Самый красивый кошмар (сборник)
Затем последовала долгая пауза, во время которой Галина Сергеевна тактично молчала, выслушивая гневную речь начальства.
– Да, да, завтра – к вам, – поспешно ответила Моршакова собеседнику и подмигнула мне. – Будем! С самого раннего утра! До свидания, Женечка!
Галина Сергеевна медленно положила трубку на телефонный аппарат и сообщила, что завтра нас Кошелев вызывает к себе на совещание. Это для меня не являлось новостью. После сорванного выпуска этого следовало ожидать.
– Ирина Анатольевна, а почему вы сразу мне о Катеньке не сказали? – поинтересовалась Тареева. – Я бы с ней в больницу поехала. Ей сейчас поддержка нужна.
– Боюсь, ваша поддержка ей сейчас не поможет, – вздохнув, ответила я. – Гораздо нужней квалифицированная врачебная помощь. Надеюсь, Екатерина Николаевна выживет…
Тареева бросила на меня печальный взгляд, подняла стопку с коньяком и залпом выпила обжигающую жидкость, даже не поморщившись и не закусывая, в упор рассматривая меня.
– И что же теперь делать? – вопрошала Лидочка. – Надо мужу Катеньки рассказать. Иван, наверное, ничего еще не знает.
– Это не ваша забота, – резко ответила я Лидочке. – С родственниками обычно связываются врачи или сотрудники правоохранительных органов.
– Менты? А при чем здесь милиция? – испуганно прошептала Лидочка.
– Это же преступление, – объяснила Лера. – Причинение тяжкого вреда здоровью. И если преступника найдут, срок его заключения будет значительным.
– Где его теперь найти? К тому же менты не очень-то будут стараться, – апатично протянула Лидочка и повертела в руках опустевшую рюмку, рассматривая что-то в прозрачном стекле.
Павлик, заметив ее взгляд, предусмотрительно поставил коньяк обратно в бар: продолжения пьянки не будет. Обычно мы ограничивались тридцатью граммами, и от этого становилось уже легче. Теперь я могла взглянуть на ситуацию более осмысленно.
Лидочка на этот раз была права. Я и сама знаю, что сотрудники правоохранительных органов не станут дотошно заниматься этим делом. У них и без того забот хватает. К тому же это преступление можно смело причислить к разряду так называемых «висяков». Никаких улик преступник не оставил.
Хотя почему не оставил?! Охранник же видел номер машины, в которую прыгнул незнакомый мужчина. Можно найти владельца этого автомобиля, а там уже и на преступника выйти. К тому же на осколках посуды могли остаться отпечатки пальцев. Но это только в том случае, если преступник был без перчаток. Хотелось надеяться на это.
– Ирина Анатольевна, а если менты не найдут этого гада? – с опасением спросила Тареева. – Что тогда?
– Можно будет попробовать самим отыскать его, – неуверенно отозвалась я, чем тут же привлекла к себе удивленные взгляды своих коллег.
– Ирина, ты что, решила опять влезть не в свое дело? Тебе мало своих проблем? Нам завтра к Кошелеву, – напомнила Галина Сергеевна, так как понимала, что если я займусь поисками бандита, то на моей работе в ближайшее время можно будет поставить крест.
– Ирина Анатольевна, вы не оставите это вот так, – нашептывала с другой стороны Тареева. – Надо во всем разобраться. Больше некому.
– Нам очередной выпуск программы готовить, – продолжила Галина Сергеевна. – А перед тем, Ирочка, тебе и отдохнуть не мешало бы.
– А как же Катенька? Кто ей поможет? – с отчаянием вскрикнула Тареева.
Я молча выслушивала доводы обеих сторон, хотя сама для себя уже приняла решение: не могу я просто так бросить Золотову. В конце концов, это и по моей вине плеснули ей серной кислотой. Кто знает, если бы Екатерина Николаевна не пришла в ГТРК, была бы у преступника возможность воплотить свой замысел? К тому же Тареева оказалась более настойчивой, чем Моршакова, и Галина Сергеевна в конце концов сдала позиции, признав, что в произошедшем надо разобраться.
– Хорошо, – согласилась я с Лидочкой намеренно строго. Тареева едва сдержала восторг, услышав о моем согласии. – А вы, Лидия Петровна, знаете, кто мог бы пойти на такой поступок в отношении Золотовой?
– Вы имеете в виду, кого я подозреваю? – осторожно уточнила Тареева.
– Да. Вы же были хорошо знакомы с Екатериной Николаевной…
– С самого раннего детства, – вздохнула Лидочка. – Мы с ней в один садик ходили. Потом в одну школу, правда, в параллельные классы. Даже в один институт поступали. Катя училась очень хорошо, тянула на красный диплом, а я в свое время прогуливала…
– Так все-таки кто же это мог быть? У вас есть какие-то соображения по этому поводу? – нетерпеливо перебила Тарееву наш режиссер.
– Не знаю, – не задумавшись ни на миг, с готовностью ответила Лидочка. – У Катеньки не было врагов. Она ни с кем не конфликтовала.
– Вы уверены?
– Конечно.
– Но кто-то же плеснул ей в лицо кислотой. И явно не из дружеских побуждений. Не сама же Екатерина Николаевна вылила на себя эту гадость, – заметила Лера.
– Не представляю, кто на это мог решиться, – с той же уверенностью повторила Лидочка. – У Кати почти не было подруг. Только я. Может быть, что-то случилось на работе? – неожиданно спохватилась Тареева. – Я ее рабочими делами никогда не интересовалась. У нас без того всегда было о чем поговорить.
– Значит, это связано с ее бизнесом, – решительно заявила Галина Сергеевна. – Наверное, какой-нибудь фармацевт одной из ее аптек решил отомстить хозяйке. И кислоту мог запросто достать прямо с прилавка…
– Серная кислота так просто не продается, – заметил Павлик. – Если бы эту гадость можно было купить в каждой аптеке, любой преступник мог бы воспользоваться ею для осуществления своих идиотских планов.
– Слушайте, а вы не помните, как несколько лет назад одной манекенщице тоже плеснули в лицо серной кислотой? – неожиданно спросила Лера, не обратив внимания на предположение Моршаковой. – Тогда об этом говорили почти все. У девушки сложилась очень успешная карьера, а тут такое несчастье.
– Да, да, было такое, – закивала Лидочка. – Но это не имеет никакого отношения к Катеньке. Она же не манекенщица.
Лера не стала спорить. Для меня на данный момент было очевидно только одно: кто-то не хотел убивать Екатерину Николаевну. В этом случае достаточно было бы сделать несколько выстрелов из пистолета, что было бы гораздо надежнее. Значит, целью преступника было только сильно навредить Золотовой, что получилось у него, надо признать, очень удачно.
Нашу дискуссию по этому поводу прервал Валера Гурьев, который бесцеремонно ворвался в кабинет, не постучавшись.
– С вашей Золотовой пришлось повозиться, – сообщил он недовольно. – Час торчал на съемке. Менты упорно ничего не хотят говорить. Ну ничего, я по своим каналам доберусь до них. Материал для «Криминальной хроники» получился хиленький. Вот если бы нам удалось заснять саму потерпевшую с обожженным лицом – это была бы бомба, а так…
– Там даже смотреть невозможно было, – успокоила я Гурьева. – Картина ужасная!
– А предварительные версии у следствия есть? – поинтересовалась Лера.
– Из ментов удалось выбить только то, что они обратят особое внимание на личную, то есть семейную, жизнь потерпевшей, – отмахнулся Валерий.
– А что с семейной жизнью? – насторожилась Лидочка. – У Катеньки с этим все в порядке. Иван ее очень любит, и она его тоже. Дочь у них растет. Катя никогда не жаловалась на мужа.
Валерка посмотрел на пустые рюмки, все еще стоявшие на столе, и вздохнул, понимая, что опоздал на коньяк. Зато Лера предложила ему чашечку кофе, от которой Гурьев не отказался.
Вопреки моим ожиданиям Лидочка на этот раз не выразила особого желания выпить еще кофе. Напротив, она встала и схватила свою сумку со спинки стула.
– Вы уже уходите? – поинтересовалась Галина Сергеевна.
– Да! Мне домой пора, а потом в больницу к Катеньке надо съездить, – отозвалась Лидочка. – Я ее, конечно же, не оставлю в беде.
Удерживать Тарееву никто не стал. Может быть, еще и потому, что ее общество было неприятно всем членам редакции: ее желание сунуть свой нос во все происходящее раздражало. К тому же ее откровенная глупость временами выводила меня из себя.
Лидия Петровна уже с порога намекнула в очередной раз на то, что хотела бы стать героиней следующей программы, но опять не получила определенного ответа. Такое поведение Тареевой было несколько странным: неужели после всего произошедшего можно быть такой настойчивой?
Как только за Лидочкой захлопнулась дверь, Павлик вскочил со своего места и пересел в освободившееся почетное кресло.
– И чего вы голову ломаете? Неужели не понятно, кто все это подстроил? – неожиданно сказал он.
– Кто? – хором спросили Галина Сергеевна с Лерой.
– Тареева!
– Ты в своем уме? Как же она могла, если находилась в студии? К тому же они с Золотовой были подругами, – заметила Моршакова.
– Галина Сергеевна, неужели вы не знаете о том, что за определенную плату очень легко найти исполнителя, чтобы себе обеспечить алиби? – продолжил Старовойтов. – Тареева могла быть только заказчицей. Деньги у нее есть. К тому же я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в женских взаимоотношениях, но наслышан о зависти, ревности, ненависти. Эти понятия пока никто не отменял. Лидочка не так проста, как может показаться на первый взгляд.
– Ага, я вот тост один знаю о женской дружбе, – поддержал его Гурьев, намекая на продолжение импровизированного банкета. – Змея и черепаха ползут по пустыне. Перед ними овраг. Черепаха может проползти, а змея нет. Вот змея и вскарабкалась на нее. Двигаются они и думают каждая о своем. «Сейчас дойду до самого опасного места и сброшу ее!» – решила черепаха. «Вот только овраг перейдем, там я ее и ужалю!» – думает змея. Так выпьем же за…
– Мы и так уже выпили, – поспешно перебила его Лера, чтобы Валера не надеялся на коньяк.
– Слушайте, а ведь Павлик прав, – неожиданно поддержала Старовойтова Галина Сергеевна. – Вы заметили, Лидию Петровну даже не напугал этот инцидент. Она по-прежнему настаивает на своем участии в программе, будто ничего и не произошло.
Как же я сама не додумалась до этого? Почему сразу не обратила внимания на поведение Тареевой? Лида же знала о том, когда Екатерина Николаевна выехала из дома, когда была уже у проходной. Я не скрывала деталей, даже не подумав о том, что это-то и было нужно ее подруге. Иначе как объяснить ее настойчивое присутствие в студии, желание быть в курсе всего происходящего? Понятно теперь, что таким образом Тареева обеспечивала себе алиби.
– Что же вы тогда ее так легко отпустили? – заволновался Валера. – Сейчас бы у нее признание выбили, а я бы репортаж снял. Вот это была бы бомба!
– Тареева далеко не уйдет, – уверенно сказала Галина Сергеевна. – Стоит мне только ей позвонить и сказать, что мы согласны на съемку программы с ее участием, как она пулей вернется к нам.
– Ага, а до этого Лида свяжется с исполнителем, отдаст ему деньги за удачно проведенную операцию, а мы об этом и знать не будем, – протараторил Павлик и вскочил с кресла. – Как хотите, но ее упускать нельзя!
– И что же мы можем сделать, чтобы расколоть Тарееву? – попросила я совета у коллег.
– Следить надо за ней, – возбужденно сказал Павлик. – Я это беру на себя. Уж от меня-то она никуда не денется, будет у меня на крючке.
– Что же ты тогда здесь сидишь? Беги за ней, – укоризненно произнесла Казаринова, хмыкнув. – А то дальше разговоров у тебя редко до дела доходит.
– Ну и побегу. Вы мне еще благодарны будете, когда я ее ментам сдам.
В принципе, Павлик был прав. Упускать Тарееву было рискованно. Она могла уже этой ночью обстряпать все свои делишки, а потом ищи-свищи… Возражать Старовойтову мы не стали, поэтому Павлик схватил свою сумку, полную каких-то операторских примочек, и вышел из кабинета.
Я даже подумала о том, что, наверное, небезопасно отпускать одного Павлика по следу преступницы. Но я искренне верила в то, что Старовойтов справится с неожиданными поворотами событий, в крайнем случае позвонит нам, если что-то произойдет.
Я задержалась в кабинете, чтобы попросить Валеру об одном одолжении. Гурьев имел многочисленные связи в нашем городе, начиная от ментовских и кончая криминальными, и мог раздобыть любую информацию. У меня в голове до сих пор крутился номер «шестерки», в которую прыгнул незнакомец, убежав от охранника. Надо было узнать владельца этой машины. Валера, как всегда, не отказался мне помочь и информацию о владельце автомобиля пообещал раздобыть в самое ближайшее время.
Глава 2
Настроение после разговора с Кошелевым было поганым. Нынешним утром я вообще чувствовала себя плохо. Мало того, что умудрилась проспать на работу, так еще и опоздала на совещание к Евгению Ивановичу. Отчитал он нас по полной программе, как нашкодивших школьников.
Причем своей непосредственной вины в срыве программы я не чувствовала: невозможно было предвидеть, что именно на проходной с Екатериной Николаевной случится такое. Но возражать Евгению Ивановичу было бесполезно – все-таки начальник!
После такой утренней взбучки вовсе пропало желание продолжать работу дальше. Мы лениво обсуждали кандидатуры для очередного ток-шоу, которые предлагала Галина Сергеевна. И только Гурьев, стремительно вбежавший в кабинет, немного расшевелил нас:
– Ирина, я кое-что узнал о той «шестерке», в которую прыгнул бандит, – отчитался он. – Между прочим, мои подозрения по этому поводу подтвердились.
– Какие подозрения? – заинтересовалась я, сразу же переключившись с обсуждения кандидаток на более волнующую меня тему.
– «Шестерка» числится в угоне, – коротко ответил Валера, добавив: – Ее только позавчера угнали ночью прямо от подъезда.
– А как же сигнализация? – удивилась Лера.
– Сигнализацию, наверное, отключили, – предположил Гурьев. – В этом нет ничего сложного. Надо только немного разбираться в таких устройствах.
– Похоже, что эту машину просто использовали в своих целях, чтобы не засвечиваться, – сообразила я.
– А что же ее владелец в милицию не обратился? – недоумевала Галина Сергеевна.
– Обратился. Сразу же, как только с утра не увидел свою машину под окнами, как обычно, – рассказал Валера. – Он сразу же ментов вызвал. Так что сотрудники правоохранительных органов теперь занимаются поисками угнанной тачки.
– А нам теперь чем заниматься? – раздраженно вырвалось у меня. – Я думала, что, хоть зная номер машины, можно будет кого-нибудь отыскать, а теперь и ухватиться не за что.
– Ладно, Ирина, мне сейчас к себе пора, а то меня там, наверное, уже разыскивают. Я тебе все рассказал, что смог узнать.
Дверь за Валеркой не успела закрыться, как в кабинет вошел Павлик Старовойтов с сонным и угрюмым видом, не внушающим оптимизма. Он пробормотал что-то невнятное вроде приветствия и сел на один из свободных стульев, не покушаясь на почетное кресло, которое так любил. Павлик даже не позвонил мне, после того как отправился вслед за Тареевой. Мог, кстати, и сообщить, как продвигается слежка. Я еще вчера вечером ждала от него звонка, да и сегодня утром, когда Старовойтов еще не пришел на работу.
– Ну как там? Что узнал? – нетерпеливо спросила я.
– Ничего, – разочаровал меня Павлик, потягиваясь и зевая.
– Совсем ничего? – коварно взглянув, спросила у него Галина Сергеевна. – Такого быть не может. Судя по твоему виду, ты всю ночь гонялся за нашей обожаемой Лидочкой. Неужели так ничего подозрительного и не обнаружил?
– Если вам кажется подозрительным то, что она весь вечер провела дома со своим малолеткой-муженьком, то я вам расскажу об этом в подробностях, – недовольно пробурчал Старовойтов. – Всю ночь провел у двери Тареевой. Чуть ли не в замочную скважину подглядывал. Она сразу же после программы поехала домой. Лидочка живет довольно далеко.
– Как же она добралась? – уточнила Лера.
– Поймала машину около телецентра.
– А ты?
– И мне пришлось маленько поиздержаться, – вздохнул Старовойтов. – Тоже поймал машину и поехал за ней. Подъехав к своему дому, она вышла из машины, поднялась к своей квартире, открыла дверь своим ключом, а я остался в подъезде куковать.
– Всю ночь? – недоверчиво спросила я. Павлик только головой кивнул в ответ. Ничего подозрительного в поведении Лидии Петровны Старовойтову заметить не удалось. С утра, как обычно, Тареева отправилась на работу, а Павлик вернулся в редакцию. Неплохо было бы, конечно, поставить прослушку на ее домашнем телефоне, подумала я, но у нас не было такой возможности.
– А разве Лидочка по субботам работает? – удивилась Лера. – Когда Тареева напрашивалась на участие в нашей программе, она намекала, что работой не загружена. А тут выходит, что она и по субботам трудится.
– Ну и что тут такого, – отозвался Павлик. – Не думаю, что работа психолога непомерно трудная. Так что на самом деле дама не обременена рабочими обязанностями.
– Тогда что же она к подруге в больницу не съездила? – насторожилась я. – Зато вчера распиналась, что не бросит Золотову в беде.
– Откуда я знаю, – отмахнулся Павлик. – Может быть, передумала. Я же с Тареевой не разговаривал.
– А ты уверен, что она с утра на работу поехала? – уточнила Галина Сергеевна.
– Уверен, – твердо ответил Павлик. – Она садилась в автобус. Я ее до самого офиса проводил. Даже подождал немного, не выйдет ли она обратно, а потом сюда пришел. Тареева на работе, не сомневайтесь! Я ей несколько раз звонил, все время трубку брала она. Можете сами в этом убедиться.
Павлик уверенно набрал на память телефонный номер и приложил трубку к уху Леры. Казаринова сосредоточенно вслушалась, а затем положила трубку на телефонный аппарат, слегка улыбнувшись.
– Тареева Лидия Петровна слушает, – ехидно сказала Лера, похоже, скопировав свою собеседницу.
– Надо же, такая взбалмошная девица и психологом работает, – удивилась Галина Сергеевна. – Почему-то людей этой профессии я представляла совершенно другими. По крайней мере, у них должен быть пронзительный взгляд, а не туповатое личико.
– Выходит, что Лидия Петровна не причастна к совершенному преступлению, – сделала я вывод. – И следить за ней, наверное, уже нет смысла. Не думаю, что она долго бы тянула время до встречи с исполнителем.
– Нет уж, – перебил меня Павлик. – Тарееву из виду упускать нельзя, тем более что других подозреваемых у нас пока нет. Я за ней и дальше буду следить.
– Надо же, какая настойчивость! – искренне изумилась Лера.
– Павлик, ты что же, готов еще одну ночь провести в ее подъезде? – улыбнулась Галина Сергеевна.
– Если надо для дела, то готов, – самоотверженно отозвался Старовойтов, искоса посматривая на Леру. – Только мне сейчас немного поспать надо. Тареева будет в офисе где-то до пяти, а потом я ее и перехвачу.
– Ты отпрашиваешься? – догадалась Галина Сергеевна. – Ну и хитрец! Готов ночевать в подъездах, только бы не работать.
– А что? У меня, между прочим, сегодня выходной, – заметил Павлик. – И у вас тоже. Не знаю, что это вы все приперлись сюда.
– Кошелев вызвал, – сообщила Галина Сергеевна.
От упоминания имени нашего начальника меня даже слегка передернуло: никак не выходил из головы утренний разговор с ним. Я на протяжении всего совещания так и не сказала ни слова в свое оправдание. Говорил в основном Евгений Иванович. Даже Галина Сергеевна предпочитала на сей раз молчать.
Павлик отпросился домой, и мы не стали его удерживать. Кто-кто, а уж он-то заслужил нынче отдых, и поспать ему не мешало. Мы же вернулись к дальнейшему обсуждению кандидатур.
* * *Гурьев зашел к нам уже во время обеденного перерыва, когда мы расположились за столом в предвкушении кофе, приготовленного Лерой.
– Тачка нашлась, – коротко сообщил он. – А вы тут кофе попиваете, пока там менты работают.
Я чуть не поперхнулась, услышав новость. Валера связался со своими знакомыми в правоохранительных органах и узнал, что «шестерка», числящаяся в угоне уже два дня, была найдена в одном из районов города.
– Где ее откопали? – уточнила я, откашлявшись.
– Около гостиницы «Волна», – сообщил Валера, заливая кипяток в чашку с растворимым кофе.
– Какой гостиницы? Первый раз слышу о такой, – заметила я.
Родной город Тарасов я знала как свои пять пальцев. А гостиниц в нашем городе было не больше десяти. Все их я также знала наизусть. Во многих бывала сама, так как иногда наши героини были приезжими. И тогда приходилось готовить материал прямо в гостиницах. Но вот о «Волне» ничего до сих пор не слышала.
– Ты что, Ирина? Стыдно не знать родных пенатов, – поспешила упрекнуть Галина Сергеевна. – «Волна» – на набережной. Когда-то она была одной из самых популярных в городе.
– А сейчас, наверное, перестала относиться к разряду хороших отелей, если я ничего о ней не слышала. Это во времена вашей молодости, Галина Сергеевна, «Волна» славилась.
– Да, – неожиданно согласилась Моршакова. – Сейчас она не столь известна. Какое-то время долго ремонтировалась, а теперь вот опять функционирует.
– А как же машину обнаружили? – с интересом обратилась к Валере Казаринова, уводя разговор об отелях ближе к насущному.
– Работники «Волны» обратили внимание на то, что незнакомая машина стоит на стоянке и никто ею не интересуется. Администратор вызвал ментов. Тут-то и выяснилось, что это и есть та самая «шестерка».
– Вот ее владельцу-то повезло, – присвистнула Лера.
– Не то слово, – кивнул Гурьев. – У нас угнанные тачки, как правило, бесследно исчезают, а эта нашлась. Я сейчас, кстати, туда еду, надо там отснять материал. Все-таки машина замешана в серьезном преступлении.
– Я с тобой, – поспешно решила я и отставила в сторону недопитую чашку кофе. – Может быть, что-то разузнаю.
Валера был не против моего присутствия, поэтому из здания ГТРК мы вышли вдвоем. Оператор уже ждал нас внизу около одной из рабочих машин телевидения. На проходной я покосилась на то место, где накануне случилось трагическое событие. Никаких следов на бетонном полу не осталось. Все было убрано, будто бы ничего и не было.
До гостиницы мы доехали за четверть часа. Трехэтажное здание у дороги не было похоже на гостиницу. Никаких признаков недавнего ремонта я не обнаружила. Здание словно и не реставрировали, хотя оно относилось к старому городскому фонду. Может быть, ремонт был сделан только внутри, но внешний вид производил жалкое впечатление.
Около гостиницы на небольшой стоянке я и заметила «шестерку» белого цвета, окруженную сотрудниками правоохранительных органов. К ним-то мы с Гурьевым и подошли.
– Ага! Вот уже и телевидение приехало, – недовольно пробурчал один из ментов и тут же закрыл свою папку с заполненными протоколами.
– От них никуда не денешься, – поддержал его коллега и демонстративно отвернулся от нас. Я поняла, что общаться с Гурьевым у них не было никакого желания. Валера попробовал порасспросить сотрудников правоохранительных органов, но те отмалчивались. И только после, так как Гурьев явно не без лести похвалил милиционеров за оперативность в поиске угнанной машины, один из ментов согласился коротко выступить перед камерой.
Я отошла в сторонку, пока проходила съемка. Стоя около машины, я мельком заглянула в нее, но ничего подозрительного не обнаружила. Салон автомобиля был совершенно обычным. Потрепанные тканевые сиденья и пожелтевшая от времени отделка говорили о том, что владелец машины не богач нашего города – в ней даже не было магнитолы. Наверное, владелец «шестерки» заботливо забрал ее на ночь с собой. Вот уж обрадуется, когда узнает, что нашли его боевого коня!
– Девушка, это ваша машина? – послышался незнакомый мужской голос сзади.
Других представительниц слабого пола поблизости не было, поэтому я решила, что рыжеволосый мужичок простоватого вида обращается именно ко мне. Заметив, что я оглянулась на его вопрос, мужчина вылез из салона белой «Волги» с шашечками на крыше. Наверное, он работает таксистом, сообразила я. Около каждой гостиницы обычно пасутся таксисты, и «Волна» не исключение.
– Так это ваша машина? – настойчиво спросил мужичок низенького росточка, как говорится, метр с кепкой.
Я искоса взглянула на его кепку и усмехнулась. Мужичок же словно не заметил моей усмешки и требовательно посмотрел на меня в ожидании ответа на вопрос.
– Нет, не моя. Сейчас подъедет владелец.
– Сомневаюсь, что эта тачка ему понадобится, – ухмыльнулся таксист.
– С чего вы взяли? – удивилась я.
– Видел я этого хозяина, – со знанием дела отозвался мужичок и прикурил сигарету, чиркнув спичкой. – Ни один нормальный мужик не бросил бы свою тачку так просто. А этот даже не закрыл ее. Он что, думает, что мы ее здесь охранять будем?
– А где вы видели его?
– Девушка, я же здесь торчу целыми днями. Работаю таксистом около этой гостиницы. Моя машина всегда здесь стоит. Я клиентов вылавливаю. А вчера вечером денек выдался… не позавидуешь.
– Что? Работы было полно? – с сочувствием поинтересовалась я.