Истории из разных эпох
Антон положил руку Федору на колено:
– Федя, если бы я не знал, что ты историей не интересуешься, я бы подумал, что ты все это прочитал, а теперь морочишь мне голову. Я уверен, что дальше ты мне расскажешь, как ваше войско и персы выстроились друг напротив друга для решающего сражения и вдруг часть скифов, не обращая внимания на врагов, ринулась в погоню за неизвестно откуда выскочившим зайцем, что на персов произвело совершенно ошеломляющее впечатление, так что они отказались от сражения и отступили, решив возвращаться на родину.
Федор удивленно на него посмотрел:
– Точно, так все и было – правда, я уже не видел, поймали зайца или нет, началась битва или персы ушли, у меня эта картинка неожиданно исчезла и начался, как я его для себя определил, второй сеанс, хотя он не имел никакой связи с первой частью.
Антон задумчиво сказал:
– Но вот что ценно в твоем рассказе, так это то, что ты понимал их речь. А ты какие-нибудь скифские слова запомнил?
Федор кивнул головой:
– Конечно, тем более что многие из них очень похожи на наши слова. Я некоторые даже сейчас могу назвать. Вот смотри: бог у них – бага, брат – брата, гость – гасти, дар – так и будет дар, дареный – дарана, дверь – двара, десять – даса, сто – сата, стан – стана, мать – мата, новый – нава.
– Действительно очень похоже, – согласился Антон. – Значит, они разговаривали на древнеславянском или древнерусском языке, вернее, на каком-то его диалекте. Следовательно, мы на самом деле со скифами родственники.
Федор кивнул головой:
– Тебе виднее. А я продолжу рассказ по второй части моего сновидения. Я снова увидел поселение, похожее на предыдущее, но значительно больше по площади. На речке у берега стояли несколько груженых больших лодок, а на одну еще продолжалась погрузка, но по загруженности лодки видно было, что таскают последние мешки. У этой лодки на берегу стояли несколько человек, а на загруженных лодках люди уже сидели и готовились поднять парус, укрепленный в центре лодки. Весла, вставленные в уключины, были уложены вдоль бортов. Вскоре притащили, похоже, последний мешок, и стоявшие у лодки люди засуетились. Часть из них сразу полезла в лодку, несколько человек начали прощаться с провожающими. Женщина в цветастом платке обнимала невысокого паренька и, плача, приговаривала: «Сыночек, кровинушка моя, не отставай от отца, будь все время возле него». Обернулась к высокому мужчине: «А ты, Любомир, следи за сыном, дорога дальняя, лихих людей полно». Поцеловала мужчину, тот обнял ее, и Любомир с сыном полезли в лодку. Кто-то зычным голосом что-то скомандовал, и лодки одна за другой начали отчаливать от берега, соблюдая дистанцию относительно друг друга. Выйдя на середину речки, лодка тут же поднимала парус, который сразу надувался свежим ветром. Караван лодок растянулся на несколько сотен метров.
Антон не вытерпел:
– А что же они везли?
Федор усмехнулся:
– Какой ты быстрый! Откуда я мог знать, я же сам притронуться ни к чему не мог. Но в конце концов за время пути из разговоров я понял, что везут они зерно на продажу грекам, правда, не напрямую, а через скифских или сарматских купцов, которые заберут у них это зерно где-то возле Меотийского озера.
– Так это же в древности так называлось Азовское море, – воскликнул Антон. – А иногда его называли не озеро, а болото.
– Тебе лучше знать, – согласился Федор. – Жители окрестных поселений уже давно слышали, что на юге начали выращивать зерновые и полученный урожай активно продают грекам. А в прошлом году к ним заезжали какие-то проезжие и подтвердили эту информацию, причем сообщили, что, хотя земля на юге богаче, урожаи там значительно ниже тех, что выращивают здесь. Поэтому в прошлом году подготовили большой участок, засеяли и получили богатый урожай, который теперь и хотят продать. Ну вот, плыли мы сначала по нескольким небольшим рекам, впадавшим одна в другую, и к нам почти у каждого селения присоединялось по две-три лодки, так что у нас был уже целый флот, когда мы оказались на большой реке, которую все называли Ра.
Антон опять вмешался:
– В те времена так называли Волгу.
– Я и сам так думал, – снова согласился Федор. – Плыли мы по ней довольно долго, а потом причалили к берегу, вытащили на берег сначала мешки, потом лодки, затем подложили под лодки привезенные с собой бревна и начали толкать уже груженые лодки, все время перекладывая выкатывавшееся сзади, из-под кормы, бревно под носовую часть. Удивительно, но процесс этот шел довольно быстро до тех пор, пока впереди не появилась река, и передние стали кричать, что это Танаис.
– Понятно, – обрадовался Антон, – теперь река называется Дон. А в устье Дона был город, который тоже назывался Танаис. Похоже, вы туда и направлялись.
– Правильно, – удивился Федор, – откуда это тебе известно?
– Из лекций по истории, – засмеялся Антон. – Все эти города в Причерноморье построили древние греки и с их помощью вели активную торговлю с местным населением. Скажи, а за время пути вы так никого и не встречали?
– Как не встречали, – пожал плечами Федор. – Когда плыли по реке, на берегу часто появлялись всадники, но просто провожали нас взглядами, не рискуя лезть в воду. Да, забыл сказать, что, когда перетаскивали лодки, нас сопровождал целый отряд всадников, причем они сами и их кони были в металлических доспехах. Похоже, они специально нас дожидались, чтобы взять под охрану. Дальше они сопровождали нас по берегу до самого города.
Антон торжественно поднял руку:
– Поздравляю, Федор, за полчаса ты успел увидеть скифов в своей первой части, а во второй – сарматов, которые были первыми, кто стал защищать и себя, и коней металлическими щитами или, как ты называешь, доспехами. Благодаря этому они издевались над римскими легионерами как хотели. Ну ладно, а что дальше было?
Федор пожал плечами:
– Спустили суда на воду и поплыли. К концу дня вдали появились строения какого-то города, но здесь мой сон и закончился, Танаис я уже не увидел. А когда плыли, разговоров было на целую лекцию, но, по-видимому, тебе она ни к чему, ты и так хорошо знаешь древнюю историю.
Оба на некоторое время замолчали. Антон обдумывал услышанное, а Федор размышлял над замечаниями брата, и перед его мысленным взором снова и снова возникали картинки из его сна. Наконец Антон прервал паузу:
– Извини, Федя, я сначала не оценил твое изобретение, но, анализируя твой сон, понял, что этот метод дает возможность проникнуть в неизведанные области истории человечества. Это целые золотые россыпи, Клондайк артефактов человеческой истории. Жаль только, что это нельзя объективно задокументировать, – вздохнул он.
Федор улыбнулся:
– Не переживай. Наука развивается так стремительно, что как только у общества появится настоятельная необходимость в такой операции, тут же найдется кто-то, кто обязательно решит эту задачу.
– Хотелось бы, – пожал Антон плечами. – Слушай, а ты знаешь, наш выдающийся поэт был неправ: у скифов не были раскосые глаза, они у них чисто европейские. Я любил разглядывать фото золотых скифских изделий, а они на них часто изображали людей. Так там изображены наши обычные мужики, так же одеты, такие же бороды. А твой сон меня окончательно в этом убедил.
На службе у готов
Ранним весенним утром жителей поселения староста созвал на сходку. Когда все собрались, он взобрался на стоявшую рядом телегу, чтобы его хорошо было видно, и без предисловий начал:
– Мы с вами каждый год платим королю готов дань – десятину с урожая хлеба. Но, кроме этого, мы обязаны по его требованию направлять наших людей в его армию для участия в каком-то его походе. Вчера поздно вечером от него приезжали посланцы с требованием поставить десятую часть наших молодых мужиков для участия в его походе. Значит, нам надо отправить восемь человек всадников с полным вооружением. Оглашаю список.
Едва он закончил, в толпе послышались женские всхлипы, а потом и плач. Староста развел руками:
– Ничего не могу поделать, теперь это бремя несут семьи, не участвовавшие в позапрошлогоднем наборе. А те ребята уже давно вернулись, живые и здоровые, так что, если боги помогут, то и с этими будет все благополучно. На сборы сегодняшний день, выезжать завтра утром. Восемь обозначенных человек сейчас должны подойти ко мне, я расскажу, куда ехать, где будут собираться все из других окрестных селений, там же вас будут ожидать и потом сопровождать к месту назначения представители короля готов. Всем остальным можно расходиться.
День прошел в суматохе, время от времени возникавших плачах и причитаниях, ночь тоже не принесла успокоения, а едва рассвело, маленький отряд сельских парней отправился в путь. Ехать пришлось не слишком далеко, но, когда добрались до места, оказалось, что уже все собрались. Здесь же были и сопровождающие, так что сразу тронулись в путь.
Ехали шагом, чтобы не изматывать лошадей. Когда начало темнеть, остановились на небольшой полянке на ночлег, разожгли костер, приготовили добытую по дороге дичь, достали захваченные из дому припасы. За ужином началась неторопливая беседа. Большинство было в полном неведении, что их ждет, но тут же нашлись знатоки, которые могли все объяснить. Высокий худощавый парень с шапкой растрепанных волос, оповестивший всех, что его зовут Мирон, активно просвещал остальных:
– Нами сейчас владеют готы, мы им платим дань и время от времени поставляем в их войско своих людей, вот теперь мы едем служить. За это они нас не грабят, не берут пленных, чтобы продать их в рабство. Короли их очень жестокие, они и своих не жалеют, а тем более других. Сейчас у них королем Кощей Бессмертный, очень воинственный, он создал огромную империю. Да и мы в нее входим – и дань платим, и на службу в свое войско они нас забирают.
Сидевшие тоже у костра посланцы короля готов – уже немолодые мужики со шрамами на лицах – молча слушали рассказ парня, потом один из них не выдержал:
– Уже лет тридцать готами правит великий император Германарих, ему сто десять лет, а он решил взять себе еще одну жену, и, похоже, она вашего племени.
– А что я говорил, – воскликнул Мирон, – только у нас вашего правителя всегда называли Кощеем Бессмертным, может, потому, что до таких лет, как у него, никто не живет.
– Понимаете, мы тоже не готы, – усмехнулся мужик, – служим, как и вы, по принуждению, правда, скоро будет уже десять лет.
После этих слов все почувствовали себя свободнее и засыпали свою охрану градом вопросом. Молоденький паренек, еще совсем безусый, робко спросил:
– А вы в сражениях участвовали?
Тот же мужик с горечью кивнул:
– А куда ж мы денемся, готы ведь воюют почти непрерывно, хотя их не так и много, но все покоренные ими народы обязаны поставлять людей в их войско. Из нашего селения пришло двенадцать человек, а остались вот только мы вдвоем.
Посиделки затянулись до ночи, а с утра снова отправились в путь. Дорога заняла у них несколько дней, наконец прибыли в лагерь готов, где, судя по обстановке, уже заканчивались приготовления к походу. Наших путников присоединили к отряду всадников, основная же часть войска была пехотой, поэтому, когда началось движение, оно было довольно медленным, и конная часть, состоявшая из нескольких довольно больших отрядов, время от времени получала отдельные задания, чаще всего это была разведка, но иногда и сражения с не слишком большими силами противника. Кто противник, сначала не было понятно, но, когда появились римские легионеры, все стало ясно. Подробности довольно быстро становились известны всем во время ужина и бесед на вечерних стоянках у пылавших многочисленных костров.
Группа русичей, продолжавшая держаться вместе, греясь у костра, слушала очередной рассказ своего главного информатора Мирона:
– Мужики, влипли мы с вами в историю, не знаю, удастся ли нам уцелеть. Король гóтов Кощей Бессмертный собрал огромное войско и решил завоевать Римскую империю, так что скоро нам предстоит сражаться в римских городах. Я думаю, мало кто из нас выживет, у нас ведь никакого опыта сражений в таких условиях нет.
В это время показался богато одетый всадник, который, очевидно, кого-то искал. Увидев командира сидевших у костра всадников, подъехал к нему и что-то сказал – издали слов не было слышно. Они немного переговорили, потом командир покрутился на коне, осматриваясь, и направил своего коня прямо к Мирону. Остановился, подозвал его к себе и приказал:
– Вот ты самый активный, скажи, сколько в вашем отряде русичей человек?
– Шесть десятков, – лаконично ответил Мирон.
– Как раз то, что надо, – обрадовался командир. – Значит так. Назначаю тебя ответственным за порядок в отряде. Сейчас вы поступаете в распоряжение представителя короля, – он показал на стоявшего рядом с ним приехавшего всадника. – Направляетесь в ставку короля для несения внешней охраны. Впрочем, там вам все объяснят. А сейчас командуй – и в дорогу.
Мирон кивнул, прокричал так, чтоб всем было слышно:
– Всем всадникам нашего отряда следовать за мной! – вскочил на своего коня и тронул его вслед за уже отправившимся в путь королевским посланником.
Отряд вытянулся за ними в длинную цепочку.
В ставке короля царил ажиотаж. Как позднее узнали приехавшие, готовилась свадебная церемония. А пока прибывший отряд поставили на внешнюю охрану, приказав медленно объезжать ставку по периметру. Только к вечеру указали место их стоянки и ночлега.
Молодой парень из отряда русичей по имени Потап решил пройтись по королевскому стану, чтобы сориентироваться в обстановке. Вокруг горели костры, у которых сидели многочисленные воины. Кто-то готовил себе ужин, другие наслаждались дремотным теплом, исходившим от костров. Потап не спеша шел мимо костров, удивляясь разнообразию собранных здесь народов. Вдруг у одного из костров поднялась какая-то фигура и в несколько шагов оказалась на пути у Потапа, перегородив ему дорогу. Лицо его при мерцающем свете костров казалось почти сплошь заросшим черными кудрявыми волосами, а глаза то ярко вспыхивали в зареве костров, то почти исчезали в темноте.
– Ты кто? – гортанная речь незнакомца была понятна, но неприятна.
– Я из отряда Мирона, – ответил Потап, – мы несем внешнюю охрану.
– Врешь! Ты лазутчик, – ухмыльнулся черный мужик, – и подослан, чтобы убить короля.
Потап опешил:
– Я из отряда Мирона, можете проверить, они находятся вон у тех костров, – он показал рукой в ту сторону, откуда пришел.
– А что же ты ходишь вокруг, что ты высматриваешь? – мужик говорил громко, вокруг них начали собираться другие люди, возник неприятный для Потапа нечленораздельный угрожающий рокот.
Вдруг из темноты вышел еще один человек – судя по богатой одежде, один из командиров. Поднял руку, все умолкли, тогда он обратился к Потапу:
– Ты какого племени?
– Я русич, – коротко ответил тот.
Обратившись к остальным вновь подошедший властно произнес:
– Я Сар, командир конной стражи. Я знаю, где отряд русичей, этого человека я заберу и проверю, правду ли он говорит.
Обратившись к Потапу, скомандовал:
– Веди к своему отряду.
Через несколько минут, к облегчению Потапа, все разъяснилось. Уходя, Сар ему сказал:
– Одному опасно бродить по лагерю. Я из рода росомонов, мы ваши родственники. Приходи к нам в гости. Завтра я тебя найду и покажу, где мы находимся.
На следующий день разъяснилось, в чем будет состоять их служба. Мирон собрал весь отряд и объявил, что, так же как вчера, они будут дежурить всего десять дней, а потом столько же ночью. Сколько продлится их здешнее пребывание, неизвестно, никто не знает, как долго Германарих намерен отмечать появление в своем гареме очередной жены.
Вечером отряд расположился у большого костра, неподалеку паслись их стреноженные кони. Было еще светло, и Потап еще издали увидел Сара, направлявшегося к их костру. Подойдя к Мирону, он коротко о чем-то с ним переговорил, Мирон все время согласно кивал головой. Обратившись затем к Потапу, Сар велел ему идти с ним. Пришли они в большое крытое помещение, где находилось несколько десятков человек. Подойдя к одному из них, Сар дружески положил ему руку на плечо:
– Познакомься, Аммий, это Потап из отряда русичей. Их прислали для несения охраны на время свадьбы.
Аммий дружески кивнул Потапу:
– Садись с нами, выпей медоса.
Потап зарделся:
– Я не пью хмельное.
Аммий улыбнулся:
– Ну тогда попробуй сбитень или квас, надеюсь, они тебе не повредят.
Потап благодарно поклонился. Усевшись за общий стол, он вначале не очень вслушивался в разговоры, но потом заинтересовался. Как почти в любой компании, здесь тоже нашелся человек, который знал ответ почти на любой вопрос. Кто-то за столом, ни к кому не обращаясь, спросил:
– А как давно Германарих правит готами, что ему удалось создать такую огромную империю? Пожалуй, она даже Римской империи не уступает.
Зрелый мужчина с седой шевелюрой тут же откликнулся:
– Я служил еще отцу Германариха Агиульфу, был я тогда лет на двадцать пять моложе. Правой рукой короля Агиульфа, военачальником, а потом и соправителем стал его сын Германарих. У него было три брата – Ансил, Вультвульф, Эдиульф, но их уже нет в живых. Став королем, Германарих заключил с аланами, роксоланами, росомонами и другими славянскими племенами союз, опираясь на который он повел борьбу за создание великой готской империи. Сейчас она раскинулась на огромном пространстве от реки Истр до реки Итиль и от Варяжского моря до Эвксинского понта.
Когда Потап собрался идти в свой отряд, Сар пошел его проводить. По дороге Потап осмелел и решил спросить у Сара, правда ли, что Германарих, как он слышал, берет в жены росомонку. Сар угрюмо кивнул:
– Это наша с Аммием сестра Лебедь, Германарих зовет ее Сванильда. Свадьба будет в самое ближайшее время. А пока сестра дома ревет в три ручья, не хочет замуж за старика.
– А что же ей делать, – посочувствовал Потап, – наверное, у нее и жених уже есть.
– Как не быть, его родные еле удерживают, хочет на себя руки наложить. А сделать ничего нельзя, король готов всесилен.
Через неделю в ставку Германариха прибыл свадебный кортеж, после коротких церемоний начался торжественный свадебный обед, который затянулся за полночь. Задолго до этого Сванильда, сославшись на усталость, ушла в опочивальню. Часа через три, тяжело поднявшись с кресла, туда же отправился и король, но буквально через несколько минут выскочил оттуда с криком:
– Стража, ко мне!
Оказалось, Сванильда сбежала. Срочно посланная следом охрана вернулась через несколько дней, ведя за повод коня с восседавшей на нем красавицей.
Через два дня все население королевского поселения собрали на краю поля, начинавшегося сразу за шатрами. Спустя небольшое время вывели Сванильду и на виду у всех раздели ее догола. Несколько человек подвели к девице двух, судя по всему, необъезженных коней, привязали две длинные веревки: одним концом – к каждой из лошадей, а другим – за руки и ноги Сванильды. Раздались высокие звуки труб. Когда они смолкли, стоявший рядом со Сванильдой толстый человек в ярко-красном плаще прокричал пронзительным голосом:
– По высочайшему повелению всемилостивейшего короля готской державы Германариха за совершенное преступление дочь владыки росомонов Сванильда приговаривается к смертной казни. Приговор привести в исполнение немедленно.
Снова трубы взяли высокие ноты и долго тянули эту однообразную мелодию. Неожиданно они умолкли, и охрана тут же отпустила коней, хлестнув каждого плеткой. Кони сразу же пустились вскачь, волоча за собой женщину. Некоторое время они бежали рядом, потом, словно чего-то испугавшись, резко рванули в разные стороны, почти тут же разорвав женщину на части.
Толпа на краю поля оцепенело наблюдала страшное зрелище, даже охрана хранила молчание. Не раздалось ни одного возгласа с хвалой королю. Так же молча через некоторое время все разошлись по своим местам.
Потап увидел Сара через два дня. Глубоко запавшие глаза выдавали его невыносимую боль. Обняв Потапа за плечи, Сар тихо сказал:
– Наши женщины гордые. Сестра сказала, что она предпочитает погибнуть сейчас, чем в скором времени со смертью Германариха, уже и так древнего старца, все равно отправиться в загробный мир.
Потап не удержался:
– Недаром у нас Германариха называют Кощеем Бессмертным.
Сар угрюмо сказал:
– Это мы еще посмотрим, какой он бессмертный, – помолчав, добавил: – Сегодня вечером Германарих устраивает прием, на котором мы с Аммием тоже должны быть.
Еще чуть помолчав, тихо шепнул:
– Скажи Мирону, что вам надо срочно уходить в свои края, иначе вас всех тоже отправят в могилу.
Вернувшись к себе, Потап тут же тихонько передал Мирону слова Сара. Тот недоуменно поднял брови, потом задумался и отошел в сторону.
Сегодня их конное дежурство было ночным, и Мирон, как обычно, выстроил свой отряд в длинную растянутую цепь и повел по большому кругу для проверки королевской стоянки. Не успели они завершить второй круг, как раздались крики, вскоре из королевского помещения выбежал человек. Мирон его окликнул и спросил, что случилось. Тот, заикаясь, только и мог сказать:
– Сар и Аммий убили короля.
Потап не удержался:
– А с ними что?
Мужик, так же заикаясь, с трудом ответил:
– Стража их тут же тоже убила.
Мирон, словно про себя, тихо произнес:
– Так вот почему Сар нам велел уходить. Будет тризна.
Повернувшись к своему отряду, негромко скомандовал:
– Всем слушать мою команду. Следовать за мной! – и рысью пустил своего коня.
За спиной уходящего отряда готовилось к заходу солнце, прощаясь с путниками все еще горячими лучами позднего лета.
Атилла – бич божий
Затерянное в лесах селение русичей внезапно подверглось ошеломительному нашествию неведомого ранее племени. Всех мужчин, способных держать меч и не успевших убежать в лесную чащобу, угнали, заставив каждого взять себе коня из общего стада общины и все оружие, которое нашлось в доме. Впоследствии выяснилось, что незнакомое племя называет себя гуннами. Всех захваченных пленных мужчин гунны включали в свое войско, формируя несметную рать. У них не было даже кибиток, и они проводили свой век на спинах своих лошадей, к которым были точно приклеены, а если кто-либо из них случайно касался земли, то уже считал себя мертвым. Спали они верхом, наклонившись к шеям своих лошадей. Огня гунны не знали и, когда хотели есть, клали себе под седло кусок сырого мяса и таким образом размягчали его.
Но на самом деле гуннов было не так уж много, основную массу их войска составляли представители завоеванных ими народов. Ассимилируя в свой состав другие этносы, гунны не пытались навязать им свой образ жизни. Им важно было, чтобы все готовы были отдать свои жизни в войнах, направленных на завоевание новых земель.
Через несколько дней отряд гуннов с захваченными ими пленниками, уже как бы ставшими их частью, добрался в ставку своего верховного правителя. В дороге останавливались, только чтобы покормить и напоить лошадей, поэтому в конце пути непривычные к столь долгой верховой езде русичи буквально валились с ног. Доставившие пленников гунны сообщили о прибытии командиру, тот отправил куда-то посыльного, и вскоре к русичам подъехал всадник. Неторопливо объехал их отряд вокруг, внимательно вглядываясь в каждого, и, остановившись в центре, громко сказал:
– Меня зовут Дамир, с этого момента я ваш руководитель. Располагайтесь на этом месте, разводите костры, несколько человек поедут со мной получить провизию. Вы удачно успели к началу общего пиршества, которое вождь гуннов Атилла проводит каждый раз, когда происходит очередное крупное пополнение войска.
Отобрав нескольких человек, Дамир уехал, а остальные начали осматриваться по сторонам. Недалеко от них уже был установлен большой помост, очевидно, чтобы его даже издали хорошо видели все воины. Значит, здесь усядутся вожди гуннов, наверное, и они хотят увидеть сразу все свое войско.
Вскоре уехавшие всадники вернулись с несколькими бараньими и одной конской тушей. Их сопровождали два неизвестных всадника, которые тут же включились в процесс приготовления к пиршеству. Любопытным они объяснили, что Дамир прислал их помочь вновь прибывшим поскорее освоиться с обстановкой. Они тут же показали, как можно пройти к речке, почти на высоком берегу которой они, оказывается, находились. У самой воды вдоль русла реки росли мощные деревья, среди которых было много сухих, годившихся для костра. Работа закипела, проголодавшиеся люди старались изо всех сил. Посланцы Дамира как могли консультировали новичков. Увидев, что многие не знают, как к ним обратиться, один из них поднял руку:
– Всем, кто слышит: меня зовут Ждан, а это, – он показал рукой на своего напарника, – Фома. Обращайтесь, все объясним.
Костры уже пылали вовсю, все начали рассаживаться вокруг с кусками мяса на длинных палках. Ждан объяснил, что надо мясо поджаривать постепенно, отрезая от него готовые кусочки.