Литературный журнал «ДК» №01/2018

Автор: Матвей Иванов

Эта рукопись пролежала в моём кабинете около года, прежде чем я решился её опубликовать. Я понимаю, что наш журнал не должен специализироваться на записках сумасшедшего, но приведённый ниже материал, по моему мнению, может послужить прекрасным источником по изучению безумия и в особенности галлюцинаций, которые неизбежно сопровождают пациентов, похожих на автора этих записей. Я позволил себе оставить текст в первозданном виде с соответствующей пунктуацией и грамматикой, так как какие-либо исправления могут испортить общую картину.

Заранее отвечу на вопрос, который может возникнуть по ходу чтения. Автор приведённых ниже строк – пациент психиатрической клиники города Энз. К сожалению, больше этого рассказать не могу. Если кто хочет узнать подробности, пусть обращается к руководству этого учреждения. Текст был опубликован в соответствии с волей больного.

«Я пишу эти строки с предельной честностью, так как нет смысла что-либо скрывать. Если я не покончу с собой, то окончательно потону в Бездне безумия, на дно которой меня утягивает второе «Я», говоря, что так будет куда милосерднее для моего искалеченного разума. Да, я ещё сохраняю какие-то осколки благоразумия, иначе бы не смог держать в руке дрожащую ручку, норовящую ускакать, будто предчувствуя мой скорый конец. Но это ненадолго, уверяю. Мне нужно торопиться! Оно вот-вот придёт…

Даже не знаю, с чего начать. Да и имеет ли это значение? Сейчас для меня не существует времени, так как эта Бездна существовала всегда. Родившаяся из самой себя и постоянно пребывающая под нашим миром, она норовит затянуть всё живое в жадную, зловонную пасть. Там у нас будет целая вечность на то, чтобы перевариваться в её необъятном брюхе, где жалкое, хрупкое «Я» тут же растворится в бессмысленной боли.

Это произошло из-за моих увлечений осознанными сновидениями, столь любимыми среди поклонников оккультных учений и восточных практик. О, если бы они только знали, насколько хрупок лёд, по которому они ходят с таким ребяческим безрассудством. Если бы только представили, что скрывают под собой безграничные тёмные пространства, бурлящие под ногами! Мои причины были достаточно банальны: хотелось сбежать от раздражающей действительности и познать что-то новое, не прибегая при этом к препаратам, которые я не мог терпеть. Поначалу я скептично отнёсся к потрёпанным книжкам, которые продавались в привокзальных киосках наравне с толстыми сборниками индийских йогов. Но оно сработало!

Спустя неделю усердных тренировок я смог оторвать своё второе тело от земли и вознестись в небеса! О, как я был счастлив, облетая за какие-то считанные секунды родной городок! И это было только начало. Мои эксперименты становились всё рискованнее и безрассуднее, а книги – всё старее и опаснее. Со временем я стал специально ездить по аукционам, по старым городкам, нюхать пыль в заброшенных домах, отыскивая древние и забытые тома. И тогда…

(следующая часть текста пропущена, так как автор залил её чернилами)

…этот дом обнаружился быстро. Он давно стал объектом многочисленных баек и россказней. Я принялся за приготовления. Я взял…(следующее предложение зачёркнуто). Нет! Я не буду! Я не должен говорить об этом! Никто не должен попасть в ту же западню, что и я! Что это?! Что за звук?! Нет, только не сейчас! (далее пара неразборчивых предложений, после чего абзац резко обрывается)

Прыйм, прщ… (далее автор старательно выводит каждую букву). Извиняюсь. Я тлько-только отошёл от очередного приступа. На мгновение я был парализован и лишь истошно кричал в потолок. Потом хтел продолжить, но забыл, как писать… К счастью, ОНО ушло! Я бз понятия, гд остановился (буквы пропущены самим автором). Даже не хочу знать. Всё путается… Вот детские годы, вот университет, вот покупка книг Кастанеды… Да, вспомнил! Я ещё жив! Дайте мне минутку прийти в себя.

Так вот, я закончил всё необходимое, чтобы вырваться из темницы бренной плоти и улететь прочь от этого дерьмоподобного шмата, который мы называем домом. Я приготовил… Нет! Я не буду писать об этом! Перейдём к сути! Я выпил настойку и тут же отрубился.

Проснулся я уже в ТОМ мире, что лежит подо льдом. Невозможно описать этого… Скопления звёзд, миллиарды неведомых миров, гигантские животные, с невиданной жестокостью пожирающие друг друга. Картины прошлого и будущего, предстающие предо мной и тут же сжигающиеся в пламени… Я не мог сориентироваться. Здесь нет верха и низа, правды и лжи, добра и зла, пола и потолка… Ни один человек не способен описать хотя бы один из триллионов цветов, познать которые не дано…

(далее автор зачеркнул несколько последующих абзацев, а в некоторых местах вырезал какие-то фрагменты)

И вот я вижу его, её, это! Каким именем это ни называй, оно всё равно не сможет вместить в себя и капли этой сущности — любое слово разорвёт на куски. О нет! Оно опять началось! Но я всё-таки дам какие-то намёки, прежде чем опущусь в пучину безумия. Огромный бесформенный кошмар в средоточии первозданной вселенной… Вот она, первопричина, тот самый первый двигатель, о котором писали Аристотель и Аквинский! Видите? ВЫ ВИДИТЕ?! Бесконечно исполинский уродливый шар из плоти всех цветов, встречающихся во вселенной с миллиардами отвратительных ртов, и посреди них — одна ужасающая, богопротивная пасть, жадно поглощающая миры, будто Пацюк, глотающий галушки… И сонмы его мелких копий окружают своего чудовищного прародителя, смеясь, гогоча, играя уродливую музыку, под которую планеты, подтанцовывая, послушно летят навстречу ужасной гибели, будто крысы, следующие за крысоловом. Я плачу, кричу, смеюсь, пляшу, безумно улыбаюсь, не в силах устоять против этого праздника первобытного хаоса. А глаза! Миллиарды глаз лениво смотрели в разные стороны, находясь в поиске, чего бы ещё сожрать… И вот они, как один, посмотрели на меня! О, боже…

На этом рукопись обрывается.

Автор: Глеб Боярчук

Закончив крутиться перед зеркалом, девушка посмотрела на своё отражение придирчивым, оценивающим взглядом. Броский макияж подчеркивал её хищную женственность и при этом не выглядел вульгарным. Короткое бордовое платье завершало выбранный образ «женщины-вамп», представляя её фигурку в наилучшем свете.

Оставшись довольной образом роковой обольстительницы, она улыбнулась и подмигнула зеркальному двойнику.

Внезапная трель телефонного звонка заставила девушку вздрогнуть. Сердце испуганно дёрнулось, пропустив несколько ударов. Чертыхаясь, девушка принялась копаться в сумочке. Наконец, отыскав мобильник среди вороха мелочёвки, она машинально провела по экрану.

– Алло!

– Привет, Рита.

Девушка замерла. Неприятное чувство всколыхнулось в глубине души. Этот низкий и слегка прокуренный голос она узнала бы из миллиона. Голос самого ненавистного человека на свете. Голос бывшего.

– Привет, Рита, – снова повторил голос. – Я тут подумал… мы давненько не виделись. В общем, не уходи из дома. Я скоро заскочу.

Волна ярости огненным сгустком вспыхнула где-то под сердцем, перехватив дыхание. В тот самый момент, когда она уже собралась обрушиться проклятьями, связь прервалась.

Рита шумно выдохнула, бросила взгляд на отражение. Зеркальная «женщина-вамп» теперь превратилась в бешенную фурию. Впрочем, не потеряв при этом соблазнительности.

Тон этого негодяя был столь естественным и непринужденным, словно ничего и никогда между ними не происходило. Словно не было той грязи и мерзости, всего того потока помоев, который он на неё вылил.

Телефон снова разразился звонком. Ожидая худшего, она посмотрела на экран и облегчённо выдохнула. Звонила подруга.

– Алло. Привет, Дашунь!

– Привет, кошечка! Ну что? Ты готова к выходу в свет?

Рита звонко рассмеялась. Голос лучшей подруги поднял настроение.

– Да, готова!

– Отлично! Мы заедем через пятнадцать минут. Тебе просто необходимо развеяться и забыть этого самовлюбленного мудака!

– Я тоже так считаю, Даша. Давно пора! – согласилась Рита.

Девушка не посчитала нужным сообщить, что этот «самовлюбленный мудак» совсем недавно звонил.

– Вот и чудесно-о! – пропел телефон голосом Даши. – В общем, жди нас, целую!

– И я тебя, дорогая! Жду!

Закончив разговор, Рита убрала телефон в сумочку и поправила причёску. Её тревожило чувство незавершённости. Странное чувство, будто она что-то забыла.

Точно!

Мобильник вновь оказался в её руках. Отыскав нужный номер, она нажала на вызов.

После нескольких гудков из динамика донёсся приглушённый мужской голос:

– Здравствуй, Рита.

– Привет, Саша. Как дела? – соблюдая нормы приличия, поинтересовалась девушка.

– Сносно, – резко и несколько грубо ответил Саша. – Ты что-то хотела?

Голос Саши звучал сдержанно, что неудивительно – Рита всего лишь бывшая его друга. У него не было поводов испытывать к ней тёплые чувства.

– Да, хотела. Передай этому… – секундная заминка, и готовое сорваться ругательство осталось непроизнесённым. – Передай своему дружку, чтобы он мне не звонил!

– Ты сейчас об Олеге? – после короткой паузы уточнил он.

– Конечно о нём! О ком же ещё?!

– Когда он тебе звонил?

– Минут пять назад.

– Невозможно.

– Да я тоже так думала. Что он перестал меня изводить, но…

– Нет. Дело не в этом, – оборвал её Саша. – Просто Олег. Он… Ночью его не стало… Он разбился на машине, Рита. Насмерть.

После этой новости девушка опешила:

– Саш, вы меня разводите?

Голос всегда вежливого и обходительного парня внезапно стал злым:

– Скорее, это ты меня разводишь! Сегодня утром я был с его матерью в морге! И видел труп своими глазами!

– Но…

– Довольно, Рита!

Сказать что-то ещё девушка не успела. В динамике глухо прозвучали гудки отбоя.

Не веря услышанному, она растерянно открыла список входящих и застыла.

Неприятный холодок пробежал по телу, заставив кожу покрыться мурашками. В телефонном номере было восемнадцать цифр, вместо обычных одиннадцати.

Очередной звонок прорезал воцарившуюся тишину. Ничего не понимая, Рита вскрикнула и отрешённо взглянула на экран телефона, на котором по-прежнему был список входящих. Лишь через несколько секунд она поняла, что звонят в дверь.

Ощущая чувство нарастающей паники, девушка подошла к двери.

– Кто там? – боясь услышать ответ, спросила Рита.

Пару мгновений его было не слышно. А затем, до боли знакомый, но одновременно страшно-искажённый голос ответил:

– Сама знаешь.

Этот пугающий голос не мог принадлежать живому. В тот же миг в голове пронеслась мысль о том, что, придя домой, она не заперла дверь.

Существо за дверью со скрежетом рассмеялось:

– Дурёха! Ты не заперла дверь!

Девушка попыталась закричать, но из груди вырвалось лишь надсадное сипение. Парализованная животным ужасом, не в силах сделать хоть что-то, она смотрела на дверь…

Автор: Саша Темешев

Он давно не слышал такой классной музыки. Иногда находил что-то по вкусу, но сокровища попадались редко. Хорошие песни встречаются не чаще, чем хорошие люди.

Эту песню он услышал, когда шёл по улице мимо заброшенного музыкального магазина. Кто-то рассказывал, что раньше, лет двадцать назад, там продавали виниловые пластинки. И продавали недолго – в наше время людям и так не до музыки, а когда в моду вошли компакт-диски, спрос и вовсе упал. Девушка, которая занималась магазином, уехала в другой город, и маленькое одноэтажное здание стало никому не нужным.

Оно простояло закрытым двадцать лет, а теперь, заклеенное газетами окошко было открыто, и из него доносилась музыка.

Он сразу узнал эту песню. Иглз играли «После того, как волнение прошло».

Парень оглянулся. На улице никого не было, кто мог бы расценить его любопытство незаконным. Старушки на остановке и девушка, которая также вышла на утреннюю пробежку, опасности не представляли. Старушки увлеченно что-то обсуждали, а девушка пробежала мимо. Нужно подождать.

Он стал бегать неделю назад. Но не для того, чтобы привести себя в форму.

Человек, которого он любил, собирался уехать в другой город. И поэтому он заставлял себя делать что угодно, лишь бы отвлечься от печальных мыслей. Чтобы не чувствовать боли, начал вставать до рассвета, бегать по утрам. Нашёл неплохую подработку и взялся за написание контрольных.

Хочешь забить на одну проблему – вляпайся в парочку других.

И теперь он собирался вляпаться в кое-что новое.

Песня закончилась, и кто-то внутри магазина поставил её на повтор.

Он толкнул дверь и вошёл внутрь.

***

Там было пыльно. Маленькая веранда перед дверью была похожа на лифт в какой-нибудь угольной шахте. При каждом движении, при каждом взмахе руки в воздух взмывали клубы многолетней пыли, а на полу различались чьи-то следы.

Он взялся за ручку двери и повернул её.

– Проходи, милый. Только закрой за собой дверь.

В магазине было темно. Все окна, кроме маленькой форточки, были наглухо залеплены газетами. Единственным источником света была тусклая настольная лампа, которая стояла на деревянной тумбе. Тёплый свет падал на громоздкий винтажный проигрыватель, игла которого бегала по танцующему винилу.

– Проходи, милый. Будешь кофе? Я делаю хороший кофе.

Женщина сидела рядом с тумбой, в мягком кресле. Справа от неё стояли допотопные разноцветные проигрыватели. Вдоль стены – стеллажи, заполненные пластинками в картонных упаковках.

– Садись, а я пока вымою турку.

Парень перестал озираться и наконец посмотрел на незнакомку. Высокой и подтянутой женщине было около сорока, но сказать точно он не мог. Волосы, собранные в простой конский хвост (но какой красивый конский хвост!), уже начали наливаться серебром.

На ней были потёртые джинсы, старая зенитовская футболка в стиле конца девяностых и чёрная мужская ветровка. Она встала с кресла, взяла с тумбочки медную турку, прошла вдоль стеллажей и открыла ещё одну дверь, которую парень до этого не заметил.

Ничего не понимая, он сел на стул с другого края тумбы.

«Какого здесь происходит? И кто эта женщина?» – думал парень.

Она вернулась уже с дымящейся кружкой в руках.

– Наверное, было бы лучше, если бы ко мне зашла та девушка с пробежки.

– Почему?

– Женщинам легче найти общий язык, не так ли?

Она поставила кружку перед парнем. Он кивнул, придвинул её к себе и сделал глоток. Было горячо, но вкусно.

– Как вы узнали, что я зайду в магазин?

– Потому что всё это уже было. Может, и не совсем это, но… Время стремится к гармонии. Когда я уезжала отсюда, ко мне пришёл такой же парень и просил остаться.

– Парень?

Ещё один глоток, обжигающий язык. Следом – ещё один.

– Да, парень. Удивляешься? Я когда-то тоже была молодой.

Он удивлялся, что она знала о девушке на улице. Притом что все окна были закрыты.

– Расскажешь, что тебя гложет?

– Мне начинает казаться, что вы и так знаете.

Женщина мягко улыбнулась и кивнула.

– Время стремится к гармонии. Двадцать лет назад ко мне приходил парень и просил остаться в городе. Я была нужна ему, но уехала к другому. Смекаешь?

Парень ничего не понимал. Он уже жалел, что зашёл в этот магазин. Что вообще встал утром на пробежку.

– А знаешь, что случилось потом? Что он сделал, когда его волнение прошло?

Не дожидаясь ответа, она встала, достала с полки пожелтевшую газету, протянула ему. Парень взглянул на число. 13-е апреля 1995-го года. Он родился только через два года после этого.

– Посмотри колонку на последней странице.

Он послушно перевернул газету и прочитал заголовок:

«Молодая пара погибла в результате несчастного случая».

И маленький абзац ниже:

«13.04.1995г. года неподалеку от ресторана “Оазис” произошёл взрыв. Предположительной причиной стала утечка топлива в одной из припаркованных поблизости машин, но очевидцы утверждают, что перед взрывом слышали какой-то хлопок. В результате происшествия погибла молодая пара, которая находилась в соседнем автомобиле».

– Это был он?

– Ага. Утечка топлива – туфта. Когда волнение прошло, он выследил нас и взорвал грёбаную машину.

Парень поднял глаза. В голове крутились тысячи вопросов, но он не мог произнести ни слова. Язык онемел, и тело стало заваливаться набок.