Аврора

Глава 5

Мужчина один раз тихо стукнул в дверь, как будто не хотел, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме обитателей дома. Такое поведение показалось девочке странным. Что он хотел скрыть? Ее присутствие? Или свое? Подождав несколько минут, он стукнул снова, а потом быстро открыл массивную деревянную дверь.

Они оказались в просторном холле. Его стены, до половины покрытые панелями из темного дуба, а выше – до потолка – оштукатуренные, были украшены лепниной в виде сложного геометрического орнамента.

Прохладный и довольно сырой холл заставил девочку задрожать от холода. В большом каменном камине не горел огонь, и девочка поплотнее закуталась в плащ. На маленьких столиках стояли оловянные подсвечники с зажженными восковыми свечами, и она подумала, что, наверное, именно их свет виден снаружи.

В дальнем конце холла виднелась дверь; другая дверь находилась слева, возле нее узкая лестница с каменными ступеньками вела наверх. Справа однообразие стены нарушали еще три двери.

Бесцветная негостеприимность обстановки не радовала, и девочка надеялась, что обитатели – если таковые здесь имеются – окажутся более дружелюбными.

И тут одна из дверей справа распахнулась и появился приземистый, полноватый человек с морщинистым лицом, сильно загоревшим, несомненно, в результате пребывания на свежем деревенском воздухе, с седыми волосами, бородой с проседью и густыми седыми бровями. Он все время подтягивал сползающие с него короткие штаны из синего сукна, в которые была заправлена безупречно белая сорочка хорошего качества, а сверху надет синий пиджак. Сбоку на поясе у него болтался кинжал в красивых ножнах.

– Сэр, – произнес он с мягким кентским акцентом, – хозяйка ждет вас. Сюда, пожалуйста.

Мужчина и девочка вслед за слугой вошли в комнату, гораздо меньшую и теплую. Стены ее, тоже обшитые панелями из золотистого дуба, сверху заканчивались такой же лепниной, как в холле. Значительную часть комнаты занимал огромный камин, сложенный из того же серого камня, что и цокольный этаж дома снаружи. Из мебели стояли один деревянный стол, несколько скамеечек и стульев, низкий сундучок с замысловатой резьбой на крышке и единственное кресло около камина, имевшее высокую спинку, на кресле лежала вышитая гобеленовым швом подушка. Турецкий ковер, постеленный на полу, придавал комнате домашний уют.

На стене рядом с дверью висел гобелен, но что на нем изображено, трудно сказать. По одну сторону камина стоял экран из какого-то незнакомого материала.

Возле огня с раскрытой книгой в руке сидела женщина.

– Спасибо, Дикон.

Слуга поклонился и вышел из комнаты, не сказав ни слова мужчине и девочке. Мужчина подвел девочку ближе к огню. Женщина, лет двадцати с небольшим, аккуратно отложила раскрытую книгу, вытерла руки о передник и поднялась навстречу гостям. Ее темно-русые волосы с пробором посередине, собранные сзади в пучок, открывали высокий лоб и только несколько выбившихся легких кудряшек падали на него. Широкая верхняя юбка раскрывалась спереди, обнаруживая нижнюю юбку из великолепной парчи. Лиф платья из такой же парчи имел глубокий вырез, но вставочка из тончайшего вышитого полотна придавала платью скромность. Длинные рукава, украшенные от плеча до запястья пуговками из драгоценных камней, отражали свет камина и свечей. Стройную шею украшала золотая цепочка, а на пальцах красовалось несколько колец с камеями. Кожаные туфельки без каблука ловко сидели на ее ногах.

Таких красивых и хорошо одетых женщин девочка еще никогда не видывала. Однако на лице женщины выразилась печаль. Она улыбнулась девочке и взглянула на мужчину.

– Это она?

Мужчина кивнул в ответ, опустившись в кресло. Сняв отделанные бахромой перчатки, он бросил их на пол и протянул руки к огню. Девочка поняла, что он, должно быть, страшно устал и замерз. Она протянула ему его плащ, но он покачал головой.

Не зная, что делать дальше, девочка продолжала стоять. Женщина улыбнулась ободряющей улыбкой и жестом пригласила ее подойти ближе к камину.

– Добро пожаловать в Грейвуд. Иди, погрейся, дитя.

Девочка послушно шагнула ближе. Положив плащ на скамью, она протянула к огню онемевшие от холода руки, украдкой рассматривая мужчину и женщину.

Некоторое время они сидели молча. Потом женщина поднялась на ноги и, открыв дверь, позвала служанку.

Тут же появилась молоденькая рыжеволосая девушка с ямочками на щеках и крупным ртом. И хотя красавицей ее, пожалуй, не назовешь, она выглядела вполне привлекательной со своими большими голубыми глазами, обрамленными черными ресницами, и веснушками на небольшом носике. Простое синее платье с передником и синие туфли без задников смотрелись на ней очень мило. Она держала в руках поднос, на котором стояли три кружки с чем-то горячим.

Служанка осторожно поставила перед каждым из них по кружке и выслушала дальнейшие указания хозяйки. Украдкой бросив на гостей любопытный взгляд, она сделала книксен и убежала.

Когда они снова остались одни, мужчина взглянул на девочку и представил ей женщину:

– Это Констанция Уэсткотт – весьма уважаемая вдова и хозяйка дома.

Девочка промямлила что-то вроде приветствия, не зная, следует ли ей присесть в поклоне. Ее удивило, что женщина является хозяйкой дома. Она-то думала, что дом принадлежит мужчине.

– Ты, наверное, проголодалась, дитя мое? Сейчас Бетти, моя служанка, принесет еду.

– О да, госпожа. Я давно не ела, – робко призналась девочка. Она даже не могла вспомнить, когда ела в последний раз.

– Поешь досыта, дитя.

– Спасибо, – еле слышно произнесла девочка. Странно, подумала она, что никто даже не спросил, как ее зовут. Правда, ей не хотелось называть свое имя. Если бы ее спросили, тогда бы она, конечно, ответила.

Мужчина отхлебнул из кружки.

– Я думаю, она уже несколько дней не ела как следует, – объяснил он, с отвращением покачивая головой. – Она находилась в преисподней. Всюду грязь, паразиты, да еще надсмотрщик, который выглядел сам хуже любого из своих подопечных, причем, кроме тюремного заключения, там ничего не предусматривается.

– Неужели ты ожидал чего-нибудь другого? – с иронией спросила Констанция.

Мужчина, глядя на огонь, ничего не ответил. Он продолжал понемногу отхлебывать горячую жидкость, потом одним глотком осушил кружку до дна.

– Джайлз?

– Со мной все в порядке. – Он поднялся на ноги. – Просто я устал. День был такой длинный. – Он провел рукой по лицу и снова уставился в огонь. Интересно, какие демоны его терзают? – подумала девочка, но тут женщина снова заговорила с ней:

– Присядь, пожалуйста. Ты, наверное тоже очень устала.

Девочка послушно села на скамью, аккуратно разгладив рваную юбчонку, и сложила руки на коленях. Руки чуть заметно дрожали – трудно сказать – от страха или от голода.

Глава 6

В течение нескольких минут мужчина рассказывал женщине о том, с чем столкнулся в лондонской тюрьме. Судя по его речи, это был хорошо воспитанный и образованный человек, однако как только он заговаривал о Брайдуэлле, его тон становился резким.

У девочки заурчало в животе, и она взяла кружку и осторожно попробовала глоточек. Яблочный сидр, приправленный корицей, показался ей необыкновенно вкусным. Она быстро выпила все до последней капли, только потом поняв, что не следовало так жадничать. Бог знает, когда ей дадут что-нибудь еще – пребывание в тюрьме многому ее научило. Она виновато взглянула на пустую кружку, но вовремя заметила, что Констанция смотрит на нее с улыбкой.

Снова появилась Бетти с еще одним подносом в руках, на котором стояли тарелки, до краев наполненные рагу. Одну она поставила перед мужчиной, другую – перед девочкой. Мясо со всевозможными приправами пахло так аппетитно, что в животе у девочки снова заурчало. Бетти тихонько хихикнула, и девочка улыбнулась в ответ. Черный хлеб с деревенским сливочным маслом и еще одна кружка горячего сидра завершили ужин.

Девочка старалась есть как можно медленнее. Наконец, она немного утолила голод. Раскрошив хлеб на мелкие кусочки, она подчистила с их помощью всю тарелку с густым соусом, а сама тем временем внимательно разглядывала своего благодетеля, который, закончив есть, закрыл глаза и откинул голову на спинку стула.

Хорошо сложенный, без малейших признаков жировых отложений, что говорило о нем как о человеке умеренных вкусов, он, несомненно, считался привлекательным мужчиной.

Ей вспомнилось, каким высоким он показался, когда они стояли рядом в комнате, хотя она тоже обладала высоким для своего возраста ростом, но даже ей приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на него.

Его длинные, изящной формы руки подтверждали, что он из господ, хотя на нескольких пальцах виднелись следы царапин и мозолей, как будто когда-то он выполнял тяжелую физическую работу. Высокие скулы, довольно крупный узкий нос на загорелом лице говорили о его сильном характере. Серо-голубые холодные глаза под черными бровями казались непроницаемыми.

В уголках его глаз виднелись тонкие морщинки, как будто он когда-то много смеялся, хотя девочка еще не видела его смеющимся. В его темных волосах, которые он носил длиннее, чем предписывала последняя мода, уже виднелись серебряные нити, как и в усах и аккуратно подстриженной бородке. Вероятно, ему уже больше тридцати лет. Его тонкие прямые губы, сложенные в неодобрительную гримасу, трудно было представить растянутыми в улыбке или смеющимися. Но девочка чувствовала, что когда-то он был веселым, а потом что-то прогнало радость из его жизни.

Атласный камзол сидел на нем превосходно, а поверх него – стеганая куртка такого же покроя – и то, и другое в серых тонах под цвет его глаз. Куртка застегивалась на ряд золотых пуговиц. Безупречно белый круглый жесткий плоеный воротник украшал рубашку. Черные короткие штаны подчеркивали стройность ног, на которых были надеты простые чулки с подвязками и черные кожаные ботинки. На боку, прикрепленная к кожаному ремню, висела шпага в бархатных ножнах. Шею украшала серебряная цепь, в ушах поблескивали серьги с маленькими бриллиантами.

Как только он заметил, что она его разглядывает, девочка опустила глаза. Ей не хотелось, чтобы он подумал, будто она грубо уставилась на него. От смущения у нее вспыхнули щеки. «Какой же неотесанной он меня, наверное, считает!» – промелькнуло у нее в голове.

Констанция поманила пальцем мужчину, и он, неохотно поднявшись, последовал за ней в другой конец комнаты.

Они разговаривают о ней, подумала девочка, и ей очень захотелось узнать, что именно они говорят. Говорила в основном женщина, мужчина отвечал. Они вели разговор тихо, и девочка не могла разобрать слов.

Наконец, поговорив, они вернулись к камину. Мужчина снова уселся в кресло. Констанция придвинула свой стул ближе к огню и стала глядеть на него. Бетти, взяв пустую тарелку, поставила перед ней новую, полную рагу, и принесла еще хлеба и сидра. Несмотря на напряженную атмосферу в комнате, девочка продолжала еду. Она с аппетитом съела все, и только потом почувствовала, что полностью утолила голод.

Покончив с едой, она откинулась на спинку стула и огляделась. Ее внимание привлек экран у камина, изготовленный из тонкой сиреневой ткани, натянутой на деревянную рамку, с изображенными на ней сказочными существами, вроде грифонов, драконов и крылатых коней, вышитых золотой и серебряной нитями. Ей очень хотелось поближе разглядеть гобелены.

Наполнив желудок, девочка почувствовала себя так хорошо и уютно, как не чувствовала долгие месяцы. Она зевнула и тряхнула головой, чтобы сбросить с себя сонливость. Сейчас не время и не место спать. Она выжидающе взглянула на мужчину и женщину.

Теперь-то ей скажут, почему ее забрали из тюрьмы и привезли сюда. Она безуспешно пыталась заглушить шевелящийся страх. Ей хотелось бы знать, почему выбрали именно ее.

Мужчина посмотрел на нее своим мрачным взглядом.

– Меня зовут Джайлз Блэклоу, – представился он, – а как зовут тебя, вернее, как тебя звали, не имеет значения, потому что все осталось в прошлом, которого больше не существует.

Она ждала, не вполне понимая сказанное.

– Ты должна выбросить из памяти все, что происходило с тобой за твою короткую жизнь. Ты меня понимаешь?

Она кивнула, хотя ничего не понимала.

– Отныне тебя будут звать Авророй.

Девочка удивленно поморгала глазами.

– Почему... – начала она.

Мужчина поднял руку, показав жестом, что ей не следует ничего говорить.

– Почему, не имеет значения. Тебе лишь достаточно знать, как твое имя звучит теперь. Прежде чем задавать вопросы, просто выслушай меня.

Девочка нерешительно кивнула. Что ей оставалось делать? Его слова ничуть не рассеяли ее страхи.

– Как я уже говорил, здесь будет твой новый дом. Отныне ты будешь жить вместе с Констанцией. Я буду приезжать время от времени, но жить тут я не буду. Ты понимаешь? – Девочка снова кивнула. – Хорошо. Теперь ты ляжешь спать, а утром начнется твой первый урок.

– Первый урок?

– Да.

– Я не понимаю.

– Тебе сейчас не обязательно понимать, Аврора.

Девочка слегка нахмурилась, когда он назвал ее незнакомым именем.

– Я не понимаю, о каких уроках идет речь, а главное, я не понимаю, почему вы вызволили меня из тюрьмы, хотя я вам очень благодарна за это.

– Джайлз? – удивленно воскликнула Констанция. – Так ты ей ничего не сказал?

– Времени не было.

– Что он должен сказать? – спросила девочка, совершенно сбитая с толку.

– У меня не было времени сказать тебе о причинах, заставивших меня забрать тебя из тюрьмы. – Он улыбнулся, и девочка подумала, что улыбка отнюдь не придает его лицу приятного выражения. – Дело в том, что я намерен превратить тебя в благородную леди.

Глава 7

Аврора поморгала, обдумывая его слова. В благородную леди? Что он имеет в виду? Каким образом он собирается произвести такое перевоплощение? Всем известно, что знатными господами становятся по праву рождения или в результате женитьбы или замужества. Ведь только сама королева может даровать титулы и дворянское звание.

Но даже если этот человек мог бы превратить ее в благородную даму, то зачем и почему именно ее?

– Я не понимаю, – грубовато произнесла она, переводя взгляд с Джайлза на Констанцию.

– В данный момент совсем необязательно, чтобы ты понимала причины моих поступков, которые очень сложны, дитя, – ответил Блэклоу. – Ты должна всего лишь подчиняться мне.

– Нет.

– Что такое? – удивленно поднял он брови. – Что ты сказала?

Увидев, что он готов разгневаться, девочка чуть не струсила. Но нет. Она имеет полное право узнать его намерения в отношении себя. Непокорно вздернув подбородок, она посмотрела ему прямо в глаза.

– Прошу прощения, сэр, но мне желательно понять, что вы имеете в виду, говоря, что сделаете из меня «благородную леди», хотя я искренне сомневаюсь, что такое возможно. Но ведь именно с моей жизнью вы так лихо играете, и хотя я ваша должница и, возможно, даже стала вашей собственностью, потому что вы выкупили меня из Брайдуэлла, во мне все еще живо чувство собственного достоинства, а пока оно живо, я должна знать.

Констанция усмехнулась.

– Отлично сказано, Аврора. Красиво и очень смело! – Она взглянула на Блэклоу. – У девочки есть чувство собственного достоинства, и она способна мыслить самостоятельно. Думаю, что ты сделал разумный выбор, Джайлз.

Он озадаченно уставился на Аврору, как будто увидел, что с кафедры собора Св. Павла начала читать проповедь собака.

Аврора чуть не фыркнула вслух. Брови Блэклоу сошлись на переносице, он нетерпеливо ерзал на месте и отбивал пальцами дробь по подлокотнику кресла. Должно быть, Аврора вызвала у него сильное раздражение.

– Возможно, ты права, дитя. Но то, что ты желаешь знать, в данный момент не имеет никакого значения. Но очень скоро, Аврора, – продолжал он, не дав ей возможности возразить, – ты узнаешь о моей цели – я тебе гарантирую. Однако я засиделся здесь дольше, чем предполагал, и должен уйти. Доброй ночи, Констанция. До свидания, Аврора. – Он быстро поднялся, взял плащ, набросил его на плечи и, кивнув женщинам, вышел.

Аврора посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на вдову, надеясь получить у нее объяснение его внезапному уходу. Ей почему-то казалось, что она одержала крошечную победу в какой-то чрезвычайно сложной борьбе. Да и все произошедшее за день казалось нереальным.

– Я понимаю, что ты, наверное, теряешься в догадках, Аврора, и хочешь задать множество вопросов, – улыбнулась Констанция. – Но только не сегодня. Уже поздно. Разве ты не устала после столь необычного дня?

Аврора кивнула.

– Тебе пора спать. Пойдем со мной.

Она взяла свечу и открыла дверь, за которой Аврора увидела небольшой коридор. В конце его находилась одна дверь, ведущая на кухню, где возле большого очага сидела Бетти и ужинала.

Аврора робко улыбнулась ей, Бетти улыбнулась в ответ, обнаружив довольно широкий пробел между передними зубами, что ничуть не портило ее весьма миловидную физиономию.

В нескольких футах от кухонной двери узкая каменная лестница вела наверх.

Держа в одной руке свечу и прикрывая ладонью другой пламя, чтобы его не задуло сквозняком, Констанция стала подниматься вверх по лестнице, время от времени оглядываясь назад. В одном месте она предупредила, чтобы Аврора шла осторожнее, потому что на старых выбитых ступенях можно легко оступиться.

– Мы отложим осмотр дома до завтра, когда ты отдохнешь. А пока я умоляю тебя не бродить по дому, хотя сомневаюсь, что тебе сейчас захочется гулять. Снаружи Грейвуд кажется не очень большим, однако внутри он похож на настоящий муравейник. Построенный очень давно, он сначала был небольшим. Кухня составляла тогда часть основного ядра всего строения. В последующие века добавлялись другие пристройки, в результате чего и получился лабиринт, способный поставить в тупик неосторожного гостя.

Аврора кивнула. Ей хотелось одного: поскорее лечь спать. На лестничной площадке второго этажа размещалась длинная узкая галерея. Аврора мельком взглянула на череду портретов, с которых на них строго глядели дамы и господа в старинных костюмах.

Наверное, предки Констанции или ее покойного супруга. Как досадно, что она овдовела в таком молодом возрасте, подумала Аврора. У нее вдруг мелькнула непрошеная мысль о том, что Джайлз Блэклоу, возможно, является утешителем хорошенькой вдовы. Аврора упрекнула себя за столь недостойную мысль.

Вдоль галереи стояло несколько небольших круглых столиков и стулья, а возле одной из стен – сундук, на котором лежали струнные музыкальные инструменты. Имелись тут и кресла со спинками из тисненой кожи и во всю стену – чудесное венецианское зеркало в раме, украшенной искусной резьбой.

– Мы почти на месте, – заметила вдова и, дойдя до конца галереи, повернула направо в небольшой коридор. Видимо, они оказались в более новой части здания, где потолки были значительно выше, коридоры шире, а отделка стен и полов свежее.

– Вот мы и пришли. – Констанция открыла дверь и сказала: – Твоя комната, Аврора. Надеюсь, тебе здесь понравится. Если что-нибудь потребуется, я буду в комнате рядом.

Констанция зажгла от своей свечи несколько свечей, стоявших в оловянных подсвечниках в разных местах комнаты. Потом, опустившись на колени перед камином, принялась разжигать огонь. Авроре хотелось помочь, но она так устала, что не смогла даже наклониться. Несколько минут спустя в камине запылал огонь, и Констанция с улыбкой повернулась к ней.

Аврора огляделась вокруг. Большую часть одной стены занимала деревянная кровать с парчовым раздвинутым пологом, занавески которого придерживались шнуром. На кровати лежало серебристо-бежевое меховое одеяло, а в изголовье набросано несколько взбитых подушек. В ногах виднелось аккуратно сложенное вышитое покрывало в голубых, зеленых и золотистых тонах.

Рядом с кроватью стоял низкий сундучок, выполнявший также роль скамейки. В нескольких футах над сундучком находилось высокое створчатое окно, застекленное красным стеклом, и Аврора подумала, что хорошо бы окно открывалось. Даже зимой она любила свежий воздух, а после пребывания в тюремной камере она мечтала о нем больше, чем прежде. Кресло у камина, платяной шкаф и еще один низкий шкафчик, на котором стояли таз и кувшин с водой для умывания, завершали меблировку комнаты. Над камином висел гобелен, а каминную полку украшала низкая чаша с сухими травами, нежный аромат которых распространялся по всей комнате.

– Я отложила кое-какую одежду для тебя, – торопливо оповестила ее Констанция, когда Аврора выразила свое восхищение комнатой. – Первоначально она принадлежала мне, так что, надеюсь, она не окажется слишком широкой для тебя. Сейчас ты очень худенькая, но, несомненно, скоро наберешь вес, как только начнешь как следует питаться. Если же одежда сейчас не подойдет, мы сможем ее ушить, пока не будут готовы платья, специально сшитые для тебя. Ты ведь умеешь шить, не так ли?

Аврора сонно кивнула. Мать не зря долго билась над ней, пока не научила делать аккуратные мелкие стежки.

– Вот и хорошо. Ты сможешь вымыться завтра утром, перед завтраком. Я уверена, что тебе захочется соскоблить с себя все воспоминания о тюрьме. Под кроватью находится ночной горшок, а в кувшине есть свежая вода. Тебе что-нибудь еще нужно, Аврора?

Девочка покачала головой.

– У меня есть все, госпожа Уэсткотт. Но прежде всего я хочу поблагодарить вас за то, что вы дали мне кров.

Женщина кивнула.

– Посмотрим, будешь ли ты мне благодарна завтра, – загадочно произнесла она. – Спокойной ночи, желаю тебе хорошо отдохнуть. Увидимся завтра утром.

Глава 8

Как только дверь за ней закрылась, Аврора сразу же уселась на кровать, как будто ноги ее не держали, и, не мигая, уставилась в огонь.

Изменяющие цвет и форму язычки пламени завораживали ее, но она почувствовала, что глаза у нее слипаются. Встряхнув головой, она зевнула. Нельзя засыпать сидя. Она медленно потянулась, чувствуя, как отзываются болью все косточки, и окинула взглядом комнату.

Ее новая комната просто прекрасна, она и надеяться не смела, что будет когда-нибудь жить в такой роскоши. Разве ее можно сравнить с клочком гнилой соломы, на которой ей приходилось спать последние месяцы?

Она погладила кончиками пальцев меховое одеяло. Под ним на кровати лежала пышная перинка, и ей вспомнилась кровать в материнском доме.

Не следует ей думать о прошлом... и о будущем тоже. По крайней мере сейчас.

Она встала, сняла с себя грязную и драную одежду и оставила ее на полу. С каким удовольствием она отделалась наконец от лохмотьев! Завтра она с радостью сожжет их.

Взглянув на свое грязное тело, она поморщилась. Утром она с благодарностью воспользуется обещанной Констанцией ванной. Вымыться ей совершенно необходимо. Она и не припомнит, когда мылась последний раз.

Голая, она прошлепала босыми ногами по холодному деревянному полу и, вымыв лицо и руки холодной водой, вытерлась вышитым льняным полотенцем и задула свечи. Она хотела немного погреться у камина, но ей стало совсем холодно, и она, откинув покрывало, собралась нырнуть в постель, но услышала какой-то тихий звук за дверью. Она прислушалась. И снова услышала звук. Она подбежала к двери, открыла ее и выглянула наружу. Что-то мягкое прикоснулось к голой ноге. Аврора испуганно отскочила назад.