Пленники Эсте

«Мы движемся в правильном направлении, – успокаивала свой народ Ламанг. – Проявите терпение».

Но бунтовщики терпеть не хотели. Им нужны были ответы на вопросы. Вот только самих вопросов, они, похоже, не знали.

Департамент, пытаясь сохранить спокойствие общественности, принял самое простое решение – устранять отступников, изолировать их от общества, дав стражам полномочия стрелять на поражение в случае сопротивления. Так появились охотники – специализированное подразделение, призванное искоренять «неверие». Охотникам было плевать оказывается сопротивление или нет, они руководствовались лишь одним простым правилом: увидел жертву – убей ее.

Сейчас бунтовщики вовсе оказались вне закона и подлежали ликвидации при любом контакте.

Кто следующий? Чего добивается Департамент? На что готово пойти правительство ради тотального контроля над жителями Эсте?

Конечно, находились те, кто был недоволен подобными действиями, считая их противоречащими свободе выбора человека, но все прекрасно понимали, что любые волнения, вызванные такими, как Джон Риган, лишь усугубляют и без того сложную ситуацию.

Риган возможно обладал особым даром убеждения, раз уж сумел сплотить вокруг одной идеи, достаточно большое количество людей. Причем люди эти отличались умением держать под контролем любые происки Департамента, и успешно избегали всевозможных слежек, облав и прочих гонений.

Теперь все это в прошлом.

«Корабль не движется», – сказал отступник, и Паскаль не стал его убивать.

Не потому, что поверил несчастному, просто он вдруг понял, что человечество, увязшее в собственном бессилии и массовой депрессии, не способно разобраться во всем этом самостоятельно. И то, что оно ничего не делает для этого, – в высшей степени странно.

«Неужели мы сами прячем эту информацию от себя? – задавался вопросом Том. – Или есть кто-то еще?»

Он не знал, почему позволил Ригану уйти. Наверное, потому что так же не доверял правительству. Или потому, что знал вопросы, на которые хотел получить ответы:

Когда начался полет, что было до него, и что послужило причиной или поводом для подобного «эксперимента»? Куда делась информация об этом? Где все данные о миссии? Каковы координаты «цели»? Где «потерялась» Земля, и почему никто не пытается связаться с ней?

Все это, Паскаль был уверен, когда-то было достоянием общественности, но потом кто-то удалил всю информацию из базы данных, и человечество осталось без своей истории.

Что он сам знал об этом полете? Практически ничего:

Корабль, построенный на орбите Земли, заселенный людьми и нагруженный изолированными биосферами, содержащими шестнадцать различных биологических сред, был отправлен к далекой звезде Элет HD-1461, для дальнейшей колонизации одной из планет этой системы.

Полностью автономная система жизнеобеспечения звездолета «Эсте Паметан», подразумевала сохранность жизней ста двадцати тысяч добровольцев, пожертвовавших своими судьбами ради освоения дальних миров. Путешествие сквозь вселенную должно было продлиться около ста сорока лет. За это время, сменилось бы несколько поколений, а численность населения Эсте, возросла бы в полтора-два раза. Город, построенный на верхней палубе корабля, был призван удовлетворить все социальные нужды проживающих, а индустриальная зона, окружавшая его, – обеспечить людей рабочими местами.

За сохранность культурного наследия, отвечала система ЦЕРБО, созданная земными умами во главе с Эсте Паметан (корабль носил именно ее имя), ученым-кибернетиком, женщиной великого склада ума, принявшей участие в создании первого искусственного разума, способного мыслить и анализировать самостоятельно. Протоколы ЦЕРБО были внедрены в программную оболочку корабля, с целью наблюдения за поведением людей, анализом их действий и предотвращения воинственных настроений.

На корабле была утверждена форма правления – Департамент, в который мог попасть каждый, способный четко обрисовать собственные позиции относительно общества и преодолеть сложную программу тестирования, для определения умственных и нравственных способностей.

Независимая система пилотирования вела Эсте самостоятельно и не требовала вмешательства человека. Даже если по какой-то причине, общество пришло бы в упадок, и потеряло бы способность к цивилизованному существованию, звездолет все равно достиг бы конечной точки маршрута в назначенный срок.

Но, путешествие, по каким-то причинам, затянулось настолько, что люди уже не помнили ни даты отправки, ни того количества лет, что минуло с тех пор.

Многие связывают причину задержки с нарушением карантина одной из биосфер, вследствие которого на корабль проникли насекомые. Именно насекомых винят в распространении неизвестной болезни, выкосившей почти половину населения Эсте, прежде чем была найдена вакцина и утвержден Генетический Контроль – служба, следящая за рождаемостью на корабле.

У Паскаля не было собственного мнения на этот счет. Сложно было обвинять бабочек и мотыльков в нарушении сроков полета, но то, что эти события послужили отправной точкой, к непрекращающимся волнениям было очевидным.

Сначала человечество пыталось разобраться во всем, выяснить свое местоположение, вычислить расстояние до цели, найти причины задержки. Потом, появилось недовольство, растущее с каждым днем и подогреваемое призывами пересмотреть систему правления, которая, по мнению большинства, не позволяла обществу действовать самостоятельно.

Департамент молчал. Недовольства переросли в обширный бунт, закончившийся погромами и массовыми жертвами. Но ответов не было, потому, как получить их подобными способами было невозможно.

Человечество потеряло цель, интерес к жизни, впало в депрессию.

Правительство, в свою очередь, ввело жесткую цензуру, и пресекало на корню, любые попытки людей организоваться и действовать против правления, либо с целью воздействия на социальные массы. Так появились стражи. Система контроля под управлением ЦЕРБО, призванная сохранить рассудок общества, здесь проявила себя во всей красе и оказалась востребованной как никогда.

Охотники, при содействии стражей, собирали данные на смутьянов и лидеров стихийно возникающих ячеек, выискивали их и предавали огласке.

Время шло, годы сменяли друг друга, установленный, пусть и не совсем гуманными способами порядок, прижился и остается неизменным, по сей день.

Когда-то давно, когда выстроенный под озоновым куполом корабля город уже не мог вместить в себя постоянно растущее население, было принято решение разобрать одну из основных палуб и построить, дополнительные жилые отсеки. Для этого пришлось переоборудовать один из тепловыделяющих реакторов в плавильню, которая в свою очередь, превратилась в полноценный завод.

К этому времени звездолет проходил облако тяжелых астероидов, состоящих в основном из металлосодержащих руд. Тогда было принято решение «взять» один из них с собой.

На выбранном небесном теле, подходящим по габаритам и массе, были установлены двигатели, демонтированные с челноков Эсте, и гравитационные модули, которые всегда имелись в запасе, на случай выхода данного оборудования из строя. В итоге, астероид диаметром в почти километр, полностью состоящий из железной руды, был подведен к Эсте на максимальное расстояние и «привязан» к кораблю посредством гравитационных захватов.

Тело получило название Эсте-ноль, в народе просто «глыба», и впоследствии было притянуто к кораблю почти вплотную. Недра астероида перерабатывались и переплавлялись в плавильнях, построенных специально для этого, материалы шли на строительство жилых отсеков, на ремонт и реконструкцию палуб Эсте, но однажды производство закрылось. Этому послужило известие о постепенном падении ресурсов ядра основного корабельного реактора.

Появились слухи, что именно Эсте-ноль тормозит корабль, которые не удалось опровергнуть никакими доводами, замерами и, казалось бы, неопровержимыми доказательствами обратного.

От «глыбы» решили избавиться, но несколько ученых, выставили на обсуждение научную работу, в которой говорилось о невозможности подобной операции, вследствие которой, якобы нарушится целостность гравитационного поля Эсте. Это неизбежно повлечет за собой неминуемую перезагрузку всех систем, а как данная процедура скажется на обитателях корабля и на озоновых сферах, что удерживаются посредством гравитационного же поля, никто точно сказать не мог.

Астероид оставили в покое.

Спустя годы, корабль обзавелся дополнительной палубой с жилыми отсеками, получившей статус города, и надстройкой над кормой, которая так же была заселена. Перенаселение вновь вызвало вспышку болезни, и люди покинули основной город из-за постоянно возникающих очагов эпидемии, закрыв его на карантин, и заселили недавно возведенный Урбо с его пригородами. Ходят слухи, что именно в закрытом городе прячутся еще не пойманные отступники и бунтовщики, но ни подтверждать, ни опровергать их, никто не торопится.

И вот, наконец, настало время перемен. Департамент приговорил «революционеров» к ликвидации. Теперь все они преступники, такие же как убийцы, воры и торговцы запрещенными препаратами. Теперь ренегаты начнут делать оружие в подпольных мастерских, стражи откажутся участвовать в искоренении «ереси», правительство создаст директиву для цербо, а искусственный разум, в свою очередь, пропишет протоколы для дронов. Бунтовщики станут отслеживаться и устраняться без каких-либо выяснений. Жизнь на Эсте станет на порядок сложнее.

Паскаль вновь поймал себя на мысли, что все его знания, относительно истории Эсте, ограничиваются событиями вокруг той самой эпидемии, которая произошла задолго до того, как человечество осознало, что путешествие затягивается. Выходит, ответы следует искать в карантинной зоне.

«Почему ты отпустил его, Паскаль?»

Томас проснулся. Он не заметил, как задремал.

Открыв глаза, он бросил взгляд на голографический терминал, который обеспечивал его связь с Элиной. Прибор находился в состоянии ожидания. На экране светилось стилизованное изображение башни Департамента с обнадеживающей надписью, что все непременно будет хорошо.

Выключив терминал. Охотник перелег из кресла на кровать.

«Почему ты отпустил его?», – отчетливо прозвучало где-то на границе сна и реальности.

Паскаль вздрогнул.

Ламанг знала о его встрече с Риганом, причем обладала полной информацией об этом «событии».

Откуда?

Этот феномен преследовал Томаса давно. Каким-то образом он «слышал» вопрос до того, как тот был задан. Он ощущал на расстоянии, когда Элина была недовольна им, а когда снисходительна. Предчувствовал многое. «Видел» где скрываются жертвы, потому находил их безошибочно.

Томас сел на кровати и потер переносицу, спать уже не хотелось. Он поднялся и подошел к терминалу, затем машинально включил его.

Спустя минуту, в воздухе задрожало изображение лица Элины Ламанг.

– Как ты, Том? – спросила она, сонным голосом, пытаясь максимально проявить участие.

Получалось у нее плохо, но Паскаль почувствовал, как теплеет на сердце от этих слов.

– Нормально, – ответил он, наигранно поморщившись. – Поясница болит.

Пришлось потереть, недавно зашитый бок, для достоверности.

Она улыбнулась, натянуто.

– Заживет.

– Да. Когда-нибудь.

– Ты что-то хотел?

– Просто поговорить…

– Мне нужно, чтобы ты пришел, – на этот раз, ее голос прозвучал сухо. – Поговорим при встрече…

Если Томас согласится и появится в резиденции, то ему все же придется объясняться по поводу неудавшейся охоты. И выглядеть этот «допрос» будет как милая непринужденная беседа. Он все это уже проходил. Хотя…

Завтра он должен встретиться с Риганом. Уж не хочет ли Ламанг его задержать, чтобы сорвать явку?

«Нет, все это похоже на паранойю. Она не может знать об этом?»

В любом случае, Паскаль решил не приходить на «свидание» с главой Департамента, даже появилось отчетливое желание, покинуть свое жилище, на всякий случай.

– Мне нужно выспаться, – сказал он.

– Том, это серьезно…

– Нет. Ничего не может быть серьезней предстоящей охоты. Завтра я закончу дело, и мы поговорим, а сейчас мне нужен отдых.

Изображение на терминале сменилось обнадеживающим лозунгом, связь отключилась. Паскаль переключил картинку, и просидел какое-то время, уставившись на ползущие по монитору графики. Затем оделся и вышел из помещения.

Он спустился на лифте до цокольного этажа здания, успев за это время «полюбоваться» башней Департамента, сквозь стеклянную стену кабины, и подумать о своих тревогах.

Причины холодности Ламанг лежали на поверхности. Элина была по сути самым главным человеком на Эсте. Фактически она была капитаном, правда с немного ограниченными полномочиями: она не была рулевым. Томас никак не мог разобраться в своих чувствах к ней. Бывали времена, когда он скучал и стремился быть поблизости, но порой не желал даже думать о ней. Но, как бы то ни было, она всегда будет «выше» него и его «чувств» на целый порядок. Им никогда не быть вместе, а значит придется сохранять исключительно деловые отношения до конца срока ее правления или до смерти охотника. Не более и не менее.

Лифт остановился. Паскаль покинул кабину, и оказался в мастерской у Густо Бенера.

Протиснувшись в узкий коридорчик, заставленный всевозможным хламом, Томас попал в небольшое слабо освещенное помещение, оборудованное металлорежущими станками, аккумуляторной станцией и огромным верстаком с внушающими ужас своими размерами тисками.

В мастерской было тихо, лишь несколько крупных бабочек шуршали крыльями и с легким стуком ударялись о заляпанный плафон. Густо, престарелый и вечно не бритый техник, сидел в углу с голографическим планшетом в руках, и что-то читал.

Бенер всю жизнь занимался ремонтом техники, и попутно изобретал всякого рода полезности, касающиеся, в большинстве своем, ручного оружия. Старик всегда готов был помочь или поделиться своими соображениями насчет того или иного механизма, и даже дать совет, совершенно бесплатно. Бывали случаи, когда Департамент санкционировал обыски и облавы на мастерские Бенера, подозревая его в создании оружия для преступного мира. Но результатов это, как правило, не приносило: Густо либо был слишком хитер, либо ничем подобным не занимался.

Что касалось Паскаля, то ему было все равно. Он запросто смог бы ликвидировать Бенера, будь на то прямой приказ, хоть и испытывал к старику определенную долю симпатии.

– Проблемы, Том? – спросил Густо, отрываясь от чтения.

– Пока не знаю, – ответил Паскаль, снимая армак с плеча, – Вот, взгляни.

Бенер осмотрел оружие.

– Надо разбирать, – констатировал он, разглядывая вмятину на корпусе винтовки. – Стрелять из такого я бы не рискнул. Если поле скривилось, можно вообще без рук остаться.

Он положил оружие на верстак, и исчез между рядами металлических шкафчиков, заполненных, как решил Паскаль, таким же хламом, коим был заставлен коридор на входе в мастерскую.

– Можешь погулять пока, – донеслось из глубины помещения.

Томас сел на металлический стульчик в углу комнаты. Гулять без оружия как-то не хотелось. После событий прошлой ночи он уже не доверял никому.

Бенер вернулся с коробкой каких-то запчастей и вывалил их на верстак. Затем включил лампу над столом и начал копаться в принесенном барахле.

– Машины собирают самих себя, Том, – неожиданно произнес он. – Ты знаешь об этом?

– Да, – ответил Паскаль. – Это нормально.

– Нормально? С каких это пор это стало нормальным?

Охотник вздохнул.

– С тех самых пор, – он взял со стола одну из печатных плат, принесенных стариком, – когда люди стали неспособными производить что-то подобное своими руками.

Густо какое-то время смотрел на него пустым взглядом, потом словно поняв, что Паскаль хотел сказать, произнес:

– Нет, я не об этом. Согласен, схемы печатают автоматы, но… я совершенно не про то. Сейчас… не уходи никуда.

С этими словами Бенер снова исчез.

Том лишь пожал плечами.

Старика не было долго. Паскаль успел даже задремать и увидеть сон, в котором почему-то была Ламанг. Она мило улыбалось. Рядом с ней было тепло и хорошо. Именно такой она нравилась Томасу, именно в такую он был влюблен, но проблема заключалась в том, что наяву она такой никогда не бывала…

– Вот! – сказал техник, укладывая на стол манипулятор какого-то механизма.

Железяка с грохотом приземлилась, подняв облако пыли. Бабочки, роящиеся вокруг светильника, порхнули в разные стороны.

– Что это, – спросил Паскаль, хотя прекрасно видел что представлял собой этот предмет.

– Это рука. Ее нашел Айдо… ты его не знаешь… В районе биосфер, – ответил Густо. – Говорит, несколько дней потратил, чтобы дотащить ее досюда. Прятался по ремонтным проходам, да вентиляционным каналам.

– Зачем? – недоумевал охотник.

– «Зачем прятался» или «зачем тащил»?

Томас потер переносицу, постепенно теряя терпение.

– И то, и другое…

– Смотри сюда, – техник пододвинул манипулятор ближе к Паскалю. – Видишь это?

– Что я должен увидеть?

– Как что? – всплеснул руками Бенер. – Сварочные швы, контакты, суставы, да вообще все. Разве человек может сделать так, не имея на то особых условий?

Паскаль нахмурился. «Рука» действительно выглядела изящно. Все соединения были выполнены аккуратно и четко, создавалось ощущение, что манипулятор был собран на конвейере.

Пришлось подняться со стула и разглядеть это чудо техники поближе: трехпалая конечность, почти полутораметровой длины, верхний сустав напоминает плечевой – техник недаром обозвал манипулятор «рукой», на ногу это никак не походило.

Паскаль обратил внимание на «мышцы» – металлические волокна, образующие в своем сплетении сложный электромагнитный проводник, не имели потертостей и нагара. Все выглядело так, как будто еще не находилось в работе. Конечность не была оторвана или снята, ее просто откуда-то сперли.

Айдо поэтому и прятался пока тащил все это добро сюда.

– Кто-то наладил выпуск роботов, – подытожил охотник. – Условий, кстати, предостаточно: вся нижняя палуба забита мастерскими да конвейерами.

– О чем я и говорю, – обрадовался старик. – Но люди никогда не делали их серийно. Понимаешь? Не было нужды. А собирать что-то нелегально, подобного уровня, сам знаешь… смысла нет.

– Может, сейчас нужда появилась?

– На кой хер? Зачем нам роботы? – возмутился Густо. – Нам что, своих рук не хватает? Я говорю тебе, их делают сами машины, чтобы потом захватить власть и держать нас под контролем.

– Нет, – сказал Паскаль, прокляв мысленно Департамент и всю его политику тотальной секретности. – Их делают люди с одобрения правительства. Странно, что жители Эсте не в курсе. Но, отчасти ты прав…

– Прав в чем?

– Не забивай голову…

Паскаль вернулся на стул.

– Спрячь это, и займись винтовкой. У меня мало времени.

– Хорошо, Том, – прокряхтел Бенер, взваливая манипулятор на плечо, – но ты должен разобраться с этой историей. Иначе, я бы не стал тебе это показывать.

Охотник посмотрел на хронометр – осталось несколько часов. До надстройки, где должна произойти встреча с Риганом, еще предстоит добираться, но время вздремнуть еще есть. Он сложил руки на столе и опустил на них голову.

«Кто-то наладил выпуск роботов, – крутилась навязчивая мысль. – Зачем? Чтобы держать нас под контролем».

Он не заметил, как уснул.

«…Обещай мне, Том… Обещай, что мы всегда будем вместе…» – Говорила Ламанг. Ее лицо было настолько близко, что он не мог разглядеть его, он видел только губы, вымаливающие обещания.

«Да, конечно, мы будем вместе…»

«Скажи это. Пожалуйста, Том. – Обещай, что не оставишь меня… Я хочу это слышать…»

Он хотел приблизиться еще больше, хотел поцеловать ее, хотел прервать этот поток ненужных слов, но что-то держало его, не давая податься вперед.

«Да. Да. Я обещаю тебе…»

– Не думаю, что тебя обрадует эта новость, Том, – произнес Густо над самым его ухом.

Паскаль открыл глаза, и машинально взглянул на браслет.

Да, проспал он всего час. Усталости от этого не убавилось, только голова разболелась. Появилось желание все бросить и идти досыпать домой.

– Какая новость? – спросил он, едва сдерживаясь чтобы не потянуться.

Очарование сна неумолимо растворялось в воздухе, унося с собой вожделенный образ правительницы Эсте…

– Пара основных конденсаторов вышла из строя, – пустился в объяснения Бенер, приводя охотника в чувство. – Остался один. Я распределил его мощность по всей «рельсе», потому как заменить неисправные мне нечем.

– Как нечем?

– Вот так, нечем, – старик развел руками. – Нужно искать «донора».

– Где же я его найду? – недоумевал Паскаль.

– Разбери какого-нибудь робота, или может, у кого винтовка такая есть, можно с электроники челнока снять, не знаю в общем. В любом случае, у меня таких нет.

Вот это новости. Первый раз за всю свою сознательную жизнь, Томас получил от этого человека отказ. Как же так?

– Подожди, – сказал он. – Ты хочешь сказать, что в этом складе всякой рухляди у тебя не найдется пары сверхъемких конденсаторов?

– Нет, Том. Прости, но я не могу тебе помочь. Возьми другое оружие, либо довольствуйся пока, тем, что есть.

Паскаль осмотрел винтовку.

Вроде ничего не изменилось, разве что она стала чуть легче.

– Насколько упала мощность? – спросил он, прицеливаясь в полуразобранный торс робота, одиноко стоящий в углу.

– Вполовину, – ответил Густо, отводя руку охотника немного в сторону.

Паскаль нажал на курок. Оружие дернулось и, хлопнув электрическим разрядом, выпустило снаряд. Болванка ударилась о металлическую балку поддерживающую свод мастерской, и со звоном отскочила в сторону, оставив в воздухе легкое свечение, повторяющее ее траекторию.

Бенер почесал затылок.

– Согласен, против машины с таким не выйдешь, но человека пробьет легко.

Томас чувствовал себя беззащитным.

– Раньше, эта штука могла пробить человека сквозь стену, – произнес он задумчиво.

Техник лишь развел руками.

– Я сделал все что мог.

– Понимаю. Спасибо и на этом.

– Рад помочь, – пожал плечами Бенер.

Спрятав оружие в чехол, Паскаль покинул мастерскую.

«Солнце» еще не взошло. Было холодно. Томас старался продвигаться по второстепенным проходам и ремонтным коридорам. Он не мог сказать точно чего он боится, но инстинкт самосохранения заставлял его держаться слабоосвещенных участков.

Если Риган обманул его и решил в очередной раз устроить засаду, то драка будет очень грязной. В то, что отступник остался совершенно один, без единомышленников, Паскаль не особо верил.

Из оружия охотник имел лишь пистолет, да потерявший в мощности армак. При такой экипировке красиво выступить уже не получится. Придется отмахиваться кулаками если что.

Весь путь занял пару часов. Приходилось выискивать дорогу среди хитросплетения вентиляционных тоннелей и кабельных проходов. Если бы не карта, Паскаль давно бы уже заблудился, начав ходить кругами, хотя сомневался в правильности маршрута и при наличии таковой. К концу пути охотник изрядно вымотался и вымазался ржавчиной.

Наконец, надпись, намалеванная краской прямо на стене, сообщила о том, что он добрался до надстройки семнадцать. Шлюз, ведущий в эту часть корабля, не работал, пришлось раздвигать створки камеры руками. Те не хотели поддаваться, но Томас все же смог отодвинуть одну из них и проникнуть внутрь, едва не сорвав спину при этом.

Риган здесь явно не проходил, но Томас допускал, что отступник мог воспользоваться другим маршрутом. О том, что беглец мог обмануть его, думать как-то не хотелось.

Покинув шлюз, охотник оказался в просторном помещении, увешанном какой-то электроникой, скорее всего давно мертвой. Оборудование, пол и стены просто заросли ржавчиной и пылью. Все говорило о том, что человек давно не посещал это место.

Помещение имело странную структуру, и как будто располагалось под наклоном к горизонтальной плоскости Эсте, причем наклон постепенно усиливался, по мере приближения к выходу. Бабочек здесь было особенно много.

Паскаль почти бегом добрался до двери пытаясь сохранить равновесие, однако поймал себя на мысли, что стоит на ногах относительно твердо, не смотря на значительный перепад высот.

За дверью раздавалось монотонное гудение. Томас с трудом отодвинул створку и зажмурился от прилетевшей в глаза пыли. Он вошел в круглый зал, в центре которого был установлен гравитационный модуль, удерживающий сектор озоновой сферы и атмосферу на надстройке.

Процессор создавал вокруг себя поле тяжести, искажающее пространство и заставляющее вращаться воздух в помещении. Пол на самом деле был прямой, без всяких уклонов, но со стороны казалось, что модуль находится на дне огромной чаши. Кроме того, возникло ощущение постоянного падения к центру зала, заставляющее, чуть ли не размахивать руками в попытке удержать равновесие. На самом же деле, все это было обыкновенной иллюзией.