S-T-I-K-S. Детство: дорога к именам

Пролог

Председатель: «Просьба соблюдать тишину! Иначе буду вынуждена удалять нарушителей из зала!».

Шум в зале, реплики: «Выродок!», «Сжечь погань!»

Первый судья: «Граждане, ведите себя достойно».

Обвиняемый (смеётся): «А они и ведут себя достойно».

Реплика из зала: «Тебя, гада, надо дичкам скормить, начинающим!»

Председатель: «Гражданин, поднимитесь и немедленно покиньте зал. Вы удалены с процесса. Охрана, выводите из зала гражданина Ореха».

Председатель: «Суд удаляется на совещание».

Вт., 14 нед, 64 г. в 8:35 коллегия локального трибунала анклава Север, Союза Коммунарских Общин удаляется в совещательную комнату для вынесения приговора.

Совещание окончилось вт., 14 нед, 64 г. в 9:20

Комендант суда: «Суд идет, прошу встать».

Председатель: «Объявляю приговор призывной судебной коллегии по жребию локального трибунала анклава Север».

Приговор.

Именем Союза Коммунарских Общин.

Призывная судебная коллегия по жребию локального трибунала анклава Север в составе:

Председатель (Коса, коммунарский анклав Север);

Первый судья (Проф, представитель уезда Единичка, анклав Единичка);

Второй судья (Мастодонт, коммунарский анклав Красный металлист);

Третий судья (Штык, представитель уезда Центральный, анклав Столичный)

При поддержке экспертно-обеспечительной группы в составе:

Джем (Коммунарский анклав Л5) – Джаммер, обеспечение корректности делопроизводства;

Учитель (Махинский анклав Чёрный камень) – Сутевик, обеспечение экспертизы «суть вещей» в спящем режиме;

Цельсий (Коммунарский анклав Имени 18 шофёров) – Лекарь, обеспечение экспертизы «суть вещей» в спящем режиме;

Диана (Коммунарский анклав Имени 18 шофёров) – Первый ментат;

Мига (Коммунарский анклав Грозный) – Второй ментат

В открытом судебном заседании, в анклаве Север, во вторник, 14 неделя, 64 года, рассмотрела дело по обвинению гражданина Бабурина Виталия Семёновича, 63 года появления в преступлениях, предусмотренных ст. 11-а, 11-б, 2 и 9 УК СА

Предварительным и судебным следствием установлено:

Появившись при обновлении в сб., 21 нед, 63 г. на городском фрагменте 8-114С64Д11Ч±5М, он оказался разнорабочим на стройке. В процессе развития бедствия он вместе с другим иммунным (Прораб, Иванов Пётр Дмитриевич) решил покинуть место работы. Уничтожив заражённого (бывшего полицейского) в прилегающем сквере посредством нанесения удара куском арматуры по голове, завладел автоматическим огнестрельным оружием и боеприпасами к нему. Ввиду опасности, с места событий пришлось скрыться. Иванов П.Д. предложил запастись провизией и водой в ближайшем универмаге, но реализовать задуманное из-за высокой плотности заражённых не удалось. Оба оказались в ситуации преследования заражёнными на узкой городской улице. С целью отвлечения внимания заражённых, Бабурин В.С. произвёл выстрел в ногу Иванову П.Д., чем обрёк его на неминуемую мучительную смерть. Через несколько кварталов он, встретив звено спасателей, умолчал об инциденте. В дальнейшем, устроившись в трофейно-поисковую группу, благодаря способности «Морок», ничем существенным себя не проявил до момента кражи красного камня, выданного новокрещённому Динамиту в качестве награды за заслуги перед обществом в пт., 13 нед, 64 г. в баре-ресторане «Северная жемчужина» анклава Север, где тот и отмечал с сослуживцами награждение. Камень после кражи употребил в уборной данного заведения, после чего покинул место преступления. Благодаря приобретению новой способности, позволяющей обмануть ментата, смог первоначально уклониться от ответственности. В сб., 13 нед, 64 г., начал планировать, пользуясь ей же, занять вакансию помощника коменданта анклава Схронка – 6 с дальнейшей целью создания преступного сообщества с собой во главе. Движимый патологической тягой к безответственной власти и эгоизмом, планировал паразитический способ существования за счёт честных трудящихся анклавов и своих будущих подельников, которыми планировал обзавестись. На основании изложенного, судебная коллегия по жребию локального трибунала анклава Север приговорила Бабурина Виталия Семёновича к высшей мере социальной самозащиты – изгнанию в черноту с конфискацией всего принадлежащего ему имущества.

Председатель:

«Объявляю заседание судебной коллегии по жребию локального трибунала анклава Север закрытым.»

Из стенограммы заседаний локального народного трибунала анклава Север по делу № 1123 в отношении Бабурина В.С. от вс., 13 нед, 64 г.

Когда начали зачитывать приговор, Виталий наконец осознал происходящее. Он на протяжении всего недолгого процесса так и не смог поверить, что с таким старанием провёрнутое дело провалилось с треском. Казалось, вот оно – счастье. Идиотов вокруг куча, наводить морок он может, благодаря ловко выкраденному камню1, научился обходить и проверки ментатов. Его тошнило от этих мерзких чистоплюев вокруг, хотелось настоящей романтики, когда всё дозволено. Этот мир позволял реализовать любую прихоть. А быдло вокруг должно служить таким как Виталий, быть ступеньками к счастью. Выживать должен наиболее приспособленный, а не всякие рохли и слюнтяи.

А потом всё рухнуло в один миг. К безам обратились работнички чёртового ресторана, где удалось найти тех идиотов, и предоставили видеозаписи. И за ним пришли. Виталий так и не понял, как его брали, помнил грохот ломаемой двери комнаты, которую он снимал у этого паскудного анклава за виноградину в неделю. Один момент, и он уже лежит на полу со скованными за спиной руками, и никакой морок не помог. Потом почувствовал укол в руку и сознание поплыло.

Пробуждение оказалось неприятным – он проспал часов пятнадцать и за это время его подвергали анализу у какого-то сутевика. Он надеялся, что всё обойдётся, ведь у него есть способность противостоять ментату, значит, и с сутевиком вполне может сработать. К ментату его и потащили через какое-то время. Однако вместе с той курицей, которая в пятницу не смогла его раскрыть, в кабинете сидела ещё пара уродов: Мига и какой-то Джем. Допрос начал Мига, раскрыв неожиданно пухлую папку.

Вот тут Виталий удивился и испугался в первый раз. Вопросы по поводу кражи посыпались с таким прицелом, что пришлось явно врать. Как оказалось – способность анти-ментата объявила забастовку.

Джем мерзко ухмыльнулся и участливо поинтересовался:

– Чо, братиш, не пришёл к успеху? Не работают дары? Бывает. На лоскутах всегда так. На любую хитрую жопу можно средство с винтом подыскать. Давай правду руби. А то кино тут про тебя немое, а нам озвучки не хватает.

После того, как пришлось рассказать про кражу, от него отстали. Он решил применять старую проверенную тактику умолчания, против видеозаписи ведь не попрёшь, а вот остальное законничкам знать не нужно.

Вроде бы сработало, он даже обрадовался, дурачок. Второй вызов будто вынул из него хребет – о нём знали всё. Каждый вопрос попадал в цель, тактика умолчания закончилась после первой же неудачной попытки, одно прикосновение пальца Джема ко лбу вызвало такую боль, что желание молчать пропало сразу. Врать тоже не получалось, ментат всегда определял это надёжно, а способности Виталия в кабинете отключались.

После того допроса он полностью ушёл в себя, что-то отвечал судьям невпопад. А очнулся, когда уже зачитывали приговор. Стало по-настоящему страшно. Он ведь и намёка не делал про того долбанного прораба, сами начали спрашивать. Даже имени и отчества не помнил. И тем страшнее было услышать все его тайные поползновения и мотивы из зачитываемого смертного приговора. Он не обольщался насчёт черноты, расстрел был немногим хуже. Или лучше, это как посмотреть. Как его раскрыли?

– Откуда они узнали, что я этого прораба тварям скормил? Это бред. Там ведь никого больше не было. Я об этом и не вспоминал никогда, никто мысли считать не мог… Или… Не может быть!

– Может, может! – Ответил один из охранников случайно проговорившему мысли вслух Виталию. – Я тебе скажу, как. Видишь ли, дар «Суть вещей» для этих незаметных молчаливых ребят так же бесполезен, типа как для тебя, скажем, менять цвет своих усов. С чёрного на зелёный, хы. Среди сородичей Учителя таких контрацептивов вроде тебя не встречается и социального паразитства не бывает. Что у них есть дары, ты, наверное, слыхал. А вот за «суть вещей» никто не распространяется особо. На этом ты и погорел. Нам же оная способность как бы не полезнее копира, таких козлов вроде тебя выявлять, хы. Вот и приходится пользоваться услугами, бартер, типа. А поскольку ты особо хитрожопый, то решили тебя для пущей гарантии обследовать спящим, чтоб в принципе твоё сопротивление процессу, типа, исключить. Если б ты просто камень украл, то тебя бы просто расстреляли, а тут ещё паскудство давнее всплыло. Так что поедешь гулять на чёрные лоскуты. Таким гнидам тут не место. И так дело затянул.

Виталию обрыдло смотреть на тусклую лампочку в зарешёченном плафоне трясущегося по ухабам закрытого фургона, но взгляд больше ни за что не цеплялся. Не на соседа же пялиться. Его также везли вместе с Виталием на «долгую прогулку». Подвела сексуальная страсть к молоденьким девочкам, которых он в одиночку отыскивал на только что обновившихся фрагментах, и пока заражение не вступало в завершающую фазу, насиловал, а затем убивал. Всё шло гладко до тех пор, пока одна из жертв не выжила и не оказалась иммунной. Сбежала и наткнулась на поисковую группу. Безы любителя малолеток быстро вычислили и трибунал ускоренным порядком выписал ему точно такую же путёвку на черноту.

Наконец, машина резко остановилась, скованные за спиной руки не могли ничего ухватить, и только фиксаторы, запертые на замок, не дали упасть. У соседа была слабенькая способность к телекинезу, но за день до поездки перестали давать эликсир. И кроме поганого состояния это не позволяло воспользоваться способностью для побега, да и перевозить безы умели. Единственный шанс – это либо сбежать сейчас, либо отойти по черноте подальше и вынырнуть обратно в другом месте. Додумать Виталий не успел, задние дверцы открылись и его ослепил яркий дневной свет. Загремело железо и фиксаторы отошли в сторону, «отвязывая» их от кузова.

– Выходить по одному, ложиться мордой в пол, куда ткнут!

– Дайте эликсира, козлы, – плаксивым тоном начал товарищ по несчастью, уткнувшись в землю рядом с Виталием, – без эликсира вилы.

– Молчать! Эликсир получите, воду тоже, на всю оставшуюся жизнь хватит, – сказал один из конвоиров, снимая наручники, пока другой упирал Виталию ствол в затылок. – Сесть на корточки, мордой к черноте, руки за спину!

– Итак, гондоны! – начал, по-видимому, старший группы конвоиров. – По-хорошему, таких выродков надо расстреливать к бениной матери. Из-за таких уродов многие гибнут зря. Но приговор есть приговор. В мешках литр воды и пол литра эликсира. С этого момента у вас десять минут, чтобы скрыться из видимости. Если после этого вы не уйдёте, или попробуете где-нибудь тут выскочить, снайпер дырявит вам конечности так, чтоб вы кровью не изошли. У нас есть специалисты. Если кто останется здесь, ему прострелят руки, ноги и всё равно занесут подыхать на мёртвый фрагмент. На нормальной земле таким не место. Время пошло!

Перед Виталием шлёпнулась тряпичная сумка из мешковины с булькающим содержимым. И одновременно с этим пришла в голову мысль, как удвоить свой запас воды и эликсира.

Ещё будучи в подготовительном центре, он ловил каждое слово. И, в отличие от остальных, он не отлынивал от занятий и узнал много полезного. Назад в свой мир не попасть, те остолопы, что пытались остаться на фрагменте, на котором сюда провалились, неизбежно погибали при обновлении. Вместо них появлялись ничего не понимающие неудачники, будущее мясо, съесть которое пыталась вся окрестная нечисть. У монстров, кого уничтожают ватаги чистильщиков, имелась своя классификация по возможности разжиться добычей: пустыши, дички или виноградные, гороховые, элита. Со всех, кроме самого неразвитого можно взять трофеи, иногда весьма ценные.

Виноград идёт на эликсир, из горошин делают гороховку – напиток, позволяющий развивать способности. Чёрные и красные камни помогают обзавестись новыми, красные – с неплохими шансами на успех.

Отдельно стоят жемчужники и было от чего – славу твари имеют самую мрачную, но и добыча с неё ценится особо. Добыть жемчужину считается чем-то запредельным. Если её проглотить, то она гарантированно даёт новую способность, дар. Может даже превратить неиммунного в иммунного, пока тот не обратился, конечно. Но таких тварей поблизости не водилось, и слава всем богам. Добывать камни и жемчуг в бою с нечистью он не собирался, а вот прикарманить кем-то ранее добытое почему бы и нет?

Среди проваливающихся с фрагментом людей спасательные команды отыскивали иммунных, а команды трофейщиков, в одной из которых служил Виталий, забирали с фрагмента всё, что плохо лежит. Потом приходили мусорщики и выламывали оставшееся, главным образом почему-то цветмет, редкие материалы и всякую чепуху вроде кабелей, стройматериалов и прочего.

В учебном центре Виталий впервые увидел маленький треугольник черноты со стороной метров десять. Как он слышал, к черноте можно привыкнуть и это могло спасти от зубов горошников, а то и элиты. Даже после того, как две трети новичков, проблевавшись в первый раз от души, решили завязать с чёрным треугольником, Виталий и явно, и тайком продолжал тренировки, пока время нахождения на чёрном фрагменте не достигло минут сорока относительно комфортного существования. Сейчас это упорство могло его выручить.

План был прост. Экономить свои припасы, «помогая» идти напарнику. Скрывшись за горизонтом, напарника придушить, он явно не матёрый ходок по фрагментам, а тем более – по черноте. Дальше на его запасах отойти как можно дальше, затем свернуть, обойдя конвоиров, выйти подальше от них на нормальную землю и сбежать в болота. Там никто не живёт, пространство огромное, можно и найти островки, а то и анклавы, и там начать карьеру нормального и прошаренного перца. Можно и лидером бригады стать. Завести рабов, гарем иммунных баб. Главное, на большую землю не вылезать. Этот плаксивый глист в приближённые не годился, так что надо побыстрее начинать план реализовывать, пока урод не выхлебал ЕГО эликсир и воду.

Изложенный план, разумеется, с коррекцией, педофилу понравился, тем более, Виталий обещал ему помочь идти. Тот никак не решался переступить черту, но когда из кабины одной машины вылез снайпер, Виталий вытолкал попутчика за границу.

Того почти сразу сложило пополам, не успел он сделать и пяти шагов. Оставив на угольной траве тюремный завтрак, несчастливый любитель клубнички вынужден был идти за тащившим его с матерками Виталием. В отличии от насильника тот чувствовал себя сносно, но это только пока. Нужно было торопиться уйти от снайпера хотя бы на километр, а лучше – на пару-тройку.

И, несмотря на скулящего напарника, который его сильно тормозил, через десяток минут компания конвоиров скрылась за пригорком – рельеф местности сделал неожиданный подарок. Теперь надо действовать. Сбросив опирающегося на него «товарища», он навалился на него немаленьким телом, ухватил за горло и со всей дури сжал пальцы, давя массой сверху. То ли гад попался живучий, то ли опыта убийства таким способом у него не было, но Виталий изрядно вымотался держать извивающееся тело. К тому моменту, когда тело напарника перестало сучить ногами, он понял, что пора прекращать экономить и что если не хлебнуть сначала воды, а потом и эликсира сейчас, то он быстро сдаст и останется тут лежать до конца времён. Или до обновления, если эта чёрная дрянь обновляется.

Виталий потянулся к сумке, снятой с убитого, и громко выругался. Пока тащил на себе двойной груз, напарничек выхлебал без малого всю воду, хорошо, эликсир почти не тронут. Чтобы не тащить лишнее, допил воду, выкинув пустую ёмкость, отхлебнув початую бутылку эликсира, переложил её в сумку с нетронутыми запасами и зашагал по черноте параллельно границе, как ему казалось.

Он прошагал как заведённый ещё час, когда решил, что надо поворачивать к границе. Сделав нужные поправки, пошёл дальше, но ни через десять минут, ни через полчаса впереди не показалось ничего, отличного от угольно-чёрных пейзажей. Ещё через полчаса ходьбы он понял, что окончательно запутался.

Понимая, что если не сделает этого, то быстро сдаст, распечатал свою поллитровку эликсира и сделал глоток. Легче стало ненамного, но в голове чуть прояснилось. Он решил попробовать ориентироваться по светилу и идти в одну сторону, например, на юг, пока сможет, и надеясь, что не перепутал направления, пошёл в нужную сторону.

Спустя ещё час хороших земель так и не показалось. Из напитков осталось полбутылки эликсира, да пару глотков воды. В голове шумело, на ногах держался с трудом. Перелил кое-как крохи воды в ёмкость с остатками эликсира, закрутил её, решив делать глоток через каждые тысячу шагов. Пустую бутылку из-под воды и сумку решил выкинуть. Всё равно кроме последней бутыли у него ничего ценного не осталось.

На десятой тысяче шагов он выбросил и её. Точнее, не выбросил, а выронил, споткнувшись о трухлявую угольную корягу, очень похожую на человека, и уткнулся лицом в жёсткую ломкую чёрную щетину. Вставал с превеликими сложностями. Глаза почти не видели, в ушах шумело, вестибулярный аппарат начал конкретно сбоить, но встать он, тем не менее, сумел. Стал выбирать направление, скорее, наобум, лишь бы не упасть прямо тут и не задремать навсегда, как Виталию уже периодически хотелось. Он давно превысил все лимиты своей подготовки и шёл на последних запасах упрямства.

Взгляд уцепился за крохотное зелёное пятнышко на горизонте. Виталий понимал, что скорее всего, это или мираж, или бред. По-видимому, зашёл далеко в черноту, где никого отродясь не бывало. И тем не менее, он выбрал именно этот путь, поскольку на других не ждало ничего, кроме чёрного безмолвия.

Он шёл, считая шаги, переставляя ноги как ходули, отсчитывая уже которую сотню шагов. Понимая, что если упадёт, то уже больше не встанет, Виталий вглядывался в расплывающееся зелёной кляксой пятнышко. Видимо, это конец, раз маленькая точка кажется размазнёй по окрестностям. Нога попала в ямку, и он со всего маху врезался головой в чёрную траву, с трудом успев зажмурить глаза. Резкая боль в ноге слегка прояснила сознание, и он увидел, что эта зелень – вовсе не галлюцинация, а вполне конкретный шанс ещё побарахтаться.

С ногой случились серьёзные неприятности, но это поправимо, нужно только проползти хоть на карачках, хоть змеёй последние пару сотен метров. Он вытащил ногу из ямы. Задев повреждение, взвыл от сильнейшей боли, и слёзы покатились из глаз, видимо, всё-таки это был перелом.

Но ползти надо, и он пополз. Завывая осипшим голосом, матерясь и проклиная всех, виновных в его бедах. И уродов судейских, и Джема, чью издевательскую поганую лыбу он запомнит на всю жизнь. Общество краснопузых мерзавцев, чей коллективизм он, мягко говоря, не разделял, но вынужден был таиться. И самое главное – мутантов, или кем там эти уроды являются, да похрен. Именно они разрушили его замыслы. С какой бы радостью он заложил в их кубло атомную бомбу, чтоб тысячу лет ни одна тварь к их поганому артефакту, или что там от него останется, не смогла бы и близко подойти.

В этот момент он неудачно цапанул раненой ногой неровность на чёрном грунте, и в мозгу взорвался фейерверк боли. Замерев на месте, он выл голосом, уже похожим на шёпот. Сделав очередной вдох еле слушающимися лёгкими, он протяжно выдохнул: «Тва-а-ри-и-и!»

– Ну хорош уже причитать, как барышня прям. Хочешь, зелья дам? Но только если доползёшь сам до границы. Тут осталось десяток метров, а ты стух. Мне такое в бригаде не нужно.

Виталий дёрнулся от неожиданности, распахнул глаза и ничего не увидел. Шёпотом (потому что уже не мог вслух) спросил:

– Ты где? Я не вижу ни черта.

– Здесь я. Давай ползи на мой голос. Чем скорее доползёшь, тем скорее получишь лекарство. Да не туда, баран безмозглый, на меня ползи. Во! Молодец!

Кроме глаз и почти что и слуха отказывали уже и руки с ногами. Но был и плюс: боли почти не ощущалось, видимо, тело начало чернеть и нервы превратились в угольные нити.

Внезапно наступило облегчение. Настолько резкое, что он свалился набок и чуть не потерял сознание. Открыл глаза и с радостью обнаружил, что видит солнце и присевшего перед ним странного вида человека. От неожиданности Виталий завис, но потом выдал шёпотом:

– Ты обещал…

– Ах, да. На, конечно. – Сказал неизвестный, улыбаясь, и в горло полилось зелье, противное на вкус. И тем не менее, это оказалось подобием эликсира. – Я тебе помогу.

Сильные пальцы взялись за место травмы, раздался мерзкий хруст, и чудовищная боль погасила сознание Виталия Бабурина.

За пару дней Виталий обжился на острове из нескольких фрагментов посреди бескрайней черноты. И даже влился в коллектив местного криминалитета. Местных очень привлекла возможность переселиться в местность побогаче и главный дал ему задачу подготовить необходимые данные. На четвёртый день пребывания новичка позвали на серьёзный разговор.

Шпалер, поигрывая наганом, смотрел на Виталия, сидя за столом в большой комнате особняка провалившегося дачного посёлка. Как оказалось, таким садистским способом он ранее вправил кость незадачливому путешественнику, что в принципе было хорошо, иначе она могла срастись неправильно.

– Ну как у нас дела? Нарисовал карту, как к вашим болотам идти, чтоб на твоих не напороться?

– Да, вот. Ещё карта той местности, где был. Тоже готова, посмотри. Главное, через эту поганую черноту пробиться. И ещё анклав этих краснопузых уродов. Мимо него до болот на юг километров семьдесят получается. И не забывай про этих их зверьков, очень они лютые, их только с граника валить, и то не уверен. Элиту, что вы убили, они мочат запросто. И меня с их помощью выкупили, дары эти у них тоже есть.

– Как зверушек озадачить, я придумал. Есть идеи. Большое болото, говоришь?

– Ну, я на обзорной карте видел, сотни три километров самая длинная сторона. И не болото, а сеть болот с озёрами. Есть острова и даже пара мест под анклавы, труднопроходимые, правда. И почти всё серым закрашено, не исследовано, не ходит туда никто и подробной карты не составляли.

– Ну, раз они не ходят, то мы пойдём.

– И ещё, самое главное. Есть, за что этих уродов взять. Дорога из ихнего Центрального с прилегающими югами до этих краснопузых как раз мимо комплекса болот проходит. Сам видел те места. Других таких же дорог больше нет, все остальные очень хреновые. Если каким-нибудь макаром её бы перекрыть…

– Не перекрыть, а обложить данью, для начала. А вообще, это уже проект, уважаю. И за информацию по камням и гороху огромное тебе спасибо, а то мы пару монстров замочили, а куда девать эти побрякушки не придумали, а оно вон как. Не знал я, что их жрать нужно. Короче, доведёшь нас до болот – получишь чёрный камень. Найдём место где поселиться, будешь моим помощником, мне толковые нужны. Но узнаю, что ведёшь свои игры, скормлю мертвякам по кусочкам. Даже эликсира не пожалею, сдыхать будешь ну очень долго. И страшно. Внятно?

От пронзительно-безумного взгляда этого улыбающегося «интеллигента», а точнее, матёрого рецидивиста под его личиной стало жутко. Этот тип был похож на мафиози и отнюдь не на последних ролях. Аккуратная деловая одежда, явный ум, знание манер и даже некоторая утончённость создавали впечатление даже некоторой безобидности. Какой-нибудь доцент в вузе так наряжается, когда свои лекции читает. С другой стороны, день назад он с аналогичной улыбкой лично рубил мачете в чём-то провинившегося человека по кусочкам, живьём разделывал. И не только рубил, а допрашивал. Не смотреть было нельзя, подручные отморозки пообещали сломать обе челюсти и отрезать веки, если он отвернётся.

Под конец Виталия рвало желчью. Короче, лучше такому дорогу не переходить. С другой стороны, он и не собирался. Зачем? Ведь в перспективе – карьерный рост. Коллектив, хоть и жутковатый, но со вполне понятными и одобряемыми им законами. Стая, как он хотел. В чём-то даже хотелось быть похожим на Шпалера.

Виталия окрестили за усы с бородой и габариты Бармалеем, выделили комнату в посёлке бригады, поставили на довольствие, хоть и оставили безоружным.

А после того, как в его комнату под дулом автомата привели двух молоденьких иммунных студенток с городского фрагмента, он понял, что мечты сбываются. Началась настоящая жизнь, та, о которой он так мечтал. А краснопузые… Что ж, впереди у коммунаров ожидаются проблемки. Он в том числе поспособствует. Они должны заплатить, и заплатят. За всё, и в разы больше, чем могут себе представить.