Русское православное зарубежное монашество в XX веке

Рекомендовано к изданию Ученым Советом Института истории и археологии Уральского отделения РАН

Редактор

А.В. СПЕРАНСКИЙ,

доктор исторических наук, академик АВИН

Рецензенты:

С.П. ПОСТНИКОВ

доктор исторических наук

П.И. МАНГИЛЕВ

протоиерей, кандидат исторических наук

Работа выполнена благодаря финансовой поддержке Фонда «Русский мир»

Предисловие

Среди малоизученных и актуальных тем российской истории XX века особое место занимает русское религиозное зарубежье. После подписания в мае 2007 г. «Акта о каноническом общении» между Московским патриархатом Русской Православной Церкви и Архиерейским Синодом Русской Православной Церкви Заграницей начался новый период для исследователей, занимающихся историческими проблемами русской религиозной эмиграции. Единство Чаши становится тем реальным объединяющим фактором, который существенно влияет на интеграционные процессы всего Русского мира.

Сегодня одним из приоритетных направлений в истории становится изучение биографий наших соотечественников, оказавшихся на чужбине. В последние годы появились основательные работы о русской религиозной эмиграции[1]. В них собраны биографии представителей черного и белого духовенства, различных религиозных деятелей и мыслителей. Однако до сих пор не существует комплексного собрания биографий эмигрантского монашества всего Русского мира. Это обусловлено не только малодоступностью архивной россики, но и рядом других причин. Одна из них коренится в самой сути монашеского образа жизни – в стремлении инока спрятаться от людских глаз, в желании предать забвению все свои личные заслуги и достижения. В настоящем сборнике мы попытались представить биографии монашествующих русского рассеяния в XX веке.

Территориальные рамки настоящего справочного издания весьма обширны. Они охватывают большинство стран, в которых находились очаги локализации российской диаспоры. Как правило, в этих районах концентрации русских общин и проживали монашествующие. К числу таких стран, в частности, относятся следующие государства: Франция, Германия, Сербия, Болгария, Греция, Финляндия, Чехословакия, Великобритания, Китай, США, Канада, Израиль, Австралия и другие.

Особняком в зарубежье держались русские обители Афона. Отчасти это было связано со строгим аскетическим образом жизни и отрешенностью от мира со всеми его заботами. Изучению судеб представителей этого монашества должно быть посвящено отдельное исследование. Биографии многочисленных насельников русских обителей Афона не были включены в данный справочник, за исключением лишь некоторых «активных монахов», которые поддерживали связь с русской эмигрантской средой.

Необходимо указать, что в данное издание не были включены биографии тех монашествующих, которые в обозначенный период проживали и служили на территориях современных стран ближнего зарубежья, входивших в состав СССР до его распада. Также за пределами сборника оказались и насельники тех монастырей межвоенной Польши, которые после Второй мировой войны оказались на территории советских республик: Белоруссии, Украины и Литвы. К таким известным монашеским центрам относятся Вильнюсская Свято-Духовская, Жировицкая Свято-Успенская обители, Почаевская Свято-Успенская лавра и другие монастыри. По-другому складывалась судьба монастырей, оказавшихся на западной стороне от условной границы «линии Керзона», т. е. на территории с преобладанием польского населения. Здесь находились Яблочинский монастырь, Марфо-Мариинская обитель, основанная на горе Грабарка, и другие монастыри, которые в итоге (после Второй мировой войны) оказались включенными в границы Польши. Поэтому биографии насельников подобных монастырей также включены в настоящий справочник.

Несколько иначе сложилась судьба тех обителей, которые после революции в России в связи с изменением государственных границ оказались в Финляндии. В ходе зимней советско-финской войны 1939–1940 гг. большинство из них навсегда были эвакуированы вглубь молодого скандинавского государства. В итоге насельники этих обителей стали монахами-беженцами, основавшими новые эмигрантские монашеские общины. Биографии многих насельников монастырей Финляндии нашли свое место в справочнике.

С 1900 по 2000 гг. большое число монахов проживало в зарубежных Духовных миссиях. Именно русское иночество стало тем фундаментом, на котором строилась деятельность этих русских миссионерских центров в Китае, Палестине, Северной Америке и в других регионах мира. Изучению истории Русских Духовных миссий прошедшего века посвящены различные научные издания, сборники документов, справочники и другие работы[2]. При этом, следует отметить, что во многих изданиях отражено институциональное развитие Духовных миссий, а судьбы их членов – монахов и монахинь – в основном остаются вне поля зрения исследователей.

Что же касается работ, посвященных жизнеописанию монашествующих отдельно взятых иноческих обителей Русского зарубежного мира, то внимание церковных историков было обращено на крупные и известные обители эмиграции, такие как Джорданвилльская Свято-Троицкая обитель (США)[3], Ново-Валаамский монастырь (Финляндия)[4], Иово-Почаевское иноческое братство (с. Ладомирова, район Пряшевской Руси в Словакии, Чехословацкая Республика)[5]. В тоже время десятки небольших иноческих общин Русского мира были обделены вниманием исследователей. Одновременно предаются забвению и их насельники.

Уникальность данного феномена – русское эмигрантское монашество – заключалась в том, что зачастую представители этой идейно-религиозной группы людей находились не только в иностранных государствах, но состояли и в других национальных Поместных Церквях, сохраняя традиционную форму и дух российского иночества. Так русское монашество несло свое служение в составе Константинопольской Православной Церкви (далее – КПЦ), Сербской Православной Церкви (далее – СПЦ), Болгарской Православной Церкви (далее – БПЦ) и в других Автокефальных Церквях. Некоторые биографии представителей монашества этих Церквей также включены в настоящий справочник.

Данный сборник охватывает зарубежное монашество нескольких юрисдикций, которые были сформированы на основе дореволюционной Российской Православной Церкви. Среди них, прежде всего, Русская Православная Церковь Московского патриархата (далее – РПЦ МП), Русская Православная Церковь Заграницей (далее – РПЦЗ)[6], Православная Церковь Америки (далее – ПЦА)[7], Русский Экзархат Константинопольского патриархата (далее – РЭКП)[8], Финляндская Автономная Православная Церковь в составе Константинопольского патриархата (далее – ФАПЦ)[9], Польская Православная Церковь (далее – ППЦ)[10], Китайская Автономная Православная Церковь в составе Московского патриархата (далее – КАПЦ)[11].

Необходимо указать, что в разные периоды наименования некоторых юрисдикций менялись. Название зависело от отношения той или иной юрисдикции к Московскому патриархату, от признания другими Поместными Церквями и от иных факторов. Православная Церковь в Америке (ПЦА) до 1970 г. в данной работе именуется Северо-Американской митрополией. Русский Экзархат Константинопольского патриархата (РЭКП) такое условное наименование приобретает начиная с 1931 г., но в период с 1945 по 1947 гг. он именуется Западноевропейским экзархатом РПЦ МП.

В обозначенный период непросто складывались взаимоотношения между Русской Православной Церковью Московского патриархата, Зарубежной Церковью (РПЦЗ) и Русским Экзархатом Константинопольского патриархата. Также до определенного времени не было взаимопонимания у Русской Церкви с Северо-Американской митрополией, с Финляндской Автономной Православной Церковью и с Польской Православной Церковью. Очень часто монашествующие входили в состав той или иной Церкви, не делая при этом никакого личного выбора. Некоторые монашествующие до конца своих дней оставались только в той юрисдикции, в которой они оказались в силу тех или иных обстоятельств. Другие же переходили из одной юрисдикции в другую и даже попадали в неканонические церковные структуры. Под последними подразумеваются те религиозные организации, которые не признаны ни одной из Поместных Православных Церквей и не имеют с ними евхаристического общения.

Монашествующие во все времена старались проживать только в монастырях или в различных иноческих общинах, а искусные из них становились отшельниками и совсем покидали общество людей. Но в XX в. в эмиграции широкое распространение получила такая религиозная форма как «монашество в миру» или «белое иночество». Известно, что с давних пор монахи становились миссионерами и шли с проповедью к людям. Однако в данном случае речь идет совсем о другом. В эмиграции очень часто монахи становились иеромонахами, т. е. священниками. После этого многие из них направлялись на приход, и их иноческое поприще наполнялось активным пастырским служением в миру. Бедные зарубежные приходы нуждались в священниках с очень скромными материальными запросами. Порой такие эмигрантские церковные общины могли содержать только настоящих аскетов и подвижников, у которых потребности были весьма ограниченными. Поэтому примерно каждый четвертый-пятый священник на русском зарубежном приходе был представителем черного духовенства. Монахиням на приходе было несколько сложнее найти свое служение, но они тоже не были редкостью в эмигрантской среде, особенно на русских приходах в европейских странах.

Еще одно явление в истории Русского зарубежья, которому не было уделено должного внимания исследователей, – это иностранное иночество в зарубежных монастырях и приходах РПЦ. Нередко представители других национальностей (китайской, немецкой, французской, американской, английской) становились православными, принимали русские иноческие традиции и проявляли активную деятельность внутри российской диаспоры. К их числу, в частности, относится иеромонах Серафим (Роуз), игуменья Мария (Робинсон), архимандрит Николай (Гиббс) и другие. Многие из них столько сделали для сохранения и развития российского религиозного зарубежья, что мало кто из соотечественников-эмирантов может с ними сравниться.

Необходимо пояснить вопрос датировки. Часто путаница дат в источниках возникает в связи с переходом в 1918 г. с юлианского календаря на григорианский (новый стиль). Но, если в юрисдикции ФАПЦ активно насаждался новый календарь в жизни монастырей и приходов, то в РПЦЗ и иерархи, и простые монахи, и миряне долго не переходили на новый стиль. Для избежания путаницы в датах, относящихся к началу XX в. (до 1918 г.), в данном справочнике приводятся даты как нового, так и старого стиля. Нередко из источников определить стиль (старый или новый) тех или иных дат не представляется возможным. В таком случае дата приводится такая, как в источнике. Начиная с января 1918 г. даты указаны в новом стиле.

В настоящую работу включены все степени монашествующих: иноки (инокини), монахи (монахини), схимонахи (схимонахини). Помимо этих категорий в сборник были также добавлены биографии рясофорных послушников (послушниц). Внутренняя и внешняя жизнь рясофорных послушников практически никак не отличается от иночествующих. У них одинаковое облачение, общие послушания, режим, обязанности и др. Поэтому рясофорными послушниками становятся уже зрелые кандидаты, проверенные временем. Такие насельники как правило уже не покидают своих обителей, чего нельзя сказать про обычных послушников. Эта последняя категория насельников осталась за рамками данного сборника.

Некоторые монашествующие Русского зарубежья становились епископами. Архиерейский сан не освобождал их от иноческого призвания[12]. Многие зарубежные иерархи вели, поистине, подвижнический образ жизни. За рубежом этому способствовали эмигрантские стесненные условия, скорби, беды, скитания. Интересно, что часть монашествующих эмигрантов, которые после Второй мировой войны вернулись на Родину, впоследствии выдвигались руководством Русской Церкви Московского патриархата на архиерейское служение[13]. При этом даже белоэмигрантское прошлое не мешало им становиться епископами в советском тоталитарном государстве.

Зарубежное русское монашество было представлено различными сословными группами разрушенного в начале XX века общественного строя Российской империи. Среди монашествующих за границей были выходцы из крестьянства, городского населения (почетные граждане, мещанство, купечество), казачества, духовенства и дворянства. Статистические исследования в данной области не проводились. Но на основании биографического материала настоящего справочника можно говорить о том, что самым редким сословным элементом в среде монашествующих за границей были рабочие (одно из «состояний» городского населения). Нередко монахами (монахинями) становились выходцы из дворян. При этом среди них были даже представители титулованного дворянства из графских и княжеских родов. В среду зарубежного монашества вошла даже представительница Дома Романовых[14].

Источниковая база русского зарубежного монашества весьма обширна. При написании данного сборника был использован большой массив документов из отечественных и зарубежных архивов. Большинство источников, на которых основывается данная работа, относятся к числу неопубликованных. Значительная часть из них впервые вводится в научный оборот. К числу отечественных архивов, источники которых использованы при составлении биографий, относятся Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) и Российский государственный исторический архив (РГИА).

Из ГАРФ были использованы документы фонда Р-5826 («Русский Общевоинский союз (РОВС)»), фонда 6343 («Архиерейский Синод Русской Православной Церкви заграницей») и фонда 6991 («Совет по делам религий [до 1965 г. – по делам Русской Православной Церкви] при Совете Министров СССР»). Из фонда РОВС были использованы некоторые документы, в которых имеются сведения о монахах Финляндской Православной Церкви. В фонде 6343 были выявлены и использованы биографические сведения, которые содержатся в протоколах заседаний т. н. «карловацкого» Синода РПЦЗ и в послужных списках монашествующих. В другом известном фонде ГАРФ – 6991 – содержится множество различных отчетов зарубежных учреждений РПЦ, служебных справок советских органов, документов о духовенстве разных эмигрантских юрисдикций, писем, указов, автобиографий. Данные источники были использованы во многих биографиях. Из 796-го фонда (Святейший Правительствующий Синод) РГИА были задействованы документы по Пекинской Духовной миссии и Северо-Американской епархии.

К числу зарубежных архивов, документы которых были использованы в данной работе, относятся следующие:

Архив Ново-Валаамского монастыря в Финляндии (VLA);

Архив Германской епархии Русской Православной Церкви Заграницей (АГЕ РПЦЗ);

Архив мужского монастыря преподобного Иова Почаевского

РПЦЗ в Германии (АММПИП РПЦЗ);

Архив Корсунской епархии Русской Православной Церкви во

Франция (АКЕ РПЦ);

Архив Леснинского женского монастыря во Франция (АЛЖМ);

Архив Музея русской культуры в Сан-Франциско (АМРК);

Архив Сан-Францисской и Западно-Американской епархии РПЦЗ (АСФЗАЕ РПЦЗ);

Синодальный архив Русской Православной Церкви Заграницей (СА РПЦЗ);

Архив Православной Церкви Америки (АПЦА).

В архиве Ново-Валаамского монастыря содержится большое количество документов об истории не только Валаамской обители, но и Коневского, Печенгского и Линтульского монастырей. Из разных фондов, сформированных по хронологическому принципу, извлечены биографические данные о многочисленных насельниках указанных обителей Финляндской Автономной Церкви. Из отобранных для данного сборника документов Ново-Валаамской обители крайне сложно выявить персональные особенности характера большинства монахов и монахинь указанных монастырей. Конечно, это связано со строгим духом Валаама и других северных монастырей. Насельники этих обителей отличались самоотверженностью, смирением, трудолюбием, твердостью духа, закрытостью от внешнего мира. Большинство монахов и монахинь были выходцами из крестьянских семей. Как правило, они не увлекались интеллектуальными занятиями. Поэтому мы вряд ли сможем найти в архивах их письма или сочинения. Хотя, конечно, осталась основательная официально-деловая и хозяйственная документация.

Архив Германской епархии РПЦЗ, размещенный в женской обители преподобномученицы вел. кн. Елисаветы Феодоровны в Бухендорфе (недалеко от гор. Мюнхена), содержит немало ценных исторических источников. Среди них можно найти различные анкеты, письма, указы, прошения и другие важные документы.

В баварском гор. Мюнхене с 1940-х гг. располагается мужской монастырь преп. Иова Почаевского (РПЦЗ). В данной обители имеется свой архив, который содержит личные документы насельников монастыря, указы Архиерейского Синода РПЦЗ и некоторые письма монахов.

Архив Корсунской епархии РПЦ МП хранится в гор. Париже. В нем содержатся документы, которые освещают жизнь русского духовенства и приходов Московского патриархата в странах Западной Европы. Архив не описан, и доступ к нему ограничен.

Во французской Нормандии расположен Леснинский женский монастырь. В обители хранится небольшой архив. Он не описан, и доступ к нему до 2007 г. был ограничен. В 2007 г. сестры монастыря отказались объединиться с Русской Церковью Московского патриархата и перешли в т. н. Русскую Истинно-Православную Церковь, которая считается неканонической. Вероятно, что с того времени для исследователей, не входящих в данную юрисдикцию, доступ к документам вовсе закрыт.

В США крупнейшим собранием россики является Музей русской культуры в гор. Сан-Франциско. Его богатое архивное собрание находится в стадии систематизации и описания. Среди многочисленных единиц хранения в данном центре русской культуры имеются документы по истории Зарубежной Церкви в Китае, США и в других странах.

В том же калифорнийском городе располагается архив Сан-Францисской и Западно-Американской епархии РПЦЗ, который, по всей видимости, обладает более значительным объемом документов, касающихся именно церковной истории русской диаспоры. В частности, в его фондохранилище содержатся личные дела монашествующих Зарубежной Церкви (в том числе архиереев), их письма. Также в архиве представлены документы по истории русских иноческих обителей Китая, США, Сербии.

В восточной части США, в гор. Нью-Йорке, имеется самое крупное собрание документов Русской Православной Церкви Заграницей – Синодальный архив. В его фондах также содержатся множество личных дел монашествующих Зарубежной Церкви. Кроме того, в архиве представлены документы по истории русских иноческих обителей Афона, Китая, Святой Земли, США, Сербии.

В помещении Управления делами ПЦА, в Сайоссете (шт. Нью-Йорк), располагается богатейшее собрание уникальных документов об истории православия в Америке. История формирования этого архива описана известным историком А.В. Поповым в его книге «Российское православное зарубежье»[15]. При написании данного биографического справочника были использованы многие личные дела монашествующих Северо-Американской митрополии.

Помимо перечисленных выше архивов источниковую базу работы составили личные фонды архим. Иоанна (Маграмма) и протодиакона Виктора Лохматова из США. Кроме того, были использованы и некоторые устные источники.

Справедливости ради надо отметить, что имеется огромное количество письменных источников, которые также можно было бы использовать при создании данного справочника. Речь идет об архивохранилищах Йзраиля, Польши, Болгарии, Австралии и других стран. Пожалуй, больше всего исторических документов по данной теме можно обнаружить в России. Огромный пласт таких источников содержится в некоторых центральных и региональных архивах, а также в архиве ОВЦС и в епархиальных архивных фондах. Однако для того, чтобы все эти источники найти и применить для составления биографий, необходимо привлечь целый коллектив исследователей, потому как объем такой работы представляется весьма внушительным.

К сожалению, автору-составителю не удалось получить доступ в некоторые зарубежные архивы, в том числе в архивы Архиепископии русских православных церквей в Западной Европе (РЭКП). На основе документов РЭКП в 2007 г. был издан основательный биографический справочник известного эмигрантского историка Антуана Нивьера – «Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе». Данный труд содержит большое количество биографий российской религиозной диаспоры. Однако автор включил в свою работу только лишь часть монашествующих, совершавших свое служение в Европе. Кроме того, многие биографические сведения требуют проверки и сопоставления с другими Источниковыми базами. Ошибки часто встречаются в разных некрологах, периодических изданиях и даже в архивных документах. Иногда сами монашествующие в анкетах и в других документах указывали о себе неточные или ошибочные сведения.

По словам историка Антуана Нивьера, он также не смог получить доступ в некоторые русские церковные архивы в Европе[16]. Нередко исследователям в данном вопросе мешают непростые церковно-политические отношения между юрисдикциями и идеологические предубеждения отдельных лиц. Но зачастую историков не допускают до эмигрантских архивов из-за того, что те не приведены в должный порядок, не систематизированы и не имеют постоянного сотрудника, который мог бы следить за тем или иным хранилищем россики. Поэтому для исследователя любые исторические источники представляются веьма ценными.

В данном справочнике используется такой важный биографический источник, как некрополь. Кладбища русской эмиграции привлекают многих исследователей из России и из-за рубежа. Некоторые из этих некрополей уже давно описаны и изучены, а их захоронения находятся под присмотром. Это касается, прежде всего, известных русских кладбищ, расположенных в странах Европы: в гор. Сент-Женевьев-де-Буа (Франция), в гор. Висбадене (Германия), в гор. Хельсинки (Финляндия). Таким некрополям посвящены различные работы, которые содержат биографические справки[17]. В Русском зарубежье имеются также кладбища, созданные эмигрантскими монастырями. Одни из них со временем стали кладбищами общими для всех русских соотечественников[18], проживающих за пределами России; другие – многие годы остаются в своем статусе исключительно монастырского кладбища[19] и практически не пополняются другими захоронениями. Одиночные могилы русских монахов и монахинь разбросаны по всему миру, большая часть из которых, к великому сожалению, уже забыты и утрачены, а те, что еще пока не преданы полному забвению, нередко остаются без ухода. Это, в свою очередь, может привести к утрате надгробных надписей[20]. После потери могильных сведений потом уже «распознать» захоронение не представляется возможным. Сохранению русских некрополей должны быть посвящены отдельные российские проекты на государственном уровне.

Отсутствие описей и структуризации эмигрантских архивов создают еще одну сложность по изучению зарубежных источников. Хотя в последнее время начинается постепенное приведение в порядок некоторых зарубежных архивохранилищ. Зачастую эту работу делают добровольцы, которые периодически меняются. При этом нередко вчерашняя нумерация фондов сегодня становится совсем другой. Поэтому специалисты по русскому зарубежью в своих исследованиях могут ссылаться на одни и те же документы, используя разную архивную нумерацию.

Безусловно, данный справочник не претендует на полный охват всего русского зарубежного монашества прошедшего века. Не может он осветить и все многогранные биографические сведения, не может показать все своеобразие личностей, включенных в данный сборник. Необходимо отметить, что по некоторым известным представителям монашества Русского зарубежья выпущены отдельные книги. К их числу, в частности, относятся архимандрит Афанасий (Стуков)[21], архимандрит Исаакий (Виноградов)[22], схиигумен Харитон (Дунаев)[23], монахиня Мария (Вырубова)[24] и другие. В тоже время немало и тех иноков, о ком имеется совсем мало информации. Существенная проблема при составлении таких биографий заключается в том, что очень часто в исторических источниках отсутствуют фамилии монашествующих. Ведь, в отличие от белого духовенства, фамилия монаха по традиции часто не указывается. В итоге, имена многих зарубежных иноков и монахов не были включены в данный сборник из-за отсутствия сведений об их фамилиях.