Несовершенный мир

Глава 2

Распорядок дня Марвина с переходом Эмилии и изменением названия занимаемой им должности не сильно изменился. Теперь на каждой утренней летучке он тоже докладывал о работе своего отдела. Его об этом никто не просил, просто в какой-то день Марвин сам изъявил желание выступить. Его доклад не добавил никакой ценности совещанию, а только удлинил его на десять минут, пять из которых Марвин тратил на вводную болтовню.

Эмилия готовила Марвину отчеты для совещания каждый день перед уходом домой. Марвин быстро просматривал информацию, как только она уходила, и тоже спешил покинуть офис, а на следующее утро всем рассказывал, как долго он еще сидел над отчетом.

После утренних летучек у Марвина каждый день была персональная встреча с Эмилией, где он слушал ее отчет о проделанной работе.

«Вчера я начала вот этот новый расчет. Там много формул, но вот что у меня получилось. Думаю, можно показать эти цифры», – сказала она ему как-то утром, когда только перешла к нему в отдел.

«Что это еще такое? Странные результаты, ну-ка, покажи мне сам расчет», – сказал Марвин, мельком глянув на цифры.

Она открыла длинные формулы, для Марвина они были чем-то между арабским и китайским, которые он в равной степени не знал. Ему было трудно принять тот факт, что Эмилия явно знала больше него по части расчетов, программ и в целом была более квалифицированная, чем он. Марвин был неглуп, но он не мог допустить, чтобы кто-то нижестоящий хоть в чем-то превосходил его. Поэтому он старался всячески принизить заслуги таких людей или посеять сомнения в них у других коллег, вместо того чтобы самому выйти минимум на их уровень или просто не мешать выполнять обязанности.

«Ну не знаю, не знаю. В формуле точно что-то не так, – с недоверием сказал он, закинув руки за голову. – Здесь точно есть ошибки, просмотри еще раз. У меня нет времени перепроверять за тобой».

«Я не могу поручить тебе это задание, оно слишком трудное и важное», – часто говорил он, берясь за работу Эмилии. Делал ошибки и потом просил ее же найти их в его расчетах, что занимало еще больше времени, чем пересчитать все с нуля.

Так происходило почти ежедневно, за исключением тех дней, когда Эмилии не было в офисе. Но Марвин забывал о ее отсутствии и все равно подходил к ней на следующее утро с вопросом, что она делала вчера и почему не идет к нему с отчетом.

«Ничего не делала, Марвин: меня же не было в офисе. Ты опять забыл?» – Она добавляла слово «опять», чтобы уколоть его.

«Что значит „опять“? Я никогда ничего не забываю. Ну, раз тебя не было, я расскажу тебе, как вчера наш отдел справлялся с задачами», – говорил он и пускался в получасовой монолог о том, как много он сделал вчера, с кем виделся и как провел вечер.

Однажды Марвин попросил Эмилию подготовить отчет для встречи с менеджером по продажам, так как сам отсутствовал какое-то время. Цифры Эмилии снова не понравились Марвину, однако просить ее переделать времени не было, он решил ограничиться просто выражением своего недовольства и оставить все как есть, а если что-то пойдет не по плану, Марвин рассчитывал вытянуть все на своем «умении вести переговоры», как он сам это называл.

«Ну что у вас, Марвин, давай показывай», – сказал Спайс на встрече.

Это было одно из немногих совещаний, куда ему пришлось взять Эмилию. Обычно он ходил один и хотя бы с каким-то пониманием, как цифры были получены, рассказывал, что и как он считал и что приходится справляться своими силами, так как Эмилия ничего не умеет.

В этот раз после попытки начать с рассказа о том, как он провел вчера вечер, Марвин понял, что Спайс не из тех, кто будет делать вид, что ему это интересно, и стал говорить о том, как все хорошо и отлично, несмотря на цифры, которые свидетельствовали совсем о другом, но он не умел сообщать факты как есть. Спайс слушал его какое-то время, но в конце концов прервал:

«Слушай, Марвин, я понимаю, что ты хочешь сказать. Но цифры так себе, и наша задача – добиться их улучшения. Спасибо тебе и Эмилии за эти данные. Показатели очень близки к тому, что я и ожидал увидеть, если честно».

«Спасибо», – сказала Эмилия, улыбнувшись.

«Да-да, я знаю, знаю. Когда я это посчитал, сразу понял, что дело дрянь, но мы выкарабкаемся. Я потратил кучу времени, чтобы удостовериться, что все так и есть, до того как принес это сюда», – затараторил Марвин, радуясь, что все так хорошо складывается.

Спайс встал и вышел. Эмилия была рада, что все посчитала верно, но ее бесило поведение Марвина. Она теперь воочию увидела то, о чем ей говорили другие: Марвин просто показывает ее расчеты и никогда не упоминает ее имя.

Он посмотрел на Эмилию с улыбкой и предложил спуститься в кафетерий, чтобы отпраздновать хороший результат встречи, но она отказалась.

В другой раз Марвину пришлось самому надрываться с расчетами, так как Эмилия болела. Он потратил намного больше времени, чем она, поскольку никогда не производил подобных расчетов в программах, хоть это было его обязанностью, и ему пришлось использовать ежедневник впервые для рабочих целей. Марвин был уверен в своем успехе, но, на его беду, к моменту совещания Эмилия уже вернулась. После его речи Спайс долго смотрел в цифры и не мог понять, что не так. Он видел, что все складывается красиво, но что-то не давало ему покоя.

«Марвин, мне кажется, ты перепутал цифры и строки местами», – Эмилия давно заметила ошибку и наконец решила, что лучше не молчать.

«Да, точно, Эмилия! – подхватил Спайс. – Я-то думаю: что не так? Вроде бы цифры, как и в прошлый раз, но нет логики».

Марвин попытался вывернуться, доказать, что все правильно, пытался объяснить детали расчета, но ошибки были слишком очевидны, а объяснения, как и всегда, никому не понятны.

«Эмилия, не ты ли готовила эти цифры? Мы обсуждали это с тобой, и я просил тебя быть более аккуратной», – Марвин прибег к последнему средству – свалить вину на другого.

«Нет, Марвин. Я болела всю неделю и только сегодня вернулась в офис», – сказала Эмилия, не до конца понимая, то ли Марвин опять забыл о ее отсутствии, то ли так боится ответственности за допущенную ошибку.

«Ну хорошо, я еще раз все сам проверю, где и кем была допущена эта малозначительная оплошность. Как только это будет исправлено, я сам приду к тебе, Спайс», – сказал Марвин, пытаясь в конце концов просто уменьшить размер проблемы.

Марвин был очень зол, что Эмилия не взяла ошибку на себя и что вообще имела право болеть без его, Марвина, на то разрешения. Он попросил Эмилию исправить ошибку и все перепроверить.

«Марвин, может, я просто заново сделаю? Это будет быстрее, чем разбираться в твоих расчетах», – предложила она с надеждой.

«Слушай, Эмилия, мои расчеты интуитивно понятны, просто возьми и перепроверь все. К тому же мой формат идеален, я бы не хотел снова после тебя корректировать», – сказал он строго, пытаясь смотреть на нее сверху вниз, что было затруднительно, так как Эмилия была не сильно ниже его.

После того как Эмилия выполнила поручение, он пошел к Спайсу и объяснил, в чем была ее ошибка, которую он не успел проконтролировать из-за подготовки к командировке.

«Так она же вроде болела? – удивленно спросил Спайс. – В любом случае, это ваше дело, спасибо за расчет».

«Нет-нет, это было сделано еще до того. Я просто в конце немного цвета поменял, пока она болела. Не переживай, у меня всё под контролем, больше такого не повторится!» – заверил Марвин и пошел на свое место, видя, что Спайс безразличен к его оправданиям.

Так проходили недели и месяцы, Эмилия больше и больше замыкалась в себе, а Марвин все ждал, когда Дженни позовет его, чтобы сказать, как все гордятся его достижениями и что наконец-то он получит все привилегии менеджера, еще большее количество людей в подчинение и будет выделяться из толпы.

И вот однажды под конец года Дженни, как и в прошлый раз, спросила, есть ли у него минута.

«У менеджера много работы, Дженни! Но для тебя я всегда найду время», – встал Марвин из-за стола, улыбаясь. Он отвечал так теперь почти всегда.

Они зашли в ее кабинет, где уже стоял Хитроу со сложенными на груди руками и явно не в духе.

«Привет, Марвин! Как прогноз на следующий год?» – сразу начал вице-президент с волнующего его вопроса.

«Да все отлично, мистер Хитроу, я сейчас как раз этим занимаюсь, много проектов, знаете ли», – ответил Марвин жизнерадостно.

«Хм… Я думал, он должен был быть закончен уже пару недель назад. Или я что-то упустил? – Хитроу серьезно смотрел на Марвина. – Мне нужны данные от Спайса, а он говорит, что ждет твоих расчетов. Не знаю, кто из вас тянет резину, разбирайтесь сами, но мне нужно отчитываться перед генеральным!»

Звучало все так, будто Марвин в очередной раз что-то задержал или не выполнил до конца.

«Да, но, понимаете, командировки, согласование с коллегами. Плюс Эмилия не очень расторопная, да и вообще я сомневаюсь в ее квалификации. Помнишь, Дженни, мы как-то месяц назад общались по поводу моего отпуска, когда я тебе еще рекомендовал места, в которых я был?» – попытался Марвин перевести тему.

Она вопросительно посмотрела на него, понимая, что оказалась в кабинете с самыми «занятыми» балаболами в офисе.

«Ну бары, красивые площади? Что люди очень приветливы и как я завел много знакомств и связей?» – продолжал Марвин, улыбаясь и смотря то на Дженни, то на Хитроу.

«Ну так и что, Марвин?» – ответила Дженни, нахмурившись.

Хитроу, обычно любящий потрепать языком, на момент забылся в своих мыслях и, смотря на ковролин, задался вопросом, когда его последний раз чистили.

«Ну так вот. Тогда ты говорила про систему оценки сотрудников в компании. И я говорил тебе, что если бы я оценивал себя и Эмилию – мы как небо и земля. Ну то есть, конечно, мы и есть небо и земля, я же менеджер – она просто специалист. Но уровень знаний! Я не думаю, что она понимает, что делает, от слова „вообще“! Никаких знаний программ, навыков, способностей. Ровным счетом ничего! Всему нужно учить с нуля!» – объяснял Марвин очень, надо отдать ему должное, спокойным и профессиональным тоном.

При слове «Эмилия» Хитроу очнулся и посмотрел на часы.

«В общем, Марвин, это как раз то, почему мы здесь. Эмилия в компании довольно давно, лет десять, наверное. И от ее предыдущих менеджеров ни я, ни Дженни никогда не слышали ничего подобного. Она ответственный сотрудник с большим опытом и высокой квалификацией. Раньше ты говорил, что ничего не успеваешь, потому что у тебя людей нет. Сейчас люди есть, но я по-прежнему получаю жалобы, что ничего не двигается. Тебе нужно с этим разобраться», – Хитроу испытующе посмотрел на него, давая понять, что он долго закрывал глаза на все и не собирается продолжать это делать, так как, видимо, сам начал испытывать проблемы из-за него.

«Марвин, я поговорила с Эмилией, и она сказала, что эти месяцы – ее худший опыт за все время работы у нас. Она просила перевести ее обратно, или она уволится. Представляешь, как это будет выглядеть со стороны, если она уйдет через несколько месяцев работы с тобой, имея такой солидный опыт в нашей фирме?» – добавила Дженни, которой было жалко Эмилию, но она была рада наконец вывести Марвина на чистую воду.

«Слушайте, слушайте, – стал успокаивать их Марвин, сам при этом повышая голос, – я не совсем понимаю, что здесь происходит. Я опытный менеджер, закончил университет с отличием, имею степень МБА, всегда на виду, лажу со всеми коллегами. Если иногда у нас есть какие-то ошибки или просроченные дедлайны, я беру на себя ответственность за это, я же менеджер. Проблема в том, что Эмилия говорит с тобой, Дженни, а не со мной. Она выполняет задания, а я нахожу очевиднейшие ошибки, заставляю переделывать, но она снова допускает ошибки! В итоге мне нужно делать и свою, и ее работу!»

Его голос и так был выше средней громкости, а сейчас вообще походил на крик. Он было хотел сказать, что сидит в офисе каждый день допоздна, но вспомнил, что счетчик его переработок показывает отрицательное число.

Он взял паузу, ожидая, что Дженни или Хитроу начнут говорить, что это не совсем то, что они имели в виду, и что они верят в него. Но они просто смотрели на него, каждый думая о своем.

«В общем, всё под контролем. Прогноз закончим на этой неделе, и Эмилия будет счастлива под моим руководством!» – заключил Марвин, смотря на Хитроу и Дженни в попытке понять, удалось ли ему их убедить.

«Отлично! Это то, что я и хотел услышать от тебя, Марвин! – обрадовался Хитроу. – Ну а если Эмилия собралась уходить и закатывает этот скандал, только чтобы условия получше выбить, мы на эти уступки не пойдем! Как я и говорил тебе, Дженни, Марвин справляется. Толковых менеджеров, – на этих словах он показал жестом, что имеет в виду их троих, – трудно найти, а специалистов на рынке куча!»

«Это как раз то, что я и хотел сказать, – вставил Марвин. – В конце концов, можем просто найти другого сотрудника. У меня куча толковых друзей, и если я напишу в соцсетях, что ищем аналитика под мое руководство, – да нас завалят резюме!» – довольно закончил Марвин.

«Как скажете», – только и ответила Дженни.

Они разошлись, но Марвин все равно кипел внутри: «Да как они смеют! Чтобы мои способности да под сомнение ставить! Я же Марвин Меншоу! Чертовы идиоты!»

На следующее утро во время очередного доклада Эмилии он задавал меньше вопросов, чем обычно, так как хотел поскорее закончить их официальную часть и начать упрекать ее за жалобы. Эмилия в какой уже раз с успехом справилась с рвотным рефлексом и собралась выходить из кабинета.

«Погоди, у меня еще пара вопросов», – остановил он сотрудницу, убирая руки из-за головы и кладя их на стол.

«Окей», – сказала Эмилия, уставившись в трещину на стене. Она уже давно не смотрела в глаза Марвину.

«Слушай, что там у тебя происходит? – начал он в дружелюбной и заботливой манере, но уже жаждал высказаться, даже не послушав подчиненную. – Я вчера пил кофе с Дженни, и мы обсуждали мою поездку, она просила у меня совета кое в чем и… сказала, что ты вроде как хочешь уходить?»

Эмилия поняла, о чем будет речь, но не знала, что ответить Марвину. Она уже неоднократно пыталась ему объяснить, что все эти ежедневные отчеты, обвинения ее во всех ошибках и присвоение им результатов ее труда, его подхалимство перед начальством – не совсем то, что ей, Эмилии, нужно от руководителя, и это не совсем то, что она слышала о нем раньше. На этот раз она решила сдаться и позволить Марвину вести монолог, отчасти уже отчаявшись, что он что-то поймет, отчасти для того, чтобы это быстрее закончилось. Она просто повела плечами, продолжая смотреть в стену.

«Нет, слушай, наверное, ты должна со мной сначала об этом поговорить? Я же все-таки твой менеджер. Я понимаю, что за последние несколько месяцев со мной ты сильно выросла, но так быстро менять компанию? Так никто не делает, Эмилия, ты должна все обсуждать со мной, и если я сочту нужным поговорить об этом с кем-либо еще, я поговорю. Так что тебе не нравится сегодня в компании?» – спросил Марвин, откинувшись на спинку стула в ожидании хоть какого-то участия Эмилии в разговоре.

«Да все нормально, Марвин. Просто много работы, стресс, вот и поговорила как-то случайно за кофе с Дженни, так же, как и ты», – ответила она ему с презрением.

«Ну ясно. Да, работы у нас здесь много и стресса тоже. В любом случае я всегда готов помочь тебе советом!» – заключил Марвин гордо, заложил руки за голову и уставился на ее профиль, ожидая благодарности.

Они просидели так молча секунд десять. Эмилия знала, что если не воспользоваться моментом сейчас и не закончить этот разговор, то любовь Марвина к светским беседам заставит его еще что-нибудь рассказать.

«Я могу идти?» – спросила она, не отрывая взгляда от стены.

«Да, конечно», – ответил Марвин, уверенный, что проблема решена и что Эмилия поняла, что общаться с другими менеджерами, кроме него, ей не следует.

Прошло еще несколько месяцев, а многие проекты так и не была закончены отделом Марвина. Напротив, они висели еще дольше обычного. После того как Спайс и другие поняли, что даже с Эмилией от Марвина мало толку, они перестали жаловаться, и Хитроу решил, что раз нет жалоб, нет и проблем.

Дженни ушла из компании, замену ей еще не нашли, и поэтому отдел Марвина курировал Билли, которому было откровенно наплевать на все, что происходит, пока это не касалось его личного дохода и количества свободного времени в офисе.

Эмилия же, поняв, что даже у нее навыков менеджера больше, чем у Марвина, вела куда более активную жизнь в соцсетях, чем до этого, а также увлеклась нумерологией и картами таро. Теперь, когда Марвин уходил на совещания с такими же, как и он, любителями пустых разговоров и с кружкой кофе, на которой было написано «Биг босс», он, оглядываясь вокруг, старался говорить и смеяться громче обычного, а Эмилия с подругами по интернету гадала, что грядущий день им готовит. Про свой день она уже знала все.

Глава 3

Казалось бы, кто захочет общаться с таким человеком, как Марвин? Однако он пользовался успехом у коллег и в глазах многих имел действительно хорошую репутацию. Этому было объяснение. С большей частью сотрудников он не пересекался по работе, и поэтому их мнение о нем складывалось только из того, что Марвин сам говорил о себе. Он старался показать себя профессионалом и жизнерадостным человеком, и это у него получалось. Другая часть коллег были людьми того же типа, что и он. С теми же ценностями и принципами. Некоторые из них были рядовыми сотрудниками, но большинство занимало разные руководящие должности. Поэтому ему или им всегда было легко найти с кем поговорить, кому рассказать о своих успехах, которые часто ограничивались прохождением десятиминутных курсов, посещением какого-то заведения, спортивного зала раз в месяц, пересказом чьей-то интересной истории как своей собственной и тому подобным. Главное для Марвина с такими людьми, как и он, было при разговоре сразу взять инициативу в свои руки и не задавать вопросов, иначе можно было оказаться в роли слушателя. Потом эти же самые разговоры с теми же самыми людьми повторялись в социальных сетях, сопровождаемые пальцами вверх и однотипными фразами вроде «Congrats!» или «Thrilled!».

Подобного рода люди, может, и не были лучшими сотрудниками, зато им отлично удавалось создавать видимость бурной деятельности, собственной значимости и высочайшей квалификации.

И таких людей становилось все больше и больше в компаниях. Продуктивные сотрудники, назовем их так, будь то каменщики, аналитики или управленцы с действительно лидерскими качествами, фокусируются на своих обязанностях и на качестве их исполнения, думают, как в целом улучшить саму компанию, ее деятельность и продукт или сервис для потребителя. Люди же, подобные Марвину, они как паразиты: только попадают в компанию и сразу фокусируются на том, как выжить продуктивных сотрудников из фирмы. Если они на ступеньке специалистов, то есть когда у них еще не так много влияния, они тратят свое рабочее время на то, чтобы завести как можно больше друзей, особенно среди тех, с кем не сталкиваются по рабочим вопросам. Собственно, это тоже одна из их целей – иметь как можно меньше коллег своего профиля, ведь в этом случае риск быть уличенным в непрофессионализме и болтовне минимален. Помимо этого, они активно набирают друзей в соцсетях, особенно в линкедин, и делают из одной мухи легион слонов, чтобы и в интернете, и в компании сложилось впечатление, что это общительные, дружелюбные и, что оказывается в конце концов неправдой, высококвалифицированные сотрудники, которые хоть что-то понимают в том, в чем считают себя экспертами.

Как же так получается, что они выживают тех, кто приносит реальную пользу? Как уже говорилось, продуктивные сотрудники заняты делом и у них нет времени налаживать связи для дружбы. Все их разговоры, встречи сводятся к рабочим вопросам, потому что именно за их решение им платят. Но такая работа грозит стрессом, в отличие от посиделок за пинтой любимого пива, а это сильно раздражает паразитов.

Когда компетентные сотрудники начинают жаловаться начальству на людей типа Марвина, руководство не верит: «Такой общительный, он везде виден, все его знают, со всеми в хороших отношениях», что неудивительно, ведь пускать пыль в глаза – это и есть то, в чем они профессионалы. В итоге продуктивный сотрудник, нацеленный на результат, увольняется сам.

И здесь приходит время второго этапа, который может настать и при других обстоятельствах. Когда, например, люди увольняются по другим причинам или просто расширяется штат. Тогда люди типа Марвина делают все, чтобы наняли таких же, как они, чтобы выглядеть на их фоне если не умнее, то точно не глупее, как это могло случиться до этого. Может ли произойти по-другому и хороший работник снова каким-то образом проскользнет на отборе? Конечно, и тогда все повторяется. Но как правило, паразиты рекомендует на вакансии своих друзей, которые будут им удобны и подобны.

Теперь представьте, что такой человек занимает уровень руководителя, директора, топ-менеджера. С повышением у него действительно прибавляется работы. Теперь, помимо активного поиска друзей и общения, ему приходится, хотя и намного проще, чем на уровне ниже, активно выдавливать и подчищать неугодных продуктивных коллег нехитрыми способами типа микроменеджмента, харассмента, оскорблений, обсуждения в невыгодном свете за спиной и так далее, в зависимости от испорченности человека. Чтобы набрать как можно больше своих сородичей.

Жалующимся продуктивным сотрудникам в этом случае, естественно, никто верить не будет. Особенно если это новичок, который критикует менеджера. Рано или поздно люди не выдерживают и, попав в ситуацию, схожую с положением Эмилии, просто покидают компанию. А паразиты делают все, чтобы причиной ухода были сами люди, в то время как они по-прежнему считались лучшими из лучших.

Почему же компании, полные паразитов, не разоряются?

В целом в каждой компании много таких людей. И если убрать половину персонала, это не значит, что эффективность бизнеса упадет на 50 %. Грубо говоря, если, при прочих равных в долгосрочной перспективе, упадет только на 25 %, поздравляем – вы убрали 25 % не нужных вам людей.

Но что, если паразитов становится все больше и больше и они просачиваются уже на высшие руководящие должности и мешают владельцу принимать верные решения? В этом случае, как ни странно, компания может нормально функционировать, приносить прибыль и не разоряться, но, скорее всего, не будет никакого развития и инвестиции будут тратиться впустую. Люди постоянно будут уходить, а найти новых станет все сложнее. Со стороны менеджеров-паразитов будут постоянные оправдания, что рынок тяжелый, и прочие бла-бла-бла, лишь подтверждающие, что они не справляются с ситуацией, ведь увеличивать продажи и достигать поставленных целей на растущем рынке может любой идиот, а попробуйте сделать это во время рецессии.

Иначе говоря, процессы и идеи, заложенные продуктивными людьми в первые годы жизни компании, особенно если это производство, а не сфера услуг, обеспечивают нормальное функционирование компании, то есть увеличение продаж при росте экономики в долгосрочной перспективе, даже если паразитов очень много. В конце концов, паразиты не стремятся разорить компанию. Они просто ничего не делают, получая зарплату. Это как вялотекущая болезнь, которая излечима, но, если ничего не делать, рано или поздно убьет носителя заболевания.

В любом случае владельцы продолжают инвестировать в проекты, которые, как паразиты обещают, наконец-то все исправят. Что в итоге заканчивается очередным витком пускания пыли в глаза: мол, все прошло по плану, все счастливы – и уходом продуктивных сотрудников, которым заткнули рты.

Как долго будет дрейфовать компания таким образом, пытаясь снова и снова инвестировать в обещающие улучшения проекты от менеджеров-паразитов, которым эти улучшения, собственно, и не нужны? Возможно, рано или поздно компания обанкротится. Все зависит от ситуации. Когда обстоятельства становятся совсем уже напряженными, владельцы могут и продать свой бизнес, если не в состоянии понять, кто паразит, а кто нет. К сожалению, в некоторых случаях это потребовало бы уволить 80 % сотрудников. Оставшиеся 20 % относились бы сугубо к офисному пролетарию, которым нужен только заработок, и они готовы закрыть глаза на любой творящийся вокруг них абсурд.