Без права выбора

© Олешкевич Надежда

© ИДДК

Глава 1

– Отпустите меня! – вопила я сквозь плотную повязку. Вырывалась, упиралась ногами, пыталась ударить хоть одного из двух здоровяков, тащивших меня в здание храма. – Я ведь отомщу! Ублюдки безмозглые, отпустите!

Не так я хотела отпраздновать свой последний день рождения.

В планах был семейный ужин за большим столом. Я договорилась с Тати – нашим поваром – и пообещала достать самых свежих продуктов для моего любимого торта. Стол ломился бы от яств. Меня окружали бы радостные братья и сёстры. И пусть причиной их хорошего настроения был праздник Айны, а не двадцатилетие старшей сестры, но я всегда принимала их улыбки в этот день на свой счёт.

Но вместо торжественного ужина сейчас я вырывалась из мёртвой хватки двух незнакомцев.

Под ногами мелькала чёрно-белая плитка. Она искрилась под бледно-голубыми лучами Тэмаари – ночной звезды. Крепкие руки здоровых мужчин сжимали мои предплечья. А через лоскут ткани, которым завязали мне рот, просачивалось жалобное мычание, заполняя пустынный храм хоть какими-то звуками. Знали бы ещё эти гады, какие слова крылись за ним!

– Наконец-то наша невеста прибыла! – воскликнул гласовник – представитель Безгласых.

Прибыла?! Да я даже ноги сама не переставляла – за меня всё сделали эти монстры в плащах. Поймали днём на выходе из рынка, усыпили пропитанным вонючим зельем платком, а теперь вот завязали рот, чтобы не могла даже пискнуть. Я ведь кричала. Громко! Жаль, из-за охватившей меня паники не сумела воспользоваться эши – даром богини в виде сгустка сияющих крупиц.

Незнакомцы аккуратно поставили меня на верхней, самой широкой ступени. Один вдобавок встряхнул, чтобы я выпрямилась перед его господином.

О-о-о!

У меня отнялся дар речи. Агфар Косиилай ден Фаргос Третий собственной персоной! Оцепенение сменилось страхом, ужом обвившим тело. Меня словно лишили связи с эши. Я будто растеряла все свои способности, едва увидела этого человека, прославившегося неоспоримой мощью и чудовищной жестокостью. Высокий, черноволосый, с густой короткой бородой, он одним своим видом леденил душу похлеще Безгласого, которого я лишь раз встречала в жизни. И если быть честной, то и в будущем с удовольствием обходила бы этих чудовищ стороной.

– Руку! – Голос у мужчины был под стать внешнему виду: низкий, грудной, пробирающий своей резкостью до мозга костей.

Я опомнилась. Сдуру закричала, издав из-под повязки смехотворное мычание, и бросилась прочь. Но врезалась в верзилу, выросшего у меня на пути. Затрепыхалась в его руках. Застучала ногами, пытаясь ударить гада по колену и вывести из строя, чтобы убрал от меня свои грязные лапищи.

– Най, отпусти её! – приказ, от которого кровь застыла в жилах.

На миг обернувшись, я вновь бросилась бежать, как вдруг заметила перед собой заклубившуюся тьмой эши. Чёрная! Почему она такая чёрная?! Она рванулась ко мне. Окутала, сковала, подняла над полом. Я испуганно взвизгнула и вдруг поняла, что действовала неправильно. Зачем убегать? Нужно поговорить! Агфар поймал для обряда не ту девушку и теперь совершал грубейшую ошибку.

Я вновь замычала. Но граф был занят другим делом. Он выдернул из уплотнённой эши мою руку и развернул внутренней стороной вверх. Большой палец коснулся рисунка на запястье. Шершавый, чуть ли не раздирающий кожу своею грубостью. Я не посмела оторвать глаз, с нарастающим ужасом наблюдая за действиями мужчины. Уголки его губ дёрнулись вверх, поражая чужеродностью улыбки на угрюмом и пропитанном напряжённой злобой лице. Затем последовал кивок. Гласовник приступил к обряду.

О нет! Сердце участило свой ритм. Дура же, дура! Выдался ведь момент, чтобы всё исправить. Убрала бы свою эши в виде татуировки, чего мне стоило? И зачем она была нужна? Лучше б не создавала её. Пусть бы оставалась рука чистой. А мне ведь просто хотелось казаться для общества нормальной, с проявленным знаком пары, который дополняет знак потоков лишь в день рождения. Я даже не знала, откуда его витиеватый узор появился в моей голове. Вероятно, увидела где-то в далёком прошлом, а сегодня утром нанесла с помощью эши. Долго трудилась над ним, уплотняла, старалась сделать как можно более правдоподобным. И вот результат!

– Нет! – отчаянно замычала я.

Однако мужчины не обращали на меня внимания. Агфар крепко держал мою руку. Служитель храма уже зачитывал длинную речь, во время которой подрагивало пространство, и мерцала окутывающая меня плотным коконом эши графа. Я же ещё делала попытки высвободиться. Мне нужно было хоть как-то снять повязку, чтобы остановить их. Они ошиблись. Я не его пара!

Слова шелестом разносились по залу. Лучи Тэмаари, прорываясь через проём на куполообразном потолке, падали на наши головы и подсвечивали волосы голубым цветом. Мы стояли на небольшом, сотканном из света островке. А свечи… Они вдруг погасли, и остальное помещение затянул густой мрак, с невероятной прожорливостью поглотив немногочисленных свидетелей церемонии – всего-то двух верзил, притащивших меня сюда.

Я ощутила спиной холод. Сердце начало пропускать удар после каждого произнесённого запрета, заковывающего нашу с графом свободу в прочные цепи нерушимых уз брака. Быть главой и подчиняться, вести вперёд и следовать по пятам, защищать и помогать… Как много всего!

Они ведь шутят? Мне нельзя! Никак…

– Во славу покровителей наших, Безгласых, – более торжественно заговорил служитель храма, зачерпнув кубком прозрачную воду из колодца.

– Айны, – перебил его Агфар.

– Что, простите?

– Во славу создательницы эши, Айны, – с нажимом повторил граф, давая понять, что лучше с ним не спорить.

Я вздрогнула, почувствовав, как в моих волосах заиграл ветер. Длинная прядь упала на лицо. Она прошлась по щеке, еле прикасаясь, пощекотала кончиками волос шею. Что происходит?

– Долго ждать? – поторопил Агфар гласовника, который тут же потянулся к лежащей на высокой подставке книге и принялся быстро перелистывать страницы. Граф же ещё раз провёл пальцем по ненастоящей татуировке. Посмотрел мне в глаза. – Не бойся, маленькая мышка, чуть позже я всё тебе объясню.

Я замотала головой, дёрнула руку на себя. Потом уже будет поздно. Ещё раз попыталась сосредоточиться, чтобы развеять эши и показать, что на моём запястье ничего нет. Но у меня не вышло.

Да что за наказание? Почему вечно так – ни капли поддержки, ни грамма послушания? Тупые крупицы, да отвалитесь вы! Ладно, не распадайтесь – просто отклейтесь от кожи. Эши, ну что тебе стоит?

Служитель храма вновь заговорил. Теперь его голос звучал громко и уверенно. Клятвы изменились, приобрели другой окрас, по сути, оставаясь тем же набором слов. Руководить и слушаться мужа своего, вести за собой и помогать идти вперёд, не отвергать помощь и принимать защиту его…

– Соедините ваши знаки.

Агфар выполнил указание, плотно обхватив мою руку своей ладонью. Я же мысленно взмолилась Айне, впервые обратившись к ней, вновь постаралась сосредоточиться, чтобы предотвратить неминуемое. Но эши меня не слушалась.

– Мне нужно ваше обоюдное согласие, – понизил голос служитель храма, покосившись на мою повязку.

Граф коснулся её края, но не снял.

– Будешь послушной девочкой?

Я замотала головой. Правда, отрицательно. Какой смысл спрашивать, если не позволяет ни пошевелиться, ни слова сказать, ни предупредить, что он дурень набитый и сейчас пытается связать себя узами брака с девушкой с клеймом?! Пусть просто выдавит из меня нужное слово!

– Только не кричи, – попросил Агфар и всё-таки снял повязку.

В первый миг я шумно втянула воздух. Собралась вывалить на этого проклятого живодёра всю ту помойку из ругательств, которая крутилась в голове, но прикусила язык. Приличные девушки так не выражаются. Ай, плевать!

– Вы сумасшедший! – только и сумела воскликнуть, прежде чем мозолистая ладонь зажала мне рот.

– Мышка, я недоволен. Ты ведь знаешь, кто я? Знаешь, вижу. И не надо делать большие глазки. – Мужчина явно сдерживался от более привычных резких фраз. И не было грубости, злости – лишь спокойный голос, обращённый к особе недалёкого ума. Неужели я настолько глупо выгляжу? – Итак, мышка, сейчас тебя попросят сказать «да», а ты выполнишь просьбу. Поняла?

Голубые… Забавно. Глаза-то у него голубые! Глядя в них, я и вправду почувствовала себя маленьким беспомощным зверьком, которого поймали в капкан. Ни дёрнуться, ни слова пискнуть.

Но почему он назвал меня именно мышкой? Вроде никаких внешних сходств. Нос ничуть не острый, усов точно нет – утром проверяла. И подбородок у меня маленький, с небольшой ямочкой. Да и худобой я никогда особо не отличалась – тётушка Агата частенько называла меня пухленькой и в детстве любила щипать за щёчки. Может, из-за моих больших глаз? Или низкого роста?

Я глянула по сторонам: есть ли здесь настоящие мыши? Вокруг была темнота. В позднее время я обходила храм Безгласых окольными путями, не желая ощущать тянущий из его недр могильный холод. Сейчас же мне довелось оказаться внутри, в островке света с мужчиной, с которым весь город старался не иметь общих дел. Себе дороже! Вот и гласовник знал, что лучше ему не перечить.

– Вот и молодец, – расценил граф моё молчание как согласие. – Можно продолжать.

– Готов ли ты, сын Айны, принять эту деву в супруги?

– Да.

– Готова ли ты, дочь Айны, принять этого мужа в супруги?

– Н… – успела я выдавить перед тем, как Агфар больно сжал мой подбородок.

Меня с головы до ног окатило отголоском его злости. Даже эши отозвалась на эмоцию хозяина, плотнее сжала моё тело, добавив изнутри мириады шипов, которые впились в кожу.

– Вы совершаете ошибку. Нам нельзя! Пожалуйста, граф Фаргос, не надо. Я не та, за кого…

В уголках глаз защипало от нехватки кислорода. Проклятый кокон! И в тот же миг, словно уловив моё намерение протестовать до победного конца, Агфар дёрнул меня за руку и припал к моим губам в поцелуе. Я краем сознания поняла, что на свободе. Ноги на полу, да и руки не скованы. Но разве это имело значение?

Мозг уже бунтовал от своевольства графа. Я упёрла ладонь ему в грудь, попыталась выдернуть вторую из стальной хватки и на корню пресечь эти посягательства. Замычала, отстранилась. Вот только чужая рука уже легла на затылок и вернула меня в то же положение. И эши, будь она неладна, вновь окутала моё тело, на этот раз захватив с собой в кокон и наглого мужчину.

– Расслабься, мышка, – на миг оторвался от меня Агфар.

– Вы просто… м-м-м… нет… что вы…

А стоило перестать сопротивляться, как пространство вокруг нас потекло расплавленным воском свечи. Огромные тёмные пятна запрыгали перед глазами. Я разомкнула губы и вздрогнула от полыхнувшего в теле огня. Покачнулась от неожиданной слабости и упала мужчине на грудь.

– Вот так, – с нежностью в голосе произнёс он и провёл пальцем по моей раскрытой для него шее. – А теперь скажи «да».

– Да, – без задней мысли повторила я и спохватилась: – Что? Нет! Мне нельзя… Вы не имели права!

В запястье кольнуло тысячами игл, будто там выводился рисунок. Я вскрикнула, посмотрела на наши сомкнутые руки.

– Во славу создательницы… – торжественно заговорил гласовник.

– Имел. – Шёпот графа, щекочущий ухо горячим дыханием. – Нам выбирать не приходится.

– Объявляю вас…

– Отпустите! – зашипела я, не слушая служителя храма. – Если у вас другого выхода нет, то со мной всё иначе.

– Мышка, ты рождена без права выбора, – ухмыльнулся мужчина и повернулся к почему-то затихшему гласовнику.

Сгустившийся в храме мрак вдруг спружинил. Он будто напал на окутывающий нас свет ночной звезды, но тот отразил атаку. Слуха коснулся еле различимый звон. Я занервничала, от страха сжала руку Агфара, а тот уже напоминал неподвижную статую. Смотрел прямо перед собой, даже рот не закрыл, ещё собираясь что-то сказать гласовнику.

Ноги будто онемели. Я вскрикнула, потопталась на месте, наблюдая, как пол с лёгким потрескиванием покрывается льдом. Вместе с дыханием вырвался густой пар. В носу вовсю защипало от мороза. А от приближающегося шелеста внутри всё скрутилось в маленький пугливый комок.

«Ты наш-ш-ша! – множественный гул голосов раздался сразу со всех сторон. – Навсегда!»

Мрак снова напал на свет. В темноте что-то блеснуло, и рядом со мной появилось оно! Безгласый! Не человек и не эши – нечто среднее, умеющее летать и вселяющее страх в сердца людей. Высокий монстр в чёрной, не менее уродливой робе с капюшоном, прикрывающим голову. Он будто был соткан из тьмы. Ни свечения глаз, ни каких-либо черт лица. Полная пустота, готовая вот-вот высосать из тебя всю эши, дарованную тебе при рождении.

Чудовище взяло меня за руку чуть ниже локтя – обвило длинными пальцами, заканчивающимися заострёнными чёрными когтями. Кожу в том месте обожгло холодом. Но я даже не пискнула. Застыла от невольного трепета перед могущественным существом и догадки, что он прямо сейчас заберёт меня с собой в Чернолесье.

«Наш-ш-ша», – дохнуло в меня уже сырым холодом, и всё вокруг оживилось.

– Ты чего замолк? – раздражённо произнёс Агфар и заметил, что наши руки больше не соединены.

По периметру храма одна за другой загорались свечи. Гласовник напряжённо молчал. Слева раздавалось еле различимое бормотание ранее тихих верзил. Я же смотрела на место, которого недавно касался Безгласый. Там пульсировало холодом, будто нелюдь не ушёл, остался здесь, чтобы понаблюдать за развитием событий и не позволить мне поучаствовать в обряде слияния эши.

– Где знак? – потрясённо спросил граф.

Он дёрнул меня за руку, внимательно осмотрел запястье.

– Где знак, спрашиваю тебя?!

Пространство вокруг нас стало тяжёлым, потемнело. Я же с трудом подняла голову и посмотрела Агфару в глаза. Разве это имело значение? Ещё год назад я думала, что моя жизнь рухнула, стоило узнать, что я предназначена в служение Безгласым. Тогда была истерика, слёзы, попытки закрыться от мира и не подпускать к себе никого. Но вскоре боль предательства утихла. Потекли дни, побежали недели, понеслись месяцы. Я посмела надеяться, что Найрита солгала мне. Но нет. Вот оно, доказательство её слов.

– Твой знак – подделка, – процедил граф, да так, что его зубы едва не заскрежетали. Мужчина изменился в лице. Стал мрачным, с колючим взглядом, именно таким, каким всегда представлялся мне этот жестокий завоеватель Приморья. Губы превратились в тонкую линию, глаза стали узкими щёлками, брови на миг сошлись на переносице.

– Кто тебя подослал? – прорычал Агфар. – На кого ты работаешь, мышь?!

Он схватил меня за предплечья, встряхнул. Я часто заморгала, не в силах выдавить ни слова. Безгласый будто выжег пустыню внутри меня, забрав чувства, эмоции, возможность вообще мыслить здраво и разговаривать. Слишком близко. Очень страшно. И больно…

– Откуда узнала мой знак пары?! – повысил он голос.

– Граф Агфар, это всё-таки храм…

– Прочь!

Гласовник подпрыгнул, схватил книгу и засеменил к дальней двери. Я проводила его взглядом, теряя последние крохи надежды на спасение. Хотя мне нечего терять. Ещё год – и жизнь перестанет иметь смысл. У меня заберут всё, включая эши. Я стану бесправной рабыней Безгласых в отчуждённом месте, вдали от дома, семьи, друзей и всего остального мира.

– Откуда ты узнала мой знак пары? – чеканил каждое слово граф, всё сильнее сжимая пальцы на моих предплечьях.

– Отпустите меня, – слабо прозвучал голос.

Мужчина прищурился. Видно, что-то задумал.

– Граф Агфар, вы сами виноваты, – произнесла, превозмогая боль. Не имело смысла лебезить или строить из себя жертву. Да и выдумывать я ничего не собиралась. Пусть знает!

– Я вас предупреждала. Я говорила, что нам нельзя. Впредь будете знать, как правильно выбирать себе супругу!

Мужчина подался вперёд, собираясь перейти на угрозы, но резко передумал. Он глянул вверх, на ночную звезду, и недовольно покачал головой. Вскоре посмотрел на меня уже без доли эмоций.

– Най, выкинь этот мусор туда, где подобрал, – произнёс он и оттолкнул меня прямо в руки одного из верзил. – Только зря потратил время.

Он одёрнул расшитый серебряными нитями жилет и уверенным шагом направился к выходу. Рядом с ним из рассеянной в воздухе эши материализовалась чёрная как смоль овчарка. Та обернулась, полыхнула в мою сторону алыми глазами и последовала за хозяином прочь из храма.

Глава 2

Я не запомнила дорогу. Темнота то сгущалась, то расступалась, стоило попасть в свет, льющийся из окон многоэтажных домов. Они нависали надо мной высокими тёмными монстрами. Словно тянулись к загулявшей после заката девушке, перешёптывались редким поскрипыванием вывесок и будоражили воображением тёмными силуэтами, мелькающими между построек.

Вскоре я влетела на второй этаж своего дома. Захлопнула дверь и, привалившись к ней спиной, прижала руки к груди. Сердце больно билось о рёбра. Стук его отдавал в виски, заглушая посторонние звуки.

Я судорожно выдохнула. А едва подняла голову, как заметила яркий свет, вырывающийся из дверного проёма библиотеки. Кто так поздно не спит?

– Папа? – удивилась я, заглянув туда.

Он оторвался от чтения потрёпанной старой книги и указал рукой на кресло по другую сторону от маленького круглого стола. Его бодрствование взволновало. Он последний год не контролировал меня, спускал мне с рук некоторые выходки, даже не ограничивал в перемещениях. Видно, чувствовал вину. И внешне отец заметно постарел, к тому же потолстел. Чёрные волосы до плеч посеребрила седина, голубые глаза поблёкли, потеряли тот насыщенный цвет, которым я восхищалась в детстве.

– Где ты была? – Даже голос стал тише.

– Что-то случилось? Извини, я не хотела тебя волновать.

– Дочка, где ты была?

Плечи опустились. Я поспешила к пустому креслу и села в него с чувством полной беспомощности. Появление Безгласого до сих пор будоражило сознание. Я не могла отделаться от ощущения крайней безнадёги, чуждого мне и такого дикого… Ощущения, когда жизнь закончена, но ещё нужно жить – идти вперёд, делать шаг за шагом, просто чтобы добраться до последней точки своего пути.

– Я совершила ошибку, папа, – решила признаться.

Он потёр пальцами висок, отложил на столик книгу. Сцепил руки на животе в замок и приготовился слушать. А я не стала утаивать. Во всех подробностях рассказала о нанесённой с помощью эши татуировке, о двух верзилах и несостоявшемся обряде. Правда, на несколько мгновений замолкла, едва упомянула о появлении в храме самого Безгласого.

– Я завтра попрошу аудиенции у графа, – устало выдохнул отец и помассировал переносицу. – Надеюсь, он не станет выдвигать никаких требований.

– Спасибо, папа.

– Дочка, надеюсь, ты понимаешь, что против него я ничего не могу? Будь осторожнее, хорошо? Это опасный человек.

– Знаю, – виновато опустила я голову.

– Граф Уэнтэрн ден Фаргос отправил своего младшего сына воевать на границу с Приморьем, когда тому исполнилось шестнадцать лет. Шестнадцать, дочка! Неудивительно, что теперь он славится жестокостью. В первом же бою его полк разбили. Горы трупов, стервятники, вонь, добивание выживших, а потом плен. Никому не пожелаю увидеть такое, особенно в столь раннем возрасте.

О том сражении рассказывала мисс Шэйна на уроках истории в школе. Она упоминала о нём вскользь, стараясь не травмировать нашу детскую психику. Но теперь я не боялась голой правды. Мир жесток! Наши противники на востоке не переставали нападать и грабить, убивать, насиловать, брать в плен, требовать выкупы. У меня раз возникла мысль самой отправиться в бой. Сделать хоть немного для страны и умереть. Умереть навсегда, безвозвратно! Лишь бы не попасть в Чернолесье в служение к Безгласым. Да, я трусиха. И мне не стыдно признать, что я боюсь уготованной мне участи вечной рабыни для пожирающих эши чудовищ.

– Лисая, он год прожил в плену, – тем временем продолжал отец.

– Знаю, папа, дальше не надо.

Мне не хотелось даже задумываться, что с Агфаром делали тресанцы – злейшие враги всего Западного края, не только Аспала, но и Грайнэсса, Дранша и даже Смуарга. Мы против них заключили мир и боролись с ними уже сто сорок с лишним лет. Такое ощущение, что война эта будет длиться вечно.

– Хорошо, что ты всё понимаешь, дочка.

– Не всё, но стараюсь.

Кончики тонких губ дёрнулись вверх. Он поправил пояс халата и потянулся к книге, которую недавно читал. Я думала, что время разговора вышло. Но нет. Меня ещё ждал сюрприз.

– Твой день рождения, я не забыл. Это книга Арисы. Она попросила подарить тебе её в день совершеннолетия, но…

– Спасибо, – спохватилась я и потянулась за подарком. Двадцать один мне исполнится только через год, как раз когда закончится моя беззаботная жизнь и придётся выполнить условие Безгласых – отправиться в их обитель. А пока…

Книга была толстой, с золотым обрезом и витиеватыми узорами на обложке. Я с придыханием провела по ним подушечками пальцев. Открыла и удивлённо выгнула брови, заметив выведенные мелким почерком строки.

– Какая старая.

– Да, ей уже сотни лет. Как видишь, с книгой и страницами поработали, чтобы продлить срок службы. Но главное – содержимое никто не трогал. И, Лисая, о ней желательно никому не рассказывать.

– Почему?

– Дочка, я не одарён эши, как и Найрита, однако мне доподлинно известно, что подобные источники запрещены. Эти знания вполне могут оказаться опасными.

Я пролистнула несколько страниц. Некоторые были потрёпаны, с загнутыми краями, слегка потёртыми словами. Мне попались на глаза схематические рисунки, поясняющие принцип воздействия на… эши?

– Ты подарил мне учебник? – поразилась я, даже не зная, как на это реагировать. То ли радоваться, то ли плакать.

Зачем мне обучаться умению контролировать божественные крупицы, если через год Безгласые заберут их у меня? Хотя в то же время мне, чего таить, хотелось подружиться с этой частичкой волшебства. Приоткрыть завесу тайны. Понять принцип воздействия. Да что там, научиться нормально управлять эши, чтобы в самый ответственный момент не оплошать, как это случилось сегодня.

– Здесь хранятся многие знания, которым не учат в школах даже мальчиков. Ариса после свадьбы не сразу рассказала мне о книге. Читала тайком, пока не видел. Наверное, нужно было отдать тебе её сразу на восемнадцатилетие. – Его голос дрогнул, однако папа не подал вида и пожал плечами. – Но полагал, что найду в ней выход.

Я улыбнулась, захлопнула книгу. Приятно было держать в руках то, к чему прикасалась мама. Я ведь совсем её не знала.

– Спасибо! – С трудом сдерживая слёзы, я бросилась к отцу. Упала на пол, положила голову ему на колени. – Спасибо за эту частичку её.

Мы так и сидели вдвоём. Папа поглаживал мои волосы, о чём-то думал. Я же всецело впитывала его нежность и заботу, проявляемые крайне редко. Даже несмотря на события сегодняшнего вечера, я вдруг ощутила толику счастья.

– Я раньше не говорил об этом. Лисая, я очень любил твою маму, – с тоской в голосе признался отец.

В уголках глаз защипало. Я прижалась щекой к тёплой папиной ладони и посмотрела на него.

– А я люблю тебя.

– Что вы здесь делаете? – В дверях появилась Найрита, и мне пришлось подскочить на ноги, отступив от кресла главы семьи.

– Празднуем мой день рождения.

– Он был вчера. Живо спать!

Я наспех пожелала отцу спокойной ночи и побежала к винтовой лестнице, расположенной в другом конце библиотеки, не желая даже взглядом встречаться с мачехой. Взлетела вверх, захлопнула за собой дверь.

– Сколько можно на меня злиться? – услышала я её вопрос.

– Найрита, ты в детстве продала её Безгласым. Это ожидаемая и довольно правильная реакция.

– Но это ради нашего общего блага…

Я стиснула зубы, до сих пор не в силах смириться с её поступком. Сложно его принять! Трудно понять, как можно обменять шестилетнюю девочку на возможность родить своего ребёнка. Да, у них с отцом были сложности. Первенец даже дня не прожил. Затем был выкидыш. Найрита отчаялась, хотела, по её словам, порадовать мужа, поэтому обратилась в храм Безгласых, чтобы заключить сделку. Немыслимую, отвратительную и непростительную! Она пообещала отдать им то, что ей не принадлежало – меня. Эгоистка! Хорошо, хоть не сообщила об этом раньше – только год назад, притом случайно проговорилась. Иначе всё моё существование пропиталось бы страхом перед неминуемым будущим.

Я прижала книгу к груди и поторопилась в свою комнату. Закрыла дверь на ключ. Зажгла лампу. Мне не терпелось изучить подарок, прочесть каждую строчку, букву, малейшую пометку. Едва залезла с ногами на кровать, тут же погрузилась в чтение этого, по словам отца, сборника таинств. Но вместо секретных знаний нашла обычные определения и описания истории появления и приручения божественных крупиц.