Воздушные фрегаты. Пилот

– Покажешь?

– Я хотел дождаться друга, – попытался уклониться молодой человек, но не тут-то было.

– Того самого, что навалял Пужэню? Не думаю, что с таким храбрым парнем что-то может случиться!

– Эй, Федя, – обернулась она к хозяину. – Поставь что-нибудь более энергичное, а то ведь тоска зеленая!

– Это, Наденька, – наставительно ответил ей Розанов, – очень известный негритянский трубач Луи…

– Тогда понятно, – перебила она его. – Жизнь у негров не сахар. Но ты все-таки поставь что-нибудь повеселее.

– Как скажете, мадемуазель, – не стал спорить курсант.

Танцевала она просто здорово, черт знает что выкамаривая своими крепкими ножками и вертясь вокруг партнера как юла. Март старался не отставать, то выполняя поддержки, то подкидывая расходившуюся девушку. Никто из присутствующих так и не решился присоединиться к ним, во все глаза глядя на странную парочку. Впрочем, скоро музыка закончилась, да и они запыхались.

– Ох, не могу. Дайте что-нибудь попить! – взмолилась барышня.

– Сок, лимонад? – грустно глядя на нее, спросил Черкасов.

– Я вам что – маленькая?

– Водка, коньяк?

– Помилуйте, господа, – поспешил вмешаться Март, отодвигая плечом незадачливого бармена. – Как можно даме предлагать водку. Только спирт!

– Что! – возмутилась Надя. – Ты за кого меня принимаешь?

– Подожди, – усмехнулся тот, отбирая бутылку у товарища. – Что тут у нас? Водка, ром, джин, вермут – нормально, сойдет за биттер, сок, содовая, лаймы и мята – одобряю подборку… Федя, а лед найдется?

– На кухне… а зачем?

– Тащи. И нож для колки не забудь.

Не то чтобы в прошлой жизни Март часто делал коктейли, но пару рецептов знал и скоро смешал в большом серебряном кувшине еще незнакомый местной публике состав. Разлив его по бокалам, он предложил получившийся напиток всем присутствующим, но прежде всего Наде.

– Вкусно, – оценила она напиток. – Ты где так научился?

– Танцевать или делать напитки?

– Напитки.

– Тс-с! Я лейб-повар его величества.

– Вот балабол! – рассмеялась барышня. – А сам что не пьешь?

– Я на мотоцикле.

– И что? Коктейль ведь совсем слабенький, ой… что это со мной?

После авторской версии мохито вечеринка сразу пошла веселее. Раскрасневшиеся гимназистки уже не жались в сторонке, а охотно танцевали, может быть, не так умело, как Надежда, но с не меньшим энтузиазмом. Юноши восприняли эту перемену с восторгом и активно их в этом поддерживали. И даже Черкасов с видом умудренного жизнью алкоголика изрек что-то вроде: «Оказывается, в некоторых случаях смешивать не только можно, но и должно!»

– Слушай, а прокати меня на мотоцикле? – вдруг попросила Марта партнерша. – Всю жизнь хочу попробовать!

Глаза ее в наступавших сумерках сияли так ярко и так призывно, что отказать не было никакой возможности, и Колычев, подмигнув ей, с заговорщицким видом шепнул:

– Пошли!

Аккуратно выскользнув из квартиры, они спустились по лестнице во двор к отдыхавшему в его тиши железному коню. Слава богу, кик-стартер не подвел, и двухтактный мотор бодро затарахтел. Вскочив в седло, Март сделал новой подружке знак, мол, садись, и она тут же устроилась сзади, крепко обхватив его руками и прижавшись упругой грудью к спине.

Повинуясь скупому движению кисти, двухколесный друг послушно взревел и под неодобрительными взглядами соседей понес своих седоков сначала по двору, потом выскочил в ворота и полетел по улице, распугивая собак. Впрочем, долго они не проехали, ибо за ближайшим поворотом чуть не врезались в стоящий поперек дороги лимузин, а когда Март попытался объехать его, увидел, что какие-то люди прижали к стене отчаянно отбивавшегося от них юношу.

«Блин, это же Ким!» – мелькнула у него в голове мысль, и он снова выкрутил ручку газа. Ссаживать пассажирку времени не было, поэтому он просто крикнул ей: «Держись!» – и, не разбирая дороги, понесся на злоумышленников.

Нападавшие явно не ожидали подобной подлости от судьбы и едва успели порскнуть в разные стороны. Правда, одному из них не повезло, и железный конь все-таки сбил его своим корпусом, заставив покатиться по щербатой мостовой, крича от боли и ярости.

– Витька, прыгай! – закричал замершему приятелю Март, сдвигаясь максимально вперед и прижавшись грудью к бензобаку.

Места на байке не так много, но сейчас им было не до удобства. Не теряя ни секунды, Ким вскочил в седло позади Надежды, и они втроем умчались прочь под надсадный треск двигателя и проклятия бандитов. Их, конечно, попытались преследовать, но, пока смогли развернуть громоздкий автомобиль, от шустрого двухколесного агрегата простыл и след. И только густые клубы дыма указывали на то, что мотоцикл только что был тут.

Оставаться в Дальнем смысла не было, и Колычев повез их за город в коттедж Зимина, справедливо полагая, что там в любом случае будет безопасно. Примерно через десять минут бешеной гонки они достигли поселка и, попетляв немного по горным дорожкам, остановились перед домом.

– Все, приехали! – сказал он своим седокам и в изнеможении вытер пот со лба.

– Что здесь происходит? – удивленно поинтересовался вышедший на шум Зимин.

– Э, понимаете, – начал было объяснять Март, но потом прикинул, как это все выглядит со стороны, и махнул рукой. – В общем, это не то, что вы думаете!

– Не сомневаюсь! – бесстрастно отозвался капитан, разглядывая присевшего на дорожку Кима с изрядным кровоподтеком под глазом, растерянно хлопавшую глазами девицу и красного как рак воспитанника.

– Господи, видели бы вы себя со стороны! – не выдержал он и так заразительно расхохотался, что через минуту к нему присоединились остальные.

– Простите, господин Зимин, – первой пришла в себя барышня. – Просто на Виктора напали, и нам пришлось спешно уезжать.

– Мы знакомы? – согнал с лица улыбку приватир.

– Вы бывали у нас в доме. Я дочь господина Ли.

– Надежда?!

– У вас отличная память, Владимир Васильевич.

– А вы, по всей видимости, катались?

– Да, – потупила взор девушка.

– И кто же, позвольте осведомиться, был нападавшим?

– Я их толком не разглядел, – пожал плечами Март и вопросительно посмотрел на Витьку.

– Да мне тоже особо некогда было, – мрачно отозвался тот.

– Я знаю этих людей, – призналась Надя. – Точнее, их машину. Она принадлежит отцу Пужэня – князю Цзайфэну. Он один из старших в Золотом клане.

– Час от часу не легче, – хмыкнул Зимин. – Молодые люди, вы не хотите мне ничего рассказать?

– Прямо здесь? – вздохнул Март, сообразивший, что серьезного разговора не избежать.

– Нет, конечно, – спохватился капитан. – Давайте зайдем внутрь, выпьем чаю и поговорим. А ваша очаровательная спутница тем временем сможет привести себя в порядок. Туалетная комната у нас там.

Оказавшись в роскошной ванной, Надя с трудом перевела дух и с сомнением посмотрела в огромное зеркало, занимавшее добрую половину стены. Прическа, как и следовало ожидать, растрепалась, платье тоже не на месте. И вообще, она выпивала, танцевала, а потом провела неблизкий путь на трясущемся сиденье, зажатая между разгоряченными телами двух парней. Причем этот придурок Ким (так, кажется, его зовут) держался все это время отнюдь не за талию!

Было отчего переволноваться. Но теперь она сможет умыться и вообще… пора думать, как она объяснит дома свое затянувшееся отсутствие.

Когда немного успокоившаяся барышня вышла в гостиную, то застала мирно сидящих за столом молодых людей и их наставника. При ее появлении они тут же поднялись с мест, а галантный Март проводил ее к столу и подвинул стул.

– Не угодно ли чаю? – гостеприимно предложил ей Зимин.

– Если это вас не затруднит, – скромно отвечала она.

– Нисколько, – отозвался хозяин и наполнил чашку ароматным напитком.

– С вашего позволения, – продолжил он, – я взял на себя смелость вызвать для вас такси.

– Благодарю.

Некоторое время все они наслаждались чаем, но потом Витька не выдержал и все-таки допустил бестактность.

– А я одно никак не возьму в толк, – вопросительно посмотрел он на нее. – Как ты поняла, что это автомобиль Цзайфена?

– Он часто бывает по соседству с нами, – поджала губки не желавшая углубляться в подробности девушка.

– И ты сразу его узнала? – недоверчиво прищурился Ким.

– Оставь нашу гостью в покое, – со значением в голосе заметил Зимин.

– А я что, я ничего, – растерянно отозвался молодой человек.

– Ладно, – решительно отодвинула от себя чашку Надя. – Дело в том, что Пужэнь – мой жених!

– Вот как?! – чуть не поперхнулся Март.

– Нас обручили еще в младенчестве.

– Кажется, ты не слишком жалуешь своего суженого? – тонко подметил Март.

– Терпеть его не могу! Именно поэтому я и подошла к тебе. Ты первый на моей памяти, кто не побоялся бросить ему вызов и набить наглецу морду.

– Вообще-то это я ему нос разбил! – пискнул Витька, но его никто не слушал.

– Прошу прощения, юная леди, – поспешил вмешаться Зимин. – Это дела семейные, и мы не имеем никакого права в них вмешиваться. Но вместе с тем мы рады оказать вам гостеприимство. Если желаете, я отменю заказ такси и лично отвезу вас к родителям, чтобы разъяснить имевший место инцидент.

– Благодарю, но в этом нет надобности, – вздохнула девушка. – Отцу весьма мало дела до моей жизни, так что…

– Как угодно! Кажется, такси уже здесь. Позвольте, я вас провожу.

– Может, лучше я, – подскочил Март, но осекся под строгим взглядом опекуна.

– Не может! – четко сказал он не терпящим возражения тоном.

Через минуту он вывел Надежду из дома и церемонно усадил в ожидавший ее выхода автомобиль, после чего сказал шоферу адрес и щедро расплатился, не забыв про чаевые.

– Все сделаю, капитан[4], – широко улыбнулся ему таксист.

Устроившись на жестком сиденье, Надя чуть не заплакала. Очередная попытка начать новую жизнь с треском провалилась. С романтическим свиданием вышло не слишком хорошо, и даже прощального поцелуя не обломилось. С другой стороны, приключение все-таки было, причем довольно захватывающее. И у него вполне возможно продолжение.

– Все-таки козел ты – Пужэнь-Испужень, – вздохнула девушка. – Испортил мне такой вечер!

В покинутом ею коттедже тоже было неспокойно. Слишком занятый в последнее время Зимин счел, что его подопечные несколько разболтались и это следует немедленно пресечь.

– Прошу вас немного задержаться, молодые люди, – заметил он тем спокойным тоном, от которого даже у самых бывалых его подчиненных замирало сердце. – Нам есть, что обсудить и при том немедленно.

Ответом ему было красноречивое молчание.

– Виктор, – начал он с наименее важного, – скажи, пожалуйста, для чего ты решил превратить вашу комнату в механическую мастерскую?

– Но я… – замялся Ким.

– Натащил в нее всякой дряни… Если я не ошибаюсь, в нашем доме есть гараж. Изволь завтра же переправить в него все свои «сокровища»!

– Но вы сами запретили мне там появляться…

– После того как ты едва не разобрал мой «паккард»? Верно. И запрет остается в силе. Но, если помнишь, он довольно велик. Половина будет занята автомобилем, а на второй можешь устроиться ты. Там есть верстак и довольно слесарного инструмента, чтобы сотворить хоть «перпетуум-мобиле»[5], если у тебя возникнет подобная блажь.

– Слушаюсь, – обреченно кивнул Ким.

– И еще, мальчик мой, пока не научишься играть как следует, занимайся музицированием в бане, как и полагается на Руси. Чтобы тебя никому было не слышно. То есть в той самой мастерской. Или в комнате своей, но совсем негромко.

Тон Зимина оставался внешне мягким, но внутри звучала сталь. Это были не просто слова или вопросы. Это был приказ, ослушаться которого было невозможно или равноценно немедленному списанию с корабля.

– Теперь ты, Мартемьян.

– Да, Владимир Васильевич.

– Я понимаю, что ты уже взрослый, и я несколько запоздал с нотациями, но все же позволь дать тебе несколько советов.

– Слушаю вас.

– Держись подальше и от Ли, и от Айсиньгьоро.

– С мадемуазель Надеждой я познакомился только нынче вечером, а до Пужэня и его семьи мне и вовсе нет никакого дела.

– Боюсь, если бы не неприятность, случившаяся с твоим другом, вы познакомились бы с юной леди куда ближе. Нет-нет, я не осуждаю тебя. Как говорится, молодо-зелено – погулять велено. Но все же будь аккуратнее. Хорошо?

– Конечно. Но если уж зашел разговор, может, расскажете мне, кто такие Ли?

– Довольно богатые коммерсанты. Поговаривают, что их состояние немногим меньше, чем у самого Тифонтая. Правда, они предпочитают держаться в тени. Ты удовлетворен?

– Боюсь, что не совсем. Купцов в Маньчжурии много… Отчего дочь Ли обручена с отпрыском клана Айсиньгьоро?

– Ну, во-первых, семейство Ли с давних пор связано с Золотым домом. Ведут их дела, управляют имениями и так далее. Во-вторых, Пужэнь… как бы тебе это объяснить. В общем, его мать была всего лишь наложницей. Поэтому он не старший наследник и никогда им не будет.

– Но ведь он одаренный?

– По их законам это неважно. Да, он – княжич и со временем займет высокое место в иерархии дома, но высшей власти ему не видать.

– Поэтому он учится здесь?

– Не только. Пужэнь вместе со своим сводным братом-наследником должен был поступить в Пажеский корпус, но потом случилась какая-то неприятная история, и ему отказали.

– А его брат одарен?

– Насколько мне известно, да.

– Хорошо, но это все не объясняет историю с помолвкой.

– Ничего таинственного. Мать Надежды, как ты, вероятно, уже понял, была русской. Родня будущего мужа была против этого брака, но счастливым влюбленным не было до этого дела. Но Анастасия при родах скончалась, и девочка осталась сиротой. Ее отец снова женился, на этот раз на чистокровной китаянке, а девочка стала…

– Золушкой?

– Скорее, бельмом на глазу. Но Николай ее по-своему любит и, похоже, немного разбаловал.

– Николай – это ее отец?

– Да. После крещения. По-китайски его зовут Лианг Ли.

– Все-таки странно…

– Что именно?

– Двадцатый век на дворе, а тут такие средневековые обычаи. Помолвка детей…

– Понравилась девчонка?

– Ну…

– Придется тебя огорчить. Ты тоже не свободен.

– В каком смысле?

– Не спеши. Тут требуется некоторое поясняющее вступление. Видишь ли, Март, мне не так повезло с женитьбой, как твоему отцу. Офицеру нужна надежная, умная и верная супруга. Я же имел глупость купиться на внешнюю красоту и шик. Пока делал карьеру, все еще шло почти нормально, а когда подал в отставку… Ей, дочери адмирала, невместно быть замужем за каким-то презренным частником. В ту пору наша братия котировалась низко. Это сейчас мы вон как развернулись, книги про нас пишут, фильмы снимают, газетчики за нами гоняются, и на радио мы желанные гости. А тогда все только начиналось и было совсем иначе.

Так что потребовала моя благоверная Татьяна Александровна развода. Пришлось пойти ей навстречу. Да и зачем сохранять брак, если взаимности нет? С тех пор желания сочетать себя узами Гименея у меня не возникало. Зато бывшая жена быстро утешилась в объятиях одного ловкого банкира и укатила не абы куда, а в Японию вместе с нашей дочерью! Я поначалу даже думал, чтобы еще больше мне досадить. Но это так, сгоряча. Просто открылись большие возможности делать деньги, вот и вся история.

Это я все к чему? Родители твои были образцом для меня. Мы часто встречались, мне в вашем доме всегда было хорошо и тепло. Такие дела. Вот и ты не спеши. Жена, брат, это очень важно и серьезно. Что же до помолвки, то когда вы были еще совсем детьми, то очень хорошо и дружно играли вместе. Вот мы тогда с Андреем и решили… кхм… Потом случилась эта трагедия, ты пропал… Я и сам дочь уже давно не видел. Одним словом, такие дела…

Друзья молча поднялись на второй этаж. Витька немедленно принялся греметь железом, собирая его для переезда. Колычеву весь этот шум мешал сосредоточиться и хорошенько обдумать новые вводные.

Сначала он вышел на широкий балкон. Наличие некой неведомой невесты, пусть Зимин и обозначил, что помолвка вроде как может уже и не считаться, создавала некоторые неудобства и лишние сложности на перспективу. Вернувшаяся память рисовала образ белоголовой большеглазой шестилетней девочки в светлом платьице, с которой они строили песчаные замки и отчаянно ныряли с камней в море на мелководье. Радовало Марта одно – сам перспективный тесть явно не рвался отстаивать эту тему. К тому же с его слов выходило, что девица живет с матерью и отчимом. А их мнение на сей счет может кардинально отличаться от прежних планов помолвки.

Надышавшись свежим воздухом и придя к выводу, что чему быть, того не миновать, а пока что жизнь продолжается, почти непроизвольно свернул и зашел в соседнюю – пустую комнату. Отстраненно оглядел ее, и в голове тут же сформировалась новая мысль. «А ведь это выход. И чего я мучаюсь? Надо действовать». Но сначала он решил немного пройтись до моря и искупаться. Сгоряча принимать решения не стоило.

Спустя недолгое время вернувшись в дом и пройдя по привычке в их общую с Кимом комнату, Март застал в ней полнейший бедлам. Там и тут валялись различные детали и инструменты. Очевидно, Виктор начал переносить свои «сокровища» в гараж и пока еще не вернулся. Глядя на этот беспорядок, Колычев вдруг подумал, что занимать вдвоем одну комнату, когда в доме довольно места, не слишком разумно. Та, что находится рядом, ничуть не хуже, и они, по крайней мере, больше не будут мешать друг другу.

– А ты где был? – появился в дверном проеме приятель.

– Да так, прогулялся по окрестностям, окунулся пару раз, – пожал плечами Мартемьян.

– А я тут переезжаю, – пояснил будущий механик, ничуть не огорченный тем, что его не позвали. – Поможешь?

– Нет, брат. Я тебе уже говорил, что не следует здесь все захламлять. Так что сам. К тому же я тоже переезжаю.

– В каком смысле?!

– Не пугайся так, в соседнюю комнату. Не хочу мешать твоим занятиям и музицированию.

– Так, значит? – растерялся Ким.

– Ну а что здесь такого? – попытался успокоить приятеля Март, но было поздно, потому что тот уже обиделся.

– Конечно, – забухтел тот. – Негоже таким важным господам в одной комнате со всякими проживать. Ты у нас кто? Колычев. С Романовыми в родстве! А мы так – хренота из-под ногтей. Какие уж мы вам товарищи…

– Вить, ты случайно ночью с кровати не падал? – участливо поинтересовался никак не ожидавший подобного Мартемьян.

Он с позиции своего тридцатилетнего опыта посмотрел на Кима по-новому, отстраненно. И понял, что парень задерган, переутомлен, узкие карие глаза покраснели, волосы давно не стрижены и не мыты – торчат в разные стороны, как у героев какого-нибудь рисованного аниме мульта. Витька словно еще больше похудел и заметно вытянулся. До метра восьмидесяти трех Марта ему, конечно, было еще далеко, но для корейца он был парнем довольно рослым.

Разве что одежда, за которой следила приходящая прислуга, оставалась свежей и то только потому, что Зимин дал распоряжение ежедневно изымать грязное, класть Киму новый комплект и чистить легкие туфли.

– Никуда я не падал, – продолжал бурчать кореец. – И так на самом дне… Понимаешь, я тут на птичьих правах. Вот ты – понятно. И потомок Андрея Кобылы – боярина самого Ивана Калиты и Симеона Гордого. У тебя и дар мощнейший, и энколпион родовой от матери, стало быть, и она не из простых. И деньги. И Зимин – твой дядя. А я? Так – прицепом, словно репей к хвосту лошадиному пристал и еду на халяву…

– Ага. Кобыльему… – постарался отшутиться Март, усиленно размышляя и подыскивая правильные слова.

– Вот-вот. Ты благороден, вежлив, шутишь к месту, сказочных красоток в танцах вертишь, как хочешь. А я? Зачем вообще я нужен? Знаешь, каково это, когда тебе походя говорят, мол, ты никто. Вот я и решил, что надо учиться и быстрее начинать самому зарабатывать. Чтобы себя содержать. Потому и рву жилы на учебе. Хочу сделать свой автомат на конкурс, там премия серьезная полагается.

– И кто же тебе такие глубокие мысли высказал? Молчишь? Ладно. Тогда так. Дураков не слушай.

– Ну а в чем я не прав?

– Да во всем! Ты мне не просто друг, ты мне брат! Больше чем брат. Если бы не ты, меня уже в живых не было! Мы с тобой через такое прошли, а ты мне сейчас какую-то дичь рассказываешь!

– Тогда почему ты съезжаешь?!

– Опять двадцать пять! Ну, пойми же наконец, выросли мы с тобой. И нам каждому нужно свое личное пространство. В конце концов, вдруг ты или я захотим привести девушку…

– Какую девушку? – подозрительно прищурился Витька, отчего приобрел еще более комический вид. – Надю?

– Это вряд ли, – усмехнулся Март, прекрасно помнивший предостережение Зимина.

– Правда? – облегченно выдохнул Витька и расплылся в идиотской улыбке.

– Погоди-погоди, ты что, влюбился? – изумился Колычев.

– Нет, что ты, – сразу же пошел в отказ любвеобильный сын корейского народа. – Просто она такая… такая…

– Все понятно, – вздохнул Март. – Доктор, мы его теряем! Ладно, давай помогу, что ли, с твоим барахлом. А то ты такими темпами за неделю не управишься.

– А у тебя с ней точно ничего не было? – на всякий случай поинтересовался Ким.

– Зуб даю!

Увидев, как расцвел Ким, Март еще накинул позитива.

– То, что всерьез хочешь учиться и зарабатывать – очень хорошо. Я только «за». Но меру знать надо. И вот еще что. Оцени преимущества нового расклада. Теперь можешь хоть всю ночь свет жечь. Вещи раскладывать, как тебе удобно. Это вроде как твой мир. Отдельный и собственный. А общим у нас балкон останется, будем там вечерами сидеть, пить пив… кхм… лимонад и разговаривать.

Присев на кресло, почти машинально протянул руку к большому радиоприемнику, стоящему на комоде. Крутнув ручку настроек, он с неким отстраненным удивлением услышал знакомый голос мисс Аннабель. Увеличив громкость, с интересом прислушался. В памяти сразу появился яркий образ рыжеволосой журналистки.

«Еще одна Ли на мою голову… – хмыкнул мысленно Колычев. – Ну, послушаем, что она нам вещает на своей волне».

– Витька, слышь, тут наша знакомая с Би-Би-Си говорит.

– Мне только что стало достоверно известно, что буквально два часа назад погиб командующий военно-воздушными силами Китайской республики Сун Цзевунг – старший брат всесильной мадам Чан – жены генералиссимуса Чан Кайши. Подробности. Подрыв мощного фугаса произошел во время проведения секретного совещания с руководителями флота. По нашим сведениям, его должен был посетить и сам мистер Чан[6]. Но, по счастливой для него случайности, глава Китая не смог приехать. Можно констатировать, что все руководство военно-воздушных сил Китая обезглавлено. Удачный и сильный ход Токио. Обстоятельства пока не ясны, но по сообщениям с места трагедии охрана обеспечивалась на высоком уровне, долина надежно прикрыта ПВО и ни один воздушный корабль не пересекал ее рубежей. Вероятно, имеет место предательство или работа внедренного агента? Возможно, вскоре мы это узнаем. Оставайтесь с нами, чтобы не пропустить самые горячие новости. С вами была ваша Аннабель.

Марта эта новость изрядно встряхнула, напомнив, что не только неведомый ему китайский функционер являлся целью для диверсии, но и он сам – такой молодой, нарядный и, главное, талантливый.

– Аннабель не перестает выдавать инсайды, раскрывать тайны и оглашать откровения. Профи, чего скажешь…

– Это да, она крутая, – согласился с другом Витька.

– Но как они это умудрились устроить? – задумчиво протянул Март.

– Японцы? – уточнил на всякий случай Ким.

– Ага. Такое впечатление, что у них там то ли ящик Пандоры, то ли меленка Сампо…[7] Одним словом – сказки, магия и полный разрыв шаблона. То и дело выдают новые загадки.

– Да, опять враг чего-то придумал, – не без досады на столь несвоевременные нововведения, ответил Ким. – Ну, ничего. В прошлый раз удалось с их секретными торпедами летающими совладать, и теперь решение найдется.

– Твои слова да Богу в уши, – не без сомнения в голосе хмыкнул Колычев, вновь подивившись непробиваемому оптимизму друга.

Как всем давно известно, понедельник – день тяжелый, в том числе и для учащихся всех видов. Не являлась исключением и летная школа, где курсантов для начала выстроили на плацу. Затем зачитали журнал успеваемости, из коего явно следовало, что большинство стоящих перед начальством – лодыри и бездельники. После чего объявили о переходе к практическим занятиям и завершили все церемониальным маршем, который будущие пилоты ожидаемо провалили, шагая кто в лес, кто по дрова.

– И что прикажете делать с эдаким контингентом? – с тоской поинтересовался начальник училища.

– Чтобы управлять транспортами, умения тянуть носок не требуется, – пожал плечами старший преподаватель.

– И то верно, – кивнул Алексеев, после чего зычно крикнул: – Разойтись по занятиям!