Неестественный отбор

– Не знаю, кто был в группе, выработавшей такой апокалипсический сценарий, – немного помолчав, сказала президент. – Сейчас мы видим, что на данный момент реализовалась только его часть, касающаяся смещения центра глобального влияния с Запада на Восток и, частично, проблем с ресурсами. Новая архитектура международной безопасности на основе ООН пока вполне справляется с поддержанием порядка.

– Но многое из этого сценария уже осуществилось. Мы, фактически, утратили мировое экономическое и политическое господство, поделившись им с Китаем и Россией. С каждым годом наш авторитет падает все больше, а с ним и способность влиять на развитие событий в мире. Во внешней политике нам не на кого опереться. Наши союзники в упадке. Недостаток воды и еды с каждым годом становится все ощутимей. Вместе с региональными конфликтами это приводит к миграции миллионов людей по всему миру. Хорошо, что рост населения прекратился, а то проблем было бы на порядок больше. Да, ООН в некоторой степени взяла на себя роль мирового полицейского после того, там ведущую роль стали играть Россия и Китай, но она будет ее поддерживать ровно настолько, насколько это необходимо и выгодно Пекину и Москве. Я так подробно описываю вам сценарий, предложенный президенту в 2001 году, для того, чтобы вы поняли, на основе какой информации он принимал решение по проекту, – пояснил Кроуфорд. – В общем, сценарий получился действительно довольно мрачный. Но это результат работы лучших экспертов, бывших в распоряжении президента США двадцать лет назад. И этот сценарий создан без учета возможных чрезвычайных обстоятельств, вроде пандемии, техногенных катастроф или обвального ухудшения климата.

– И как отреагировал президент?

– Учитывая его, мягко говоря, ограниченные аналитические возможности, а также природную подозрительность и склонность к секретности, он не стал выносить сценарий на широкое обсуждение. Он пригласил к себе на ранчо в Техас для разговора десяток самых близких сторонников, которые и так занимали ведущие посты в его Администрации, и предложил им выработать на основе сценария один вариант действий, способный предотвратить глобальный хаос и обеспечить мировое господство США в долгосрочной перспективе.

– Странно, что я не нашла ссылки на этот документ в президентском архиве, хотя я довольно тщательно прошлась по файлам за последние тридцать лет, – удивилась Лэйсон.

– Ничего странного. Документ хранится в Специальной секции президентского архива, к которой у вас пока нет доступа, – сказал Кроуфорд и выразительным взглядом посмотрел на Фостера.

Тот многозначительно кивнул и, глядя в глаза президенту, пояснил:

– Помимо Основной части президентского архива, где содержатся материалы государственной важности, существует еще и Специальная секция. В ней хранятся материалы чрезвычайной секретности, предназначенные исключительно для глаз президента США. К этой секции не имеет доступа никто, кроме самого президента. Людей, знающих о ней, можно пересчитать по пальцам одной руки.

– Я президент уже почти год. Почему я об этом слышу в первый раз? – с вызовом в голосе поинтересовалась Лэйсон.

Архив передается лично предыдущим президентом действующему главе государства по окончании первого года его президентства, – пояснил Фостер. – Это делается для того, чтобы убедиться, что новый глава государства действует в интересах Америки и обеспечивает, в определенных рамках, преемственность курса.

– Ну и как? Я прошла тест на лояльность? – раздраженно бросила Лэйсон.

– Да, госпожа президент, вполне, – спокойно отреагировал Фостер. – ближайшее время я передам вам доступ к Специальной секции архива и, заметьте, сделаю это на месяц раньше срока, установленного правилами. Уверяю, вы узнаете массу удивительных и иногда пугающих вещей. Только не увлекайтесь. По себе знаю, от этого чтива трудно оторваться.

– Позвольте, я продолжу, – Кроуфорд вежливо прервал экс-президента. – Начало разговора и так затянулось, а у нас впереди его главная тема. Итак, президент поручил своим наиболее близким соратникам разработать комплекс мер, способных в долгосрочной перспективе обеспечить мировое лидерство США. В то время по долгу службы я лично знал людей, которым президент доверил это дело, а также их методы решения проблем и абсолютно не был удивлен, когда уже через месяц они предложили ему программу действий. Она, конечно, не была ответом на все вызовы того времени, но решала одну основную геополитическую задачу – долгосрочное блокирование России, основного военно-политического оппонента США, а также Китая и Индии, двух стран с огромным населением, которые по сценарию в 2030 году должны были потреблять большую часть мировых ресурсов. К тому же, план был до одури прост и, по мнению его авторов, не требовал значительных затрат при минимальных рисках для США.

– Могу себе представить, – Лэйсон скептически покачала головой, – что-нибудь в ковбойско-неоконсервативном стиле.

– Можно выразиться и так, – не стал спорить вице-президент. – Предлагалось спровоцировать полномасштабный военный конфликт Китая с Россией и Индией на территориальной, этнической или религиозной почве. При этом расчет был на то, что, учитывая превосходство России в ядерных вооружениях, Китай не будет использовать оружие массового поражения, во всяком случае против России. США в этом плане отводилась ключевая роль в локализации конфликта и предотвращении его распространения за территории трех воюющих государств. Для недопущения применения ядерного и другого оружия вне зоны конфликта предлагалось развернуть по его границам нашу новейшую систему ПРО наземного и морского базирования. Это автоматически закрепляло бы лидерство США в качестве миротворца. Все это должно было происходить под флагом ООН и при поддержке того, что мы называем международным сообществом. Авторитет и влияние Америки, взявшей на себя основную роль по сдерживанию конфликта и спасению мира от его разрастания, вырос бы неимоверно. Несмотря на радикальность, план был в принципе осуществим. Все должно было занять пятнадцать лет. Десять – на подготовку внутри стран и развертывание нами системы ПРО, пять – на сам конфликт. План не давал прогнозов относительно того, кто выйдет победителем. Да это и не было важно, так как по окончании конфликта все три страны были бы максимально истощены и озабочены только восстановлением. Единственным серьезным риском для США, помимо прорыва двумя-тремя ракетами щита ПРО, являлся распад России на несколько государств, обладающих ядерным оружием. Но и в этом случае мы могли бы иметь колоссальные политические и экономические дивиденды. Взять хотя бы получение свободного доступа к ресурсам Сибири через наши корпорации или установление прямого протектората и демократизации, под зонтом ООН или самостоятельно, всей территории России. Но эти задачи предполагалось решать по ходу их возникновения.

Кроуфорд сделал небольшую паузу, и президент задала вопрос:

– Ну и как президент отреагировал на этот план? Прошло уже двадцать лет. Никакой войны между Китаем, Россией и Индией нет. Более того, все три страны процветают, а проблемы нарастают именно у нас.

– В общем план президенту понравился и он одобрил начальный этап его осуществления. Хотя вопросов, судя по протоколам совещаний, было много, касались они в основном деталей по инициации конфликта.

– Знаете, Рэй, учитывая, с какой легкостью он развязал две войны, я почему-то не удивлена.

– Не все так просто, мэм. Я не знаю, насколько успешен был бы этот план, но война в Ираке и Афганистане, реально стоившая нам больше трех триллионов, а также финансовый кризис 2008 года оттянули ресурсы страны в совершенно другом направлении. Внешние факторы просто не дали плану развиться в полной мере. Хотя некоторые его элементы вы можете наблюдать и сейчас: Россия, Китай и Индия окружены системой ПРО. Москва втянута в вялотекущий конфликт с Украиной. На востоке России происходят частые массовые этнические волнения китайцев, на северозападе Китая бунтуют уйгуры, а на юге Пекину не дают расслабиться Тибет и исламисты. Но даже это не главная тема нашего разговора.

– Помилуйте, Рэй, вы меня совсем запутали, – Президент беспомощно развела руками.

– Еще минутку терпения, мэм… Во время подготовки плана «2030» в Управление по науке и технологиям ЦРУ пришла одна очень интересная информация из балканского отдела агентурной разведки. Сообщалось, что некие бизнесмены из Пакистана пытаются купить у пары молодых ученых, работавших в Боснийском институте генной инженерии и биотехнологий в Сараево какие-то перспективные разработки. Особых деталей не было, но «бизнесмены из Пакистана» в то время означало «потенциальные террористы», и наши ребята решили узнать больше об этой сделке. Выяснилось, что боснийцы работали в лаборатории, занимавшейся трансгенными исследованиями по заказу одной крупной американской корпорации, а именно: изучали влияние генетически модифицированных злаковых культур на наследственность млекопитающих. В свое время я читал некоторые их отчеты по опытам на мышах и, скажу честно, потом надолго потерял аппетит. Так вот, в процессе своей работы боснийцы случайно обнаружили один очень интересный эффект. Компании, производящие семена генетически модифицированных растений, с самого начала позаботились о том, чтобы их полезные свойства не передавались следующему поколению. Сделано это было для того, чтобы фермеры, купив один раз трансгенные семена, не могли от них получить семенной материал, пригодный для получения следующего урожая, и должны были покупать новые партии трансгенных семян каждый год. Это достигалось тем, что семена, полученные фермерами от трансгенных растений, были нежизнеспособны и практически не давали всходов. То есть их можно было использовать только с одной целью – пустить в переработку. Интересующий нас эффект заключался в том, что генетическая конструкция, блокировавшая репродуктивную функцию у трансгенных растений при небольшой модификации, на которую наткнулись боснийцы, была способна передаваться млекопитающим, регулярно употреблявшим их в пищу. Не спрашивайте, как это происходило. Я и не пытался разобраться. Кодирующие белки, промоуторы, энхансеры, липкие концы ДНК – это слишком сложно для меня. Если вы заинтересуетесь, у вас будет возможность изучить механизм в общих чертах. Пакистанцы интересовались именно этой разработкой. Они предлагали боснийцам либо деньги за технологию, либо собственную лабораторию в одной из биотехнологических компаний, зарегистрированной в Эмиратах.

– Странно. Правоверные мусульмане обычно сторонятся генных технологий, – удивилась Президент.

– Правоверные они были или нет, мы уже не узнаем. Ребята из Лэнгли18 зачистили пакистанцев, сожгли лабораторию и обнулили сервер института на случай, если там остались отчеты или другие материалы, а боснийцев спрятали на одной из наших военных баз в Европе. Повозившись полгода, спецы из Отдела науки и технологий ЦРУ подтвердили, что алгоритм передачи, генной конструкции блокирующей размножение, действительно работает и что они более-менее могут управлять этим процессом в экспериментах на мышах. Они даже добились большого процента подавления репродуктивной функции в нулевом поколении, то есть в поколении мышей, с которого начался эксперимент. Ученые, занимающиеся этой темой, всерьез увлеклись и предложили продолжить эксперимент на приматах. В целях экономии времени и ресурсов было решено пропустить обезьян и сразу опробовать новую технологию трансфера генов на людях. Набрали группу из пятисот «добровольцев» обоих полов разной расовой принадлежности из числа заключенных на длинные сроки и в течение года проводили наблюдения. Хотя при генетических экспериментах на людях для создания достоверной картины с научной точки зрения год – это срок мизерный. Тем не менее по истечении года подтвердилась деградация репродуктивной функции у трети испытуемых, причем почти у семидесяти процентов родившихся детей, а испытуемым была предоставлена возможность спариваться, в ДНК присутствовала нужная генетическая конструкция. Это в теории означало, что по достижении половой зрелости они будут бесплодны.

– Вы не считаете, Рэй, что все это отдает средневековьем, – поморщившись, спросила Президент.

– После пятидесяти лет на службе Америке мне сложно однозначно оценить моральную сторону этих экспериментов, – спокойно отреагировал Кроуфорд. – Дальше будет еще интереснее. Завершив эксперимент, заключенных, так и не понявших, что произошло, вернули в тюрьмы, материалы засекретили, обобщили и в виде короткого отчета направили директору ЦРУ, который был одним из членов президентской группы, работавшей над проектом «2030». Когда директор просмотрел доклад, он немедленно связался со мной, так как у меня в то время было достаточно влияния на президента, и попросил о встрече. Я, кстати, тоже был членом группы «2030». Перед встречей с президентом мы с директором обсудили отчет вдвоем и выработали сырое, но вполне рабочее предложение. Оно заключалось в том, чтобы через получающие все более широкое распространение генетически модифицированные продукты регулировать население Земли.

Кроуфорд почувствовал, как президент невольно напряглась, и, поймав ее взгляд, прочитал в нем неконтролируемую просьбу остановиться, не продолжать рассказ. Лэйсон отчаянно не желала знать, что произошло дальше.

Не отпуская ее взгляда, как можно более мягким голосом он продолжил:

– Кэрол, на президенте США лежит огромная ответственность не только за народ Америки, но и за судьбу всего человечества. Так распорядился Господь, уже два с половиной столетия хранящий эту благословенную страну. Иногда хозяин Белого дома вынужден принимать тяжелые решения, но он всегда должен помнить о великой исторической роли Америки в этом мире. Представьте, что чувствовал президент, когда мы ему буквально на пальцах объясняли наше предложение, способное радикально изменить историю человечества и наше место в ней. С первых минут разговора было видно, что идея ему понравилась, но он находится в некотором замешательстве и даже смятении от ее масштаба. Но все же, он дал санкцию на дальнейшую разработку и попросил вернуться с детально проработанным планом. С этого момента идея трансформировалась в рабочий проект с кодовым названием «Лунный Свет». Мы создали из отборных людей Отдела по науке и технологиям Лэнгли компактную рабочую группу и в течение двух месяцев подготовили основную организационно-техническую часть проекта, которая была практически без доработок одобрена президентом. Проект получил особый, чрезвычайный статус, при котором полной информацией владеет минимум людей, все согласования проходят исключительно в устной форме, а большая часть задействованного персонала работает вслепую. Дальше пошло развертывание плана. ООН с подачи наших европейских союзников приняла долгосрочную программу гуманитарной продовольственной помощи и поддержки фермерства в беднейших странах. В финансировании этой программы приняли участие все развитые государства. В ее рамках в Катаре был основан Центр перспективного растениеводства. Его задачей было улучшение пищевых характеристик злаков через трансгенные технологии. Простым языком – повышение урожайности и стойкости культур путем генетических модификаций. Основные лаборатории Центра, несмотря на разношерстный балаган ученых, сбежавшихся на ооновские гранты, контролировались группой проекта «Лунный Свет». На базе этого Центра нашим ученым удалось усовершенствовать методику передачи генной конструкции, сделать ее максимально эффективной и практически не отслеживаемой. Кроме того, им удалось сфокусировать ее действие по половому признаку и добиться подавления репродуктивной функции в основном у женщин.

В качестве культуры для генного трансфера был выбран рис. Этот злак является основным продуктом питания для половины населения Земли. Потребители риса в основном проживают в Азии, Африке и Латинской Америке, которые и были выбраны как целевые регионы. Особенно рис распространен у наших основных геополитических конкурентов в Китае и Индии. Правда, из уравнения выпадала Россия, где основными культурами являются рожь и пшеница, но это не считалось проблемой, так как на тот момент ее население и так сокращалось. Рис, к тому же, был основной культурой, поставляемой ООН в рамках гуманитарной помощи по всему миру. Таким образом, под действие проекта на тот момент должны были попасть около трех с половиной миллиардов человек. Это, повторюсь, почти половина населения Земли. Здесь надо сделать скидку на то, что образованные и состоятельные слои населения в целевых странах уже тогда избегали употребления генетически модифицированной продукции. Такая ситуация нас вполне устраивала. Нельзя же полностью выкосить население целых государств.

По завершению экспериментальной фазы, опять-таки в рамках и за деньги той же программы ООН, во Вьетнаме, Таиланде, Лаосе и Кампучии была создана сеть предприятий, производивших семена модифицированного риса с необходимой нам генной конструкцией. Производство было налажено в достаточном количестве, чтобы снабдить большую часть фермеров в развивающихся странах. Эта модификация риса вообще получилась удачной, значительно повысилась урожайность, устойчивость к засухе и болезням. И на вкус рис был очень неплох. Сам пробовал.

Итак, проект «Лунный Свет» заработал в полную силу. Для достижения максимального эффекта модифицированные семена риса должны были поставляться на рынок в течение восемнадцати-двадцати лет для того, чтобы на них с рождения выросло минимум одно поколение. Затем под предлогом создания нового поколения семян предполагалось незаметно убрать с рынка наш рис, стерев все следы манипуляций с его генной конструкцией. Тогда мы толком не знали, передается ли нужный эффект во втором и третьем поколении. Да это было и неважно. По расчетам, механизм, запущенный нами в 2002 году, должен привести к 2030 году к совокупному сокращению населения в целевых странах на два миллиарда, а это вся Азия, Африка, Латинская Америка и большая часть Ближнего Востока. Полный эффект наступит в 2050 году, когда совокупное население в целевых станах упадет ниже одного миллиарда. При этом население Китая и Индии сократится до трехсот миллионов человек в каждой стране. Общая численность населения Земли в случае успешного развития проекта в 2030 году составит около шести миллиардов вместо восьми с половиной по прогнозу ООН, а к 2050 году сократится до пяти миллиардов вместо прогнозируемых десяти. Таким образом, к 2050-му проект «Лунный Свет» решит две основные задачи. Перестанет существовать проблема перенаселения и связанная с этим нехватка ресурсов, особенно воды и продовольствия. На фоне демографического коллапса и спровоцированного им экономического кризиса Китай и Индия придут в упадок, а США восстановит мировое господство.

Кроуфорд сделал глоток давно остывшего глинтвейна, давая президенту время обдумать услышанное.

– То есть вы хотите сказать, что двадцать лет назад вы объявили человечеству генетическую войну, – хмурясь, сказала Лэйсон.

– Дело не в формулировках, Кэрол, – обижено возразил Фостер. – Я понимаю вашу реакцию. Признаться, мне самому поначалу было не по себе. Но, детально изучив проект, я нашел его вполне гуманным, хотя и достаточно спорным с этической точки зрения.

– И где вы тут нашли гуманизм? – недобро усмехнулась президент. – Да это же безжалостная депопуляция в ее самой жесткой форме.

– Мы называем это по-другому, – снова вступил в разговор Кроуфорд. – Коррекция населения планеты с целью поддержания стабильности и устойчивого поступательного развития человечества при бесспорном лидерстве США. Это похоже на управляемую эволюцию, только не животных, а целых наций. Что-то вроде неестественного, управляемого нами отбора. По сути, мы втайне развязали и выиграли третью мировую войну. Без единого выстрела, во всяком случае, пока. И за деньги ООН.

– Черт возьми, Рэй! – Лэйсон чуть побледнела и выглядела явно раздраженной. – Дело действительно не в формулировках. Мне-то теперь что делать? Население Земли уже сейчас не растет за счет падения рождаемости в Китае и Индии. Скоро те, кого вы называете целевыми странами, начнут бить тревогу. А что будет, если их правительства докопаются до правды? Или произойдет утечка с нашей стороны? Что тогда? Война? Конец стабильности и устойчивого поступательного развития человечества, которое вы так хотели обеспечить.

– Все не так мрачно, Кэрол, – успокоил Кроуфорд президента. – Во всяком случае было до вчерашнего утра.

– Еще раз черт возьми, Рэй! Перестаньте говорить загадками!

– При развертывании проекта мы позаботились о том, чтобы его нельзя было связать с США. Первое. На фоне широкого распространения генетически модифицированных продуктов питания среди населения с низким достатком по всему миру нужно время, чтобы связать рост женского бесплодия с потреблением именно риса. Необходимо еще больше времени, чтобы выделить нашу генетическую конструкцию и найти механизм трансфера генов человеку. На это могут уйти годы, так как только мы знаем, где в геноме надо искать эту конструкцию. Второе. Модифицированный рис два года назад заменен новой, более урожайной разновидностью уже без боевой генетической конструкции. Мы проследили, чтобы старые семена были полностью израсходованы или выкуплены и уничтожены нашими агентами. Наши агенты заменили образцы во всех банках семян, которые нам известны. Реальное падение рождаемости, способное привлечь внимание правительств, наступит, по расчетам, через пять лет. К тому времени найти семена «лунного» риса для расшифровки ДНК будет практически невозможно. Здесь риск минимален. Ученым просто не с чем будет работать. Третье. Даже если по невероятному стечению обстоятельств кому-то и удастся отследить цепочку, она приведет к программе ООН по гуманитарной продовольственной помощи и поддержке фермерства, которую финансировали не мы, а международное сообщество. Эта цепочка через предприятия по производству семян, финансируемые ООН и принадлежащие национальным правительствам стран Юго-Восточной Азии, приведет в Центр перспективного растениеводства ООН в Катаре. В этом Центре работали ученые со всего мира. Здесь нас тоже отследить практически невозможно. Четвертое. Мы специально не предпринимали особых мер по предотвращению потребления модифицированного риса на территории США, поэтому падение рождаемости в некоторой степени затронет нас и наших союзников. Правда, благодаря анти-ГМО активистам, совсем незначительно и только самые бедные слои населения.

– С этим у меня как раз нет проблем. Нам давно надо было навести порядок с плохо ассимилированными эмигрантами, безработными лентяями и прочими неполноценными и безответственными полугражданами. Слишком много денег уходит на пособия, а они еще смеют будоражить общество акциями протеста, – с готовностью согласилась президент.

– Формально проект должен был быть завершен через месяц, – продолжил Кроуфорд. – Учитывая его чрезвычайный статус, на данный момент все материалы уничтожены, персонал, за исключением небольшой группы руководителей, зачищен. До вчерашнего утра мы не ждали проблем с этой стороны.

– Теракт? – коротко спросила Лэйсон.

– Да, мэм… Вам уже докладывали о теракте и о ходе расследования, – вице-президент сделал паузу, будто вспоминая вчерашние события. – Вчера утром курьер Секретной службы должен был доставить в мой офис последнюю версию заключительного доклада по проекту «Лунный Свет» для презентации вам и передачи для хранения в Специальной секции президентского архива. Этому помешало профессионально спланированное нападение, целью которого, скорее всего, и был наш проект. На данный момент мы не знаем, где находится копия. Мы не знаем, досталась ли она нападавшим или была уничтожена взрывом. В этом и заключается сложность ситуации.

Президент встала с кресла, подошла к панорамному окну и, скрестив руки на груди, прислонилась к небольшой колонне.

– И что теперь, господа вершители судеб мира? – не оборачиваясь, спросила она чуть дрогнувшим голосом. Кроуфорд и Фостер переглянувшись, понимающе кивнули друг другу. Разговор складывался как нельзя лучше. Президент не впала в истерику или ступор, не попросила дать ей время, чтобы все обдумать, вместо этого она была готова обсуждать конкретные шаги по выходу из ситуации.

– Поверьте, Кэрол, мы предпринимаем все возможные действия в рамках следствия, – стараясь звучать уверенно, начал Кроуфорд. – Однако для того, чтобы минимизировать риски, связанные с потерей документа и его возможным появлением у наших оппонентов, нам необходима ваша помощь.

Тяжело вздохнув, Лэйсон вернулась к столу и, опустившись в кресло, уже спокойным голосом спросила, глядя в глаза вице-президенту.

– И что же требуется от президента США в этой ситуации?

– Совсем немного, мэм. Возможность утечки, способной указать на нас, хотя и совсем мизерная, была заложена в проект уже на начальном этапе планирования. На этом же этапе был подготовлен план по минимизации последствий. Он достаточно прост и базируется на том, что по проекту не велось никакой документации на бумажных носителях, а большинство согласований делалось в устной форме. Документ, интересовавший нападающих, представляет собой более детальное и, несомненно, более упорядоченное изложение в текстовой форме на семнадцати страницах того, что я вам уже рассказал. Плюс минимум самых общих приложений. Документ сохранен на карте памяти и защищен довольно сложным кодом доступа. Но все равно, таких документов любой школьник может напечатать десяток за неделю на любые темы, от вторжения инопланетян до директив «мирового правительства рептилоидов». По сути, файл на карте памяти сам по себе не является серьезным доказательством ни существования проекта «Лунный Свет», ни нашего в нем участия. Единственной зацепкой здесь может служить защитный футляр, маркированный МНБ, в котором находилась карта памяти. Но даже в таком случае этого недостаточно, чтобы предъявить нам серьезные обвинения публично.