Белый конверт для Люцеры

– Ну ладно, погостил, и хватит. Мне по делам пора, – сказал он и легонько подтолкнул брата к выходу, который неохотно подчинился, и сам вслед за ним выбрался наружу, предупредив напоследок: – Без меня… смотри мне..!

На улице задувал приятный июньский ветерок. Ваня огляделся по сторонам и затем уверенно зашагал вперёд. Он и не подозревал, что за ним неотступно следовали два оптических увеличителя с третьего этажа, с предусмотрительно снятыми защитными колпачками.

Оли впереди уже не было видно, но он знал, где она занимается, поэтому зашагал в нужную сторону и через некоторое время вошёл в парк, а там одна из узких теннисных аллей привела его к огороженному участку с несколькими открытыми теннисными кортами. Вдоль ограждения плотной чередой рос невысокий кустарник, из-за которого он свободно мог следить за происходящим. Оля уже разминалась на ближайшем к аллее корте, переодетая в спортивную форму. Он присел на корточки и стал наблюдать. Иван представил себя по другую сторону сетки, напротив неё, тоже с теннисной ракеткой, которую никогда ранее не держал в руках, но в мыслях у него очень даже неплохо получалось отбивать посланный ею мяч, лихо пересекая в два-три прыжка зоны защиты и атаки. Не сложнее, чем в хоккей игарть!

Хотя нет – лучше помечтать, что они играют в паре против её одноклассников: он вытаскивает, казалось бы, безнадёжные мячи, а она с восторгом смотрит на него своими огромными карими глазами, и он снисходительно ей улыбается и время от времени обнимает за талию, подбадривая и вдохновляя. В какой-то момент игры девочка заботливо вытирает проступивший на его лбу пот белым махровым полотенцем, а он на секунду касается её пальцев… и они замирают – нет ничего восхитительнее этого мимолетного касания, такого простого и в то же время необъяснимо захватывающего дух: только миг прикосновения, и ты на волне блаженства улетаешь в своих фантазиях за пределы собственных мечтаний…

– Мальчик! Эй, мальчик!

Он вдруг очнулся от этого оклика, а Оля тем временем шла прямо к нему! «Что делать, что делать?!»,– заметалось у него в голове, и Ваня нервно подскочил с корточек и начал топтаться на месте – шаг вправо, шаг влево, не зная в итоге, что предпринять: Оля быстро приближалась к тому месту у ограждения, где он притаился – он надеялся, что его не заметят! Он не был готов сейчас к общению с ней, ни за что на свете. Как она могла его заметить? Что он сейчас скажет в соё оправдание – подсматривал?

– Да вот он, тут, прямо у столба, – прощебетала девочка, глядя куда-то вниз на металлическую сетку, – подай, пожалуйста!

Тут только до Ваньки дошло, что отскочивший с площадки теннисный мяч перелетел через ограду, ударился о дерево и плюхнулся рядом с ним, у оградительного столбика, на который крепилась металлическая сетка, и девочка, наверно, подумала, что он его ищет в траве. Он был так увлечен своими мыслями, что только Олин оклик встряхнул его.

Ваня быстро нагнулся, подобрал светло-серый волосяной шар и протянул его поверх забора девочке. Принимая мячик, Оля улыбнулась и нечаянно коснулась его руки. Ивана как током шибануло, он дернул рукой, и мячик снова упал в траву. Она как-то неловко рассмеялась, а он, покраснев, снова нагнулся, подобрал злополучный шар и отдал ей на открытой ладони, на этот раз стараясь выглядеть совершенно безучастным, что, впрочем, ему не совсем удалось.

– Спасибо, – сказала она, взяв мячик, и, кинув на парня быстрый смеющийся взгляд, побежала назад на корт.

«Она меня, наконец, увидела!», – пронеслось у него в голове. Руки его немного дрожали, и пыхтел он, как старый добрый тепловоз.

– Не за что! – зачем-то крикнул он ей вслед, но Оля, должно быть, не услышала.

«Вот дурень!», – подумал он про себя. Теперь ничего не оставалось, как поплестись куда-нибудь в другое место. Между тем, голос в его мозгу твердил: «Это же шанс, подожди её, проводи до дома!» А он ему отвечал: «Да с какой стати? Подумает ещё – придурок, мячик подал и вообразил себе уже не бог весть что!» И он побрёл по аллее парка вдоль металлического ограждения. Обернувшись один раз назад, ему показалось, что он поймал её взгляд, но расстояние между ними было уже приличное, и Ваня так и не понял, действительно ли она смотрела в его сторону, или это его воображение выдаёт желаемое за действительное.

Он неторопливо обошёл этот сектор парка по периметру, разглядывая распустившиеся зеленью деревья, и присел на скамейке с противоположной стороны. Вокруг полянка была усыпана ярко-желтыми одуванчиками, и он вспомнил, как Боря в раннем детстве заставлял маму с папой нагибаться и нюхать их. Смешной. Он посмотрел сквозь деревья – отсюда плохо был виден дальний корт, на котором играла Оля. Иван взглянул на часы карманной «Электроники» и обнаружил, что уже пролетело больше часа, и она наверняка уже закончила тренировку. Если до этого и был какой-то шанс с ней познакомиться по-настоящему, то сейчас он уже точно испарился. «По-настоящему» в его понимании было назвать своё имя и услышать в ответ её собственное, и это как бы давало право ему, по крайней мере, говорить ей «привет» при случайных встречах и видеть в ответ улыбку. Или при не случайных встречах – кто знает? Был ли у неё друг из мальчиков, он точно не знал – она со многими ребятами общалась в школе, и один раз он даже заметил, как какой-то верзила беседовал с ней после уроков, и они вместе неторопливо шли. От этих воспоминаний настроение у Ивана совсем испортилось.

Вдобавок ко всему откуда-то сзади подошли трое старших парней. Двое уселись по обе стороны от него, а третий присел на корточки напротив, так что Ваня буквально оказался зажатым между ними – сзади его подпирала деревянная спинка скамейки. Двоих он знал – с его школы, один даже одноклассник Оли, а третий был не из их округи, он раньше его никогда не видел. У Вани защемило в груди от нехорошего предчувствия. «Трясти будут?», – подумал он.

– Привет, Витёк! – подмигнул тот, что сидел на корточках. Это был Сашка Петров, «Петроска» в обиходе.

– Я Иван, – поправил мальчик, стараясь сохранять достойное спокойствие.

– А, точно, Ванька ж ты! Как дела?

– Да ничего, нормально.

– Пивка хочешь попить с нормальными пацанами?

Двое по бокам заржали, как кони, подзуживая его:

– Ну, Ваня, не батонь, соглашайся!

Он хотел было встать и уйти, но тот, что справа, осадил его за плечо:

– Да не спеши, куда тебе..?

– Я не пью пива, – сказал Ваня.

– А что, ты имеешь что-то против пива? Против светлых «Жигулей»? В трёхлитровой банке?

– Ничего не имею, просто не нравится. Хоть в бидоне.

– А ты пробовал-то?

– Мне незачем.

– Да и нам незачем, да ведь, Серёга? – подмигнул Сашка одному из приятелей. – Но ты ж нам не запрещаешь, а, Ваня?

– С чего бы я вам запрещал?

– Точно, с чего бы это! Ну, если сам не хочешь, это твоё дело, но нас-то можешь поддержать?

Ваня не знал, что ответить.

– Чего молчишь? Помоги бродягам, чем можешь. Рубль сойдёт.

– У меня нет денег.

– А если хорошенько подумать? Напряги свой пионерский мозг.

– И думать нечего – нет денег, – и он похлопал себя по карманам.

Трое переглянулись между собой. Тот, что был не местный и, по всей видимости, старше других, сказал:

– Ну, дай тогда в игру поиграть, а нам денег сейчас друганы принесут, а сам потом пойдёшь по своим делам. Это что, «Электроника»?

Иван протянул тому подарок дедушки. Серёга взял его, поднялся с лавки и отошёл в сторонку, якобы увлекшись содержимым.

– Да не тушуйся ты, не сломает, – заверил его Сашка. – Расскажи, чем занимаешься на каникулах.

– Да чем..? Вот, отдыхаю, – замялся Ваня, наблюдая за своей «Электроникой» в чужих руках. Потом для веса решил добавить: – Начал заниматься каратэ на каникулах.

– О-о, да ты мужик! Твои перцы дома, что ли, сидят, что ты от них линяешь по паркам?

– Работают, дома брат приболел, с бабушкой остался.

– А ты мне скажи, вот училка ваша по русскому, как её..?

– Юлия Валерьевна?

– Ага, она… в голову, что ли, совсем стукнутая или по жизни всегда такая?

Ваня пожал плечами – учитель русского и литературы была обычной, не лучше и не хуже других учителей.

– У меня нет с ней проблем, – ответил он.

– А с кем-нибудь есть? Давай разрешим их, мы ж земляки, можно сказать, из одной пионерии, – и Сашка похлопал его по коленке.

Иван удивился, как Сашка Петров мог решать его проблемы, если и свои толком-то обустроить не может – в школе у него была не самая лучшая репутация, и гордостью школы он явно не был.

– Да у меня со всеми нормальные отношения, – заверил его Ваня, – я не конфликтую.

– Хороший ты парень, Ванька! Ни с кем не конфликтуешь, – рассуждал Петроска, озираясь по сторонам.

Ваня насторожился и обернулся. Сергея нигде не было видно.

– А где он? У него ж моя «Электроника»!

Саша с наивностью спросил другого товарища:

– Пашка, а куда Серёга-то делся?

Тот пожал плечами:

– Я не заметил.

– А как же моя «Электроника»? – всерьёз засуетился Ваня.

– Вот чудак, тут человек пропал, а его игрушка беспокоит, – усмехнулся тот, кого назвали Пашей.

– Я в участок сейчас пойду! – с решимостью заверил их мальчик, вставая.

Паша поднял на него глаза и исподлобья процедил сквозь зубы:

– Не советую, Ванюха. Серёга – он пацан правильный. Заигрался, видать, забыл, увлёкся… Сам ведь знаешь, как бывает. Потом опомнится, вернёт, не переживай! Да и подумай, что ты ментам скажешь? Ты ж сам игрушку отдал – мы тут все свидетели. Так что не пуржи, бродяга. Всё наладится.

Ваня не унимался:

– Как же он мне вернёт, если я его в первый раз в жизни вижу?

– Ну, ты ж Петроску заешь? Вот он тебе и передаст, – заверил его Паша, поднимаясь с лавки.

Сашка добавил, похлопав его по плечу:

– Мы его сейчас разыщем, я увижу тебя во дворе и отдам, не бойся, всё будет путём, чувак! А перцам пока скажи, что потерял – мало ли, дело-то житейское! А потом, мол – вот, нашёл за кроватью, и никакого напряга. Уяснил? Ну, бывай.

И они быстро, не оглядываясь, засеменили по аллее в сторону выхода из парка. Иван пошёл было за ними, но потом остановился – что толку, что он за ними увяжется? Троих никак не одолеть. Тогда ещё и накостыляют по самое большое «не-хочу». Он слышал про «лохотрон» от друзей, но чтобы самому так попасть – никогда даже и не мечтал. Что он скажет отцу – отобрали, развели? Вот бы ещё Оля всё это видела: позорище, да и только!

Он уныло побрёл по аллее, засунув руки в пустые карманы штанов, и теплый летний день уже совсем не радовал. «Хорошо Борьке – он бы сейчас разревелся и забыл», – подумалось ему. Но смириться в такой ситуации было в его понимании недостойно. Нужно найти какое-то решение. Лишь бы эти шалопаи не загнали кому-нибудь его «Электроники» за гроши на «толкучке», тогда точно уже не вернуть.

У Ваня внутри начинала закипать злость – на себя, что смалодушничал; на халиганов, что развели его; на весь этот мир, что так несправедливо с ним обходился. Но что реально он мог бы предпринять в таком положении – кричать «Спасите, помогите»? А утром так всё хорошо начиналось!

Домой он вернулся в подавленном настроении и только лишь буркнул «Позже!» в ответ на бабушкин вопрос про обед. Он прямиком направился в свою летнюю резиденцию на балконе и, откинув входную занавесь, к своему великому удивлению и недовольству обнаружил целую компанию в своём укромном месте, во главе с младшим братом. Боря восседал на одной из подушек, а вокруг него расположились его ближайшие соратники: непременный Чебурашка, Гена Крокодил, Крошка Енот и котёнок по имени Гав. Все в сборе, только его, Ивана, не спросили!

– Ты чего тут устроил?! – завёлся он. – Я разве тебя не предупреждал? А ну, марш отсюда, и забирай весь свой хлам с собой!

Малыш, ни слова не говоря в ответ, собрал, как мог, всех своих друзей и на коленках выполз из палатки, потеряв по дороге кого-то из «сподвижников». Ваня со злостью вышвырнул его наружу, плотно задёрнув вход. Мельком он заметил надутые Борькины губы и пухлые детские ручки, прижимавшие к себе игрушки. «Ничего, в следующий раз не сунется без спроса!», – подумал он и откинулся на подушку.

Мысли начали проноситься в его голове, словно маленькие гоночные машинки на экране телевизора. Нужно было собрать их всех в один гараж и попробовать сосредоточиться: зачем Сергею нужен был его «Электроника», без зарядного устройства? Допустим, играет, похвастает перед своими корешами. С другой стороны, зарядку можно купить в Доме Быта и дальше пользоваться игрушкой, но почему-то Ваня в этом сомневался. Скорее всего, они избавятся от «Электроники». Вряд ли выбросят – наверняка попробуют продать. Но продавать в скупку или ломбард без документов не получится, поэтому, скорее всего, пойдут – куда? Конечно, на «толкучку», где всегда можно зацепить какого-нибудь заинтересованного покупателя, он сам сколько раз видел таких продавцов на блошином рынке. Вот оно! Оставалось решить, что же он предпримет, когда обнаружит их со своей «Электроникой». Если, конечно, его догадки оправдаются.

Или ещё вариант – пойти заявить в милицию. Но выделят ли ему милиционера, чтобы прочесать рынок? Скорее всего, нет: у них других дел всегда хватает, да и примут ли его без родителей? Или дождаться родителей и рассказать им всё? Нет, не серьёзно. Время уходит, нужно самому решать проблему.

Он выглянул во двор – там его знакомых не было видно. Оли тоже не было. Иногда она вместе с маленьким братиком сидела на детской площадке и что-нибудь читала, пока тот ковырялся в песочнице, и Ваня бы хотел подойти, да повода не было: не скажет же он, в самом деле: «Здрасьте, что читаем?» или ещё глупее – «Как твоего братца звать? А мой – Борька, они почти одного возраста!» Хотя, почему бы и нет? Вот если бы их братцы ходили в одну группу детского сада, то хоть какой-то прок от них был.

Иван вылез из штаба и, проходя мимо спальни, увидел, что Боря лежал в своей кроватки, крепко обняв Чебурашку. Мальчуган всегда спал после обеда – маленький ведь ещё. Ваня не мог себе представить, как можно было терять драгоценное время каникул – себя в его возрасте он помнил уже смутно. Что-то сейчас подтолкнуло его подойти к кроватке и присесть на стоявший рядом стульчик. Глядя на мирно спящего малыша, такого безобидного и крохотного, на которого он недавно накричал, ему стало жалко и себя, и его. Бориска ведь не виноват, что он маленький и не умеет соорудить себе такой же шалаш. Он ему, Ивану, не сделал ничего дурного, в общем-то: не отнимал у него «Электронику», не подбрасывал с корта мячик, не трепался родителям про разные проделки – он был обычным маленьким человеком, простым и чистосердечным, и совсем не умел ещё творить большие пакости, а Ваня, старший брат, пример и опора, наорал на него с утра по пустякам. Ему вспомнилось, как мама иногда говорила: «Береги своего братика. Возможно, когда-нибудь он останется единственным родным существом для тебя на земле». Он всегда отмахивался. А теперь заметил, что в уголках Бориных глаз остались еле различимые следы от высохших слёз. Брат на него обиделся – тихо, не по-детски молча, и бабушке ничего не сказал, и не наябедничал по телефону родителям. Иван протянул руку и погладил его по жидким волосам, беспорядочно сбившимся на детской мягкой подушке. Неожиданно Боря пробормотал с закрытыми глазами, словно сквозь сон:

– А ты ему подарил свою игрушку?

Ваня замер. Борька подсматривал за ним с балкона из бинокля, вот шпион!

– Ты чего не спишь? – пробубнил он.

– А ты дружишь с Вовкиной сестрой?

– С чего ты взял?

– Она потом несколько раз оглядывалась на тебя. Ты, что ли, мячик ей не отдал?

– Как – оглядывалась? Ты уверен? – у Вани сердце подскочило к горлу.

– Конечно, у папы хороший бинокль.

– И что, прямо оглядывалась? Сколько раз? – не унимался старший брат.

– Несколько. Ты дашь мне поиграть «Тронику», когда назад её возьмёшь?

– Ну… тот мальчик немного поиграет… потом дам.

– А-а! Мы тоже так играем – сперва я дам Славе свой грузовик, а потом он мне.

– Так ты точно видел, что Вовкина сестра оглядывалась?

– Ага. А он тебе сегодня отдаст, и ты дашь мне?

– Не знаю. Может, сегодня. Может, завтра. Если он её не потеряет.

– Как же он может потерять чужую игрушку? «Троника» дороже грузовика.

– Ну, бывает.

– Значит, он тебе новую даст.

«Ага, точно – догонит и ещё раз даст», – подумал Ваня, но вслух не стал этого говорить. То, что такой вариант развития сегодняшнего утреннего инцидента возможен, он не сомневался. И всё равно за своей спиной он чувствовал крылья – пока ещё маленькие, но которые могли бы вырасти до таких размеров, чтобы он мог летать по жизни от счастья. Он нагнулся, поцеловал брата в щёку и прошептал:

– Всё, спи!

На кухне бабушка суетилась возле плиты, и он ласково обнял её за плечи и спросил:

– Бабуль, чего мне обедать?

Она обернулась к нему и указала на кастрюлю с супом и фрикадельками. Рядом стоял поднос с плюшками. Им с братом нравилось, когда бабушка у них гостила. В последнее время это случалось не так часто, как раньше, когда она почти целыми днями нянчилась с маленьким братом, потому что маме нужно было работать, и порой они оба по ней скучали, а она по ним – Ваня в этом был уверен, когда виделся с ней. И по деду тоже, хоть и суров был порой его взгляд – но это «для порядку», как говаривала мама.

– Давай садись, набегался, поди, – ласково проворчала бабуля.

Он сел за стол. Не то чтобы был голоден – аппетита не было вообще, а так, чтобы её не обидеть. После его утренней прогулки, похоже, досталось всем – и Борьке, и бабушке, и ему самому. Но больше всех досталось тем троим с поляны – буквально целая и почти новая «Электроника». Осадок от этого происшествия неприятно оттягивал сознание, но, вместе с тем, в голове витали также и разные приятные предчувствия, которые… омрачались лишь потерей дедушкиного подарка. В простодушных словах младшего брата ещё было что-то важное – Ваня не мог до конца осознать, что именно, но ему казалось, что это нечто могло бы стать решением его неожиданно возникшей проблемы.

Так оно впоследствии и вышло.

* * *

Рынок гудел.

Сектор, где обычно толпились разного рода бродяги и прохиндеи, с виду вполне приличные и даже немного загадочные, расположился на задворках этой столповой империи товара и денег, что, в принципе, было неудивительно и даже закономерно – считалось, что туда не дотягивается рука блюстителей социалистического порядка времен грозного Андропова. Впрочем, так оно и было на самом деле.

Ваня медленно брёл между рядов, внимательно вглядываясь в лица торговцев – не тех, что за прилавками под грязными балдахинами обхаживали собственный ассортимент, а тех, которые переминались с ноги на ногу рядом, суетливо осматривали потенциальных покупателей быстрым воровским взглядом, оценивая их денежные возможности и видимые потребности. Ни Сергея, ни Петроски, ни Паши не было видно.

Мальчик несколько раз обошёл этот пятак, но всё безуспешно, и он уже начал приходить к мысли, что ошибся в своих прогнозах относительно планов троицы. Отовсюду неслось:

– Пира-а-ашки, чай, ко-офэ! Пира-а-ашки горячие, ко-офэ, чай…

У него уже голова не воспринимала в полной мере всю эту разношерстную публику с её многообразием и изобретательностью – и чего людям не работается спокойно по нормальным рабочим местам, неужели терпеть весь этот гам и суету изо дня в день доставляло им удовольствие?

Неожиданно он его увидел.

Невысокий, коренастый, с наглой ухмылкой на вытянутой физиономии, Сергей стоял метрах в десяти по Ваниному курсу движения сквозь рыночные ряды и показывал что-то пожилой женщине, красноречиво при этом жестикулируя. Женщина внимательно слушала и пристально вглядывалась в лицо продавца. Ваня резко повернулся к ближайшей палатке и принялся якобы рассматривать выложенные там товары. Краем глаза он продолжал наблюдать за пареньком. Если у того в руке была его «Электроника», то медлить было нельзя – нужно что-то предпринять. Но что? Он посмотрел в другую сторону – может, милиционер появится, тогда он смог бы доказать, что у Сергея его игрушка, просто войдя продемонстрирова все ранее сохраненные там результаты, Но, конечно же, никакой подмоги рядом не было. Да и… поставь он сейчас хулигана в такое положение с милицией, во дворе ему не жить – тут и к гадалке не ходи.

И только теперь он вспомнил наивные Борькины слова: «Мы тоже так играем – сперва я дам Славе свой грузовик, а потом он мне». Всё вдруг встало на свои места. Осталось только решиться и сделать правильный шаг. Правильный. От этого многое зависело. Он подумал об Оле…

Краем глаза Ивану было видно, как женщина неуверенно взяла в руки протянутый Сергеем предмет, и мальчик, привстав на цыпочки и вытянув голову для лучшего обзора, постарался рассмотреть, что это была за вещь. Ошибиться сейчас было нельзя – второго шанса уже не представится.

Далеко, не видно.

– Подсказать что-нибудь, молодой человек? – поинтересовалась жанщина-продавец товара, возле которого он стоял. Совсем не кстати.

– Нет, ничего, спасибо, – пробормотал Ваня и перешёл под соседний балдахин, под которым болтались ремни, сумочки и другая разная чепуха. Кто её покупает?

Он крутанул головой в сторону Сергея, и этого мгновения оказалось достаточно, чтобы убедиться, что в руке покупательницы была его электронная игрушка.

Он перешёл к другой палатке, затем к следующей. Сергей с женщиной стояли теперь буквально за его спиной, метрах в двух по диагонали, так что он мог даже слышать, о чем они говорили:

– … я себе просто новую хочу купить, срочно, пока знакомый в магазине предлагает – им партия пришла, поэтому и отдаю эту так дёшево, – объяснял парень.

– А если внучке не понравится? Я-то не разбираюсь…– отвечала женщина.

– Да вы посмотрите, какая модель! И как новая. Это же «Электроника» – прогресс! Она не может не понравиться. Вот, подсветка какая яркая, уж вы мне поверьте, я ж сам два месяца…

«Козёл», – подумал Ваня.

Неожиданно он услышал за спиной другой знакомый голос:

– Почём отдаёшь, браток?

Сомнений не было – это Пашкин голос.

– Да совсем даром – за трёшку, не цена «Электроники».

– Дай глянуть, – продолжал Пашка, явно разыгрывая комедию перед женщиной. – Это что, царапина, что ли? А, нет, показалось. Новая совсем! А мелодии есть? Подсветка?

– Конечно, – отвечал продавец.

– Трёшка, говоришь? Ну-ка, есть ли у меня с собой трёшка, сейчас посмотрю… – Пашка начал рыться в задних карманах, изображая, видимо, попытку извлечь на свет божий несуществующую трёшку.

Но Сергей его оборвал:

– Друг, извини, я уже вот женщине обещал, она первая подошла…

Некоторое замешательство, а затем недовольный голос якобы-покупателя:

– Женщина, вы будете брать, или я заберу..?

«Вот козлы!», – с этой мыслью Ваня решительно повернулся кругом и очутился нос к носу со своими недавними знакомыми. Женщина рылась в сумочке, готовая выложить «трёшку» за покупку, которая в магазине продавалась втрое дороже. Оба приятеля от неожиданности замолчали, прервав свой отрепетированный диалог. Не давая им опомниться, Иван затараторил, себе удвиляясь:

– О, Серёга, привет! Твоя «Троника», что ли? Ты ж мне её обещал! Женщина, вы уж извините, но я в неё даже уже свои результаты завёл – мы с Серёгой в одном доме живём, он мне играть уже давал, извините меня сердечно, вот гляньте, последние цифры 3508, видите, вот тут под записью … Серёга, не мог позвонить, что ли, я бы тут же прилетел и рассчитался с тобой, но раз ты всё-таки решил её продать, я забираю без разговоров. А вот и данные другого нашего кореша – 3329, сейчас покажу вам, женщина, я тут тоже уже сохранил…

Женщина махнула рукой, развернулась и пошла дальше по рядам, и Ваня тоже повернулся в обратную сторону со своей «Электроникой» в руке, и, кинув через плечо оторопело молчавшим приятелям: «Пока!», быстро шмыгнул в разрыв между палатками в толпу соседнего рыночного ряда, тут же затерявшись среди прочих прохиндеев и простых порядочных граждан. В груди его сердце бешено колотилось, в висках пульсировала кровь, но он стремительно продирался сквозь движущуюся в обоих направлениях массу, не смея оглянуться и сжимая в руке дедушкин подарок. Ему даже показалось, что он услышал позади себя: «Ну, чудило, респект!», но поверить в свою удачу пока не решался. «Неужели прокатило? Неужели прокатило? Неужели прокатило?» – долбило в голове, и он всё ждал, что его вот-вот окликнет хриплый голос и схватит за плечо, грубо развернув на полдороги, но ничего подобного не произошло, и Ваня благополучно выбрался на свободное от ларьков пространство, а оттуда – на улицу, которая уже окунулась в тень вечерней прохлады.

* * *

Присев на качели среди кишащей сказочными идеями малышни с лопатками, грузовиками и куклами, в собственном дворе, Ваня, наконец, смог перевести дух и проверить состояние электронной игрушки. Батарея была в норме, никаких видимых повреждений на корпусе не было видно.