Алмазная петля. Триллер
С Юлей у Элины сразу возникли дружеские отношения. Они все друг другу рассказывали, смеялись над некоторыми забавными ситуациями с клиентами. Обе были рады, что их приняли в агентство. Хотя Юля и не нуждалась в деньгах так, как Элина, она хотела работать. Хотела скопить денег и поехать повидать мир. Этими мечтами загорелась и Элина.
Тогда в ресторане, столкнувшись с Элиной, Юля так радовалась, что скоро поедет в Швейцарию. Говорила, что будет там жить с красивым мужчиной. И показала этого мужчину, действительно симпатичного. Это был Серджо. Юля, казалось, влюбилась в него. Сияла вся. Хотя знала, что он женат. Элина радовалась за подругу.
А потом и Элине предложили работу с иностранцем. Высокооплачиваемую работу. С ней говорили Роза и Виктор, хозяин клуба. Сказали, что иностранца надо непременно влюбить в себя. И не просто влюбить, а попытаться забеременеть от него! Улыбаясь прямо в изумленное лицо Элины, они предложили 50 тысяч евро. Пять тысяч евро они сразу положили перед ней. Согласна ли она? Ответ нужен сейчас, сию минуту. Элина такие деньги видела только в кино. Решив, что ее хотят использовать как суррогатную мать, согласилась моментально и контракт подписала не раздумывая. Только после этого Роза сказала, что предыдущая девушка клиенту не понравилась и ей надо будет выложиться на все сто. Что, возможно, у нее в распоряжении будет только один вечер, чтобы заполучить его в постель. Ну а когда выразили надежду, что он будет без презерватива, она поняла, что попала. Так, значит, он не в курсе, что нужно сделать ребенка? И как это будет называться? Кража младенца, что ли? Или похищение? На ее робкие возражения, что не всегда можно забеременеть с первого раза, они отреагировали своеобразно. Ее быстро отвезли на проверку в клинику, врач осмотрел, сказал, что со здоровьем все в порядке. С ней каждый день в течение недели проделывали какие-то «гормональные стимуляции», что-то кололи, давали таблетки, делали УЗИ, ничего при этом не объясняя. В итоге забрали яйцеклетки и сказали быть готовой в любой момент. «К спариванию» – продолжила про себя Элина, но вслух сказать это не решилась. Предупредили: на случай, если у него будет презерватив, надо будет забрать сперму любым способом. Кошмар! Тогда же ей и показали фото, на котором она узнала Юлиного клиента. Напуганная этими странностями, Элина, позвонила подружке и спросила, что у нее с тем клиентом, из ресторана? Тогда-то Юля и сказала ей, что у него жена беременна.
Странно, а зачем тогда этот ребенок?
Элина тогда совсем запуталась. Страшно было отказаться, ведь деньги пришлось бы вернуть, а она уже отправила половину маме с сестренкой. Пока она раздумывала, все очень быстро закрутилось. Казалось, что все происходит не с ней и она смотрит какой-то фильм. Было страшно остановиться, подумать. А уж когда Элина узнала про убийство Юли, она вовсе перестала соображать. Теперь она ждала, чтобы все скорее закончилось. К счастью, с беременностью все получилось замечательно. Хотя чувство опасности не только осталось, а возросло. Уже три месяца беременности. Когда же они повезут ее к нему и повезут ли? Может они хотят его шантажировать?
И за что убили Юлю? Спросить о ней у Розы она так и не решилась. Никто ничего о ней не говорил, как будто ее не было вовсе. Других подруг у Элины не было, и одиночество грызло. Вдобавок и Эрик, кажется, обиделся. Зря она с самого начала все от него скрыла. Может, он отговорил бы ее. А теперь уже поздно.
44
Люба и Павел сидели в буфете на втором этаже клиники и пили кофе. Настроение было хорошее. Павлу даже удалось рассмешить Любу парой скабрезных медицинских анекдотов.
– Ты так ничего Наде и не сказал?
– Нет, не смог, – виновато улыбнулся Павел. – Сказала мне на прощание, чтобы я берег ее яйцеклетки, мол, с новым парнем приеду.
– А вдруг она приедет к тебе с парнем?
– Не думаю. Она в кого попало не влюбится, а хороших ребят и нет почти.
– Кто знает. Ей ведь уже двадцать седьмой год пошел. Надо рожать, а то поздно будет. На любовь и смотреть нечего.
– Что-нибудь придумаем. Ей ведь еще два курса надо пройти. Может, и вылечу ее.
– Хоть бы! Надя хорошая девочка.
Раздался смех вошедших в кафе практиканток. Они веселой стайкой расселись за соседним столом.
– Практикантки такие молоденькие, веселые, – улыбнулся Павел.
– Это третий курс. Они зачет сегодня сдают. Помнишь, в марте практику у нас проходили?
– А-а, точно!
Девочки тоже заметили их и поздоровались.
– Рады, наверное? Скоро каникулы? – игриво спросил Павел.
– Да! – загалдели девушки
– Все перешли?
– Да! – опять радостно подтвердили девочки.
– Ну, зайдите после трех часов, – кивнула Люба. – Я вам отдам характеристики.
Встав из-за стола, Павел и Люба пошли на свой этаж, впервые за несколько дней расслабившись.
45
Перелет прошел без осложнений, и Виктор в прекрасном настроении, одетый с иголочки, сел в поджидавшую его машину.
– Ну? – Андрей Анатольевич нетерпеливо ждал ответа.
– Все получилось!
– Здорово! – выдохнул Андрей. – Леня профессионал! На все руки мастер! И когда же ребята прибудут?
– Вчера еще должны были прилететь из Италии.
– Из Италии?
– Ну да. Они сразу на катере туда рванули. Так, во всяком случае, было задумано. А как дела здесь?
– По плану все. Девчонка под присмотром у Розы. Она ей отдельную квартиру сняла. Следы затерли. Парню ее сказали, что в деревню уехала.
– Хорошо. А доктора?
– Уже не нужны, можем в расход.
– Ну, тогда действуйте. И чем быстрее, тем лучше.
Андрей набрал номер телефона и, дождавшись подключения, коротко произнес.
– Санек, это я. Сегодня в клинике не должно остаться следов. Свяжись с Леней.
Убрав телефон, он прибавил скорость и угодливо поднес зажигалку Виктору.
46
Люба поставила печати на характеристиках студенток и аккуратно сложила стопочкой. И как раз вовремя. В дверь постучали, и девочки дружно вошли в кабинет. Их было четверо.
– Вот ваши характеристики. Все молодцы. Всех и похвалила. Умницы. Как закончите, жду двоих, а может, и троих. Надумаете, приходите. – Люба протянула бумаги.
– Ой, спасибо, Любовь Сергеевна, – защебетали девочки.
– А где еще одна, – спросила Люба, – вас же пять было на практике? Заболела?
Девочки притихли, переглянулись, и самая бойкая сказала:
– Вы, наверное, про Таню Зуеву спрашиваете, Любовь Сергеевна? Так ведь она умерла.
– Как так, когда? – ужаснулась Люба.
– В самом конце практики. В бассейне плавала и утонула.
– Как можно утонуть в бассейне? – похолодела Люба. – Она что, там одна была?
– Ее придушили в воде, Любовь Сергеевна. Таня плавать хорошо умела. И людей полно было. Только кто это сделал, полиция еще не нашла. И главное, никто ничего не заметил. Сначала подумали, может, парень бывший, но он в армии, далеко. Из части не отлучался. Так ничего и не выяснили.
– Боже мой, – уронила руки Люба, – такая молодая!
Девочки скорбно помолчали и пошли к выходу:
– До свидания, Любовь Сергеевна.
Дверь за ними закрылась.
Еще несколько минут Люба сидела, безмолвно открывая и закрывая рот. Она вдруг четко вспомнила, что именно Тане Зуевой она дала переносной холодильник и капсулу с герметичной крышкой. Именно эта девочка тогда привезла материал в больницу. Она сама его у нее взяла, еще и похвалила. Таня тогда рассмеялась и сказала, что любит всякие поручения.
Боже, что происходит? Во что они с Павлом вляпались? Быстро схватив телефон, она нетерпеливо набрала номер. Рощин пришел быстро, все еще пребывая в радужном настроении, но, взглянув на лицо Любы, перепугался.
– Девочку убили, – прошептала Люба помертвевшими губами.
– Какую девочку? – испугано переспросил Павел.
– Таню, практикантку. – И увидев, что он не понимает, о ком речь, добавила: – Ту, что материал привезла.
И Павел понял. Понял и поверил. Без сил он опустился на стоящий рядом стул и молча выслушал, что ему рассказала Люба о практикантке. Впервые он ясно понял то, во что верить не хотелось. Их убьют. Обоих. Это надо уяснить. Что там они задумали и в какие игры играют, уже не важно. Время идет. И каждый миг может стать последним.
– Люба, – от его решительного голоса Люба встрепенулась, – надо спасаться!
– Как?! – ахнула она, – ты уверен?
– Уверен, – кивнул Павел.
– Боже, надо скорее в полицию!
– Нет, не сейчас. Надо бы все обдумать сначала. Но времени нет.
– Почему нет?
– Потому что девушка уже не нуждается в нас. Мы единственные свидетели, которые знают, как она забеременела. Поэтому нас попытаются убрать.
– Но ведь у девушки могут возникнуть осложнения? Ведь мы им нужны.
– Они обратятся к другим врачам. Просто как с обычной беременностью.
– Что же делать?
– Пиши заявление, что срочно ложишься на операцию по поводу грыжи или еще что-нибудь придумай!
– Господи, Павел! А кто вместо меня?
– Какая тебе разница? Думаешь, если тебя убьют, клиника закроется?
– Типун тебе…
– Люба, давай смотреть на все трезво. Ну, хотят нас убить, так получилось. Ну а мы не желаем умирать! Ясно? Поборемся за свою жизнь! Я вот пишу сейчас заявление об увольнении. На мое место здесь, в министерстве, давно готов кандидат. Моему заявлению только обрадуются. А ты делай, что говорю. Прямо сейчас.
– А что потом?
– Не пропадем! – почти весело сказал Павел. – Придумаем что-нибудь.
– А если семьи наши они достанут?
– Не думаю. Но на всякий случай всех предупредим. Надо бороться, Люба, иначе они всех нас перебьют, бандиты эти!
– Так как мне быть? Заявление я подпишу, а когда разрешение получу?
– Не надо ждать. Сажай вместо себя кого-нибудь, кто вопросов задавать не будет, и сегодня же уходим. Вот подпиши вчерашним днем мое заявление об уходе. Я на пенсии давно.
– Я Людку посажу. Она с ума сойдет от радости. Да и в министерстве ее поддержат.
– Давай! – пошел к дверям Павел. – Деньги, что получила от них, не забудь. Пригодятся!
Они улыбнулись друг другу, и Люба стала звонить Людмиле, своей помощнице.
47
Сборы не заняли много времени. Монина Любовь Сергеевна всегда содержала все в идеальном порядке, поэтому уже через два часа с бумагами было покончено.
В дверь постучали. Вошла Людмила Петровна. Чопорная и строгая заведующая отделением. Она пришла, как и договорились, в 17.00. С достоинством усевшись, она вперила взгляд в Любу, которую очень уважала.
– Людочка, – начала Люба, – тут такое дело.
– Я вас слушаю, Любовь Сергеевна.
– У меня что-то печень распоясалась. Нехорошо мне в последнее время. Вот решила в санатории подлечиться. Но сама знаешь, на больничный не тяну и уволиться так сразу не могу. А до отпуска мне далеко. Вот и написала без содержания на три месяца, а тебя вместо себя хочу предложить.
– Ой, Люба! – всплеснула руками Людмила Петровна. – Как мы будем без тебя!
– Так и будете. Я уже пять лет как на пенсии. Мне уже шестьдесят. Пора и отдохнуть. Вот и Павел Андреевич уволился вчера. Устал тоже, хочет отдыха. Все формальности уладит потом.
– Господи… – только и промолвила Людмила.
– Посмотрю, как лечение пойдет, если лучше не станет, то и уволюсь. Немного еще и пожить хочется. А на работе все никак не успеваю собой заняться.
– Это так, Любочка, – растрогалась Людмила, – делай, как считаешь нужным. Лечись! Если какая помощь нужна будет, всегда поможем.
– Спасибо, Людмила. Вот здесь я заявление об отпуске без содержания написала, с завтрашнего дня. На три месяца.
– А в министерстве что скажут?
– Я звонила уже. И все объяснила Ольге Ивановне. Они не против твоей кандидатуры.
– Спасибо тебе, Любочка, не переживай, лечись. Когда уходишь?
– А вот прямо сейчас и ухожу!
– Как! И никому ничего не скажем?
– Да зачем, я ведь пока без содержания иду, а там посмотрим.
– А Павел?
– А мы вместе потом придем и отметим. Позже.
– Ну, хорошо!
Они обнялись, и Люба, взяв сумочку, вышла к ждущему ее Павлу.
Людмила растроганно посмотрела в окно и приняла на себя обязанности главного врача.
48
Виктор ждал Розу в ресторане на берегу реки. Столик был заказан на восемь вечера, и Роза немного опаздывала. Виктор успел выпить рюмочку и очень хотел есть.
А вот и она. Как всегда, у Виктора перехватило дыхание. Как же она хороша! Роскошная женщина, дорогая, утонченная! Виктор знал ее почти три года. Но только последние четыре месяца она полностью принадлежит ему. Муж давно погиб в аварии, и она осталась при очень небольших деньгах совсем одна. Знакомства выбирала тщательно, разборчиво. Не сразу согласилась на ухаживания Виктора. Он никогда не был женат, женщинами серьезно не увлекался, а тут полюбил по-настоящему. Роза, как и он, мечтала уехать в Европу. Родных у нее не было. Но об этом она говорить не любила. У них оказалось много общего, и когда подвернулось предложение заработать крутые бабки, она первая сказала «да». Сейчас, находясь в радужном настроении, оттого что все идет по плану, они решили отметить удачу в ресторане за городом.
– Привет, мой дорогой! – чмокнула она его.
– Привет, любимая! – счастливо улыбнулся Виктор.
– Ты уже сделал заказ?
– Нет, ждал тебя!
– Давай сначала выпьем шампанского!
– Как пожелаешь! – Он кивнул официанту, и тот услужливо поднес шампанское и разлил в бокалы.
– За нас! – интимно произнесла Роза.
– За нас! – эхом откликнулся Виктор.
Заказав деликатесы, Виктор рассказал ей о поездке. Оба с нетерпением ждали решительных действий, и время приближало их к этому. Они спокойно обсуждали, кому жить, кому сойти со сцены, кого передвинуть, о ком забыть. Ничего личного, только бизнес. Страдания Серджо, горе родных погибшей Юлии и практикантки не трогало их. Это было частью плана, задуманного ими, и они строго ему следовали.
49
Павел взял дорожную сумку, бросил туда несколько вещей, документы и вышел, закрыв дверь на два оборота. Немного подумав, постучал к соседу. Дверь открыл заспанный старик.
– Привет, Семеныч, ты лег уже?
– Немного вздремнул перед телевизором. А ты куда это с удочками?
– Да на рыбалку с друзьями. Я ведь теперь на пенсии.
– Не работаешь?
– Пусть молодые работают, а я свое отработал. Вот на озеро еду. Если кто искать будет, так и скажи.
– Надолго едешь?
– Дня на три-четыре, может и дольше. Ну, пока!
– Давай!
Павел быстро спустился, удивляясь своей прыти и сел в машину.
– Теперь куда? – спросила Люба, пристраивая его сумку рядом с собой.
– Теперь в деревню Залежино.
– Это где?
– Не очень далеко. Часа два ехать. Там у меня домик маленький. Купил когда-то из-за земли. Думал, ремонт хороший в нем сделаю, сад разобью. На жену оформил, а она вскоре заболела и умерла. Так домик и остался заброшенным. Все руки не доходили продать. А сейчас он нам пригодится. Едем?
– Едем.
– Ты сыну позвонила, предупредила?
– Да. Рассказала ему правда не все, но он у меня понятливый. Сказал, чтобы я не о чем не беспокоилась. Они будут говорить, что ничего обо мне не знают. А ты своим деткам сказал?
– Мои за границей. Туда не доберутся.
Машина выехала на дорогу и понеслась за город.
50
Виктор, отдохнувший после дивной ночи, пил кофе в гостиной у Розы. Пора было ехать в клуб на работу.
– Ты со мной?
– Конечно, – кивнула Роза.
– Агентство свое продала?
– Да. Осталось подписать несколько документов.
Они спустились и сели в машину. Выехав со двора, Виктор взял зазвонивший телефон.
– Что? – рявкнул он через минуту. – Сейчас приеду, зайдешь и объяснишь.
– Что случилось?
– Докторишек упустили.
Роза удивленно изогнула брови.
В кабинете Виктор немного успокоился. Роза сидела на диване. Рядом, на стуле, пристроился Санек, нервно потирая руки и беспомощно моргая глазками:
– Мы с ребятами вчера ночью к ним нагрянули. К обоим. Никого нет. В квартирах пусто. Утром сегодня в клинику заехали, а доктор этот, профессор, еще два дня назад уволился. Я заявление его видел. А главврач вчера уехала на лечение в санаторий. Печень у нее больная. Так сказала ее заместитель. Сидит там одна, вся из себя королева!
– А соседей спросили?
– Да еще вчера спросили. Соседи подтверждают. Доктор вчера на рыбалку слинял, на несколько дней. Сосед сказал, с удочками был. Куда именно, не знает. А докторша уехала в санаторий. Ключи внизу консьержке оставила, чтобы та цветы поливала. Мол, не знаю, на сколько еду.
– Так. Сбежали, значит.
– Думаешь, догадались? – спросила Роза.
– Думаю, да.
Виктор молча пожевал губу.
– Ладно, подождем, может, где-то объявятся.
– Вдруг заложат?
– А что они могут сказать? Им никто не угрожал. Документов нет, доказательств нет. На кого они могут указать? Главное, чтобы на работе не появились. Будете следить. И как только увидите… – он многозначительно посмотрел на Саню.
Тот кивнул и, попрощавшись, вышел.
– Это не может помешать нашим планам? – тревожно спросила Роза.
– Нет. Пока нет. Но вот когда все завертится, они свидетели опасные! Серджо умен и осторожен, всегда таким был. А сейчас, со смертью жены он будет втройне осторожен.
Он досадливо стукнул рукой по дверному косяку.
– Черт! Не надо было тянуть!
– Когда ты опять свяжешься с Серджо?
– Не раньше двух месяцев. Этого требуют подписанные документы.
– Когда ты ему скажешь про Элину?
– Еще не решил. Надо все обдумать.
Зазвонил телефон. Виктор выслушал и, увидев, что Роза пошла к выходу, помахал ей рукой.
Постучавшись, вошел Леня. Спокойно сел и закинул ногу за ногу. Глаза его холодно блестели. Дорогой темно-серый костюм, снежно-белая рубашка в сочетании с загорелым лицом делали его неотразимым. И только глаза нагоняли смутное беспокойство своей неподвижной болотной зеленью.
– Уже знаешь про докторов? – бросил он.
– Знаю, – с досадой произнес Виктор, – что будем делать?
– Будем следить за племянницей. Я уже все устроил.
– Ты готовишь людей, как мы договорились?
– Да, конечно. Они готовятся.
– Это те двое, что вернулись сейчас?
– Да. И еще один. Спец по тайникам и встроенным электронным замкам.
– И где ты их находишь таких? Мастеров на все руки?
– Мастера, это точно!
– В Швейцарии лихо было проделано.
– И как всегда, без следов, – улыбнулся Леня.
– Я доволен, – Виктор, улыбаясь, достал несколько пачек денежных купюр и положил перед Леней. – Вот плата за работу.
Леня взял деньги и убрал во внутренний карман.
– Докторишек мы упустили, это плохо. Но тут есть и моя вина. Надеюсь, вы все исправите?
Леня кивнул.
Часть третья
51
Август. Швейцария, Лугано
Серджо стоял на террасе и застывшим взглядом смотрел на подернутые дымкой вершины гор. Он не думал ни о чем, просто смотрел. В какой-то миг почудился шелест шелкового халата Марии, и на долю секунды Серджо вообразил, что, обернувшись, увидит ее, но сдержался. Такое уже было не раз. Мария мертва. Ее нет. Надо смириться с этим и жить дальше.
Жить… Серджо, задохнувшись, провел руками по волосам и резко отошел от края террасы. Ярость вновь поднялась в нем и затопила смирение, с которым он вышел утром из церкви. Нет! Он не сможет смириться! Он отомстит тому, кто отнял у него любовь его жизни и его ребенка. Он найдет этого человека, но сначала спросит, почему он это сделал. Кому могла помешать женщина, ждущая ребенка?
Ответ он знал и сам. Это месть ему. Это жажда причинить боль ему. Но за что?
Не единожды в день он ловил себя на мысли, что перебирает свою жизнь по ниточкам, стараясь отыскать, что сделал не так. Кто мог затаить на него злобу, кому он перешел дорогу? Бизнес он ни у кого не отнимал. Свой банк он получил по наследству. Никогда ни с кем серьезно не конфликтовал, не участвовал в потасовках. Не считая, конечно, драк еще в начальных классах. Не уводил ни у кого девушек. Их у него почти не было. Друзей у него не так много, но все проверенные годами, и все занимают довольно твердое положение. Богаты и обеспечены на многие годы вперед. Нет причин, чтобы завидовать. Никаких случайных связей у него нет. Он проверил даже связи Марии на протяжении всей ее жизни. Может, ее бывший парень? Но Марко показал ему могилу погибшего несколько лет назад альпиниста, единственного парня, с которым дружила Мария. Значит, не ревность. Что же тогда?
Кто был этим безжалостным существом с ядовитой иглой? Яд уже определили. Состав на основе цианида. У Марии не было ни единого шанса. И у ребенка тоже. Мальчик.
Мой неродившийся сын! Серджо зарыдал. Он стиснул руки в кармане халата, сжал челюсти. Он очень хотел держать себя в руках, но слез сдержать не мог. Кто это? Кто мог такое сделать?! Найти и задушить его собственными руками. Душить и видеть, как жизнь уходит из него! Как ужас туманит глаза, а рот пытается вдохнуть капельку воздуха! Убить, уничтожить, растерзать!!!
– Серджо!
Серджо замер. Не оборачиваясь, он вытер лицо носовым платком и медленно, с каменным лицом, повернулся. Лео стоял, не смея подойти к нему близко. Он смотрел на похудевшего друга, и сердце его разрывалось от жалости и бессилия.
– Серджо, пойдем вниз. Там бумаги пришли. Надо подписать.
Они направились к лестнице.
– Ты не поедешь сегодня на работу? – осторожно спросил Лео.
Серджо молчал. Он не принадлежал к людям, которые выплескивают свое настроение на других, и предпочел пока не отвечать.
Внизу сидел Марко. Он понял состояние Серджо, и его глаза запылали таким огнем мести, что красивое лицо итальянца исказилось. Серджо стало легче. Он сердечно пожал руку брату покойной жены.
– Чао, Марко, – коснулся он щеки шурина и, взяв себя в руки, сел за стол.
– Пусть принесут кофе. Марко ты выпьешь с нами кофе?
– Нет, я уже пил в баре, спасибо. Это бумаги синьора Одорицци, он просил завезти их ему с твоей подписью.
Серджо подписал бумаги, и Марко попрощался.
Горничная, бразильянка Лисси, принесла кофе и осторожно поставила на стол.
– Ты был вчера в полиции? – спросил Лео.
– Ничего нового мне не сказали, – медленно проговорил Серджо. – Уже прошло два месяца, а они ничего не выяснили. Никто ничего не видел, не слышал. Отдыхающих и туристов было в выходной день очень много. Затеряться было нетрудно. Они, конечно, работают, проверяют, но возможностей не много. Затеряться в тот день среди толпы было легко. И того, кто сделал это, уже не поймать.
– Серджо, – Лео положил свою руку ему на запястье, – мы найдем, кто это сделал, и уничтожим его.
– Я на это надеюсь, – слабо улыбнулся Серджо.
Закурив, он встал.
– Завтра я уже выйду на работу, – и, видя, как обрадовался Лео, добавил: – Мне надо жить, чтобы найти убийцу. Я знаю, надо подождать, и он сам рано или поздно выдаст себя. Возможно, кто-то хотел, чтобы я сломался. Этого не будет.
– Я рад, – произнес Лео и пожал ему руку.
52
Август. Дачный поселок Залежино
Стемнело быстро. Павел нарубил дров и занес поленья в дом. Дверь он плотно прикрыл, чтобы тепло не выходило. Конец августа, жара спала, и по ночам было прохладно. Чувствовалось дыхание осени. В деревянном домике было уютно, вкусно пахло наваристыми щами, и Павел блаженно развалился в старом кресле. Вот оно счастье, подумал он, наблюдая за помолодевшей Любой в цветастом халатике.
– Люба, я бы так жил и жил.
– И я. Так мне хорошо здесь, Павлуша. – На глаза набежали слезы.
– Почему же плачешь?
– Сам знаешь почему. В бегах мы, будто преступники, прячемся. Вдруг кто догадается? Соседи пока не о чем не спрашивают, но мало ли что! Хорошо, что в основном тут живут дачники.
– А мы тоже дачники. Чем отличаемся?
– А если те найдут?
– Не думай о них Люба. Что-нибудь придумаем. Вот только беспокоюсь я, скоро Надя приехать должна, в сентябре. Теперь боюсь, как бы она на наших охотников не наткнулась.
– А когда она приехать должна?
– Третьего сентября. Я сам ей это число назвал. День рождения у меня третьего. Заодно и отметить хотел.
– Вот и отметим вместе, – улыбнулась Люба. – Ты позвони ей и предупреди.
– А вдруг следят за ней? Все же в клинике знали, что она моя племянница. Вдруг телефоны ее прослушивают?
– Да, такое возможно. Как быть?
– Поеду на вокзал, и встречу ее там. Она на рейсовом автобусе приезжает. Покараулю. Встречу и привезу сюда. Пусть погостит немножко. Да и объяснить все надо ей.
– Как мы раньше-то ей не сказали? Вдруг ей звонили!