Игры Бес правил. Сборник рассказов

© Сергей Матросов, 2017

ISBN 978-5-4490-0219-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чёрный ящик

Здесь возлежит принцесса, которая открывает дверь в мир духовности и познания. Порой воспалённое воображение начинает рисовать тебе красочные картины из мира непознанного. Как же хочется верить в то, что эта принцесса и есть та единственная и неповторимая. Как хочется верить в придуманную тобой же сказку. Неведомые силы тут же идут тебе на помощь и начинают рисовать перед твоими глазами заманчивые этюды.

Её формы изменчивы от верха изящества и витиеватости, до примитивной топорности. Один её поворот, взмах, одно движение, и ты не сводишь с неё глаз. Твои органы чувств напряжены до предела. Ты весь в предвкушении чудесного соблазна уйти из мира реальности в мир мечты и вожделения. Чем чаще она порхает, тем более тешится сердце, ликует душа, и чудесный мир общения открывается перед тобой. Её движения становятся всё быстрее, всё ярче становятся краски. Ты идешь за ней на дрожащих ногах и протягиваешь к ней руки. Кажется, ещё мгновение и ты коснёшься её. Твоё сердце бьётся всё чаще. Ещё миг и ты познаешь все тайны мироздания. Ты поймёшь всю прелесть бытия. Но она уходит от тебя всё дальше и дальше, а для тебя цель всей твоей жизни уже находиться в кончиках пальцев твоих трясущихся от возбуждения рук. Ты уже не можешь опустить их, не можешь заставить свои ноги стоять на месте. Ты идёшь за ней в зияющую перед тобой пустоту, из которой ты уже никогда не вернёшься назад. Никогда не вернёшься назад.

Аверс

Пролог

Щёлкнув выключателем, Наташа вошла в кухню. Яркий свет, лившийся из новой люстры, осветил большую комнату, наполовину заставленную мебелью. Ремонт был ещё не закончен, и потому эта комната, в которой стояла газовая печь и высокий холодильник, казалась огромной. Сдвинутые в угол собранные шкафы, ещё не были развешаны по своим местам и потому не добавляли кухне уюта. В который раз она обвела комнату взглядом, улыбнулась и подошла к холодильнику. Сколько времени она мечтала о такой кухне и вообще о большом, просторном доме, в котором будет жить её семья. Долгие годы скитаний по съёмным квартирам, наконец, закончились. Теперь у неё и у Виктора есть свой дом. Пусть он находится на самой окраине города, но при нынешних темпах застройки, их дом лет через десять будет гораздо ближе к центру, чем высокие башни домов – многоэтажек, растущих как грибы после тёплого дождя. Чёрная толстая полоса их жизни, кажется, закончилась. Наташа открыла холодильник и извлекла из него кусок свежей свинины. К приходу мужа нужно приготовить ужин. Виктор обещал сегодня быть ровно в восемь. Времени у неё было предостаточно и можно было не торопиться. Последнее время у Виктора наладилась работа. Из маленькой строительной артели его детище быстро превращалось в огромную корпорацию. Заказы росли как на дрожжах и это радовало. Слегка огорчало только то, что Виктор стал появляться дома поздно. Иногда пропадал по целым неделям в служебных командировках. Сначала, когда она оставалась одна, это раздражало её, но потом не без участия мужа осознав, наконец, что без этого ни как, постепенно смирилась. Но, как бы там ни было, скоро её одиночество закончится. Наташа погладила слегка выпирающий живот и улыбнулась. Вот кто наполнит смыслом её и Виктора жизнь. Скоро их будет трое. Разрезая мясо на большие куски, она до сих пор не верила своему счастью. Сколько раз Виктор, обнимая её и успокаивая, просил потерпеть ещё чуть-чуть. Сколько слёз было пролито от безысходности. Надо отдать должное мужу, что он сумел сберечь их отношения и крутился на своей работе, как белка в колесе. Теперь всё это позади. Впереди счастье и радость жизни. И ни чего страшного, что Виктор редко бывает дома. С рождением ребёнка, он будет находить время чаще оставаться со своей семьёй. Это будет. Нужно только потерпеть чуть – чуть.

Наташа порезала мясо и сложила готовые для жарки куски в глубокую тарелку. Ополаскивая под тёплой струёй воды нож, посмотрела в окно. Осеннее солнце давно скрылось за горизонтом и за окном серые вечерние сумерки быстро переходили в темноту. В такое время все предметы теряли чёткость, становясь расплывчатыми и какими-то не реальными. Заметить, что в сторону её дома, прячась за молодыми деревцами и кустарником, двигаются какие-то тени, было просто невозможно. Часы показывали семь часов вечера. Поставив сковороду на огонь и подождав пока она не раскалиться, вылила на неё из бутылки немного подсолнечного масла. Масло зашипело в тот момент, когда замок во входной двери тихо щёлкнул. Уложенное на раскалённое дно сковороды мясо, протяжно зашипело. Входная дверь тихо отворилась, пропуская в дом двух незнакомцев, и так же тихо захлопнулась.

Глава 1

– Встать! Суд идёт!

Около десятка человек в зале, где проходило заключительное слушание по делу о двойном убийстве, поднялись со своих кресел. В длинной чёрной мантии, олицетворяющей само правосудие и закон государства, с толстой папкой под мышкой, в зал вошёл судья. Небольшого роста, с залысинами на голове, он подошёл к своему месту и положил на стол перед собой эту папку. На мгновение, о чём-то задумавшись, он обвёл взглядом весь зал, затем открыл папку и начал читать приговор.

– Именем Российской Федерации…

Это были первые и последние слова, которые слышал Виктор. После этих слов в голове что-то щёлкнуло, и голос судьи пропал. Зал с присутствующими людьми медленно растворился в воздухе и исчез так же, как и голос зачитывающего приговор судьи. Единственной реальностью происходящего, была узкая клетка из сваренных толстых металлических прутьев, которые Виктор до боли сжимал своими руками. Перед его глазами возник образ Наташи. Она плавно водила перед собой руками, улыбалась, и как ему казалось, хотела что-то сказать. Виктор до боли в глазах всматривался в её шевелящиеся губы, но не мог ничего разобрать. Возможно, в этот момент это было для него самым главным. Как ни странно, но приговор его интересовал постольку поскольку. О том, какой срок ему назначит судья, ему не раз говорил прокурор, который вёл его дело. Этот срок его не интересовал. В этой жизни для него уже всё закончилось. Как странно – ещё вроде бы и жить не начинал, а уже финал. После смерти Наташи его жизнь то же подошла к концу. Ему всё стало неинтересно, скучно и противно. Для чего и для кого теперь жить? Он не раз задавал себе этот вопрос, и каждый раз получалось, что не для чего и не для кого. Всё к чему он шёл последние годы, оказалось не нужным, пустым. Сейчас он был один на один с самим с собой. Ни какой вины на нём не было. Он не убивал Наташу и не убивал того, кто на улице бросился на него с ножом. Так случилось и с этим ни чего не поделаешь. Прокурору нужен был убийца, и он его получил в лице Виктора. Разобраться самому в смерти жены, наверное, не имеет смысла, поскольку убийца мёртв. Эксперты доказали, что ножом с отпечатками пальцев Виктора, который в момент задержания, торчал из груди убитого, была убита и Наташа. Свидетелей происшедшего, тогда на улице не нашлось. Следователь выстроил такое изящное обвинение в его адрес, что даже опытный адвокат развёл руками.

Виктор всматривался в лицо своей любимой. Она явно что-то ему говорила и на что-то показывала. От напряжения из глаз потекли слёзы. Неожиданно, совсем рядом с его ухом кто-то кашлянул. Вздрогнув, Виктор повернул голову на резкий звук. Справа перед ним, на притороченном к полу стуле, чему-то улыбаясь и закинув ногу на ногу, сидел мужчина. В светлом костюме при бабочке, с тщательно уложенной на голове причёской, он был похож на завсегдатая, какого либо казино или игрового клуба. Его приклеенная к губам улыбка, как и ироничный взгляд, выражали в нём какую-то силу и уверенность в его действиях. Виктор несколько опешил от такого соседства и открыл было рот, что бы спросить у неожиданно появившегося мужчины, что он тут делает, но в это время слева от него раздался голос:

– Не поворачивайте так резко голову, шейные позвонки могут сместиться и боль в шее заставит вас обратиться к костоправу, а это, знаете ли вы, всегда чревато последствиями. Костоправы нынче зачастую не имеют даже понятия о медицине.

Не обращая внимания на эти предостережения, Виктор резко повернулся влево. Рядом с ним слева, так же закинув ногу на ногу, сидел ещё один мужчина. В отличие от первого, сидящего справа, тот был одет в тёмный костюм и белую сорочку. На его шее был небрежно повязан широкий в серую полоску галстук. Он не улыбался, как тот справа и его колючий взгляд был прикован к глазам Виктора и не предвещал ни чего хорошего. Сосед справа подал голос:

– Это точно. Недавно один мой приятель обратился к такому лекарю. И что вы думаете? Тот благополучно свернул ему шею. Больше он ни к кому не обращается.

Виктор оторопело переводил взгляд с одного на другого. Сосед справа продолжил:

– Вас, наверное, интересует кто мы?

Они оба одновременно поднялись со стульев и так же одновременно наклонили головы.

– Меня зовут Сэд.

Сказал сосед справа.

– А меня Сид.

Следом за ним представился левый и добавил:

– Прошу не путать. Нас часто путают, от чего потом возникает неразбериха.

Они опустились на свои стулья и приняли первоначальную позу.

– Вы кто? – Виктор? ничего пока не понимая, продолжал крутить головой. – Вас, то же судят?

Оба одновременно засмеялись.

– Нет, нас не судят.

Сказал левый.

– Мы сами судим.

Добавил правый.

Виктор осмотрелся по сторонам зала, потом опять вернул свой взгляд на своих соседей.

– То есть, как? Как вы вообще тут оказались? Вас кто-то позвал?

– Поистине дремучая тайга. – Левый иронично усмехнулся. – Нас ни кто не зовёт. Мы приходим сами.

– Приходим то, мы приходим, но не всегда и не ко всем. – Правый так же криво усмехнулся, как и левый. – Видите ли, времени на всех не хватает.

Левый добавил:

– Вы уж простите нас, горемычных. Порой просто зашиваемся, а штат нам ни как не увеличивают.

Правый кивнул головой.

– Это точно.

– Простите, а вы вообще откуда? – Виктор с трудом закрыл рот. – Вас же сейчас выведут из зала.

Сэд и Сид опять одновременно рассмеялись. Вообще, как приметил Виктор, они всё делали синхронно, как будто отрабатывали какой-то номер.

– Об этом не беспокойтесь. – Левый отмахнулся рукой. – Нас просто ни кто не видит кроме вас.

Правый добавил:

– И не слышит то же.

Виктор внимательно ещё раз осмотрел зал. Зрители в зале смотрели на что-то постоянно говорящего судью. Судья всё время смотрел в толстую кипу листов аккуратной стопкой, лежащих перед ним. Два охранника, как соляные столбы стояли по разным краям клетки и смотрели куда-то в потолок. Видимо подобные судебные разбирательства им порядком надоели. Гораздо приятнее было думать о целой сковороде жареной картошки с луком, чем слушать непонятно что быстро тараторящего судью. Несколько успокоившись, Виктор повернулся к правому.

– Простите…

Он сделал паузу.

– Сэд.

Напомнил ему обладатель светлого костюма.

– Простите, Сэд, но зачем вы здесь?

Обращаясь к одному из них, Виктору всё равно приходилось крутить головой, чтобы не терять из поля зрения другого.

– Кого вы собираетесь судить в этом зале? Здесь судья уже назначен.

Оба скривились, словно залпом выпили по стакану лимонного сока.

– Это не суд. – Сказал левый и тут же добавил: – Как можно судить человека по бумажкам, которые написал неизвестно кто и неизвестно зачем?

– Вот-вот. – Правый его поддержал. – Интересно у них это получается. Ведь ни кто из них ровным счётом ни чего не видел.

Виктору стало интересно, и он включился в разговор.

– Да, но существуют ещё и улики, которые меня с головой привязывают к этому убийству.

Левый в тёмном костюме горестно вздохнул.

– Что да, то, да. Ножичек этот кстати пришёлся.

Светлый слева возмутился:

– Но он-то не убивал им. Он вообще не убивал, ни кого. – Протянув руку к тёмному, он развернул её ладонью вверх. – Ты же сам всё видел.

– Видеть, то видел, но желание убить-то у него было!

– Конечно, было! Он защищался! Он защищал свою жизнь!

– Извини, но я не согласен. – Тёмный покачал указательным пальцем. – Зачем тогда ты подставил тому длинному с ножом подножку?

– Я хотел всего лишь дать возможность подсудимому убежать.

Тёмный с сомнением покачал теперь головой.

– Ты превысил свои полномочия. Сдаётся мне, что, когда этот длинный падал на землю, его как-то неестественно развернуло, и он сам напоролся на свой нож.

Светлый пожал плечами.

– Ну, развернуло и развернуло. Что с того? С каждым бывает. Зато наш подсудимый жив остался.

Тёмный опять покривился.

– Не честно это как-то.

Светлый не унимался:

– Согласен, что не честно, но зато справедливо.

Тёмный вздохнул.

– В принципе, да, но больше ни когда этого не делай. Узнают, что мухлюем – переведут на другую работу.

– Да и в мыслях у меня этого не было. Получилось как-то само собой. – Светлый приободрился и продолжил свою речь: – Ты посмотри Сид, кто перед нами сидит? Это же жертва грязного заговора. Виктор честнейший человек. Он любил свою жену. Смею заметить, даже не пытался ей изменять. Налоги и те платил вовремя. Какой же он преступник?

– Так-то оно так, но он сам спровоцировал эти убийства.

– Объясни.

– Да пожалуйста. Но вот, вопрос? Зачем было зарабатывать столько денег, если на жизнь им и так хватало? Большие суммы денег привлекают людей нечистоплотных, склонных к преступлению. Разве это не повод для того, что бы совершить убийство? Получается, что он сам и виноват во всём.

Виктор не перебивая, слушал своих соседей, пока не услышал этот вопрос.

– Позвольте, но это работа! Это работа, которую я люблю, и я не виноват в том, что мне за неё платят деньги! Это же получается абсурд!

На него ни кто не обратил внимания. Светлый пустился в полемику с тёмным.

– Но ведь нет ничего плохого в том, что бы честно зарабатывать деньги. Пусть даже и большие деньги. Деньги не бывают плохими или хорошими.

– Зато, они людей делят на плохих и хороших.

– Это как раз понятно. Зачем бы мы тогда нужны были?

Спор Сэда и Сида начал раздражать Виктора.

– Да погодите вы! О чём вообще речь? Причём здесь деньги?

Светлый и тёмный, как по команде замолчали и уставились на Виктора, как будто они его впервые видят. Тёмный махнул в его сторону рукой.

– Не мешайте подсудимый. Сейчас решается ваша судьба, а вы нас всё время перебиваете. Будете себя так вести и дальше – попрошу из зала.

Интересно, чего они себе позволяют? Вывести из зала. Будет занятно посмотреть, как это у них получится? Он только подумал об этом, как светлый дёрнул его за рукав рубашки.

– Замолчи, а то и в правду выведет. Такое уже было и не раз.

Виктор почему-то шёпотом у него спросил:

– Он что, то же судья?

Светлый, кивнул в ответ.

– А ты кто?

– Я твоя путёвка в жизнь. Новую жизнь.

– Зачем мне она?

– Молчи, дуралей. Не тебе решать, нужна она тебе или нет.

Тем не менее, их спор продолжился. Тёмный настаивал на виновности Виктора.

– Сами по себе деньги не зло, а всего лишь критерий оценки того, кто их имеет или не имеет.

– Так оценивают друг друга люди, но ведь тебе прекрасно известно, что деньги это неизбежность. Это атавизм, который можно удалить, только уничтожив всё человечество. Так вышло. Что-то проглядели, где-то недопоняли. Везде и у всех бывают ошибки. Что же теперь казнить всех тех, кто их допускает?

– Нет, казнить всех не надо. Однако, за ошибки нужно наказывать. Хватит фамильярничать! Какой век на дворе?

– Объясни тогда, какую ошибку совершил Виктор?

Тёмный на какое-то время замолчал, видимо взвешивая все «за» и «против», потом сказал:

– То, что он ни кого не убивал физически, это понятно. Понятно так же, что и, ни какой ответственности за несовершённое, он нести не будет. Как бы там ни было, есть такое понятие, как мера. Мера во всём: в отношениях, в деньгах, в чувствах. Желание работать, это его право. И право так же понимать, чего ты хочешь от жизни? Как правило, те, кто хочет очень многого, порой добиваются своего, но потом, вдруг, оказывается, что всё то, чего они достигли в этой жизни, им уже не нужно. Так случилось и в этот раз. Баланс был нарушен и мера не соблюдена. В результате два покойника. Кто ответит за это?

Тёмный пристально посмотрел на светлого. Светлый, в свою очередь, как будто ничего не случилось, сказал:

– Вот за что я тебя уважаю, так это за справедливость. Что ж, Виктор косвенно причастен к этим убийствам, но…

– Что ещё за но?

Светлый улыбнулся.

– Ты вероятно в силу своей занятости запамятовал, что все оставшиеся у него деньги, после смерти жены, он отнёс в местную церквушку, и передал их отцу Михаилу на восстановление оной. Собственно, его и караулили те, кто хотел их отнять у него.

Тёмный пожал плечами.

– Ну и что? Ну, отнёс он их. Ну, передал. Ну и что? Речь не о том. Ты зря стараешься увести меня от главного. Виктор будет наказан. Наказан за то, что позволил нарушить естественный баланс материальных сил, что повлекло за собой превышение меры ответственности и как следствие, гибель двух человек.

Светлый горестно вздохнул.

– С тобой трудно спорить. Я надеюсь, что наказание будет не самым суровым?

– Это, как посмотреть.

Тёмный только теперь обратил внимание на Виктора. Попытавшись поправить съехавший в сторону галстук, он обратился к нему:

– Ну, что, подозреваемый, у вас будет, что сказать суду в своё оправдание?

Виктор даже не посмотрел в его сторону. Апатия ко всему происходящему, накрыла его, словно одеялом. Ему сейчас было абсолютно всё равно, к чему его приговорят. Он, вдруг, почувствовал усталость. Дикую усталость от жизни. Хотелось только одного – лечь и спокойно умереть. Глядя перед собой, он тихо произнёс:

– Да пошли вы все… Делайте со мной, что хотите.

Светлый захлопал в ладоши.

– Молодец! Другого я от тебя и не ожидал.

Тёмный как-то покривился на сказанное Виктором и развёл руками.

– Ну, нет, так нет. – Посмотрев на наручные часы, он добавил: – Засиделись мы с тобой. Пора и честь знать.

Потом он как-то торжественно поднялся со своего стула и жёстким голосом произнёс:

– Подсудимый, за непредумышленные убийства, вы приговариваетесь к жизни в одиночестве, пока не осознаете меру своей ответственности перед другими людьми.

Светлый, видимо обрадовавшись такому приговору, почему-то опять захлопал в ладоши.

– Ну, вот, всё и закончилось. Приятно иметь дело с профессионалом.

Виктор посмотрел на него, как на душевнобольного.

– Чему вы радуетесь? Из всего вами здесь сказанного, я не понял ни чего.

Светлый улыбнулся в ответ.

– Придёт время, поймёшь. А радуюсь я за тебя, дурашка. Только что тебе подарили жизнь. Заметь, не самую плохую. – Он поднялся со стула. – И, правда, что-то засиделись мы. Радует, конечно, что ко всему этому, и я приложил свою руку.

Виктор усмехнулся.

– И что мне теперь делать со всем этим?

Светлый пожал плечами.

– Да делай что хочешь. – Вспомнив что-то важное, добавил: – Хочу тебя заранее предупредить, что после того, как мы с Сидом уйдём, ты забудешь о нас и о том, что тебя сегодня судил Высший суд. Так нужно. Чем-то ты мне понравился, парень. Теперь, что бы с тобой не происходило, ни чему не удивляйся. Всё будет хорошо. Ты ещё почувствуешь вкус к жизни.

На какое-то время он замолчал, потом горестно вздохнув, махнул рукой.

– Всё равно ведь, всё забудешь.

Они исчезли так же неожиданно, как и появились. Просто растворились в воздухе. Клетка Виктора стала наполняться новыми звуками и запахами. От нестерпимой духоты, пот градом катил по всему телу. Хотелось пить. Голос судьи с залысинами на голове, резал слух.

– …Суд постановил признать Котова Виктора Владимировича, виновным по статье 105, части первой Уголовного кодекса Российской Федерации и по совокупности преступлений назначить ему срок лишения свободы пятнадцать лет в исправительно – трудовой колонии общего режима.

Последнее, что услышал Виктор, был стук судейского молотка. От дикого напряжения и вонючей духоты зала, сознание его выключилось, и он стал оседать на пол железной клетки.

Глава 2

Романов Игорь Петрович кивнув на ходу головой своей секретарше, открыл дверь и вошёл в свой кабинет. Этот кабинет был его гордостью и маленьким островком счастья. Целый год ушёл на то, что бы переделать его по своему вкусу после обитавшего в нём предыдущего хозяина Виктора Котова. Опустившись в мягкое кресло за огромным дубовым столом, Игорь Петрович надавил на кнопку телефона внутренней связи. Ответили моментально:

– Слушаю вас Игорь Петрович.

– Оленька, сделай мне, пожалуйста, кофе. Только не добавляй молока.

– Одну минуту Игорь Петрович.

Ровно через минуту дверь отворилась, и Оленька внесла в кабинет на подносе большую чашку ароматного кофе и вазочку с печеньем.

Хозяин кабинета улыбнулся и погладил подошедшую к нему с подносом секретаршу по выпуклой упругой попе.

– Спасибо, зайчик. Только ты одна обо мне и думаешь.

Его рука стала медленно опускаться вниз. Смущенно улыбнувшись, Оленька слегка отстранилась от таких ухаживаний.

– К вам сейчас Спиридонов придёт, Игорь Петрович. Вы ему вчера назначили.

– К чёрту Спиридонова! – Игорь Петрович начал входить во вкус. Вместе с креслом развернувшись лицом к Оленьке, он обхватил её за бёдра обеими руками и притянул к себе. – К чёрту всех! Как же я давно тебя не целовал, моя девочка. Ну, иди же ко мне, моя радость.

Радость поупиралась для приличия и присела на колени своего шефа, рука которого сразу же оказалась за широким вырезом блузки. В этот момент в дверь настойчиво постучали. Оленька пулей соскочила с шефских колен и, одёрнув коротенькую юбочку, быстро поправила причёску. Начальник, ещё раз чертыхнувшись, нехотя бросил:

– Входи.

В кабинет вошёл толстенький мужчина с папкой под мышкой.

– Утро доброе, Игорь Петрович.

Покривившись и проводив взглядом Оленьку, Игорь Петрович обратил внимание и на посетителя.

– С тобой Спиридонов, утро ни когда добрым не будет. Показывай бумаги.

Спиридонов выложил на стол перед Романовым несколько листов, заполненных цифрами.

– Это за прошлый месяц.

Какое-то время Игорь Петрович внимательно изучал эти цифры. Спиридонов сидел молча, не мешая шефу.

– Мало Спиридонов. Мало. – Романов перевернул последний лист. – Почему здесь нет последней поставки?

– Так ещё за неё не проплачено.

– Как не проплачено?

Спиридонов откашлялся.

– Я имел в виду откат.

– Чего они тянут? Ты им скажи, если на этой неделе не будет денег, мы найдём другого поставщика. – Романов сложил листки стопкой и бросил их через стол Спиридонову. – Работай, Саша. Работай.

Спиридонов понял, что разговор закончен и быстро поднялся из-за стола.

– Я из них душу вытрясу.

– Вытряси, Саша. Вытряси. Если не вытрясешь из них, то я вытрясу её из тебя.

Спиридонов покивал головой, понимая, что так оно и будет. Открыл дверь и молнией выскочил в приёмную. Затворив её за собой, он мельком глянул на красящую губы Оленьку, что-то пробормотал про себя и быстро вышел в широкий коридор офиса.

Проводив взглядом своего главного бухгалтера, Игорь Петрович взял с принесённого Оленькой подноса чашку с налитым в неё кофе и сделал маленький глоток. Покривился, когда во рту почувствовал привкус половой тряпки.

– Что за стрихнин?

Про себя выругался и нажал на кнопку внешней связи. Подождал какое-то время, но ответа не было. Он сильнее вдавил кнопку и удерживал её пальцем, пока тот не занемел.

– Что за чёрт?

Настроение было напрочь испорчено. Романов схватился за подлокотники кресла, стараясь из него выбраться, но сделать этого не смог. Его тело словно онемело. При этом, не было ни какой боли. Он вытер выступивший на лбу пот и попытался опять подняться из кресла. Результат тот же. Холодная испарина покрыла всё его тело. Что происходит? Я парализован? Страшные мысли наперегонки кинулись в его голову. Из состояния паники его вывел неожиданно прозвучавший, откуда-то справа, голос:

– Я понимаю, утро не задалось. Кофе дрянь, бухгалтер дурак, да ещё полная неудовлетворённость из-за нерасторопной секретарши. Денёк начался, хоть плачь.

Романов резко повернул голову вправо. У высокого книжного шкафа в мягком кресле сидел, неизвестно как появившийся в кабинете мужчина. Его светлый вычурный костюм, да ещё чёрная бабочка на шее, делала его похожим на поиздержавшегося конферансье. С трудом проглотив огромный ком в горле, Игорь Петрович спросил: