К сожалению, и российская власть до последнего времени тоже убаюкивала народ рассуждениями вроде того, что в XXI веке конфликты отойдут в прошлое, что врагов у России нет, и вообще на нее никто не покушается. Правительство предпочитало плыть по воле волн, не пытаясь хоть как-то направлять развитие страны. Да и как оно могло бы это делать, если все ключевые отрасли экономики были отданы в частные руки? И отданы не хозяйственникам, радеющим хотя бы о развитии своего производства или о своей прибыли, а хищникам и паразитам. А они стремятся лишь выжать все возможное из почти даром доставшейся им собственности и, бросив развалины предприятий, уехать за рубеж вместе с нажитыми воровским путем капиталами. Один из самых опытных аналитиков Александр Привалов, близко знавший механику современной российской власти, утверждает, что ни один федеральный министр не представляет себе, какой Россия станет через 10 и 20 лет.
Власть не выполняет и своей важнейшей духовной функции. Она даже не выдвигает национальную идею, которая могла бы сплотить население, превратить его в народ. А там, где такой идеей не озаботилось государство, каждый слой общества, предаваясь самодеятельности, выдвигает свою национальную идею. Недавно на одном из зарубежных форумов богатейших людей страны был выдвинут лозунг: «Роскошь как национальная идея России». На другом полюсе «народное правительство» Геннадия Семигина провозглашает национальной идеей «справедливость и счастье для каждого». (Это как бы улучшенный лозунг Жириновского, каким его преподносили СМИ: «Каждому мужику по ящику водки, каждой женщине по мужику».)
И это в условиях, когда Россия остается фактически колонией?! Тут впору провозглашать национальной идею священной национально-освободительной войны России против иноземных поработителей и их внутренних пособников! Можно ли сейчас на первый план ставить рост благосостояния, счастье для всех (что само по себе нелепо) и прочие цели, уместные во времена благополучия страны?
Нет, наша страна стоит на пороге войны (в смысле – ожесточенной борьбы не на жизнь, а на смерть), которая неминуемо разразится и кончится порабощением России, если мы будем по-прежнему благодушествовать. И только мобилизация всего потенциала нации может противостоять натиску хищников, позволит дать им сокрушительный отпор.
В последнее время в России наметились некоторые перемены к лучшему. В частности, принята новая военная доктрина России, определяющая также и духовные ценности, национальные идеалы и идеологические принципы, которые прежде всего остального будет оборонять русская армия. Ведь «без национальных идеалов не существует обоснования для сверхусилия, героизма, жертвенности»[3]. И чем более будет обостряться ситуация на мировой арене (да и внутри страны, имея в виду выкорчевывание горбачевщины-ельцинщины), тем более необходимыми окажутся решительные действия по укреплению порядка во всех сферах жизни государства.
В настоящей книге вниманию читателей предлагается своего рода программа развития России на ближайшие годы, разработанная на основе статей, которые мне удалось напечатать в течение нескольких лет в газете «Подмосковье», с поправками на изменившиеся с того времени условия. Впрочем, это не то чтобы цельная программа, она освещает наиболее остроактуальные вопросы. Но это не просто рассуждения вообще, каких сейчас публикуется множество. Как и работ критического характера, и программ и прогнозов, не опирающихся на идею, укорененную в истории нашего народа, – их тоже опубликованы тысячи. Мировой кризис добавил к этому немало панических суждений. Философ Александр Дугин предрекает: «…Разразившийся кризис не имеет шансов завершиться просто технологическим подстраиванием. Ситуация полностью вышла из-под контроля и уже никогда не впишется в старые нормы и формы. Мир, который мы знаем, этим кризисом закончится. Наступит мир новый, в котором больше не будет известной нам экономики, знакомых нам политических игроков, привычных для нас социальных законов. Кризис утянет за собой то, что называется «социальным логосом». А это и есть конец света – западноевропейской культуры, цивилизации, хозяйственных укладов, социумов, разделения властей, рассудка и так далее. Кризис, как вселенский потоп, все смоет. Что будет после него? Трудно сказать»[4]. А я говорю, что будет после кризиса. Ведь этот кризис – не конец света как таковой. Это – конец того света, в котором Россия была унижена, ограблена, деморализована, приговорена к смерти. Это – переход к новому свету, в котором Россия займет достойное место в мире, принадлежащее ей по праву, а Запад, наконец, окончательно «закатится». Я взглянул на прошлое и настоящее России с высоты 20-х годов XXI века, когда от власти либералов не останется даже воспоминаний, и в стране установится тот единственно возможный общественно-политический и духовно-нравственный строй, который отвечает сущности русского миропонимания.
Предлагаемая программа призвана способствовать мобилизации всех сил нашего народа перед лицом открытого противодействия возрождению страны со стороны Мирового Капитала – прежде всего в виде попыток блокады – и согласованной с ним активизации его пособников внутри страны. Ну, а мобилизацию надо начинать с инвентаризации всего, чем страна располагает – от материальных ресурсов и производственного потенциала и до духовных ценностей.
Полная инвентаризация в таком объеме не может быть выполнена одним человеком или небольшой группкой исследователей. Однако пройтись по периметру границ России – сначала по «внутренним», то есть в пределах СНГ, а затем и по «внешним», тем, что у нас было принято именовать «дальним зарубежьем», можно и нужно. И пройтись не просто описывая увиденное, а одновременно и решая возникающие проблемы. Затем перейдем к внутренним проблемам, и так возникнет программа развития страны, вытекающая не из каких-то абстрактных пожеланий и предположений, а из анализа той конкретной предгрозовой ситуации, в которой оказалась ныне Россия.
Глава 1
Россия собирает Евразию. Восточное направление
КАГАНАТ, ИМПЕРИЯ, СНОВА КАГАНАТ…Многие русские патриоты не без основания полагают, что нынешняя РФ не вполне заслуживает названия «Россия», потому что представляет собой «обрубок» исторической России, которую они отождествляют либо с Российской империей в границах 1913 года, либо с СССР конца 45-го.
Но если посмотреть исторически на то, что происходило на просторах Северной Евразии, то можно убедиться: здесь процессы образования союзов племен или государств сменялись процессами распада этих союзов, и наоборот. Правильнее будет сказать, что пространство нынешней России периодически оказывалось в положении, которое можно назвать чередованиями каганата и империи.
Слово «каганат» здесь не означает ничего, кроме определенной формы государственного устройства (и никак не связано с пресловутым Хазарским каганатом), когда несколько крупных частей (они назывались, например, у кочевников, «ордами») объединяются в союз, признавая предводителя старшей орды каганом – начальником над всем образованием, каганатом. Такой титул был знаком и на Руси на заре ее истории; недаром митрополит Иларион в «Слове о Законе и Благодати» наделял покойного великого князя Владимира этим модным тогда званием.
А что такое империя – мы все знаем: это единообразная форма управления провинциями и регионами из центра. За примерами далеко ходить не надо – от императорского Рима до Российской империи.
Принято считать, что у русских доминирует «имперское» сознание. Однако пристальный взгляд на российскую историю показывает, что дело обстоит сложнее: динамика государственности колеблется между той моделью, которую мы зовем каганатом, и имперской.
Московское государство, а затем Российская империя росли присоединением к себе сопредельных территорий. Сначала эти территории приходили «под высокую государеву руку» в качестве, скажем так, «младших орд», а кончалось дело обычной провинцией в составе империи.
Процесс поглощения, видимо, дошел до своего предела к XX веку, и огромная империя распалась на составляющие «орды» – настолько разнородным оказался ее состав («тюрьма народов», как ее окрестили либералы и марксисты). Однако эти «орды» очень быстро соединились обратно, но уже не в империю, а по принципу каганата. Этот новообразованный каганат под названием СССР с конфедеративно-договорным характером связей между составляющими вновь очень быстро стал уплотняться до состояния империи. Если кратко обозначить этот процесс на уровне персоналий, то можно сказать, что Сталин вступил на «капитанский мостик» страны каганом, а сошел с него – типичным императором (особенно если учесть, что римское воинское звание «император» первоначально и означало «генералиссимус»).
Из сказанного ясна схема: унитарное государство СССР, не выдержав напряжения противоречия между декларированной независимостью своих составляющих и их фактическим статусом провинций, распадается. Составляющие – «орды» – так же быстро, как и семь десятилетий назад, начинают собираться в новый союз – пока что без преобладающего главенства «старшей орды». А дальше… Как говорят музыканты, da capo al Fine – «повторим сначала и до конца».
И в то же время здесь нет места торжеству дурной бесконечности. Каждый исторический виток совершается не в вакууме, а проходит по судьбам людей и государств всей тяжестью. СССР распался на составляющие, но далеко не во всех бывших республиках заметны тенденции к дальнейшему разделению. Особенно удивительно относительное спокойствие для такой, казалось бы, разношерстной Российской Федерации с ее бесчисленными «республиками, краями и областями», несмотря на предложения «взять суверенитета столько, сколько сможете». Только с четырьмя республиками пришлось заключать особые договоры, и только на одну Чеченскую республику, не пожелавшую и этого сделать (а пожелавшую сделать кое-что другое) пришлось ходить войной. Некоторые из влиятельных лиц в политике 90-х годов (Галина Старовойтова, Гавриил Попов), зная о тенденциях распада в российской истории, призывали к созданию конфедеративной России по образцу СНГ, где были бы и вненациональные образования – Уральская республика, Дальневосточная республика… Но, к удивлению многих наблюдателей, дробления России не произошло, она осталась практически монолитной: слишком тесно спеклись ее составляющие в единую общность россиян, тогда как такая же общность в границах СССР (знаменитый «советский народ») еще только находилась в стадии становления.
Лозунг «Берите суверенитета, кто сколько сможет» позволил объективно оценить степень взаимосвязанности бывшего советского общества: где-то она оказалась очень высокой, а где-то нет. Но, помня о наличии колебаний в историческом процессе, мы можем смело предсказать, что дальнейшая интеграция независимых республик не за горами.
…Доводилось как-то слышать, будто русский святой Серафим Саровский в разговоре с кем-то предсказал свою посмертную судьбу, в частности, то, что его мощи покинут Саров.
– Да как же это будет, батюшка? – удивился слушавший.
– Не то диво, что их отсюда увезут, а то диво, как они опять сюда возвратятся, – ответил старец.
И, как известно, мощи старца в Саров действительно вернулись.
Мы все находимся под впечатлением внезапного распада Советского Союза, хотя с того времени прошло немало лет. Нам кажется: вот это диво – еще одна «тысячелетняя империя» кончилась через какие-то семьдесят лет. Но уже давно крепнут другие процессы, так что впору сказать: не то диво, как распался Союз, а то диво, как он вновь соберется.
В этом процессе нового собирания Евразии России должна опять сыграть ведущую роль (хотя если она с этим будет медлить, статус Главного Собирателя окончательно перейдет к Казахстану, который уже сейчас набирает очки на интеграционной идее – но об этом далее). Только вот с учетом исторического опыта надо понять, что на этот раз речь должна идти не о воссоздании на этом пространстве единого государственного образования имперского типа, а о разных степенях связи составляющих. Ибо некоторые составляющие настолько чужды русскому миропониманию, что с ними лучше дружить, иметь тесные экономические связи, но не принимать их в единое государство. Будем жить с ними рядом, но не вместе, ходить друг к другу в гости, но в свой дом на жительство их впускать не следует. Поэтому уже в начале первой же главы нашего исследования надо оглядеться, кто окружает Россию и кто как показал себя в эти трудные годы, прошедшие со времени распада СССР.
Так что же мы увидим вокруг России? Начнем с инвентаризации по ее границам с востока на запад, как движется день по нашей стране.
РУССКИЙ С КАЗАХОМ – БРАТЬЯ НАВЕК?..Подспудные геополитические сдвиги последних десятилетий привели к тому, что на советском пространстве вторая (после России) роль перешла от Украины к Казахстану. Для нас чрезвычайно важны добрососедские отношения с этим «государством казахской нации», которое ныне столкнулось со сложнейшими внутри-и внешнеполитическими проблемами. А они, в конечном счете, упираются в то, как там сложатся отношения между казахами и русскими. Пока отношения эти непросты и уж, конечно, далеки от идиллии.
Нужно учесть то особое положение, которое занимает Казахстан среди всех стран СНГ и Балтии, и, прежде всего, – близость казахов к русским. Первыми подметили ее не экзальтированные проповедники интернационализма, а… царские чиновники, в начале XX века возжелавшие образовать на земле «киргизов» (так тогда называли казахов) четвертый (наряду с Великороссией, Малороссией и Белоруссией) столп российской государственности – «Желтороссию». И требовалась-то для этого самая «малость»: чтобы киргизы «добровольно» крестились. Революция, к счастью, поставила крест на подобных затеях (можно представить, сколько козырей дало бы их осуществление будущим националистам). Но интересна сама идея, приравнивавшая казахов к «русским» (то есть к православному населению империи, которая различала своих подданных не по национальности, а по вероисповеданию).
Видимо, в этом отношении после 1917 года у нас перегнули палку в другую сторону. Весь огромный Туркестанский край входил в состав РСФСР, лишь с 1920 года в нем стали выделяться автономные области и республики. Союзной республикой Казахстан стал лишь в 1936 году, и так уж сложилось, что в советское время привычно считали: Великая Россия (СССР, как затем и СНГ) держится на трех главных стволах – собственно России, Украине и Белоруссии, к которым примкнули «разные прочие». Вроде бы это и было зафиксировано Беловежскими соглашениями трех, нарочно проигнорировавших Нурсултана Назарбаева как явно «не того корня» поросль. По свидетельству Сергея Станкевича, игравшего тогда видную роль в окружении Ельцина, Назарбаев уже в те дни предлагал создать федерацию России и Казахстана как ядро, к которому могли бы впоследствии присоединиться и другие республики. Именно в Алма-Ате было оформлено создание СНГ – уже не как содружества славянских государств, а как объединение всех бывших союзных республик, за исключением прибалтийских. Правда, в Таможенный союз трех Украина войти отказалась, а Казахстан вошел. А затем Назарбаев повторил свое предложение о более тесном сближении – переходе от Союза Советского к Союзу Евроазиатскому.
Однако в России в кругах интеллигенции, особенно в горбачевские времена, были распространены псевдонационалистические и псевдопатриотические представления, будто казахи – народ для русских довольно чуждый. Дескать, мы – народ европейский и даже чуть ли не главный строитель «общеевропейского дома» от Дублина до Владивостока, казахи же, как ни крути, остаются народом азиатским (пусть даже у них и ОБСЕ обосновалась, правда, неизвестно зачем). На эту почву и была брошена идея Александра Солженицына: России надо заняться собственным «обустройством» и как можно скорее избавиться от южного «подбрюшья» – республик Средней Азии и Казахстана, оттяпав предварительно у последнего его северные области с преимущественно русским населением. Вряд ли надо напоминать, какую бурю возмущения вызвало это провокационное заявление в «подбрюшье».
На этой волне, как грибы после дождя, стали появляться всякие именитые фальсификаторы истории, «доказывающие» всему миру, что-де русские жили в Казахстане, когда и казахов-то еще не было, а были киргизы. Фальсификаторами они названы здесь не потому, что русские не жили в давние времена на казахской земле, а потому, что «русский север», что бы там ни говорили, образовался в Казахстане после знаменитой «целины» – такой же вредительской акции с дальним прицелом, как и передача Крыма Украине (хотя, конечно, это не умаляет величия подвига тысяч целинников).
Надо учитывать и то, что вряд ли какой другой народ (кроме русского) претерпел в XX столетии больше лишений, чем казахи. Мало того, что они стали одной из самых больших жертв массового голода 30-х годов, когда Советская власть из самых лучших побуждений решила за один год превратить этот кочевой народ в оседлый. Тогда погибло, по разным данным, от четверти до половины всех казахов. Впоследствии земля республики была признана очень удобной буквально для всего: для создания сети лагерей и поселений ссыльных в сталинские времена, в том числе и целых народов (немцев Поволжья, чеченцев и др.); для постройки Семипалатинского полигона, где проводились испытания ядерного оружия, от которых жители окрестных мест впадали в депрессию и сходили с ума; для размещения космодрома (завалившего огромные пространства ядовитым металлоломом). А что, территория большая, население маленькое, да и то не в счет.
Одновременно в Казахстане был создан мощный индустриальный потенциал – угольная промышленность, предприятия черной и цветной металлургии, машиностроение, оборонные предприятия, все это требовало участия русских инженеров и рабочих. А уже упоминавшаяся пресловутая «целина», казалось, окончательно обрекла «титульную» нацию на роль «национального меньшинства» на собственной земле. Признаемся: это был этноцид, но такой, какой вряд ли можно было поставить кому-либо в вину. В большинстве случаев у властей не было не только злого умысла, но даже осознания возможных отрицательных последствий таких мероприятий для казахов. Казалось, сама история с непонятной людям и одной ею осознаваемой последовательностью превращала Казахстан в гигантский экспериментальный полигон, если не сказать – в свалку. И можно понять решительный протест казахов в 70-е годы против проекта создания немецкой автономии «в местах компактного проживания», то есть все в том же Казахстане, что опускало коренную нацию еще на ступеньку вниз.
Мудрый Брежнев, не в пример иным понимавший важность оси Москва – Алма-Ата, прислушался к их голосу, и напряженность в значительной степени была снята. Реванш был взят в 86-м, при Горбачеве. Тогда нарочито грубой командой из Москвы (как мы знаем, «неуклонно пекшейся» о благополучии казахов), был сменен друг Брежнева Кунаев. А на его место, как шахматная фигурка, поставлен некто Колбин. Что было дальше (и какую лепту в дружбу русского и казахского народов это внесло) – все помнят.
ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ – К ЗВЕЗДАМОднако за кажущейся беспорядочностью политических событий просматривается и некая логика, в данном случае удивительная. Народ, как бы последовательно оттеснявшийся на обочину истории и вроде бы обреченный на постепенное исчезновение, не только выжил, но и громко заявил о себе.
Мне довелось побывать в Алма-Ате в начале кампании шельмования Кунаева. Я был поражен: передо мной предстал современный город с яркой и запоминающейся архитектурой. Он был не только лишен традиционного для Востока обилия грязных лачуг в «старом городе», но и мог по чистоте соперничать чуть ли не с Сингапуром (а уж тем более – с тогдашней Москвой). Да и до сих пор, как свидетельствуют приезжие из России, в Алматы (как теперь называется город) поражает чувство комфорта: неторопливость жителей, множество зелени, парков, скверов, фонтанов, журчание арыков, доставляющих в город воду с ледников. И в то же время – чувство неразрывной связи с Россией: русская речь, названия улиц с обязательным дублированием на русском, преобладание газет и журналов на русском языке. Делопроизводство в республике долго велось тоже на русском языке, но с 1 января 2007 года все документы выходят уже на двух языках – русском и казахском. Такой статус русского языка неудивителен: из 15 миллионов жителей республики более 4 миллионов составляет русская диаспора.
А новую столицу Казахстана – Астану проектировали архитекторы из разных стран мира. Приезжающих россиян поражают красота и величие этого казахстанского чуда, возведенного на месте бывшего рядового областного центра Целинограда (прежде – Акмолинска, напоминавшего скорее не город, а большое село). И так во всем.
Возьмем, например, кино. Казахские фильмы получили широкое признание не только на Ташкентском или Московском кинофестивале. Со временем Казахстан проявил стремление стать мощной кинематографической державой. Фильм «Чингисхан» с успехом прошел по всему миру. То же и в области эстрадной музыки. Конкурс эстрадной песни собирает в Алма-Ате таких мировых знаменитостей, как Патрисия Каас и многие другие.
Но в наш век «воинствующего экономизма» российских аналитиков больше всего поражает бурный рост экономики Казахстана. Темпы роста ВВП в Казахстане существенно выше, чем в России, его объем был удвоен за семь лет. И теперь Казахстан, вступив на тропу «азиатских тигров», готовится к новому прыжку. Он намерен к 2030 году войти в первую двадцатку наиболее развитых стран мира, с вполне современными стандартами жизни людей. А по экспорту зерна хочет войти в первую пятерку стран-экспортеров. И добиваться всего этого он будет не только за счет увеличения добычи нефти и газа, но и за счет развития информационных технологий, биотехнологий, нанотехнологий и пр. Ради этого правительство ежегодно направляет тысячи студентов на обучение за рубеж и поощряет получение образования внутри страны. 800 тысяч студентов при общем населении в 15 миллионов человек – это едва ли не мировой рекорд успехов в сфере народного просвещения. Открыт и набирает силу Евразийский университет имени Л. Н. Гумилева. Но главное даже не в этом.
Экономика экономикой, а суть дела в том, как чувствует себя тот или иной народ, как он воспринимает свое положение в мире. Один проницательный наблюдатель заметил: «Сегодня Казахстан – чуть ли не единственное государство в мире, которое на глазах у всех творит собственную историю. Казахи чувствуют оптимизм, они чувствуют себя, по сути, заново рождающейся нацией, а это очень важно».
Еще бы не важно! Сейчас в мире мало таких стран, где народ сам творит свою историю и с оптимизмом смотрит в будущее. Собственно говоря, именно это состояние духа и превращает население в народ. И казахи вправе гордиться тем, что они взялись строить свою страну, и у них это получилось.
И в советское время, и позднее лидером экономического развития среди стран Центральной Азии считали Узбекистан. Однако сейчас уже ясно, что эту роль играет и будет играть Казахстан.
А ведь все начиналось с полной разрухи. Назарбаев не случайно противился скоропалительному развалу СССР, обрыву хозяйственных и культурных связей между бывшими братскими республиками. Но в Москве и в Киеве взяли верх силы, которым важно было утвердить свое первенство. Казахстан был брошен на произвол судьбы. А на эту громадную, по любым меркам, страну, буквально набитую природными ресурсами (в том числе такими дефицитными, как уран, не говоря уж о нефти и газе), зарились все, кому не лень. И отстоять свою независимость этой большой по территории, но сравнительно мало населенной стране было очень нелегко. Тем более, что Казахстан, располагавший значительным ракетно-ядерным потенциалом, отказался от него и передал имевшееся у него ракетно-ядерное оружие России.
Сначала Казахстану пришлось отдать большинство предприятий и месторождений полезных ископаемых иностранному капиталу. Зарубежные компании вложили в эти предприятия приличные средства. Нефтяную промышленность они подняли практически с нуля. Однако, как только в стране появились деньги, и стало возможным платить зарплату бюджетникам, власть Казахстана твердо стала проводить курс на защиту национальных интересов. Так, был принят закон, по которому иностранная компания, желающая продать свои активы, была обязана прежде всего предложить их государству. И иностранцы, получавшие высокие прибыли, вынуждены были смириться с новыми порядками.
Сейчас в Казахстане создается мощный холдинг из государственных компаний, что еще более упрочит позиции национального капитала в экономике. Более того, дочь президента страны Дарига Назарбаева, которую считают одним из самых влиятельных политиков республики (и даже одним из кандидатов на роль «преемника» президента»), уже ставила вопрос о необходимости «деколонизации» Казахстана. Она предлагала для начала «раскулачить» индийского олигарха Лакшми Миттала, купившего в Казахстане металлургический комбинат и установившего там колониальные порядки. Дарига говорила о необходимости создания на комбинате профсоюза, установления предельной продолжительности рабочей недели, гарантированного минимума заработной платы и пр. Она разработала проект нового Трудового кодекса, нормам которого должны следовать все предприниматели, в том числе и иностранные. И многое из этого уже удалось воплотить в жизнь.