Полет души
Поэмы и стихотворения
Александр Иванченко
© Александр Иванченко, 2017
ISBN 978-5-4483-7160-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
АВТОР ‒ИВАНЧЕНКО АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ
От автора
Что является для человека самым ценным? Конечно, жизнь. И это самое ценное воспринимается многими как дар Божий и они всегда благодарны за этот Господа, даже если он посылает им в жизни серьезные испытания. Для других она не дороже поношенной вещи и они не задумываются о том, что другой не будет – спеши жить, творить и сеять в детях и внуках доброе, светлое, гуманное и просто человеческое.
Как человек дает определение жизни? Конечно по-разному, но чем старше человек, тем более определенно и утвердительно звучит определение, что «жизнь – это миг!». Я с этим согласен. Разница лишь в том – как он прожит.
Если взять и разбить этот, хоть и короткий отрезок на части, жизненные эпизоды, то многие говорят о них так «Да, так, временами…» или «То чёрная полоса, то белая, но преобладает…». И редко у кого жизнь проходит гармонично спокойно, как степная река, без крутых заворотов, бурунов и перепадов.
Я бы ещё сравнил жизнь с горящим бенгальским огнём (товаром дешевого современного производства), который горит не равномерно: то яркая вспышка и искристое сияние, то тление с шипением и выделением дыма, то опять вдруг озаряется ярким свечение. Но всегда сопровождается искривлением тонкого стального стержня, вплоть до формы буквы «зю».
В жизни человека в большей или меньшей степени есть: яркие и радостные, неординарные события, даты которых он помнит очень долго или всю жизнь и воспоминания о них дают целый букет положительных эмоций; серые будничные, незапоминающиеся ничем дни и чёрные от неудач и просчётов или траурные, но часто значимые в том, что являются вехой – началом и окончанием какого-либо жизненного этапа. К примеру, утрата близкого человека может привести к переоценке каких-либо ценностей и пересмотра мировоззрения на какие-либо аспекты, каким-то образом связанных с ушедшим в мир иной человеком или не связанным с этим изменением мировозрения.
Детям не терпится вырасти побыстрее: они примеряют родительскую обувь и одежду; слушают, открыв рот байки взрослых и старших товарищей; хотят совершать взрослые, часто пагубные поступки, которые «заразительны» и даже в прямом смысле слова – курение, алкоголь и т. п.
Судьбоносных событий конечно в жизни мало, а иногда человек не придаёт им должного значения, считая, что они не достаточно ярки для того, чтобы изменить суждение, принудить к действию, поступку и т.п., которые должны изменить, может быть даже коренным образом всю жизнь. Но судьбу не обманешь, от неё не уйдёшь. Кто-то верит в предписание Всевышнего (таких скорее больше), кто-то нет.
Многие, особенно молодые люди, ведут дневники и хронометрируют важные и мелочные события, а кто-то, чаще уже в зрелом или преклонном возрасте, желает запечатлеть события и факты своей жизни в воспоминаниях и мемуарах. Так и мне ближе к пятидесяти, точнее в 49 лет, пришло сильное желание запечатлеть важные и яркие, по моему убеждению, вехи, а заодно после очередного переломно-судьбоносного жизненного периода, в форме поэзии.
Что оставило мне за полувековой период в моей памяти такие яркие воспоминания. Это некоторые воспоминания о детских восприятиях и ощущения, незабываемые годы студенчества и, несомненно, глубокие и впечатляющие события, хоть и нелегкой, но романтичной службы в ВМФ. Глубокий след воспоминаний оставили несомненно любовные и душевные переживания и события, к которым быть равнодушным не позволяет моя гражданская совесть, мысли и мировоззрение, радость явлениям, событиям и грусть.
Всё это отразилось в десятке тематических циклов стихотворений таких, как «Одиночное плавание», «Полёт души», «Боль», публицистических заметок и других поэтических повествований.
Какие существуют стереотипы мужских увлечений: рыбалка и охота, футбол и пиво, автомобили, для многих – женщины и др. Приоритетность из этого ряда у каждого своя, но в большей или меньшей степени они присутствуют в каждом и я – не исключение.
«Когда деревья были большими», а хвост сазана волочился по вечерней росистой траве, мать встречала меня приветствием: «Если завтра опять весь день просидишь на рыбалке или ещё и утонешь – домой можешь не приходить…». После чего, отложив все домашние дела, принималась за разделку злополучной рыбы. А я, тем временем, «заводил будильник» – выпивая на ночь литровую кружку свежего парного вечерней дойки молока. «Будильник» работал безотказно и утром на зорьке опять бегу с удочкой, ёжась от утренней прохлады, в одних трусах, босиком по поросшей травой тропинке, обильно усеянной утренней росой.
Второе серьезное увлечение охотой привито отцом с отрочества, когда после сдачи охотничьего минимума (чистки ружья и приготовления боеприпасов), он взял меня с собой на охоту и позволил выстрелить из курковой «тулки». Но с годами в охоте меня больше стали привлекать не пальба из двустволки и богатые охотничьи трофеи, а пёстрота природы осенью и сверкающий под лучами редкого зимнего солнца серебристый снежный девственный покров земли или с паутиной звериных следов, да пьянящий морозный воздух.
Всем известна правдивость рассказов рыбаков и охотников о своих успехах. Если уподобиться примеру «бывалых», то можно было похвалиться «скромными» уловами и трофеями, примерно так: «… щукой, сазаном или миусским сомом вот с таким глазом (при условии, что руки предусмотрительно связаны слушателями); лисой, которую, хоть и без труда, но сумел таки «объегорить», или зайцем размером с косулу; кабаном, чей смертельный бросок (на тебя, конечно) с растопыренным клыкастым оскалом безразмерной, брызжащей кровавой пеной, пасти, был остановлен единственным, но безупречно метким выстрелом, ну-у прямо в левый желудочек его дикого, свирепого сердца, … в момент выдоха …. Не буду.
Перед глазами часто всплывает момент возвращения с охоты. Настроение приподнятое – полная сумка трофеев и пустой, что тоже важно, патронтаж. Казалось, замри прекрасное мгновенье, дай вдоволь насладиться, и тут …. Оторвав блаженствующий взгляд от дичи, вижу искромётные, заплаканные глаза дочери: «Па-па, никогда, слышишь, никогда больше не стреляй голубей, хоть и диких …!». Как удар молнии в солнечный летний день, ударили эти слова острым клинком прямо в сердце и …. А, если ещё после этого, на моих глазах и глазах малолетнего сына, коллеги-охотники, убивают сначала одну охотничью собаку, а затем, через два года после этого на глазах у дочери и меня застрелили другого преданного четвероногого друга, то… как я ещё мог оставаться в рядах этих убийц (другого слова не могу подобрать).
Как можно не откликнуться на террористические акты, к которым, к сожалению, мы уже настолько начали привыкать, или гибель экипажа атомной подводной лодки «Курск», тем более, что я сам моряк-подводник.
Всё это в совокупности и подтолкнуло меня в уже не юные (мягко говоря) годы взяться за поэтическое перо. Хочется надеяться, что мои произведения в глазах истинных любителей поэзии в тех или иных циклах найдут людей неравнодушных и понимающих. Я буду этому искренне благодарен.
Полет души
Полёт души материально не возможен.
Душа и тело неразрывны, так?
Но, я-то знаю: невозможное – возможно.
Безмерно хочешь? Разглагольствуй, коль мастак.
Полёт души – ты сказал «ма-ма»,
Полёт души – твой первый шаг;
Полёт души: «Ты прелесть, малый!»
Полёт души – палитра красок;
В порыве чувств – букеты роз.
При лунном свете – нежность ласки;
С паденьем звезд – желанье грёз.
Душа парит, а в мыслях буйство
И в шалаше с любимой рай.
Полёт души – такое чувство,
Что в феврале на сердце май.
Полёт души – кому-то нужен,
Тогда безмерно жизни рад.
Полёт души – с тобою дружен,
Когда меж нами мир и лад.
Тюльпаны жизни – дети, радость,
С порывом чувств любовных рождены.
Не омрачат полёт нам брен, усталость;
Любовью к внукам мы окрылены.
Прошли года, настала «осень»,
Ты много в жизни повидал;
Хоть на висках сплошная проседь,
Покой душевный не настал.
В последний путь, над тленным телом:
Пробил твой час – дух отлетит.
Но с новой кармой в юном теле,
Младенца криком мир сей известит.
ПОЭМЫ
ПОЭМА
Осколок
Война не кончилась, пока
Пуста последняя строка
В том, длинном списке убиенных,
Пропавших без вести военных.
(А. Иванченко)
ПОСВЯЩЕНИЕ
Как будто злобный клещПронзает покров тела,Врастал на ровне плечОсколок в чрево древа.Чтит память о бойце,Дуб-старожил Миуса,Во вражьем, будучи кольце,Презревшем участь труса.Не нужно ждать нам до поры —Под слоем вековой корыПока осколок не исчез,Имея в тайне важный вес,Будь не ключом – звеном разгадки,Искатели, к которым падки.Когда ж пытливый спецотряд,Энтузиастов длинный ряд,В полезность дела свято веря —Он за войной закроет двери.Во имя мира на земле,Солдат, мы помним о тебе.С высот открылся вид обзорный,Что в парке довоенном тир;Через прицел стрелок позорныйНа «мушку» брал ориентир.Когда-то русские красотыХудожник местный рисовал —Сейчас, боец стрелковой роты,Отход пехоты прикрывал.У комля древа толстый корень,(Воронку развернул снаряд)Боец залег за оный вровень:Пред ним фашистов длинный ряд.Раздвинув сошки на упор,На фрицев «дегтеря» направил.Засечку дубу не топор —Фашистский снайпер вмиг оставил.Осиным роем пронеслисьГонимы «шмайсерами» пули.Они в грудь дерева впились,Ломали ветки кроны, дурры.Поднявши взор, сказал: «Держись!Меня не взять им! Повоюем?!»«Тебя прикрою. Ты прижмисьКо мне поближе. Повоюем!!» —Кивнула в одобренье крона.Боец, нажавши на курок,Не слышал падающих стона.Фашистам первый дан урок:За павших в том бою солдат,За тех, кто ранен, отступает;Кто плачет у сгоревших хат,За тех, его кто вспоминает.Со лба катился с кровью пот,Ствол остужался с древа соком;Кровавый впитывал «компот»Корнями дуб под рваным боком.Казалось, страшный симбиоз:Ведь древо с плотью не едины?!Но вместо крови – ручьи слезИз раны плоти-сердцевины.Что для вселенной есть минута?Ничто, быть может пренебречь?!Когда вокруг такая смута,То станешь миг любой беречь.За три секунды и пол – жизниПо кадрам сможешь просмотреть:Родиться за минуту трижды,Со страха трижды умереть.Когда тяжелый миг настанет,Вы призовете в помощь мать:И сердцем боль она притянет,И может жизнь за вас отдать.Покоя мамы не нарушил,На помощь не призвал отца,Он на врагов свой гнев обрушил:«Исполню долг свой до конца!…»Отбил атаку: немцы к яруСползли, притихли, залегли;Дрожали руки, будто спьяна —«Патроны, воин, береги!»Прикрыл отряд для отступленья —Момент хороший отойти:Враги – подкралось вдруг сомненье, —Проход за мной смогли б найти?!»Бросался дуб в глаза обхватом,Развесистый, красивый, статный;И, «симбиозным» стал он братом,С бойцом свершая подвиг ратный.Заслон врагам стал, что заноза,Терпенья кончился заряд,Решили вынуть «без наркоза»,Устроив минометный ад.Земля вздымалась словно перья,Когда подушки «перебьешь»,А дерн, что рваная материя —Заплат к прорехам не найдешь.Смердяче-едкий запах толаИ скрип песчинок на зубах;Затмило дымом вид простораС ядреным матом на губах.Осколок, «расписавший» тело,Раскроив с галифе сапог,С шипением вонзился в древо,Но с древом сделать, то ж не смог.Все виды с мыслями прервались,Лишь в подсознанье: «Коля, жив??»Зрачки открытые остались:В зеркальном отраженьи – взрыв.«Тайм-аут» взять в игре со смертью,Собраться в мыслях, покурить,А боль от раны воин стерпит —Судьбу за спешность покорить.А может вовсе так остаться —Прожить минуту пострашней,Чем с «жницей» костной «обвенчаться» —Определись с сим, брат, спешней.Солдату в коме мнятся корни,Которыми он в землю врос,А рядом с ним, такой же стройный,Стоит могущий брат-колосс.Свела их вместе здесь война,А матушка-земля сроднила.Коли б судьба была вольна,Такой исход не допустила.Чем колосс мог, тем и помог,Прикрыв российского солдата.Хоть крона в небо, но не Бог —Мелка воронка, без наката.«Пожил прилично – думал воин,В свои – то девятнадцать лет?! —Быть может, лучшего достоин,Чего ж теперь о том жалеть.Позором род свой не покрою.Пускай простит старушка-мать,Что непослушен был порою,…По мне дам повод ей страдать…»Как поступить мог комсомолец?Приказы нужно выполнять:На фронт ушел, как доброволецИ злость к фашистам не отнять.Пошевелил ногой. От боли,Он, стиснув зубы, застонал;Собрав в «охапку» силу воли,Прочь мысли скорбные прогнал.Рванул с одежды мокрый кант,Сестре, припомнил, вязал бант;Что было сил, бедро стянул,Что нет детей, слегка взгрустнул.Какой, боец, теперь расклад:Отрыл гранаты, словно клад;Патронов в диске – «с гулькин нос»,Для штык-ножа особый спрос.Подняться если б во весь рост —Сигнал к атаке очень прост:Увидев за собой цепь роты,«Ура!», направив «перст» на доты.Еще б сколь наших полегло(Немного с сердца отлегло),Не будь прикрытия, тем паче.На миг представил – мама плачет.Когда б все слезы матерейСобрать в едино, скорбь людейСлужила б берегом реки:Потоком бурным потеклиНа вражьи танки и пехоту,И не одну спасли бы роту,Смывая нечисть на пути —Сыны могли с войны прийти.Предсмертной не писал записки,Пополнить неизвестных спискиНаш воин мог, но не о том,Сейчас он думал о святом.Свой долг исполнить до конца —Уже замкнулась брешь кольца…С поднятой гордо головой:«… черный ворон, я не твой!…»Врагов кураж сей не устроил.Когда «блицкрига» планы строил,Нюансов сих не знал «пророк» —Моральный дух не так высок.Их злость кипела через край.Здесь до войны был чисто рай:Степная речка с бурным нравом,С высотами на бреге правом;Трудом, где мирным люди жилиВсех наций, меж собой дружили;Для колонистов-немцев – Haus,Советских Menschen, Kinder, Frau.Австриец жил, а рядом перс —mit Namen звали, в шутку – Herr- (ц).В коммунах труд не из-под пряжек:Где нужно – дизель, двор упряжек.Не каждый слыл, как коммунист:Средь них водитель, тракторист,Всех лучший в крае мукомол;Кто молод был – шел в комсомол.Их ждал далекий Казахстан.Всех местных Неrr- (ы) звали – «пан»,Призыв к военным: «Иван», «русс» —Сдавался им лишь жалкий трус.Но чаще, знаем мы когда,Без их желанья, внутрь «котла»Бросали тысячи солдат:Попали в плен, взамен – штрафбат.Боец, под страшный минный вой,Хотел лишь «дружбы» с головой,Мгновенно принять, чтоб решенье —В своей судьбе шаг завершенья.Да, предстоял последний бой —С фашистами, чуть-чуть с собой,Сказать вернее, с непривычным —О смерти чувством, столь обычным.Быстрее пули летит мысль,Найти, пытаясь жизни смысл:«Быть может, для того родился,Чтобы досрочно с ней простился?…»А, может быть, поступок твой —Бессмертный подвиг боевой,В бойцах поднимет дух и веру —«Так нужно бить их!», – для примеру.И в свой последний, смертный час,Боец, десятки жизней спас,Огонь весь, приняв на себя,На нет успех врага сведя.Подняться снайпер не позволит:То в каску, пуля, скользя «звонит»,То в фляжке «тушит» свой полет,А, третья, клинит пулемет.Хоть тяжело – близка развязка:Гранаты вместе, проще – связка.Пришел черёд подбить итог —Воспользоваться если б смог…Так нужно фрицев раздраконить,Когда «увязнут», взять припомнить,Кто «бык» в корриде?! «Матадор»Вонзит клинок во вражий тор.Сердечный бой в груди солдатаТак призывал, как звон набата,Когда, с рывком, чека запала,Удерживать боёк до сих устала.С ударом в капсюль, начался отсчетК финалу жизни, где бессмертья счетЗдесь приняв эстафету, на десятки лет,До памяти народной затеряет след.Не мог дуб видеть скорбь картины,Лишь ощутил тот взрыв – не мины:Дрожь осознанья от корней к ветвям;Как будто буря супротив ветрам,Создала волны на пути врагам,Убрала почву из-под них; ногамНет больше места на святой земле —Увлек их воин в «странствие» во тьме.Запомнит древо те слова навек,Что на устах нёс в вечность человек:«За Родину!». Им, русских не понять —Не мог он жизнь на Родину менять.Не должен в злобе надругаться враг,Тот, кто дрожит, осунувшись в овраг,Над телом русского отважного бойца —На «шкуре» ощутив преддверие конца.Что мог гигант, в бою – «товарищ»,Повидавший с лихвой огня пожарищ,Но, выстояв, как меньший «кровный» брат,В строю едином – древо и солдат?Тряхнул он кроною и, от излома, ветвь,Спустилась плавно, словно в шахту клеть,Прикрыв, что саваном пристанище солдата,Обняв корнями названного брата.Года залечат всё: уменьшится воронка,Всё зарастет травой и рытвины пригорка;На кручах брега среди ивушек дубы —Границам русла – пограничные столбы,Хранят истории затёртые следы.Бездушье до поры, усилив боль беды,Заставит кровоточить, в ранах, памятьИ имя – «Неизвестный» в бронзе славить.ПОСЛЕСЛОВИЕ
Хоть неизвестный – ты герой.Здесь на Миусе, под горой,Ты подвиг совершил, солдат.И в дни Победы, славных датТобой оставленный завет,На протяженье многих летМы чтим и помним о тебе;О тех, не преданных земле:В окопах, рвах и блиндажах;Кто без надгробных плит лежат,Всех, чьи останки не нашли,Кто в списки павших не вошли;Чей прах хранит в «войне» земля.Дубы над ними, тополяПочетный караул несут,От «грязных» умыслов спасут.Чтоб не размыло талью вод —Среди корней, над ними сводМогучих древ. Хранят ониС героем тайну той войны.2008г.ПОЭМА
КРАП
Иванченко Алексею Федоровичу
и всем, не вернувшимся с войны
посвящается
Вступление
Война! – начало в ранний час —Вошла в историю для насПроверкой прочности идейЭкзамен стойкости людей,Где честь, Отечество и долг —Не на бумаге, в виде догм.За ними – личность, человек:Поклон и память им навек.Большие неудачи? – мягко скажешь —Бандаж «котлов» зубами не развяжешь:На «Западном» сначала был провал —Расстрелян Павлов, генерал.Как «против лома нет приема» —Стал Киев «косяком» проема:Тарана масса велика —Не сдержат стены косяка.Враг на Полтаву устремился,Под Белой Церковью скрестился:Не дуэлянтский бой – «канкан»,Где головой попав в «капкан»,Рогулей не пробить брони,Здесь пали жертвою они —Сыны огромнейшей «семьи»,Позора, не познав «скамьи».Кто жив, остался – проклиналСовсем не радужный финал —В концлагерях фашистских плен,А кто при жизни – будто тлен.Холуй германский или раб —Носить по жизни грязный крап:«Живьем, оттуда? – чисто бред.Вот «окропим» и меньше бед!»Часть 1
Парень деревенский и простой,Был с широкой русскою душой;Алексеем звали паренька —Старший сын в семье, не паинька.В трудные тридцатые года,В коммунисты приняли когда,Алексей билетом так гордился —На «полуторке» без устали трудился.Грянула священная война:У него, как у спеца была «броня».Все-равно добился своего,Добровольцем принял фронт его.По ухабам, рытвинам и грязиФронтовых дорог – артерий связи,Грузовик проходит все преграды —Батареям так нужны снаряды.Последний рейс, чуть запоздалый:Хоть Алексей боец бывалый —Фашисты сделали прорывИ грузовик летит в обрыв.Конфузило, волной накрыло.Взъерошена земля. Знобило.Пришел в себя – о, Боже мой!Фронт, канонада за спиной.Всю ночь, крадучись и ползком:Села околица и дом;Солдатки мрачное лицо;С трудом поднялся на крыльцо.– Как же, воин, быть с тобой?В селе «СС» – совский конвой!Одень, вот мужнино белье,Свое же прикопай тряпье– К своим мне нужно выходить,Сквозь фронт лазейку находить.Одна проблема – партбилет ….Мне б сохранить до лучших лет.Бойца в дорогу снарядив,И чем богата – накормив,Солдатка спрятала билет:– На память! – вышитый кисет, —Надеюсь, день не за горами,Когда вернешься ты, герой.К фашистам беспощадней будь,Тайник под грушей не забудь!Прощай, солдатка! Не гневись!С победой милого дождись,Сестра, коль приняла как брата,Меня, российского солдата.Прощанья коротка минута;В дороге не искал приюта,Все больше лесом обходилИ пищу с кровом находил.Светает, надо поспешать;Без командиров все решать.С попутчиком легко б идти —В тылу врага своих найти?!На пыльных шляхах УкраиныСледы подкованных сапог;Разор повсюду и руины —Сдан Харьков, за Донбассом Таганрог.Бесчинствовали всюду оккупанты,Европу под себя подмяв —«Блицкригу» были все гаранты —Шли на восток, и не поняв,Что, сжатая до канцера пружина,Таит в себе большой потенциал:Сейчас она, что часовая мина —Терпенья таймер время отсчитал.Вот лесостепь, простор целинный,Над речкой шлейф от дыма длинный,Ландшафт окопами изрыт,Туманом осени накрыт.Свежо до мерзости ночамиИ силуэты пред очами —Воспалены вокруг зениц:В ладошках вымолот зерниц.Пропитан воздух с гарью снедью;Не приглашает звоном медью —Кажись, огромное село —К вечерне вымерло оно.Лишь свет мерцающей лампадки,Через окно из крайней хатки,Да лай собак на блик луны —Живет село в напряг струны.Бытует житель в погребах,Лишь на воде – не на хлебах:Незван хозяин при свечахИ с «яйко, млеко,…» – при харчах.Пробраться ближе, разглядеть —Подлесок откровенно стал редеть:За копнами, в пролете у сарая,Камыш примяв, и лаги подпирая,Безмолвно, двор весь оседлав,На «гуски» с дерном намотавКомки страдалицы земли —Фашистский танк – буй на мели.Из-под брони струился запах,Что вместе с кровушкой на траках,В бензольных фракциях, мазут, —«Собратья» на Кавказ ползут.Тот резкий запах Алексея осенил,Он осмотрелся, обстановку оценил.В тылу глубоком немцы обозрели:Под граммофон галдели, пили, ели.«Ну, сколько можно мне бежать,Сидеть, как заяц и дрожать?За фронтом так мне не поспеть —Бесчинства фрицев сколь терпеть?»Винтовки сжал рукой цевье:В бой рукопашный, е-мое!?Последний выстрел был вчера —Облаву сделал «немчура».Громила-часовой высок, —Собрав все силы на бросок,Обрушил злобу на врага —Винтовку жалко – дорога.Эффект внезапности – итог:Фашист, распластанный у ног;Взамен на «щепки» – автомат;Чуть не сорвался русский мат.Наружи двери на засов —Не слышно руганных басов;Соломкой всюду застелил,Канистру взял и все залил.Броня из Рура – цитадель,Танк ослепительно горел.Фашисты в шоке, нега прочь —Боец бесследно канул в ночь.В далекой отчей стороне,Деды судачат о войне:Тимоха сплюнул и признался:– С германцем, в Первую, братался ….– Виновен в том ведь не народ,А фюрер нации, урод —В газетке нынче прочитал.– Ты, грамотей, войны не бачив:Я с вшой в окопе – ты батрачив.На що мини цей пустобрех?Сыны на фронте, вси, у трех!– А, мой, Максим, хиба не в счет?Танкистом значится. Почет!Та, ладно, куму! Не серчай,Пишлы у хату – с тмином чай!?– Стой! Федька Прасол йде к гурту, —(Задеть соседа – По-нутру)С бревна Иван чуть привстает,Мозольну руку подает.– Письмо пришло, прислал Алеша?Партийному там легче ноша:Политруком, небось, при штабе?!Покойней жить тебе и бабе.Протяжно, Федор, так вздохнул,Достал кисет, табак свернул,Цигарку прикурил о трут:– Ну, бабы-стервы, вечно врут.Пропал Алеша наш давно —Из части, где служил, письмо.Их много там попало в плен,Али лежит в земле, уж тлен…Тот голос, что внутри кричал,Просил за сына, умолял;От нервов тиком ус дрожал,Сглотнув слюну, вновь продолжал:– Тимошка, я про што слыхал,Что фрицы близко – не брехал?– Лежит у ног врагов Донбасс…Да вой разрывов… Боже, спас ….– С утра рассыльный приезжал,Расстроено пакет держал.Политотдел собрал «буклеты»,Спасают книжки, партбилеты ….С осенним закатом виднелись вдали,В расцветке багровой, зловещи огни.То в мирную жизнь прорывалась война:Горела земля и страдала сполна.С трудом форсируются реки,Вопрос просушки в ранг возрос;Воспалены, не дремлют веки,А поутру знобит – мороз.Изнеможен. Висит на теле,Под полой, «шмайсер» – автомат.Не сам он шел на самом деле —Им двигал в «пятках» компромат.Не видел ведь никто убитым,А, куда делся – вот вопрос?Не может воин быть забытым,А, если плен, молвой оброс?До боли мучают сомненья —В земле таится партбилет;Поймут ли там, в судьбы сплетеньеИль буду горько я жалеть?Отбросив тягостные мысли,Маршрут дальнейший продолжал;Алеша понял – брови свисли:За фронтом он домой бежал!?Собрать всю волю, не забыться —Как больно будет осознать:Столь пройдя, чтоб не пробиться …?И мысль об этом надо гнать.Так было дело под Горячим,Когда подумал – «Вот, конец!»,Старик приметил оком зрячим:– За зря погибнет. Чай, боец?!», —С трудом затиснувши на дровни,Промолвил кляче: «Гей, пошла!», —А сверху хворост крон и корни,Чтоб злыдней нечисть не нашла.Согрел старик отвар ядреный —Из схрона сало в три перста:– Не немчуре же рос холенный,А, шоб «вприглядку» до поста.Капуста с бочки, самосолка —«Мундир» с картошки – в руках дрожь, —Была бы старая довольна:«Шальной» сразило – навзничь в рожь.Притих старик, зачем расспросы,Сам в этой жизни повидал:Кронштадт, восставшие матросы, …,Кровь за Советы проливал.Алешин сказ предельно краток —Лишь месяц с лишком воевал;Катился фронт без ярких схваток —Солдат за ним не поспевал.Свет керосинки еле брызжетСквозь щели ставень на плетень:Заострил слух – им корысть движет —Холуй германский, добра тень.«Мосол» – в народе, ирод Костя —Примерный, словом полицай,Пронюхал про ночного гостя:– Дядька Мыкола! Отчиняй!– Плохи дела! Скориш, сховайся!Я, це отродье задержу ….Щелкнул засов: «Не рад, признайся?Пристыл я. Холодно… дрожу ….А, що горилка вже не грие?Цепови псы вси в конурах ….– Твоя старуха в зимли гние!?Щас твой черед …, – прикладом в пах.Ворвался разом он в светлицу,Глазами ерзал по углам —Пот злости смачивал петлицу,Летела утварь, словно хлам…С их взглядами – стволов нарезка,Застыли студнем на лице;Готовы были, но не резко —Смерть с желатином в «холодце».«Дефис» зрачков – затмила ярость,Застыли пальцы на крючках,До выстрелов такая малость:Кто первый? Пульс в висках.Вмиг напряженку разряжая,Старик хватает табурет;Всю накипь, с сердца сокрушая —Скривил «Мосол» лица портрет.Обмяк снопом у ног солдата:– За честь Прасковьи и свою! —Прости, Господь, за супостата! —За сына, павшего в бою!По слухам: фрицы под Москвой,На юге – к Дону подступаютАрмады маршем, строевойПо выжженной земле ступают.Все чаще встретишь на дорогахКолоны с курсом на восток:Нет хлеба с солью на порогах —Проклятий встречный им поток.Посты, разъезды повсеместно —Прифронтовой царит закон.О том Всевышнему известно,Как прошмыгнуть через кордон.Простым «Макаром» не пробиться,К своим не выйти – это факт;Как среди немцев раствориться —Не заключать же с ними пакт?!