Незванный гость

– Что скажешь?

Я отложила вырезку и внимательно осмотрела послание.

– Писал мужчина, средних лет, очень уравновешенный, если не сказать – педантичный, и притом грамотный.

– А мне так не показалось.

– Вас пытаются ввести в заблуждение. Взгляните, как написана каждая буква: линии четкие и уверенные. Человек, настолько необразованный, каким хочет казаться автор послания, должен быть совсем непривычным к бумаге и ручке. Здесь же – ни одной помарки, такое впечатление, что писал чертежник.

– А может, по линейке?

– Посмотрите внимательнее. Нажим действительно везде одинаковый, но писали именно от руки. А после слова «женой» видите маленькое пятнышко? – Я указала на едва заметную точку. – Здесь он чуть запятую не поставил.

– Убедили. – Гарик поднял на меня взгляд, выражавший даже уважение (насколько могут выразить уважение два пистолетных дула). – А газета?

Я вновь взяла в руки вырезку.

– Газета говорит о том, что вы крупно насолили какому-то серьезному противнику.

– А что такого в этой картинке?

– В картинке – ничего. Судя по стилю и фрагменту статьи на обороте, это что-то аналитическое. Бумага и качество печати говорят в пользу «АИФа». Информации в этом ноль. А вот то, что ее вложили в конверт, указывает, что писал вам профессионал.

– То есть?

– Тот, кто писал это письмо, хотел создать определенный образ. Вырезанная из газеты репродукция «кровавой» картины в этот образ превосходно вписывается. Такую деталь мог предусмотреть только очень умный человек.

– Еще что-то расскажете?

– Очень мало. Вырезали уверенной рукой, большими ножницами. Скорее всего, это делал тот же, кто писал письмо. Вот и все.

– М-да.

– А почему вы решили обратиться именно ко мне? – Про милицию я и спрашивать не стала.

– Ну как… Получил я, значит, эту ерунду. Ну, посмеялся – мало ли дураков. У меня в особняке все время трое-четверо пацанов тусуются, Анька из дома почти не выходит – тяжело ей, да и по магазинам она одна не ездит. Так что бояться вроде нечего. А вечером были в сауне с этим барыгой…

– С каким барыгой?

– Ну, с Семаго Аркадием. Вот. Ну, я по пьянке ему и рассказал, как хохму. А он говорит, что с ним что-то похожее вроде было, и посоветовал обратиться к вам. Я сначала не хотел, но сегодня утром нашел дома вот это…

Гарик вновь полез в карман и извлек сложенный вдвое маленький листок кремовой бумаги. На нем было только одно слово, написанное уже знакомым почерком – угловатые печатные буквы разной величины, выписанные рукой чертежника.

Это слово было – «завтра».

– Вот после этого я и связался с Семаго, а он обещал позвонить тебе.

– Страница из календаря, как я понимаю?

– Ну. Из ежедневника в моем кабинете.

– Это меняет дело, все серьезней, чем я думала. Число сегодняшнее.

– В том-то и дело. Не могу понять, откуда это там взялось. Мой кабинет на втором этаже, везде решетки, опять же бойцы внизу.

– Но кто-то же проник в ваш кабинет? – Я не стала говорить Гарику, что очень понимаю чувства человека, который вдруг обнаруживает, что у него побывали незваные гости.

– Вот это меня и напрягает. Из своих никто не мог, просто незачем. Хотя х… черт его знает, кому сейчас можно доверять. Это, кстати, другая причина нашей встречи – лучше перестраховаться. Так?

– Совершенно верно. А много постороннего народа бывает в доме?

– Вот этим я как раз сейчас и занимаюсь. Приходил на той неделе водопроводчик – я краны в ванной менял, потом еще этот антеннщик мне тарелку ставил. Еще баба одна – она каждый день приходит убираться и готовить. Ну и еще там… Сейчас их всех проверяют.

– А как насчет «жучков»?

– Уже проверил, сразу же, как эту записку обнаружил. Все чисто.

– А в кабинет кто-то из чужих в последнее время заходил?

– Да если бы я знал! Меня дома-то, считай, не бывает днем, все время на работе. Их всех жена принимала, а ее я не хочу из-за этого дела дергать. Попытался невзначай расспросить, а она не помнит толком.

– А где вы, если не секрет, работаете?

– У меня два цеха колбасных своих, ну и там по мелочи еще…

– Ясно. А как же вы собираетесь своей жене объяснить мое появление?

– Да никак. Скажу, что нанял ей персонального телохранителя. Просто, мол, для собственного спокойствия. Так вы беретесь? В деньгах не обижу.

– У меня установленный тариф.

– Значит, плачу двойной. Аркадий говорит, ты можешь это… незаметно работать?

– Ну, в общем, никто пока не жаловался. Тут есть свои секреты, но главный принцип такой – киллер вообще не должен понять, что рядом с его целью находится бодигард.

– Телохранитель то есть?

– Ага. А теперь я прошу хорошенько подумать и ответить максимально искренне. Есть у кого-то серьезный повод осуществить эту угрозу?

– Да вообще-то, наверное, есть. То есть наверняка есть, и у многих. Но я вот во что въехать не могу – зачем им было меня предупреждать?!

– Это тот самый вопрос, который и я себе задаю.

– Может, просто пугают?

– А мотив?

– В том-то и дело. Ладно бы еще что-то требовали, а так ерунда какая-то получается.

– Тем более что пугать можно было и по почте. Проникать к вам в дом было слишком опасно. Нет, игнорировать эти предупреждения нельзя, с какой бы целью их ни оставили.