Баттонскиллъ – 2. Штурм Белого Гнома

Глава 1, в которой совокупность

Пока я бежал за «сисястым ухолётом», я успел подумать много о чём. О том, что из-за злости на Блонди могу на эмоциях потратить наше золото, и что это не выход.

О том, что быть лидером не так уж и просто. Авторитет из воздуха не возьмёшь, и, если я в ответ на её истерику буду так же истерить, ничего не получится.

Хладнокровие. И просто ставлю перед фактом.

Следующая её голда идёт в счёт группы. Сама виновата. Или пусть катится ко всем чертям.

Имею право так сделать.

Толя остался в личном холле, чтобы продемонстрировать, что не намерен просто так тратить опыт и золото. Бобр остался, чтобы вынести Блонди мозг за такой косяк. А Биби осталась, чтобы «поддержать Лану, она ведь, наверное, так волнуется».

Я отбросил все мысли – если буду думать об этом, так и буду злиться. А Фонза, которая ждёт меня в библиотеке, подумает, что опять из-за неё.

Эльфийка, напоследок сверкнув изгибами прекрасного тела, исчезла за углом коридора, и через несколько метров я сбавил шаг. Всё равно не догоню.

Выглянув за угол, я только кивнул. Ну всё, улетел «сисястый ухолёт».

Интересно, а я могу лишить Блонди доступа к сейфу? Так-то косяк за ней серьёзный.

– Было бы круто, – прошептал я, идя по тёмному коридору.

То ли этот мифический Белый Гном так повлиял, то ли ещё что, но мой взгляд зацепился за портрет на стене.

Ужасно похожий на нашего Гномозеку коротышка-гном, с таким же носом картошкой, но с белоснежной бородой и усами. Одетый во всё белое, он смотрел с картины мудрым взглядом.

«Гендель Дворфич, Вайт, оживитель».

Я даже улыбнулся. Вот же он, самый натуральный «белый гном». Интересно, это правда родственник нашего Дворфича? Ведь так похожи.

«Оживитель». Интересный класс, наверное. И, судя по названию, понятно, чем занимается – воскрешает.

Я пошёл дальше. Эти места мне уже были знакомы. В прошлый раз мы с Биби и Лекарем, конечно, долго крутились, прежде чем нашли библиотеку. В этот же раз я справился побыстрее.

***

– Чего так долго, Гера, – Фонза чуть нахмурилась и посмотрела мне за спину, будто за мной хвост.

– И тебе привет, Женя, – я бухнулся за стол.

Настроение у меня было не айс, и я не хотел нагрубить Фонзе, зная её вспыльчивость. Потом опять ждать момента, как встретиться.

– Слыхала про твой номер на кастологии, – она усмехнулась, – Ты и вправду тяпкой подкопал манекен, и он тебя придавил?

– Чего-о-о? – протянул я.

– Ну, ещё кто-то сказал, что ты топором подрубил манекен, и он на тебя упал. А ещё тяпкой в Аргона запустил.

Я только рот открыл от возмущения. Ни фига себе, слухи разлетаются.

– Ну да, в Перскоме тоже уже знают. Сын Чекана – тяпко-мен, – прошептала Фонза, а потом осеклась, – Ой, извини.

– Проехали, – я отмахнулся, потом всё же пояснил, что произошло.

Рассказал о том, как пытался увидеть энергию созидания, а потом вообще хоть какую-нибудь энергию. Ну и долбанул тяпкой по манекену, а она обломалась…

– И заехал я себе, – я показал на синяк на лбу.

– Ну ты даёшь, – Фонза пожала плечами, – Ведь всё магическое оружие, оно применяется строго по назначению. Ну, такие условия.

– В смысле?

– Ну, если воин будет бить мобов дубиной, она прослужит ему год. Если он будет ей… кхм… копать картошку, то прослужит неделю, наверное.

– А если я возьму дубину вместо тяпки?

– Ну, ты, конечно, будешь бить, но даже более крутым оружием у тебя получится удар не сильнее дубинки. А то и вообще себя покалечишь. Магическое оружие требует умения.

Я только вздохнул. Ну, прямо везде ограничения. Получается, тяпку нельзя использовать вместо оружия? Видимо, такое влияние класса.

– А энергия созидания, – неожиданно сказала Фонза, – Ну, вроде белая.

– Погоди, ты почти третий курс, и не знаешь, какая она?

Та пожала плечами.

– А зачем? Это ополченцу надо знать, сколько у него ярости, а то удар не получится. А я могу рисовать, сколько хочу. И для этого даже в данж лезть не надо. Вот рисую магический свиток, по заученной схеме, и он просто получается.

Я только покачал головой. Выходит, Кент единственный ремесленник, которому не нравится положение вещей. Да и то, он просто хочет другую ремесленную профу.

Женя придвинула ко мне большой фолиант, приподняла страницу, будто прикрывая нас, и прошептала:

– Короче, я чего тут нарыла.

– Белый Гном? – прошептал я.

– Ну, почти.

– В смысле, почти?

Фонза кивнула в сторону эльфийки, парящей у стойки библиотеки.

– Эти, короче, сто голды просят за инфу о Белом Гноме в Гималаях, – она поморщилась, – Пипец просто. А уж сколько опыта, даже говорить не буду.

– Мда-а-а… – протянул я, решив не упоминать, как у меня в группе дела с опытом обстоят, – А чего ты нашла?

– Короче, я опять про твоего отца читала.

Я выглянул из-за страницы, осмотрел подозрительным взглядом зал, и спросил свистящим шёпотом:

– Нашла чего?

Та закивала:

– Короче, твой отец на третьем курсе был в Гималаях.

– Ну, Тегрий Палыч и так говорил, что там данжи…

– Нет такого данжа в программе, я спрашивала у игорьков.

– Игорьки?

– Игприст, третий курс, – Фонза сделала такие глаза, будто я задал детский вопрос.

– Он наврал, что ли, этот Тегрий?

– Нет, там есть программа по выживанию, но именно Белого Гнома нет.

– Так. И что такого в том, что мой отец…

– Его группа пропала на неделю, потом объявилась.

– Подожди, – я поднял руку, – А почему карта была в Греции?

– А я знаю?

– Не понимаю, – я почесал затылок, – Ну, ведь Греция и Гималаи… как-то далеко, не находишь?

– Вот я не знаю, Гера, но надо выяснить про этого Белого Гнома! Что за это за данж такой, за который сто голды просят?

– И ты только за этим меня позвала?

– Ну ни фига себе! – Фонза возмутилась, а потом захлопнула книгу, – Я тут для него стараюсь…

И она встала, схватила под мышку фолиант, и с гордым видом пошла к стойке. Я только покачал головой – прямо дежавю какое-то.

Женя ушла из библиотеки, и я, подумав, пошёл к стойке.

– А можно… про Семь Великих Прорывов?

Эльфийка улыбнулась.

– Конечно, эта информация доступна каждому! Я очень рада, что студенты интересуются историей.

Мне в руки попала книжка, которая так и называлась: «Семь Прорывов».

Вернувшись за стол, я с предчувствием открыл фолиант. Крупный старинный шрифт, рисованные от руки картинки. Подумав, я провёл пальцем по оглавлению.

1. Пирамиды Гизы, Египет

2. Гора Лишань, Китай

3. Лабиринт Минотавра, Греция

4. Гора Ямантау, Россия

5. Мачу Пикчу, Перу

6. Великий Каньон, США

7. Атлантида, Бермудский Треугольник

– Вау, – только и вырвалось у меня.

А ведь я многое знал из этого списка. Гиза… это не где пирамида Хеопса? Листать было недалеко, и я открыл, пробежался глазами. Ну да, египетские пирамиды, Сфинкс.

Гора Лишань. На рисунках каменная армия, тысячи солдат каких-то. «Терракотовая армия была создана великим магом земли и императором древности Ши Хуан-ди для защиты великого прорыва в 210 году до н.э. по л.н.» – подсказала мне статья.

Я листнул дальше. Ну, с Лабиринтом Минотавра понятно, ещё со школы помню, что там творилось, в этой Греции. Побывав пару дней в Баттонскилле, я уже понял, что эти мифы – не шутки.

Гора Ямантау. Тут же пару слов о Баттонскилле, древней школе, которая «вот уже много лет готовит выдающихся магов для защиты мира от монстров из Древнего Прорыва».

«Такая близость к Прорыву даёт отличные результаты при инициации силы игроков, и обеспечивает непрерывный рост…»

Я отвёл глаза. Ну, понятно, тут в основном про школу. Хотя, вот описаны некоторые события… Несколько крупных прорывов в древности. Так, вот «чуть не погиб великий имперский рейд. Лишь смелый поступок одной из учебных групп позволил сохранить жизни десяткам великих игроков».

Мне едва удалось сдержаться, чтоб не выругаться. «Одной из учебных групп!» Ни слова про моего отца или мать!

Вот же… Ну как они могли?! Ну ведь это же героический поступок, а его вот так вот… предали забвению.

– Не расстраивайся так, Георгий, – я вздрогнул, когда мне на плечо легла рука.

– Гармаш Дворфич? – кое-как просипел я.

Ректор, в своём неизменном сером костюме, с седой бородой. Почему-то, правда, в боевом шлеме, что резко выделялось на фоне респектабельного вида.

Гном улыбнулся:

– Да, вот решил глянуть, как у нас студенты тянутся к знаниям.

Он взялся за корешок моей книги.

– О, молодец, похвально.

Я пожал плечами, а ректор продолжил, покачав пальцем:

– Наслышан о тебе, отличился сегодня.

Я закусил губу. Да уж, комментарии излишни.

– Этим ты похож на своего отца, кстати. Он тоже всё пытался выяснить, почему так много ограничений.

Тут я не выдержал и возмутился, ткнув пальцем в строчки про «великий имперский рейд»:

– Почему они скрывают? Ведь он же… герой…

Гармаш Дворфич покачал головой.

– Ты поймёшь со временем. Чекан отнял слишком много жизней, и это перевешивает его добрые дела.

– Но ведь… – только и вырвалось у меня, – Знаете, я был в холле Перскома, там уже почувствовал ненависть.

– Да, чем старше студенты, тем ближе память о событиях. Да ты и сам скоро всё прочтёшь о похождениях отца.

– Почему тогда помогаете мне? – хмуро спросил я.

Я совсем недавно принял для себя решение не верить всему, что вокруг говорят про Чекана и Гончую. Это мои родители, и я расшибусь, но докопаюсь до правды.

Вот только авторитет Гномозеки больно бил по моей уверенности, ведь он помог мне, и не раз. Не хотелось считать его врагом.

– Потому что Чекан, – ректор шепнул, взмахнув пальцами. На нас будто упал какой-то купол, его слова звучали очень глухо, – спас когда-то очень важную для меня жизнь.

Он улыбнулся, потом смахнул купол. Насколько я понял, пару секунд назад тут творилась магия.

– Важную для вас жизнь?! – ошалело спросил я.

– Завтра должна приехать твоя тётя, Георгий, – не слушая меня, ректор кивнул, а потом пошёл уверенной походкой к стойке с эльфийкой.

– Тётя… с ней всё в порядке? – заявление выбило меня из колеи, и я едва вспомнил начало нашего разговора, – А кого спас-то?

Дворфич повернулся и отрезал:

– Я сказал достаточно, господин плеер. Продолжайте заниматься.

Растерянный, я беспомощно уставился ему вслед.

Вот он подошёл к библиотекарше, что-то сказал эльфийке, и та чуть зарумянилась, прикрыла рукой откровенное декольте. Я только усмехнулся – вот же старый ловелас.

Блин, его слова не шли у меня из головы. Спас важную для него жизнь. Кто может быть таким важным для Гномозеки?

Догадка билась совсем рядом, так бывает – я ведь это где-то видел. Я сразу вернулся к книге. Вот только что… Или это у Фонзы было?

Да ещё эти слова о тёте! Офигеть, столько всего навалилось, как мне это разгребать?!

Мои мысли роились в голове, сердце билось, как бешеное. В таком состоянии было невозможно думать.

– Тяпка-ку-у-ун, – послышалось от соседнего стола.

Я обернулся. Блин, тот самый первокурсник, который строгал ножичком рукоять. Офигеть, ремесленник прикалывается над ремесленником!

Неудивительно, что мы – насмешка для остальных. Сами хороши.

– Заткнись, ремесля, – прошипел я и захлопнул книгу. Хватит, на сегодня начитался.

Тот растерянно посмотрел:

– Ты чего? Сам же ремесля!

– Зато не балласт, как ты, – сказал я, встал и покинул ошалевшего «строгальщика».

Кажется, у того вообще всё перевернулось вверх дном

***

«Общество игроков и нюбсов» вела та же Селена Лор.

Блин, кажется, эта красноволосая обожала все предметы, где можно пытать студентов длинными и нудными лекциями. Ещё и поправляла очки, будто высматривала, все ли уснули? Или ещё остались жертвы?

– …для безопасности, прежде всего, самих нюбсов были придуманы Правила Невмешательства. Конечно. Это не единственные правила. Есть ещё те же Правила Предупреждения, и много сводов, которыми регулируется деятельность наших отделов, – она говорила, увлечённая своим рассказом, и будто не замечала, что половина аудитории засыпает.

Радовало, что следующим занятием у нас будут «Боевые искусства». Отличный способ взбодриться.

Я даже не смотрел в сторону Ланы Медведевой. Хватало и Бобра, который не переставал сверлить её взглядом, когда не засыпал от лекции.

Блондинка включила позу «незаслуженно обиженной». Вот только обычно она при этом рассматривала маникюр, но тут же вспоминала, из-за чего на неё ополчилась вся группа, и прятала ногти в кулак.

Да, магический гель-лак от дриад больше не доставлял ей такой радости, как вчера.

Вчера вечером я поставил её перед фактом: следующая заработанная голда из её доли в счёт группы. Выгонять я пока не решился, ещё не знаю, какие будут последствия. Да и навряд ли я смог бы это сделать, надо выяснить, возможно ли вообще такое?

– Запишем: совокупность этих правил определяет отношения между игроками и нюбсами…

Бобр прошептал:

– Мне кажется, этим слово «совокупность» можно босса завалить.

Я усмехнулся, а Боря продолжал себя развлекать:

– Эта Селена, наверное, не одного босса в данже усыпила. Вот так встанет перед ним, сзади валяется гора трупов. Мобы там…

– Игроки, – добавил я, и Боря прыснул.

– Точно!

Селена Лор завопила повышенным голосом:

– Правила Невмешательства вы должны знать, как отче наш! – она махнула в сторону доски, и там стали вырисовываться слова, – Сегодня мы выучим первое правило.

Я всмотрелся в доску. Эти правила меня лично касались, и, как помнится, именно четвёртое правило спасло мне жизнь там, в «Сито», когда модератор Чернецов чуть не прибил сына Чекана.

«Игрок должен сохранять тайну игроков, если это не угрожает его жизни или жизни нюбса», – было написано на доске.

– Прикольно, – усмехнулся Боря, – У меня батя говорит, до сих пор, разбуди хоть ночью, эти правила помнит.

– И я требую заучить это правило так, – говорила Селена Лор, – что хоть я приду ночью…

Мы с Бобром опять засопели от смеха.

– А почему так важно сохранять тайну игроков? – послышался вопрос из зала.

Толя рядом с нами поморщился – ему все эти вопросы, видимо, казались глупыми. Ну, не всем же быть из потомственных династий.

Селена Лор довольно улыбнулась, будто ждала этого вопроса.

– Регулирование. Вот самое главное, – она подняла палец, – Как действуют Прорывы на человека?

– Пробуждают магию?

– Верно. Они повышают шанс, что в человеке проснётся магия. Так наш мир защищается от вторжения с Той Стороны.

– Но ведь это хорошо, – вставил кто-то.

– Хорошо? – Селена Лор артистично удивилась, – Вы все совсем недавно из общества нюбсов…

И она стала сыпать примерами, чтобы мы поняли, о чём речь.

– Представим, что в городе бандиты. И у каждого жителя появилась в руках граната. Это хорошо?

– Ну, бандиты будут бояться?

– А сколько будет случайных взрывов? – Селена Лор обвела всех победным взглядом.

Ох, как же она любила демонстрировать своё знание общества нюбсов:

– Или возьмём, и посадим за руль всех нюбсов. На права сдавать не надо, бери любую машину, и езжай, – она обвела нас взглядом, – И сколько будет несчастных случаев?

В аудитории замолчали, и красноволосая, поправив очки, продолжила:

– Магия и желание идут рука об руку, – сказала она, – Когда появляется новый Прорыв, или активируется старый, в обществе нюбсов зарождается реакция.

И она стала рассказывать, что нюбс ощущает желание колдовать. Ну, он не думает именно так: «Хочу колдовать!»

У него появляются философские мысли, вот этот вечный поиск себя. Нюбс желает, но не знает, чего. Раньше было проще – когда маги были открыты обществу, то нюбсы прекрасно знали, что означает это желание «неведомого».

Но магическая сила каждому отмерялась неравномерно. При этом нюбс, осознавший себя магом, не обязательно спешил на защиту от монстров.

– Скажем, получил вдруг нюбс умение сокрушать стены, – Селена Лор усмехнулась, – И что он задумает?

– Сокрушить монстров?

– Нет. Сокрушить стену в банке, и стать богаче. Вот такая простая мысль, когда к тебе приходит сила.

Я усмехнулся. А ведь и у меня, когда появилась способность взламывать замки, тоже была такая мысль. Ограбить банк. Ну, или на худой конец, лифчики расстегивать на пляжах.

Действительно, в словах Селены была своя соль. Нельзя было позволить бесконтрольно распространяться силе.

– И как же это всё регулируется? – долетел вопрос.

– Интернет, – отчеканила Селена Лор, – В частности, игры.

– Да ладно?! – в зале послышались сомнения.

– В последнее время мы достигли особых высот в этом. Человек в игре получает возможность кастовать, колдовать, реализовывать желания.

Это была интересная тема, и я вслушивался так, что уши трещали.

Так именитые потомственные династии контролировали, чтобы магия Прорывов была доступна только их детям. Если сила не находит выхода, она идёт по пути наименьшего сопротивления.

Вот и получалось, что их дети, которые не тратили время на пустое времяпрепровождение, получали больше шансов. И в семнадцать лет выяснялось, станет нюбс магом, или нет. А обычно даже раньше.

Получалось, чем больше у нюбса было отмерено силы, тем больше ему хотелось играть. Особенно вот в «магические фэнтезийные бродилки и тому подобное», как выразилась Селена Лор.

Фильмы, соцсети, и всё тому подобное служили той же цели, но чуть слабее. Главное, нюбс должен был утолять своё желание волшебства.

Я слушал, но ощущал противоречие. Блин, я же ведь играл! И довольно много. Почему же так получилось, что у меня до сих пор не исчезла способность к магии?

Что там говорил про это модератор Чернецов?

– А кто такие запперсы? – не выдержал и спросил я.

– Знаете, а это интересный вопрос, – Селена Лор внимательно посмотрела на меня, – Не каждый плеер знает о запоротых персонажах.

Глава 2, в которой запперсы

Запперсы. Запоротые персонажи.

Селена постаралась ответить максимально честно, и многие оказались потрясены правдой.

По теории магов, раз в несколько десятков лет появляются особо сильные маги. Сила от Прорывов распределяется неравномерно, ведь в нюбсах природой заложено сопротивление этому. Кто-то вообще невосприимчив, и живёт себе обычной жизнью нюбса, в ус не дует.

А кто-то является эдаким сверхпроводником, и вот такие «архимаги», когда вдруг появляются, могут творить невероятные вещи. Ни о каком балансе речи не шло.

– Так как несколько лет назад приняли решение прятать нашу деятельность за игровым сленгом, таких магов мы называем: имба́, – серьёзно сказала Селена.

– Имба. Прикольно, – хохотнул Бобр, – «Им бы» магами стать. Магами «им бы» стать…

Насколько я понял, это слово Боря прежде не слышал. Мне же, как бывшему игроку, оно знакомо, но слышать такое в магическом обществе было непривычно.

Было бы смешно, если не так грустно. Я мог стать имбой…

Дальше Селена Лор сказала, что система «регулирования», где магические силы глушатся интернетом и играми, не может полностью загасить потенциал в таких магах.

И вот из нюбсов, которые могли стать имбой, получаются эти самые запперсы. После того, как нюбс сливает свою инициацию в онлайн-играх, он всё равно может колдовать, но в мизерных количествах.

Я сразу вспомнил разговор Глазьевой и Чернецова. Тот подумал, что я запперс, и что у меня скилл «вроде исцеления букашки».

– Да, вот такие запперсы, несостоявшиеся архимаги, ходят среди обычных нюбсов и непроизвольно колдуют, сами того не замечая, – сказала Селена Лор, и стала загибать пальцы, перечисляя примеры.

Целители воскрешают и лечат раздавленных жучков.

Вокруг магов воздуха взлетают юбки, и те думают, что это случайные порывы ветра.

У аквамагов дома вечно текут и рвутся краны.

Несостоявшиеся танки вечно агрят на себя соседей и прохожих.

Маги природы роются на дачах и выращивают дома цветы, и у них они почему-то они растут лучше, чем у других.

А уж про ремесленные классы Селена Лор даже не стала говорить.

– Таких примеров море, и некоторые учёные на полном серьёзе их изучают, ведь общества игроков и нюбсов тесно связаны.

Надзор, в котором работал модератор Чернецов, следит за игроками. Отдел Невмешательства следит за нюбсами, игроками и Надзором. А отдел Забвения в основе следит именно за тем, чтобы таких запперсов было как можно меньше. Он их «обнуляет».

Я напрягся. Тема сегодняшней лекции касалась непосредственно меня.

– А почему нельзя сразу обнулять всех? Разве так не легче? – задали вопрос.

– Вы представляете, какое население Земли? Это во-первых…

Во-вторых, оказалось, что «обнуление» – это не совсем светлая магия. Поэтому его принято применять в крайних, единичных случаях.

В древности уже пытались такое делать, обнулять всех без разбору. Тогда сила стала распространяться бесконтрольно, появляясь в неожиданных местах, и это общество магов оказалось уничтожено невероятно сильными нюбсами, ставшими буквально богами.

– Древние мифы о свержении титанов богами, – Селена Лор обвела всех взглядом, – Это отголоски тех событий.

Я поднял руку.

– А что такое «обнуление»?

– Ну, Гончар, неужели ты невнимательно слушал?

По аудитории полетели смешки. Но мне было всё равно: меня пытаются схватить неизвестные из этого самого Забвения. Им что-то нужно, но почему они получат это «что-то» только в случае «обнуления», мне не ясно.

– Нет, в чем суть самой процедуры? – я повторил вопрос.

Селена Лор чуть прищурилась. Обвела взглядом аудиторию, и осторожно сказала:

– Как я уже говорила, это сильная тёмная магия. И сама техника находится под запретом.

Я вздохнул. Блин, наверняка и в библиотеке за такое запросят небывалую сумму.

– Магия прячется очень глубоко, особенно в игроках и запперсах, – вдруг сказала Селена, – «Обнуление» достаёт до этих самых глубин, вычищает до дна.

Она содрогнулась, поджала губы. Над аудиторией повисла напряжённая тишина.

Все вдруг поняли, что в случае неудачи на учёбе их может ждать такая процедура. Конечно, потом тебя ждёт беззаботная жизнь нюбса, который ни сном, ни духом обо всяких там игроках.

Но никто не хотел назад… Лишь один раз попробовав, что такое магия, ты никогда не сможешь отказаться от этого.

А ещё я сообразил, что этим Забвенцам нужно что-то, что как раз и скрыто в самой глубине моей души. Обидно было другое: они знали, что там, а я вообще даже представить не мог.

– А казнь? – спросил кто-то.

Многие вздрогнули, а Селена нервно поправила очки. Я вспомнил о принципе тройного отсеивания «Р.О.К», о котором мне говорили ещё в «Сито» Глазьева и Чернецов.

Регистрация. Обнуление. Казнь.

– Когда мы дойдём до темы об «обращённых», или так называемых «читерах», тогда и вернёмся к этому.

Послышались недовольные возгласы, но Селена была непреклонна. Они лишь ободряюще улыбнулась, и сказала:

– Могу лишь сказать, что никому из вас это не грозит, – и её взгляд задержался на миг, встретился с моим. Один лишь миг, но мне хватило, чтобы по спине пробежали мурашки.

***

Я мог стать имбой.

Эта мысль придавала сил, и я лупил по манекену так сильно, что солома летела во все стороны. Дубинка только и свистела.

– Э, Герыч, ты с чучелом-то помягче, – весело бросил Бобр, стоящий у соседнего манекена.

– Сейтяс удал дубиной для вас – это плосто удал дубиной. Снатяла вы долзны понять, сто это не плосто удал! – Тай Лун ходил между рядами занимающихся и махал увесистым брёвнышком, показывая, как нужно бить.

Дубинка нашего Бобра рядом с оружием Тай Луна казалась барабанной палочкой. По горящим Бориным глазам я понял, что он очень хочет новую дубинку.

– Погоди, – махнул я, – Всё будет.

– Да я чего, братан. Я ж ничего.

Сначала было сложно понять акцент препода, но потом мы быстро привыкли.

Азиат оказался крутым дядькой. Ему было без разницы, ремесля ты или боевой класс, поэтому «взял дубинку и лупи!»

Вот я и лупил.

– Есть лубясие удалы…

Смысл до меня дошёл только спустя секунду. Рубящие, ага, понятно.

– Подсетьки, тытьки, с замахом, без замаха, – бревно свистело в опасной близости от наших голов.

Бобр засопел, со смехом изображая «тытьки», но тут же ему прилетело сзади от Тай Луна.