Практическая уфология

Когда некто деликатно похлопал Игоря по плечу, он от неожиданности вздрогнул и обернулся, треснувшись локтем о железо. За спиной стоял мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, в шортах, с голой грудью, без обуви и широко улыбался белоснежными зубами. Кстати, как тут со стоматологией? Если соответствует уровню механики, а сделано хоть достаточно добротно и просто, то на скоростные буры рассчитывать не стоит. Как бы не рвали щипцами. Хотя обезболивающее со шприцами уже должно существовать. Плохо, когда ничего не соображаешь.

Нет, пацан не смеялся над ушибом, а демонстрировал дружелюбие. Уж больно жесты красноречивые. Протягивает котелок и флягу, при этом кланяясь. Типа обед? А что, давно пора, судя по ощущениям в желудке. Долго провозился. Часов много лет не носил, на мобильнике время и при необходимости сигнал ставишь с напоминальником. Удобно. Здесь пригодились бы механические часы посмотреть на разницу времени. Или всё равно отобрали бы, как прочее добро? Да и толку от знания, что в сутках меньше часов. Всё равно там не ровно двадцать четыре часа, а плюс или минус несколько минут. Ещё зависит от времени года. Пустой номер.

Игорь поманил пацана за собой к обнаруженной при осмотре бадье с водой у входа и показал на кружку и грязные руки – надо помыть. Нечто вроде вонючего куска мыла имелось, так что ничего удивительного совершать не собирался. Тот, всё так же широко лыбясь, старательно полил. Вытирать было нечем, разве о себя, потому так и взял принесённое угощение мокрыми руками, усевшись прямо на землю, показав пацану место рядом с собой. В котелке содержалась пшённая каша с кусочками мяса и подливкой, прикрытая сверху краюхой ржаного хлеба с полкирпича. Во фляге – нечто вроде кваса.

Кое-чего не хватало. Ну, не пальцами же кашу хватать. Или всё-таки ими? Тяжко, когда не способен объяснить, что требуется. Пришлось изображать пантомиму, как есть хочется, а нечем. Пацан в недоумении покачал головой, тяжко вздохнул и нечто произнёс с укоризной, извлекая из широкого пояса завёрнутый в тряпочку предмет, изобразив ответно целое представление. Очень похоже – у каждого должна быть личная ложка, и у чужого не просят. В первый и последний раз из душевного расположения свою от сердца отрывает. Общение подобным образом отняло минут десять, не меньше, и невольно привело к простейшей мысли: пора учить местный язык, а то так и останешься идиотом.

Проблема была элементарной. После имени и местоимения «я» ничего умного в голову не приходило. Скажем, показать на котелок и спросить слово – легко. А вот что получишь в ответ? «Пшёнка», «каша», «горшок», «угощение» или ещё нечто. Покажешь на грузовик: «машина», «механизм», «повозка» – и куча вариантов. Начинать надо с простейшего, решил Игорь, машинально заталкивая в себя еду и обдумывая шаги. Пища, кстати, вполне хорошо приготовлена и имеет знакомый вкус. Явно не мясо крокодилов или гиен. И перец в ней наличествует с солью. Лавры Пончика, просвещающего жителей Луны, не светили.

– Игорь, – показав на себя, сообщил молча сидящему рядом.

Тот, видимо, дожидался пустую посуду.

– Ингвар? – с вопросительной интонацией переспросил мальчишка.

Прозвучало нечто похожее плюс фамилия, кажется, буквально перевёл. Ну и плевать. Кивнул, подтверждая.

– Ингвар Тауврус.

– Астрик, – представился собеседник.

А вот дальше прозвучала длинная фраза, абсолютно непонятная. Увидев реакцию, мальчишка произнёс на другом языке. Потом ещё на одном. Толку всё равно ноль, как и от пары дополнительных попыток. Иногда мелькали знакомые корни в словах, однако общий смысл оставался невразумительным.

Доев, Игорь запил кваском, прикурив услужливо представленную самокрутку с паршивым табаком, но всё лучше, чем ничего, и, показав ложку, потребовал её название. Старательно записал найденным среди инструментов карандашом на обрывке обёрточной бумаги. Потом демонстрировал инструменты с той же целью. Мальчишка радостно называл, с удивлением посматривая на буквы, и назад на кухню явно не рвался. И если Игорь ситуацию правильно представляет, трудиться ему в гараже долго. Вряд ли количество народа в здешней части исчерпывается виденными на плацу. Судя по размеру зданий, присутствовать должно не меньше роты. Соответственно, чистить котлы и плиты приходится Астрику много. Или это просто посыльный? Плохо, когда информация отсутствует напрочь. По крайней мере, Астрик не просится уйти, а значит, самое милое дело его использовать.

Когда башка переполнилась кучей новых слов и больше в мозги лезть ничего не хотело, сколько ни утрамбовывай, Игорь принялся растапливать агрегат. Астрик охотно таскал те самые брикеты и закладывал их в отверстие. Без опыта и сноровки – не такое простое дело, как кажется, но в первом приближении, с виду всё в порядке, надо теперь смотреть на ходу. Пока топка выходила на полный ход, Игорь принялся изучать, зачем существуют те или иные рычаги. В кабине имелось две педали – сцепление и тормоз. Газ выводился тросиком прямо на руль, и на пимпочку давили пальцами. Но была ещё куча всяких странных тумблеров и ручек. Наличие помощника оказалось очень кстати. Игорь показывал на очередную ручку, бежал к двигателю и смотрел, что там реагирует.

Например, регулировка фар проводилась специальной рейкой с руля, попробуй догадайся, если не видишь итог действий при выключенных. Никаких циферблатов – оборотов двигателя, скорости, километража и прочих датчиков не имелось в принципе. Зато вместо гудка рожок на боковушке двери. Пальцами нажимать, как пипетку. А вот подсос, то есть заслонка карбюратора, ограничивающая поступление воздуха для переобогащения смеси и облегчения запуска, совсем запорожская. Приходилось видеть такое на старых моделях. О стартере догадаться было несложно. Обычная кнопка, без всякого ключа. В целом, как на любой машине, свои тонкости, и расположено не там, где ожидаешь. Или в полном отсутствии, как дворники. Интересно, как водитель видит дорогу в дождь или при грязи, летящей из-под чужих колёс. В общем, всё вроде работало, включая двигатель, а мощности не имелось. На этот счёт возникла догадка, но сначала требовалось заглушить всё, чтобы не лазить по раскалённым трубам.

Опять потекло время, использованное для повторения слов. Но тут снаружи раздалось тарахтение, и в открытые двери гаража, грозно побибикав, вкатился родной брат грузовика. Мелкие отличия во внешнем виде имелись, будто модель иная, но родство без сомнений. Позже выяснилось, что все они писались в документации «Тип 121» и различались дополнительными индексами. Указывался вид двигателя буквами сокращённо (существовали не только газогенераторы, но и паровые, внутреннего сгорания, дизель и электрические), грузоподъёмность и год выпуска, а также завод и мир-производитель. Хотя выпуск стандартизирован централизованно, всегда существуют мелкие различия. В тот момент, естественно, Игорь ничего не понял бы, сунь под нос техпаспорт. Но не требовалось быть гением, чтобы отметить общие формы.

Из кузова выпрыгнул молодой парень в копии вручённого мне комбинезона и щегольских сапогах с голенищем-гармошкой, а из кабины вылез кряжистый мужичок в чёрном прикиде, будто шофёр из дореволюционного фильма. Правда, больших очков для предохранения от ветра, бьющего в лицо, почему-то не надел.

Профессионально оценив валяющиеся вокруг грузовика инструменты, вполне по земному водила протянул руку:

– Моран.

– Ингвар Тауврус, – представился Игорь, решив и дальше называться так, как окрестило его местное начальство. Может, им проще так произносить.

– О, – неизвестно почему озадаченно произнёс приехавший. – Тарк? Каней? Больг? Экпадивмено?

– Не понимаю, – сказал Игорь только что удачно выученное. – Non intellego.

Он подозревал, что в ближайшие месяцы это придётся многократно озвучивать, а в память легло хорошо. Нон и телега. Из-за спины выскочил давешний мальчишка и выстрелил целой серией фраз. На такой скорости, имейся среди них знакомые слова, Игорь всё равно ничего не разобрал бы. Моран нечто переспросил и получил ещё одну пулемётную порцию объяснений.

– Климент, – показал он на парня, приехавшего с ним, дружески похлопал по плечу Игоря и заорал на помощника, моментально полезшего в кузов и принявшегося передавать канистры Астрику.

Эти туда, те сюда. Надписи для Игоря были тёмный лес, однако картинку он уже видел. Керосин с какими-то маслами. Что характерно, сам шофёр и не подумал помочь, картинно привалившись у стенки, только раздавал указания. Какие-то тонкости субординации? Их надо учесть на будущее, а то станешь с салагами вместе катать квадратное – в чмошники запишут.

Игорь посмотрел на трудящихся, развернулся и пошёл к своему грузовику. Для проверки подозрения требовалось снять кожух с вентилятора. Ключи были непривычных размеров, точно не сантиметры или дюймы, но главное, подходили. Головки прикипели, и пришлось повозиться, но результат того стоил. Лопасти почти не крутились, соответственно, и тяги не было. Смесь воздушно-газовая не получалась нужной кондиции, вот и не тянул двигатель, хотя работал.

Игорь мысленно вручил себе орден, крайне довольный победой над в первый раз увиденным автомобилем, и вдруг краем глаза заметил стоящего за спиной Морана. Тот внимательно наблюдал за его действиями и кивнул, ничуть не смущаясь, когда Игорь обернулся.

Возиться пришлось до темноты. За это время приехал ещё один грузовик. Водителя звали Фитц, а помощника – Орест. Эти тоже вежливо представились, и реакция на ответ Игоря вышла не менее странной. Почему-то имя всерьёз удивляло. Правда, на этот раз Моран сам давал объяснения авторитетным тоном. Водилы явно обсудили нового человека, передавая флягу из рук в руки, пока младшие мыли машины и подметали в кузове. Ещё явился некто со склочным голосом за Астриком и был шофёрами послан в дальнем направлении. Слов Игорь опять не понял, зато тон общения достаточно красноречив. С парнями они говорили командами, но без злости, с пришельцем общались пренебрежительным тоном. Кажется, мальчишку приписали в качестве подсобника к новому водителю, не спросив его мнения. Спрашивать Игорь не собирался. Этот хоть в курсе, где берётся еда.

Уже в темноте Игорь сел в машину, проделал необходимые манипуляции (на третий раз научился правильно управляться с подсосом, и двигатель больше не глох), прислушался к звукам и, погудев для окружающих, включил первую скорость. Как двигать ручку, указывала табличка, привинченная прямо на полу, а цифры он зазубрил на втором перерыве, показывая пальцы Астрику. К счастью, тот оказался сообразительным.

Грузовик зарычал и тронулся наружу.

«Самое время в побег на рывок», – подумал Игорь. Опять же – куда? Потому просто проехал круг вдоль забора, мимо смотрящих на представление людей. Кроме солдат в форме на базе имелись какие-то с виду гражданские. Может, на кухне или ещё на каких подсобных занятиях работают.

Переключение скоростей оказалось настоящим искусством, так как синхронизатора здесь не изобрели и приходилось нажимать на ручку с огромным усилием, внимательно глядя на схему. Наверное, его поездка со стороны казалась остальным верхом лихости и подвигом гонщика. Типа автомеханик сел и помчался. Лично у него осталось совсем другое впечатление. Выжать нечто быстрее бегущего человека раза в два при всём желании не удавалось. Да он и не особо старался, изучая обстановку. Отведённая под лагерь территория была обнесена кирпичной стеной. Пара больших бараков – казармы, несколько меньших – очень похожи на дома для офицеров. Из них выглядывали дети и женщины. Квадратный плац – метров сто на сто. За забором – учебное поле. Колючая проволока, гимнастические стенки, брёвна. Всё знакомое до тошноты по прежней службе. А вот наличие окопов и блиндажей несколько удивило. Что-то в них было неправильное, но в темноте уже подробностей не разобрать.

По возвращении был встречен радостными хлопками по спине и плечам. Приняли. Экзамен сдал. Больше жестами, чем словами Игорю предложили помыться, а потом следовать за остальной компанией. Дошли до ворот. На проходной, практически неотличимой от российской, если не считать отсутствия стёкол, вместо которых было нечто вроде мутного пластика, пропускающего свет, но не прозрачного, караульные, скалясь, открыли дверь, не интересуясь документами. С государственными тайнами и охраной откровенно плохо.

Прямо за оградой, метрах в тридцати, располагалось небольшое здание. Надписи, даже непонятные, отсутствовали, зато над входом аж две неплохо нарисованные вывески. На одной – кружка с художественно изображённой пивной пеной, на второй – весы правосудия. С первым понятно, тем более на широкой скамье восседало с полдюжины крепких парней, частично обмундированных, кто без рубашки, кто без сапог, но все на удивление в красных штанах, и распивали нечто из тех самых кружек, покуривая. Вторую загадку предстояло решать в будущем. Ну и, естественно, не мешает выяснить, что за здания чуть дальше. Целый городок.

А пока все ввалились в длинное помещение со скамьями и столами без окон, освещённое лампами. Невольно заинтересовавшись, Игорь присмотрелся. Нет, опять не электричество. Газовое освещение. Такие фонари давали ничуть не худший результат, а где-то за зданием наверняка баллон, откуда идёт труба внутрь. В очередной раз он убедился в отсутствии вранья от его незваных начальников. Уровень развития – конец XIX века. Как это совмещается с порталами на другую планету, бог весть. Может, со временем выяснится. Пока, похоже, в помещении курить не позволяют. Дыма нет, и люди редки.

Фитц, обращаясь к мордатому типу за стойкой, нечто прокричал. Судя по реакции – заказ. И для начала парочка ребят приволокла на стол каждому, включая молодых и Астрика, по кружке пива и бутылку чего-то гораздо более крепкого. Стать миллионером на почве изготовления самогона не удастся. И без него додумались. Народ радостно приветствовал угощение и принялся разливать в тут же опустевшие кружки что покрепче.

Моран посмотрел, всем видом изображая вопрос.

– За ваше здоровье! – провозгласил Игорь на русском, поскольку от него этого и ожидали.

Он со всеми привычно чокнулся, поскольку те сами потянулись, и ничего удивительного в движении не было, когда они опрокинули в себя содержимое. Похоже на паршивый виски с каким-то привкусом. Но это и не важно. Положено поддержать компанию, хотя бы вначале. Слишком мало пить нельзя – сочтут слюнтяем. Ещё не хватает попыток заставить выпить полную под вопли «до дна!». Всё должно быть в меру. Хлопнуть для признания и уважения окружающих надо, тем более и сам не прочь после всех этих событий, но в меру. Надираться несвоевременно.

«Кажется, ограничения продажи алкоголя даже для малолетних не имеется», – глядя, как выпивают, подумал Игорь. Судя по обстановке, ребята намылились всерьёз обмывать его первый рабочий день. Странно было бы становиться в позу и отказываться с постным видом. И отношения надо налаживать, и в новом месте не стоит лезть со своим уставом в чужие понятия. Конечно, лучше он хоть чего-то разбирал бы из разговоров вокруг, однако и так неплохо.

Провозившись до темноты, Игорь то ли пропустил ужин, то ли ему и вовсе не положен, но есть ему хотелось всерьёз. Потому почти обрадовался, когда кроме очередной кружки прямо из бочонка, а в неё добрых пол-литра пива влезает, и недурно сварено, на стол выставили несколько горшков с едой и глиняные тарелки. Он уж забеспокоился, что придётся рукой по очереди ковыряться в общем блюде, но парнишка тихонько сунул ему ложку. Причём не свою. Где взял – неизвестно, однако молодец. Заслуживает поощрения.

Ничего, культура на уровне. Кулинарная тоже. Вопреки представлениям о забегаловке всё было достаточно прилично на вкус. Мясное: паштет, грудинка с яйцами, на гарнир – печёная картошка, бобы, зелень, огурцы. Короче, насытиться хватит.