Коту под хвост
– Пошли посмотрим, что там, – скомандовала я Маринке, – а вы ждите милицию, – сказала я женщине, – мы ненадолго отойдем, а потом вернемся.
Я, не слушая никаких протестов, подхватила Маринку, и мы помчались на соседнюю улицу.
Не могу сказать, что интуиция меня и на этот раз не подвела. Какая может быть интуиция, если громыхнуло так, что я на секунду потеряла ориентацию во времени?
– Ты думаешь, что правильно делаешь? – с беспокойством спросила Маринка. – А если там бандиты устроили разборки?
– Посреди города? – спросила я, но сбавила свою прыть. Чушь, конечно же, насчет разборок, но чем черт не шутит. Вообще-то я ожидала увидеть взорванное здание, но, как оказалось, Маринкины слова были ближе к истине, чем мои мысли.
Сразу за поворотом у края дороги стояла машина. Точнее было бы сказать, бывшая машина. Черный обугленный остов какой-то иномарки быстро догорал, и черный дым неровными клубами поднимался вверх. Сильно пахло паленой резиной и пластмассой.
Народ уже начал собираться вокруг, держась на почтительном расстоянии, а стражей порядка все еще не было.
Я, схватив Маринку крепче за руку, потащила за собою, но, добравшись до плотных рядов зрителей, столпившихся на тротуаре, отпустила ее. Маринка тут же начала возмущаться.
– Оля! Ты где?! – завопила она. – Не бросай меня!
Самое смешное, что бросать-то ее я не собиралась и далеко никуда не отошла. Я просто, оттеснив одного мужчину, проскользнула вперед и потянула из сумки фотоаппарат.
Маринка активно заработала руками и начала пробираться за мною, но так ловко, как у меня, у нее это не получилось. Народ, собравшийся на зрелище и занявший места согласно времени своего прибытия, терять преимущества не желал.
– Ишь ты! – крикнула откуда-то сзади не замеченная мною старуха. – Одна прошмыгнула и вторую за собой тащишь! Уйди, бесстыжая! Все посмотреть хочуть!
Маринка что-то крикнула в ответ, завязалась общая ругачка, но я уже стояла перед самой машиной и ни на что больше не обращала внимания.
Крыша у автомобиля уже была деформирована, дверцы все слетели и валялись в стороне, на переднем сиденье… страшно говорить, но мне показалось, что там какая-то обгоревшая черная-пречерная головешка больших размеров. Я понимала, что еще полминуты назад «это» скорее всего было человеком, но в той головешке, что я видела, уже ничего одушевленного не было. После такого взрыва и последующего пожара не выживают. Это вам не кино со Шварценеггером. Это наша жизнь.
Вынув из сумки фотоаппарат, я быстро стала снимать, перемещаясь вокруг дымящегося автомобиля.
Вы когда-нибудь пробовали фотографировать, имея позади любопытствующую толпу? Нет? Ну так это удовольствие еще то, скажу я вам. Наши люди не могут спокойно смотреть ни на какое дело. Им обязательно нужно вмешаться, причем самым буквальным образом. Сперва меня толкнули с одной стороны, потом – с другой. Затем кто-то заворчал слева, что я не имею совести и занимаюсь разбоем. Не знаю, почему именно разбоем, но было сказано именно так. Потом в толпе возникло предложение задержать меня для выяснения. Это предложение наверняка прозвучало от какого-нибудь дружинника со стажем. Делая снимки, я не теряла контроля за обстановкой и прислушивалась к тому, что обо мне говорили. Нужно было не упустить момент и постараться вовремя удрать, если бы вдруг прошло предложение «хватать и не пущать».
Тут-то мне и пригодилась Маринка. Добравшись до меня, она кого-то отпихнула, пробормотав при этом «извините», и потом закричала на всех сразу:
– А ну расступитесь! Не мешайте работать прессе! Не топчите следы! А то пойдете за соучастие!
– Чего? – среди сразу замолчавшей толпы только один голос решился переспросить и уточнить: – Откуда вы?
– Мы пресса! Не мешайте нам работать!
Дождавшись объяснения моими действиям, аудитория присмирела, но ненадолго.
– Пресса она, как же! – выкрикнула та же вредная старушонка, которую я так и не видела, а узнала только по звуковому оформлению. – А больше она никто? Чего ж они прессуют в таких коротких юбках?! Ишь ты, задницы почти не прикрыты!
Толпа, развеселившись, начала накатывать на меня.
Маринка, рассвирепев и защищая меня и мой фотоаппарат, чтобы меня не столкнули в кучку обгоревшего металла, закричала, что едет милиция.
Народ сразу же стал рассасываться. Что и требовалось доказать. Но, как оказалось, Маринка каркнула весьма удачно или, выражаясь литературно, продемонстрировала хорошо развитую интуицию.
Слева на дороге послышался воющий сигнал милицейской машины, и я, сделав последний кадр, запихнула фотоаппарат в сумку.
– Пошли, – тихо сказала я Маринке, и Маринка мне понимающе кивнула. Мы начали просачиваться сквозь быстро редеющую толпу в обратном направлении.
Милицейская машина быстро приближалась, и уже на звук ее сигнала накладывался вой второй сирены, более вальяжный и требовательный, – это ехала «Скорая помощь». Но помогать-то уже было некому. Это точно.
Мы относительно спокойно выбрались из толпы и, не сговариваясь, пошли туда, где оставили ограбленную неформальным мотоциклистом тетку.
Позади нас послышалось быстрое шарканье, и злобный старушечий голос прокричал у меня за спиной:
– Куды это они, девки-то?! А говорили, что из телевизора!
– Да они же сами из этих, из бандитов! – солидным контральто пробухтел второй голос. – Доказательства поволокли!
Мысль была на удивление здравой и интригующей. Я, честно-то говоря, испугалась, что теперь нас точно задержат и бдительно сдадут милиционерам, но, как оказалось, я ошиблась.
Нас моментально оставили в покое, и мы уже без сопровождения завернули за угол.
– Слушай, Оль! – Маринка остановилась и хлопнула меня по руке. – А разве ты не хочешь взять интервью у оперативников?
Маринка, очень довольная своим предложением, потянула меня обратно. Пришлось ее притормозить.
– Не хочу никаких интервью, – заявила я.
– Почему же? Представляешь, какая классная точка будет в нашем репортаже?! Сначала описание взрыва, потом фотографии с места, а под занавес и интервью с опером и предварительные версии! Это же сенсация! Пошли!
– Интервью мы получим, а вот фотографий можем лишиться, – объяснила я, – изымут и назовут это необходимостью. А мы же с тобою знаем, что там нет ничего необходимого.
Высказав это, я потащила Маринку дальше.
– Ну, в общем… – Маринка почесала кончик носа и прикрикнула на меня: – Притормози! Куда ты так залосила!
Я подумала, что действительно бежать никуда смысла нет, и мы сбавили темп и пошли дальше, как приличные дамы на отдыхе.
До того места, где мы бросили тетку, оставался всего один поворотик, но мы не дошли до него, потому что случилось еще кое-что.
Ничего, в общем, страшного не произошло, просто нас ожидала маленькая встреча, которая при других обстоятельствах совсем не играла бы никакой роли, но теперь, когда буквально на наших глазах произошло очередное заказное убийство, все оценивалось по-другому.
Впереди нас шел мужчина в белой рубашке, и его маленькая аккуратная плешь на затылке в лучах вечернего солнца казалась солнечным зайчиком.
– Смотри! – Маринка толкнула меня в бок и едва не свалила с тротуара на дорогу.
– Я это уже видела, – проворчала я, прекрасно зная свою дорогую подругу. Если у нее в голове оформилась какая-то идея, то это надолго и… Одним словом, криков тоже будет много.
– И я про то же! – шепотом, но в совершенном восторге выдохнула мне на ухо Маринка. – Это он!
– Мужчина твоей мечты? – вяло поинтересовалась я. – Помоложе бы немного нашла! А то смотри: лысый же.
– Фу, как надоели твои дурацкие шутки. – Маринка даже засопела от негодования и потянула меня быстрее вперед. – Кстати, о лысине! Да будет тебе известно, что лысина или плешь для мужчины – это просто деталь имиджа, вот!
– Что-то я тебя не поняла, – начала возмущаться я, – то ты мне говоришь, что бежать некуда, то теперь сама волочешь меня за этим… ну, короче, с имиджем на затылке. Тебе что от меня нужно?
– Ты действительно, что ли, ничего не поняла? – Маринка открыла рот и тихонько присвистнула. – Ну ты даешь!
– Короче! – потребовала я. – Иначе останавливаюсь и шага больше не сделаю! Мне уже надоело!
– Ну, смотри! – Маринка, все так же не переходя на полный голос и приблизив губы к самому моему уху, быстрым шепотом проговорила: – Ты же помнишь, что он был с «дипломатом», да?
– Ну и что? – спросила я.
– Ну и вот, а потом бум-бах – был взрыв, и что мы видим? – Маринка опасливо покосилась на идущую впереди плешь и снова повернулась ко мне.
– И что же мы видим? – я уже начала, разумеется, кое-что понимать, но хотела, чтобы Маринка высказалась до конца.
– А то, что он без «дипломата», вот! – ликующе прошептала Маринка. – Поняла теперь?
– Взрывной волной сдуло? – основательно попробовала догадаться я. – Это законы физики средней школы.
– Ты смеешься, что ли, надо мной?! – вскричала Маринка и остановилась, совершенно забыв и про шепот, и про свою загадочность.
На нас оглянулись некоторые прохожие. Какой-то парень с противоположной стороны улицы махнул рукой, еще несколько женщин посмотрели в нашу сторону и укоризненно покачали головами. А вот «имидж» с плешью не оглянулся.
– Ты не шуми, – резонно заметила я, – и объясни мне, пожалуйста, куда мы идем? Я свою машину оставила в другой стороне. А живем мы обе вообще по другую сторону этого микрорайона.
– Сама не шуми, – прошипела Маринка, – я и не ожидала, что ты такая бестолковая! Этот мужик и есть киллер! Теперь поняла?!
– Киллер? – таким же шепотом переспросила я, внимательно глядя вперед и перебирая в голове Маринкины доводы. Теперь они уже не казались мне бессодержательным набором слов, как я сначала думала. Однако сразу признать в мужчине в белой рубашке киллера я тоже не могла.
– Почему же именно киллер? – подумала я вслух.
– Ну все же сходится! – заликовала Маринка, переходя уже не на шепот, а на какое-то придыхание, потому что мы почти нагнали этого мужчину и шли у него за спиной буквально в трех-четырех метрах. – Все же сходится! Где же у него «дипломат»? А? Почему молчишь?
– Ну мало ли где, – рассеянно проговорила я, – оставил где-нибудь.
– Оставил где-нибудь! А я тебе скажу, где он его оставил! – Маринка затормозила меня, чтобы мы хоть немного отстали от мужчины. – Он взорвался, понимаешь? Взорвался, потому что лежал под «Мерседесом»!
– Неизвестно еще, был ли это «Мерседес» или какая другая машина, – машинально поправила я по редакторской привычке. Мужчина повернул налево, и мы, разумеется, за ним. Пройдя несколько шагов, Маринка прокрутила в голове мои слова, и они ей почему-то не понравились.
– Тьфу, – она сплюнула, остановилась и отвернулась от меня. – Не могу больше с тобой разговаривать! Ты меня достаешь! – выпалила она, топнула ногой, потом спохватилась и рысью бросилась за своим плешивым киллером.
Мне ничего не оставалось, как помчаться за нею следом.
Через несколько шагов я, внимательно посмотрев по сторонам, подумала о том, почему эта улочка кажется мне знакомой. Я поняла это, только увидев наряд ППС, стоящий посреди и переговаривающийся по рации.
Догнав Маринку, я быстро проговорила:
– Слушай! А ведь тут ограбили ту тетку!
– Верно! А где же она? – Маринка завертела головой и, не останавливаясь, пожала плечами. – Значит, уже дает показания.
Мужчина в белой рубашке прошел дальше, ну а мы, естественно, как отважные следопыты, промаршировали за ним следом, но уже не дыша ему в затылок. Как только я поняла, что у Маринки бзик глубоко и надолго, дело слежки возглавила я, и мы сразу же начали вести себя умнее. Отстали метров на десять, пошли менее напряженным шагом и не стали походить на спешащих на уроки школьниц.
Вскоре мы поравнялись с пэпээсниками.
– Наверное, они ее уже отправили для снятия показаний, – повторила умную мысль Маринка, но тут мы услышали, что говорит по рации один из сержантов.
– Ну, короче, нет тут никого, – просипел он, – я думаю, типа ложный вызов…
Мы с Маринкой недоуменно переглянулись, и я против воли втянула голову в плечи. Только этой неприятности еще и не хватало!
– Ну да, посмотрите там по определителю, откуда звонили, и припаять этой бабенке на всю катушку! – закончил сержант. – Да.
Маринка хмыкнула и задергала меня за руку. Я, прекрасно понимая, что ей понравилось словечко «бабенка», не отреагировала и даже не нахмурилась. Ну что за охота людям повторять всякие глупости за другими? Словно своих глупостей не хватает!
– А получается, что тетка-то свалила! – сказала Маринка, и в этот момент мужчина, которого мы преследовали, дошел до дороги, подскочил к стоящей белой «десятке» и, быстро распахнув дверцу, сел на заднее сиденье. «Десятка» тут же рванула с места и поехала в направлении центра города.
Мы посмотрели ей вслед, и Маринка, громко шепча, несколько раз повторила номер машины.
– Ну вот, основное мы знаем, – констатировала она, когда машина скрылась за поворотом, – киллера приметы знаем, машину, на которой он уехал, знаем и даже, как примерно было совершено преступление, тоже знаем. Вот какие мы молодцы! А все Мариночка, между прочим!
– Как же, по-твоему, все произошло? – спросила я.
– Ну я же тебе рассказывала! – возмутилась Маринка. – «Дипломат» под «Мерседес» бросил! Это же элементарно, мисс Ватсон!
– Ах, да, – вспомнила я, – такое ты, точно, говорила, помню.
Мы сориентировались и вернулись к зданию редакции. «Лада» была на месте, и ничто не мешало нам пойти домой. Точнее говоря, домой вернулась я, а Маринка приехала ко мне в гости. Ну, в общем, как обычно.
Глава 3
Утром, когда я проснулась в своей квартире на своем диване, то, слава богу, ничего особенного не произошло. Если не считать, конечно, что и это утро наступило раньше, чем мне бы хотелось, и снова на небе не было ни облачка, и прогноз, сообщенный по телевизору, не обещал ничего утешительного: снова будет жарко.
Не знаю, из каких побуждений, наверное, исключительно чтобы меня утешить, обаятельный диктор улыбнулся и сообщил, что в Южной Африке выпал снег. Маринка, с кислой рожей бродившая по квартире, сразу же развеселилась, представив негров, катающих снежную бабу, а мне стало грустно: ну что за несправедливость такая? Ну на фига зулусам снег, скажите мне? На фига?! Им жара нужна с бананами, а снег – это наш национальный деликатес, и нечего путать!
Не слушая Маринкины шуточки, я скромно позавтракала и молча вышла из квартиры.
Кажется, Маринка даже не заметила, что я не поддерживаю разговора. Она продолжала трещать и пока мы шли до машины, и по дороге в редакцию. Единственный раз, когда она обратилась ко мне с вопросом, это было уже при выходе из машины.
– Отвратительно жарко, правда? – возвестила она, даже не оглядываясь, и пошла к входной двери. Я из вежливости кивнула, хотя знала, что Маринка не увидит моего кивка, но, кажется, она даже не обратила внимания и на это.
Сперва я не пошла в редакцию, а заглянула в фотолабораторию. Виктор уже был там, и я ему отдала вчерашнюю пленку. Только после этого я пошла к Маринке, ждущей меня у запертой двери редакции.
Как только я открыла эту дверь, Маринка, оттолкнув меня, вбежала первой и тут же включила кондиционер рядом со своим рабочим столом.
– Кайф! – возвестила она, устроившись под ним. – Я чувствую себя Снегурочкой: таю и таю. Хочу в Южную Африку!!!
– К неграм? – спросила я.
– К снегу! – крикнула Маринка. – К снегу! К каким еще неграм?
Я отперла дверь своего кабинета, вошла, включила свой кондиционер и телевизор, стоящий у меня на тумбочке, слева от окна.
Через секунду влетела Маринка, не закрыв за собою дверь.
– Все равно в редакции никого нет, а если кто придет, мы и не услышим, – сказала она.
– Ты кого-то ждешь? – поинтересовалась я. – Я его знаю?
– Нет, не знаешь, конечно, но я его не жду, – Маринка вальяжно устроилась у кофейного столика на стуле, поближе к кондиционеру, – а вдруг придет недоброжелатель какой-нибудь?
– И сопрет твою кофеварку?
– Нашу, нашу, а не мою! – прикрикнула Маринка. – Куда бы вы все делись без моей кофеварки? Хлебали бы пепси-колку и вконец бы одичали. Кстати, кофе я не хочу, а ты?
– Аналогично, – вздохнула я, – погода не располагает.
– Так нужно ее поправить маленько, – Маринка дотянулась до переключателя кондиционера и переставила на максимальный холод. – Вот так, – с удовлетворением сказала она, снова устраиваясь на стуле, – а замерзнем, пойдем греться ко мне.
– Уговорила, – согласилась я.
Как раз, как и положено, в это время по телевизору начали передавать сводку новостей нашего городского УВД. Жутко намалеванная и абсолютно безвкусно причесанная дикторша начала рассказывать: кто, где, кого и как за прошедшие сутки.
Снова мы увидели знакомую нам взорванную машину и подробности славной и боевой биографии господина Кудельникова, владельца сей машины, останки которого удалось идентифицировать, несмотря на их полную неузнаваемость. Машина, кстати, оказалась «Опелем», а не «Мерседесом», но Маринка сделала вид, что этого не услышала. А я не стала указывать.
Геннадий Иванович Кудельников, в прошлом Кудель, до вчерашнего вечера был вице-президентом банка «Каскад» и крупным акционером нескольких фирм и фирмочек. Дежурный по УВД объяснил нам с Маринкой, что взрывчатое вещество было эквивалентно 500 граммам тротила, и, скорее всего, взрывное устройство было радиоуправляемым. И сработало это устройство ориентировочно в восемнадцать часов двадцать пять минут. Господин Кудельников погиб сразу же, а от его машины мало что осталось. Ну да это мы и сами видели.
– Ерунда, – сказала Маринка, пренебрежительно махнув рукой, – радиоуправляемое! Кинул «дипломат» – и все тут!
– Что же, он в «дипломате» бикфордов шнур поджег? – наивно спросила я.
– Как? – вздрогнула Маринка. – А, ну тогда, конечно, радиоуправляемое, да. Я так и сказала!
Дежурный продолжил свой рассказ, и из него мы узнали много интересного, например, то, что, по мнению правоохранительных органов, убийство было заказным и заранее спланированным.
– Мне нравится их слушать, – заметила Маринка, – с такими умными лицами говорят настолько банальные вещи, что хочешь – не хочешь, а начинаешь им верить. Действительно: убийство было заказным. Спасибо, что объяснили, а я-то думала, что Кудель на хлопушке подорвался!
Я промолчала, потому что меня заинтересовало лихое сообщение о задержании киллера, совершившего это преступление. Не успела я открыть рот от удивления, как дежурный тут же поправился и сказал, что задержан подозреваемый, а киллер он или не киллер – определит суд.
– Слышала? – спросила я Маринку. – Уже кого-то задержали, и что-то мне подсказывает, что это не твой дядечка с «дипломатом». Не похоже как-то.
– Кого ты слушаешь? – возмутилась Маринка и даже соскочила со стула. – Они сейчас тебе тут нахвастаются, а потом скромненько так признаются, что ошибочка вышла. У них так всегда. Ну почти.
– Ага, а права, разумеется, была ты, – догадалась я.
– Ну да, – просто сказала Маринка, – а права была я. Это же в порядке вещей. Ты так разве не считаешь?
– Не считаю, – отрезала я.
Дежурный по УВД продолжил свои сообщения и рассказал нам о нахождении машины, угнанной накануне около шести часов вечера неизвестными злоумышленниками. Камера оператора скользнула по пустырю, заросшему травой и заваленному всяким мусором, и остановилась на белой «десятке».
Показали простого и честного сержанта-гибэдэдуна, который просто и честно рассказал, как он героически обнаружил эту машину в свободное от работы время, гуляя по этому пустырю со своей болонкой.
– Маринка, – тихо сказала я, – ну-ка, доставай свои записки, не та ли это машина, а?
– Что? – не поняла меня Маринка. – Что значит, та или не та? А какой там номер?
– Пять тысяч триста сорок три, – быстро произнесла я. – Ищи быстрее!
– Да нет, не тот номер. Не может быть, – Маринка выбежала из кабинета, что-то уронила в редакции, потом еще раз что-то уронила, громко выругалась и наконец вернулась, перетряхивая содержимое своей сумки.
– Какой, ты сказала, там номер-то? – переспросила она, доставая несколько разрозненных листочков, на которых она обычно делала записи, не находя постоянно своей записной книжки. – Какой?
– Пять тысяч триста сорок три, – повторила я, теряя уже терпение от этой бесконечной неряшливости. Чуть не сказала – бестолковщины, но вовремя сдержалась.
– Точно, та самая машина! – сказала Маринка и вытаращилась на меня. – Вот так вот.
Я тоже посмотрела на нее, и хотя была внутренне подготовлена к этой новости, но все-таки до конца и сама не верила, что номера совпали.
– Я была права! – в полнейшем восторге завопила Маринка, – я сразу же тебе сказала, что это был киллер! Ты помнишь, да? Ты помнишь?
– Да подожди ты кричать! – я махнула на нее рукой. – При чем здесь киллер, если ясно же сказали, что подозреваемый арестован практически сразу же после совершения преступления? И недалеко от места этого преступления, а мы сами с тобою видели, что твой лысый киллер уехал на этой машине! Сам уехал, и достаточно быстро! Мы еще вслед ему посмотрели!
– Ой, ну вот ты опять начинаешь, – разозлилась Маринка, – это же менты, они нарочно темнят! Нарочно темнят! Не понимаешь, что ли?! Они специально говорят, что недалеко, а на самом деле очень даже далеко, и нарочно говорят, что почти сразу, хотя там было не сразу!
– И в чем смысл этих дурацких хитростей? – я не собиралась вот так сразу доверять Маринкиным доводам, но нужно было дослушать их до конца.
– Чтобы не спугнуть сообщников, – заявила Маринка, – пусть думают, что они пока в безопасности!
– Ничего себе безопасность! – усмехнулась я. – Сказать, что киллер арестован, а потом пытаться поймать на какую-то мелочную уловку его сообщников. Да их уже и след простыл, если это, конечно же, тот самый киллер.
– Ну я не собираюсь с тобой спорить, – Маринка демонстративно отвернулась и вернулась на стул, – для меня все ясно! Ну а когда и ты наконец сообразишь, что я была права, то наверняка уже и суд пройдет. Над киллером.
Передача по телевизору продолжалась, но мы уже слушали ее невнимательно. Еще бы: возник более принципиальный и интересный спор о том, кто умнее. Уклониться от выяснения этого глобального вопроса было бы просто неумно. Это значило бы сразу же признать правоту оппонента.
Я уже завелась и была готова биться до конца, но вдруг меня осенило.
– Маринка! – крикнула я, хлопнув ладонью по столешнице. – Слушай сюда!
– Ну что еще? – Маринка подозрительно покосилась на меня и нахмурилась. Она приготовилась отразить все мои доводы всеми доступными ей средствами и только ждала команды к началу атаки.
– А ведь в милиции наверняка пока не знают, что киллер приехал на этой машине! И уехал на ней! – сказала я.
– Правильно! – подпрыгнула на стуле Маринка. – Он сказал, что прилетел на воздушном шарике! Молодец, ты долго думала?!
– Недолго, а просто подумала, – огрызнулась я, – сама подумай: этого мужика арестовали, и он сразу же начал признаваться в том, что он киллер? Это же признание в убийстве, а за этим следует срок. Не думаю, что он так быстро раскололся. Желание попасть в тюрьму – это на любителя.
– Да уж, этот джентльмен на такого любителя похож не был, – согласилась Маринка, – а к чему ты все это говоришь?
– Да все к тому же! – я проявила нетерпение. – Если он еще не признался ни в чем, а его только подозревают, то мы имеем возможность обогнать следствие и первыми поговорить с хозяином машины и дать описание подготовки к преступлению! Как приехал да как уехал! Если все сойдется, конечно же, – тут же поосторожничала я.
– Верно, – нехотя согласилась Маринка, – а голова у тебя варит иногда!
– Только иногда? – усмехнулась я, имея на этот счет очень даже другое мнение.
– Ну не все сразу же, – глумливо пошутила Маринка, – научишься когда-нибудь! А ты помнишь адрес хозяина машины?
– Нет. А ты?
Мы вздрогнули, и обе повернулись к экрану телевизора. Как раз в этот момент криминальный канал закончился и началась реклама с замечательными словами: «А тебе, лысый, я телефон не скажу!»
– И не очень-то хотелось, – проворчала Маринка, как всегда, близко к сердцу принявшая какую-то ерунду.
– Значит, решаем так, – я приняла командирское решение, – я готовлю статью в следующий номер про покушение, даю несколько наших вчерашних фотографий и прочее. А ты тем временем залезь в компьютер Сергея Ивановича и найди там, пожалуйста, базу данных ГИБДД. Поняла зачем?
– Да, конечно же, поняла! – Маринка встала и потянулась. – Ты все про адрес, что ли, говоришь? Сейчас я его вычислю! Айн момент, фрау Бойкофф!
– Между прочим, фройляйн! – поправила я ее.