Поцелуй ангела (сборник)
Сегодня, всегда молчавший телефон, вдруг зазвонил. От неожиданности Вера вздрогнула. Осторожно подняла трубку и тихо сказала:
– Алло, – была уверена, что, скорее всего, ошиблись номером, но нет. Это звонила её знакомая из прошлой жизни – Тамара. Сначала та грубо пошутила, что подруга её ещё жива, потом сообщила, что у неё, у Тамары, всё в порядке и сразу же приступила к делу, решительно сказав, что Вера должна, да просто обязана, её выручить, так как они «старинные друзья». Короче, ей позарез надо уехать на праздники, а Верунчик подменит ее на работе. С начальницей договоренность уже достигнута. Вера испугалась такого натиска и, самое главное, неизвестности. Но подруга, почувствовав, что всё может сорваться, начала яростно уговаривать. Говорила, что работа плёвая и нервов не стоит, и работать она будет только в ночь, когда все сотрудники будут дома – то есть ночной уборщицей.
– Полы-то не разучилась ещё мыть? – грубо засмеялась в трубку.
– Короче, бери карандаш и записывай адрес – и Тамара продиктовала. Вера ахнула – это был «дворец Людоеда».
Они встретились вечером у служебного входа. Вера не узнала свою подругу: та хоть и была моложе, но выглядела намного старше своих лет и одета в дорогое, но всё какое-то замызганное. «Наверное, пьет», – почему-то подумала Вера, тем более при разговоре чувствовался сильный запах перегара. Тамарка взглянула оценивающим взглядом и сказала:
– А ты, Верка – сушёная вобла. В твоем возрасте неприлично ходить с таким весом, гы-гы-гы!
Она подхватила её под руку и потащила ко входу. Стеклянные двери сами открылись, и женщины оказались в большом зале, залитом светом. Потолка не было видно, людей тоже. Если это служебный вход, то какой же тогда парадный?
– Привет, Сашок! Это я свою замену веду. Всё согласованно, – непонятно кому сказала Тамара, потому что в зале никого не было видно. Подошли к лифту из будущего столетия – большому и красивому. Неслышно открылась дверь, и они вошли. Вера не успела открыть рот от удивления – вместо стен были зеркала во всю высоту, это давало ощущение, что они в другом измерении. Она хотела что-то сказать, но двери снова открылись, и они попали в очень длинный и просторный коридор, конца которого не было видно. Тамара сделала несколько шагов и резко толкнула совсем незаметную дверь. Это была большая комната, в которой очень аккуратно на полках стояли всякого рода приспособления и средства для уборки, все новое и импортное.
– Я не справлюсь, – неуверенно и тихо сказала Вера.
– Не боИсь! Полы мыть – не велика наука! Человек с двумя верхними образованиями одолеет, – это был тонкий намек на Верино образование.
– Так, слушай меня внимательно и запоминай! Моешь месяц. Получаешь… – и Тамара назвала сумму. У Веры подогнулись ноги.
– Что ты такие страшные глаза сделала? Что, мало? Но мне-то самой тоже надо что-то оставить на пропитание, – неправильно истолковав реакцию подруги, сказала Тамара.
Вера потеряла дар речи не оттого, что мало, а оттого, что много. Подруга поколебалась и щедро добавила ещё.
– Вот теперь всё.
– Но получишь деньги только, когда я приеду, – не терпевшим возражений тоном сказала Тамара, а про себя подумала, что фигушки она даст Верке деньги – жирно будет. «Отдам ей старую дубленку, которая на меня уже не лезет, и будет счастлива, а то вон, все бегает в болоньевой куртке на ватине, и как это люди не мерзнут в такой одежонке?» – искренне удивилась она.
– А сейчас мой полы и мечтай, на что потратишь эти, с неба свалившиеся на тебя, деньги, и мне не забудь сказать «спасибо», что помню подругу и твою мне помощь, когда мне совсем лихо было. Долг платежом красен! – назидательно сказала Тома. – Только смотри, не подведи меня! Алкоголя ни-ни-ни! (Это она озвучила, вероятно, свою проблему)! И мой чище, чтобы мне потом за тебя не краснеть! Поняла? Всё, приступай!
Мыть надо было, конечно же, туалет, и тем более, служебный. Подруга, вероятнее всего, особо не усердствовала с уборкой. Наводила только внешний глянец для начальства. А Вера не такая – по природе своей она всё доводила до идеала. Поле для деятельности было огромным. После нескольких смен помещение было не узнать. Фаянс белел свежестью первого снега, никелированные краны слепили своим блеском. Везде была бумага и чистые полотенца. Вера получала практически физическое удовольствие от хорошо сделанной работы. Страх и скованность прошли, и она спокойно вкалывала на полную катушку. Уставала ужасно, благо, что жила рядом. Приходила и падала замертво.
Праздники шли своим чередом. Организация была на больших каникулах. Гуляли с размахом с 25 декабря и до Крещения. Начиная с офисного планктона и кончая самыми высокими директорами, люди с удовольствием тратили свои деньги на отдых и праздники. Само здание не пустовало. Обслуживающий персонал работал круглосуточно, поэтому и Вера работала каждый день. Последнее время она стала бояться людей. Но за всё время работы она не встретила ни одного человека. Это радовало.
Сегодня праздник из праздников – Рождество!
Она закончила уборку. Ещё раз с удовлетворением осмотрела своё хозяйство, которое блестело, сверкало и благоухало свежестью хвойного леса. Осталась довольна. Тихо прикрыла дверь и пошла к служебному лифту. Ещё не ощущалось страшной усталости, её заглушал душевный подъем и удовлетворение. Вера была человеком с очень тонкой духовной организацией. И поэтому чувства превалировали над телом. Это потом, когда она ляжет в постель, начнет отниматься спина, будут ныть руки и сведет судорогой ноги, превращая её в один комок боли, но она знала, как справляться с этим. Мысль, что завтра она снова будет мыть и чистить и доводить всё до совершенства, её вдохновляла. Сама над собой засмеялась. Скажи ей кто-нибудь раньше, что будет получать удовольствие от наведения чистоты в отхожем месте – она бы никогда не поверила.
Вера так и ехала с улыбкой на лице. Как вдруг, лифт беззвучно остановился, и двери открылись. Перед входом стоял немолодой человек в поношенном пуховике и с потертом кейсом в руке. Обувь была тоже не первой молодости. Он скользнул взглядом по Вере и, не говоря ни слова, зашел в лифт, встав к ней спиной, нажал на кнопку. Она смотрела ему в спину и думала, что он не здешний. Даже последние рабочие этой организации имели возможность приличнее одеваться.
– Я курьер, – словно прочитав её мысли, сказал человек. Вера зарделась. Она совсем забыла, что вместо стен были зеркала, и он мог видеть её оценивающий взгляд.
Вдруг лифт резко остановился, но двери не открылись. Неужели застряли? Яркость света уменьшилась, отчего сразу стала намного уютнее.
Мужчина так и стоял спиной к Вере. Медленно подняв голову и покачав ею из стороны в сторону, сказал:
– Никогда не мог подумать, что у такой фирмы могут случаться поломки.
Вера испуганно:
– Как поломки?!
– Ну вот, застряли же…
– А может быть, на что-то надо нажать, и он поедет?
– Нет, не поедет. Придется ждать аварийку. Но вы не бойтесь, в таких организациях проблемы решают быстро. И потом, провести время с симпатичной женщиной – всегда приятно.
При этих словах он повернулся к Вере. Искусством ведения беседы Александр Александрович владел виртуозно. Потихоньку, чтобы не спугнуть её, он начал разговор.
Дверь в спецкомнату резко распахнулась, и в неё ввалилась личная охрана Президента Холдинга. Люди, сидящие за мониторами, невольно поёжились, очень уж большая разница у них с телохранителями во всем – ив статусе, и в зарплате. Везде стояло первоклассная аппаратура, которая транслировали всё, что происходило в здании. В креслах сидела охрана, которая внимательно наблюдала за работающими экранами. Если телохранители здесь, то и он тоже здесь. Но где? Все взгляды устремились на монитор, который был установлен в служебном лифте. Там ехала какая-то «серая мышь», вероятно временная уборщица. Вдруг лифт остановился и в него вошел человек. Он встал лицом к дверям, то есть к камере, и они сразу же узнали под черной вязаной шапочкой серьезное лицо шефа. Лифт тронулся и через пару секунд аварийно застрял. Телохранители напряглись. Шеф слегка покачал головой из стороны в сторону и произнес условную фразу, которая означала: «Не вмешиваться! Ничего не предпринимать до его указания».
Царь чудит. «Царём» его называли все служащие. А вот про его чудачества знал очень узкий круг людей. Как у очень богатого человека, за Сан Санычем водились причуды, не совсем понятные простым обывателям.
Вот, например, зачем ему надо было отвалить огромную сумму за старую пятиэтажку, которая, как забытая старая рухлядь, стояла среди новых домов, недалеко от фирмы. Ладно, если бы он с ней что-нибудь сделал, а то нет, дом просто стоит и даже никто из жильцов не знает, что их давно купили со всеми потрохами. Живут себе и живут, не понимая почему «прогресс» не коснулся их развалюхи. Оказывается очень просто, в одной из этих квартир давно-давно жил маленький мальчик по имени Саша со своей бабушкой, которая заменила ему трагически погибших родителей. Он был сирота. Поэтому панически боялся, что может так же легко лишиться больной и старой бабушки, с её любовью к нему, домашними пирогами, её миром, который обворожительно пах прекрасными духами «Красный мак». Теперь, когда он вырос и стал совершенно другим, ему безумно дорога возможность, когда особенно тоскливо на душе, переодевшись, слиться с многоликой толпой мегаполиса, просто приехать на метро к заветному дому, вытащить старый ключ из кармана, открыть заветную дверь и войти в нетронутый мир его детства. Ему до боли знакомо всё в этой квартире, от мебели, занавесок, его любимой чашки с лисичкой до бабушкиной расчески около зеркала. Всё так, как было тогда. Он, счастливчик, мог купить себе возможность возвращаться в своё детство не виртуально – в воображении, а реально – наяву.
Все, кто пришел в мониторную, смотрели на экран не отрываясь. Там разворачивались непредсказуемые события. Звук врубили на всю катушку, даже дыхание из лифта было слышно. Все смотрели, как зачарованные, не отрываясь. Слово за слово лилась речь, сначала это был простой, ни к чему не обязывающий монолог, а после того как они вдруг выяснили, что он жил в её доме, начались воспоминания. Оказывается, она прекрасно помнит его бабушку, а он вспомнил красивую женщину, которая была Вериной мамой. Припомнили забавные случаи из ихдетской дворовой жизни. Вера уже не смущалась, и они вместе радостно смеялись. Время летело. Они незаметно становились друзьями, которых связывает самое дорогое и искреннее – воспоминания детства. И она уже давно не чувствовала неловкость перед чужим человеком. Это был её человек, часть той такой далекой и счастливой жизни. Они понимали друг друга с полуслова.
Время. Мысль о скором расставании её испугала. Да, а кто он теперь? Верно женат, и у него семья, дети. И, скорее всего, она его больше никогда не увидит. От этой грустной мысли оборвался её звонкий смех. Повисла пауза.
Саша-курьер, не сводя глаз с Веры, медленно стянул с головы свою черную шапочку. Его лицо мгновенно изменилось. Перед ней стоял идеально подстриженный, с красивым лицом и благородной сединой на висках, чужой человек. Он не тот за кого себя выдает. Всё это: черная вязаная шапочка, плотно надетая до бровей, эти руки в старых перчатках, это всё искусный камуфляж!
От неожиданного его превращения Вера похолодела. Она вжалась в стенку лифта, желая слиться с ней в одно целое и раствориться. Воспользовавшись её замешательством, Александр Александрович Воронцов, Президент Холдинга, медленно подошел к ней, взял руку, наклонился и нежно поцеловал. Посмотрев ей в глаза, сказал:
– Вера! Выходите за меня замуж!
После заключительной фразы повисла звенящая тишина по обе стороны. Никто не мог пошевелиться.
И где-то сверху, с ночного неба, среди Рождественских звезд на них смотрели и счастливо улыбались Сашина бабушка и Верина мама.
КОШКИ
Моя знакомая работает в очень большом и престижном зоомагазине. В нем есть всевозможные отделы, но для привлечения покупателей существует и маленький веткабинет для простых и несложных манипуляций. Работают там стажерки – студентки Ветеринарной академии – Олечка и Светочка. Прилежные и любящие всякую животинку девушки. Чтобы стать хорошими и знающими врачами они стараются побольше наработать опыта. Девушки с большим усердием помогают всем, кто к ним обратится за помощью. Так и в этот раз случилось. Пришла знакомая «кошатница» Татьяна, она кормит всех бездомных кошек в округе, тратя на это всё своё время и деньги.
Это такое условное деление людей:
«КОШАТНИКИ» – обожают кошачью породу, всю без исключения от мала до велика, независимо от породы.
«СОБАЧНИКИ» – на первое место ставят собак и любят их за невероятную Преданность с большой буквы, за отважное сердце и безграничную любовь к своим хозяевам. Как в народе говорят: хочешь преданного друга – возьми собаку, а, взявши кошку, будь готов к роли обслуживающего персонала. Кому что по душе!
«НЕЛЮДИ» – третья группа товарищей, которые ненавидит всё живое. Их видно уже с детства. Вот совсем ещё несмышленый малыш, но уже кидает камнями в стаю голубей. Школьником – выкалывает глаза котятам. А будучи взрослым, он сдирает с живых собак шкуры для пошива дешевых шапок.
Так вот, появление «кошатницы» Татьяны в дверях кабинета, означало, что она принесла очередное бездомное и искалеченное животное. Оля и Света перестали разговаривать и, поставив свои кружки с чаем на столик, вопросительно смотрели на Таню. Та тяжело вздохнула и, махнув рукой, молча подошла к смотровому столу, положила на него маленький сверток из ткани, в некоторых местах сочно пропитавшийся кровью. Девочки подошли. Никто не решался развернуть его.
– Вот! Не знаю, собрала всё, что от него осталось. Может быть, получится собрать воедино. Нашла на мусорке. Собаки порвали…
Света, как более опытная, надев перчатки, потихонечку стала развязывать узелок, разматывая ткань. То, что они увидели, их потрясло. Это было месиво из шерсти, мяса, костей и крови. Они разом ахнули.
Стояли молча, понимая, что в таком случае уже ничем не поможешь.
– Мне кажется, он уже мертв! – тихо сказала Света. Вдруг то, что раньше было лапкой, шевельнулось.
Жизнь ещё теплилась. Желание жить было огромным. Это послужило сигналом к немедленным действиям. Охающую Татьяну тут же выпроводили за дверь, которую затем предусмотрительно закрыли на ключ, чтобы никто не мешал. Работать придется долго. И девочки приступили к спасению маленького существа с живой душой, которое очень хотело жить, наперекор всем разумным доводам не в его пользу.
Работа кипела. Незаметно пролетели несколько часов. Самое главное – кости были целы. Остальное промывали, складывали и сшивали. Всё было обработано, засыпано лекарством, сделаны все необходимые уколы. Забинтовали всего, оставив только глаза и поцарапанный нос. Бесчувственное тельце вынесли из кабинета и поместили в самую дальнюю клетку, чтобы никто не видел и не беспокоил. Теперь нужно время. И судьба сама решит. Назвали Фениксом, с надеждой на возрождение из «пепла». Шло время. Феню (Феникса) регулярно перебинтовывали, проделывая все надлежащие процедуры, ставили капельницы. И ждали. А он молча боролся, иногда просыпаясь, открывая свои мутные глазки, ничего не понимая.
Не прошло и несколько дней, как Татьяна снова появилась в дверях с привычно просящим взглядом, в этот раз у неё в руках был цветастый полиэтиленовый пакет с ручками, в нем что-то шевелилось. Все молча снова собрались у стола. Татьяна осторожно стала переворачивать пакет, чтобы его содержимое выпало на белоснежною простынь.
Выпал котенок-подросток – на вид ещё годика нет – серенький в скромную полосочку с янтарными глазками и щедрым серым горохом по бежевому мохнатому животику.
Он лежал, как тряпочка, не в силах поднять голову, только ушки шевелились и в глазах глубокая невыразимая боль. Худющий – «стиральная доска». Татьяна бойко отрапортовала, что как обычно, в своё время, она пришла на мусорку кормить бездомных кошек, а там, в стороне, подростки, похоже, играли в футбол. Но ей что-то показалось подозрительным и хорошо присмотревшись, она увидела, что пинают котенка, а тот, уже смирившись со своей горькой судьбой, не пытался ни убежать, ни сопротивляться. Подростки «ржали» во всё горло, было весело! Они, отбирая другу друга живой мяч, старались пнуть его подальше.
Татьяна заорала не своим голосом и понеслась на них с кулаками. Они, продолжая хохотать, не давали женщине отнять у них котенка. Помог пожилой мужчина, который проходил мимо и, заматерясь страшными словами разогнал эту свору. Подойдя к котенку, он потрогал его безжизненное тельце ботинком, коротко сказал:
– Годится только на помойку!
Татьяна, обливаясь слезами, наклонилась над тельцем и тихонечко погладила серую шкурку и к радости своей увидела, что самый кончик хвостика проявил признак жизни – несколько раз вздрогнул. Она молниеносно сгребла его в охапку и понеслась по знакомому адресу.
После тщательного осмотра, девочки высказали осторожную надежду. Котенок приложил все свои крохотные силенки, чтобы выжить. Вовремя правильно группировался «по кошачьей» науке, которая ему далась от рождения.
Известно, что падая, даже с очень приличной высоты, кошки могут распределять своё тело в полёте так, что приземлившись, практически всегда остаются целыми.
И здесь кошачья мудрость помогла – все удары приходились на мягкие части тела. Была сломана только одна передняя лапка, на которую и наложили гипс. Котенок оказался маленькой кошечкой. Назвали её Муной.
На следующий день Татьяна снова робко приоткрыла дверь в заветную комнату. Девчонки хором закричали:
– НЕТ!!!
Но было уже поздно. Кошатница стояла передними, но странное дело – в руках у неё ничего не было. Олечка со Светочкой недоуменно переглянулись, не понимая, что ждать.
«Разгадка» начала потихонечку мяукать. Было такое впечатление, что звук идет от самой Татьяны. Подумав, что это розыгрыш, начали смеяться. Как вдруг пальто на груди у гостьи зашевелилось, и после некоторых усилий на свет показалась мордочка котенка.
С первого взгляда им показалось, что это Мунька. Девчонки возмущенно затараторили, что её нельзя ещё таскать по рукам, тем более с гипсом. Татьяна молча, жестом показала на симпатичную мордочку. Они не сразу поняли в чём дело, только после того как хорошенько пригляделись, увидели – котенок был слепой, то есть у него совсем не было глаз. Сросшиеся веки обозначали то место, где должны были светиться волшебные самоцветы кошачьих глаз. Он родился таким.
Татьяна аккуратно вытащила котика из пальто и поставила на кафельный пол. Если бы не знать, что Мунька с гипсом дрыхнет после сытного обеда в своей комфортабельной отдельной клетке, можно было подумать, что перед ними она, только без гипса и глаз. Один в один, даже все полосочки совпадают. Близнецы! А что с этим-то делать? Куда денешь? И так уже двое без ведома хозяина живут здесь. А этот? Пока они думали «А этот» поводил своими ушками, понюхал носиком и решительно, будто ясно видит цель, запрыгал «козликом» в сторону дивана. Внутренний радар работал безотказно. Он четко притормозил у ног Светланы. Ничего не оставалось делать, как взять его на руки. И всё! Закон такой. Взяв животинку на руки, не сможешь отдать обратно. Она поднесла его поближе, чтобы рассмотреть впадины от глаз. Совершенно неожиданно котенок протянул лапку и стал ею гладить Светкину щёку. Ну всё, решение было принято моментально. Он остается. Где двое, там и третий.
Татьяна счастливая улетела на вечернюю «кормежку», клятвенно пообещав, что как можно дольше не будет у них «светиться» в благодарность за слепенького.
Вот и конец рабочего дня. Светлана убежала на занятия. Ольга стала надевать шубку, чтобы уйти, как вдруг вспомнила, что они забыли совсем про Феньку. Надо было навестить его перед уходом. Котенок всё ещё был в критическом состоянии. Она пошла в конец коридора, вдоль клеток в первой же увидела Муньку. Кошечка только и занималась тем, что ела и спала. Вероятно, здорово настрадавшись на улице, никак не могла заняться чем-то другим. Ольга невольно засмеялась, когда увидела Муньку, спящую мертвым сном. Котенок лежал на спине, так как округлое, большое пузико не позволяло принять нормальную позу для сна, да ещё лапка в гипсе мешала, так остроумная киса пристроила её на стенку клетки, и она торчала и белела как шест, не мешая ей спать.
Вот и клетка с бедным Феней. Лежит так же, как его положили с утра, после очередной перевязки и уколов. Жалко, если не выкарабкается. Мелодично зазвонил мобильник. Девушка привычным движением поднесла его к уху и начала разговаривать, при этом машинально расправляя подстилку. Через некоторое время Ольга замолчала от неожиданного ощущения. Она медленно повернула голову в сторону клетки и увидала, что из дальнего угла, непонятно, где взяв силы, в полусознательном состоянии, весь перебинтованный котенок подполз к краю и, не держа от бессилия голову, стал лизать её руку.
Прошло время. Котята обжились. Особенно давал жару Слепыш.
В обеденный перерыв и перед закрытием им разрешалось побегать по торговому залу, немножко поразмяться. Умора смотреть, как Слепыш на приличной скорости убегает от Муньки, которая, ловко стуча своим гипсом, носилась за ним по всему залу Все смеялись, наблюдая эту забавную катавасию.
В один из вечеров входная дверь резко открылась, и в дверном проёме показался «качок», у него в руке был листок со списком необходимого товара. Продавцы оживились, предвкушая хорошую выручку. Он подошел к кассе, протянув напечатанный список, небрежно бросил:
– Наберите и побыстрее!
Все кинулись исполнять сказанное и «побыстрее». Продавцы метались между стеллажами, складывая всё найденное у кассы. Гора товара росла на глазах.
Вдруг опять открылась дверь, и в магазин зашёл мужчина средних лет небольшого роста, в черном не застегнутом на пуговицы полупальто, вероятно, только что вышел из машины.
«Качок» сначала напрягся, а потом, увидев кто вошел, извиняющимся тоном тихо сказал:
– Вот, Сан Саныч, собирают. Жду.
Сан Саныч по-хозяйски стал расхаживать по торговому залу, рассматривая витрины.
И вдруг, совершенно некстати, в зал выкатилась пара играющих котят.
Сан Саныч удивился, но аккуратно на лету подхватил парочку на руки. И стал внимательно их рассматривать.
– Что это с ними?
Ему подобострастно рассказали всю историю временных обитателей лазарета. Во время рассказа он внимательно рассматривал котят. И спросив, как их зовут, так же аккуратно опустил их в свои карманы, из которых теперь торчали только довольные мордочки.
Кошки очень тонко чувствуют людей, плохому человеку никогда не дадут даже погладить себя. А здесь они приняли нового хозяина сразу и бесповоротно.
Сан Саныч объяснил растерявшимся продавцам, что, мол, котятам у него будет лучше и веселее. Напомнив «качку» заплатить и за котят, вышел из магазина. Этот визит сделал месячную выручку магазина и с лихвой окупил потраченные на лечения деньги бывших и будущих пациентов.
P.S. Феникс оправдал своё имя – восстал из пепла. Теперь он живет у Ольги, так как полизав ей руки, тем самым отблагодарил и выбрал её в свои хозяйки.
КАРАМБОЛЬ
Боб любил, чтобы у него было всё самое лучшее. Комплекс нищего детства. Теперь он мог позволить себе это расточительство. Даже среди своих слыл снобом, и это ему нравилось. Именно у него было всё самое-самое, начиная от зажигалки, кончая шикарной виллой на острове.
– Ну, папусик, я тебя ооочень прошу. Ну, возьми меня с собой, – ныла над ухом Бэби, его любовница. Тоже самая роскошная. Ноги от ушей, глазищи на пол-лица, грудь, ну словом, всё при ней. Правда, мозгов маловато. Иногда ему казалось, что они вообще отсутствуют, а честно говоря, зачем они ей?
– Малышка, пойми, там тебе делать нечего. От скуки умрёшь. Это деловая встреча, будут одни мужики и бильярд и всё.
– Билл и ард – это что? Когда шары катают по столу? Да?
– Ах ты, моя умница. Правильно, когда шары по столу гоняют.
– Ой, хочу, хочу! По телику видела. Там мужчинки такие красивые ходят с палками. Так интересно. Я буду, как мышка в уголочке. Никто даже не заметит.
– Да уж, тебя не заметишь!
У Боба взыграло знакомое чувство – покрасоваться и подразнить приятелей.
– Ну, хорошо. Иди оденься получше.
– Ура! Я еду! – завопила Бэби и, как маленький ребёнок, захлопала в ладошки.
«Полная дура», – подумал он.
Вечер был посвящен королю бильярда Стиву Бёрду. Это сейчас он Стив и живёт в своём маленьком дворце в Англии, а двадцать лет назад был Степаном Птичкиным и играл на деньги в подвалах. Сюда приехал по приглашению за большой гонорар продемонстрировать мастер-класс. Чтобы попасть на шоу, надо было выложить не только кучу баксов, но иметь огромные связи. Круг избранных был очень узок, только Боб, как всегда не смог отказать себе в удовольствии и приехал со своей «дамой», чтобы покрасоваться и показать, что он может легко заплатить за двоих. Никто, собственно, против не был. Многие знали Бэби и относились к ней как к красивому предмету интерьера, создающему хорошее настроение.