Мой лорд из другого мира
Я потерла красные следы на запястьях и подняла голову. Так Гордон казался еще более высоким и внушительным, что мне совсем не понравилось. Как и зеркальце в его ладони.
– Передумали издеваться над беззащитной девушкой?
Он поморщился, словно от зубной боли.
– Заключенных нельзя пытать. Это противозаконно.
Что-о-о-о? Я на миг даже дар речи потеряла от возмущения.
– То есть ты меня просто пугал?!
Не хотела я фамильярности, просто оно само собой как-то на ты перешлось. Да и вообще, достали эти иномирные церемонии!
– Морально воздействовал, чтобы склонить к сотрудничеству.
– А дыба?
– Это антиквариат.
То есть фальшивка, и я тут зря потом обливалась? Ах ты ж… змей! Склонить к сотрудничеству захотел! Да я бы сама тебя склонила! Уууу! Хотя… Зеркальце словно накалилось в его руке и теперь поблескивало оранжевым. Моя живая фантазия быстро нарисовала не самые лицеприятные картинки, как это зеркальце можно применить.
– Послушай, не надо никаких сывороток правды.
– Это называется зеркало истины, – поправил лорд.
– Да плевать как оно называется! Давай ты мне просто поверишь на слово!
Гордон снова вскинул бровь, губы его дрогнули.
– Мы раз за разом возвращаемся к вопросу о доверии, – иномирный гад покачал головой, склонился надо мной низко-низко и взял за руку. – Но это позволит нам быть честными друг с другом.
Кто и с кем будет честным, спрашивается? Не очень-то похоже, чтобы мне собирались хоть что-то объяснить. И не надо ко мне тянуться с этой золотистой штуковиной!
– Загляни в зеркало.
Ага, конечно. Откуда я знаю, что эти истинные зеркала делают!
– Загляни в зеркало, Юлия.
А голос-то какой спокойный! Гипнотический просто. Тоже мне, победитель «Битвы экстрасенсов»! Хотел общаться нормально, так общался бы сразу, а то – ремни, дыба, глазками луп-луп…
Гордон оказался коварнее и проворнее, чем я предполагала. Резво сунул зеркало мне в руки и шустро подтянул вверх. Я честно хотела зажмуриться, но не успела, уставилась на штуковину. И едва не отпрянула. Нет, я не была чудовищем, просто не была собой. Странное ощущение, немного жуткое: смотреть на чужое лицо, и знать, что это ты.
Не знаю, почему это назвали зеркалом, потому что оно оставалось прозрачным, я видела свое отражение нечетко, как в стекле. К счастью, фамилия Патрисии не была говорящей, никакого сходства с утками. Высокий лоб, тонкий нос, большие светлые глаза и маленький рот с пухлыми губами.
Поверхность ярко вспыхнула, ослепила меня, не позволив свыкнуться с новым обликом. Если бы не сильные ладони лорда, дорогое зеркальце пришлось бы собирать по осколкам.
– А теперь проверим, – ему пришлось присесть рядом, чтобы не возвышаться надо мной. – Как тебя зовут?
Я опасливо посмотрела на зеркальце – вдруг оно бьет током при неправильном ответе, и выдохнула:
– Юлия… Беседина.
Ничего не произошло. Никаких вспышек, никаких звуков, только наше дыхание и руки лорда, сжимающие мои. Даже Бразз куда-то подевался.
– Я тебе нравлюсь, Юлия?
О… Ничего себе вопросы! Эй, да ты только что меня пытками пугал, а теперь хочешь признания в большой и светлой?
– Конечно, нет!
– Нравишься, – заявило зеркало.
А-а-а-а!
Оно разговаривает! Только что-то не то говорит… Эй, стекляшка, я за такое и специально уронить могу! Интересно, если разбить говорящее зеркало, лет на семь онемеешь или просто получишь подзатыльник от лорда? Кажется, Гордон предугадал мое желание, потому что сжал ладони чуточку сильнее.
– Работает, – деловито сообщил он. – А теперь расскажи, кто ты и что с тобой произошло.
Ха! Значит, веришь этой стекляшке? Тогда посмотрим, что ты скажешь на правду.
Пришлось повторять все, что я рассказала раньше, и даже больше. Про девичник Виты, молнию, странную незнакомку в винтажном платье, подмену тел и осьминога. Слова словно лились сами по себе, я отвечала первое, что приходило в голову, совершенно не задумываясь. Зеркальце при этом молчало. Не представляю, как оно работало и на чем: на магии или это какая-то иномирная технология.
На этот раз Гордон принял правду со спокойной сосредоточенностью, только иногда хмурился и изумленно вскидывал брови. Но кажется, верил. Закончила я адресом своей квартиры, и тут сорванное горло дало о себе знать. На последнем предложении я закашлялась.
– Хочу пить, – прохрипела.
Странно, откуда еще силы берутся разговаривать?
– Я дам вам воды, но сначала ответьте еще на один вопрос.
Тут же захотелось испепелить его взглядом.
– Почему вы?
Мне тоже хотелось об этом знать. Почему изо всех людей Утконос свалилась именно перед моим автомобилем? Карма у меня, что ли, дырявая?
– Случайность, – предложила я.
– Это судьба, – настояло зеркало.
Ух, злыдня!
– Хватит, я так не думаю!
– Думаешь.
– И где же мне ее искать? – прекратил наш спор Гордон.
– В моем теле.
Оценивающий взгляд лорда скользнул по моей груди и ниже, до самых голых ступней, которые я тут же втянула под платье. Как-то у меня симпатичные мужчины и связывание не ассоциировались с романтикой на дыбе. Да и в том случае подразумевалось хотя бы мое согласие.
Он нахмурился. Видимо, чем-то моя фигура ему не понравилась. Или наоборот, слишком понравилась…
– Да не в этом теле! – зашипела яростно. – В моем, которое гуляет на свободе…
– Так, – невозмутимо перебил лорд, – вы из другого мира, и у вас можно сменить тело как платье, и пойти на прогулку?
– Нет, но наверняка можно у вас.
Он промолчал, и я с ужасом осознала, что если бы можно было, то мне бы давно поверили. И что у меня нет доказательств. Ни одного, кроме правдивого зеркала. Хотя даже будь у меня сотня доказательств, я вообще не знаю, где я.
– Есть множество нестыковок. К примеру, откуда вы знаете наш язык?
– Это вы мне объясните. Может, его знала Патрисия…
Гордон прищурился, а я прикусила язык. Надо же так проговориться? Я смутно помнила, что сначала ничего не разобрала из слов авантюристки. Но затем все стало понятным, как и на той странной табличке, словно в мою голову встроили переводчик. Чушь какая-то!
Он молчал, изучая меня, а я старалась не моргать. Пусть видит, что я его не боюсь. Может, меня все-таки отпустят, или я законченная оптимистка?
– Значит, вы из Неизвестных миров…
Другой вопрос. Я немного расслабилась, совсем чуть-чуть.
– Что значит неизвестных?
– Это общее название, – снизошел до короткого объяснения лорд-пока-еще-не-садист. – Я разыскиваю женщину, которая скрывается под именем Патрисии Утконос, впрочем, не только я. Она опасная преступница со множеством обличий. Перемена тел объясняет секрет, как ей до сих пор удавалось оставаться незамеченной.
– То есть ты даже понятия не имеешь, кого ищешь?
С ума сойти! Я ведь могла наврать им с три короба в стиле «Секретных материалов», и ничего бы мне не было. Видимо, эта мысль явственно отразилась на лице, потому что лорд Гордон нехорошо так улыбнулся. Ах да, не могла… Зеркальце все правду бы выдало, правдоруб стекольчатый.
– Кто ты вообще такой?
– Тобиас Гордон, лорд-страж. Я слежу за правопорядком в столице. Я принял вас за преступницу, поэтому обращался с вами соответствующим образом.
Надо же, даже извинился. Своеобразно, но от этого типа большего ждать не приходится. Ладно, еще не хватало страдать от израненной гордости. Господи, я скоро забуду этот кошмар. Я свободна! От радости и облегчения даже слезы на глаза навернулись. Не будет казематов, чудовищных осьминогов и мерзких лордов-садистов. Для надежности уточнила:
– Но я не она, а значит, могу уйти?
Брови лорда взлетели так высоко, словно я спросила какую-то чушь. Сердце упало, в предчувствии новой пакости от судьбы и подпрыгнуло до самой макушки, когда он ответил:
– Нет.
4
Приснится же такое!
Открывать глаза все равно не хотелось, хотелось подольше поваляться в тепле, тем более что будильник все равно еще не звенел. Надо бы плед постирать, какой-то он слишком колючий и жесткий, и вообще как-то чересчур тихо. Я сплю с открытым окном, выходящим на оживленную улицу, по которой чуть свет начинают ходить трамваи… тьфу ты! Мы же к Витке ночевать ехали.
Но не доехали…
Открыла глаза, и тут же их закрыла.
Потом снова приоткрыла один.
Укрытая теплым зеленым пледом, я лежала на диванчике. На большом дубовом столе горела лампа, половину кабинета с орудиями пыток скрывал полумрак.
Осознание того, что все случившееся – не сон, подбросило, как пружиной. От резкого движения закружилась голова, а сердце зачастило. Да что со мной? Может, пониженное давление у тела, которое мне досталось, или так выражается наша несовместимость?
Соскребла себя с диванчика, проковыляла к письменному столу. В разбросанных бумагах черт бы ногу сломал, поверх них лежало уже знакомое зеркальце. Стекло потускнело и треснуло. Сломалось после моих откровений? Загадка, да и только. Интересно, у них шкафы-самоходы и скатерти-самобранки тоже есть?
По-прежнему дико хотелось пить, поэтому я радостно потянулась к графину и бокалу. Вода приятно холодила губы, смачивала дерущее горло. Впрочем, сегодня оно уже болело чуть меньше.
После нашего разговора Гордон отправился ловить Патрисию, ну или куда там еще. Правда, двери запереть не забыл. Это я помнила точно. Если бы еще знать, где я, и куда идти… Вряд ли в параллельном мире есть консульство РФ. Но сидеть и ждать Гордона совершенно не хотелось. Вдруг, когда он выяснил, что я не Утконос и помочь не могу, просто запрячет как опасного свидетеля в камеру? На сей раз надолго.
Быстрые шаги, скрип двери, и в кабинет вошел лорд. Вот гадство!
Я замерла под его взглядом: с графином в одной руке, с бокалом в другой. Даже не подумала, что можно доскакать до дивана и притвориться спящей. Сразу не подумала, а теперь уже поздно. По лицу Гордона было сложно понять, собирается ли он мучить меня дальше или отпустить с миром, а лучше вернуть в мой мир. Даже чужое тело смущало все меньше и меньше. Скажу родителям, что поучаствовала в шоу, где с помощью пластической хирургии кардинально меняют внешность. Ну да, рост тоже на голову укоротили, но голова же на месте, с воспоминаниями и сознанием. Я даже готова смириться с новым обличием, только рассмотрю себя в зеркале получше. Мне главное домой попасть, к своим, а там разберусь.
Гордон подошел ко мне, пришлось задрать голову и напасть первой.
– Значит, я невиновна, но ты все равно не собираешься меня отпускать, так?
Будем честны, ни о чем я так сильно сейчас не мечтала, как очутиться дома, в родном теле, в котором провела двадцать шесть лет своей жизни. Но наивность моя потерялась где-то по пути между камерой в подземельях и этим кабинетом.
Гордон не изменился в лице, только глазами сверкнул. Или это просто отразилось пламя лампы.
– Ты рассказала о своем доме, и я сразу же отправил туда химеру. Но, к сожалению, Утконос и след простыл. Что ожидаемо.
Ну да, откуда ей знать мой адрес? Память ускользнула вместе с сознанием. Я вот точно ничего не помнила о прошлом Патрисии. Но она могла узнать, где я живу у Виты или просто посмотреть паспорт. Так почему?..
– Она слишком умна, чтобы рассчитывать на то, что я не раскрою маскарад. Думаю, Утконос просто хотела выиграть время, – ответил на мой молчаливый вопрос страж правопорядка.
Он стал медленно расхаживать по комнате, а я вернулась обратно к кушетке, на которой решила сидеть, пока не закончится этот разговор.
– Искать беглеца в Неизвестных мирах – все равно, что иголку в стоге сена. Даже если отправить химеру…
Приехали. И как же он собирается ее искать? Так, с Патрисией в моем обличии вроде как понятно, а вот с остальным…
– Химеру?
Гордон дошел до стола, присел на край и сложил руки на груди. Любимая поза?
– Ты почему-то назвала их осьминогами, хотя в нашем мире осьминоги живут в воде.
В моем тоже, но уточнять не стала, только пробормотала в свою защиту:
– У них есть щупальца.
Как представлю этих гигантских… химер, так дурно становится. Я снова потерла запястья, на которых налились синяки от пут. Такие, будто меня месяц связанной держали: Патрисия оказалась неженкой. Мысленно пожелала, чтобы они поскорее прошли. Главное, чтобы Гордону не пришло в голову снова «склонять меня к сотрудничеству». Иначе будет ловить авантюристку без меня.
– Химеры – единственные существа, от рождения способные путешествовать между измерениями. В каждом мире они принимают свой облик, чаще всего их сравнивают с разными животными. Они умны, понимают множество языков, и просто незаменимы для особых поручений.
– И ты ими управляешь?
– Руковожу. Химеры помогают императорской семье и стражам правопорядка добровольно.
Значит, он меня не разыгрывает. Я действительно в другом, неизведанном мире.
Неизведанном для меня.
Все это правда: химеры, преступницы-перевертыши, стражи, смена тел. Соблазн забросать Гордона вопросами был велик, но я напомнила себе, что здесь не затем, чтобы слушать об устройстве параллельных миров.
– Если они лучшие ищейки, то почему схватили меня?
Гордон поморщился, дотянулся до ящика стола и достал тот самый браслет, из-за которого я здесь и очутилась.
– На тебе был сильный артефакт, это и сбило химеру с толку. Артефакт для обмена телами.
Я снова потянулась к графину, но замерла на полпути. Что значит артефакт для обмена телами? Это что, несколько раз провернуть можно? То есть Патрисия не просто поменялась телом со мной, она могла поменяться моим телом с кем-то еще? Ну обалдеть!
– Выходит, что я… то есть мое тело не только неизвестно где, в нем еще может оказаться неизвестно кто?!
Некто пострашнее иномирных микробов!
Гордон посмотрел сквозь меня и обрубил:
– Нет, это вряд ли. Думаю, что для обратного обмена все-таки нужна ты и ее настоящее тело. Значит, она станет искать тебя.
Если вообще станет! Она ведь знала, что ее… меня схватят. Вот и скинула шкуру, как змея. А если Патрисии мое обличие понравится больше?
– Путешествия между мирами безопасны только для химер, они способны подстраиваться под любой климат, энергетические потоки. Человек же может рассчитывать лишь на артефакты. Окажись ты здесь в своем теле и без защиты, почувствовала бы разницу.
Даже так? В книгах и фильмах все гораздо проще, даже на незнакомые планеты зачастую без скафандров высаживаются. Здесь же у меня скафандр был. Попыталась вспомнить, как чувствовала себя, когда мы с Патрисией только поменялись телами. Да, кажется, тогда здорово мутило. И голова болела, стоило очнуться.
– Если она вернется, захочет получить собственное тело обратно как можно скорее, – Гордон потер переносицу и поинтересовался: – Не помнишь каких-либо странных предметов рядом с Утконос?
Я кивнула на браслет.
– У нее был похожий. Второй браслет она нацепила на мою руку.
– Значит, для обратного обмена нужны обе части. Что-нибудь еще?
Я покачала головой.
– Знаешь, все вокруг настолько странное… Если никто ее не видел, то откуда ты знаешь, что не ошибся?
– Это она, – уверенно заявил Тобиас. Естественно, объяснять, откуда эта уверенность, мне не собирались. – Третья в списке самых разыскиваемых преступников Конвеля. Берется за такие сложные заказы, согласиться на которые у других кишка тонка.
Да уж, удача от меня отвернулась. Вот не могла я попасть в тело обычной девушки на крайний случай какой-нибудь аристократки? Хотя если верить Гордону, то Патрисия Утконос – принцесса преступного мира Конвеля. Что-то меня такой титул совсем не радует.
Я сложила руки на коленях, а Гордон тем временем продолжал убивать остатки моей надежды.
– На ее счету кражи драгоценностей, политических писем, бесценных артефактов. Еще никто не смог подобраться к ней так близко, как моя химера, но и здесь Утконос улизнула, словно ящерица…
Может не все так плохо, и мы с Гордоном подружимся. Вот даже сравнения у нас одинаковые.
– А я поймал обманку.
Я поперхнулась воздухом.
– Ну знаешь ли! Я не какой-нибудь там хвост, а женщина. К тому же гостья из другого мира. Вынужденная! Так что прояви уважение.
– Проявляю, – усмехнулся Гордон. – Поэтому мы разговариваем в кабинете, а не в камере. Тебе повезло, что ты попала ко мне, а не к имперскому дознавателю. Он бы не стал церемониться.
Вот как с ним договориться, если все время угрожает? Но если прав, то мне действительно крупно повезло, что его ручная химера оказалась шустрее остальных. Ладно, пока ничего не понятно, лучше на рожон не лезть.
Я выдавила легкую улыбку, в надежде, что она получилась милой, и меня не перекосило.
– И на том спасибо.
Гордон только кивнул и вновь прогулялся к дивану. Мне больше нравилось, когда он гулял обратно, спокойнее как-то.
– Сколько вы ее ловите?
Гордон приподнял брови.
– Утконос. Сколько лет она в розыске?
– Шесть.
Ого! Неудивительно, что Патрисия в тройке самых опасных преступников. Интересно, кто же на первом месте? Хотя, нет, чем меньше я буду знать о преступном мире Конвеля… или как его там, тем лучше. Это вообще город или страна?
Гордон вновь удалился к столу, стал рыться в бумагах. Он почти не смотрел в мою сторону, но все равно казалось, что меня изучают. Или дело в Патрисии? Пусть зеркальце истины ни разу не пикнуло во время моего рассказа, доверия у него не прибавилось. Ну и не больно надо! Все равно наше знакомство, мягко говоря, не сложилось. Мне главное путь домой отыскать. Но для начала мне нужно найти Патрисию, или ей меня. Учитывая, что это ее родной мир, и она в нем ориентируется лучше, то скорее второе.
– Думаешь, она вернется за мной? Значит, нет ничего проще. Просто немного подождать.
Лорд прищурился, и моя улыбка погасла. Чем это тебе мой гениальный план не нравится?
– Она не настолько глупа, чтобы сюда сунуться. Особенно если поняла, что на нее вышел именно я.
– Никто не знает, что вы схватили утку за нос? – ахнула я.
– При чем здесь утки?
Как будто я знаю. Это у нас с вами сложности языкового барьера или чего там еще, гугл-переводчик по сравнению с этим чем-то просто сокровище.
– Значит, с королевским дознавателем ты не заодно?
– Имперским. У нас разные ведомства, – нехотя ответил Гордон.
Ага, разные и, судя по всему, не очень дружные. Конкуренты, значит. Весело же мне. Так весело, что я готова графин ему в голову запустить. Жаль, потом меня не ждет ничего хорошего.
– И что же мне делать? – задала я самый важный вопрос.
Гордон замер над бумагами, с напряженной спиной. Тишина повисла в воздухе, и вдруг стало так неуютно. Почему он молчит?
Гордон резко повернулся и подошел близко-близко, можно сказать, навис надо мной. Прикоснулся к подбородку, заставил смотреть в синие-синие глаза.
– Юлия, вы нужны мне.
– Нужна? – Я неосознанно облизала губы, а глаза Гордона потемнели, брови сошлись на переносице.
– Хочешь, чтобы я выступала в качестве свидетельницы?
– В качестве невесты. Моей, – Гордон обернулся и одарил меня своей обманчивой-обворожительной улыбкой. – Чтобы выйти на заказчика Патрисии, мне нужна приманка.
С минуту я растерянно хлопала глазами, а потом все-таки запустила в него графином.
5
И почти попала! Гордон увернулся в самый последний момент, а графин ударился о дверной косяк и раскололся, осыпав лорда осколками. Не то чтобы я надеялась на его доброту… Ладно, надеялась. Но приманка! Я подскочила с дивана, на этот раз не забыла подхватить подол и рванула к отряхивающему рубашку и брюки мерзавцу.
– Ты должен вернуть меня домой! – Удивительно, но голос даже не дрожал. Почти. Я подлетела к Гордону и ткнула пальцем ему в грудь. – Ты же можешь это сделать. Отправь меня в мой неизведанный мир!
Последнее я уже кричала. Гордон вперил в меня тяжелый взгляд, перехватил мою руку и мягко отвел в сторону.
– Могу, но не стану, – прозвучало холодно в ответ.
Вот так: могу, но не хочу.
Ну вот чего я ждала? Особенно после похищения и связывания. Что Гордон сопроводит меня до дверей родной квартиры, а после пригласит на свидание? О чем вообще думала? Да я радоваться должна, что жива осталась! Но почему-то радоваться не получалось.
– А если я откажусь?
Во взгляде Гордона на миг сверкнуло недовольство. Он небрежно прислонился к дверному косяку и лениво улыбнулся. Улыбка шла ему гораздо больше сосредоточенной хмурости, вот только от этой улыбки захотелось заползти под диванчик. Но со своими страхами нужно бороться! Я шагнула еще ближе и запрокинула голову: Патрисия была слишком низкой. Сюда бы мои сто семьдесят восемь, и мы бы почти вровень разговаривали. Ничего, рост тут ни при чем, можно и взглядом испепелить!
– Придется. Ты ведь хочешь вернуться домой, – даже не вопрос, а утверждение.
Значит, так уверен, что я буду плясать под твою дудку? Нетушки!
– Нет.
– Не хочешь?
– Нет, я не стану тебе помогать, – я крепко сжала кулаки, руки так и чесались от души ему врезать. – Ни сейчас, ни потом. И вообще ты должен отвести меня в посольство Неизвестных миров. Немедленно!
– У тебя истерика, – заключил Гордон.
– Нет у меня никакой истерики! – прорычала я и для устрашения еще ногой топнула. – Отправь меня домой! Сейчас же!
Его невозмутимость даже не вздрогнули, но меня распалили еще больше.
– Нет никаких посольств. Есть мое щедрое предложение или встреча с имперским дознавателем.
– Засунь свое щедрое предложение себе в…
– Хорошо, у тебя будет время подумать, – предупреждающе покачал головой Гордон. – Ты можешь помочь мне и сразу же отправиться домой.
– А если откажусь, вернешь на дыбу? – я напирала на Гордона, еще пару сантиметров и коснусь его грудью. – Или сдашь инквизиторам?
– Это не в моих интересах.
– А что в твоих интересах?!
– Безопасность Конвеля. С твоей помощью или без, я раскрою это дело, а затем вернемся к нашему разговору о возвращении.
– И сколько мне ждать?
– Сколько понадобится, – равнодушно бросили в ответ. – А до завтра Бразз выделит тебе комнату.
– Камеру?
Перед глазами живо возник грязный матрас и вонючая дырка в полу. Нет-нет, мы так не договаривались! Остатки гнева мигом куда-то испарились. Я вцепилась в Гордона руками, вцепилась бы и ногами, но мешала юбка.
– Я здесь останусь.
– Это мой кабинет, а не место для преступников или гостей. – В его голосе так и сочилось раздражение.
– Дыбу же ты тут держишь!
– Она мне досталась после закрытия старого музея пыток и казней. Ее хотели выбросить.
Он, что ли, на помойке ее подобрал? Значит, пленников нельзя пытать, а вот запугивать – пожалуйста.
– Настоящий лорд-садист!
– Лорд-страж, – поправил Гордон. – Это моя должность, а орудия пыток я просто коллекционирую. Пойдем, пока я не передумал насчет дознавателя.
Коллекция пыточных инструментов? Может, у имперского дознавателя будет лучше?
Определиться мне не позволили: сильные немного шершавые ладони обхватили мои запястья, побуждая отлепиться от его рубашки. Силы в нем немерено, а предпочитает угрозы или уговоры. Странный мужчина, странный и жестокий. И свезло же мне. Как же он бесит!
Что ж, ваша жесть, одну ночь я в темнице переживу, но не надейтесь, что сдамся просто так! Когда я придумаю, как отсюда выбраться, мало вам не покажется. Вы мне ответите и за пытки, и за приманку.
Впрочем, в камеру я не вернулась. Мы вышли из кабинета и свернули налево, в другой коридор. Я понятия не имела как выглядят местные полицейские участки, но в моем представлении они выглядели… немного иначе, и ничем не походили на жилой дом. В отличие от керосиновой лампы внизу, здесь было электрическое освещение: круглые лампочки в старинных пузатых плафонах. Редкие окна задернуты плотными коричневыми шторами, темно-зеленые узорчатые обои, деревянные панели.
Когда-то мягкая, но сейчас порядочно вытертая ковровая дорожка щекотала ступни: с такими новостями даже обуться забудешь! В воздухе витал едва уловимый запах пыли и хвои, а может, я просто шла слишком близко к Гордону. Навстречу нам никто не попался, даже Бразза не было видно.
Стычка в кабинете полностью вымотала меня, поэтому шагала, ни о чем не спрашивая. Только мысленно костерила одного наглого лорда и воображала кровавые сцены мести.
Гордон резко остановился возле неприметной двери, в тот момент я как раз представила, как запихиваю его в железную деву, поэтому едва не проскочила мимо. Он порылся в кармане и наконец-то отпер замок.
– Пока побудешь здесь, – снизошел до объяснения. – Хочешь есть?
Я удивленно заморгала. Совесть, что ли, проснулась?
Есть хотелось не так чтобы очень, да и после всех этих переживаний не уверена, что кусок в горло полезет, но в комнату-клетку не хотелось еще больше.