Эпоха добрых людей
– Я спать, – покачал головой Кедр, – если вы двое, конечно, дадите…
– Я тоже, – Герман захлопнул книгу, – Аксинья пусть тут остается?
Кедр критически взглянул на спящую девушку.
– Ну да. Ей вроде бы неплохо, – пожал он плечами.
– Спать, – после короткого молчания пробубнил Диамант.
В гостиной остались Варвара Котова, ее муж, не подававший признаков разумного существования, да Аксинья, от которой доносилось глухое похрапывание.
Стол был все еще не убран, и мадам Котова принялась за дело. Грязные тарелки и блюда под ее злобным сфокусированным взглядом поднимались в воздух и плавно плыли в сторону кухни. В раковину они опускались менее плавно, но, пока звуков бьющегося фарфора не слышалось, мадам Котова продолжала в том же темпе.
– Поднимайся. Пьянчуга… – толкнула она мужа, – надо стол обратно подвинуть…
Силиций Котов чуть съехал от ее толчка.
– Эй! Подъем, я кому сказала! Я не собираюсь до утра этот бардак оставлять!
От него снизошло неразборчивое бурчание.
– Давай, давай!… Поднимайся, уродец… Нечего в кресле спать, – Варвара Котова схватила его за руки и потянула на себя.
– Варечка… Ну, Ва… Ря, – господин Котов разлепил сощуренные глаза.
– Так, на ногах стоять можешь… Хоть что-то… Давай, нужно стол придвинуть как было…
– Варя… Почему ты такая злая… – он оперся о край стола и свесил голову.
– Я злая?! Я еще и злая?! За что мне такие мужики в доме? Один пьет, другой не может уследить за собственным ребенком!… Хоть бы кто догадался со стола убрать!… Нет, все я должна делать! И готовить, и убирать, и мебель двигать! И еще и за внучкой следить, оказывается!… И я еще и злая! Прекрасно! – мадам Котова треснула об стол сковородой и, уронив ее, грузно опустилась в кресло.
Господин Котов поморщился от грохота. Он медленно поднял сковородку и положил на стол.
– Не нужно было так их ругать… Они еще молодые…
Варвара Котова развернулась к нему и неприязненно ухмыльнулась.
– Ах, не нужно было? А что же вы не вмешались, раз не нужно было? Не в силах были отрезветь?
– Они не виноваты в том, что случилось… Откуда они могли знать, что Лили попытаются украсть…
– Они не могли знать, но обязаны были следить за своим ребенком! И ни на что не отвлекаться!… Я знаю, как было! Наверняка отнесли ее на поле, ушли за ограждение – и забыли! И давай развлекаться, шуры-муры разводить… Какой там, ребенок! Когда у них любовь! Им некогда! – язвительно проговорила мадам Котова.
– Они оба – ответственные. Они следили, я уверен… Даже мы такими серьезными не были, – устало возразил господин Котов.
– Ой, не неси чушь! Ответственные… Я была в ее возрасте гораздо ответственнее… Вот насчет тебя согласна! И дочь наша вся в тебя!…
– Да заткнись ты хоть на миг и послушай, что тебе говорят… – однотонно произнес Силиций Котов и со значением посмотрел на жену, – не они виноваты. Не они… Алена переживает больше тебя. Она рыдала, когда они только вернулись с праздника… И я буду прав, если предположу, что сейчас… – он вскинул руку в направлении окна, – после твоих слов… Она опять плачет… Она ушла, лишь бы тебя не слушать. Потому что ты ежесекундно обливаешь ее дерьмом. Говоришь то, чего на самом деле нет. Говоришь обидное. Настолько обидное, что она начинает в это верить… Почему она молчит? Она ругаться с тобой не хочет… Нет сил доказывать, что ты не права… Зачем? У тебя найдется еще миллион причин! Ты слышишь только себя! Другие просто не могут быть правы…
– А ты, конечно же, прав всегда… – прошипела Варвара Котова, – когда сидишь в своем подвале и занимаешься незаконными практиками… Ты, конечно же, прав… Подвергая опасности всю свою семью, семью своей дочери… А как ты умеешь решать вопросы! Это же любому на зависть! Чуть что какие проблемы… Надо накидаться! И проблемы сразу как рукой снимет! Они уйдут!… Только не уйдут. Их решит жена. Которая в этом доме и за мать, и за отца, и за бабу, и за мужика… А что делать, если больше некому? Если нормального мужика в доме нет, одни тряпки?… Это не я злая, это вы меня такой сделали. Пока я не вышла за тебя, я даже не знала, что умею кричать. Не приходилось!… Или было бы лучше, если бы я не рыпалась? Если бы ждала, пока ты соизволишь разобраться? Да мы бы сдохли все от ожидания, пока ты возьмешь себя в руки и сделаешь хоть что-то… Помнишь, сломанный замок? Я просила тебя года два… В итоге починила сама… Где-то неделю назад… И так у нас всю жизнь, Силиций. Если бы не я… Ни хрена бы не было… И ты еще смеешь мне что-то предъявлять…
– Да, давай, теперь меня поливай дерьмом… – господин Котов прикрыл глаза и произвел пригласительный жест ладонью, – но относись ты терпимее к своей дочери! Наши с тобой дрязги не надо вымещать на ней! А как Дима подвернется, так ты и его уму готова научить! С ним, пожалуй, тебе даже интереснее – он орет похлеще тебя!
– Диамант – ужасно невоспитанный! Где это все было до свадьбы? Всегда тихий, скромный, улыбается… И сейчас… – мадам Котова цокнула языком, – неблагодарное чудовище… Ведет себя как властелин всего и вся!…
– До свадьбы он не имел права открывать рот… А теперь расхрабрился, поднимается в самооценке… Отстаивает ее как может, – пожал плечами господин Котов.
Они помолчали. Ходики пробили четыре раза. За окном начинало светлеть. Варвара глубоко зевнула.
– Все, со стола я убрала… Можно ложиться, – она протерла глаза и поднялась с кресла, – а ты поставь его, как было…
Силиций кивнул. Она поднялась на второй этаж.
Стол подвинул. Аккуратно, постоянно прислушиваясь к скрипам и стенаниям пола, чтобы не издавать слишком громких звуков. И собрался было тоже подняться в спальню, поспать хотя бы несколько часов. Как вдруг осознание собственной ошибки пригвоздило ноги к месту. Даже не ошибки. Собственной… Ничтожности. Мелочности. Убогости. Какой еще человек в здравом уме подвергнет маленьких детей такой опасности. А он в самом деле подверг. Он сделал с ними то, что никогда, никак невозможно исправить. Да, они маленькие. Но он лишил их всякого выбора. Лишил выбора их родителей. Он просто взял и отправил их всех в задницу, полную дерьма. Он думал, что никто никогда не узнает. Ведь это невозможно понять! Не было никого кроме него и детей… В этой самой комнате. Это комната ужаса. Эта гостиная порождает адские мысли. Что с ней не так? Нет, она всего лишь комната. Это с ним все не так… Он не человек… Он чудовище… Как они смогли об этом узнать?! Как?! Не прошло и дня! Лили чуть не украли… А может это и не они вовсе? А кто-то еще?… Нет, вот это совсем глупость. За такой короткий срок… Кто еще мог догадаться за такой короткий срок… Ладно, они поняли, что камни – подделка… Но как они додумались, как смогли узнать, что они в детях… И что будет дальше? Они ведь не остановятся. Им нужны эти камни. Они нацелились. Они сделают еще попытку. И не одну. Они не перестанут преследовать детей, пока не добьются своего… А если добьются? Им нужны камни… Им нужно будет извлечь их из детей… А если лишить ювелира камня энергии…
Силиций Котов повалился на пол и закрыл лицо ладонями. Он содрогался в беззвучных рыданиях.
– Господи! Господи, ты чего? Все в порядке? Упал, ушибся, что? – внезапно его обвили женские руки. Сквозь пальцы он увидел взволнованные глаза Варвары.
Ушло много времени. Ему казалось, что он говорил вечность. Его голос время от времени вздрагивал, и он запинался от боли в горле, не в силах продолжать. Из него лезло все – и факты, и мысли, и оправдания, и то, о чем говорить не хотелось. Рассказ получался путанным и несвязным, насколько он мог оценить себя со стороны. Однако Варвара Котова отнюдь не выглядела удивленной или не понимающей. Она молча слушала, периодически поднимая брови или слегка поджимая губы. Он умолк и опустил взгляд в ожидании. Зря он все это высказал. Сейчас она снова разорется, и на этот раз…
– Ну, и натворил… И что собираешься делать? – со странным спокойствием спросила Варвара.
Силиций поднял на нее недоуменный взгляд.
– Ты точно услышала, что я сказал?
– Точно… Я слишком устала, чтобы кричать… Хочется спать… Повторяю: что ты собираешься делать?
– Не знаю, ничего не знаю… – он зарылся головой в колени, – придется сказать Алене… И ребятам… Они обязаны знать.
– Ну да… Они тебя убьют. Родная дочь возненавидит. Говорить им нельзя. Это самая большая глупость, которую ты можешь сделать.
– Что же тогда? Ничего не делать? Эти ублюдки наверняка не остановятся… Может, прямо сейчас разрабатывают новый план…
– Не остановятся… А что если… Детей спрятать куда-нибудь… Отправить жить на какую-нибудь окраину… Хотя бы пока они не выросли… И научить их сражаться, быть на чеку… В глуши их найти будет непросто…
– А что мы скажем их родителям? Нужна веская причина, чтобы они вот так взяли и захотели уехать жить в глушь!
– А вот веская причина… – Варвара задумчиво посмотрела на него. В ней внезапно появилась устрашающая серьезность, – сейчас активно возобновили программу переселения… Я не говорила, нам недавно пришло приглашение… Я знала, что Алена не захочет, поэтому и не предлагала…
– Только не это! У них же здесь вся жизнь! Они не согласятся! – Силиций в ужасе расширил глаза.
– Им не обязательно соглашаться. Мы согласимся за них…
– Нет, это не выход. Мы не имеем права за них решать…
– Ты уже за них решил. Если хочешь, чтобы их дети выжили… Выросли, по крайней мере… Придется вновь это сделать…
С улицы долетали голоса птиц. Далеко на берегу шуршало море. Постукивали по окнам ветки деревьев.
– Скажем им утром… – кивнул господин Котов, – скажем, что пришло приглашение, и отказаться нельзя…
– Да… И я поеду с ними.
– Что? Зачем? Это же так далеко!
– Я там выросла, хоть и многое не помню… Им понадобится кто-то в поддержку…
– Пожалуй, это разумно…
– Ты можешь навещать нас… А можешь вообще тоже уехать. Тебя могут здесь достать… Когда след окончательно потеряется… Вопросы будут к тебе.
– Справлюсь. А поехать с вами… Не могу я. Все это из-за меня… Я вообще не знаю, как буду теперь смотреть Алене в глаза…
– У вас с ней хорошие отношения. Лучше их не портить… Расстояние должно помочь.
Силиций взял ее за руку.
– Прости меня… Нам нужно было больше разговаривать. Я смог бы перестать пить…
– Но ты не хотел переставать… – вздохнула Варвара, – проще было выпить, чем что-то обсуждать… И ты меня прости. Я требовала… А надо было любить…
Они сидели на полу в обнимку. Он смотрел на часы, прикидывая, стоит ли ложиться спать. Она смотрела в окно.
Часть вторая
Глава 5
– … Привет!… Привет… Привет, Алена!… Привет, Алена… Телефон у тебя выключен… Куда еще позвонить я не знал… Решил написать…. Твой отец передал, что вы уехали к родственникам, в какую-то глушь… Видимо, связи там нет. Никакой…. А, впрочем, на что я рассчитываю? Муж, ребенок… Почему! Я на что-то рассчитываю?… Можно было хотя бы оставить телефон… Или адрес… Дожидаться меня было бы слишком… А мне бы этого хотелось… Неужели так срочно понадобилось уехать? Ты не говорила мне, что вы планируете поездку… А, впрочем, может ты и не говорила… А поездку вы планировали…. Мне казалось, тебе важно… Важен я… Но видимо не важен…. Вас нет уже две недели. Даже чуть больше… Шестнадцать дней… Если ты знала, что уезжаешь так надолго, могла бы подождать совсем чуть-чуть и!… Попрощаться…. Меня бы выпустили, ты бы спросила, как я все это вынес, а затем ты бы сказала, что уедешь, но будешь мне звонить или писать, или хоть что-нибудь… Неужели… Ни на долю секунды… Ты не подумала обо мне… Что я с ума буду сходить, не зная, где ты…. А может, ты и не знала, что поездка так затянется… Надо было спросить у господина Котова адрес. Я бы смог тебе написать… Прости. Постеснялся… Или не прости?… Хм… Пожалуй, я оказал тебе услугу своим стеснением. Тебе не приходится все это выслушивать…
Лиам подул себе на ладони. Теплее не стало. Шел снег. И хотя ветра не было, в воздухе ощущался лютый мороз. Выйти на улицу в одном свитере и рваных джинсах более не казалось хорошей идеей. Он взглянул еще раз на покрасневшие пальцы. Кожа местами потрескалась и выглядела старой. По лицу Лиама проскользнула ухмылка.
Из-под рукавов на запястьях виднелись черные синяки. Лиам, морщась, размял руки. Странное это ощущение. Быть наказанным, когда совершил доброе дело. И в то же время, знаешь, что должен был быть наказан.
В доме зазвонил телефон. Лиам вскочил и рванулся внутрь, захлопнув входную дверь. Когда добежал до трубки, увидел, что ее уже сняли в другом месте – на экране светился незнакомый номер.
Из соседней комнаты высунулся парень в заляпанной рабочей форме и, оглядевшись в поисках источника шума, остановился на нем взглядом.
Лиам увидел его боковым зрением, но не стал поворачиваться, продолжая смотреть на телефонный аппарат. Из кабинета дяди струился гулкий голос.
– Это не она, – почти сочувственно произнес парень, – партнеры какие-то, сразу о бизнесе начали…
– Знаю… Ее номер есть в определителе, – ответил Лиам и сам не понял, зачем принялся объясняться.
Рабочий продолжал в молчании смотреть на него, пока Лиам старательно изображал нелюдимость. С кухни доносились хамоватые вопли и гогот. Видимо, дядя нанял целую бригаду.
– Мы уже собрали одну машину… Хотите взглянуть?
Парень достал из кармана сигареты и закурил.
Лиам смерил его долгим, пустым взглядом, затем резко встал, взял у него пачку и вошел в комнату.
Здесь было пыльно. Повсюду валялись опилки, металлические огрызки, провода и окурки. На самодельных столах хаотично лежали инструменты: из-под груды чертежей торчал молоток, ребристый кусочек пилы и мощная деревянная ручка с неизвестно каким наконечником. Внимание Лиама привлек внушительный ящик гвоздей под столом. Он был наполовину перевернут.
Один из столов разительно отличался чистотой. Он почти пустовал, если не считать механическую конструкцию, размером и цветом напоминавшую кофемашину.
Лиам подошел ближе.
– Это какая? – спросил он, доставая сигарету.
– Извлечение камня.
– Извлечение камня? Почему вы начали с нее?
– Приказ вашего дяди.
– Бред какой-то… Думает, это будет пользоваться успехом? Кому в здравом уме захочется отказываться от камня энергии? Если мы хотим продвигать бизнес, нужно начинать с чего-то прибыльного…
– Я так понял, речь идет о насильственном извлечении… – пожал плечами рабочий.
Лиам задумчиво поднял брови.
– Ну, не знаю… Я бы все равно с чего-нибудь другого начал… С машины времени, например…
– Машина времени? А она, значит, будет пользоваться успехом?
– Да. Это же такая возможность! Поговорить с человеком, который умер… Или подсказать себе что-то в молодости… Да, куча всего!… Понятно, что нужен клиент… Нужно доверие к нам… Но это дело наживное… Машина времени в разы прибыльнее извлечения камня.
– Вы извините, я не соглашусь… Людям нужны вещи попроще… Особенно неювелирам. У них нет возможности пожелать, что угодно… Машина времени, возможно, тоже заинтересует… Но скорее всего им понравится то, что позволит им заполучить любую вещь, какую они захотят… Так что, логичнее сначала собрать машину репродукции…
– Да, что им в своих деревнях может понадобиться? Палки-копалки всегда под рукой валяются. Им только и надо по жизни, что вспалывать землю, огород там выращивать, животных разводить… Какие вещи они могут хотеть? Прочный забор? Сами быстрее построят, чем грамотно объяснят, как их желание должно выглядеть… Им диковинка нужна. Что-то необычное. А путешествия во времени как раз оно. Глаза загорятся, руки потянутся к деньгам…
– Вы удивитесь, но им не хватает как раз таки самых обычных вещей, – парень затушил сигарету об стол, – хороший инструмент самому трудно сделать, а в глуши альтернатив немного.... Сосед рукастый и может починить, значит повезло… А нет, так все хозяйство встанет… Тут и до выживания недалеко, какие уж там диковинки…
Лиам прищурился.
– Ты с чего это взял? Сам что ли из таких мест?
– Моя сестра ездила с опросами, она и узнала… Ваш дядя приказывал…
– Ну, ладно… Раз опросы проводили… Пойду к дяде, может он уже закончил…
Идя по коридору, Лиам крутил в пальцах сигарету. Он вспомнил, как они с Аленой в детстве пробовали покурить. Выкрали пачку из запасов ее отца, убежали в лес. Первую сигарету они даже толком не зажгли. Лиам слишком долго держал под ней спичку и заорал, как резаный, когда пламя подобралось близко к пальцам. Естественно, от испуга он все выронил, и пришлось начинать сначала. Кажется, со второго или третьего раза у них получилось. Перед глазами стояло воспоминание, как Алена долго, по-взрослому затягивается, выдыхает дым через нос, а затем произносит: «Прикольно!… Нет, мне нельзя курить! А то еще понравится…».
Лиам обо что-то споткнулся и пролетел пару шагов вперед. Под ногами валялся топор. Самый натуральный топор.
– Придурки, – проворчал Лиам.
На кухне, судя по звукам, продолжалось веселье.
– Эй вы! А ну живо за работу! И хватит топоры по дому разбрасывать! Убирайте за собой! – крикнул он, в полной уверенности, что звучал достаточно грозно и убедительно.
Смех затих на пару мгновений. Затем в спину ударил точеный женский голос:
– Тебе мешает, ты и убирай!
Гогот возобновился.
Лиам почувствовал, как жар приливает к щекам и, не ощущая ног, рванул прочь от кухни.
«Что еще за баба там…», – мельком пронеслось в голове, пока он стучал к дяде в кабинет, – «наверное, сестра этого…».
Вивиан Илов сидел в бархатном кресле, неестественно задрав голову. На нем был шелковый розовый халат и пушистые тапочки. При виде племянника он молча кивнул и подзывающим жестом указал ему на соседнее кресло. Лиам сел, не сразу поняв, в чем дело, но чуть погодя, приглядевшись к лицу дяди, с отвращением опустил глаза. В последнее время Вивиан увлекался женскими косметическими средствами.
Молчание затягивалось. Лиам смотрел в пол, силясь не обращать внимания на груды ярких пакетов и коробок, среди которых несчастный письменный стол выглядел как старый корабль, попавший в шторм; на стоячие вешалки, прогнувшиеся под неимоверным количеством одежды. Сигарета в пальцах Лиама превратилась в комок.
– Ну, здравствуй, дорогой, – Вивиан кончиками ногтей подцепил что-то на щеках и потянул. От его лица словно отделился верхний слой кожи. Лиам подавил рвотный позыв.
– Мы с тобой даже увидеться сегодня еще не успели… А что ты такой красный? Не заболел?
– Нет! Нет, я просто с улицы, – ответил Лиам и еще больше покраснел.
– А, ну хорошо, хорошо… Если плохо себя чувствуешь, не тяни с этим, сразу лечись… Как спал сегодня, дорогой? – улыбнулся Вивиан.
– Дядя, по какому принципу мы собираем аппараты Котова?
– Ой, ну что же ты сразу к делам… Мы с тобой за эти два дня почти не разговаривали…
Брови Лиама поползли вверх.
– Ну, ладно, ладно… Не хочешь общаться, как хочешь… По какому принципу? По принципу необходимости… Спрос рождает предложение…
– Что, среди ювелиров резко появился спрос на извлечение камня энергии?
– Ну… Я точно не уверен, но мы выясним… Да ты, не переживай, всему найдется применение…
– Дядя, я не хочу здесь торчать! Чего мы ждем? Почему нельзя как можно быстрее собрать необходимые машины и вернуться?
– Ну, Лиам, не все так просто… Во-первых, ребятам нужно в схемах разобраться… Во-вторых, надо провести тесты… На это нужно время. Если хочешь, чтобы дело шло быстрее, подключайся!… С тобой они гораздо быстрее разберутся, что да как…
– Я здесь причем? Котов не всем со мной делился. Я собирал с ним всего одну машину, остальные видел только на чертежах… Я в равных условиях с этими дураками.
– Ну, все равно… Лишние руки… Да, и ты сам сказал, ты поумнее их будешь, посообразительнее… Дело быстрее пойдет.
– Когда мы сможем уехать? Когда соберем все машины и проверим, что они работают?
– Ну… – Вивиан виновато улыбнулся, – если уж быть откровенным… Я не уверен, что мы управимся быстро.
– Почему? Мы здесь второй день, и уже собрали одну машину. Если так пойдет, можно все сделать за неделю.
– Со сборкой пока проблем нет… Хотя это еще нужно проверить, как раз скоро будем проводить пробный тест… Но, я надеюсь, они собрали все как надо… Есть проблема с использованием… У нас все еще нет четких гарантий… В общем, везти машины в Зеленарию мы пока не можем.
– Что, никто не хочет тебя покрывать?
Лиам отвернулся. В носу защипало. Лишь бы не подступили слезы. Он видел, что дядя смотрит на него с раскаянием, да и сам знал, что ничьей вины здесь нет, но старательно глядел в сторону.
– Да, переговоры оказались сложнее, чем я думал… Половина чиновников или хочет казаться добропорядочной, или просто боится подставляться… Хотел бы я знать, с кем уговор у Котова… Золотой человек наверное…
– Этот золотой человек ни за что не станет договариваться с тобой… Я говорил тебе – это его хороший друг… Они знакомы чуть ли не с детства. Он не станет верить тебе, даже если ты скажешь, что действуешь от лица Котова… Банально не поверит.
– Дорогой, ты меня недооцениваешь…
– Перестань называть меня «дорогой», я умоляю! Что с тобой происходит? В мамочку решил поиграть? Или хуже… Зачем это все? – Лиам беспомощно взмахнул руками.
Вивиан скользнул взглядом по своим нарядам, и засиял.
– Мне вдруг так понравилось… Это так… Захватывающе – выбирать новые вещи! Видеть их на себе и создавать новые комбинации… Я не могу это объяснить.
– Дядя, но они женские! – в истерике прокричал Лиам, – я мог бы понять костюмы. Костюмы для мужчин! Но это юбки! Юбки! – он вскочил и потряс легкую шифоновую ткань на одной из вешалок, – ты надеваешь юбки, и тебе нравится!
– Но, заметь! Я не хожу в них по дому…
– Еще бы! У тебя полон дом тупоголовых рабочих! Засмеют!
– Лиам, я не могу это объяснить… Юбка – это… Что-то такое легкое, нежное… Я чувствую в себе небывалую нежность! Меня так и тянет надеть ее…
Лиам перестал трясти шифон, замер с искривленным выражением лица, рука у него затряслась. Дрожь мелкими волнами расходилась по ткани.
В создавшейся тишине стали отчетливо слышны звуки молотка и распиливания металла.
– Я не могу это объяснить, Лиам… – голос Вивиана дрогнул. Он поморщился, стараясь говорить тверже, – мне было бы легче, если бы ты просто меня понял… Я сам еще не разобрался… Просто чувствую, что мне это нравится…
– Зови, когда разберешься в своей небывалой нежности.
Лиам встал и вышел, не закрывая дверь. Вивиан принялся судорожно сгребать свое богатство в дальний угол комнаты.
Рабочие высыпали в коридор. Пятеро парней в грязных комбинезонах сгрудились вокруг девушки, заняв все пространство. Она что-то рассказывала, смеялась, ей явно поддакивали и жаждали продолжения. Приметив оратора издалека, Лиам убедился в своей правоте. Девушка была очень похожа на брата. Такая же бледная, с темными волосами и острыми чертами лица. В сравнении с Аленой, она казалась некрасивой, но в отсутствие альтернатив могла стать неплохим вариантом.
Приближающегося Лиама она заметила почти сразу, но не подала виду, лишь говорить начала тише. Он отчетливо расслышал «ой, гляньте, кто идет», когда был уже в нескольких шагах от ее зрителей. Лиам остановился, чувствуя на себе шесть наглых взглядов, и посмотрел в те единственные глаза, в которых читалась ирония и готовность пойти на попятную в любую секунду. Главное правильно разыграть карты.
– Ну и что мы стоим? У вас мало работы? – сухо произнес он.
Кто-то потупился, кое-кто даже попытался невнятно ответить, но основная масса продолжала стоять стеной.
– А вы всегда общаетесь с подчиненными, словно они пустое место? – девушка не отводила взгляд.
– Нет. Только в особых случаях, – ответил Лиам, подражая ее манере четко выстраивать интонацию.
– Да? А может, вы просто пытаетесь самоутвердиться за счет них? Согласитесь, легко не уважать тех, кто не в состоянии вам возразить.
– В таком случае, лично вы пытаетесь самоутвердиться за счет меня. Вы же считаете гениальной идеей выказывать неуважение к начальнику при его подчиненных.
– Вы разве не в состоянии мне возразить? – девушка насмешливо улыбнулась.
– Конечно, не в состоянии. Спорить с женщиной смерти подобно! А мне очень дороги мои нервы и, в особенности, годы жизни, которые я потрачу на этот спор. Разрешите, – он растолкал рабочих и твердым шагом направился к входной двери.
– Вы еще и сексист!? – полуобиженно-полунасмешливо донеслось до него.
– Для вас я буду кем угодно!
На улице господствовал все тот же дикий мороз. Но возвращаться за курткой было бы уже не то. Победоносный шлейф еще долго продержится в этом коридоре, где почему-то так узко и на полу валяются топоры.
Лиам трясся от холода, не переставая горделиво улыбаться. Ради таких моментов хочется жить. В первые минуты он даже не понимал, куда идет. Выйти было необходимо. В доме стало тесно. От непонимания дяди. От глупости и быдла. От женского… Женского «а мне бы лишь бы докопаться». От отсутствия Алены.