Младшие боги. Пункт назначения – месть
Лада лежала как оглушенная: иногда подслушивать полезно. Оказывается, Лель и Посвист подозревают ее в причастности к злым силам. И это только из-за случая с навью! Быстро же они навешивают ярлыки. А бог воинов, выяснилось, любит Живу, которую считают ее матерью. Тогда, может, он и есть отец Лады? Или нет? Нет, наверное, Яровит бы знал об этом. И что у нее с глазами?!
Лада сделала вид, что только что пробудилась. Бог воинов поспешил к ней, чтобы проверить ногу: темное кольцо на щиколотке слегка побледнело, но не исчезло.
– Сейчас еще мазь наложу, – пробормотал Яровит.
По его виду Лада заподозрила, что дело плохо. Но спрашивать не стала, и так слишком много всего на нее навалилось.
– Думаю, надо ей все же сказать, – произнес Посвист.
– Я бы не стал, – попытался отговорить его Лель.
Лада подняла голову и посмотрела в упор на бога любви:
– Я все слышала! Можешь не волноваться. Да, я вселенское зло! Из-за меня погибли родители и сестра! Все из-за меня.
Тот пожал плечами:
– Извиняться не стану. Если ты наполовину темная богиня, то нам нельзя доверять тебе. Твоя суть может обернуться против нас! И это не я придумал!
Он с вызовом уставился почему-то на Посвиста, тот вскинулся в ответ:
– Это было не мое решение. Перун не поддержал твой выбор – Морена не пара светло-богу.
– Морена поклялась мне! – Лель вспылил. – Что не станет вредить нам. И почему ты веришь одной и не доверяешь другой? Это нечестно!
Вмешался Яровит:
– Хватит спорить! Успокоились все. Лада, в гибели родных тебя не обвиняют – никто этого не ожидал, просто ты послужила причиной. Поэтому отправимся в Берендеево царство совет держать. А пока я вестника отправлю, чтобы дорогу проверил.
Лада сжимала кулаки: ей так и хотелось звездануть Леля в лоб. Чтобы не говорил гадостей, чтобы понял, как ей плохо. Сначала Лада стала сиротой, потом узнала, что родители – не настоящие, а приемные. Что родная мать пропала давным-давно, а истинный отец неизвестен. Все это обрушилось на нее, как ведро с холодной водой. И некому обогреть и пожалеть Ладу. И Посвист с Лелем ее спасли только потому, что она для чего-то нужна. С трудом Лада отказалась от своего желания: затрещина не поможет. Да и глупо взрослой девчонке драться с парнем.
– Что у меня с глазами? – спросила она.
Лель пихнул ей зеркало:
– Любуйся!
Лада отшатнулась: с поверхности на нее смотрела потусторонняя сущность. Лишь через мгновение девушка поняла, что это ее отражение. Только вместо глаз зияла чернота.
– Поняла теперь?
Девушка коротко кивнула. Увиденное напугало.
– Я теперь навсегда останусь такой?
– Нет, – отрезал Яровит. – Многое зависит от тебя, ты можешь научиться это контролировать. А мы поможем избавиться от метки.
Бог воинов вынул из бороды воронье перо и подбросил его в воздух. Тут же возник огромный ворон, который сел Яровиту на плечо. Птица возмущенно каркнула в ухо Яровита, затем произнесла:
– Мы так не договаривались! Стар я уже перья ломать. Вон, молодежи в лесах полно. А я слеп на один глаз.
Яровит протянул ворону сырой кусок мяса.
– Где молодым за тобой угнаться, – польстил ворону бог. – Зрение у них острое, да не знают воронята, кого видеть надо. Отвлекутся и пропустят ворога. На тебя лишь надежда, мудрый Крун.
Ворон недоверчиво прищурился:
– Врешь, поди.
Крун принял угощение и нехотя поднялся ввысь. Вскоре он пропал в небесной лазури.
– Старый и ворчливый, верно, и родился таким, – прокомментировал Лель. – Тебе пора найти ему замену.
Яровит не согласился:
– Крун так долго живет, потому что знает, что нужен мне. Я не смогу убить его, предпочтя другого ворона.
Бог воинов разложил карту:
– До Берендеева царства три дня пути. Только, – он посмотрел на Ладу, – лучше бы нам поскорее добраться. Мне ее метка не нравится. Она на Ладу слишком сильно действует.
– А кому она нравится? – добавил Лель. – Это как сигнальный маячок: «Лада здесь! Хватайте ее!» Я не уверен, дядька, что твой оберег справится.
– Не в этом дело, – ответил Яровит, – тут все хуже.
– Ты про глаза?
Ладе сделалось страшно: что ее ждет? Как все было ясно раньше, а теперь сплошная неизведанность.
– А что не так с этой отметиной? Помимо того, что она привлекает навей? Нога отвалится? – неудачно пошутила она. – Ну и я урод, когда злюсь.
– Да, – не стал скрывать Яровит. – Со временем эта метка подчиняет своего носителя темной стороне. А если не получится, то убивает. Но конкретно с тобой есть все шансы, что ты перейдешь на другую сторону.
– Ну вы же боги! – не выдержала она. – Придумайте что-нибудь.
– Ты тоже богиня! – огрызнулся Лель. – Сотвори чудо, светлая Лада. Если бы все было так легко, как ты думаешь! Мы всемогущи только в Прави, а здесь не наш мир.
Девушка разозлилась: она не напрашивалась! Будь ее воля, она бы все отыграла назад. Сейчас бы сидела с подружками в кино, наслаждалась бы фильмом. Затем пошли бы в кафе. Болтала бы обо всем, смеялась. А потом вернулась бы домой к родителям с Миленой, с которыми бы ничего не произошло. А вместо этого она очутилась далеко от дома в компании малознакомых людей. Ее жизни грозит опасность, а она, Лада, ощущает себя глупой, потому что ничего не понимает. Совсем ничего. И пожаловаться некому. Она схватилась за голову: как же страшно! До жути. Но нужно сохранять спокойствие, девушка несколько раз глубоко вздохнула – отлегло.
Яровит понял, что помощи от других не дождешься, поэтому принял решение сам:
– Отправимся лучше на Светло-озеро, поймаем волшебных коней. Это в полдне пути отсюда. На них и доберемся до Берендеева царства. Сэкономим время. Да и потом они пригодятся.
Как ни странно, никто возражать не стал. Ладе вообще было ни до чего: кони – так кони! Хотя зачем они нужны? Ведь Лада ни разу верхом не ездила, лучше бы пешком добралась. Но спорить не хотелось, потому что время работает против нее. Но как-то же должна лечиться эта напасть! Или… Может, и к лучшему, если она умрет? На Ладу навалилась апатия. Поскорее бы все закончилось.
Путники собрали вещи и дождались Круна. Старый ворон опустился и сообщил:
– Все чисто.
Он тут же задремал на плече Яровита, словно попугай на жердочке.
Лада осторожно сделала несколько шагов: нога не подвела. Пусть знак не пропал, но мазь делала свое дело, боль убрала. Она взглянула в зеркало – глаза приняли нормальный цвет, ярко-карий, чернота исчезла. Ее догнал Посвист:
– Не обижайся на нас. Просто с тобой многое неясно, а мы не имеем права рисковать – преимущество не на нашей стороне. Если в тебе присутствует темная сторона, и она возьмет верх, то для нас, светлых богов, все закончится печально.
Лада отвернулась: не нужны ей извинения. Посвист, конечно, не Лель, который вечно психует, но все равно – бог ветра относится к ней как к нужной вещи, а не как к человеку. Но Посвист не обратил внимания, что девушка его игнорирует.
– Давай я тебе все объясню. Наша Вселенная – это Мировое дерево, – произнес он. – Корни дерева – подземный мир, где живет навь. Именно там расположен вход в Костяное царство, которым правит Кощей.
Лада с трудом подавила ярость: он что, считает, что Любава ей совсем ничего не говорила?! Да мама каждый вечер рассказывала дочерям сказки, только про богов там ни слова не было. Возможно, боялась за Ладу или не хотела, чтобы дочь догадалась, что не родная. Теперь не спросишь. А Посвист будто не замечал ее состояния. Ну да, она всего лишь нужная опция – светлая богиня, необходимая для победы добра.
– Явь – человеческий мир, то, что видит человек. В Мировом дереве Яви соответствует ствол.
Лада кивнула: это понятно.
– Правь – мир богов, – закончил Посвист, – это крона дерева.
«Правь – глагол повелительного наклонения», – подумала Лада, но вслух не произнесла.
Подошел Лель.
– Не распинайся, – обратился он к брату. – У нее в одно ухо влетает, в другое вылетает.
Лада оскорбилась: с памятью у нее все в порядке. Она остановилась и достала из рюкзака ручку с блокнотом. Затем схематично изобразила дерево, к нему провела стрелки: Навь возле корней, Явь рядом со стволом, а в ветвях запуталась Правь.
– Доволен?! – сквозь зубы спросила она Леля. – Мама мне об этом еще в детстве поведала!
– Да, – не стал отнекиваться он. – Повторенье – лучшее ученье. Теперь точно знаю, что усвоила.
Ладе захотелось его стукнуть: вот же высокомерное чучело! Иногда похож на человека, но ключевое здесь слово – «иногда».
– А Дивь тогда что? – спросила девушка.
Сохранять спокойствие в присутствии Леля стоило усилий, но она постарается для своего же блага. И пусть сначала объяснят, как это вписывается в теорию Мирового древа.
Ворон открыл зрячий глаз.
– А девочка не так глупа, – поведал он. – Редко кто додумывается до этого вопроса.
Лель скривил рот, но так, чтобы Крун не заметил. Не хотел, видимо, портить отношения с вороном.
– Дивь и Явь когда-то были едины, – сказал Посвист. – Потом почти все переходы между ними исчезли. Остались лишь в некоторых местах. И теперь считается, что Дивь – верхний ярус Яви, часть ствола – та, что уже в кроне дерева. Врата в мир богов.
Лада угукнула: как-то слишком абстрактно. Но со временем она разберется. Потому что кто-то должен ответить за смерть родителей. Тот, кто послал навей в мир Лады.
Лель начал насвистывать. Получалось у него ловко: тут же в небе откликнулся жаворонок, который завел звонкую песню. Он завис прямо над головами путников, быстро трепеща крыльями. В лесу прокуковала кукушка, за ней отозвался дрозд. Вскоре воздух наполнился птичьими трелями. Леля облепили птицы, половину из них Лада в жизни не видела: сине-желтые, с малиновой грудкой, оранжевым хохолком. В глазах рябило от разнообразия.
– Позер, – проскрипел старый ворон, и Лада захихикала – какое точное определение.
А Лель даже не смутился, продолжил насвистывать.
К нему присоединился Посвист, теперь оба брата соревновались: у кого лучше? Поднялся теплый ветер, он подгонял путников в спину, ерошил перья ворона. И Ладу обхватило такое веселое настроение, что сердце стало огромным, словно радость не умещалась в нем. Она остановилась, не в силах идти: как же хорошо! Лада подняла ладони к небу, и из них брызнул свет. Ее ноги оплели цветы, ромашки и одуванчики запутались в волосах.
– Точно, светлая богиня, – Крун перебрался на ее плечо, и Лада опомнилась.
Посвист с Лелем радостно переглянулись.
– Сработало! – с облегчением выдохнул Лель.
– Я же говорил, что не может она быть темной, светлая сторона в ней сильнее, – добавил Яровит. – Да и слабой тоже быть не может: ведь Лада – дочь Живы.
– Но проверить не мешало бы, – ответил Посвист. – К тому же надо было узнать ее стихию.
Лада вспыхнула: они ее провели! Но сердиться не получалось. После происшедшего ей самой хотелось вспорхнуть и петь, несмотря на недавнюю утрату. Лада сняла с головы венок из желто-белых цветов и надела его Посвисту на голову.
– А мне, пожалуйста, из васильков, – попросил Лель.
– В следующий раз, – Лада показала ему язык.
Глава 5
Волшебные кони
Через пять часов путники вышли к берегу озера. Под конец Лада начала прихрамывать; хорошо, что обошлось без сильной боли. А еще как-то вниз добраться надо. Склон здесь был крутой: запросто шею сломаешь.
– Ковер-самолет бы не помешал, – Лель подошел к обрыву и посмотрел вниз.
– Угу, даст его Берендей. Держи карман шире, – скептически усмехнулся Яровит. – Прижимист твой дед, – обратился он к Ладе.
Лада пожала плечами: не очень-то Берендей ее дед, выходит. Скорее, приемный дедушка.
– Спускаться не будем, – решил Яровит, – а не то потом и костей наших не соберут. Ждать здесь станем.
Лада с облегчением опустилась на землю: ноги гудели, да и щиколотка разнылась, под кожей точно пульсировало что-то. Так долго ходить Ладе ни разу не доводилось. Тут же подскочил Лель:
– Не соблаговолите ли, уважаемая богиня, поднять свой зад и набрать хворост, чтобы мы могли разжечь костер, возле которого согреем уставшие кости? Здесь слуг нет.
Лада погрозила кулаком: остряк несчастный! Хотя таким он был ей приятней, чем высокомерный Лель, отчитывающий Яровита. В том словно проглядывала холодная вечность сквозь маску подростка. И это пугало.
Она с трудом встала и помогла остальным набрать сухие ветки. Хотя могли бы дать поблажку: ведь это Ладе угрожает смертельная опасность, ее беречь надо. Но все относились к ней как к равной – никаких уступок. Затем Яровит щелкнул пальцами и высек огонь. Лада постаралась незаметно повторить это движение, но у нее ничего не получилось.
– Его стихия – огонь, – пояснил Посвист. – Даже по имени понятно: яр – значит, яростный, ярый.
– А твоя стихия? – спросила Лада.
Посвист свистнул, и ветер растрепал ее прическу. И без слов ясно, что воздух.
– Моя – вода, потому что считается, что я так же непостоянен и скоротечен, как река. «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку», – процитировал Лель, – а твоя – земля. Ведь ты дочь Живы и богиня весны, когда пробуждается все живое. Мы идеальная четверка богов.
– Только у темных тоже идеальная четверка, – буркнул Яровит, – да еще помощников куча. Поэтому не расслабляемся.
– А где остальные боги? Или больше нет никого?
– На пенсию вышли, – отрезал Яровит, и разговор на этом угас.
Лада грелась у костра. Хотя в сказочном мире было тепло, в отличие от человеческого, но к вечеру похолодало, так что огонь был кстати. С высокого берега открывался чудесный вид на озеро. Даже наступающий вечер не мог помешать разглядеть камни на дне – настолько прозрачной оказалась вода. Противоположный склон полого спускался к озеру, на нем росли черные сосны. Деревья отражались в озере, и чудилось, что там находится подводный лес. Все это выглядело картиной из художественной галереи – не верилось, что вода может быть такой чистой, а сосны – настолько высокими. Лада ощутила очарование этого мира – в Диви было прекрасно.
– Это Светло-озеро, – сказал Яровит. – Вода в нем вкуснее, чем во многих родниках. Потому ночью прилетают сюда крылатые кони, чтобы искупаться и воды испить. Их и будем ловить.
Он вновь достал скатерть и попросил:
– У нашей попутчицы выдался тяжелый день. Ты уж расстарайся.
На самобранке появилось блюдо с дымящейся картошкой, запеченная курочка, соленые огурцы, тонко порезанное сало и горячий хлеб. В кувшине обнаружился березовый сок. Лада почувствовала, как забурчало в животе – она очень проголодалась.
– Опаньки! Даже глиняные тарелки! – отметил Лель. – Что это со скатертью?
Но вскоре его перестал волновать этот вопрос. Лель, как и остальные, занялся едой.
Все-таки страх за себя перекрыл остальные чувства. Лада уже не так остро ощущала потерю близких. Только что-то тянуло там, где находилось сердце. Но вместо острой горечи навалилось безразличие. Все умрут… Это то, что случится с каждым. Можно быть хорошим, любить книги, иметь кучу друзей и планов на будущее. А потом раз – и все идет наперекосяк. А ты живешь на автопилоте. Ешь, пьешь, спасаешь свою жизнь. Даже смеешься. А потом спохватываешься – и снова захлебываешься в горе. Пока не устанешь от смены настроения. Тогда хочется забиться в угол и остаться одной. И сидеть так до самого конца. Только кто же даст? Вот и сейчас ее не оставляют в покое.
Когда все отужинали, Яровит разгладил скатерть и задумался:
– Так, нам понадобятся отборный ячмень и молодое вино.
Он сделал заказ самобранке, из нее выскочил кувшин с вином и мешок зерна. Яровит развязал мешок и остался доволен: зерна были одно к одному. Он с ребятами отволок его подальше от костра и ссыпал на землю, затем обильно полил зерно вином.
– Зачем это? – спросила Лада.
– Для коней, – пояснил Посвист. – Наедятся зерна с молодым вином и заснут. Наша задача вскочить на них и удержаться.
Лада замотала головой:
– И мне?! Я не умею на них ездить!
– Сжимай бедрами бока покрепче, – посоветовал Посвист, – да за гриву держись.
Лель подтвердил:
– Главное, не упасть. Потом конь признает тебя хозяином и будет слушаться.
Легко ему говорить – не упасть. Это не со спины коня свалиться, а с высоты. И костей не соберешь. Да и толку-то! Даже если признает конь Ладу, она все равно сверзится с него при первой же возможности.
– Ничего не бойся, что бы ни происходило, – добавил Яровит. – Ты богиня, помни об этом.
Похоже, ее мнение никого не волновало. До этого Лада считала, что коня для нее поймает кто-то другой. А выходило, что все придется делать самой. Скидок для нее не предусмотрели.
Яровит достал мазь и велел показать ногу. Ладе даже смотреть на метку не хотелось: вдруг стало хуже? И, судя по лицу бога воинов, ее опасения подтвердились. Но Яровит ничего не произнес, лишь замотал тряпкой щиколотку обратно.
Пламя плясало в воздухе, исполняя дикий танец; поленья потрескивали, выбрасывая огненные искры. Птицы смолкли, устроившись на ночлег. В небе зажглась первая звезда. Лада решила отвлечься от печальных мыслей разговором:
– Кто такие темно-боги?
Ей ответил Яровит:
– Есть свет, а есть тень. Обратная сторона победы – поражение. У счастливой Доли есть родная сестра – Недоля. Все имеет противоположность, и это нормально. Но только когда сохранено равновесие.
Он поворошил костер.
– В последнее время темные боги стали набирать силу: пропала Жива, ушли на покой старые боги, в основном светлые – потеряли интерес к этому миру. А у темных остались Кощей, Мара, Чернобог и Морок. И все из древних богов, справиться с ними сложно. Весы покачнулись.
Лада пыталась запомнить имена богов, но ни одно из них, кроме Кощея, ей ни о чем не говорило. Ну если только морок – насланное видение.
– Мара – это богиня смерти, болезней, – растолковал Посвист, – Чернобог – бог войны и разрухи.
Лада не поняла: разве бог воинов и войны – не одно и то же? Она озвучила свои сомнения.
– Воин вынужден защищать свой дом, родину, – лицо Яровита окаменело. – Он никогда не станет радоваться войне, воин не ждет ее. И в обычные дни он пашет землю, собирает урожай, воспитывает детей.
Лада вспыхнула: снова она попала впросак! Похоже, что обидела Яровита. Девушка извинилась, но бог воинов лишь махнул рукой: мол, все в порядке. Но беседа угасла из-за нечаянного слова. А ведь Лада всего лишь хотела узнать, что ждет ее, если темная сторона возьмет в ней верх.
Путники стали устраиваться на ночлег. Огонь погасили, и Яровит отдал Ладе свою куртку, сказав, что он-то никогда не мерзнет. За сторожа оставили Круна, ворон должен был разбудить их, когда появятся кони. Тот долго ворчал, что не в его возрасте караул нести, но согласился. Лада ворочалась на лапнике, уверенная, что не заснет – слишком много волнений и переживаний навалилось за этот долгий день. Интересно, спохватилась ли Настя, что Лада пропала? Вряд ли – она болеет. И приходил ли кто из одноклассников? А еще было очень жалко себя: Лада дотронулась до щиколотки – не болит. Может, ее просто пугают, что метка несет смерть? Но зачем? И как быть с тем, что глаза у нее меняются? Мысли путались, голова тяжелела.
Казалось, Лада лишь миг назад закрыла глаза, как в бок ее толкнули.
– Тихо! – предупредил Посвист. – Кони пришли на водопой. Ждем.
Он вернулся к себе, а Лада пожалела, что у нее не такое острое зрение: она ничего не видела. Но потом в свете луны различила силуэты попутчиков. Те лежали на земле и делали вид, что спят. У них выходило убедительно, Яровит даже похрапывал. Лада решила считать звезды, а то снова задремлет. Здешнее небо было настолько ярким, что казалось, будто Лада находится высоко в горах или даже в космосе. Звезды выглядели как драгоценности, высыпавшиеся из сундука с сокровищами, Лада мечтала о таком в детстве. Даже как-то ездила с родителями на квест – играли в пиратов. В качестве приза ей досталась шкатулка со стеклярусом, и она была счастлива.
В бок снова ткнули: в темноте возникли очертания Яровита. Он качнул головой: мол, за мной. Лада осторожно встала, стараясь не шуметь, но получалось не очень хорошо: в темноте девушка слабо различала, куда ступает. Оставалось надеяться, что план Яровита сработал и волшебные кони заснули – и что Лада не разбудит их случайно хрустнувшей веткой или громким воплем, когда свалится с обрыва. Но тут Лель взял ее за руку и повел за собой.
Через несколько минут путники вышли к месту, где Яровит рассыпал зерно. Лада различила лошадей: в ночном сумраке их шерстинки светились, словно вобрали в себя лунный блеск.
– Не теряйся, – прошептал Лель и без предупреждения вскочил на ближайшего коня.
Его примеру последовали остальные, лишь Лада замешкалась. Испуганные шумом кони начали разбегаться, Ладе в последнее мгновение удалось ухватиться за одного из них. Она повисла на его спине и крепко вцепилась в длинную гриву. Конь расправил крылья и резко взмыл ввысь. В груди девушки булькнуло, и сердце камнем провалилось в живот.
Лада безнадежно сползла, когда крылатый зверь совершил головокружительные кульбиты. Только намотанная на руки грива спасала от падения. Верх, низ, все смешалось. Лада лишь могла порадоваться, что ужин был давно, иначе бы ее стошнило. Перед глазами мелькало, несколько раз верхушки деревьев стегнули по девушке, когда конь пролетал между ними. Лада не имела понятия, что с остальными: посмотреть по сторонам не было никаких сил. Хотелось только, чтобы эта гонка, наконец, завершилась.
Прошел уже час, но конь не сдавался. Лада смогла, подтянувшись за гриву, вскарабкаться ему на спину, но это ей не сильно помогло. Она удерживалась с трудом, крепко сжав бедра и не расцепляя кулаков, в которых была зажата грива. А конь решил устроить американские гонки: то взлетал свечкой, то падал камнем. В животе у Лады все перемешалось и свалилось в одну кучу: печень, сердце, селезенка и прочее. Только мозги еще оставались на месте, но до поры до времени: пару раз она едва не раскроила голову об ветви деревьев, спасла лишь быстра реакция – Лада успела пригнуться.
Клацнули зубы – похоже, конь решил укусить девушку, но промахнулся. Лада попыталась пнуть его в ответ, но ноги беспомощно бултыхнулись в воздухе. Конь не собирался легко сдаваться. Он сложил крылья и нырнул в Светло-озеро. Ладу с головой накрыло водой. Девушка не могла дышать, легкие горели огнем, но она упорно не отпускала гриву. Наконец, конь выбрался наружу. Лада вдохнула воздух полной грудью и закашлялась. От холода ее знобило. Конь громко всхрапнул.
– Если ты собираешься кататься по земле, чтобы сбросить меня, то не надейся, – произнесла девушка, – я не отцеплюсь. Хотя ты можешь меня раздавить.
Конь мотнул головой и опустился на землю. На ватных ногах Лада слезла с него. Кажется, получилось.
Уже светало. Борьба с волшебным конем заняла пару часов. Даже удивительно, она бы в жизни не поверила, что способна на такое. Лада разглядела попутчиков, которые ожидали ее.
– Справилась, – удовлетворенно заметил Лель.
– Угу, – ответила Лада – слова давались с трудом.
– Главное – никого не сожрали, – заметил Яровит. – И даже не покусали. У тебя кобылка, кстати.
Лада обернулась: о чем это Яровит? Увиденное Ладе не понравилось: кобылка оказалась вороной масти, стройная, с тонкими ногами. Только глаза горели красным, а зубы, когда лошадь всхрапнула, больше походили на клыки.
– Эти кони – людоеды, – пояснил Посвист.
– И вы молчали?! – Ладе захотелось кого-нибудь стукнуть.
Она и так рисковала свалиться и отбить себе что-то важное, а тут вообще оказывается, что к этим коням подходить опасно.
– Не ссы! Поздно уже, – Лель насмешливо улыбнулся. – Дай ей имя, теперь она тебе служить будет.
Лада замотала головой:
– Ты что! Я к ней не подойду!
– Придется, – отрезал Яровит. – Предложи ей угощение.
Посвист сунул девушке кусок мяса. Лада со страхом подошла к пойманной лошади: сейчас она останется без руки, а то и без головы – этой пасти даже тигры позавидуют. Но лошадь губами взяла угощение и ткнулась мордой в плечо девушки.
– Мгла, – сказала Лада. – Так стану звать ее.
Лада сняла одежду и повесила ее над костром – пусть сохнет. Сама она завернулась в куртку Яровита и напялила одолженные у Посвиста штаны, у того оказалось несколько запасных. Пока завтракали, Лада рассматривала коней своих попутчиков. У Посвиста был жеребец темно-серой масти, бог дал ему прозвище Пепел. Лель обзавелся бледным конем, похожим на тень, Яровит – цвета запекшейся крови. Потрясающие и ужасные помощники для героев, к тому же смертельно опасные. Зазеваешься – и останешься без руки, а то и голову откусят. Ладе казалось, что она смотрит кино, где она – в одной из главных ролей. Даже странно: в фильме бы Лада снялась с удовольствием, а вот то, что все происходило по-настоящему, ей не нравилось. Совсем.