Li Moon. Путь от рождения к перерождению

Со временем я начала замечать исчезновение моих друзей, с которыми я поддерживала виртуальное общение. Я не понимала, в чем причина, пока не узнала, что война просто уносила их жизни. Так произошло и с Анастасией. Правда, подтверждения ее гибели не было. После того как она пропала, я больше ничего о ней не слышала. Я вообще не получала никакой информации о ней. Жива она или нет, ничего не известно. Но я дала себе слово: если она жива, то в будущем я обязательно ее найду. Она так ни разу к нам и не приезжала.

В семь лет мне перенастроили иммунитет. Я если и болела, то лишь легкой простудой, и довольно редко. Однако для меня, и для Анатолия тоже, всегда существовала угроза заболевания бешенством и энцефалитом. Лес был полон диких животных и насекомых, любой укус мог оказаться заразным. Животные никогда не умирали от нейротропных вирусов, поражающих людей, но всегда были носителями. А вот для человека вирусы бешенства и энцефалита всегда были опасными. Бешенство было смертельно опасным. Смертность от бешенства была близка к ста процентам. А энцефалит делал людей почти безжизненными инвалидами, полностью парализуя нервную систему. И это не менялось. Медицина не могла найти эффективного метода лечения болезней, вызванных нейротропными вирусами. А вирус бешенства признали самым хитрым. Главной особенностью этих вирусов было то, что они заражали нейронные клетки человека, и антитела иммунитета не могли их обнаружить. Вирус бешенства по нервной системе достигал головного мозга и разъедал мозжечок, вследствие чего через неделю возникала смерть. Но с годами этот вирус мутировал и стал атаковать весь головной мозг. Смерть наступала уже через три-четыре недели, медленно и мучительно убивая свою жертву. Действия больного были абсолютно неадекватными. Поэтому, находясь в лесу, мы всегда надевали плотную одежду, закрывая ноги и руки.

Наступил переходный возраст. Мое обучение усложнялось. Мне стало очень трудно без вербального общения со сверстниками. Но ничего нельзя было изменить. Мы перестали путешествовать. Даже не ездили в Пермь. Военные действия происходили где-то недалеко. Периодически происходили авианалеты на Пермь. Анатолий выезжал в город, но уже без меня. Брать меня, неподготовленную, с собой было рискованно. Иногда он пропадал на неделю и даже больше. В дни одиночества мне становилось вдвойне сложнее. От этого я часто психовала. По возвращении Анатолия мне всегда хотелось устроить скандал, за то, что он оставлял меня одну надолго. Но вместо скандала я только бросалась к нему в объятия. Иногда плакала55.

В возрасте пятнадцати лет Анатолий решил начать учить меня бороться с машинами. Начал с постепенной подготовки. И первым делом учил работать мою второстепенную левую руку. Он хотел, чтобы оба полушария моего мозга работали одинаково хорошо. С непривычки мне было очень тяжело. Сперва я постепенно научилась чистить зубы левой рукой. Далее поступенчато повышала нагрузку, чаще что-то делала левой рукой. Затем начала держать ложку и вилку. Потом приступила к письму. Правда, писать левой рукой полноценно я так и не научилась. Да это было и необязательно. Анатолий говорил, что моя правая рука всегда будет оставаться ведущей, но левая должна уметь делать все. Работать ножом я должна была учиться в последнюю очередь, но сказался мой затаившийся боевой характер. И резать я научилась быстрее, чем держать ложку и вилку. За несколько лет моя левая рука стала играть огромную роль, значительно разгрузив правую. Однако в сложных ситуациях моя ведущая рука показывала, кто здесь хозяин. Тем не менее мне было интересно работать левой рукой все чаще и чаще. Я заметила, как расширилось мое сознание. Мне стало легче думать. Появлялось много необычных мыслей. Я стала меньше нервничать.

Параллельно, обучая левую руку, я следила за растяжкой моего тела. Это было очень важно, так как боевые искусства, которым мне предстояло обучаться, требовали гибкости и владения телом.

В семнадцать лет Анатолий начал обучать меня первым навыкам рукопашного боя, но мне очень не хватало физической силы. Я почти стала взрослой, но осталась стройной миниатюрной девушкой. Мой рост составил всего сто пятьдесят семь сантиметров, а вес сорок килограмм. Мне было тяжело отрабатывать удары даже ногой, ведь моя стопа осталась невероятно маленькой, всего тридцать второго размера. Такое телосложение положительно сказывалось на моей выносливости и гибкости, но наращивать силу удара и держать тяжелое огнестрельное оружие было нелегко.

Стрелять я тоже начала учиться позже, только в семнадцать лет. Хотя, конечно, могла и раньше. Столь позднее обучение стрельбе Анатолий начал неспроста. Он не хотел лишать меня детства. И этого добился. Я росла спокойно, в то время как кругом гибли люди. К обучению стрельбе я подошла сама. Начала с пистолетов. Мне было легче начинать с этого, так как пистолеты стреляли без шума и отдачи. Я много стреляла, не жалея патронов. Анатолий из поездок всегда привозил патроны в огромном количестве, и даже то оружие, которого у нас не было. Постепенно, год за годом я оттачивала навыки стрельбы. Достигала невероятной точности попадания, даже исполняя различные трюки. Мне понравилось снайперское оружие. Хотя оно было очень тяжелое. Я умудрялась попадать в цель даже на расстоянии более трех километров. Мое стопроцентное зрение этому способствовало. Из меня бы получился настоящий снайпер, если бы у меня было огромное терпение. Мне очень понравилось спецоружие, такое как «Винторез», «Вал» и невероятная «Гроза». Хотя для них патронов было немного. С таким оружием я сама превращалась в грозу. Однако, какое бы оружие я ни пробовала, моим любимым оставался пистолет. Я ведь осталась миниатюрной девушкой, и пистолет был как раз для меня.

Однажды Анатолий подарил мне несколько хороших пистолетов модели ТТ-2060 отечественного производства. Он говорил, что этот пистолет самый мощный, самый убойный. Они мне очень понравились, так как, к моему удивлению, они были невероятно легкие и удобные, хотя и дуло у них было немного длиннее обычного. Уровень шума и отдачи оказался очень низким. К ним шли патроны стандартного размера девять миллиметров, но с урановым наконечником. Такой наконечник был как раз кстати, ведь только такие пули могли пробить защиту машин, выполненных из титанового сплава. Позже он подарил мне и специальный плащ с капюшоном, выполненный из улучшенного кевлара темно-зеленого цвета, чтобы в будущем у меня была защита.

С годами я значительно нарастила свою физическую силу56. Начала наносить довольно сильные удары. Однажды Анатолий решил проверить силу моего удара. Он взял прочную стеклянную бутылку из-под шампанского, обмотал ее тряпкой, приложил к дереву и сказал:

– Я специально обмотал тряпкой, чтобы ты не порезалась. Ты должна с первого удара разбить эту бутылку боковой стороной ладони своей руки.

Я сделала первую попытку, ударила правой рукой. Безуспешно. Мне стало очень больно. Я ударила второй раз этой же рукой, и снова неудача. Боль стала невыносимой. Тогда Анатолий сказал:

– Круглая стеклянная бутылка очень прочная. Ты должна сосредоточить свою силу в руках и нанести настолько сильный удар, насколько сможешь. Представь, что перед тобой робот, который должен тебя убить. Ты одна. Помощи ждать неоткуда. Ты должна возненавидеть робота. Направь всю свою ненависть в свои мышцы, свои руки. Лучшая защита – это атака. Если больше не можешь правой рукой, то попробуй левой.

Я немножко отошла. Боль утихла. Я быстро представила робота и как его ненавижу. Собрала всю волю в кулак. Подошла с другой стороны и изо всей силы нанесла удар левой рукой. Бутылка разбилась. Было больно, но приятное ощущение от результата приглушало это чувство.

– Другое дело, – продолжил Анатолий. – Но этого недостаточно. Машины сделаны из металла, а не из стекла. Это лишь цветочки. Ты должна наращивать свою силу, чтобы разбивать машины в хлам. Понятно, что танк ты голыми руками никак не сможешь разбить. Но с человекоподобными терминаторами можно бороться, хотя они очень сильные.

Шли годы. Моих друзей в сети становилось все меньше и меньше. Они погибали один за другим. На восемнадцатом году жизни умерла и моя кошка Дарина. Просто уйдя в лес, чтобы я не видела ее смерть. Конечно, я была готова к ее смерти, ведь она и так прожила очень долго. Тем не менее очень грустила. И даже зная правду о смерти моих родителей, продолжала верить, что именно они тогда отправили мне ангела в виде кошки.

Постепенно я хорошо овладела навыками рукопашного боя. Я изучала карате, дзюдо. Гибкость моего тела позволила мне овладеть некоторыми навыками кунг-фу и глубоко проникнуть в тайский бокс. Эти боевые искусства позволяли мне понять, насколько хорошо можно владеть своим телом. Но владение боевыми искусствами не позволяло полноценно вступать в бой с довольно совершенными боевыми роботами. Об этом мне поведал Анатолий.

– Пойми, Ли, – начал Анатолий. – Машины, роботы – они все работают на алгоритмах действий. Любой прием любого боевого искусства – это тоже алгоритм. Некоторые сочетания приемов – это тоже алгоритм, то есть поддаеются математическому вычислению. Это логика действий. Пока что все машины двигаются согласно выбранным алгоритмам, хоть и очень сложным. Пойми, сейчас они все работают на квантовых компьютерах, а значит, умеют одновременно выполнять несколько действий. Раньше все машины и компьютеры работали по принципу «включил – выключил». То есть ноль и один. Двоичный код, биты. Алгоритмы движения были примитивными и легкопредсказуемыми. Сейчас пока что только квантовые компьютеры управляют машинами. Квантовый компьютер работает по принципу кубитов, Представь куб. На кубе помимо ноля и единицы расположено еще четыре цифры. Уже шесть элементов. Можно представить три измерения. Я понимаю это так. Вот представь себе. Вот квантовый компьютер, у него один чип, один процессор, одно вычислительное ядро с одной единицей памяти. Подключаем один монитор. Работает операционная система, память забита одними файлами, и запущена работа одних программ. Подключаем второй монитор. Уже работает другая операционная система, показывает, что память забита другими файлами и работают вторые программы. Подключаем третий монитор. Тут уже работает третья операционная система и показывает, что память забита третьим набором файлов и работают третьи программы. И все они работают независимо друг от друга на одном чипе. То есть квантовый чип работает в нескольких измерениях одновременно. Помнишь, в Москве у Анастасии компьютер как раз так и работал. Несколько операционных систем у нее работали на разных мониторах и голограмме, с которой ты играла. И все на одном компьютере. Вот так работает квантовый компьютер. Так же работают и машины. Но у них все равно существуют алгоритмы. Только работают одновременно несколько алгоритмов. Рассчитать движение робота сложно, но возможно. Чтобы превзойти робота в движении, нужно быть непредсказуемым. Надо отключать логику. Только так можно победить машину. Роботы, рассчитывая алгоритм своих действий, параллельно рассчитывают и алгоритм человека перед ним. Поэтому, чтобы он не мог понять ход твоих действий, нужно совершать непредсказуемые действия. Порой даже неадекватные действия могут спасти тебе жизнь. Понимаешь, Ли?

– Не совсем, – ответила я. – Это сложно понять.

– Действуй непредсказуемо. И тогда ты сможешь победить робота. Но если машину оснастят биопроцессором или нейромозгом, то все. С машинами будет бороться крайне сложно. Вот искусственный интеллект, или автоботы. Их сейчас так называют. Работают на нейронных системах, поэтому их действия уже практически невозможно предугадать. Здесь спасет только интуиция. Но если искусственный интеллект осознает себя как личность, познает интуицию и другие способности, то человечеству придет конец. И единственным спасением станет только кибернетика. То есть нам самим нужно стать машинами и оцифровать свой мозг. А это значит, что появится новая раса, так называемый Homo robotics, или биоробот.

Такое толкование поставило все точки на свои места. Я многое поняла. Анатолий был прав. Мало владеть боевыми искусствами и оружием. Нужно по-настоящему ненавидеть машины и роботов. Ненависть вызовет неадекватные действия и разбудит силу как физическую, так и духовную. Но главное – это поможет побороть страх.

Я продолжала тренироваться и оттачивать свои боевые навыки. В совершенстве овладела холодным оружием. В физическом плане я превзошла саму себя. Я била с такой силой, что легко ломались кирпичи. Анатолий был очень доволен мною, но по-прежнему боялся вести меня на реальный бой.

Я была в рассвете сил, а вот Анатолий состарился. Ему было больше шестидесяти лет. Силы постепенно покидали его. Однако у него был колоссальный боевой опыт и отточенные навыки, чего очень не хватало мне. И это он понимал.

– Ты мой боевой ангел, – говорил он мне постоянно.

И я действительно чувствовала себя такой. Я выросла очень красивой девушкой. Природа меня не обидела. Я понимала это и старалась всегда быть стройной и подтянутой. Отрастила длинные волосы, они опускались ниже пояса. Не потому, что это для чего-то нужно, просто мне так нравилось. Мое личико было весьма милое, с добрыми карими глазами, маленьким носом и маленькими, но толстыми губами. И никто бы не догадался, что такая красивая, миниатюрная, хрупкая на вид девушка способна нехило за себя постоять. Поэтому Анатолий и называл меня боевым ангелом.

В две тысячи восемьдесят четвертом году я узнала об очень важном событии. На основе виртуалнета создали матрицу. Мне стало известно об этом с первого дня официального запуска. И, как обычно, мне очень хотелось узнать об этом как можно подробнее. Было велико желание подключиться. Но Анатолий строго-настрого запретил мне это делать. Он взял с меня обещание, что я никогда не буду подключаться к матрице. С самого начала создания стало известно об обратной стороне медали. Всего за несколько дней к матрице успели подключиться миллионы людей. И за такой же короткий срок матрицу заполонили вредоносные программы. Случилось непоправимое. Подключенные люди массово попадали в ловушки. И практически все выходили оттуда с поврежденной центральной нервной системой, многие становились психически больными, бывали случаи полного паралича, убийства и самоубийства. Болезней было немало. Тем не менее отключить матрицу было уже невозможно. Матрица была создана и полностью контролировалась автоботами и работала в виртуалнете, от которого никто не хотел отказываться.

Однажды Анатолий, вернувшись из одной очень продолжительной поездки, привез для меня подарок. Это был браслет. Браслет, который заменял все мобильные гаджеты и работал в симбиозе57 с нервной системой. Я с радостью приняла этот подарок. К тому же я уже знала, что это и как оно работает. Надела браслет на левую руку и мгновенно почувствовала, что компьютер теперь внутри меня. Мой вживленный чип служил ключом для авторизации. Вся моя нервная система стала служить в качестве ЭВМ и памяти. А мои глаза использовались вместо камеры. Теперь компьютер, смартфон, камера будут всегда со мной, внутри меня. И больше нет никаких ограничений. Так я впервые прикоснулась к миру киборгов.

В этом же две тысячи восемьдесят четвертом году мне исполнилось двадцать пять лет.

Лето. Пришло время принять боевое крещение. Мы с Анатолием, вооружившись до зубов, отправились в Пермь.

Война уже окутала всю Россию и весь мир, перейдя в войну машин и человека. Оказалось, автоматизированные вооруженные силы НАТО никогда не собирались завоевывать Урал. Причиной тому стал «Обертрон». Наше оружие, которое мы ковали здесь веками, стало нашим врагом. Машины и роботы, которые создавались в этом регионе, обернулись против нас и захватили почти все города Урала. А Нижний Тагил, который мы с Анатолием так и не решились посетить, стал центром, так называемым логовом терминаторов корпорации «Обертрон». Там же и располагался головной компьютер корпорации, управляющий терминаторами. Добраться туда считалось невозможным, там сосредоточены огромные силы. Машины захватили и самый крупнейший в мире завод по производству титана, располагавшийся недалеко от Нижнего Тагила. Немалые вооруженные силы и производство «Обертрона» сосредоточились в Екатеринбурге, Челябинске, Уфе, Магнитогорске и прилегающих малых городах. Машины обеспечили себе контроль над важнейшими ресурсами и стратегическими предприятиями. И так случилось, что мы по велению судьбы оказались буквально перед носом у логова корпорации «Обертрон».

Мы прибыли в Пермь. Город оказался сильно разрушенным, но уцелевших зданий тоже осталось немало. За все время пребывания я не встретила ни одного человека. Город, в котором я много гуляла и не раз встречала Новый год, оказался мертвым. Меня это напугало. Мне стало не по себе. Впервые после многолетнего проживания дома, вдали от цивилизации, я увидела нынешний мир.

Мы оставили машину на окраине города и пошли дальше пешком. Бродили по городу, словно сталкеры. Везде тишина, много руин. Мы заходили в уцелевшие дома в поисках хоть какой-нибудь пищи. Так прошло четыре часа. Вдруг, пока мы находились в подъезде очередного многоэтажного здания, внезапно услышали звуки движения машин. Это были малые танки-терминаторы. Мы затаились. Мне стало очень страшно. Все тело содрогалось. Нас не обнаружили и проехали мимо. Вроде пронесло, но нет. Стоило нам только встать на ноги, как в здание вошел человекоподобный терминатор, похожий на скелет в бронежилете. Он выглядел и двигался достаточно примитивно, но негромко. Из-за шума уходящих танков мы не услышали его шагов. Вместо правой руки у него был встроенный автомат, а в левой огромный нож. Он был один и шел позади в качестве контрольного робота. От его внезапного появления моя душа ушла в пятки. Я впала в ступор. Не смогла даже сдвинуться с места. А вот Анатолий нисколько не испугался. Он мгновенно хладнокровно тремя выстрелами из пистолета в голову обезвредил терминатора. Тот как кусок металлолома упал на пол. Анатолий посмотрел на меня и сказал:

– Нет. Ты еще не готова к бою. Тебе мешает твой страх. Все. Возвращаемся домой.

Меня трясло. Руки сильно запотели и едва держали пистолеты в руках. Мое первое боевое крещение провалилось. Мне стало стыдно. Анатолий много лет готовил меня к этому, а я не смогла. Не смогла преодолеть свой страх.

– Прости меня, – ответила я.– Я не смогла.

– Ничего. Ты жива. И это главное. Запомни раз и навсегда. Хороший солдат – это живой солдат. Пока ты жива, ты можешь бороться, а мертвые никому не нужны. Все. Поехали.

Перед тем как выйти из здания, Анатолий вскрыл грудь терминатора и вытащил две большие ядерные батареи. Батареи он положил в рюкзак. Далее тихонько выглянул на улицу, и мы вышли. Возвращались к нашей машине обходным путем. Страх немного угас. При возвращении я заметила, как высоко в небе парил огромный дирижабль. Я и раньше их замечала, но не настолько огромный. Оказалось, это пролетал летающий авианосец. Мы вернулись к машине. Быстро сели и уехали.

Мы вернулись домой. После этого неудавшегося боя я полтора года не выезжала в город. Боялась. У меня возникла робофобия. Анатолий ездил один, иногда пропадая неделями. Я жила сама по себе.

В первую же ночь я спала очень плохо. Мне снился кошмар. Я видела какого-то человекоподобного терминатора. Правда, он был не похож на того, с которым впервые столкнулась в городе. Он выглядел ужасно. Как будто робот-зомби в потрепанной одежде. Он постоянно шел за мной. Его целью была я. Терминатор пришел меня убить. Я уходила от него, но он постоянно следовал за мной. Не могла быстро бежать, не было сил. Периодически отрывалась от него, но он быстро догонял. Вдруг вижу свой дом. Захожу, закрываю дверь, ухожу в спальню. Только захожу в спальню, а он уже заходит в дом. Залезаю под кровать. Вижу в стене нору, ползу в нее и выхожу на улицу. Оказалась на какой-то асфальтированной дороге. Пошла прочь по дороге. Оглядываюсь и вижу, что он снова идет за мной и догоняет. От сильнейшего испуга резко среди ночи проснулась. Мои глаза наполнились слезами. Я быстро и судорожно дышала. Снова испытывала сильный страх, как при первой встрече с терминатором. Целый час, а может и два, не могла уснуть, хоть и сильно хотела. Логично, что я увидела этот сон, но почему терминатор был совсем другой? Я задавала себе этот вопрос постоянно, так как в дальнейшем видела его и в других снах.

«Как мне преодолеть робофобию? – думала я. – Я не должна бояться. Ведь я боевой ангел. Меня готовили к борьбе с терминаторами много лет. Почему так происходит со мной?»58

Я никак не могла этого понять. Может, у меня на самом деле совсем иное предназначение. Мне нужно время. Время, чтобы понять, для чего я в этом мире существую. Мне с детства внушали, что я особенная, что я изменю этот мир к лучшему, что я уникальна. Но этого я пока понять не могла. Что я должна сделать? Кем я должна стать? Какой путь мне предстояло пройти? Какую судьбу мне уготовил Бог? Все это мне еще предстоит понять.

Наступила осень две тысячи восемьдесят пятого года. Анатолий снова отправлялся искать себе приключения. Я, как обычно, уговаривала его не уезжать. И на этот раз у меня было предчувствие. Моя интуиция говорила, что больше я его не увижу. Я говорила ему об этом. Но он меня не слушал. Успокаивал. Говорил, что все будет хорошо. Я не понимала, почему он не хотел меня слушать. Почему он все-таки уехал? Почему он оставил меня одну? Несмотря на его преклонный возраст, я не была готова к его смерти. Он единственный, кто у меня остался. Я никак не хотела его терять59.

Конец ноября. Довольно холодно. Лежал снег. Анатолия не было уже три недели. Я каждый день выходила с ним на связь, но и этого мне было мало. Постоянно переживала, волновалась. И в одно раннее утро, проснувшись от приснившегося кошмара, я в последний раз позвонила ему, чтобы убедиться, живой он или нет. Мы созвонились по видеосвязи. Он ответил:

– Привет, Ли! У меня все в порядке. Я живой и здоровый.

– Где ты? Где ты сейчас находишься?

– Я сейчас в Ижевске. Зашел в один промышленный цех. Здесь тоже все заброшено. Пока все тихо и спокойно. Никаких машин я не вижу. Я попробую най… Черт! А-а-а!

Разговор резко прервался. Но видеосвязь не отключалась, поэтому я все видела. Изображение скакало, но я слышала его прерывистый крик. Меня мгновенно окутал ужас. Первые секунды было трудно разобрать. Но я все же заметила нападающего. Это был тот самый терминатор, которого я часто видела во сне.

– Не-е-ет! – прокричала я судорожно, с усилием закрывая свой рот, чтобы хоть как-то себя приглушить.

Меня стало трясти. Я заплакала. Терминатор схватил его за горло и начал душить. Я видела и слышала, как Анатолий задыхался. Не прошло и пары минут, как он перестал подавать признаки жизни. Он умер, и его браслет автоматически отключился. Связь прервалась. Это были последние секунды его жизни. Теперь я осталась одна60.