Лис Адриатики

Оставив на «Шахин» командовать старшего офицера, Иван перебрался на трофей, когда доложили, что корабль полностью контролируется и сюрпризов можно не опасаться. Стараясь не наступать на то, что недавно было сицилийскими пиратами, прошел на ют «Мадонны», где уже распоряжался Давут, по горячим следам допрашивая пленных. Иван окинул взглядом шестерых перепуганных людей. Их можно было понять. Вместо ожидаемой легкой добычи – французского «купца», нарваться на турецкий корабль, в состав команды которого входят янычары, снискавшие мрачную славу у всех европейцев. И теперь эти горе-вояки с ужасом глядели на окруживших их янычар и отвечали на вопросы Давута, даже не думая запираться. Однако уже было ясно, что попалась мелкая рыбешка. Простые матросы, такие много не знают…

– Ну, что тут у тебя, Давут?

– Ты был прав, Хасан. Это сицилийские пираты, вышли из Рипосто. Разбойничали два месяца в Адриатике и сейчас возвращались обратно. Мы им случайно попались. Вот и решили нечестивцы напоследок еще поживиться.

– И Аллах покарал их за это. Награбили много?

– Много. Грабили всех подряд, не обращая внимания на флаг.

– Это, как я понимаю, простые матросы?

– Да. Капитан и все офицеры погибли. А с этих толку нет. Трясутся от страха и все рассказывают, да только ничего действительно важного не знают.

– Жаль… Ладно, что есть – то есть. Дай команду, чтобы проверили все помещения как следует, а мы пока осмотрим капитанскую каюту. Может, что интересное найдем…

Интересного оказалось много. Даже очень. Капитанская каюта на «Мадонне» оказалась настоящим кладезем сокровищ. Очевидно, пиратский капитан не особо доверял своим подчиненным, поэтому держал награбленные ценности поближе к себе. И из увиденного стало ясно, что «добрые католики» грабили не врагов святой церкви магометан, а своих единоверцев-христиан. Золотые и серебряные монеты французской, испанской, английской, папской и венецианской чеканки соседствовали с ювелирными украшениями и богато украшенным оружием. Различного барахла, которое тоже обычно прихватывают пираты, не было. Очевидно, капитан не опускался до такой мелочности, сосредоточив внимание лишь на действительно ценных вещах. Давут ошарашенно перебирал золото и драгоценности, запустив руку в один из открытых сундуков.

– Хасан, так это что же получается?! Они начали жрать друг друга, как крысы?!

– А чему ты удивляешься, Давут? Это не воины. Это пираты. Им все равно, кого грабить. Гяур, правоверный, для них нет никакой разницы. Сейчас резко увеличились перевозки между Францией, Венецией и Австрией, вот они и вышли на «промысел» в этот район. И поскольку османских кораблей в Адриатике сейчас нет, вот и они и грабили то, что есть. А у французских купцов есть, что взять.

– И не боятся, что об их делах узнают городские власти, когда они вернутся?

– Совершенно не боятся. Здешние власти – по сути те же пираты, прикрытые позолотой благочестия. Что на Сицилии, что в Венеции. Ты думаешь, они ничего не знают? Прекрасно знают. Мало того, еще и всячески поддерживают пиратство, прикрывая это громкими фразами о борьбе с магометанами и скупая лучшую часть награбленного. А то, что покрываемые ими пираты грабят не только наши корабли, но и корабли их единоверцев-гяуров, делают вид, что «не знают». Можно подумать, наши магрибские беи чем-то отличаются. Те тоже грабят всех подряд.

– Согласен… Но что теперь делать будем? Если мы появимся в Рогузе с такими трофеями, то как бы нас самих за пиратов не приняли.

– Возьмем только деньги, ценности, порох и провизию. Деньги сразу поделим между командой. На них не написано, кому они раньше принадлежали. А вот все золотые цацки с камушками – от греха под замок до более удобного случая. Вернемся в Тунис или в Истанбул – там с ними разберемся. Здесь нельзя их показывать, уж очень есть вещицы приметные. То же самое и дорогое оружие – ничего не брать. А то как бы не опознали. Барахло тоже не брать. В общем, займись трофеями. Если найдешь что интересное и необычное – скажешь. А я пока бумаги посмотрю…

Отправив Давута разбираться с трофеями, Иван занялся найденными в каюте бумагами, которых оказалось неожиданно много. Капитан «Мадонны» почему-то забирал всю почту и документы с захваченных кораблей и аккуратно складывал в отдельный сундук. Мало того, в столе нашлась тетрадь, где капитан вел подробные записи, где и когда был ограблен очередной корабль, его название и флаг, а также что удалось с него взять. Это было настолько не похоже на действия обычного пирата, что Иван вызвал двух янычар и велел им доставить на борт «Шахин» сундук со всеми найденными бумагами, чтобы ознакомиться с ними не торопясь. Задерживаться возле «Мадонны» было нельзя. А то как бы свидетели не появились. Обшарив как следует каюту, нашел тайник, но там оказались не ценности, а какие-то запечатанные склянки. Скорее всего – яд. Помня, что в хозяйстве все может пригодиться, прихватил и это.

Когда все ценности, провизия и порох были перегружены, «Шахин» отошла от борта обреченной «Мадонны», на которой все сильнее разгорался пожар. Живых к этому времени на ней уже не осталось. Хорошо, что за все время, пока возились с пиратами, никто так и не появился. Берег Апеннинского полуострова был довольно далеко, так что если кто и видел их бой, то подробностей все равно не разобрал, и опознать бы оба корабля не смог. Подняв все паруса, «Шахин» быстро удалялась на север, оставив за кормой полыхающий костер на воде. Поскольку пороха на «Мадонне» не осталось, она не взорвется, и сгорит дотла, скрыв все следы недавнего боя. Пока еще рано заявлять о себе. Пусть Венеция и Австрия как можно дольше остаются в неведении о том, что в их владениях появился небольшой, но довольно сильный и быстроходный охотник. Который не нападает на отдельные купеческие суда ради добычи, как пират, а просто уничтожает все, что ему по силам и до чего может дотянуться. Как говорится, если не съем, то понадкусываю. Тактика для этого времени несколько необычная. Но всегда что-то бывает в первый раз.

Убедившись, что вокруг все спокойно, Иван предоставил Жану Блондо и Давуту заняться сортировкой и дележом трофеев, а сам уединился в каюте и начал внимательно читать найденные бумаги. Чего здесь только не было. Перечни грузов, коммерческая переписка, частная почта, рекомендательные письма, офицерские патенты и многое другое. Причем бумаги не свалены в одну общую кучу, а аккуратно разложены по своему содержанию и назначению. Чем больше Иван вникал в это, тем больше у него крепла уверенность, что не все так просто с этой «Мадонной». Обычным пиратам такой упорядоченный «архив» ни к чему. Они, наоборот, стараются избавиться от всех улик. Здесь же… Мало того что сохранили и рассортировали все бумаги, так еще и вели подробные записи всех своих «подвигов». Что-то здесь не так…

Что ему вообще известно о королевстве Сицилия? Формально оно является вассалом Испании. Фактически – у Испании просто руки не доходят контролировать должным образом этот сложный и взрывоопасный регион, где далеко не все питают верноподданнические чувства к своему сюзерену. Власть испанской короны существует здесь лишь на бумаге. А реально всем заправляют местные аристократы, устанавливая свои порядки на подконтрольной им территории. Причем чем дальше от крупных портов, тем все меньше королевство напоминает единое государство. Местные графы и бароны плюют на официальные власти и творят, что хотят. Не здесь ли разгадка? Может быть, кто-то под шумок очередной европейской заварушки решил не довольствоваться тем, что имеет, а стать королем Сицилии, покончив с зависимостью от Испании? Или несколько более упрощенный вариант – сохранить статус-кво в отношениях с Испанией, но при этом расширить свое влияние внутри королевства? И пиратство в водах Адриатики – лишь прикрытие, а истинной целью является перехватывание всей идущей в Венецию и в Австрию корреспонденции? И эта «Мадонна» – далеко не единственная? Есть и другие охотники, выполняющие ту же задачу? Такое вполне может быть…

Внимательно разобрав все бумаги, Иван так и не нашел ни одной зацепки, способной подтвердить возникшие подозрения. Но это, в конце концов, не его уровень и прямого отношения к выполнению поставленной задачи не имеет. А вот сообщить о своей находке тринидадцам надо обязательно. Возможно, они что-то знают. Да и сами бумаги могут пригодиться, если понадобится нанести визит в Венецию или Триест. Из большого количества рекомендательных писем вполне можно выбрать что-то подходящее, что не вызовет подозрений. Да и своими личными делами можно будет заняться…

Иван вынул перстень с изумрудом и еще раз внимательно рассмотрел свой трофей, взятый в ходе захвата «Марии Магдалины», как раньше называлась «Шахин». Он был точной копией перстня, взятого в доме купца Ибрагима в Кафе, с чего началась цепочка странных событий. И точной копией перстня, который он видел на руке купца Сердара в Тунисе, который на поверку оказался вовсе не Сердаром, а непонятно кем. Как же связаны эти события? И кто стоит за покушением на него в Кафе? Причем не настоящим покушением, а имитацией покушения, имеющей цель заставить его раскрыться, проявив свой дар характерника? Количество вопросов, на которые нет ответа, растет все больше и больше…

После пролива Отранто «Шахин» шла вдали от берега и старалась держать дистанцию со всеми обнаруженными кораблями, но никто ей больше не заинтересовался. И вот наконец-то Дубровник, он же Рогуза. Древний город-государство, оказавшийся на стыке интересов христианского и мусульманского мира. По времени прибытия подгадали так, чтобы прийти с рассветом. И вот теперь Иван внимательно рассматривал в бинокль открывшуюся перед ним картину, думая, что здесь изменилось после того, как они покинули Тунис?

Первое, что бросилось в глаза, внешний рейд, полный кораблей самых разных типов и размеров. Это значит, что торговля идет, как и раньше. Преобладали венецианские и французские «купцы», но кое-что резко выделялось на их фоне. И на это «кое-что» сейчас глазела вся команда «Шахин», высыпав на палубу. Особенно те, кто не был в Алжире во время их первой разведывательной операции. А те, кто был, пытались объяснить остальным ситуацию в той мере, в какой они ее понимали.

На рейде Дубровника стояли корабли тринидадцев. Два огромных броненосных фрегата и три грузовых барка резко контрастировали с окружающей мелочью. Вскоре удалось прочесть названия на бортах – фрегаты «Козьма Минин» и «Дмитрий Пожарский», барки – «Пассат», «Муссон» и «Тайфун». Причем, что удивило Ивана в самом начале, у барков не было видно таких же высоких дымовых труб между мачтами, как у фрегатов. Труба была всего лишь одна – между грот- и бизань-мачтой, да и размеры ее были поменьше. Но в памяти тут же всплыла информация – на этих грузовых кораблях стоят машины другого типа. Не паровые, как на военных кораблях, а двигатели внутреннего сгорания.

Иван уже перестал удивляться свалившимся на него новым знаниям. «Теперь ты знаешь то, что знаю я». Эти слова Дианы Санчес хоть и не раскрывали сути случившейся с ним метаморфозы, но, по крайней мере, объясняли причину ее возникновения. Когда они встретятся, то поговорят открыто. Диана сама об этом сообщила в переданной книге. А пока нужно с максимальной пользой, но очень осторожно применять этот неожиданный дар, чтобы не дать повода для подозрений. А то чрезмерная информированность капитана Хасана может вызвать множество глупых вопросов у окружающих. Нельзя выходить из образа человека, который видел захват Алжира, но кроме внешнего вида кораблей Русской Америки и того, что они натворили в Алжире, большего, по идее, знать не должен. Ибо никто не поверит, что ему за столь короткое время удалось узнать секреты тринидадцев, даже толком не пообщавшись с ними. Давут, считающий Ивана демоном в человеческом обличье, еще может поверить. Но вот остальные – нет. И что тут вообще делают эти корабли? Как оказалось, этот же вопрос интересовал и старшего офицера, стоявшего рядом и внимательно разглядывающего в бинокль внешний рейд Дубровника.

– Сюрприз, месье Хасан… Не ожидал, что эти ребята такие шустрые…

– Вы имеете в виду тринидадцев, месье Жан?

– Да. Думаю, что эти прохиндеи решили наложить лапу на Рогузу и сделать из нее второй Якобштадт.

– В каком смысле?

– Практически сразу, как только в наш мир провалился «Тезей», его команда не только прибрала к рукам Тринидад, но еще и наложила лапу на находящийся рядом Тобаго. Остров гораздо меньших размеров, на котором ни черта не было, кроме небольшой нищей деревушки Якобштадт, основанной переселенцами из Курляндии. На Тобаго нет золота и серебра, поэтому испанцы и не обращали на него внимание. Якобштадт дышал на ладан. Это было, пожалуй, самое убогое захолустье на Карибах. Но с появлением тринидадцев все изменилось. Они превратили Якобштадт в порто-франко, то есть порт беспошлинной торговли, вложив туда кучу денег, и объявили Тобаго нейтральной территорией, где могут без опаски торговать все, без оглядки на национальность и вероисповедание. И что же вы думаете? Очень скоро Якобштадт стал настоящей Меккой Нового Света для купцов из многих стран. Сейчас там крутятся такие деньги, которые и не снились портам Европы.

– И никто не попытался его ограбить?! Ведь в Карибском море в то время процветало пиратство!

– Ну почему же? Один раз придурки с Ямайки попытались. Был там один тип – Роберт Сирл. Прохвост редкостный, пробы негде ставить. Но и редкостный везунчик, тоже надо признать. Так вот этот Сирл собрал флотилию около трех десятков вымпелов и высадил ночью десант на Тобаго. Закончилось это для джентльменов из Порт-Ройяла очень плохо. Уйти сумели немногие, а остальных или перебили, или взяли в плен. Причем на обратном пути тринидадцы каким-то образом уничтожили все корабли Сирла, оставив лишь один его «Кагуэй». Остальные либо взорвались сами по себе, либо просто утонули. Скорее всего, сделали это специально, чтобы в Порт-Ройяле поскорее узнали о случившемся и сделали выводы. После этого никто не пытался нападать на Тобаго. Хватило одного раза.

– Очень интересно! А что же стало с этим Робертом Сирлом? Если вы сказали, что он редкостный везунчик?

– По возвращению в Порт-Ройял он вдрызг разругался с губернатором Ямайки Джорджем Монком, сначала был не у дел, поскольку после такого провала никто не хотел с ним связываться. Но вскоре занялся какими-то махинациями, не связанными с грабежом испанцев. Никто толком не знал, что он делает, но деньги у него появились. Сирл всегда держал нос по ветру и очень вовремя удрал из Порт-Ройяла. Буквально перед взятием Ямайки испанцами. После этого появился на Барбадосе в Бриджтауне. Официально – возил на своем «Кагуэе» грузы между Якобштадтом и Бриджтауном. Но чтобы Сирл возил грузы, как обычный купец?! Не верю! Скорее всего, он и в Бриджтауне что-то мутил, а перевозка грузов – всего лишь прикрытие, чтобы легально появляться в Якобштадте.

– И тринидадцы его не тронули?! Ведь они должны были знать, что это он стоит за попыткой нападения на Тобаго!

– Не тронули.

– А почему?

– Точно не знаю. Скорее всего, не захотели поднимать шум, чтобы не отпугнуть английских купцов. Ведь скрыть бы такое не удалось. Поэтому сделали вид, что не знают об участии Сирла в этой авантюре. Тем более после возвращения с Тобаго Сирл больше не пытался заняться прежними делами. И тринидадцы не могли этого не знать.

– А куда он потом делся?

– А вот это самое интересное! Снова успел удрать, едва запахло жареным! Буквально перед тем, как тринидадцы захватили Барбадос. Может, случайность, а может, что-то пронюхал заранее. Тем не менее, когда Бриджтаун был взят войсками тринидадцев, Сирл в это время уже приятно проводил время в Якобштадте. Потом исчез. И совсем недавно я узнал, что этот висельник – один из самых богатых и уважаемых людей в Новороссийске! Так тринидадцы переименовали Нью-Йорк, когда вышвырнули из него англичан. Живет там припеваючи, совершенно не скрываясь, и никто его не трогает! Вот такие дела, месье Хасан. Одно слово – везунчик, баловень фортуны. Далеко не каждому так везет.

– Да-а, удивительно! Но давайте вернемся к Рогузе. Что вы подразумевали, говоря о втором Тобаго?

– Тринидадцы могут сделать предложение властям Рогузы, от которого невозможно отказаться. А именно – статус нейтральной территории с гарантией обеспечения нейтралитета своей армией и флотом в случае попыток нарушить этот статус кем бы то ни было. Это очень выгодно как Рогузе, так и Русской Америке. Сейчас поблизости идет война, и Рогуза действительно может стать вторым Якобштадтом. А ссориться с тринидадцами никто, находясь в здравом уме, не будет…

Спорить с такой постановкой вопроса было глупо. После быстрого захвата тринидадцами Алжира и всей западной части Магриба вряд ли найдется кто-то в Средиземноморье, рискнувший встать им поперек дороги. Но вот приглядывать будут обязательно, если не прогонят. И похоже, уже начали. На рейде стоят два фрегата под флагом Венеции. Делать им здесь совершенно нечего, поскольку турецкие купеческие корабли сейчас не идут в Рогузу, ибо появляться в Адриатике стало для них очень опасно. Наложить лапу на Рогузу венецианцы не смогут. Пытались сделать это раньше неоднократно, но не вышло. А теперь, когда здесь появились тринидадцы и обозначили свой интерес, и подавно не рискнут. Но вот наблюдать за обстановкой могут. И попытаться половить рыбку в мутной воде тоже могут. Странно, что австрийских кораблей на рейде нет. Но это не значит, что в самом городе нет австрияков. Дубровник – такой проходной двор, что здесь «каждой твари по паре». Вот и надо будет нанести визит в Дубровник. Как знать, быть может, удастся узнать что-то интересное и завести полезные знакомства. Причем среди обеих враждующих сторон. Капитан османского флота Хасан на время исчезнет. И снова появится французский дворянин шевалье Анри де Монтеспан, прибывший из Нового Света. Или итальянский наемник Джованни Борджиа, служивший в крепостной артиллерии Туниса и чудом сумевший унести ноги оттуда. А может… смазливая девица, за каким-то дьяволом сунувшая свой нос в дела, от которых надо держаться подальше. В зависимости от ситуации…

Иван постарался подойти как можно ближе к порту. Благо размеры «Шахин» позволяли легко маневрировать среди стоявших на рейде кораблей. И вот наконец-то якорь полетел в воду, а шебека замерла, убрав паруса и развернувшись против ветра. Как оказалось, в порту не дремали, а вели наблюдение за рейдом, и очень скоро под бортом у «Шахин» оказалась большая лодка с портовыми властями. Все были готовы к тому, что возникнет много глупых вопросов по поводу турецкой шебеки, рискнувшей сунуться в этот район после начала военных действий, но прибывший портовый чиновник из хорватов не страдал излишним любопытством и сделал вид, что поверил в озвученную Иваном версию о поиске груза в Дубровнике. Очевидно, здесь уже привыкли к разного рода проходимцам – любителям половить рыбу в мутной воде. Проведя быстрый осмотр, взял причитающийся портовый сбор, не забыв про «положенный» бакшиш, и напоследок даже дал добрый совет – вести себя осторожно в городе, поскольку здесь сейчас полно венецианцев. Открыто они вряд ли нападут, поскольку власти Рогузы все же худо-бедно обеспечивают свой нейтралитет, но вот напакостить втихаря могут. Поэтому, во избежание инцидентов, лучше не ходить поодиночке и не давать повода спровоцировать конфликт. Ибо венецианцы в последнее время что-то сильно обнаглели.

Предупреждение было нелишним. Когда лодка с портовыми властями отошла от борта, Иван вызвал в свою каюту Жана и Давута и разъяснил ситуацию, а в конце предупредил:

– Пока что все остаются на борту, я схожу в город один. Посмотрю сам, что там творится.

– Но как вы пойдете один?! Это же очень опасно!

– Я переоденусь в европейскую одежду и выдам себя за местного горожанина. Заодно, может быть, что интересное узнаю. Договорюсь о доставке свежей провизии и воды прямо на рейд. А вы будьте готовы к немедленному выходу. Как бы не пришлось спешно удирать отсюда.

– Кстати, по поводу удирать. Месье Хасан, а ведь придется именно удирать. Венецианцы нас видели и постараются поймать нас в море, едва мы только выйдем из Рогузы.

– Ничего, пусть попытаются. Выйдем ночью, а в темноте они не сразу обнаружат наш выход. Если вообще обнаружат. Да и скорость хода у «Шахин» приличная, так что от фрегата убежим.

– А может, кого-нибудь из них… Того? Прямо на рейде? Возьмем небольшую рыбацкую посудину, сделаем из нее брандер…

– Нельзя. В Рогузе нам надо быть паиньками, чтобы не вызывать подозрений у местных властей. Нам сюда еще не раз придется зайти. Вот если бы венецианцев спровоцировать на какую-нибудь пакость, чтобы их отсюда вышибли, это было бы неплохо. Но я пока не знаю, как это сделать. Поэтому ведем себя прилично, никуда без спросу не лезем и никого не трогаем. Что касается брандеров, месье Жан, то идея очень интересная. Но только не в Рогузе, а в Триесте.

– Вот как?! Месье Хасан, я готов!

– Поговорим об этом позже. Ваш карибский опыт в этом деле очень пригодится. А пока всем находиться на борту и никуда не рыпаться, пока я с берега не вернусь…

Не откладывая дело в долгий ящик, Иван переоделся в одежду, типичную для местного обывателя невеликого достатка, и отбыл на берег. Изображать из себя богатого дворянина он пока что не хотел. Незачем привлекать излишнее внимание. Даже саблю брать не стал. И очень скоро затерялся среди многочисленной разноголосой толпы на улицах Дубровника. В чем можно заподозрить скромно одетого худощавого парнишку, у которого даже не видно оружия? Таких здесь хватает. Крупный торговый город на восточном побережье Адриатики, волею судьбы оказавшийся как раз на границе христианского и мусульманского мира, жил своей жизнью. И его жители уже привыкли не проявлять излишнее любопытство.

Иван шел по улице, разыскивая нужный дом. Инструкцию для выхода на связь со здешним агентом тринидадцев он получил еще в Алжире. Вокруг звучала речь на разных языках – итальянском, французском, турецком и еще каких-то, которых он не знал. День был в самом разгаре, лавки открыты, и лавочники усиленно зазывали покупателей. Но вот и его цель – постоялый двор «Стари Град». На первом этаже – харчевня. Выше – жилые помещения. Владеет этим заведением местный серб Мирослав Драгош – личность довольно известная и уважаемая в Дубровнике. Правда, мало кто знал, что Драгош неплохо заработал на контрабанде, прежде чем открыл этот постоялый двор. Причем и после этого не бросил свое занятие, успешно совмещая оба вида деятельности. Вот на него и вышли тринидадцы, сделав предложение, перед которым серб не устоял. А поскольку прошлая деятельность научила матерого контрабандиста свято соблюдать правило «молчание – золото», то и проблем с ним не возникло. Мирослав Драгош был из той породы людей, которым неважно, кто и за что им платит деньги. Главное, чтобы платили хорошо и вовремя, а напыщенные слова о верности короне, святой церкви или еще кому-то – удел либо придворных аристократов, сильно зависящих от монаршей особы, либо религиозных фанатиков, которые из ничего сделают проблему. А умные люди подобной ерундой не занимаются. Тот, кто хорошо платит, тот и является сюзереном, которому следует сохранять верность – это был жизненный принцип Мирослава Драгоша. Ничего нового он не придумал, такая психология была характерна для подавляющего большинства здешних «негоциантов».

Оглянувшись украдкой по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Иван толкнул дверь и вошел в «Стари Град». Народу в харчевне было довольно много. Очевидно, заведение Драгоша пользовалось успехом не только у местного населения, но и у прибывших гостей. Многие говорили по-итальянски, но была слышна также французская, турецкая и сербская речь. А вот и сам Драгош собственной персоной, распоряжается за стойкой. Здоровенный детина с роскошной бородой. Уже в возрасте, но отходить от дел не желает. Его фотографию Иван видел в Алжире, так что ошибка исключена. Но пока что заявлять о себе рано, надо осмотреться. Хоть он и не чувствует опасности, однако… Береженого бог бережет…

Присев в уголке, чтобы держать под наблюдением весь зал, Иван заказал себе обед и начал прислушиваться к разговорам соседей. В общем-то, ничего интересного, обычный застольный треп. Смазливые девицы шастают по залу, явно подогревая интерес публики. Вот одна и рядом с ним остановилась, спросив что-то на сербском. Иван улыбнулся и ответил на итальянском:

– Увы, синьорина, я не понимаю вас.

– О-о-о, синьор, вы итальянец?! Вы новенький, я вас раньше не видела!

Девица неплохо говорила по-итальянски и довольно прозрачно намекала на дальнейшее «развитие» знакомства. Но Иван вежливо дал понять, что не стоит тратить на него время. Девица надула губки, однако не стала проявлять навязчивость, быстро исчезнув. Иван проводил ее взглядом и усмехнулся. Непростая девочка. Специально подошла, чтобы выяснить, кто он такой. Якобы прошлась по залу, но только для вида. Ни к кому из посетителей, кроме него, не подошла и не попыталась завязать знакомство. В отличие от остальных шлюх. Значит, своя служба охраны у Драгоша имеется в наличии. Как эффективно она работает – другой вопрос. Интересно, что же дальше будет?