, слыша слово о тайне спасения, разражаются смехом и поношением (ср.: 1 Кор. 1, 23). Тотчас лукавые помыслы, как некие птицы, слетаются и, признавая слово неубедительным и невероятным, духовное семя выбрасывают из души. А если под птицами небесными будем разуметь духов воздушных (см.: Еф. 6, 12; 2, 2), которыми уничтожается доброе семя, то и в таком случае нимало не уклонимся от смысла притчи. Сказавши же, что иное упало при дороге, Он может быть указывает прикровенно и на нечто другое. Потому что если бы речь шла просто о торной дороге, то сказал бы может быть «иное упало на пути, или на дорогу», как далее говорит: иное упало на камень, иное между тернием, а иное упало на добрую землю. Здесь же сказавши «при пути», или что тоже «при дороге», дает повод разумевать нечто высшее и более отвлеченное <…> И поелику мы научены, что Христос есть Путь, как сказал Он о Себе: Я есмь Путь (Ин. 14, 6), то надлежит разуметь, что семя, упавшее вне сего Пути, расхищается демонами, как бы птицами.
Примечай различие тех, кои принимают слово Евангельское. Первые, которые уподобляются торной общественной дороге, совершенно нисколько не приняли семени: потому что как только оно упало, так и расхищено без всякого препятствия птицами. Так они закоснели в неверии, что ни коим образом не допускали проникновения проповеди, будучи путем твердым, землею не поддающеюся паханию духовному. На сие может быть указывал и Христос, когда заповедывал апостолам не ходить на такой путь язычников (см.: Мф. 10, 5). А уподобляемые камням не были чужды вере, но слабы и немощны. Слово указывает на тех, кои приняли Евангельскую проповедь и начали приносить плод дел, но при наступлении искушения или скорби сделались отставшими, как бы сбросили свои воинские доспехи, бежали от борьбы. Ибо как посеянное в каменной почве пускает корни и дает росток по причине земли, находящейся на поверхности, а при наступлении солнечных жаров, по причине недостатка влаги снизу, соответствующей и противоборствующей зною, вянет и усыхает: так и не принявшие слова Евангельского с глубокою пламенною верою остаются бесплодными; потому что, как только солнце начнет сильнее греть, они сбрасывают личину. Понимаешь, конечно, какое это солнце, повреждающее духовные посевы, зная о нем из песни степеней: Днем солнце не поразит тебя… (Пс. 120, 6), и от Невесты в Песни песней: …Не смотрите на меня, что я смугла; ибо солнце опалило меня… (Песн. 1, 5). Есть солнце, действующее противоположно Солнцу правды; не освещает оно и нисколько не животворит, но очерняет и иссушает зноем греха. Потому великий Исаия говорит, что головы верных будут покрываться скиниею для осенения днем от зноя (ср.: Ис. 4, 6), покрываться от Бога тенью (ср.: Ис. 25, 4) в защиту от зноя сего враждебного солнца чернящего и сожигающего грехом.
…а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его. Как земля после преступления Адамова стала возращать терние и волчцы ему (см.: Быт. 3, 18), так и плоть Адамова, взятая от земли, заразившись грехом, стала износить терние и сорную траву прегрешений. Всеял же их враг рода человеческого, как объяснено в другой притче. Ибо где Домовладыка посеял доброе семя, там враг, выждавши время, когда люди вознерадели и предались сну, посеял между добрым семенем плевелы (см.: Мф. 13, 25), называемые там тернием и волчцами. В этой же притче под тернием, заглушающим семя слова Божия, разумеется беспорядочная смесь неисчислимых зол, рождающихся от гнева и похоти; это – заботы, пожелания, сетования, напасти и разнообразные от сих происходящие страдания, из-за которых добрые действования, хотя бы и начались в душе, не достигают крепости и зрелости, не восходит к высоте совершенства.
А иное упало на добрую землю, и взошедши, принесло плод сторичный. Видишь, как то же семя, сеянное тем же земледельцем, не одинаковый плод приносит? Что ж! Не по вине ли земледельца это бывает? Но кто же так помыслит или дойдет до такого сумасбродства? Нет; но как одна и та же вода, орошая один и тот же луг, питает различные роды растений, и оросительная сила одна, но свойство приемлющих претворяет влагу в различные качества: ибо одна и та же вода в полыни горькнет… в розе краснеет, в лилии белеет, здесь теплеет, там охлаждается, <…> так и слово Божие, бросаемое как некое семя в души человеческие, произрастает соответственно состоянию приемлющих, и или приносит плод, или не может приносить плода. Поелику же св. Матфей подробнее изложил сказанное Спасителем о плодоносии доброй земли, именно, что из семени, упавшего на добрую землю, одно принесло плод во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать (ср.: Мф. 13, 8): то следует поискать, что значит это тройственное различие в плодоношении. И так, подвизавшиеся среди скорбей и лишений и в горниле искушений испытанные как золото (см.: Прем. 3, 6), или страдая от мучителей, как добропобедные мученики, или по допущению Божию будучи преданы во власть врага и мстителя (Пс. 8, 3), как оный многострадальный Иов, или в прах, по выражению псаломскому (Пс. 118, 25), повергши души свои и плоть свою пригвоздивши ко страху Божию (Пс. 118, 120), или непорочно и в чистоте целомудрия прославивши Бога, – сии все принесли первый и высший плод, сторичный. Ибо сотенное число, заключая в себе помноженное на себя совершенное число десять и само будучи всесовершенным, показывает совершенство добродетели. А которые отвергли скоропреходящие и быстро исчезающие похоти и удовольствия, те называются приносящими плод в шестьдесят крат, как умножившие шестерицу[1] заповедей Божественных в десять раз и соблюдшие их как по внешности, так и по внутреннему смыслу. Обязавшиеся ж брачными узами и занятые мирскими делами, но не пренебрегшие и дел добродетели, как соблюдшие шестерицу заповедей по внешнему объему, произвели плод в тридцать раз. Ибо число тридцать, содержа в себе пять раз число шесть, чрез пятеричное число означает пять чувств, а чрез шесть – те заповеди, за соблюдение которых праведники наследят Царство Небесное, как исчислил их Судия на престоле славы Своей. И так, кто напитал голодного, напоил жаждущего, одел нагого, ввел странника в дом свой, показал надлежащее призрение относительно больного и в темнице заключенного, – если это сделает чувственно, по видимости, то принесет плод в тридцать; а если кроме чувственного исполнения и духовно совершит их, питая хлебом любви и словом учения напоевая нуждающегося, обнаженного от добродетели облекая в честность нравов, отчуждившегося от вышнего Отечества вводя и возвращая в дом Отчий, принимая немощного в вере (см.: Рим. 14, 1) и посещая заключенного в узах греха, тот поистине приносит плод в шестьдесят. Подивись способу земледелия и человеколюбию Земледельца Господа и возблагоговей пред Ним, что, не от всех требуя равной меры плодов, увенчивает и того, кто много принес, и того, кто принес мало, не отвращается. Но это яснее показывает Он в притче о делателях (Мф. гл. 20), где и раньше нанятые на работу и позднее призванные получили обещанную плату.
Ученики же Его спросили у Него: что бы значила притча сия? Ученики, благоприятствуя окружающему их множеству народа и приметив неясность речи, желают узнать сказанное, чтобы и для толпы выяснить это. Что же Спаситель? Вам, говорит, дано знать тайны царствия Божия, а прочим в притчах. Когда говорит дано, показывает, что дело, т. е. дар, но сей божественный дар не все могут принять. Ибо иные еще младенчествуют по вере, другие грубы чувствами духовными и неспособны слышать таинственнейшего учения; им, как детям, пригоден приточный способ наставления. Вы же, говорит, весьма усердным стремлением сделавшиеся достойными высшего учения, можете узнать и таинственнейший смысл учения. Присоединяет далее и пророческое изречение: чтобы они видя не видели, и слыша не слышали (ср.: Ис. 6, 9). Ибо тогда как дана им Богом сила избирать наилучшее, они, огрубивши умы свои худыми помыслами, слыша чувственно, не понимают разумно, и видя телесными очами, закрывают очи души своей. А частица чтобы здесь означает не причину, а следствие. Ибо не для того говорил в притчах, чтобы они не видели и не слышали, но потому так случилось с ними, что они по собственной испорченности худо разумели, подобно как о худо видящем, слепотствующем и долго страдающем тою болезнию скажешь: «Для того он устремил взоры свои на солнечные лучи, чтоб еще больше повредить глаза».
Потом, научая не просто понимать говоримое, но восходить умом к высшему смыслу, присовокупил Он: кто имеет уши слышать, да слышит! То есть: умеющий духовно умозаключать о высших предметах и от чувственного восходить к тому, о чем говорится в притчах, пусть обратит на это внимание, чтоб уразуметь смысл говоримого. Ибо для спасения недостаточно только слышание наставлений, если за слышанием не последует исполнение того, о чем слышим.
Зная это, братья, не просто и как случится будем слушать слово учения, чтобы слова только принимать, а никакого плода от слышания не заимствовать, чтобы уподобляться земле безплодной, и открытой дороге, всеми попираемой. И опять, начавши делать добро, при наступлении искушений со стороны врага и завистника преуспеянию нашему, не станем изсушать духовные ростки добродетели, как почва каменистая, не имеющая влаги. И далее, не будем заглушать доброй нивы тернием, занявшись неблаговременными и суетными заботами, которые не принесут нам никакой пользы во время исхода. Будем, напротив, внимательно трудясь над собою, уподобляться земле доброй и приносить плод, соответственный попечению о нас Господа, достойный блаженной житницы (ср.: Мф. 3, 12; 13, 30) Царства Небесного, которого достигнуть да сподобимся все мы благодатию Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, со Отцем и Святым Духом славимого во веки. Аминь.
Феофан Керамевс, архиеп. Тавроминский. Беседа 7. На притчу о семени / [Арсений, архим. Феофан Керамевс, архиеп. Тавроминский X века и проповедник] // Странник. СПб., 1884. Том II. С. 466–473.Сщмч. Григорий Шлиссельбургский (по св. евангелисту Марку)
Вот, вышел сеятель сеять… Семя есть слово Божие (Мк. 4, 3; Лк. 8, 11). А сеятель – Господь. Он вышел в мир сеять семена Своего Божественного слова, семена жизни, сеет до сих пор и будет сеять до скончания века.
Так незримый Господь ходит и ныне по вселенной… Он ходит по дорогам и распутьям, по городам и селениям и по домам и бездомьям. Дни и ночи ходит Он, спасая человеческие души… И каждому человеку на тропе его жизни встречается Господь и каждого обвеет Своим дыханием… Сладкий миг. И вместе – о какой это страшный момент! Неужели не откликнется душа? Неужели не повернется к Божественному призыву? Неужели она лишь на миг всколыхнется и разойдется со Христом и опять поскользит по зыбкому распутью?
Веяние Божьего зова слышится в голосе совести, в призывах Церкви, в обстоятельствах жизни… А бывают и особые призывы Божьи, как явные встречи с Христом… Душе надо откликнуться… надо схватить этот славный миг и отдаться милующему Богу.
Какие условия отклика?
<…> Вот первое условие отклика: не держи душу при дороге, где ходят враги, где топчутся ноги тысяч людей, где дует ветер, где наметается мусор… Дорога это – «внешнее» жизни. Это – распутье земли. Ведь нашим господином является зло, дьявол… А за ним и с ним все дети зла: и разнообразные силы торжества греха (грубость, жестокость, насилие, развращенность и прочее, прочее без конца), и рассеянность сменяющихся жизненных влияний… Как в таких условиях Божье семя может дать рост?
Вот Божьей волей семя попало в душу, и тяжелые ступни торжествующего зла потоптали его (семя было потоптано – Лк. 8, 5), а птицы – рассеянность – поклевали его… и опять душа осталась пустой, ветер дороги бьет ее и холодно ей и неуютно… Не держи душу при дороге. Держи ее за оградой, которую оградил ее Отец Небесный (см.: Мф. 21, 33).
<…> Посеянное на каменистом месте означает тех, которые… не имеют в себе корня и непостоянны… когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняются (Мк. 4, 5–6, 16–17), временем веруют, а во время искушения отпадают (см.: Лк. 8, 13).
А вот и второе условие: позаботься о плодоносности почвы для сада твоей души… позаботься, чтоб был в ней… чернозем (земля) – это среда, насыщенная силою для добрых произрастаний… Скапливай в душе такую силу. Она – результат доброй мысли и доброго дела… Так пусть осадки их будут глубже в твоей душе. Когда отслонение добра ничтожно, тогда Божьему семени не за что в душе и зацепиться и не на чем укрепиться… И тогда растет Божье семя хилым и безжизненным, почти не имея корней в душе… Потому, когда приходит искушение, скорбь (а они неизбежны!), увядает чахлый росток и гибнет… Нет для него основы, закрепы в душе, и нет у него сильного корня… И зной жизни (взошло солнце), тягота жизненных испытаний губят слабый побег добра. И нет для него поддерживающей влаги! Влага – это роса Божьей благодатной помогающей силы… Конечно, из камня не появится влага… Роса благодати обильна там, где почва насыщена влагою добрых дел.
Итак, боритесь с каменистостью, бесплодностью души. Для ростков добра крепи в себе землю добрых дел. И роса благодати снизойдет на ниву души… И будут крепки побеги доброго сева, и нива заколосится полноценным зерном.
<…> Третье условие доброго роста Божьего семени – не давай усиливаться в своей душе сорнякам. Сорняки неизбежны. Человек живет в мире зла, и сам он немощен и склонен к греху… Плевелы не уничтожены Господом, а оставлены расти до жатвы (ср.: Мф. 13, 30). Значит, сорняки будут. Это – «заботы века сего, обольщения богатством, наслаждения житейские»… И если дать им волю, они заглушат все доброе… Разве ты не знаешь, как быстро растет дурная трава и как она размножается и забивает доброе семя?
Вот не нужно давать волю тернию души, которое обовьет и заглушит душу, и ей ничего не даст, и доброе не пустит к себе… Когда же терние заполнит душу и опустошит ее от добра, тогда и смерть души!
Останется пустота… одна пустота… бессмысленность целей, никчемность усилий и в результате… разбитая жизнь… Господство сорняка… и нечем жить, и нечем дышать!..
Иное упало на добрую землю и дало плод… А посеянное на доброй земле означает тех, которые слушают слово и принимают, и приносят плод (см.: Мк. 4, 8, 20). Посеянное же на доброй земле означает слышащего слово и разумеющего, который и бывает плодоносен (см.: Мф. 13, 23). А падшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении (Лк. 8, 15).
Здесь Господь указывает основные и положительные условия произрастания Божьего семени. И среди них первое – добрая земля. Хорошая земля имеет в себе силы произращать посаженное в ней. И в душе, готовящейся стать доброй нивой для Божьих глаголов, нужна среда, имеющая силы принять и вырастить добро. Доброе усваивается добрым. Значит, это должна быть среда, насыщенная силою добра… Лишь она способна вырастить добро.
Второе условие Господь указывает в принятии и разумении Божьего слова. Душе недостаточно слышать Божий зов. Надо с заботливой внимательностью ввести в душу («принять»). Надо отдать этому делу всю человеческую способность восприятия истины, всю способность человеческого разумения истины, чтоб Божье слово входило в душу как единый истинный свет и как единая истинная жизнь. Такое проникновение души в Божье слово святой Евангелист может обозначить термином разумение: плодоносен бывает слышащий слово и разумеющий (Мф. 13, 23).
Господом указывается и третье условие доброго произрастания семени – хранение Божьего слова.
Как земледелец, бросив семя в добрую землю, оберегает пашню от засорения, от затаптывания скотом и потрав, так и возделыватель души должен охранять ниву души от засорения плевелами зла, от затаптывания дурными наслоениями и от всяческих потрав диавола… Как постоянно бодрствующий глаз земледельца, человек должен поставить на ниве души неусыпного стража – чистую совесть, чистое сердце.
Чистое сердце, как ограда души, пусть не допускает засоряться душевной ниве, и тогда Божье семя растет правильно. Те, которые… хранят его (слово) в добром и чистом сердце… приносят плод (Лк. 8, 15). Но Господь и это условие не считает последним. После многого труда над обработкой земли души, чтобы была она доброй, после заделки семени («принятия слова»), после бодрственного оберегания нивы чистым сердцем надо проявить и еще одно свойство – терпение.
Земледелец кладет много труда, бросает семя и долго, долго ждет всходов и плодов.
Так тем более не ожидай на душевной ниве скороспелости семени истины и добра; семя жизни взращивается в терпении, в бореньях, в потах, во многих, многих днях, месяцах, годах, в великой терпеливости.
Так говорит Господь: Приносят плод в терпении (Лк. 8, 15). Таков путь отклика на Божий зов к доброму созреванию о Христе. Встань на него со Христом и, поддерживаемый Его милующей рукой, пойдешь.
Плод… взошел и вырос, и принесло иное (семя) тридцать, иное шестьдесят, а иное сто. Не подумай, что несправедлив, лицеприятен Господь и одному дает лучшее семя, другому худшее. Божие семя взращивается несчетно… Дело в тебе, в твоей душе… Насколько она подготовлена и способна принять и взрастить Божье семя, настолько она и плодоприносит… Отсюда и разница: одна душа плодоприносит тридцать, другая шестьдесят, а третья и стократ.
И сказал им (ученикам): вам дано знать тайны Царствия Божия, а тем внешним все бывает в притчах; так что они своими глазами смотрят, и не видят, своими ушами слышат, и не разумеют, да не обратятся, и прощены будут им грехи. Вот слово большой радости, а вместе и трепета! В отношении ко Христу одни люди – слушатели… Послушали и ушли… Другие – ученики и последователи. Эти остались, чтобы наполниться словом Господним и следовать слову. Первые – «внешние», – вторые, очевидно, «свои». Первые смотрят, и не видят, слышат, и не разумеют. Вторые проникают в невидимое, и им открыты тайны Царствия Божия.
Вникай, вникай! У настоящих учеников открыты глаза, и они видят тайны Божьего Царства. Они, зрячие, знают, куда идут, и знают, что только один путь… Они, счастливые, бегут во свете к одной своей цели, потому что в сердце у них открытая им тайна. Она влечет их!..
Господи! Как же блаженны видящие! Как счастливы ходящие во свете! Им открыты Твои тайны. И Твое Царство влечет их.
И как жалки невидящие!.. Они бродят в потемках… И нудно ползут своими земными путями, да не обратятся и прощены будут грехи их.
Так и есть в жизни!
Один человек и в Бога верит, и в церковь ходит, а нет в нем жизни! И видно, что еще нет у него правды в пути. У него все заслоняет своя маленькая жизнь и свои заботы… И они впереди, а Христос к случаю, когда понадобится… И вот, такой человек топчется и ползет… И, конечно, ничего он не видит… Жизни своей не видит… И хоть он слушает слово жизни, но заткнуты у него уши и ничего не доходит до его души… И он по-прежнему без пользы и радости для себя топчется вокруг Христа и около стен церковных, и нудно тянется его жизнь.
Это – «внешний».
А другой, посмотришь, загорелся… И поистине, как сказал Господь, как будто у человека открылись глаза… Да, воистину открываются у человека глаза, потому что он начинает видеть одну цель жизни, видит один путь, легко выбирает нужное в жизни, откидывает ненужное, и с душевным спокойствием, Богу содействующему, твердо, во свете и радости он пойдет по своей дороге.
Тогда же ему открываются «Божьи тайны». Ведь он же идет к Божьему Царству! И чем он ближе к своей цели, тем она доступней, ясней, видней.
Григорий (Лебедев), сщмч. Толкование на Евангелие (От Марка и Луки). М.: «Даниловский благовестник», 2006.Свт. Василий (Кинешемский) (по св. евангелисту Марку)
Смысл притчи о Сеятеле достаточно подробно объяснен Самим Господом. К евангельскому объяснению можно еще прибавить, что Сеятель – это Сам Господь, семя – слово Божие, поле – все человечество, весь мир, воспринимающий в свои недра чудодейственное семя евангельского слова. Подобно семени, евангельское слово носит в себе начало жизни, жизни истинной, духовной, ибо что такое истинная жизнь? Сия же есть жизнь вечная, – отвечает Господь в Своей первосвященнической молитве, – да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа (Ин. 17, 3). Евангельское слово дает это знание истинного Бога, и потому оно является дивным семенем спасения и жизни. Брошенное в человеческое сердце, оно при благоприятных условиях взрастает и приносит плоды – добрые дела и святую жизнь. Подобно семени, оно вечно носит в себе эту живую силу.
В настоящее время, как и девятнадцать веков тому назад, оно одинаково волнует и трогает, радует и утешает, судит и смиряет, затрагивая самые сокровенные струны человеческого сердца.
Умирают философские системы, забываются политические теории, блекнут цветы поэзии, но слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные (ср.: Евр. 4, 12). В нем скрыта вечно живая истина.
Но, обладая всегда этой скрытой живой силой в одинаковой степени, слово Божие не всегда дает одинаковый урожай. Это зависит от той почвы, в которую оно падает, и здесь притча приобретает для нас особенно жгучий, живой, личный интерес, ибо почва эта – наше сердце. Мы все, слушатели и читатели слова Божия, получаем свою долю святых семян; мы все, наверное, хотели бы, чтобы в нашем сердце была плодородная почва, приносящая стократный урожай, и вопрос, почему этого не бывает и почему всходы так чахлы, убоги и перемешаны с сорной травой, – вопрос этот, конечно, для нас далеко не безразличный.
Вдумаемся внимательнее в притчу, чтобы в ее дивных образах и символах открыть важные для нас законы душевной агрономии, на которые указывает Господь Иисус Христос.
Для того, чтобы с успехом возделывать ниву и применять к ней рациональные способы обработки, необходимо прежде всего изучить почву и знать ее состав. Песчаная почва требует одного удобрения, суглинок – другого, чернозем – иного; да и сами приемы обработки на разной почве бывают неодинаковы. Точно также и в духовной жизни. Чтобы понять причины, обусловливающие для человека бесплодность слова Божия, и в то же время найти правильные способы обработки и воспитания души, которые могли бы повысить урожай святого семени, усилить влияние и действие на человека евангельского слова, – для этого надо изучить почву нашего сердца и выяснить, что именно в этом сердце препятствует успешному произрастанию семени. Соответственно с этим мы и можем принять те или другие меры.
Говоря о судьбе семени, Господь в Своей притче изображает четыре рода условий, в которые оно попадает при посеве и которые различно влияют на его произрастание. Это – четыре различных вида психики человека, четыре вида устроения души.
Когда сеятель сеял, случилось, что иное (семя) упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то (ср.: Мк. 4, 4).