– Я от тебя никуда не денусь, – неловко улыбнулся Виктор, будто услышав её мысли или же прочитав по глазам.
Увы, как и с незабудками, на этот раз он понял всё совсем не так, как надо.
Глава № 2. Коньяк и кот
Столько пятен. Их слишком много. Ублюдки в синих мундирах могут быть совсем рядом. Стук во входную дверь заставил замереть от ужаса, внутренности сжались в болезненный комок.
«Уже?! Меня нашли так быстро?» – Хейд застыл с мокрым комбинезоном в руках. Так его и убьют. Повесят. Застрелят. Прикончат рядом с сортиром.
Дверь никто не выламывал, лишь визгливо ругалась соседка: «Трубы воют уже минут двадцать! Весь квартал успел бы за это время перемыться. Хватит тратить воду, приблуда ты степная!» Можно выдохнуть. Хейд склонился над ванной, пытаясь разглядеть капли крови на комбинезоне. Мерещились десятки, сотни, тысячи крапинок, он высматривал их на чёрной ткани с нездоровым, отдающим лёгким безумием упорством. Из гостиной, пробиваясь сквозь шум воды, волнами лился голос Элли Белл. Весь день крутили запись её новой песни:
Эй, ты видишь?
Видишь дирижабль над головой?
Он ждёт нас – но мы обратились в прах.
Голос резко взвыл и стих, съеденный помехами. Из-за ржавых труб вода была грязная, рыжеватая; Хейду казалось – это стекает с комбинезона злосчастная кровь. Острый край одной из заклёпок рассёк сморщенную от воды кожу на пальце. Поверх пятен, видимых лишь помутнённым от страха разумом, упало две капли уже настоящей крови.
«Возьми себя в руки! – Хейд хлопнул по лицу мокрыми ладонями и зажмурился. – Меня не могли разглядеть. Я не оставил никаких улик. Не оставил же?.. Проклятье, баллон!.. Его могут не найти. Залягу на дно, никто и не узнает».
Он бездумно слизал с пальца кровь, на языке горчило от её привкуса, смешанного со ржавчиной. Ничего. Пока по всему Дарнеллу не расклеили гончие листы с его лицом, ещё не всё потеряно. Он сможет выкрутиться, улизнуть. В империи полно укромных уголков.
«Зараза, как я мог так облажаться!» – Хейд боднул лбом холодный бортик ванны и закусил шрам на губе. Раз за разом прокручивал в памяти минувший вечер. Где, где же он допустил фатальную ошибку?
А наш дирижабль уходит вдаль,
Туда, где за горизонтом открыты новые миры,
Туда, где навеки вместе жили бы мы.
Надоедливая песня мешала сосредоточиться. Хейд вышел в гостиную и с трудом повернул у радио заедающий переключатель. Голос певички медленно затих.
А наш дирижабль всё уходит вдаль,
А наш дирижабль всё уходит вдаль…
Так и не дождавшись нас.
***
День складывался на редкость удачно. В бюро добрых услуг повезло урвать выгодный заказ на устранение замыканий в проводке, заодно подрезать пару кошельков. Лёгкие деньги раззадорили аппетит, поэтому Хейд прихватил заказ в менее законной конторе – и вот, бутылка коньяка слегка выпирает под пиджаком, убранная в глубокий внутренний карман. Каждый раз он развлекал себя игрой «угадай, что в бутылке». Ему придётся вернуть кольцо, когда-то подаренное любовнице? Похитить компромат на важную шишку? Банально обчистить шкатулку с семейными ценностями? Горлышко перевязали алой лентой – знак крайней срочности, это только подогревало интерес.
В трущобах Обводного канала находилась его укромная нора – место, где он мог отдохнуть в перерывах между двумя работами. Квартиру сдавала миссис Бэллвош, бравшая раз в неделю скромную плату, но с одним условием. Ерундовым, как подумалось в начале. Но с каждым днём становилось очевиднее, насколько сильно ошибся Хейд и насколько коварной оказалась миссис Бэллвош.
– Свали, мешаешься.
На стопочке романов, оставшихся от хозяйки, возлежал огромный кот. Хейд не запоминал его кличку, потому звал Первым из-за единственного пятна на персиково-рыжей шерсти – ровной белой линии на лбу. Занятый массивной тушей стол был слишком мал для двоих, потому Хейд без раздумий согнал кота шлепком. Первый спрыгнул на пол и зашипел, но его привычно проигнорировали. Итак, кот – то самое досадное условие. Он остался от мужа коварной старухи, которая не придумала ничего лучше, чем скидывать заботу о животном наивным арендаторам.
Щёлкнул переключатель, и радио заиграло набившие оскомину песни – они помогали настроиться на рабочий лад. Хейд пинцетом вытащил из бутылки свёрнутый в трубочку лист и пробежался взглядом по сетке из цифр, написанных размашистым небрежным почерком. Странно.
«Видимо, Несса была не совсем трезвой или очень уставшей», – Хейд не узнавал почерк старой подруги, но кто, кроме неё, мог шифровать заказ? Все тайные метки на своём месте, не придраться. На обратной стороне листа нашлась подпись «См. К.Р.», а ещё ниже – приписка, обведённая красным, которая указывала примерное время и сегодняшнюю дату. Чем заказчик думал, выдвигая такие сроки!
Пришлось достать из шкафа увесистый том «Современной истории Тормандалла» авторства Конана Рикко, благодаря ему сетка цифр превратилась в набор слов. Подумав немного, Хейд сложил из них нечто осмысленное: резиденция квадрианцев, третий этаж, помеченное крестом окно, цель – Дар Квадранты. Ясно теперь, к чему такая срочность – застать приближённого на одном месте, если он не приехал с миссией, та ещё задачка. Майра, организатор воровской лотереи, как раз смеялась недавно: «В последнее время рука у тебя невезучая, спорим, если Сорокам прилетит заказ на Дар, именно ты его и вытащишь».
«Похоже, у Майры проклюнулся дар предвидения», – невесело усмехнулся Хейд, но отказываться от дела, впрочем, не собирался. Вдруг сегодняшняя удача поможет ему в вылазке?
Он отыскал на карте Дарнелла нужную улицу и дом. Знакомый адрес. Хейд бывал в резиденции год назад, по заказу бюро – очередные проблемы с проводкой, но чинить такое старьё бесполезно, только менять. Кто бы мог подумать, что придётся наведаться туда вновь. Стоило начать собираться на дело, как всплыла подлянка Первого: тот пробрался в спальню и испачкал шерстью подготовленный комбинезон, вдобавок кое-где его подрав. На всякий случай Хейд обнюхал ткань. С несносного кота станется опозорить своего противника, помочившись на его одежду.
«Если к зиме не съеду, пущу на рукавицы и мясную похлёбку», – Хейд смахнул с груди шерсть и потянулся к поясу с подсумками. А вот и второй сюрприз: кот погрыз крепления баллончика с усыпляющим газом. Хейд цокнул языком. Баллон не раз его выручал, но он слишком широкий, в другие крепления никак не влезал. Время поджимало. Штопкой придётся заняться завтра, но для надёжности он прошёлся разок иголкой с ниткой. Подёргал, проверяя на прочность – хватит на одну ночь.
Вечерний Дарнелл встретил Хейда предгрозовой прохладой. Торгаши горланили наперебой, продавая по дешёвке остатки еды, что пришлось как нельзя кстати: на выбор были варёные мидии, рыбные пироги, да паровые булочки с мясом – на последних Хейд и остановился.
– Тебе с чем, мальчик: кроликом, птицей, или вот, один с говядиной остался, хочешь? – благодушно пробасил мужчина и поправил на носу пенсне. Стоило ему присмотреться к Хейду, как его щекастая рожа тут же скривилась. – Проваливай, крыса поганая, пока всех нормальных покупателей не распугал. Шуш!
Хейд пожал плечами. Староват он уже, чтобы кидаться на любого, кому его чужеземная кровь встала поперёк горла. Неприятный осадок сгладил кое-чей дневной заработок, осевший в подсумке – деньги ведь, как в народе говорят, к деньгам шли. Голодным Хейд не остался: обменял шиллет на печёный картофель у не такой принципиальной торговки. Путь до резиденции удалось сократить через парк, обычно малолюдный, но сегодня его облюбовала толпа ряженых людей. Шума от них было на всю округу: кто-то играл на кожаных бубнах, кто-то хлопал в ладоши, кто-то пел. Локти этих крикунов так и норовили прилететь Хейду в лицо, но ему было не привыкать уклоняться от помех.
– Потанцуй со мной! – за его руку ухватилась смуглая девица с косой чёрных волос. – Не думала, что встречу здесь ещё одного айрхе. Великие ханы свели нас, не иначе! – она лукаво прищурила подведённые сурьмой глаза, такие же, как у Хейда: раскосые, цвета чернослива. – Сегодня даже духи пришли разделить с нами праздник, и ты присоединяйся, брат.
Чужое прикосновение – как ножом по нервам. Хейд стряхнул с себя руку и молча растворился в толпе. Ни «братья», ни «сёстры» ему не нужны. Он почти выбрался из парка, как вдруг наткнулся на забавную картину: женщина в зелёном балахоне кружилась вокруг торгового автомата с напитками, она то скребла по стеклу пальцами, то водила ладонями по корпусу, не понимая, как заставить страшный неприступный агрегат поделиться бутылочкой.
– Вам помочь? – мимоходом спросил Хейд, в котором сработала профессиональная привычка. Не воровская, вполне цивильная: днём он ходил по домам как работник бюро услуг и возвращал жизнь всевозможным приборам. Зачастую поломки были связаны с такими глупыми причинами, что можно неделями байки рассказывать. Хейду несложно исправить невежество людей, пусть ему и не доплачивали за лишние хлопоты.
– Молока… мне бы молока, – лицо женщины скрывала маска в виде морды корсака. – Не понимаю, как открыть этот мешок. Тут какой-то секрет?
– Есть один, – Хейд закинул шиллет в прорезь. Автомат шумно заработал, незнакомка вздрогнула от неожиданности, когда он с громким щелчком выплюнул бутылочку.
– Как чудно?. Предки моих предков и их предки могли получить молоко, лишь касаясь живого, с живыми же потом делились. Теперь оно в железных мешках, которые делятся в обмен на такое же железо. – Ногти оказались как когти, с лёгкостью подцепили крышечку и сорвали её. Женщина покачала головой. – Это молоко, оно же мёртвое совсем, в нём тепла нет. Вот же странные времена настали…
– В следующий раз берите воду, с ней не прогадаете, – Хейда судьба молока из автомата не особенно тронула.
– Спасибо, что помог договориться с железным мешком, маленький человек, – лисья морда оказалась непозволительно близко, уставилась на Хейда пустыми глазницами. – Чую в тебе родное. Тоже ведь под степным солнцем рождён да тёплым молоком вскормлен, но не здесь, где-то далеко, за морем.
– На вторую бутылку монету не дам, – Хейд мигом растерял половину доброжелательности. Он попытался обойти странную особу, но его перехватили за плечо. Вот же прилипала! До квадрианской резиденции оставалась пара шагов, за кронами деревьев уже можно было различить свет в окнах.
– Маленький человек, забудь о железках. Предки моих предков на дар отвечали даром, и я тебя без ответного дара не отпущу. Таков закон, – в руке женщины-лисицы оказалась пиала, в которую она вылила молоко. Выбросив бутылку, она протянула мешочек с маковыми зёрнами. – Мой дар – кусочек будущего. Кинь горсть.
В такие моменты Хейд вспоминал, почему решил остаться в городе, в цивилизации, и не горел желанием возвращаться к корням. Крайне душным и навязчивым корням.
– Я не хочу знать, как зовут суженую, – в его насыщенном графике не осталось места для семьи, – ждёт ли меня богатство, – всё, что хотелось, он мог украсть или купить на заработанное, – и где искать своё счастье, – та жизнь, которую Хейд построил своими руками, устраивала его полностью, – потому простите, но не интересует.
– Так давай погадаем на смерть, – женщина-лиса настойчиво протягивала мешочек с маком. – К ней никто не безразличен.
Башенные часы ожили, их перекатистый гул слышался издалека. Первый удар. С раздражённым вздохом Хейд набрал горсть зёрен и не глядя кинул в пиалу, половину рассыпав мимо. Пятый удар. В резиденции разом погас свет. Восьмой удар. Нечеловечески длинные пальцы обхватили ладонь Хейда, стёрли с подушечек прилипшие зёрна. Показалось?..
– Смерть придёт за тобой в день первого снега, маленький человек.
Последний удар.
