Большие различия
Едва заря – Арыся уже на ногах, стучится к ведунье в дубовую дверь. Старуха всегда куховарит. У неё всегда травами пахнет.
– Ты садись, дочка, в ногах правды нет.
– Бабуль, нужно всё исправить. Нельзя больше так. Иван совсем с ума сошёл…
– А я тебе ещё тогда говорила – не доводит приворот к добру. Никогда не приводит. А ты меня разве послушала? А теперь поздно. Теперь былого не воротишь.
– Никак, совсем никак?
– Нет, дочка. Постарался кто-то над ним, кто сильнее меня, с его наговорами я не справлюсь.
Тут дверь со стуком вылетела. В комнату вошли несколько солдат, а за ними священник. Он нёс впереди себя большой серебряный крест.
– Господь Всемогущий жизнь отдал ради Спасения, а они вон чем занимаются? Чаровством средь белого дня? Да чтоб вам пусто стало, ведьмы окаянные! Будьте же вы прокляты. Где книга? – гремит священник. – Где она, скажите, покайтесь, и вам легче станет. Душу спасти разве не хотите?
– Какая книга? Про что ты спрашиваешь?
В комнату зашёл ещё один солдат.
– Ваша Светлость, она дочка атамана.
– Точно! – улыбается священник. – Дочка атамана – это хорошо. Если она где-то и может храниться, так в схронах атамановых. Делайте с ведьмами, что хотите, но до вечера вы должны испросить их признание в чёрной магии.
Святоша вышел. Он столько лет верой и правдой служил церкви. Но жизнь человеческая не бесконечна, даже наоборот. И вот, когда час смерти уже не за горами, приходят тягостные мысли – а что там, за чертою известного ему мира? Есть ли там Бог? И, главное, есть ли там жизнь?
Несколько лет назад он узнал о чёрной книге. Той самой, которую в своё время римляне похитили из гробницы фараона Пепи. Говорят, что эта книга может подарить по настоящему бесконечную жизнь. Но бессмертие ждёт владельца не на небесах, а здесь, на родной земле!
***
Деревня сошла с ума. Все мечутся, бегают. Возле домов – чужие солдаты.
– Что случилось? Что это? – пытается узнать у прохожих Иван.
– Казнь. Сегодня казнят ведьм.
Редкое зрелище. Инквизиция редко заезжает в эту богом забытую деревню.
– Пути Господни не исповедимы! – говорит седовласый священник. – Но ведьмам нет места в мире того, кто создал нас по образу и подобию своему. Они сами сознались в злодеяниях – и теперь умрут.
Старуха привязана верёвками к столбу, а рядом с нею стоит Арыся. Иван уже порывается спасти возлюбленную, но тут видит атамана, подбегающего к месту действа. Толпа ревёт:
– Ведьма! Проклятая ведьма! Таких гноить надо!
– Остановитесь! Что же вы делаете, ироды?
– Ты осторожнее со словами, мужик! – говорит один из чужих солдат.
– Мужик? Да ты хоть знаешь, солдафон, с кем разговариваешь? Немедля развяжите мою дочь! – командует атаман.
Он подбежал к Арысе, достал нож из-за пазухи и начал освобождать дочку.
– Ты тоже якшаешься с тёмными силами? – спрашивает священник.
– Ты! Да как ты можешь! – казак бежит в сторону старика, но тот ловким движением руки достал мушкет и метко выстрелил. Белая рубашка в миг стала алой, и атаман упал.
– Кто ещё хочет противостоять правосудию?
– Знаешь, кудой тебе засуну твоё правосудие! – кричит кто-то из толпы. Иван присмотрелся – это же Степан, женишок Арысин. Ещё один выстрел – и ещё одна бессмысленная смерть. А народ замолчал вдруг. А что они скажут супротив армии? Тем более, мало кто расстраивается, когда убивают атаманов. Про них же люд говаривает, что добро прячут в подвалах и под подушками. Таких если Бог наказывает – то за дело!
Священник машет головой – и солдат сбивает пенёк под ногами Арыси. Верёвка натягивается всё сильнее, и она жадно хватает, что есть силы, воздух. Бесполезно. Иван хочет подбежать, но спотыкается и падает на землю. А потом всё окончено. Слёзы текут по щекам. Он ревёт, как пёс, но это не помогает. Панас поднимает его за ворот рубашки и куда-то тянет. Он отнёс его домой.
– Остынь, друг. Её не воротишь, а себе жизнь поломаешь.
Жизнь поломаешь? Разве может быть что-то хуже, чем произошло?
Какое-то время Иван лежит, уставившись в потолок. Но потом в голове возникают сами собою слова, которые ему в последней встрече сказал Тристан.
– Эта книга особенная. Она может истребить целое войско. Она может и оживить павшего товарища.
Точно! Убить вражеское войско. И оживить мёртвую. Ведь логично – как ещё может быть? Иван разжёг свечу и начал читать.
Тем временем пришлый священник перерыл дом атамана вверх дном, но так и не нашёл то, чего искал.
– Кто ещё читать может? – гневится святой отец.
– Дык, поп Лаврентий да Ивашка-кузнец, поди, только и могут. Из живых.
***
Дверь в Ивашкину избу со стуком падает оземь. Глаза священника вмиг алчно вспыхнули, когда он увидел книгу. Но потом он понял, что происходит, и на его лице застыл ужас.
Иван читает:
–Et inimici mei: non potest quisquam manum aut pedem otsepeneyut.
(Пусть мои враги оцепенеют и не смогут пошевелить ни рукою, ни ногою)
–Остановись, кузнец, не делай этого! – говорит ему священник. Он пытается преодолеть те несколько шагов, что отделяют его от книги, но тщетно. Ноги его приросли к земле, как будто их окутали корни неизвестного дерева. А Иван продолжает читать:
– Ignis Spiritus, Dzhefal hortorque. Spirit River Ride, hortorque. Spiritus Telluris Terra hortorque. Spiritus caelo meum. Clamo ad te, magne, sic ut sitis mei. Eripe me, et da mihi vitam, copiis ita adversus hostes superare poterat. Seth demon obscura nocte ego vocabo. Vis magna Maledictus qui me malum facere ausus est, sit ipsa essentia illa. Amen.
(Дух Огня, Джефал, я призываю тебя. Дух Реки Ридэ, я призываю тебя. Дух Земли, Терра, я призываю тебя. Дух Небес, стань моим спутником. Я взываю к вам, о великие стихии, дабы вы стали моими свидетелями. Возродите меня, дайте мне новую жизнь, полную силы, чтобы я смог одолеть всех врагов. Сет, тёмный демон ночи, я призываю тебя. Нашли великое проклятие на тех, кто посмел сотворить зло против меня, олицетворяющего саму суть ночи. Аминь.)
Комнату вдруг наполнил рой мошек, мух и саранчи. Они облепили тела незваных гостей. Солдаты истошно закричали, а священник, что есть мочи, отбивался серебряным крестом. Но для того, у кого нет настоящей веры, крест – просто кусок серебра. Он не имеет силы для отступников. Из гнойников показались личинки мух.
Иван только теперь понял, что натворил. Но было уже поздно. Где-то в глубине его сознания он услышал зловещий смех.
– Спасибо, Ивашка, что подарил мне ещё одну жизнь. А то тело Тристана износилось за годы, что он служил мне.
Тело парубка начало покрываться шерстью. На руках появились когти. Стоит дотронуться языком зубов, как чувствуются длинные зубы.
И злоба. Небывалая, всепоглощающая. Выходя на улицу, он увидел того самого солдата, который повесил Арысю. Зверь бросается на него и разгрызает горло. Сладкая кровь стекает в горло. Вдоволь напившись, он идёт туда, где убили Арысю. Читает несколько слов – и она открывает глаза. Она вся такая холодная и синяя. Из её рта падает несколько личинок. Но Иван по прежнему любит её. Он целуют убитую в лоб и шепчет:
–Здравствуй, родная. Прости, что я долго.
В глубине души Иван сопротивляется тому, что творит. Но не в силах остановить того, кто взял под контроль его разум. Он превращает дома в руины. Дети и женщины кричат. Мужья вгоняют в него колья. Поп Лаврентий шепчет какую-то молитву. Но ему на них плевать.
Крики стихли лишь тогда, когда вдали запели петухи. Он начинает куда-то бежать.
– Куда? Зачем? – спрашивает он у другого себя.
– Рассвет! Я ненавижу свет солнца.
Иван собирает остатки внутренних сил, чтобы остановиться. Он ударил кулаком, и одно из зданий развалилось на кусочки. Огромный камень придавил его ноги. Пусть теперь Тристан попробует скрыться! Нельзя позволять, чтоб тебя кто-то контролировал!
Лишь первый луч солнца прикоснулся кожи, как Иван почувствовал ужасную боль. Рука покрылась волдырями. Но потом он раскрыл рот, и оттуда вылетел рой мошек. И свобода – больше никто не сидел в его голове.
***
Ночью кто-то шёл по разрушенному селу.
– Помогите! Спасите меня! – крикнул Иван. Без помощи он не сможет освободиться из-под глыбы, что придавила его.
К нему подошла Арыся и сказала замогильным голосом, в котором можно узнать Тристана-отшельника:
– Меня не так-то просто победить!
Она вырвала книгу в чёрном переплёте из рук пленника под камнем. И скрылась за каштанами.
– Значит, она меня больше не любит, – прошептал Иван.
Простите, мисс
Лёгкий бриз. Мы оба в тельняшках: я и мой друг Васёк. Солнце в зените. Слегка покачиваемся: не пьяные, просто давно нога на сушу не ступала.
–Компас в моих штанах никогда не даёт сбоев! – говорю.
–Не трынди.
– Да век суши не видать! Он как весной улавливает первую цель, и до самой осени работает. Ещё ни одного сбоя не дал! – смотрю на друга, а он прищурился недоверчиво. – Не веришь? По глазам вижу, что не веришь! Я сейчас подойду к той девчонке, и у нас точно будет! Спорим!
Мне нечего терять: мой компас ещё ни разу не давал сбоев: если указал на девушку, я точно смогу её закадрить, даже не напрягаясь.
– А давай поспорим!
– Девушка, можете, пожалуйста, разбить наш с Васей спор?
Девчонка кудрявая, зеленоглазая, разбила наши руки.
–
Меня Лёня зовут. А тебя?
Она что-то ответила, кажется, Марина? Какая разница: я не встречаюсь с девчонками дважды.
Тёплый поцелуй. Губы как спелые вишни: как же я скучал за этим месяцы, проведённые в море. Мне был дорог каждый её каприз, и ласки её тоже.
Рассвет – немного грустное мгновенье. На мгновенье мне показалось, что я влюбляюсь, поэтому пора бежать. Цыганка, которая передала мой странный дар, предупредила, что если я останусь с любой девушкой до полудня или дважды проведу с ней ночь, то проведу с ней и остаток жизни.
–Прости, мне надо уезжать.
–Скоро вернёшься? – она ласково погладила по щеке. – Я тебя дождусь.
– Простите, мисс, но ждать меня не надо!
–Лёнь, а ты меня и правда не помнишь? Я же с той самой ночи, два года подряд выходила к порту. Ждала, и вот дождалась!
В голове сразу зазвучал марш Мендельсона.
Я очень люблю море и свободу. Но после этой ночи больше всего я люблю Марину.
Мой компас с тех пор не работает: каюсь, пытался проверить, но получил пощёчину от одной брюнетки.
Видимо, Марина позолотила цыганке руку больше, чем я.
Хаос Кассандры
Предсказания никогда не сбываются. Учёные мужи со своими приборами не могут предсказать погоду на пару недель вперёд. А что тогда говорить об обычной цыганке, разливающей кофейную гущу на блюдце? Силы древней Первой Женщины охраняют нас, не давая заглянуть за горизонт, за которым скрывается первородный Хаос. Сделала кофе чуть гуще, тряхнула чашкой не под нужным углом – и всё, предсказание не исполнится. Но один раз, в самом конце каждого года, силы истончаются, ослабевают, все 22 свёрнутых в мелкий клубок измерения распрямляются. Явь, навь и царство сна на миг становятся единым целым. В этот день каждый сможет заглянуть в Пучину Хаоса. Там можно увидеть грядущее с высоты недоступных в обычные дни измерений – тех, где обитают души мёртвых предков и мельчайшие частицы, которые не разглядеть невооружённым глазом.
В этот день бабочка никогда не сможет взмахом крыла вызвать торнадо, а каждое предсказание точно сбудется. Главное, не забывай, что каждое мгновение, когда ты вглядываешься в Хаос, надеясь рассмотреть будущее, Хаос старается разглядеть тебя. И если он тебя опередит, то тебе никогда не выбраться из его Пучин.
Но если ты всё-таки решишься заглянуть в неизведанное, то лучше всего это делать в глухой деревне, как можно дальше от цивилизации, чтобы неожиданный звонок начальника или сообщение в соцсети ненароком не отвлекли от самого важного. Например, вот этот деревянный покосившийся дом на окраине деревни Васюково вполне подойдёт. Молодёжь давно уехала, поэтому остались старики, холостяки-алкоголики да собаки. Ветхий дом покосился, дверь едва ли держится на петлях. Каркают вороны. Ты рискнёшь постучать в дубовую дверь?
–
Да-да, входите!
Пахнет засушенными травами и цветами. Десяток свечей полностью не справляются с полумраком комнаты. Неужели, сюда так и не провели электричество? На стенах картины, но неужели нет не то что плазмы – нет даже пузатого телевизора, на котором каналы переключаются с помощью рычага.
Среди этого безобразия девушка лет двадцати, на вид больше не дашь. кудрявый русые волосы растрепались.
–
Александра?
–
Да, Мария, проходите, присаживайтесь! – голос звонкий, мелодичный, но какой-то умудрённый опытом, слишком уверенный, как для девушки двадцати лет. И внимательный взгляд, который может прочитать душу, а потом и выпить её до дна без остатка.
–Итак, Мария, что бы Вы хотели узнать?
– Кто будет моим суженым. И как его найти, когда все мужики – козлы?
– Что ж, присаживайтесь и прикройте глаза. Вы ни в коем случае не должны увидеть ритуал, который я буду проводить.
– Всё точно сработает?
– Да, мои предсказания всегда сбываются, – в глазах Александры полыхнул огонёк самоуверенности. – Но ни в коем случае не смотрите. Особенно не заглядывайте в зеркало.
Мария не для того проделала такой длинный путь с института, чтобы просидеть с закрытыми глазами. Тема её диссертационной работы: “Онтология народных верований и новогодних обрядов”, и она хотела посвятить одну из глав новогодним гаданиям. Маша достала из сумки детектор излучений, поправила пуговицу, к которой прикреплена миниатюрная камера, на всякий случай ещё раз проверила, включен ли микрофон.
Александра тем временем начала раздеваться, пока не осталась в центре круга из зажжённых свечей абсолютно голой. Одну свечу взяла в руку и провела возле зеркала.
–
O, antiqua oracula, reperio vestri secreta, – зазвучал певучий голос Александры. Неужто, хоть где-то пригодилась латынь? (О, древние оракулы, откройте свои тайны)
–
Ego cultus meridiem. Ego invocábo sapiens Thoth, revelare secreta!
Я поклоняюсь югу. Я призываю мудрого Тота, открой свои тайны!
Держа свеча в руке, Александра повернулась в сторону Марии и опустилась на колени. Мария прикрыла глаза, чтобы не выдать, что наблюдает за странным ритуалом.
–
Ego cultus aquilonem. Ego voco super omnes-videns Velva, revelare secreta!
(Я поклоняюсь северу. Я призываю всевидящую Вёльву, открой свои тайны!)
Мария открыла глаза, и увидела, что Александра опустилась на колени, теперь повернувшись к ней ягодицами.
–
Ego cultus in oriente! Ego voco super executor de Silat scriptor velit!
Me respice in secreta mundi. (Я поклоняюсь востоку! Я призываю исполнителя желаний Силата! Позволь заглянуть в тайны мира.)
Детектор излучений зашкаливал.
–
Ego colunt ad occidentem! Ego invocare Nativitatis spiritus Krampus. Imple meum velle, me respice in Abyssum Chaos, ut responsum ad quaestionem.
(Я поклоняюсь западу! Я призываю рождественского духа Крампуса. Исполни моё желание, дай заглянуть в Пучину Хаоса, чтобы получить ответ на вопрос.) Аmen (Аминь!)
В комнате вдруг стало значительно холоднее. Мария скрестила руки на груди. Через несколько мгновений свечи погасли. Но зеркало продолжало отражать свет каких-то призрачных свечей. Яркое пятно в тёмной комнате. Оно так и притягивало любопытный взгляд. Но в глубине серебряной глади не было отражения: чему бы отражаться в кромешной тьме? В Зеркальной глади зияла настоящая Бездна. Ты смотришь в неё, и каждый миг падаешь всё глубже, и нет этому ни конца, ни края. Сколько времени прошло: секунда? Год? Век? Мария точно не знала.
Она по прежнему сидела внутри странного дома, но вместе с тем стояла и рядом с ним. Она видела сразу и Солнце, и Луну, но не два шара на небесной глади, а две линии, в которых слился каждый миг Небесных Светил, от рассвета до заката. Она видела эпохи, которые сменяли друг друга в мгновение ока. Вот на том дубе фашисты повесили пойманного повстанца, а потом уже русские солдаты берут нацистскую нечисть в плен, и продолжают кормить убийцу. Монголы сжигают в деревню, но если вглядеться, то можно рассмотреть первый день после крещения, когда староста деревни решает сжечь языческие идолы. Мгновение гибели динозавров смешано с мигом зарождения жизни. И во всей этой мешанине образов Мария чётка разглядела один: обнаженная женщина с растрёпанными волосами с кинжалом нависла над телом другой женщины. Александра пыталась убить Марию.
В следующее мгновение Мария смогла вынырнуть из захлестнувших её видений. Перед ней стояла Александра и нехорошо улыбалась.
–
Всё-таки заглянула в зеркало, хотя я тебя предупреждала. Как же я рада, что ты заглянула в Пучину Хаоса. Как же я долго ждала тебя.
–
Я ничего не понимаю, – Мария попятилась к выходу, спотыкаясь о предательски разбросанные по полу предметы.
–
Ты ведь видела свою судьбу, не так ли? – в глазах Александры полыхало безумие. – Моё настоящее имя – Кассандра, и я живу не первое тысячелетие. Я с детства была любопытной, как и ты. Я не удержалась, и заглянула в Хаос, чтобы разглядеть в нём грядущее. Оно меня не обрадовало: мой родной город должны были сжечь дотла враги. Я рассказала о ждущем нас горе родителям, но они лишь презрительно расхохотались мне в лицо. Я говорила с каждым встречным, но никто не верил мне. Хаос хохотал и издевался надо мной: “Тебе не исправить будущего. И не закрывай глаза: ты не спрячешься от видений. Ты же сама хотела знать, что тебя ожидает, теперь наслаждайся”
Когда последний сполох огня потух на пепелище, односельчане вспомнили мои слова, и обвинили меня в сговоре с врагами. Они попытались повесить меня на дереве. Только Хаос, покоривший меня, жадно охранял новую игрушку. Он захватил мой разум, и я уснула, а когда очнулась, то увидела окровавленный кинжал в руке, а вокруг десяток убитых.
С тех пор я обречена на длинную жизнь, полную кошмаров, как во сне, так и на яву. Я точно знаю, когда начнётся война или эпидемия, но ничего не могу изменить. Никто не может узнать будущее. Никто кроме меня. Но один раз в год, когда границы между мирами истончаются, и каждый желающий может увидеть будущее, я могу найти себе преемницу.
Думаешь, прорицательница моего уровня искала бы за тысячу рублей мужа для незамужней неудачницы? Я точно знала, что ты такая же любопытная, какой была в своё время я. Я не могу видеть только свою собственную судьбу, поэтому не знаю, согласишься ли ты освободить меня.
–
А если откажусь – убьёшь? – Мария уже держалась за ручку на дверях и с вызовом смотрела на Александру.
–
Ты же ведь видела своими глазами будущее. Показанное Хаосом всегда исполняется, этого не изменишь. Есть только один способ: Кассандра, Избранница Хаоса, никогда не может видеть своего будущего. Стань моей преемницей, и тогда будешь жить. Тебя будут ждать тысячелетия, в течение которых ты сможешь раскрыть любую тайну, которую пожелаешь. А когда надоест, можешь передать дар преемнице.
–
Да пошла ты, психопатка!
Мария дёрнула ручку и выскочила на крыльцо. краем глаза она заметила, как лунный свет отразился на лезвии ножа в руках Александры.
Мария никогда не увлекалась спортом, но сейчас оббегала деревья, не обращая внимания на боль в боку и на одышку. Кажется, эта сумасшедшая отстала. треснула ветка. Мария испуганно обернулась на звук. Голая Кассандра уже заносила клинок над её головой.
–
Я согласная! Я на всё согласна! Я буду твоей преемницей!
Кассандра остановила кинжал всего в нескольких сантиметрах от сердца девушки.
–
Спасибо! – прохрипела она, и в несколько мгновений превратилась в прах, который рассыпался на свежем снегу.
***
–
Мама, мамочка, купи мне этого слоника! Мне он так понравился.
–
Хорошо, Серёженька.
Мария вдруг почувствовала, как в торговом центре стало заметно прохладнее. Это знакомое ощущение погружения в Пучину Хаоса. За последние годы он показал девушке много картинок, ни одна из которых не принесла ей радости.
Вот неприметный парень, в самых обычных джинсах и куртке кладёт свёрток вблизи урны. Раздаётся взрыв. А ведь продавец, который сейчас протягивает слонёнка её сыну, через несколько минут будет гореть!
–
Бегите! – прохрипела Мария. – В здании бомба.
–
Девушка, Вы так рано начали отмечать праздник! С наступающим!
–
Сынок, пошли отсюда, скорее!
–
Мамочка, я никуда не уйду без слонёнка!
Мария невольно оглянулась через правое плечо. Там висело зеркало, но вместо её отражения там зияла знакомая Бездна и ухмыляющееся лицо Кассандры.
–
Ты ничего не сможешь изменить. Живой из здания выйдешь только ты.
***
Предсказания никогда не сбываются. Ничьи, кроме моих. Но если вы вдруг позавидуете моему дару, то могу научить тайнам гадания и вас. Приходите ко мне в ночь накануне Старого Нового года.
Синдром Тифона
Небоскрёбы тянутся ввысь, закрывая солнечный свет. Говорят, бомонд на верхних этажах может себе позволить каждую ночь смотреть на звёзды. Неужто, у них даже смога нет на верхних этажах? Гравикары многомерным потоком-ульем мчат куда-то пассажиров среднего класса. Этим никогда не арендовать комнату на вершине, но и вниз они предпочитают не опускать взор. Середняки выбрасывают мусор из окон на полной скорости. Тем, кто внизу, всегда следует с опаской посматривать в небо, чтобы не упало ничего на голову.
Один из гравикаров опустился к самой земле. Женщина с красной сумочкой брезгливо поморщилась, вставая дорогими туфлями на грязный асфальт:
– Как они живут в таком свинарнике?
–
Если б ты, стерва, не кидала ничего сверху, то и асфальт был бы чище! – брюнетка плюнула даме под ноги, та в ответ смерила взглядом с ног до головы, но не опустилась до взаимных оскорблений. Житель второго этажа никогда бы не заговорил с «асфальтниками», а эта дама однозначно спустилась с более высоких этажей. На вывеске написано «Олимп». Изобретатель главного лекарства тысячелетия, возможно, был старомоден. Он всё ещё считал показателем высокого статуса располагать заведение на первом этаже. Но скорее всего, это было признаком хорошего чувства юмора: Олимп – на самом дне. И как бы высоко ты не забрался, но раз в пятьдесят лет тебе придётся спуститься в самый низ, чтобы получить очередную дозу лекарства.
Женщина с красной сумочкой с надменным видом пошла в сторону входа, и сенсорное покрытие на асфальте вблизи клиники заискрилось молниями. Следом за ней пошёл босой старик в лохмотьях. Сенсорный пол окрасился в красный. Перед мужчиной возник невидимый барьер, на котором появилась голограмма девушки-азиатки.
– Простите, но ваш фасон обуви не соответствует обуви большинства клиентов «Олимпа». Если вы желаете просить милостыню, вам в соседний квартал.
– Я клиент.
Мужчина продемонстрировал сияющую всеми цветами радуги метку на левом запястье.
– Извините, что сразу не поняла этого. Проходите!
Женщина с красной сумочкой брезгливо поморщилась, когда её взгляд упёрся в босого старика. Если бы можно было монетизировать все эти надменные взгляды в сторону мужчины в лохмотьях, он бы точно смог арендовать особняк на самой вершине. Казалось, даже дроид у стойки регистрации поморщилась, когда ей пришлось обращаться к необычному клиенту.
– С какого вы уровня? Покажите регистрацию.
Метка с семью цветами. Женщина с красной сумочкой на секунду изменилась в лице, а затем взяла себя в руки и грациозно поклонилась, но мужчина не заметил этого жеста раболепия. Семь цветов на метке обозначали жителя вершины. Для этого нужно было сделать что-то действительно стоящее, изменившее мир, либо хотя бы быть очень богатым, настолько, чтобы обойти бюрократию на каждом из этажей в своём Доме.
Шесть цветов чаще всего были у любовников и любовниц семицветных, поэтому на предпоследних этажах часто менялись обитатели, а когда они спускались уровнем ниже, то получали от завистников прозвище «радужные». У жителей нижних этажей была лишь одна метка с цветом: красная – у тех, кто живёт выше, фиолетовая – у нижних. А вот у «асфальтников» были серые метки. К серому цвету уже не дорисуешь незаметно цвет, поэтому если кому-то чудом и удавалось подняться вверх, то серая метка оставалась навсегда напоминанием нищего прошлого. Кстати, у женщины с сумочкой рядом с красной меткой была серая. Она смогла сбежать с предначертанного Судьбой места, и теперь презирала бывших одноэтажников.