Сущности. Прозрение
– Кто это?
– Тоннельник. Редкий случай: они вообще мало умирают или делают это там, где никто не увидит: в своих городах-лабиринтах. А этого ещё и убили, что тоже достаточно удивительно.
– Тоннельники необычайно живучи, им не требуется дыхание для поддержания жизни и их регенерация…
– Именно, – Чёрный прошёлся вокруг, потом посмотрел на Андрея. – И я пока не могу понять, кто или что его убило. То, что ты видишь – наросты – это попытка регенерировать раны. Провалившаяся по какой-то непонятной мне причине. А я могу сказать, что я очень мало видел непонятных для себя вещей.
Андрей всё-таки коснулся гладкой кожи, что была холоднее камней подземелья, провёл пальцами по ней. Взял из рук Чёрного телефон, сделал множество фотографий, не выключая фонарика, и оглянулся на мужчину:
– Другие ещё не знают о его смерти?
– Думаю, что уже знают, но не успели прийти. Скорее всего, они ничего не станут делать – заберут тело и уйдут. Впрочем, точно предсказать их реакцию очень сложно, даже жуки более понятны в своём поведении.
Андрей кивнул, продолжая рассматривать тело второго варианта не человека, замечая всё больше отличий от людей. Мелочи, вроде не бросающиеся в глаза, но если присмотреться… Он вернул телефон с фонариком Чёрному и принялся полноценно осматривать убитого. Взял несколько образцов тканей, завернул в чистый бумажный носовой платок. Попробовал перевернуть труп, охнул от тяжести. Чёрный подвесил телефон с фонариком на левитации и помог. На спине, правда, ран у тоннельника не было. Но это ни о чём не говорило. Они вернули тело в изначальное положение, и Андрей сделал ещё несколько фото, теперь уже более общих.
– Зачем здесь я?
– Разве тебе не интересно? – выгнул бровь Чёрный.
– Интересно, – кивнул он, – но в более глобальном смысле…
Он смотрел на Чёрного – тот всё ещё был в очках – и молчал, ожидая ответа. Спокойно разглядывал Андрея и после пары минут кромешной тишины, в которой Порохов отчётливо слышал, как скребутся коготками крысы где-то в паре шагов от них, кивнул:
– Ты же согласился узнать больше и идти дальше. Стать полноценным Зрячим. Зрячих в мире около восьми тысяч. Всего. Из них примерно половина не делают ничего особенного, не интересуются ничем, кроме своего окружения, и у них нет доступа к библиотеке. Но ты – согласился изучать вопрос, а это значит, что ты теперь один из четырёх тысяч людей, кто может повлиять на мир вокруг. Защищать его, менять, двигать вперёд или пытаться замедлить. Впрочем, если ты не готов к этому пути, я даю тебе второй шанс отказаться. Прямо здесь и сейчас скажешь: «хочу жить нормальной жизнью», и мы уйдём. Я не приду к тебе никогда, заберу доступ в библиотеку, и ты сможешь остаться просто талантливым хирургом, который умеет видеть Прилипал.
Андрей повертел телефон в руках и промолчал. Ему нужно было обдумать услышанное: дома на кухне выбор был прост. Здесь, в непонятном месте, рядом с телом потенциально почти бессмертного существа то же самое предложение прозвучало более серьёзно.
Просто талантливый хирург или Зрячий, который может влиять на мир.
Влиять на мир.
Кажется, Андрей не был к этому готов.
Или был?
В библиотеке было тихо – как и всегда, и Андрей привычно прошёл к стойке регистрации, не увидел там ставшего тоже привычным жука и остановился, раздумывая, в какую секцию направиться сегодня.
Разумеется, он согласился продолжать всё это, и Чёрный ответил, что впечатлён. Он почему-то был уверен, что Порохов откажется.
Впрочем, сказал он это уже после, в машине, пока та мчала по тоннелю задним ходом – развернуться было негде, – и Андрей был за это отдельно благодарен: его не брали на слабо. Впрочем, он бы и не повёлся, но ощущал бы себя при этом более мерзко.
Пробежав пальцами по корешкам книг в секции «Расы», Андрей задумался: последние несколько дней, после того самого разговора с Чёрным, его не покидало странное чувство. Тоска, вперемешку с обидой. И, привыкший понимать себя мужчина, никак не мог найти причину для таких ощущений.
Дина?
Возможно. После того раннего подъёма они не виделись и даже не созванивались: Дина трубку не взяла, написав, что занята, а сама не звонила.
Но Андрей уже знал, что нечего ждать. Бороться за девушку, которая сознательно отдаляется, не видел смысла, так что эту мысль он даже смог отпустить. Наверное.
Он взял с полки увесистый том «Тоннельники: то, о чём мы боялись подумать» авторства некоего Джона Гальмонтаи, пролистав пожелтевшие от времени страницы, понял, что его дёргает и не даёт сосредоточиться.
Андрей отошёл в зал для чтения, мельком увидев, что библиотекарь снова на месте, положил книгу на стол, сел и вперился взглядом в небольшую настольную лампу перед собой.
Всё просто: после того самого разговора он подсознательно ждал свой «левел ап». Возникло ощущение, что раз он согласился быть эдаким защитником человечества, то и силы ему выдадут сразу же. Примерно, как в игре: ты берёшь новый сложный квест, и тебе дарят легендарное оружие, чтобы ты смог его пройти.
Но ничего не поменялось: у него не проснулось новых способностей, он не узнал никакую новую «Великую Тайну», не начал видеть Сущностей быстрее, лучше, сильнее – он остался прежним, и даже книги сами в руки ему не прыгают.
Андрей уронил голову на согнутые руки и несколько минут осознавал причины своего страдания, а когда осознал и понял, что это глупо, глубоко вздохнул и сел на стуле ровно. Порадовался своему характеру: стоит разобраться в проблеме – и её уже можно считать решённой. Как минимум – психологически. Разум словно смирялся с понятной информацией и отодвигал негатив в сторону.
Так что, теперь можно и поработать.
Сзади послышались шаги – лёгкий цокот тонких каблучков, – и Андрей непроизвольно обернулся. За всё время посещения библиотеки он ни разу не видел тут никого из посетителей. Впрочем, если учесть, что Зрячих, которые могут прийти в библиотеку всего четыре тысячи, а городов на Земле…
Стоп.
Если Зрячих так мало, то имеет ли смысл делать столько библиотек, чтобы хотя бы в каждой столице было по одной?
Андрей обдумывал эту мысль, одновременно разглядывая севшую за один из крайних столов девушку, которая положила перед собой небольшую стопку книг с названиями на латинице – рассмотреть детальнее Порохов не успел. Девушка была высокой, стройной, с модельно стриженными платиновыми волосами и сероглазой. Красивой и какой-то идеальной на вид: стильная одежда при этом была удобной, а обувь – мягкие полусапожки, обнимающие ладные стопы – вроде на шпильке, но шла в них девушка так, словно могла бы и драться в них же, не сломав при этом каблук… или ноги.
– Добрый день, – не сдержался Андрей, глядя на девушку. – Не думал, что когда-нибудь увижу здесь кого-то.
Она обернулась на мужчину и покачала головой:
– Tut mir leid, ich verstehe Sie Nicht.
Андрей моргнул. Коротко кивнул, а потом покосился в сторону дверей. Может быть… библиотека одна? На весь мир?
Предположение было невероятным, и его следовало сразу же проверить. Он попробовал сказать всё тоже самое по-английски и угадал. Немецкий он не знал совсем, но было логично предположить, что если уж не русский, то один из самых популярных мировых языков девушка знает.
– Здесь редко бывает много народа, – легко отозвалась девушка.
– Извините за странный вопрос: а вы в каком городе ходите в библиотеку? И да, меня Андрей зовут.
– Леона, – чуть улыбнулась девушка. – Я в Вене прошла через двери. А вы, полагаю, откуда-то из Восточной Европы?
– Россия, – кивнул Андрей. – Леона, вы давно… Зрячая?
– Лет семь, – она вздохнула. – Думаю, стоит дальше говорить не здесь, а то библиотекарь не очень любит разговоры.
Андрей согласился и быстро нашёл в кармане визитку, протянул Леоне:
– Если будет время – напишите. Там почта есть и другие способы связи.
На короткое мгновение их пальцы соприкоснулись, и Андрей вздрогнул: его продрало по коже жаром, словно он опустил пальцы в костёр. Порохов вернулся за свой стол и снова раскрыл книгу, пытаясь отогнать от себя странное видение: маленькая девочка в старомодной ночной рубашке и чепчике для сна сидит на кровати и смотрит на Прилипал, ползущих по женщине в простом чёрном платье до пят.
И, кажется, не только видит, но и может…
Уничтожить?
Он сидел над книгой, глядя в пустоту какое-то время, пока на телефоне не тренькнул короткий будильник: нужно было собираться и ехать в больницу.
Андрей помотал головой и удивлённо посмотрел на часы: ему казалось, что прошло минут пятнадцать с того момента, как он вошёл в библиотеку, на самом деле – часа три!
Леоны уже не было, жука за стойкой тоже не было видно, и Порохов встал – как тело затекло! – возвращая книгу на полку. Надо запомнить её и прочитать в следующий раз.
Но что произошло со временем?
– Придержи вот тут…
– А ты когда в отпуск?
– Зав обещал отпустить через неделю, хочу на моря слетать, билеты купил.
– Ого! А Лерка как?
– Да нормально, чихать перестала…
В операционной Андрей чувствовал себя как рыба в воде. Всё-таки, от способностей Зрячего была польза: больницу от Прилипал он чистил, как только приходил туда, и благодаря этому лечение стало эффективнее. Возможно, играла роль психосоматика самих пациентов, но как только уходили налипшие страхи, выздоравливать они стали быстрее. Андрей даже в какой-то момент задумался об исследовании: насколько действительно Прилипалы мешают лечению, но потом решил отложить эксперимент. Слишком много дел было и без того, чтобы ещё тратить время на изучение разницы. А потому он просто разгонял Сущности из своей больницы.
Заканчивая последний шов, Андрей неожиданно понял: а ведь он сейчас на разгон Прилипал даже в незнакомом и не чищенном ранее месте тратит намного меньше сил, чем раньше. Умение? Опыт? Растёт навык, или его сила постепенно всё-таки проявляется?
– Всё, закончили, Володя, как у тебя?
Анестезиолог кивнул:
– Норма.
Порохов ещё раз всё оглядел и вышел из операционной, стягивая перчатки и идя к раковине умыться.
В кабинете было тихо. Андрей сел на стул, включил компьютер – заполнение документов никто не отменял – и покосился на телефон.
Дина не звонила.
Пропущенных не было.
Зато в почте ждало письмо от Леоны, и Андрея это приободрило. Не то, что бы он думал, что у них что-то получится, скорее общение с ещё одним Зрячим было очень ценным событием, и упускать такую возможность Порохов не желал.
«Привет! Ты странно себя вёл в библиотеке, всё в порядке?»
В подписи, кроме имени, стоял ещё номер телефона и указание на несколько мессенджеров. Выбрав удобный, Андрей ответил там.
«Привет! Задумался: я не так давно Зрячий, и потому иногда бывает странно…»
«Понимаю! Но если так: спрашивай, постараюсь ответить»
«Вопрос первый: а вот кафе на первом этаже – оно тоже есть в твоей версии? Или оно общее для библиотеки?»
«Общее… Хочешь встретиться?»
«Вслух удобнее»
«Хорошо, я напишу, когда снова соберусь в библиотеку»
Андрей довольно улыбнулся: пожалуй, у него теперь есть ещё один источник бесценной информации: кроме немногословного Чёрного и кучи книг.
Он потянулся, щёлкнул кнопкой на чайнике, и тот послушно запыхтел. Андрей встал, прикрыл глаза, пытаясь прогнать неожиданную усталость. Он в последнее время мало спал, это даже казалось нормой, но видимо, в погоне за знаниями, ресурсы оказались не бесконечны.
Ладно, решено, завтра у него в больнице выходной, значит, выходной будет и в учёбе.
Мужчина налил себе чаю – зелёного, с мятой – и задумчиво посмотрел в окно.
Там по дороге бежали автомобили, шли по своим делам люди, и каждый из них нёс Прилипал. Неожиданно накатило ощущение собственной бесполезности и бессмысленности того, что он может видеть этих тварей. Андрей сделал глоток, едва не обжёгся, выругался и снова сел за стол.
Разумеется, польза была. Скорее его беспокоило два других фактора в его жизни: Дина и то, что он позволил себе несколько месяцев очень поверхностной работы в больнице, отчего совсем скоро «финансовая подушка» станет неприлично тонкой. Придётся снова впрячься в работу. Но это – через пару недель, значит, в ближайшее время нужно составить себе план получения новых знаний и углубиться в учёбу.
Решено: завтра единственным делом будет составление того самого плана, остальное – отдых перед большим забегом. А ещё нужно было как-то исследовать образцы тоннельника. Едва взяв их, Андрей вдохновился и планировал сразу же засесть за анализ, а оказавшись дома, остыл, сообразив, что ему негде их полноценно изучать. Не придёшь же к лаборантам показывать кровь и плоть нечеловеческой расы? И сам Порохов не мог сесть за микроскоп – будут вопросы, а слухи по больнице ползут быстро. Нужна какая-то своя база – Зрячих – но её в обозримом будущем не предвидится.
Так что Андрею осталось только выяснить, что образцы (тщательно отделённые от остальных, оставленных в морозилке) – не портятся от времени ни на солнце, ни в тепле, и он на этом пока исследования прекратил. Оставались поиски теоретических выкладок.
Жаль, конечно, что ни одна книга в библиотеке не фотографировалась. Кадр не получался, в размытом месиве не угадывался даже образ страниц. Нельзя было сохранить информацию и изучать спокойно дома…
– Андрей! Там политравма! – влетела в кабинет медсестра. – Григорян и Самбуров на операциях, Юлечка занимается вторым.
– Авто? – Андрей подорвался мгновенно – все мысли и планы вымело из головы, – А к нам почему?
– Большая авария, развозят по всем, – семенила рядом Людмила Михайловна. – Пятая, в пятую его отвезли. Ещё Захаров не успел уехать, его тоже вернули срочно. Всех собирают, кто есть.
Андрей коротко кивнул, сворачивая к нужной операционной.
В голове стало ясно, и не осталось никаких сомнений.
Встретились они в кафе. Буднично, спокойно, словно не было паузы в общении в три недели, когда и Андрей не звонил, и Дина не писала. Буднично поцеловались, но Андрей отчётливо видел, что та самая стена настолько плотная, что он даже не различает за ней Прилипал. Пробить стену он мог – разрушить саму по себе – но это было не то, чего он хотел.
Впрочем, чего Андрей на самом деле хотел, он пока сам не понимал.
Они сделали заказ, и Дина снова достала телефон. Андрей мягко положил ладонь на её запястье и покачал головой:
– Давай поговорим?
Девушка ответила не сразу: помялась, закусила нижнюю губу, потом вздохнула:
– Ну, всё равно нужно, наверное?
– Нужно.
– Давай поговорим, – согласилась Дина. Отложила в сторону телефон, поболтала соломинкой в напитке и посмотрела Андрею в глаза, явно ожидая от него первой фразы.
– Мы отдалились друг от друга.
– Думаешь, я виновата?
– Я этого не говорил, – удивительно, но получилось даже значительно мягче, чем Андрей планировал.
Дина запнулась. Порохов по глазам видел, что она была готова защищаться и атаковать в ответ, но атаковать было некого, и девушка растерялась.
– Я думаю, что наши отношения просто стали неинтересны обоим. И у тебя, и у меня появилось что-то, что занимает мысли больше, чем мы.
– У тебя кто-то есть? – уточнила Дина. Андрей мотнул головой:
– Знания и новое направление в работе. Не буду спрашивать то же самое у тебя, потому что…
– Есть.
– Что?
– У меня есть тот, кто занимает мои мысли. Мы какое-то время общаемся и, наверное, ты прав, нам нужно расстаться.
Теперь запнулся Андрей. Покрутил в руках вилку. Помолчал ещё минуту, пока официант расставлял ужин и потом кивнул:
– Ясно. Ну, да, тогда нам стоит расстаться.
И ткнул вилкой несколько листьев салата, собирая их вместе с курицей. Отправил в рот. Дина посопела задумчиво:
– И ты так легко об этом говоришь?
– А должен устроить скандал?
– Не знаю. Хотя бы не есть.
Андрей оглядел свой заказ, покачал головой:
– Ну уж нет. Я с суток. И очень голоден. А что касается твоих слов… Наверное, мне обидно, но я врач, я умею держать себя в руках. Да и ты права: я в последнее время ушёл в себя, уделяю тебе мало внимания и не удивлён, что ты кого-то нашла.
Девушка рассеянно ковыряла свой бефстроганов, не поднимая глаз на Андрея. Он же видел, что стена покрывается трещинами, но это уже не имело никакого значения: стена скорее уходила, потому что защищаться Дине не было нужды.
Они друг другу ничем не обязаны. Это были хорошие несколько лет, но кроме неплохой дружбы и отличного секса их мало что связывало. Дине, наверное, хотелось любви. Андрею, наверное, тоже. Но чувство было пока незнакомым, очень отстранённым и словно не про него. Он вообще по жизни шёл довольно легко, не сильно привязываясь к кому-то.
– Я завтра заеду за вещами.
– Хорошо, – Андрей кивнул, и Дина встала.
– Извини, пропал аппетит. До завтра.
Порохов проводил её взглядом, почистил от Прилипал – он снова их чётко видел – и придвинул к себе и её порцию. Организм по-прежнему ел как не в себя, и Порохов не стал ему мешать насыщаться.
В горле странно саднило – ощущение было исключительно эмоциональное, – но он заставил себя не думать о том, что всё-таки без Дины ему будет… одиноко?
Да, пожалуй, одиноко. Но он справится.
Глава 4
Сентябрь
– Рад видеть!
Леона пришла не одна, вместе с ней прибыл и высокий светловолосый мужчина, красивый настолько, что запросто мог бы быть фотомоделью, завоевав подиум и толпу преданных фанаток. И, судя по тому, как Леона и второй Зрячий, представившийся Каином, смотрели друг на друга, Андрею там делать было нечего. Он расстраивался ровно несколько ударов сердца, потом отбросил нежданное разочарование и искренне порадовался тому, что редкие среди обычных людей Зрячие нашли друг друга. Нашли настолько хорошо, что Порохов буквально чувствовал тепло их гармонии и понимания.
Андрей, пришедший в кафе первым, привстал, пожав руку Каину и сел обратно, говоря по-английски:
– Мне говорили, что Зрячих мало – я удивлён, что вы сумели найти друг друга.
Леона, подозвав официанта, улыбнулась:
– В библиотеке и познакомились.
Она сделала заказ, когда молоденький парнишка подскочил к ним. Каин некоторое время изучал меню и тоже выбрал себе – то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Он тепло посмотрел на Леону, и продолжил за неё:
– Я её увидел и сразу пошёл знакомиться. Смешно было: я-то из Эдинбурга. Вот и оставил ей номер телефона, она свой не дала. Ну и когда дома сидел, сообразил – я даже у неё город не спросил. Я даже не надеялся…
Леона рассмеялась:
– Не так уж далеко мы и оказались… У меня как раз была командировка в Эдинбург, и я позвонила накануне приезда. Сходили в ресторан, а на следующий день уже думали – куда выгоднее переезжать – к нему или ко мне.
– И что решили? – Андрей тоже улыбался: так хорошо от общения с кем-то ему давно не было.
– Каин – полицейский, ему оказалось проще работу сменить, чем мне. У меня так-то немного более сложная должность, – пояснила Леона. – Так что мы в итоге обосновались в Цюрихе.
– Но ты говорила, что входила в библиотеку в Вене, – запутался Порохов.
– Командировка, – пожала плечами девушка. Помолчала, пока официант ставил чай и какие-то небольшие пирожные на стол, и посмотрела на Андрея. – Как ты стал Зрячим?
Порохов помолчал, заново переживая не такие уж давние ощущения и медленно начал рассказывать:
– Во время операции. Я хирург. Там просто… Пациент неожиданно очнулся, испугался, не сразу понял, что он на плановой операции, и я словно увидел Прилипал, – он наспех припомнил аналог русских прозвищ Сущностей на английском, и потому его фраза была понятна всем, – в смысле – я их действительно увидел. Дальше пытался понять, что происходит, сходил к психиатру, потом поехал… в детский лагерь.
Леона молча выгнула бровь, и Андрей пояснил:
– На детях обычно Прилипал нет. А из одного лагеря часть детей приезжала усыпанная этими тварями. Я нанялся вожатым туда – место врача было занято.
– И как? – казалось, что, задавая вопрос, Каин уже примерно представлял ответ.
– Там был Страшила со второй категорией. Паразитировал на детях, – Андрей чуть скривил губы, воспоминание о том, кто приносил вред детям, до сих пор вызывало ярость. – Я его убил.
Странно, но он действительно смирился с этим. И даже то, что сейчас признался, по сути, незнакомым людям, не заставило Порохова даже запнуться или задуматься, говорить или нет.
– Молодец, – одобрительно кивнул Каин, придвигая к себе свой заказ и начиная есть. В его ярких голубых глазах не было ни капли сомнения или сочувствия к Страшиле. Леона сделала глоток чая:
– А дальше?
– А там меня уже встретил Чёрный и рассказал про всё.
– Чёрный… – хмыкнула Леона. Но не стала продолжать.
Порохов покосился на неё, а девушка только изящно отломила кусочек от пирожного и отправила в рот.
– Хорошо, теперь ты в курсе, и с доступом в библиотеку. Что потом? – поинтересовался Каин.
– Потом?
– Ты же понимаешь, что за первым Страшилой последуют остальные? Может быть не сразу, но они будут. Или отдельно Упыри. Или Маньяки – и тебе придётся и с ними сражаться.
Андрей вздохнул. Помолчал несколько минут, задумчиво изучая свою чашку, коротко пожал плечами:
– Понимаю. То есть не могу сказать, что меня радует такое положение дел, но если я могу им помешать – то я должен им помешать. Они паразиты, а паразитов я ещё с пятого курса терпеть не могу.
– Помогает такая подмена понятий? – улыбнулась Леона.
Андрей запнулся. Фыркнул:
– Это не подмена понятий, это констатация факта. Скажем, если бы речь шла только о Сущностях, то было бы ещё проще. Но они вступают в симбиоз с людьми, перерождают их в нечто новое, и я сомневаюсь, что хоть кто-то из них задумывается о том, что он съедает не только чужие эмоции, а нечто большее.
– Если бы они съедали страх – было бы даже хорошо, – согласился Каин, – а они его плодят и поедают… Но он не уходит, а множится. Процесс мне не до конца понятный, но я вижу, что если не убирать Прилипал, то со временем их становится больше.
– Я тоже заметил. Так что не надо меня подлавливать, – он укоризненно посмотрел на Леону, а та в ответ ослепительно улыбнулась.
– Я не ловлю, но надо было убедиться, что ты понимаешь, что тебя ждёт. Ты ведь никого не убивал раньше? До того Страшилы?
– Нет, а ты?
Леона развела руками:
– Моим первым была не Сущность. Но это к делу не относится. Каин – полицейский, но и ему было тяжело поначалу. Полиция, знаешь ли, не натаскана убивать.
Андрей проглотил появившийся вопрос, потому что посмотрел в серые – сейчас казавшиеся стальными – глаза Леоны и решил сменить тему:
– Почему ты так отреагировала на Чёрного?
Каин и Леона переглянулись, и мужчина достал телефон, показывая Андрею фото уже знакомого мужчины в чёрном и в очках:
– Это же он?
– Да.
– Его знают все Зрячие, – пояснила Леона, – даже те, которые отказались от обучения. Он приходил к каждому. Я за семь лет потихоньку уже узнала и побывала в тех местах, куда небанально попасть. Например, есть один Зрячий в маленькой деревушке в Африке. Туда доехать можно только на внедорожнике и только специально.
– Ну, Чёрный умеет делать порталы, – пожал плечами Андрей. – Я так понял, что он в принципе всех курирует.
– Интересно, если он успевает курировать четыре тысячи человек по всему миру – он не разрывается на части?
– Даже если представить, что он с каким-то количеством общается ежедневно – не со всеми же, – предположил Порохов. – Давно им увлечены?
– Пару лет как. Вообще вопросов гораздо больше… Ведь Зрячие в принципе не имеют какой-либо структуры. Ими никто не руководит, но если нужно – то мы можем получить очень большую поддержку: квартиры, офисы, артефакты, информация, машины, билеты, оружие… – Леона отставила в сторону десерт, посмотрела Андрею в глаза. – Я прекрасно понимаю, сколько это стоит. Я даже могу представить некий фонд, направленный на то, чтобы Зрячие могли уничтожать Сущности. Я даже могу понять, зачем это сделано. Но я хочу понять, почему всё именно так? Я проверила по статистическим данным в библиотеке: раньше Зрячих было гораздо меньше. И именно в процентном соотношении к рождаемости. Так-то я понимаю, что население нашего шарика плодится с дикой скоростью, и этим можно было бы объяснить всё… Но тут… Как бы объяснить? – она помолчала несколько мгновений. – Ещё в девятнадцатом веке все Зрячие были на «службе». Это уже во второй половине двадцатого века, когда Зрячих стало больше – кого-то стали отпускать просто жить. Дали выбор.
Андрей молчал минут пять, машинально перемешивая давно растаявший сахар в кофе. Потом что-то подсчитал и покачал головой:
– Ну, пока это доказывает только то, что больше четырёх тысяч Зрячих кому-то не требуется.