Месть Солнцу
Главный доклад сделал начальник Симеизской обсерватории Шошин. Ему пошёл девяносто пятый год, но это был ещё крепкий старик с благородной сединой в «эйнштейновской» шевелюре и лицом священника. Говорил он медленно, взвешенно и в первую очередь похвалил сотрудника обсерватории Мелентия Премилова, что говорило в пользу благих намерений этого ветерана дистанционной космической разведки, не забывающего о своих подчинённых.
После его речи начались выступления учёных, вспомнивших странные происшествия на Солнце год назад, когда было открыто необычное солнечное пятно и полетевшие изучать его американский и российский корабли просто исчезли, не успев даже послать сигналы SOS. Найти их не удалось до сих пор.
Воспоминания неожиданно переросли в жаркие споры о том, что делать в данной ситуации. С одной стороны, за Солнцем велись круглосуточные наблюдения как с Земли, так и с поверхности Меркурия, на котором были телескопы разных систем, а также с помощью группировки станций, расположенных в непосредственной близости от светила.
Досталось и службе мониторинга земного светила, которая обязана была следить за его состоянием и реагировать на изменения его активности. Оказалось, что компьютеры каждый месяц исправно докладывали руководству Астрофизического совета об уменьшении светимости Солнца, однако они почему-то «ложились под сукно», как съязвил старейший российский специалист по Солнцу стодвухлетний Леонид Кудрявцев. То есть о «похудении» светила знали только искины Центра да те таинственные деятели, которые прятали доклады.
– Федеральным службам надо разобраться, кто виноват и в чём дело, – предложил Шошин, – и определить виновных в сокрытии результатов мониторинга.
Идею подхватили и остальные участники совещания, усмотревшие в происшедшем «конспирологический заговор» неведомых недобрых сил. Тем более что в Сети уже появились снимки Солнца с группами пятен, которые, по мысли уфологов, выглядели «неестественно», что и заставило специалистов заговорить об их «искусственном происхождении». После этого в зале совещаний зазвучали голоса молодых астрофизиков, предлагающих направить к Солнцу специальную экспедицию.
Победила именно эта точка зрения – о посыле экспедиции, и мешали вынести общее решение всего два обстоятельства: первое – выбор района с пятнами, что требовало дополнительных исследований, второе – отсутствие свободной для рейда техники.
Зонды, защищённые от солнечного излучения, уже существовали. До фотосферы Солнца, то есть чуть ли не до самой кипящей ячеистой поверхности светила, опускались даже американские шаттлы, китайские «синастры» и российские корветы. А на стапелях Калининградской верфи уже готовился к запуску в космос «солнцеход» – модуль, способный погружаться даже до глубин конвективной зоны – больше десяти тысяч километров.
Предложение о формировании экспедиции прокомментировал директор ЦЭОК. Парфентий Миранда был массивен, лыс, обладал бугристым черепом и мощными бровями.
– Не спешите искать зелёных человечков на Солнце, – сказал он с иронией, оглядев аудиторию. – Сначала надо проанализировать феномен и удостовериться в его существовании. Кроме того, не мешало бы вспомнить о бритве Оккама[3] и найти естественную причину эффекта.
– Но ведь наши модули уже были на Солнце? – напомнил кто-то из присутствующих молодых учёных.
– На границах хромосферы, – сказал Миранда, – сейчас работают два десятка разных баз.
– А «солнцеход» может опускаться в конвективную зону.
– Что из этого следует?
– Его можно будет послать для проверки наших тезисов, – не отставал молодой человек. – В качестве ходовых испытаний.
– Допустим, – кивнул Миранда.
– Тогда я согласен лететь!
Зал ответил овациями и смехом.
Но приступить к немедленному формированию экспедиции помешали как необходимые дополнительные измерения солнечной активности, так и раскачка российских чиновничьих структур, мало заинтересованных в развитии науки из-за отсутствия прямого личного обогащения. Прошло несколько дней, прежде чем двадцать девятого сентября запрос на проведение конкурса программ экспедиции наконец-таки дошёл до правительства страны. Результаты анализа похудения Солнца действительно требовали инструментального подхода к изучению «эффекта коровы», как уфологи стали называть открытие, полагая, что некие пришельцы подцепили к солнышку шланг, как будто это была корова, у которой надо надоить молока. Вопрос, какое «молоко» при этом доили инопланетные «доярки», так и остался открытым. Похоже было, что выкачивали солнечную плазму – смесь почти чистого ионизированного водорода и гелия. Но процесс продолжался и требовал объяснений.
Заторопилась и Федеральная служба безопасности России, узнав, что многие богатые страны планируют свои экспедиции к Солнцу: в первую очередь Китай, а за ним Индия и Европейский Исламский Союз во главе с Францией. После недолгого совещания у президента страны к решению проблемы посыла учёных к Солнцу присоединились редкие оставшиеся бизнес-структуры, лояльные государству, и дело пошло быстрее.
Уже через два дня модуль солнцехода был запущен в космос, провёл испытания и сел на Плесецком космодроме, чтобы взять на борт делегацию учёных. Имя ему дали гордое – «Победитель огня», а управлял кораблём искусственный интеллект, кванк по имени Страга.
Локация 3
Земля. Россия
Внезапный вызов к начальству ничего хорошего никогда не сулил, но Флора Дрёмова, командир группы особого назначения ЦЭОК (звание – кос-майор), вызову обрадовалась. Причина у неё была, однако делиться ею со своими подчинёнными и приятельницами она не стала. Свой интерес к развивавшейся в последние дни проблеме с «дойкой» Солнца она тщательно скрывала. Поэтому заявилась она пред светлые очи полковника Лаврентия Климука (глаза у него действительно были необычайно светлыми, словно сделанными из прозрачных кристаллов хрусталя) в режиме удалённого доступа, естественно, точно в назначенное время: было ровно десять часов утра первого октября.
Пятидесятилетний Лаврентий Павлович Климук, начальник бригады обеспечения безопасности Центра, до этого служил в Косконе, контрразведке ФСБ, но после трагедии на Марсе, где он едва не погиб, провалившись в сеть подземелий красной планеты, перешёл на службу в ЦЭОК и за несколько лет превратился в гаранта безопасности экспедиций, планируемых Российским Космическим Союзом. Субтильного телосложения, невысокий (метр восемьдесят – не рост для мужчины, как считалось в мире), сухощавый, с гладким морщинистым лицом, он тем не менее обладал жёстким характером, и сослуживцы его побаивались. Он мог и выругаться, и послать не справившегося со своими обязанностями бойца очень далеко.
Обычно он не начинал речь с прелюдий и сразу предложил Флоре возглавить группу спецназа, которая должна была сопровождать экспедицию на Солнце.
Если честно, она давно ожидала, что на неё падёт выбор начальника, предложившего командовать отрядом, потому что предприняла кое-какие шаги для обеспечения этого назначения. Тем более что в данный момент Флора занималась рутинной работой на Луне, обслуживая российскую базу «Селена-2», и надеялась, что на неё обратят внимание. Вызов подтвердил надежды, и она с превеликим удовольствием согласилась.
Флоре исполнилось тридцать лет. Высокий рост (метр девяносто пять) и развитые плечи превращали её если не в баскетболистку, то в волейболистку. Сотрудники ЦЭОК редко видели на овальном лице женщины улыбку, но и отвести глаз от него было трудно, так как Флора являла собой образец красоты, достойной любого подиума. И точно так же на мужчин Центра действовала фигура безупречных линий, данная ей природой: никакими биоизменениями она не пользовалась. Однако характер у «железной леди», как её нередко называли, не давал шанса ни одному сотруднику ЦЭОК приблизиться к ней хотя бы на «расстояние дружеского привета». Она не прощала ни попыток ухаживания, ни попыток знакомства, ни тем более ошибок подчинённых. Хотя при этом никто не жаловался, а многие не только уважали, но и обожали своего командира.
О личной жизни кос-майора знали только то, что она не замужем, и это было всё, что можно было выяснить из присутствия Флоры в соцсетях. Она ничего не выкладывала ни на одной платформе общения. Лишь один человек мог похвастаться тем, что он видел на губах Флоры улыбку. Но это был сам Лаврентий Климук, с которым она познакомилась ещё в космической разведке. Полковник и сам улыбался редко, показывая неожиданные тёплые ямочки на щеках, но это случалось архиредко, в исключительных случаях, если кому-то вдруг удавалась шутка. Впрочем, никто не был свидетелем проявления эмоций и Флорой. Ей достаточно было просто посмотреть на человека, чтобы тот взял под козырёк и побежал исполнять любое распоряжение майора.
У женщины были чёрные блестящие волосы, и ей хорошо бы подошла современная причёска типа «тайфун», однако никаких новомодных причёсок она не носила, в отличие от многих девушек на службе, нередко украшающих головы тату-узорами или «фонтанами» самых фантастических форм, и предпочитала обычную смарт-стрижку типа каре.
Второго октября она с группой из семи спецназовцев прибыла на Плесецкий полигон, где их познакомили с экипажем солнцехода и учёными, назначенными в исследовательский отряд.
Командира корабля Олега Соловьёва Флора знала хорошо. До своего назначения на солнцеход Олег работал в СПАС-центре на Венере и участвовал в спасении индийской экспедиции, попавшей под выброс серного вулкана. Знала она и навигатора корабля Степана Нагорного, с которым встречалась год назад на Меркурии, где строилась российская станция. Остальные члены экипажа знакомы ей не были. Группу провели по отсекам модуля, по сути, представлявшего собой космический корабль с улучшенной защитой, управляемый новейшим кванком по имени Страга.
К этому времени в мире произошла третья техническая революция, основанная на создании материалов с заданными свойствами – их часто называли «жидким металлом», – что позволяло создавать роботов любой формы и строить сооружения в космосе любой сложности, да ещё и пользоваться технологиями 3D-печати. Стали применяться и технологии параметрического дизайна и фрактального выращивания, что сказалось на геометрии космических объектов. «Победитель огня» выглядел как своеобразный кентавр, имеющий торс, а вместо ног – четыре «плавника», поддерживающие сложный корпус. И при этом он был невероятно красив, вызывая дрожь восхищения и удивления у зрителей, не понимающих, как такое сооружение размерами с авианосец может казаться совершенным.
Внутренние интерьеры солнцехода в общем техническом предназначении были Флоре знакомы. Она летала на всех видах транспорта, в том числе на баржах, доставляющих полезные ископаемые с астероидов (одним из самых ценных видов был обыкновенный лёд), на яхтах и на военных кораблях от корвета до эсминца и крейсеров, имеющих все удобства для экипажей, а не только для пассажиров. Российские суда строились с учётом комфортной работы для всех людей на их борту, и практически все внутренние интерьеры космических сооружений России мало отличались друг от друга.
Тем не менее Флора и её бойцы обследовали солнцеход «от киля до клотика» – по образному выражению старпома «Победителя огня» Ивана Пархоменко, чтобы знать все его скрытые особенности. После этого всех подсоединили к сети интеркома модуля, и они могли общаться с экипажем солнцехода, а также с начальником экспедиции, доктором астрофизики Сулейменом Ковальчуком, и с капитаном «Победителя».
Торжественных проводов не планировалось. Экспедиция собиралась не ради «торжества лагеря ШОС в деле покорения космоса», а для решения конкретной задачи. Но эта задача касалась всех жителей Земли и Солнечной системы, поэтому ею заинтересовались многие космические структуры разных стран. В ЦЭОК стало известно о подготовке индийской и китайской экспедиций, и президент России дал указание поспешить.
«Победитель огня» стартовал с Плесецкого космодрома в двенадцать часов по местному времени. Космические корабли давно перестали пользоваться химическим топливом, используя антигравитационные технологии, и старт модуля не произвёл среди редких провожающих особого впечатления. Обменявшись репликами, Лаврентий Климук и Парфентий Миранда вернулись в центр управления.
– У вас нет настроения, Лаврентий Палыч? – заметил Миранда, когда оба зашли в кабинет директора.
– Конечно нет, – буркнул Климук. – Не могу представить, кто может откачивать солнечную плазму такими темпами и зачем. Это какие же могучие технологии должны иметь инопланетяне?
– Инопланетяне ли, вот вопрос.
– А у вас есть другие варианты?
– Нет.
– Может быть, мы ошибаемся, а на деле проявился какой-то ранее неуловимый эффект? И никаких зелёных человечков нет?
– Хотелось бы верить, – вздохнул Миранда.
Локация 4
Солнце
Когда Гриша Лютаев предложил Терентию присоединиться к группе, собравшейся в путешествие по Солнечной системе на яхте «Синтрейл», молодой биохимик вздохнул с облегчением. В противном случае ему пришлось бы выдумывать другой способ попасть на борт яхты, а приглашение приятеля сразу решало проблему. О том, что он собирается отдохнуть подальше от Земли, Терентий напоминал Грише не раз, попросив выбрать место по душе, и креативная идея соседа по жительству – квартиры обоих располагались в одном и том же доме, на одном и том же этаже – подходила по всем параметрам. По планам турагентства яхта «Синтрейл», принадлежавшая известной египетской турфирме «Меркава», славившейся комфортным обслуживанием по формату «всё включено», должна была пройти маршрутом «Луна – Венера – Меркурий – Солнце» – и последний пункт её вояжа интересовал Терентия больше всего. Задание разобраться с земным светилом он получил ещё год назад, и теперь появилась возможность исполнить приказ начальства.
Ему исполнилось двадцать восемь лет. Это был крупнотелый добродушный увалень, с виду и по манере поведения никогда не занимавшийся спортом. Терентий окончил биофак Дальневосточного универа (ДВУ) и уже три года работал в Магаданском восстановительном центре, разводившем мамонтов и морских обитателей, исчезнувших в результате деятельности человеческой «цивилизации». После того как люди научились менять себе утраченные или больные органы на здоровые, стало модно выращивать вообще не присущие телу человека, такие как третьи руки, глаза, кошачьи уши и многое другое. Терентий же ещё в универе увлёкся биоскринингом – разновидностью киберспорта и даже стал чемпионом края по биолангу, победив в самом престижном виде этого спорта – нанохакинге, опиравшемся на скоростное выращивание биомехов с помощью нанотехнологий. Разумеется, он прекрасно владел цифрогоном и мог подолгу работать с кванками в режиме «один на один».
В отличие от Гриши Лютаева, с которым Терентий дружил уже лет десять, он не хотел усовершенствовать организм ни с физиологической точки зрения, ни с биометрической, хотя под нажимом руководства вшил себе кое-какие гаджеты: «вшинник» – устройство пси-защиты, нанорезерв в позвоночнике и кое-что потоньше. При росте в метр девяносто шесть он вполне мог заниматься спортом, к примеру волейболом, но спорт его никогда не интересовал, хотя природа подарила Терентию неплохую фигуру, которую портили только слишком толстые (на взгляд Гриши) ноги. Гриша предлагал ему «отцифровать» не только икры, но и брюшной пресс, а потом, когда Терентий сказал ему, что не собирается участвовать в ЛГБТ-оргиях, – хотя бы нос, придав ему «греческий» контур, но Терентий отказался и от этого. Сам Гриша изменил не только нос, но и брови, и уши, и даже нарастил крутые мускулы, но девушек это привлекало ненадолго. У Гриши был слишком лёгкий характер, и его легкомысленность надоедала им быстро.
Что касается женского пола, то девушка у Терентия была – сотрудница центра, – однако она в последнее время увлеклась биопротезированием, заменила себе лёгкие для долгого пребывания под водой (она занималась дайвингом), затем объявила Терентию, что, если он не сделает то же самое, они расстанутся, и чувства парня поостыли.
Сбор тургруппы состоялся утром по времени Мурманска двадцать первого февраля. К этому времени Терентий взял положенный ему за год труда отпуск, сдал свою работу начальству и ощутил прилив бодрости и позитивной энергии в предчувствии интересного путешествия.
Всего в группу вошло двадцать человек, из них восемь – женщины разного возраста. Терентий удивился, когда узнал возраст старшей туристки – немки Эльвиры Бернштайн: ей исполнилось восемьдесят лет. Но выглядела эта любительница острых ощущений вполне здраво, до деменции, поразившей Германию в середине века, ей было далеко, и вела себя фрау Эльвира, как называл немку гид – живой трапписта (не искин) Жозе Мануэль Бартоломео, совершенно адекватно.
Но были в группе и представительницы женского пола намного моложе и симпатичнее. Одна из них, Галима Шарли, была француженкой в четвёртом поколении (её предки в начале двадцать первого столетия пересекли Средиземное море и нелегально поселились в Италии, откуда чуть позже переехали во Францию, которая к две тысячи пятидесятому году превратилась не просто в прибежище беженцев из Азии и Африки, а вообще стала Евроисламским патриархатом). Галима приглянулась Григорию, и он даже попытался завязать с ней знакомство. Пока яхта добиралась с французского космодрома Кура до Луны, приятель Терентия успел представиться дамам (с Галимой летела «настоящая» француженка Вивьен), рассказать несколько историй из своей богатой приключениями жизни – и надоел им до такой степени, что девушки начали сторониться «казаха», каким он им представился.
В этом вопросе Терентий вполне понимал Гришу. Несмотря на потепление отношений между европейцами и россиянами (больше половины санкций в отношении России так и остались преградой для дружбы), холодок между народами Европы и России сохранялся: русским туристам часто напоминали об их «агрессии», потому что после Украины пришлось дефашизировать и страны Прибалтики, что заставило НАТО пойти на попятную, дезавуировав провокационные заявления сошедших с ума европолитиков.
На Луне яхта «Синтрейл» не задержалась. Туристы осмотрели пару кратеров, имеющих пещеры под ними, явно проложенные гостями Солнечной системы тысячи лет назад, и полюбовались на музей под открытым небом, сооружённый американцами в районе посадки единственной реальной экспедиции корабля «Аполлон-17» в тысяча девятьсот семьдесят втором году. Остальные якобы «посадки» оказались постановочными съёмками, призванными убедить мировую общественность в превосходстве американской «нации».
После часового путешествия туристов на луноходе вокруг музея, в течение которого почти все восхищались «высокими технологиями» лжи США, яхта отправилась дальше, к Венере, второй планете Системы.
Разумеется, Терентий, как многие образованные люди, знал характеристики планеты, выделяющие её среди остальных спутников Солнца, но ещё ни разу на поверхности Венеры не бывал. Станции и базы на ней появились ещё в середине века, однако высокая температура толстой углекислой атмосферы Венеры (до четырёхсот пятидесяти градусов Цельсия), частые кислотные ураганы и сернистые вулканы заставляли исследователей подходить к проблеме обеспечения безопасности очень серьёзно, и туристов до семьдесят пятого года на планету не пускали. Но после создания земными учёными и инженерами сети метро – мгновенного транспорта (термин «метро» подходил для него как никакой другой) – на всех планетах Системы начали как грибы расти отели и развлекательные центры. Особенно преуспели в их создании китайцы и турки, которые ещё десять лет назад успели запустить на орбиту вокруг Венеры гостиницу «для экстремалов» под названием «Турмажор».
Яхта причалила к сложному кристаллу гостиницы, туристы пересели на борт модуля «Пакмак», не боящегося ни ураганов, ни кислотных дождей, ни других космических катаклизмов, и модуль окунулся в закрытую от солнечных лучей толстым слоем облаков шубу атмосферы Венеры, в которой ещё сорок лет назад была открыта бактериальная жизнь.
Маршрут венерианского турмодуля пролегал мимо двух вулканов и дотянулся до горного кряжа, имевшего название Урановая Голконда (здесь были найдены урановые руды) – в соответствии с названием местности писателями Стругацкими. Налюбовавшись на тусклые жёлто-коричневые ландшафты, блещущие полосами слюды, группа вернулась в отель. На следующий день, двадцать четвёртого февраля, яхта отправилась к Меркурию.
Так как это был прогулочный рейд и туристы никуда не торопились, развлекаясь на борту «Синтрейла» видеоиграми, алкоголем и созерцанием космических просторов, то к ближайшей от светила планетке яхта прибыла только двадцать шестого февраля. И гид похода Жозе Мигель Бартоломео сразу предложил отправиться к Солнцу, не финишируя на Меркурии.
– Появилась новая инфа, – возбуждённо сказал он, собрав всех в зале визинга яхты. – На Солнце обнаружены необычные пятна, подозреваемые в искусственном происхождении, и мы можем полюбоваться на одно из них. Только придётся доплатить за изменение маршрута. Возражения есть?
Возражений не было. Молодые туристы, которых было большинство, согласились на все условия. Пришлось и Терентию с Гришей присоединиться к ним, чтобы не выглядеть если не трусами, то лохами.
Совещались в зале визинга, сидя в удобных уютных креслах, поэтому всем казалось, что они в полной безопасности, беспокоиться не о чем, и о последствиях никто не думал. Но гид всё же спросил, убедившись в положительном решении группы лететь «прямо на Солнце»:
– Нас могут не подпустить близко, риск велик, поэтому прошу всех подписать протокол квалитета безопасности.
– СРАМ? – рассмеялся Григорий.
– СРАМ, – с улыбкой кивнул Жозе Бартоломео.
Аббревиатура означала статью инструкции под названием «сведение риска к абсолютному минимуму», и соблюдать её рекомендации должны были все путешественники.
– Подпишем! – сказал Гриша, не оставлявший надежды на взаимность со стороны француженки. – Лишь бы команда яхты не спасовала.
– Капитан дал добро.
– Ну, тогда всё в порядке. Сюда кто-нибудь залетал из туристов?
– По моим сведениям, никто.
– Тем более надо поставить официальный рекорд.
Помещение заполнили весёлые возгласы пассажиров, неожиданно получивших доступ к ещё одному развлечению.
– Только прошу надеть «кокосы», – добавил Жозе Бартоломео.
– Не обязательно, – отмахнулся Гриша, видя, что его бесшабашная реакция нравится Галиме. – Яхта защищена не хуже военных кораблей.
Неизвестно, подействовали ли на туристов его слова, но переоделись в компенсационные костюмы спасателей (так расшифровывалась аббревиатура «кокос») далеко не все путешественники. Во всяком случае, ни Григорий, ни француженки, ни фрау Эльвира надевать защитные спецкостюмы не стали.
Терентий же, привыкший к трудовой дисциплине работающего вживую центра в Мурманске (плюс некоторые внутренние причины), переоделся. С минуту уговаривал приятеля сделать то же самое, потом отстал.
«Синтрейл» включил шпуг, развив скорость до трети скорости света, приблизился к Солнцу и завис на орбите исследовательских станций через два часа. Так как после объявления гида и отказа от посадки на Меркурий яхту не остановили, Терентий сделал вывод, что соответствующие органы Солнечной системы, отвечающие за безопасность космоплавания, не увидели нарушений в этом маневре. До солнечной хромосферы оставалось около пятисот километров, ниже опускались только беспилотные аппараты, но и этого расстояния вполне хватало, чтобы оценить масштабы звёздных процессов. С Земли родное солнышко казалось небольшим ярким пузырём размером с дыню, с поверхности Меркурия – сферой пламени диаметром с жюльверновский воздушный шар, однако с расстояния в полтысячи километров это была просто стена кипящей гранулированной плазмы, смотреть на которую без светофильтров было невозможно.
В зале визинга наступила тишина.
Туристы с благоговейным восхищением рассматривали поверхность звезды, давшей жизнь человечеству, и молчали, изредка обмениваясь тихими репликами.
Система обзора яхты отлично справлялась с потоками света, притушив накал хромосферы Солнца, и даже выделила на нём детали: факелы, петли, протуберанцы и пятна. Пятен было много, и Терентий почувствовал смутное беспокойство от этой россыпи «веснушек». Подумал: как лицо больного корью, прямо настоящая сыпь. Хотел обратить на это внимание Гриши, но заговорил гид:
– Есть предложение спуститься ниже, прямо к самым подозрительным пятнам. С небольшой доплатой. Возражения будут?
– А нас не погонят отсюда? – спросил кто-то из мужчин постарше. – Мне говорили, что зона охраняется пограничниками, а у пятен работают экспедиции.
– Мы им не помешаем, капитан гарантирует безопасный крюк. Но придётся доплатить.
– Доплатим, – донеслись голоса.
– В таком случае поехали.
Яхта развернулась носом к пламени и начала спуск.