Время перемен в 2096

5. Неожиданная встреча

Полицейские машины, как многоножка, подкрадывались к подозреваемому. Он допустил плохую мысль в виртуальном мире. Думал о взрывах, о посягательстве на частную собственность. Даже совершил хакерскую атаку на сервер виртуального мира. Это ли не основание для задержания?

В дом врывается пятеро железных существ с обликом человека, которые взламывают однокомнатную квартиру люмпена. По щелчку пальца электричество в этом десятиметровом пространстве отключается. Мужчина средних лет открывает глаза и вскрикивает. Пытается аккуратно снять шлем виртуальности и встать на пол, но выходит дёрганные движения руками и ногами.

– Руки за спину, ублюдок! Живее, приятель! Давай, тварь! Дружище, скорее! – кричат железяки.

Они душили его, только лишь потому, что это был приказ. Им кричали соседи, со смертельным ужасом смотрящие на задержание: «Вы его уже задержали. Он говорит, что не может дышать, он зовёт маму».

– Но полицейский не убрал колена с его шеи. Жаль, что роботы не чувствуют удушья. Надо дать им право ощущать человеческую боль. Подонки, – сказала женщина на камеру.

Её ждала судьба мужчины, допустившего плохую мысль.

Как только проснулся, понял, что вероятнее всего спал не долго. Сев на сухую землю, стал разглядывать белку, и не мог представить себе, что должен будет вскоре убить этих созданий ради выживания. «Дорога сама себя не осилит» – сказал я себе, после чего совершил усилие для того, чтобы встать.

«Даже компаса или карты нет. Кстати, да. Можно ведь дать мысленную команду, и чипы в мозгах могут помочь мне. Карта и компас – появитесь передо мною!». Ответа не последовало.

Я прошёл метров двести по тропе, и каждый шаг был труден, но природа будто придала мне сил – сладкая малина была весьма кстати.

«Где я спать-то буду? Надо вспомнить всё, что я знаю о выжива…».

Я увидел большое чудовище. Злой волк смотрел на человека спокойно. Дуэль взглядов длилась секунд пять, пока сорокакилограммовый зверь не стал рычать. Оскалившись, он подготовился к атаке.

– Подожди. Мне нечего тебе дать.

Волк, кусая мою грязную штанину, смотрел на шею. Два изгоя встретились среди сосен.

– Ах ты, не понимаешь! – заорал Виктор, схватил палку, и стал ею махать, но неудачно – Ты, голодный… – попытался закричать Виктор своим ослабевшем голосом. Замах.

Я поскользнулся и упал, после чего инстинктивно закрыл шею и лицо руками. Это спасло меня от опасного укуса в шею. Волк вцепился в правую дрожащую руку человека.

– А ну, пошёл! Стрелять буду! – крикнул мужской голос. Я не заметил этого крика в пылу драки. Видел только небо и чувствовал, как в него основательно вцепилось чудовище.

Выстрел положил конец этой схватке. Я лежал на земле, тряс руками, которые так и остались согнутыми в локтях.

Вечер. Очнулся уже в палатке, на импровизированной кровати из веток и листьев. Вышел из палатки, покачиваясь, и увидел двух мужчин и женщину, которые сидели у костра и готовили ужин. Все трое одеты в спортивную одежду.

– Залетай! – сказал один из них своим хриплым грубым голосом.

– Мы спасли тебя от верной смерти, так что ты должен нам как минимум рассказать, кто ты и куда держишь путь, – сказал другой мужчина мягким голосом.

– Меня… зовут Виктор. Я был министром иностранных дел.

На этой фразе все трое слушателей на секунду оторопели. Ещё секунда – второй мужчина слегка улыбнулся, после чего поправил свои очки. Женщина, как показалось Виктору, приятно удивилась.

– Вы не подумайте, я нормальный. Меня зовут Виктор Милорадович. Да, это странно. Но я и правда что-то вроде крупной птицы.

– Хорошо, приятель, – сказал мужчина с бархатным голосом, – Расскажи, как…

– Подожди, Саша. Нельзя всем доверять. Сейчас все умеют рассуждать и примерять на себя разную одёжу, – сказал мужчина с грубым голосом и выждал паузу длиной в три секунду, – Надо узнать человека. Виктор, мы рады новым людям в нашей команде. Присаживайтесь на бревно, насладитесь костром и пищей. И рассказывайте, куда путь держите.

Я подчинился и рассказал всё как есть. Признался, что совсем недавно вышел из виртуальной реальности, и для него такое путешествие сродни приземлению на другую планету.

– Да, ребят, спасибо за спасение, я постараюсь вас не подвести. Мне крупно повезло.

– Дело ценится, дело, – сказал мужчина с грубовато-хриплым голосом.

– А я расскажу о себе. Меня зовут Лиза…

Они улыбнулись.

– …Мне 25 лет. Однажды покорила Эверест, но когда Конфедерации стали ссорится и границы временно закрылись, я нашла утешение в прогулках по лесу. Так мы и познакомились с Прохором и Сашей. Училась на климатолога. Люблю читать книги по психологии, поэтому вижу человека насквозь. Ладно, шучу, шучу, не совсем насквозь, но вы, Виктор, кажетесь мне интересным человеком, – улыбнулась она.

– Интересно, Лиза, – сказал смущённо Виктор, – А вы, ребята, что-то вроде туристов?

– Мы – команда, мы любим природу. Считаем, нельзя поддаваться соблазну и уходить с головой в виртуальную реальность, – сказал Александр, – А вы, Виктор, что думаете об этом?

– Я с вами согласен. Видимо, будет много проблем, связанных с этой виртуальной реальностью. При этом нельзя забывать, что за всю истории человеческой цивилизации именно технологии толкали ее вперед. Говорят, этот процесс детерминирован, то есть повлиять на него мы не можем. Неизвестно, так ли это. Проблема в противоречии. Виртуальная реальность развивается, а люди от этого будто деградируют. Во всех смыслах. Физически, духовн. Неужели так было и будет всегда? И может ли государство изменить эту ситуацию? Пока что оно всё делает только хуже.

– Вы знаете, человек как существо был рождён в полном контакте с природой. Ещё Лоренц писал об агрессивности приматов, Дробышевский говорил о том, что люди – обезьяны, пусть и с относительно развитым мозгом. Человек в искусственной среде перестаёт прогрессировать. Многие виды приматов вымерли из-за беззаботной жизни. Мы можем многое, но не сделать наш мозг бессмертным – не тот калибр. Умирать будем в мире реальном, а не виртуальном. Человек силён, но не настолько, чтобы победить смерть, – сказал Александр, смотря на костёр. Протерев свои очки, он посмотрел на красные глаза Виктора.

– Интересные рассуждения о биологии и психологии, но я немного о другом. Приходят новые технологии, и это естественно, это ход движения истории. Плохо, когда изменения насаждаются сверху, и когда в конфедерации устанавливается авторитарный режим, – сказал я, после чего почувствовал головную боль от воспоминания, как однажды он услышал от коллеги: «Человек человеку волк, но не каждый человек – волк».

– В том и дело, что решать нужно снизу, снизу. Кто, если не мы, будет творцом перемен?

– А роботы? – спросила Лиза.

– Роботы прогрессируют, – ответил Александр, – Попроси андроида-полицейского рассказать тебе наизусть «Войну и мир», он сможет это сделать. Потом уже роботы усекли это дело: не нужно выкладывать всю информацию, иначе на тебя будут коситься, и стали отвечать шуткой на… подобные просьбы. Известен случай, когда ещё до периода Великого лежания, люди находились в виртуальном мире не 40–60 % времени, а лишь 15–25 %. Президент Федерации обратился к роботу: «Говорят, ты всё умеешь. Я даю тебе три задачи: нарисовать шедевр; выполнить сверхсложное акробатическое действие; написать гениальную симфонию». Кусок металла ему тогда ответил: «А где здесь вариант послать тебя и занять твоё место?».

– Интересно вещаешь, пусть это и баян, – сказал Прохор своим низким голосом.

– Да, кстати, спасибо вам за перевязанную руку, – сменил я тему.

– Это я постаралась, – сказала Лиза и показала свои белые зубы в искренней улыбке.

– Молодец какая, – сказал Прохор, – ты у нас медик.

– Я ещё и красивая, – сказала она и поправила свои рыжие недлинные волосы.

– Не спорю, – сказал Прохор и засмеялся, – Так, Виктор, вы министр. Это странно, что мы встретились здесь, но чего в жизни не бывает. Меня интересует ещё кое-что. Почему вы так долго были на стороне этого тирана-диктатора?

– Тирана?

– Ну да. Народ знает, как они обращаются с теми, кто не выходит в виртуальность. Обливают холодной водой, якобы для профилактики. Конечно, не всех. Есть и неприкасаемые. Большинство людей живет в страхе, что виртуальность по закону будет единственным местом пребывания.

– Физически это невозможно, – вмешался Александр, – Тело человека на такое не способно.

– Неграмотные люди этого боятся, видимо. Я не знал этого. Я работал себе. Занимался внешней политикой. Китай, Африка, Америка – и все хотят забрать у нас рынки. Мы тоже хотим свою долю, навар, как говорит Мякиш. Я думал, наши люди живут хорошо. Каждый день я видел счастливых людей в виртуальной реальности, а в реальном мире по работе был на парадах, праздниках.

– Ха! – плюнул Прохор в сторону, – А не трус ли ты?

Эта смена тона шокировала меня.

– В смысле?

– Не знал он, говорит. Может быть ты боишься сказать правду? Может знал, а ничего не делал? Я служил, меня не обманешь, вижу людей насквозь.

– Парень, я тебя старше, это раз. Второе, ты меня плохо знаешь. Третье – смысл мне врать? – повысил я голос и увидел что-то хищническое в глазах Прохора, будто парень со двора вселился в тело взрослого мужчины.

– Чтобы стать частью нашей группы.

– Я за свои слова отвечаю, – встал Виктор и принял позу стоицизма, – Правдивость моих слов подтверждена тем, что меня стали прессовать люди Мякиша. Они заподозрили что-то неладное и увидели во мне врага.

– А может ты им стал не нужен, может потерял кондиции?

– Можешь посмотреть мое недавнее выступление, где речь шла о Байкале, и оценить мои кондиции, судья ты чёртов. Я выбрал себе путь – идти против диктатора, и я пойду до конца. Хочешь подраться?

– Ха-х! Нет, не буду этого делать, мужик, смысла нет. Вижу, ты говоришь правду, если так, то хорошо. Надеюсь, ты правильно меня понял. Ну ладно, на самом деле, завтра будет трудный день.

Разговор на повышенных тонах закончился рукопожатием. Оба дали слово – идти до конца в борьбе с авторитаризмом в лице Комитета.

– А я за беседой с вами и забыл спросить самое главное! Куда мы идем? – спросил я.

– Мы пойдём в диссидентский город, что построен рядом с ядерным реактором. Там получим пропитание, оружие. Как вы уже поняли, не совсем-то мы и туристы. В портфелях мы носим всё необходимое. Вы – наш человек, значит, пойдёте с нами?

– Надо идти спать, – сказал Прохор и ударил своими мускулистыми руками по коленям. Они отправились по палаткам, и Виктор поймал себя на мысли о том, что троица произвела на него приятное впечатление.

Мне снилось, как жена спасает меня от смерти. Я буду вспоминать это каждый день. Редко так бывает, что людей скрепляет долг, который невозможно забыть.

6. Путь

Заседания депутатов регулярно проходили в виртуальности. Здесь облака гениальности покрывали собой разум наивных слушателей. Никто не в силах разогнать эту пелену потока информации.

– Вы серьезно считаете, что люди произошли от обезьяны? Чушь! Люди произошли от роботов, которые смогли эволюционировать до состояния биологического тела. Не находим следов, потому что более высокоразвитая раса увезла их с собой в космос! Мы наблюдаем множество космических аппаратов в космосе, которые не можем идентифицировать. Не знаем, кто и когда их запускал. Это были наши создатели!

– Нет, вы не правы! Люди были созданы путем генной инженерии в начале двадцать первого века. Послушайте историка Кименко! – плевался широкоплечий депутат, – История до начала второго тысячелетия – бутафория, её никогда не было.

– А как же археологические раскопки? – ответил подросток, присутствующий на заседании как почётный гость. Сын депутата.

– Дорогой мой, – улыбнулся депутат, понявший свою возможность завладеть детским умом, – Вы знаете, как легко подделать археологические памятники культуры? Это всемирный заговор, дружище. Климатический кризис давно снёс все реальные археологические находки. Сколько музеев было уничтожено, особенно в прибрежной зоне. Интернет был отключен несколько лет. Всё изменили, всё подстроили, гады! Понял меня, сынок?

– Да, отец.

С рассветом мы выдвинулись. К счастью, у Прохора есть мобильное устройство с выходом в Интернет, и он мог воспользоваться GPS-навигатором. Чипы в его мозгу были на это способны, но он считал, что лучше действовать наверняка. Вдруг хакеры взломают чипы? А вот устаревшую технику они взламывать разучились.

– Километров десять по лесной местности, – сказал Прохор, – Говорят, принимают всех желающих. Всех, кто хочет бороться за свои права. А наше главное право – знаешь какое?

– На жизнь? – ответил я.

– Верно. На жизнь. На жизнь реальную, а не виртуальную, – сказал он и харкнул на землю.

– Я понял тебя. Не знаешь, специально они здесь остановились или по случайному стечению обстоятельств?

– Конфедералы боятся бомбить этот город, на то и был расчёт. Не хотят затронуть АЭС. Так говорят. Конечно, техника у них современная. Да, чёрт их знает, что у них там на уме. Кто-то говорит, что диссидентских городов сейчас много. А хрен поймёшь. Известно, что у Комитета есть свои хакерские войска, поэтому советую вам отключить функцию голосовых команд в мозге. Хорошо, что не научились еще взрывать эти железки в нашем мозгу.

– Наши мозги нечувствительны к боли, поэтому это была бы быстрая и не мучительная смерть, – сказал Александр.

– Один хрен, исход тоже, – ответил Прохор с саркастическим выражением лица.

– В твоей речи много грубых слов, – сказала Лиза будто шутя. Её кокетливая улыбка на худом румяном лице могла легко довести до мурашек.

– Я этого не стесняюсь, жизнь намного грубее моих слов, – сказал Прохор, не снимая с себя улыбку.

– О, смотрите, вышка, – сказала Лиза.

– Военный объект, наверное.

– Нет, это вышка 10G. Видимо, уже не работает.

– Мракобесы погубили их своим невежеством. Думали, что вышки нового типа поднимают уровень моря и создают новые вирусы, – сказал Александр.

– Еще бы придумали, что из-за них была чума в четырнадцатом веке, – усмехнулся Прохор.

– Область мозга, ответственная за воображение, никогда не умрет, пока жив человек, – ответил Александр.

– Мы боролись с мракобесием, но и некоторые политики верят в эту дребедень. А вот Мякиш – нет. Он за прогресс, – ответил я.

– И за собственное бессмертие, наверное? – спросил Прохор.

– Черт его знает.

Так и шли мы несколько часов. Я чувствовал боль во всём теле, но заметил, что рана быстро заживает, и боли уже почти нет в области укуса.

– Лиза, милая, скажи, чем ты обработала мою рану, что она так быстро заживает?

– Ой… Как она там называется.

– Пена нового поколения. Генетики молодцы, – сказал Александр.

Полдень. Лесная тропа вывела нас на бетонную дорогу, ведущую в город, который примыкал к водохранилищу. Мы шли по обочине. Машины гражданских и военных постоянно проносились мимо нас. Каждая пятая машина вещала следующее: «Уважаемые граждане! Если вы местные – обращайтесь в школы, университеты, больницы по месту жительства – там вас примут и вы вступите в наши ряды. Если вы не местный – обращайтесь по адресу: Левина Кенина, дом 1, здание администрации города…».

Мы вошли в город. Два голубых небоскрёба у въезда в город скрывали полчища серых домов, бараков, палаток.

– Почему я не слышу птиц? – сказала Лиза.

– Их истребили. «Зелёные» на нашей земле не добились большинства в Парламенте, – ответил я.

– Это ужасно! Экологическая катастрофа вот-вот наступит, а мы совсем не готовы, – взволновался Александр.

Пройдя сто метров, они избавились от шума проезжающих мимо машин. Вокруг было много людей. У остановки «Семечников» на кортах сидели двое озадаченных мужчин. Один из них обратился к ребятам.

– Эй, ребятули, сигареты стрельнуть есть? – сказал он хриплым металлическим голосом.

– Нет, – сказал Прохор.

– Может фото на память сделать? Всего десять евразиков стоить будет, – предложил второй.

– Всего хорошего, – ответил я.

– Ээээууу! – полукриком выразил своё сожаление гражданин.

Это события явно развеселило нас. Мы перешли через дорогу и, убедившись, что предприимчивые граждане нас не слышат, рассмеялись.

– Палатки, палатки, бетонные коробки… Здесь тебе не пригодятся твои классные шмотки, – запел Александр.

– Хорошо поёшь, – сказал Прохор.

– Спасибо.

– Я пошутил. Смотри по сторонам. Безопасность. Если встретим тут бандитов, не щадим их, понятно?

– Почему? Что это значит? – спокойно ответил я.

– Для них ты – враг навеки, если оказал сопротивление. Фанатики. Тут таких много. Военное положение. Всякое может произойти.

Мы шли вдоль серых молчаливых коробок, на стенах которых красовалась свежая краска – стёрты граффити художников. Пыльно-серая краска главенствовала над людьми. Каждый чувствовал токсичный запах, некоторые получали удовольствие от него.

– Я слышал, люди от депрессии стали разрисовывать эти дома. Флешмоб «Добавь красок», – с умным видом сказал Александр.

– Чем закончилось? – спросил Прохор.

– Как видишь.

– Неужели они не понимают, что нельзя так поступать с творчеством, – возмущенно произнес я.

– Где были вы?

«А ведь он прав. Интересно, эта проблема актуальна для всей Конфедерации?»

– Видимо не там, где нужно. Как и многие остальные, – твердым голосом ответил я, – И всё же должен заметить, что полную свободу творчества допустить нельзя.

– Почему? – спросила Лиза.

– Потому что иначе каждый сосед сможет рисовать на моей двери, что захочется. Не исключено, что мне понравится его творчество. Но мне может быть неприятно, что вопреки моей воле кто-то изрисовал мою собственность.

– Да, не так всё просто, но почему-то именно в нашей Конфедерации люди не видят проблемы в обилии серых домов. Потом удивляются, почему у нас больше всего самоубийств и людей с депрессией, – поправив очки, сказал Александр.

– Надо воспитывать себя, и не будет депрессий! – плюнул на асфальт Прохор, – Каждый сам должен решать свои проблемы. Мне эти психологи не нужны, – сказал он, приподняв подбородок.

– Если бы человек был бы настолько сильным, нас окружал бы другой мир, – ответил Александр.

– Говори за себя, – поджал губы Прохор.

– Ребята, смотрите, какие красивые тачки! – сказала Лиза.

По дороге проезжали шестиколёсные беспилотные «луноходы», предназначенные для разведки, а также автобусы с военными в синей форме, вооруженными ружьями для борьбы с дронами. У каждого вооруженного диссидента были современные очки, которые способны отобразить тепловую карту для обнаружения противника.

– Вот это парад! Сколько же их, – крикнул случайный прохожий.

– Какие красивые! – не выдержала Лиза.

– Кстати, довольно неплохая концентрация ресурсов, – заметил я, когда смотрел на военную технику.

– Наверное, видали и больше? – кричала Лиза, чтобы быть услышанной.

– Да. А людей здесь много?

– Сто тысяч, и все как на взводе, – сказал Прохор, – Читал сегодня в местных новостях. Центральный комитет объявил курс на подавление оппозиции. Мы готовы дать им бой!

Мы шли по городу-муравейнику, полному движения и надежды. То и дело слышались песни горожан, идущих в колоннах: «Мы за реальность, не расслабляйся, при-со-е-ди-няй-ся!».

– Они за реальность, но и против новых технологий никто открыто выступать не собирается, – размышлял вслух Александр.

– Да, сложная ситуация, мать её, – Прохор плюнул в сторону, – Комитет продвигает новые технологии, а люди восприняли это как навязывание. Удобно говорить: «Мы за прогресс», при этом не переставать грабить население, лгать, запрещать митинги, шествия, собрания. Удобный предлог: «Оставайтесь в вире, где есть работа и куча развлечений». В реальности же всё разворовано и убито к чертям, – гневался он.

– Я хотел бы извиниться перед тобой от лица власти, но люди, которые сейчас там, теперь не имеют ко мне никакого отношения. Я правда не знал, что ситуация настолько плоха, – вздохнул я.

– Не оправдывайся. Пока мы живы, надежда есть, – сказал Прохор.

Зайдя в плохой квартал, ребята тут же стали центром внимания нищих, которые обступили со всех сторон молодых людей и принимали страдальческие позы.

– Подайте на нетфон-23, ребята! Не дают работать без подключения к сети, – сказал обездоленный.

Ускоряя шаг, мы зашли в подворотню, окруженные тишиной и мусором.

– Пластиковый мусор. Символ человеческой расточительности, а также… – не успел договорить Александр.

Тут, совершенно неожиданно для нас, каждый из них получил удар в голову тяжелым предметом, которые появились будто из ниоткуда.

– Это удушающие дроны! Рррх… – крикнул Прохор, задрав голову.

Металлические пауки вывалили пучки ниток, которые присосались к шеям ребят. Они упали на колени и стали пытаться разорвать нитки. Никто не мог прийти к ним на помощь. Большинство горожан было на центральных улицах города. Воодушевленные грядущей битвой, они покинули свои захламленные квартиры и серо-черно-белые кварталы.

Сверхпрочная ткань ослабила хватку, и дышать стало легче. Трое мужчины в масках и чёрных спортивных костюмах направили свои пистолеты на обездвиженных людей. Один из бандитов, самый спортивный, встал поближе к ребятам, чтобы поставить свои условия.

– Эй, скитальцы, – рявкнул он, – Мы здесь проблем не хотим, понятно? Мы возьмём ваши вещи, и вы пойдёте дальше. Или мы вас убьём, нам это не трудно. Руки за спины! – сказал он и нажал на сенсорную красную кнопку, вшитую в запястье, после чего дышать нашим героям стало ещё труднее.

Мы подчинились. Секунды тянулись медленно. Казалось, это конец. Я увидел, что и Прохор, и Лиза, и Александр, смотрят в землю. Я кивнул головой так, чтобы Прохор, сидевший в пяти метрах от него по правую руку, заметил это. Мужчина выпрямился и стал смотреть в глаза одному из бандитов.

– Без проблем. Подойди, обыщи меня. У меня в карманах много денег и сладости. Я в прошлом был важным человеком, поверь мне, – уверенным голосом сказал я главарю.

– Сам себя обыщи.

– Хорошо.

Шоколадные батончики и пластиковые карты в моих карманах повалились на землю.

– Только без фокусов!

– Какие фокусы? Посмотри на меня. Я слаб. Мне смысл сопротивляться. Мы может вообще с собой покончить хотели.

– Ну ладно. Про покончить с собой – не верю. Но вижу, что ты и правда слабак, ничего не можешь, у тебя худенькие ножки, а посмотри на своё пузо, спортсмен. Отползи на метр.

Лидер шайки подошёл ко мне, чтобы забрать добычу. Я всем своим видом выражал полную покорность. Взгляд мой был опущен в землю. На секунду вспомнил свою дуэль с волком. Тогда мне помогли, теперь я должен помочь остальным.

Бандит поднимает банковские карточки и шоколадки.