Дамская вендетта
– Вижу, – сказала я, нашла место для парковки и заглушила мотор. – Все, Катя, мобилизуй свои внутренние резервы и иди!
– Я понимаю, что это надо сделать, но все равно боюсь.
– Катя, чего именно ты боишься?
– Не знаю, после того, что случилось, ничего хорошего ожидать не приходится.
– Ладно, я пойду с тобой. Сейчас мы выходим из машины, подходим к воротам, ты демонстративно ищешь глазами свою «шестерку», естественно, не находишь ее, удивляешься и идешь, точнее, мы вдвоем идем качать права в будку к охраннику. Поняла? – Я в очередной раз обозначила Катерине ее роль, но она не спешила ее исполнять, несмотря на то что этот спектакль был в ее же собственных интересах.
Клиентка снова впала в ступор, и я не могла понять, как она справляется со своим волнением перед выходом на сцену. Тоже мне, актриса называется! Я деликатно заметила, что нам пора идти, но лицо Катеньки побледнело, будто вся кровь ушла в пятки, а рука, до которой я дотронулась, стала ледяной, несмотря на то что в салоне «девятки» было тепло.
– Так, ну мы идем или нет? – строго спросила я, устав ждать, когда Барулина самостоятельно придет в себя. – Боюсь, что мне придется отказаться от этого расследования, если ты будешь так себя вести. Что-то не получается у нас с тобой контакта!
Последнее замечание сразу привело Катерину в чувство, она встрепенулась, посмотрела на меня испуганно-молящим взглядом и сказала:
– Не бросай меня, мне больше положиться не на кого. Я готова к разговору с охранником, но если только ты будешь рядом, так сказать, для подстраховки.
– Ну, хорошо, я подстрахую тебя. Не будем терять времени, вперед! – По моей команде мы одновременно открыли дверцы и вышли из машины.
Наверное, Барулина была все-таки неплохой актрисой, потому что она очень натурально сымитировала крайнее удивление и озабоченность тем, куда и каким образом исчезла ее машина, после чего быстрым, широким шагом направилась в сторону бендежки охранника. Я, разумеется, последовала за ней. Распахнув скрипучую дверь, Катя с порога бросила вопрос щупленькому дядечке лет пятидесяти, одетому в камуфляжную форму:
– Где моя машина?
Охранник, оторвавшись от телеэкрана, бросил на нас беглый взгляд и спросил:
– Простите, я не понял – что случилось? Какая машина?
– Как это что случилось? Вчера я оставила здесь свою «шестерку», а сейчас ее нет? Где она?
– Девушка, а вы уверены, что оставляли машину именно на этой стоянке? Знаете, такое иногда случается, клиент оставит где-нибудь свое авто, а потом квитанцию потеряет и не может вспомнить, где припарковался, – сказал охранник, не отрывая взгляда от экрана телевизора, на котором разворачивались хоккейные баталии.
– Это не мой случай! Я здесь рядом работаю, поэтому на этой стоянке ее и ставлю.
– Подождите, сейчас во всем разберемся, – охранник, не сводя глаз с телевизора, придвинул к себе толстый журнал, но раскрыл его, только когда началась рекламная пауза. – Вчера, говорите, оставляли?
– Да, вчера, около шестнадцати часов.
– Марка и номерной знак машины? – поинтересовался охранник, надевая очки.
– «ВАЗ-21063» красного цвета, «а 715 ро».
– Да, была такая машина, – спокойно сказал охранник, потом повернулся в нашу сторону и внимательно посмотрел на владелицу пропавшей «шестерки». – Вы гражданка Барулина, так?
– Да, это я! Паспорт показать? – с вызовом спросила Катерина.
– Не надо. Вообще-то я вас здесь частенько вижу. Знаете, в журнале отмечено, что вчера вы сами же и забрали машину, в двадцать тридцать.
– Но я этого не делала! Я хочу знать, где моя машина! Вы здесь зачем сидите? Чтобы телевизор смотреть? Если любой человек может зайти с улицы и угнать понравившийся ему автомобиль, то зачем такая стоянка нужна? Наверное, только для того, чтобы деньги собирать с автовладельцев, а охранять наши машины вы не собираетесь, да? Я вас спрашиваю! Почему вы молчите? – Катерина очень натурально вошла в роль скандалистки.
– Вы слова не даете мне сказать. Успокойтесь, пожалуйста. Вчера дежурил не я, а Чепликов, поэтому на меня не кричите, я здесь совсем ни при чем, – заверил охранник и выключил телевизор. – Сейчас я ему позвоню и выясню, что к чему.
– Уж потрудитесь, пожалуйста! – сказала Барулина и вопросительно посмотрела на меня.
Я дала ей понять, что она все делает правильно. Охранник достал из нагрудного кармана с нашивкой ЧОП «Авангард» сотовый телефон и стал звонить своему напарнику.
– Алло! Серега, тут такое дело. Ты помнишь, вчера на стоянку некая Барулина ставила красную «шестерку»? Значит, помнишь. А как она ее забирала, помнишь? Так… так… понял. Девушка. – Не на шутку озадаченный охранник повернулся в нашу сторону, – Чепликов говорит, что вы сами ее и забрали. Он это хорошо помнит.
– Этого не может быть! Я не забирала машину. – Катерина с мольбой посмотрела на меня, ища в моих глазах поддержки.
– Дайте мне трубку, я с этим Чепликовым поговорю, – сказала я и протянула руку к мобильнику.
– А вы, собственно, кто?
– Сестра, – без запинки ответила я, и охранник, пожав плечами, протянул мне свой телефон.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – ответил мне энергичный бас.
– Дело в том, что Барулина свою машину не забирала. Вы не могли бы все-таки вспомнить, кто это сделал?
– Ну, я уже все сказал, – замялся вчерашний охранник, его голос даже осип. Басовитые ноты куда-то исчезли. – Кто ставил красные «Жигули», тот их и забрал через несколько часов, точнее, та и забрала. Какие ко мне претензии, я не понял?
– Очень большие! Совершен угон, и вся ответственность за него будет лежать на вас. Надеюсь, вы это понимаете?
– Какой угон? Чего вы несете? Что, я эту Барулину в лицо, что ли, не знаю? – затараторил охранник. – Такая высокая, в голубой длинной куртке с опушкой и в голубой вязаной шапочке. Она частенько свою тачку у нас ставит. Я даже с ней поближе познакомиться хотел, но все не решался. А, вы меня разыгрываете, наверное?
– Нет, Сергей, мы вас не разыгрываем. А вот то, что произошло вчера, действительно похоже на розыгрыш, только совсем не смешной. Скорее всего, дело обстояло так – шел сильный снег, вы сидели в своей теплой, уютной каморке, попивали чаек, смотрели телевизор, на территорию стоянки зашли некая особа, похожая на Барулину, и вы открыли ей ворота, толком не взглянув на нее. Молчите? Значит, я права. Надо внимательней относиться к своим обязанностям, мы будем вынуждены обратиться в милицию с заявлением об угоне, вот так! – Я отключила мобильник и сказала охраннику: – Потрудитесь сообщить о случившемся своему руководству, а мы сейчас же пойдем в ближайшее отделение милиции!
– Подождите! Зачем же сразу в милицию? Сейчас я позвоню шефу, у него, знаете, какие связи в ментовке! Вашу машину с его подачи быстрее найдут.
– Так, может, это у вас не первый случай угона? – поинтересовалась я.
– Первый, – возразил мне охранник. – Никогда прежде ничего подобного не было. И сейчас, я думаю, просто произошло какое-то недоразумение. Сергей Юрьевич во всем разберется. Сейчас я ему позвоню.
Я смекнула, что в данном случае надо не столько машину быстро найти, сколько засвидетельствовать факт угона, тогда милиция скорее поверит в то, что моя клиентка не имеет никакого отношения к убийству. Если машина была в чужих руках, то эти руки туда труп и положили. Сделав каменное лицо, я сказала:
– Катя, пошли, здесь нам больше делать нечего! Если понадобится, то мы пришлем сюда своего адвоката!
– Да, пошли, – ответила Катерина, и мы выскользнули из бендежки, не обращая никакого внимания на просьбу охранника не горячиться и не рубить сплеча.
Когда мы сели в «девятку», Барулина спросила:
– А что теперь делать?
– Как что? Идти в милицию!
– А я подумала, что ты только попугать охранников хотела, а на самом деле мы туда не пойдем. У меня нехорошее предчувствие.
– По-моему, ты сама нагнетаешь обстановку. Мне кажется, на стоянке ты и без меня бы прекрасно справилась. Катя, пойми, если ты и дальше будешь держать все в тайне от правоохранительных органов, то только наживешь себе уйму проблем. Рано или поздно сам собой возникнет вопрос – почему ты бездействуешь, если твою машину угнали?
– Да, ты права, если бы трупа в машине не было, я бы сразу туда побежала. Я уже так привыкла на машине ездить, что просто не могу представить себе, как буду обходиться без нее.
– Очень хорошо тебя понимаю. Катя, иного выхода нет, в любом случае надо сделать заявление об угоне. Не ищи себе дополнительных приключений. Пойми, в твоих же интересах вести себя так, будто ни о каком жмурике ты понятия не имеешь.
– Да, да, ты права, – Барулина не на шутку задумалась. – Обычно машины и угоняют, чтобы совершать преступления. Так в кино показывают. Это даже хорошо, что машину угнали, это действительно докажет мою непричастность, если машину с трупом где-нибудь бросят. На меня милиционеры не подумают.
– Конечно, главное – не проговориться про труп. Катя, помни, ты его не видела, и в случае расспросов твердо стой на своем – багажник был пуст. А еще лучше скажи, что ты в него не заглядывала вчера. Да, так будет лучше. Главное – не иди ни на какие провокации, и тогда все будет хорошо. Да, Катя, мы забыли обсудить с тобой финансовый вопрос…
– Да, да, мне сразу и надо было так поступить – пойти на стоянку, а потом в милицию, – Барулина проигнорировала замечание насчет оплаты моих услуг. – А я перемудрила, обратившись к тебе. Извини, Таня, что отвлекла тебя от дел. Понимаешь, просто я была не в себе от всего произошедшего. Труп, премьера, фуршет, угон… Думаю, что теперь тебе нет необходимости заниматься дальше моими проблемами. Спасибо за моральную поддержку.
Я поняла, к чему клонит Барулина – она немного успокоилась и решила отказаться от моих услуг. Вот это был удар!
– Я подвезу тебя до Октябрьского райотдела, – сухо сказала я. – Это мне по пути. Надеюсь, у тебя все будет хорошо.
– Спасибо.
Настроение у меня было паршивое, потому что сорвалось выгодное дельце. Может, у артистки просто нет денег? Скорее всего, что так. Мне стоило сразу догадаться, что моя клиентка неплатежеспособна – труд актрисы не так уж хорошо оплачивается. Я пыталась убедить себя, что при сложившихся обстоятельствах мне на самом деле не стоит взваливать на себя поиск угнанного автомобиля. Если бы меня нанял человек, заинтересованный в том, чтобы разыскать убийцу белозубого мужчины с вьющимися волосами, тогда это было бы стопудово мое расследование. А для того, чтобы разыскать угнанную машину, пусть и с трупом в багажнике, лучше обратиться в милицию. Катя, кажется, осознала, что там огромный штат постовых и участковых, и им найти машину будет проще, чем мне, а главное – они сделают это бесплатно.
Скорее всего, жмурик попал в ее «шестерку» по чистой случайности. Барулина ведь твердо сказала мне, что недоброжелателей у нее нет, и я не видела причин для того, чтобы в этом сомневаться. Это крутые бизнесмены обычно сразу вываливают на-гора огромный список своих врагов, и они, как правило, не ошибаются в своих подозрениях. Многие хотят их потопить. А что касается актрисы драмтеатра, то, наверное, у нее больше поклонников, чем недоброжелателей.
Я обманывала себя, потому что это дело меня зацепило, к тому же было очень жаль, что не состоялось пополнения бюджета. Еще неизвестно, когда позвонит новый клиент. Пусть милиционеры работают, пусть! Много ума для того, чтобы сличать номера машин, в общем-то, не надо. А для меня есть дела и позаковыристей.
Остановив машину около Октябрьского райотдела милиции, я сказала на всякий случай:
– Если вдруг что-то пойдет не так, то звони, возобновим контракт.
– Хорошо, – ответила Катерина и попрощалась со мной, одарив меня напоследок виноватой улыбкой.
Я почувствовала, что немедленно должна выпить чашечку горячего кофе, иначе настроение на весь оставшийся день будет испорчено. Через какие-то десять минут я уже сидела в ароматном тепле кофейни и маленькими глотками пила этот божественный напиток, подбадривая себя мыслью о том, что очередной клиент обязательно позвонит в самое ближайшее время. Когда раздался звонок мобильника, я подумала о том, что, может быть, это и есть тот, кто нуждается в моих услугах. Взглянув на дисплей, я поняла, что звонит Кирьянов.
– Танюша, не знаю, каким образом тебе удалось заполучить информацию раньше нас, но буквально час назад обнаружен автомобиль, принадлежащий Екатерине Александровне Барулиной, с криминальным трупом в багажнике. Мне об этом только что сообщили. Дома ее нет, на работе тоже, поэтому ориентировки с ее данными уже разошлись по городу.
– Оперативно вы работаете, – заметила я.
– Нет, Танюша, на этот раз ты нас опять обскакала. Кстати, Иванова, ты не хочешь заехать ко мне и поделиться своими сведениями?
– Володя, а почему ты и твои коллеги сразу решили, что именно она засунула в багажник своей машины этот… груз, а потом бросила машину без присмотра? – Я чуть было не сказала слово «труп», но в последний момент поняла, что не стоит говорить открытым текстом. Мужчины, сидящие за соседним столиком, откровенно прислушивались к каждому моему слову.
– Вообще-то это не я так решил, – поспешил оправдаться Кирьянов, – а оперативно-следственная бригада, которая выезжала на место. А разве это не так?
– Я думаю, что не так… Вот, возьмите, пожалуйста! Нет, Володя, это я не тебе. – Я поспешила расплатиться за кофе и вышла на улицу, чтобы можно было свободнее общаться. – Понимаешь, машину угнали…
– Как это угнали? «Шестерка» стояла около дома, в котором проживает гражданка Барулина, ее владелица, причем с приоткрытым багажником, потому что покойник крупный и не умещался там. Бдительные граждане позвонили в милицию.
– Значит, это все-таки подстава.
– Все может быть. Так ты, Танюша, занимаешься этим делом или нет?
– Даже не знаю, что тебе сказать. Начала заниматься, потом случилось так, что мои услуги больше не понадобились, а теперь хотела бы возобновить расследование, но даже не знаю, как дело обернется. Клиентка то ли прижимистая, то ли безденежная.
– Танюша, ты извини, ко мне тут пришли, созвонимся позже, – сказал Кирьянов и отключился.
Я с досадой подумала о том, что сама же послала Барулину в распростертые объятия милиции, где ее самоличного прихода никак не ожидали и, наверное, здорово ему удивились и обрадовались. В связи с новыми обстоятельствами вряд ли Катеньке поверят на слово насчет того, что ее машину угнали с охраняемой автостоянки, и, скорее всего, отпускать, пока не зададут подозреваемой все вопросы и не получат на них вразумительные ответы, не станут. Потом я поняла, что в лучшем случае Барулиной грозит подписка о невыезде, а в худшем – ее задержат по подозрению в убийстве, а потом постараются повесить на нее всех собак. Актрису надо было спасать. У меня были в Октябрьском райотделе милиции кое-какие знакомые, поэтому я, не раздумывая долго, поехала туда, надеясь, что благодаря моим хлопотам все закончится подпиской о невыезде. Да, я собиралась снова предложить Барулиной свои услуги, чтобы поскорей найти настоящих преступников. Может быть, Катенька осознает всю серьезность своего положения и раскошелится.
Глава 3
Надо сказать, что подъехала я на удивление вовремя – Барулина как раз выходила из райотдела, причем в приподнятом настроении. Она уже не озиралась пугливо по сторонам, не присматривалась к машинам, а уверенной походкой шла к троллейбусной остановке. Мне стало ясно, что тяжелый груз спал с ее плеч.
– Катя, – позвала я.
Девушка оглянулась и с изумлением посмотрела на меня.
– Это ты? Я не думала, что ты будешь меня ждать.
– Я уехала, а потом вернулась. Садись, я подвезу тебя, а ты расскажешь, как все прошло.
Актриса улыбнулась очаровательной улыбкой и села в мою машину.
– Все прошло без сучка без задоринки. Я подошла к дежурному и сказала, что хочу сделать заявление об угоне. Он, не поднимая на меня глаз, дал листок бумаги, сказал, на чье имя писать заявление, и снова уткнулся в какие-то бумаги. В общем, я быстренько написала заявление, – принялась рассказывать Катерина, а я увидела в зеркало заднего вида, что на улицу выбежал милиционер и стал кого-то высматривать. Нетрудно было догадаться – он поздновато опомнился, что гражданку Барулину нельзя было отпускать, и теперь хотел ее вернуть обратно. – Кажется, я забыла указать свой контактный телефон. Как ты думаешь…
– Катя, прости, что я тебя перебиваю, но взгляни на того сержанта, – я чуть притормозила и показала кивком головы назад. – Ты ему отдавала заявление?
– Да, ему, а что?
– А то, что он тебя ищет. Да, да, не удивляйся. Он сразу просто не понял, что ты – это ты, а может быть, ориентировку на тебя принесли сразу после твоего ухода.
– Как?! Но ты же говорила, что меня не разыскивают!
– Говорила, но после того как мы с тобой расстались, мой знакомый снова позвонил и рассказал последние новости. – Я увидела неподдельный ужас на лице своей пассажирки. – Катя, прошу тебя, успокойся. Главное, что ты успела сделать заявление об угоне, а на стоянке подтвердят, что машину забрали вчера.
– Ага, подтвердят, что это была я! Уж не знаю, что для меня теперь лучше. Кстати, что же именно сказал ваш знакомый? – спросила Барулина голосом, полным отчаянья.
– Обнаружили твою машину…
– А покойник, он все еще был там? – с трудом выдавила Катя.
– Да, труп все еще был в машине, причем багажник почему-то был открыт. – Я не успела сказать о том, что «шестерка», ко всему прочему, еще и стояла около ее дома, у Катерины и без того началась истерика.
Она снова рыдала и содрогалась в нервных конвульсиях. Мне это, надо сказать, за сегодняшний день уже порядком поднадоело. Терпеть не могу истеричек! Но что делать – других клиентов на сегодняшний момент у меня не было, а сидеть без работы не в моем характере. Я колесила по городу, не зная, куда отвезти Катю, и курила одну сигарету за другой. Дома и в театре Барулину наверняка ждала засада, а показывать ей свою конспиративную квартиру было преждевременно – Катерина еще не сказала, что снова нуждается в моих услугах. Она вообще мало что вразумительного говорила, больше охала да ахала, беспокоясь за свое будущее. И очень переживала, что обо всем узнает ее мама.
Мало-помалу Катерина успокоилась и снова стала интересоваться подробностями, о которых рассказал мне Кирьянов. Когда Катя узнала, что машину пригнали обратно к ее дому и, вероятно, специально открыли багажник, чтобы кто-нибудь особо любопытный заглянул в него, то сразу сделала вывод:
– Выходит, меня хотели подставить. Это просто не укладывается в моей голове. Я не могу понять – кому это надо. Жила себе спокойно, и вдруг начался этот кошмар!
– Катя, если ты нанимаешь меня для дальнейшего расследования, то я сделаю все, чтобы поскорее избавить тебя от этого кошмара.
Как же красиво и непринужденно я это сказала! Даже самой понравилось.
– Да, конечно, я зря отказалась от твоих услуг. Все оказалось очень и очень серьезно, как я вначале и предполагала. А потом я решила, что этот кошмар меня миновал, и расслабилась. Это было непростительной глупостью с моей стороны. Ты на меня не очень обиделась?
– Нет. О каких обидах ты говоришь!
– Тогда мы возобновляем контракт. Я заплачу столько, сколько ты скажешь, – сказала Барулина, пролив бальзам на мою душу. Но тут же все испортила, начав ныть: – Ну, за что, за что мне все это? Почему я такая невезучая?
– Может быть, ты все-таки кого-то в этом подозреваешь?
– Прости, Таня, но у меня, к сожалению, нет любимого врага, на которого сразу же можно было все это списать. Я даже не теряюсь в догадках, потому что никаких догадок нет.
– Катя, может быть, в твоей жизни был молодой человек, которому ты не смогла ответить взаимностью, и он решил отомстить тебе вот таким жестоким образом? – осторожно предположила я. – К сожалению, оскорбленные чувства зачастую толкают людей на преступления, уж поверь мне!
– Вообще-то такой человек был, – после некоторых раздумий призналась Барулина. – Сережка Родионов. Извини, что я сразу о нем не вспомнила. Просто это так давно было… Мы с ним в параллельных классах учились, он был первый хулиган в нашей школе. Я его даже поначалу боялась, а потом перестала. Мы с ним в одиннадцатом стали встречаться, но недолго… Да, реальность тех дней уже ушла в область редких воспоминаний, а когда-то дня не проходило, чтобы я не думала о нем… Я ведь после школы в Москву уехала, поступила там в ГИТИС. Закончила его, но ни в один столичный театр меня не взяли, с личной жизнью там тоже не сложилось. Пришлось в Тарасов вернуться. Два года назад я случайно встретила Сережку на улице, он напомнил мне о своих прежних чувствах, но я сказала, что приехала сюда ненадолго и что в Москве у меня есть жених.
– Это же неправда?
– Да, никакого жениха у меня там не было, но я ждала, что меня в столицу пригласят, в каком-нибудь сериале сниматься. Перед отъездом я там на разные кастинги ходила, меня вроде бы даже выбрали для одной «мыльной оперы», но надо было немного подождать… Время шло, никто меня не позвал, я рассталась со своими иллюзиями и стала здесь устраивать свою театральную карьеру. Сначала Родионов сильно досаждал меня звонками, но я была непреклонной, потому что он стал мне совсем безразличен. Понимаешь, это как угли в затухающем костре – могли бы разгореться, но не случилось. – Катя сдержанно улыбнулась. – В конце концов Сергей понял, что все его усилия тщетны, и отстал от меня. Я думала, что обиды в его сердце не осталось.
– У тебя есть его координаты?
– Да, при первой встрече Сергей дал мне свою визитную карточку, но не знаю, сохранилась она у меня или нет. – Катя покопалась в сумочке и извлекла из нее черную визитку, тисненную золотыми буквами. – Сохранилась, вот, возьми, если она тебе нужна, а мне она ни к чему.
– Так, значит, твой бывший одноклассник теперь руководит частным охранным предприятием «Авангард»! Катя, а ведь ту стоянку, с которой увели вашу машину, его бойцы охраняют. Неужели это просто случайность?
– Я не знаю, – пожала плечами Катя. – Но мне как-то не верится, что Родионов мог со мной такую «шутку» выкинуть. Думаю, что он меня любил по-настоящему, а раз так, то даже неразделенное чувство должно было приносить ему только положительные эмоции. Мне кажется, что на месть он не способен, у него душа добрая. А то, что на той стоянке его охранники дежурят, это, по-моему, чистая случайность.
Я не стала разубеждать Катерину, хотя посчитала ее доводы смешными. Уж мне ли не знать, на что способны люди, чьи чувства были уязвлены! Месть частенько является движущим мотивом преступлений. Впрочем, пока у меня не было никаких аргументов, доказывающих, что это именно тот случай.
– Тогда перейдем к другим кандидатам. Скажи, Катя, у тебя, наверное, есть поклонник, бойфренд, словом, мужчина, с которым ты поддерживаешь близкие отношения?
– Есть, – призналась артистка. – Но он точно не может иметь ко всему этому какое-либо отношение.
– Почему?
– Во-первых, Антон серьезный человек, банкир, – не без гордости заявила Барулина. – Конечно, не владелец банка, но и не рядовой клерк, а начальник кредитного отдела. Во-вторых, я не вижу никаких причин для того, чтобы так жестоко со мной поступать. А в-третьих, его сейчас нет в Тарасове, он уехал в командировку в Санкт-Петербург.
– Дай мне на всякий случай его телефоны.
Моя просьба вызвала у Катерины крайнее неудовольствие. Она стала защищать своего любовника, развивая каждый из трех пунктов, которые привела мне ранее.
– Да, Катя, конечно, ты знаешь Антона лучше, чем я, точнее, я о нем практически ничего не знаю, но все-таки… В жизни всякое случается… Возможно, у него была или есть женщина, которая не хочет делить Антона с тобой, и она решила избавиться от тебя таким вот нетрадиционным способом.
Катя какое-то время молчала, осмысливая мои слова, а потом вдруг выдала со всей серьезностью:
– А где она взяла труп? Они ведь на дороге не валяются. Нет, бывает, конечно, но тот точно был не бомжем.
– Где взяла труп – это уже другой вопрос. Может, в морге купила, – сказала я, понимая, что сморозила совершеннейшую чушь. – Нам с тобой надо хоть за что-нибудь зацепиться. Мне показалось, что в связи с моим последним предположением какая-то женщина пришла тебе на ум? Или я ошиблась?
Девушка несколько секунд колебалась, потом призналась:
– Я как-то слышала, что до меня у Антона был служебный роман.
– В каком банке он работает?
– «Волжский кредит», – с большой неохотой выдавила Барулина.
Мне пришлось еще немало потрудиться над тем, чтобы выудить у нее информацию об Антоне. В конце концов клиентка сдалась и назвала мне телефоны своего бойфренда – служебный, мобильный и домашний. В самое ближайшее время я намеревалась выяснить, действительно ли Купцов Антон Николаевич сейчас в командировке.